Неуважение к суду отграничение этого преступления от преступлений предусмотренных ст 213 319 ук

Обновлено: 22.04.2024

В целях обеспечения правильного и единообразного применения законодательства об уголовной ответственности за хулиганство и иные преступления, совершенные из хулиганских побуждений, Пленум Верховного Суда Российской Федерации постановляет дать судам следующие разъяснения:

1. В соответствии с законом уголовно наказуемым хулиганством может быть признано только такое грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, которое совершено с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, либо по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы.

При решении вопроса о наличии в действиях подсудимого грубого нарушения общественного порядка, выражающего явное неуважение к обществу, судам следует учитывать способ, время, место их совершения, а также их интенсивность, продолжительность и другие обстоятельства. Такие действия могут быть совершены как в отношении конкретного человека, так и в отношении неопределенного круга лиц. Явное неуважение лица к обществу выражается в умышленном нарушении общепризнанных норм и правил поведения, продиктованном желанием виновного противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное отношение к ним.

Суду надлежит устанавливать, в чем конкретно выражалось грубое нарушение общественного порядка, какие обстоятельства свидетельствовали о явном неуважении виновного к обществу, и указывать их в приговоре.

2. Под применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, следует понимать умышленные действия, направленные на использование лицом указанных предметов как для физического, так и для психического воздействия на потерпевшего, а также иные действия, свидетельствующие о намерении применить насилие посредством этого оружия или предметов, используемых в качестве оружия.

3. При квалификации действий лица по пункту "а" части 1 статьи 213 УК РФ судам следует при необходимости на основании заключения эксперта устанавливать, является ли примененный при хулиганстве предмет оружием, предназначенным для поражения живой или иной цели. При наличии к тому оснований действия лица, применившего при совершении хулиганства оружие, должны дополнительно квалифицироваться по статье 222 УК РФ.

Под предметами, используемыми в качестве оружия при совершении хулиганства, понимаются любые материальные объекты, которыми, исходя из их свойств, можно причинить вред здоровью человека.

В случаях, когда в процессе совершения хулиганства лицо использует животных, представляющих опасность для жизни или здоровья человека, содеянное с учетом конкретных обстоятельств дела может быть квалифицировано по пункту "а" части 1 статьи 213 УК РФ.

4. Применение в ходе совершения хулиганства незаряженного, неисправного, непригодного оружия (например, учебного) либо декоративного, сувенирного оружия, оружия-игрушки и т.п. дает основание для квалификации содеянного по пункту "а" части 1 статьи 213 УК РФ.

5. При квалификации действий виновного как хулиганство, совершенное группой лиц по предварительному сговору, суды должны исходить из требований, предусмотренных частью 2 статьи 35 УК РФ. При решении вопроса о квалификации таких действий по части 2 статьи 213 УК РФ, судам следует иметь в виду, что предварительная договоренность должна быть достигнута не только о совершении совместных хулиганских действий, но и о применении оружия или предметов, используемых в качестве оружия, либо о совершении таких действий по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы любым из соучастников. Для квалификации содеянного не имеет значения, всеми ли лицами, договорившимися о совершении такого преступления, применялись оружие или предметы, используемые в качестве оружия.

В случае если одно лицо в ходе совершения совместных противоправных действий при отсутствии предварительного сговора с другими участниками преступления применило оружие или предметы, используемые в качестве оружия, либо продолжило хулиганские действия по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, содеянное им при наличии к тому оснований подлежит квалификации по соответствующему пункту части 1 статьи 213 УК РФ (статья 36 УК РФ).

Действия других участников, не связанных предварительным сговором и не применявших оружие или предметы, используемые в качестве оружия, а также не совершавших преступные действия по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, не образуют состава указанного преступления. При наличии к тому оснований такие действия могут быть квалифицированы как мелкое хулиганство (статья 20.1 КоАП РФ).

6. В случае если лицо вовлекло несовершеннолетнего в совершение преступления, предусмотренного статьей 213 УК РФ, его действия подлежат квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных соответствующей частью статьи 213 УК РФ и частью 4 статьи 150 УК РФ (за вовлечение несовершеннолетнего в преступную группу).

7. Как хулиганство, связанное с сопротивлением представителю власти либо иному лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка или пресекающему нарушение общественного порядка (часть 2 статьи 213 УК РФ), следует квалифицировать действия виновного в том случае, когда сопротивление оказано непосредственно во время совершения уголовно наказуемых хулиганских действий.

В тех случаях, когда сопротивление представителю власти оказано лицом после прекращения хулиганских действий, в частности в связи с последующим задержанием, его действия подлежат квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 213 УК РФ и соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса РФ, предусматривающей ответственность за совершенное преступление (например, по статье 317 или статье 318 УК РФ).

8. Под сопротивлением представителю власти или иному лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка, следует понимать умышленные действия лица по преодолению законных действий указанных лиц, а также действий других граждан, пресекающих нарушение общественного порядка, например, при задержании лица, совершающего хулиганство, его обезоруживании, удержании или воспрепятствовании иным способом продолжению хулиганских действий.

9. Хулиганские действия, связанные с сопротивлением представителю власти, в ходе которого применено насилие, как неопасное, так и опасное для жизни и здоровья, надлежит квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных частью 2 статьи 213 УК РФ и соответствующей частью статьи 318 УК РФ.

Если лицо при сопротивлении лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка или пресекающему нарушение общественного порядка, умышленно причинило ему тяжкий или средней тяжести вред здоровью либо совершило его убийство, содеянное при наличии к тому оснований следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных частью 2 статьи 213 УК РФ и соответственно пунктом "а" части 2 статьи 111 УК РФ, пунктом "б" части 2 статьи 112 УК РФ или пунктом "б" части 2 статьи 105 УК РФ, как совершение указанных преступлений в отношении лица в связи с осуществлением им служебной деятельности или выполнением общественного долга.

10. К лицам, исполняющим обязанности по охране общественного порядка, следует относить военнослужащих, лиц, осуществляющих частную детективную и охранную деятельность, привлекаемых к охране общественной безопасности и общественного порядка, должностных лиц органов местного самоуправления, которые по специальному полномочию органа местного самоуправления осуществляют функции по охране общественного порядка. Под иными лицами, пресекающими нарушение общественного порядка, понимаются лица, хотя и не наделенные какими-либо полномочиями, однако участвующие в пресекательных действиях по собственной инициативе.

11. Имея в виду, что состав преступления, предусмотренный статьей 213 УК РФ, не содержит такого признака объективной стороны преступления, как применение насилия (причинение вреда здоровью человека различной степени тяжести), и с учетом того, что при хулиганстве умысел направлен на грубое нарушение общественного порядка, в случаях, когда в процессе совершения хулиганства потерпевшему, а также лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка либо пресекающему хулиганские действия, нанесены побои или причинен вред здоровью различной степени тяжести из хулиганских побуждений, содеянное надлежит квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных соответствующей частью статьи 213 УК РФ и частью (пунктом части) соответствующей статьи Особенной части Уголовного кодекса РФ, предусматривающей ответственность за преступление против личности.

12. Судам следует отграничивать хулиганство, ответственность за которое предусмотрена статьей 213 УК РФ, от других преступлений, в том числе совершенных лицом из хулиганских побуждений, в зависимости от содержания и направленности его умысла, мотива, цели и обстоятельств совершенных им действий.

Под уголовно наказуемыми деяниями, совершенными из хулиганских побуждений, следует понимать умышленные действия, направленные против личности человека или его имущества, которые совершены без какого-либо повода или с использованием незначительного повода. При этом для правильного установления указанных побуждений в случае совершения виновным насильственных действий в ходе ссоры либо драки судам необходимо выяснять, кто явился их инициатором, не был ли конфликт спровоцирован для использования его в качестве повода к совершению противоправных действий. Если зачинщиком ссоры или драки явился потерпевший, а равно в случае, когда поводом к конфликту послужило его противоправное поведение, лицо не подлежит ответственности за совершение в отношении такого потерпевшего преступления из хулиганских побуждений.

Причинение вреда здоровью человека различной степени тяжести или совершение убийства по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы при отсутствии иных признаков преступления, предусмотренного статьей 213 УК РФ, следует квалифицировать по соответствующим статьям, частям и пунктам Уголовного кодекса РФ, предусматривающим ответственность за преступления против личности (например, по пункту "е" части 2 статьи 112 УК РФ).

13. С учетом того, что субъективная сторона хулиганства характеризуется прямым умыслом, оскорбления, побои, причинение вреда здоровью человека различной степени тяжести, совершенные в семье, в отношении родственников, знакомых лиц и вызванные личными неприязненными отношениями, неправильными действиями потерпевших и т.п., при отсутствии признаков преступления, предусмотренного частью 1 статьи 213 УК РФ, должны квалифицироваться по статьям Особенной части Уголовного кодекса РФ, предусматривающим ответственность за преступления против личности.

14. Умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества, совершенные из хулиганских побуждений и повлекшие причинение значительного ущерба, следует квалифицировать по части 2 статьи 167 УК РФ.

В тех случаях, когда лицо, помимо умышленного уничтожения или повреждения имущества из хулиганских побуждений, совершает иные умышленные действия, грубо нарушающие общественный порядок, выражающие явное неуважение к обществу (например, с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия в отношении физического лица), содеянное им надлежит квалифицировать по части 2 статьи 167 УК РФ и соответствующей части статьи 213 УК РФ.

При решении вопроса о том, причинен ли потерпевшему значительный ущерб, судам следует исходить из стоимости уничтоженного имущества или стоимости восстановления поврежденного имущества, значимости этого имущества для потерпевшего, его материального положения.

15. Вандализм, совершенный по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, следует отличать от хулиганства, совершенного по тем же мотивам. При вандализме нарушается не только общественный порядок, но и причиняется вред имуществу путем осквернения зданий и иных сооружений, порчи имущества на транспорте или в иных общественных местах. В тех случаях, когда наряду с вандализмом (статья 214 УК РФ) лицо совершает хулиганство, ответственность за которое предусмотрена статьей 213 УК РФ, содеянное следует квалифицировать по совокупности названных статей Уголовного кодекса РФ.

16. Рекомендовать судам при установлении в ходе судебного разбирательства дел о хулиганстве, а также об иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений, обстоятельств, способствовавших совершению преступлений, и нарушений прав и свобод граждан реагировать на эти обстоятельства путем вынесения частных определений (постановлений), обращая внимание соответствующих организаций и должностных лиц на указанные обстоятельства и факты нарушения закона, требующие принятия необходимых мер (часть 4 статьи 29 УПК РФ).

Председатель Верховного Суда Российской Федерации
В. Лебедев
Секретарь Пленума, судья Верховного Суда Российской Федерации
В. Демидов

Бриллиантов А.В., доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ.

В условиях демократического государства в отличие от тоталитарного коренным образом меняются назначение суда, принципы построения судебной системы, содержание взаимоотношений между судом, обществом, государством и человеком. Судебная власть реально становится самостоятельной и независимой в своей деятельности от законодательной и исполнительной властей.

Как отмечается в Концепции судебной реформы: "В правовом государстве обеспечивается верховенство закона, незыблемость основных прав и свобод человека, охрана непротивоправных интересов личности, взаимная ответственность государства и граждан, защита общества от произвола властей. Функционирует полноценная система сдержек и противовесов, где почетную роль играет правосудие, способное сглаживать конфликты и примирять законность с целесообразностью в каждом конкретном случае. Достигается реальное разделение властей, децентрализация властных функций создает подлинный плюрализм, затрудняющий узурпацию суверенных прав народа" .

Постановление ВС РСФСР от 24 октября 1991 г. N 1801-1 "О Концепции судебной реформы в РСФСР" // Ведомости ВС РСФСР. 1991. N 44. Ст. 1435.

Значимость роли суда, принципы его деятельности нашли свое закрепление в Конституции РФ и других законодательных актах. В частности, в ч. 2 ст. 7 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации" указано, что суды не отдают предпочтения каким-либо органам, лицам, участвующим в процессе, сторонам по признакам их государственной, социальной, половой, расовой, национальной, языковой или политической принадлежности либо в зависимости от их происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, места рождения, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а равно и по другим не предусмотренным федеральным законом основаниям.

Задача суда состоит в осуществлении правосудия. И эта задача была бы невыполнима в случае, если суды, принимая решения, оглядывались на позицию власти или иных влиятельных субъектов. Следует констатировать, что независимость суда и подчинение его только закону все более входит в жизнь общества и становится правилом. Об этом свидетельствует и тенденция повышения доверия населения к суду.

Однако приобретаемый авторитет суда, интересы правосудия требуют обеспечения соответствующей защиты и со стороны государства. Одной из форм такой защиты является установление ответственности за неуважение к суду.

Опасность этого деяния состоит в том, что оскорбление участников судебного разбирательства, судьи, присяжного заседателя или иного лица, участвующего в отправлении правосудия, нарушает нормальную деятельность суда, подрывает его статус, создает в зале судебного заседания обстановку нервозности, мешающую суду и иным участникам судебного разбирательства всесторонне, полно и объективно исследовать обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела . Кроме того, рассматриваемое деяние направлено и на подрыв достоинства участников судебного разбирательства, а также их чести. В связи с изложенным представляется совершенно обоснованным установление более строгой уголовной ответственности за неуважение к суду (ст. 297 УК РФ) по сравнению с ответственностью за оскорбление (ст. 130 УК РФ). Авторитет суда должен быть неприкасаем.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (под ред. В.М. Лебедева) включен в информационный банк согласно публикации - Юрайт, 2004 (издание третье, дополненное и исправленное).

См. также: Демидов В.В. Комментарий к ст. 297 УК РФ // Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: Научно-практический комментарий / Отв. ред. В.М. Лебедев. М., 2001.

В то же время необходимо проводить разграничение между указанными смежными составами. Оскорбление судьи или иного лица, участвующего в отправлении правосудия, может быть и не связано с неуважением к суду.

Прежде всего следует обратить внимание на то обстоятельство, что ч. 1 ст. 297 УК РФ установлена ответственность за оскорбление участников судебного разбирательства, а ч. 2 этой же статьи - за оскорбление лиц, участвующих в отправлении правосудия. Вопросы судебного разбирательства и отправления правосудия регламентированы несколькими отраслями законодательства. Но мы рассмотрим основные позиции состава преступления на примере уголовного судопроизводства.

Согласно п. 51 ст. 5 УПК РФ судебным разбирательством является судебное заседание судов первой, второй и надзорной инстанций.

Следовательно, возможность проявления неуважения к суду ограничена временными рамками - периодом проведения судебного заседания. Далее, отправление правосудия осуществляется только судом и посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства (ст. 118 Конституции РФ). Последнее согласно п. 56 ст. 5 УПК РФ подразделяется на досудебное и судебное производство по уголовному делу. Но для состава неуважения к суду значение будет иметь только период судебного производства. В соответствии с п. 50 ст. 5 УПК РФ процессуальной формой осуществления правосудия в ходе судебного производства по уголовному делу является судебное заседание. Вместе с тем часть третья УПК РФ "Судебное производство" относит к нему не только период судебного заседания, но и более ранние или более поздние периоды, например подготовки к судебному заседанию. Поэтому, вероятно, отправление правосудия следует толковать более широко, чем только период судебного заседания, и включать в него и иные этапы осуществления правосудия.

В связи с изложенным можно прийти к выводу о том, что деяние, предусмотренное ч. 1 ст. 297 УК РФ, может быть совершено только в период судебного заседания, а предусмотренное ч. 2 указанной статьи, - на всех этапах судебного производства.

В этой связи, думается, следует признать правильным решение по делу Б., который был признан виновным в неуважении к суду, выразившемся в оскорблении судьи, участвовавшего в отправлении правосудия.

Б., явившийся к судье О. за копией решения по рассмотренному его гражданскому делу Б., в ответ на разъяснения судьи о том, когда будет составлено мотивированное решение и можно будет получить его копию, а также, каким образом он может подать кассационную жалобу, оскорбил судью. Приговор был оставлен без изменения .

Оскорбление, связанное с отправлением правосудия, но осуществляемое в других условиях (например, публичное оскорбление судьи после процесса на почве мести), должно квалифицироваться как оскорбление представителя власти (ст. 319 УК РФ). Оскорбление указанных в ст. 297 УК РФ лиц в иных ситуациях и по причинам, не связанным с участием в отправлении правосудия, следует квалифицировать как преступление против личности (ст. 130 УК РФ).

Уголовная ответственность за неуважение к суду дифференцирована в зависимости от статуса потерпевшего. Частью 1 ст. 297 УК РФ охватывается оскорбление участников судебного разбирательства за исключением судьи, присяжного заседателя или иного лица, участвующего в отправлении правосудия. Из содержания ст. 266 УПК РФ "Объявление состава суда, других участников судебного разбирательства и разъяснение им права отвода" следует, что к участникам судебного разбирательства отнесены: судьи, обвинитель, защитник, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик или их представители, а также секретарь судебного заседания, эксперт, специалист, переводчик. К участникам уголовного судопроизводства относятся и иные лица: подсудимый, свидетель и другие.

В этой связи правильно были квалифицированы действия Г., осужденной Новосибирским областным судом по ч. 1 ст. 297 УК РФ за оскорбление в судебном заседании потерпевшего Ш. (Определение Верховного Суда РФ от 13 января 2005 г. N 67-о04-91).

В отличие от других лиц судьи и присяжные заседатели прямо признаются потерпевшими квалифицированного состава преступления. И в этой связи возникает вопрос: кого же можно отнести к категории иных лиц, участвующих в отправлении правосудия?

Синонимами отправления являются осуществление, выполнение. Эта функция принадлежит только суду (ч. 1 ст. 118 Конституции РФ, ст. 8 УПК РФ). Осуществлять правосудие может только суд. А участвовать в осуществлении правосудия? То есть не непосредственно отправлять правосудие, а содействовать этому? Очевидно, это все остальные участники уголовного судопроизводства. Хотя словосочетание "участие в отправлении правосудия" употребляется в УПК РФ лишь единожды - в ч. 7 ст. 326, где говорится о возможности освобождения от обязанностей присяжных заседателей.

Таким образом, получается, что потерпевшим применительно к квалифицированному составу неуважения к суду может быть или судья, или присяжный заседатель, но не иные лица.

С объективной стороны оскорбление представляет собой выраженную в неприличной форме отрицательную оценку личности потерпевшего, имеющую обобщенный характер и унижающую его честь и достоинство . Наибольшую сложность для судебной практики составляло установление именно неприличной формы унижения чести и достоинства конкретного лица. Исходя из рекомендаций, дававшихся ранее в практике Верховного Суда по этому вопросу, неприличной следует считать циничную, глубоко противоречащую нравственным нормам, правилам поведения в обществе форму унизительного обращения с человеком. Оскорбление может быть нанесено устно, письменно и путем различных действий (пощечина, плевок, непристойный жест и т.д.) .

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25 сентября 1979 г. N 4 "О практике рассмотрения судами жалоб и дел о преступлениях, предусмотренных ст. 112, ч. 1 ст. 130 и ст. 131 УК РСФСР" (в ред. 1993 г.) (с изм.) // Судебная практика по уголовным делам в 2 частях. Часть 1. Сборник постановлений Пленума Верховных Судов СССР, РСФСР и Российской Федерации / Сост. С.А. Подзоров. М., 2001. С. 226.

Борзенков Г.Н. Комментарий к ст. 130 УК РФ // Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: Научно-практический комментарий / Отв. ред. В.М. Лебедев. М., 2001.

Так, по делу П. было установлено, что он, будучи недовольным приговором суда, действуя умышленно и демонстративно, в присутствии милиционеров конвойной службы Сапожникова и Шахмамедова, присутствующей Бондаренко стал высказывать в адрес участвующей в отправлении правосудия судьи Голубничей грубую нецензурную брань, унижающую честь и достоинство судьи. На сделанное в его адрес замечание П. не прореагировал и вновь продолжал высказывать грубую нецензурную брань, проявляя неуважение к суду. Действия П. были квалифицированы по ч. 2 ст. 297 УК РФ (Определение Верховного Суда РФ от 6 декабря 2005 г. N 51-о05-68).

Состав оскорбления следует отличать от состава клеветы, представляющей распространение заведомо ложных сведений. Примером разграничения может служить дело Лыбо, осужденного Архангельским областным судом по ч. 2 ст. 297, ч. 2 ст. 298 УК РФ.

Лыбо был признан виновным в оскорблении судьи, а также клевете и оскорблении работников Виноградовской районной прокуратуры.

В кассационной жалобе он просил о переквалификации его действий с ч. 2 ст. 298 на ч. 1 ст. 130 УК РФ, ссылаясь на то, что заведомо ложные сведения не распространял, а считал, что ранее был осужден незаконно, т.е. не клеветал на работников прокуратуры.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор изменила, указав следующее.

Клевета по смыслу закона предполагает распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию. В данном случае в словах Лыбо в суде о якобы сфальсифицированном в отношении его деле содержится его оценка материалов дела. Поэтому в действиях Лыбо отсутствуют признаки преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 298 УК РФ (клевета).

Обидные высказывания Лыбо 5 февраля 1996 г. в качестве подсудимого, привлеченного к уголовной ответственности по ст. ст. 120, 207, ч. 2 ст. 112 УК РСФСР, о государственном обвинителе К-ве, поддерживавшем обвинение, содержат состав преступления, предусмотренный ч. 2 ст. 297 УК РФ, - оскорбление участников судебного разбирательства.

Обзывая прокурора Ш. и следователя К. (работников районной прокуратуры), Лыбо сознавал, что он наносит им оскорбление, унижая их честь и достоинство, выраженное в неприличной форме. Такие действия подлежат квалификации по ч. 1 ст. 130 УК РФ.

Поэтому Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор Архангельского областного суда в отношении Лыбо изменила: его действия в отношении К-ва переквалифицировала с ч. 2 ст. 298 на ч. 2 ст. 297 УК РФ, а в отношении Ш. и К. переквалифицировала с ч. 2 ст. 298 на ч. 1 ст. 130 УК РФ . Следует обратить внимание на то обстоятельство, что по данному делу вызывает сомнение не подход Верховного Суда РФ к разграничению клеветы и оскорбления, а квалификация действий Лыбо относительно оскорбления государственного обвинителя К-ва, поскольку оскорбление участников судебного разбирательства предусмотрено ч. 1 ст. 297 УК РФ (вероятно, указание на ч. 2 ст. 297 УК РФ является технической ошибкой). Кроме того, как представляется, действия Лыбо, оскорбляющего прокурора Ш. и следователя К., более правильно было бы квалифицировать не по ст. 130 УК РФ, а по ст. 319 УК РФ, поскольку оскорбление было нанесено в связи с исполнением их должностных обязанностей.

Определение СК Верховного Суда РФ от 9 января 1998 г. "Кассационная инстанция обоснованно переквалифицировала действия виновных с ч. 2 ст. 298 УК РФ на ч. 2 ст. 297 и ч. 1 ст. 130 УК РФ" (извлечение) // БВС РФ. 1998. N 8.

В ряде случаев под неуважением к суду понимаются и иные действия, не связанные с унижением чести и достоинства, например неоднократные неявки ответчиков в суд . Кроме того, необходимо неуважение к суду, выраженное в форме оскорбления, отличать от иных форм его проявления, влекущих административную ответственность, например неисполнение законного распоряжения судьи или судебного пристава о прекращении действий, нарушающих установленные в суде правила (ст. 17.3 КоАП РФ). За неуважение к суду, например, арбитражный суд в соответствии со ст. 119 АПК РФ вправе наложить судебный штраф на лиц, участвующих в деле, и иных присутствующих в зале судебного заседания лиц.

См.: Определение N 49-В00-6 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2001. N 1.

Судебный штраф за неуважение к суду в таких случаях налагается, если совершенные действия не влекут за собой уголовную ответственность.

И наконец, по нашему мнению, хотя в законе и не указывается на мотивацию поведения виновного, неуважение к суду будет иметь место лишь в том случае, если оскорбление связано с участием в деятельности суда. Поэтому представляется верной позиция судов, акцентирующих в приговорах внимание на этом обстоятельстве.

Н. был осужден Сахалинским областным судом по ч. 2 ст. 297 УК РФ за неуважение к суду, выразившееся в оскорблении судьи, участвующего в отправлении правосудия.

В ходе судебного заседания перед исследованием материалов уголовного дела Н. умышленно, с целью унизить честь и достоинство судьи как должностного лица в связи с ее профессиональной деятельностью по осуществлению правосудия, в присутствии участников процесса оскорбил судью С., используя в том числе и грубую нецензурную брань.

Как правильно указано в приговоре, оскорбление Н. судьи было связано только с ее профессиональной деятельностью по рассмотрению в отношении его уголовного дела, при котором никакие процессуальные действия судьи не давали ему повода и оснований для оскорбительных высказываний в ее адрес.

Содеянное Н. обоснованно квалифицировано по ч. 2 ст. 297 УК РФ, предусматривающей уголовную ответственность за неуважение к суду.

Приговор был оставлен без изменения (Определение Верховного Суда РФ от 28 декабря 2004 г. N 64-о04-17).

Субъектом рассматриваемого преступления может быть любое лицо, достигшее 16-летнего возраста, в том числе и лица, участвующие в судебном разбирательстве.

Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности.

Сергей Векленко, начальник кафедры Омской академии МВД России, доктор юридических наук, профессор.

Ирина Сидорова, соискатель той же академии.

Как показывают результаты изучения судебной и следственной практики, наиболее сложными вопросами квалификации преступных посягательств на честь и достоинство личности является правильное определение критериев отграничения: 1) оскорбления от клеветы; 2) общих составов преступления от специальных; 3) "простых" преступлений (т.е. посягающих на один объект уголовно-правовой охраны, выраженных в одном действии или бездействии, совершенных с одной формой вины и т.д.) от сложносоставных.

Оскорбление, т.е. унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме (ст. 130 УК РФ), наиболее часто конкурирует с клеветой (ст. 129 УК РФ), хулиганством (ст. 213 УК РФ), оскорблением представителей органов власти (ст. 319), оскорблением военнослужащего (ст. 336 УК РФ), побоями (ст. 116 УК РФ).

Отмечая различия между оскорблением и клеветой, А.А. Жижиленко указывал, что ". в то время как оскорбление заключает в себя выражение виновным своего унизительного мнения о ком-либо, в клевете имеется попытка склонить к такому мнению других людей. Клевета, таким образом, характеризуется стремлением подорвать репутацию человека в глазах других лиц и обесславить таким путем его доброе имя как человека вообще и как члена социальной группы" .

Жижиленко А.А. Преступление против личности. М., 2000. С. 96.

При отграничении клеветы от оскорбления необходимо учитывать, что обязательным элементом клеветы является распространение заведомо ложных, позорящих другое лицо измышлений о конкретных фактах, касающихся потерпевшего. Оскорбление представляет собой выраженную в неприличной форме отрицательную оценку личности потерпевшего, имеющую обобщенный характер и унижающую его честь и достоинство. Если лицо, распространявшее ложные измышления, добросовестно заблуждалось относительно соответствия действительности распространяемых им сведений, но высказывания его носили оскорбительный характер, оно может быть привлечено к уголовной ответственности за оскорбление, а не за клевету. Верховный Суд Российской Федерации допускает идеальную совокупность клеветы и оскорбления, когда одним или несколькими действиями наносятся одновременно клевета и оскорбление как без отягчающих обстоятельств, так и при их наличии .

См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1991. N 8. С. 8.

Различие между клеветой и оскорблением следует проводить по характеру действий виновного. Если последний при оскорблении, давая оценку личности потерпевшего, злоупотребляет формой оценки, ее внешним выражением, то при клевете он злоупотребляет ее содержанием, сущностью. Клевета, таким образом, содержит указание на определенный порочащий факт. При этом форма обхождения с потерпевшим может быть внешне приличной, допустимой. Оскорбление же представляет собой неприличное по форме обхождение, и, как указывалось, его наличие или отсутствие не зависит от того, соответствовала ли действительности отрицательная оценка, данная личности потерпевшего.

При этом следует иметь в виду, что для признания лица виновным в клевете необходимо установить заведомую ложность позорящего измышления. Виновному должно быть достоверно известно, что распространяемые им сведения являются вымыслом, ложью. В тех же случаях, когда лицо не сознает ложности распространенных сведений, состав клеветы в его действиях отсутствует .

Жижиленко А.А. Указ. соч. С. 98.

В некоторых случаях трудно установить различие между оскорблением и клеветой. Есть выражения, которые, являясь неприличными по форме, в то же время могут указывать на определенные фактические обстоятельства. Если слово выражает только отрицательную оценку личности, но не указывает на определенное фактическое обстоятельство, оно должно рассматриваться как оскорбление. Если, напротив, оскорбительное выражение употреблено в смысле обвинения в определенном поступке, налицо клевета. Поэтому в таких случаях задача суда заключается в том, чтобы правильно определить, в каком смысле сказано неприличное слово.

Так, на основании учета конкретных обстоятельств совершенного преступления суд признал наличие оскорбления, а не клеветы в следующем случае.

Сотрудник налоговых органов обнаружил, что продавец киоска М. не доливал пиво до установленного уровня. На этом основании был составлен соответствующий акт. Сначала М. ссылался на то, что покупатели сами берут пиво, не дожидаясь, пока оно отстоится. Затем М. стал оскорблять инспектора, называя его "вором", "вымогателем" и другими позорящими честь и достоинство терминами. Суд осудил М. за оскорбление, так как произнесенные им слова выражали в неприличной форме отрицательную оценку действий инспектора и не содержали указаний на определенные факты .

Архив судебного участка N 1 г. Тобольска. Дело N 2-198/ОС.

На основании учета тех же конкретных обстоятельств совершенного преступления суд в другом деле признал наличие признаков клеветы, а не оскорбления.

З. была уволена из поликлиники в связи с сокращением штатов. Во время ссоры с ней Л. в присутствии соседей сказала в адрес З.: "Воровка, украла в поликлинике тазы, кувшины, за что тебя и уволили". Л. была осуждена за клевету, так как ее заявление заключало в себе обвинение потерпевшей в определенном позорящем поступке .

См.: Архив судебного участка N 1 г. Тобольска. Дело N 4-194/М5.

Для наиболее полной характеристики рассматриваемых преступлений необходимо устанавливать их мотивы. Мотив клеветы и оскорбления различен: при клевете чаще всего в качестве мотива выступают месть, зависть, ревность, хулиганские или карьеристские побуждения; при оскорблении - неприязненные отношения виновного с потерпевшим, ревность и соперничество.

Клевета и оскорбление имеют присущие только им конкретные признаки, позволяющие разграничивать эти преступления:

клевета состоит в распространении о потерпевшем заведомо ложных, порочащих его фактов, а оскорбление выражается в унижающем потерпевшего обхождении с ним, его именем. При клевете, как правило, сообщается о каком-то вымышленном, порочащем человека действии, поступке конкретного характера;
при клевете распространяются порочащие личность сведения, т.е. факты, события, не соответствующие действительности. Распространение же правдивых, хотя и порочащих потерпевшего сведений не образует состава клеветы, тогда как при оскорблении правдивость оценок значения не имеет. Главное в данном случае - форма такого высказывания, которая должна носить неприличный, унижающий честь и умаляющий достоинство человека характер;
клевета не может касаться физических или умственных свойств личности, тогда как при оскорблении унизить человека можно и высказыванием в неприличной форме относительно этих его качеств;
оскорбление может совершаться как словесно (устно или письменно), так и действием. Клевета же действием невозможна.

Сложность юридической оценки хулиганства заключается в том, что оно по объективной стороне чаще всего соответствует составу какого-либо другого преступления, например посягательства на личность, на имущество, на общественный порядок. Но в любом случае разграничение этих преступлений должно происходить в зависимости от содержания и направленности умысла виновного, мотивов, целей и обстоятельств совершенных им действий.

В судебной практике нередко встречаются трудности в отграничении оскорбления от хулиганства. Причина их возникновения заключается в сложном составе юридической конструкции хулиганства, при котором хулиганские действия в определенных случаях чисто внешне могут выражаться как посягательство на честь и достоинство человека. Это стало часто проявляться после внесения в диспозицию ст. 213 УК РФ ряда изменений Федеральным законом от 24 июля 2007 г. N 211.

Хулиганские действия нередко осуществляются в оскорбительной форме: приставании к гражданам, употреблении ненормативной лексики и иных умаляющих достоинство граждан выражений и действий. В подобных случаях отличие хулиганства от оскорбления определяется по направленности умысла. Следует помнить, что хулиганство направлено на нарушение общественного порядка, а оскорбление - на умаление чести и достоинства конкретных лиц .

См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1991. N 1. С. 5.

Как правило, оскорбление поглощается составом хулиганства, содержащего признаки состава преступления, предусмотренного ст. 213 УК РФ, т.е. в случае совершения оскорбления виновным в момент грубого нарушения общественного порядка.

Существенное значение для правильной квалификации преступных посягательств имеет обстановка и способ их совершения. Различные действия против чести и достоинства личности, совершенные в кругу семьи, среди родственников, знакомых и т.д., вызванные личными неприязненными отношениями, неправильными действиями потерпевших, должны квалифицироваться по ст. 130 УК РФ.

При отграничении оскорбления от хулиганства следует учитывать, что как хулиганство такие действия могут квалифицироваться лишь в тех случаях, когда они одновременно были сопряжены с очевидным для виновного грубым нарушением общественного порядка и выражали явное неуважение к обществу. Если в процессе хулиганства наносятся оскорбления, то такие действия дополнительной квалификации не требуют, так как они полностью охватываются составом хулиганства.

При совершении оскорбления действием возникает проблема отграничения его от побоев (ст. 116 УК РФ). В судебной практике нередко встречаются случаи наличия в одном преступном эпизоде признаков оскорбления и побоев одновременно.

Например, Р. нанес своей жене побои и оскорбление при следующих обстоятельствах. Находясь в нетрезвом состоянии у себя дома, Р. в ходе возникшей на почве личных неприязненных отношений ссоры со своей женой, действуя умышленно, стал наносить ей удары руками по голове и лицу, хватать за волосы. Своими действиями он причинил потерпевшей телесные повреждения в виде кровоподтеков на лице, которые вреда здоровью не причинили по признаку отсутствия расстройств его, но причинили физическую боль. Далее он же пришел в буфет железнодорожного вокзала, где работала его жена. Там на почве личных неприязненных отношений с ней он снова стал скандалить, бросил в нее пустую бутылку, затем запрыгнул в окно буфета, схватил за волосы и потащил вглубь помещения буфета, толкнул на диван, нанес несколько ударов по голове. В присутствии посторонних, находящихся в зале ожидания вокзала, Р. стал высказывать в адрес потерпевшей непристойные слова и выражения, унизив тем самым ее честь и достоинство в неприличной форме.

Суд признал Р. виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 116 УК РФ, ч. 1 ст. 130 УК РФ .

См.: Архив судебного участка N 1 г. Тобольска. Дело N 1-411- 2006/5М.

Отграничение оскорбления от побоев, на наш взгляд, следует проводить по объекту и субъективной стороне. Если оскорбление действием посягает на честь и достоинство человека, то побои имеют объектом его телесную неприкосновенность, а иногда и здоровье этого человека. Но наиболее отличительным признаком данных преступлений является то, что действия виновного при побоях направлены именно на причинение потерпевшему физической боли.

Действия хулигана, как правило, непоследовательны, нелогичны и хаотичны. Такое поведение часто не связано с личными неприязненными отношениями или с неправомерным поведением потерпевшего и возникает спонтанно. При этом хулиган сам активно провоцирует потерпевшего на конфликт. При преступлениях против личности действия субъекта, как правило, характеризуются расчетливостью, обдуманностью, коротки по времени; он всегда стремится достичь конкретного результата, сам контролирует свои действия и прекращает их по достижении желаемого результата.

Как известно, если имеет место конкуренция общей и специальной нормы, то преступление должно квалифицироваться по специальной норме. Поэтому оскорбление представителя власти при исполнении им служебных обязанностей, совершенное публично, следует квалифицировать по ст. 319 УК РФ, а оскорбление одним военнослужащим другого - по ст. 336 УК РФ.

По мнению И.И. Солодкина и И.Г. Филановского, с оскорблением как преступлением против чести и достоинства граждан нельзя смешивать оскорбление представителя власти, являющееся посягательством на деятельность органов власти. Это преступление выражается в публичном оскорблении представителей власти при исполнении ими служебных обязанностей и предусмотрено ст. 319 УК РФ. Оно состоит в совершении таких действий, которые являются неприличными и обидными для представителя власти, роняют его достоинство в глазах граждан и могут привести к нарушению правильной деятельности органов власти .

См.: Солодкин И.И., Филановский И.Г. Ответственность за оскорбление, клевету и побои. М., 1985. С. 15.

Например, П. публично оскорбил представителя власти при исполнении им своих должностных обязанностей при следующих обстоятельствах.

1 февраля 2006 г. старший инспектор ГИБДД Д., действуя в пределах своих полномочий, попросил П. предъявить документы на право управления автотранспортным средством и документы на автомашину. В этот момент П., находясь в состоянии алкогольного опьянения и осознавая, что перед ним находится представитель власти при исполнении служебных обязанностей, публично, в присутствии К. и А. стал оскорблять Д. грубой нецензурной бранью, унижая его честь и достоинство. Суд признал П. виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 319 УК РФ, и назначил ему наказание .

См.: Архив судебного участка N 4 г. Тобольска. Дело N 5-147.06.

При квалификации подобных ситуаций следует помнить, что под представителем власти в таких случаях понимается не всякое должностное лицо, а лишь то, которое в сношениях с отдельными гражданами представляет органы власти (представители государственной законодательной и исполнительной власти, прокурор, судья, начальник милиции, милиционеры, судебные исполнители, оперативные работники уголовного розыска и т.п.) .

См.: Юридический словарь. Т. 2. М., 1984. С. 208.

С указанными лицами не следует смешивать других работников органов власти, которые не наделены функциями власти и потому не считаются ее представителями, хотя и являются должностными лицами. Например, не является представителем власти главный бухгалтер прокуратуры области. Не являются представителями власти и должностные лица хозяйственных организаций (директора заводов, совхозов, председатели колхозов и другие). Поэтому оскорбление должностных лиц, не являющихся представителями власти, хотя и совершенное при исполнении ими своих служебных обязанностей, не может квалифицироваться по ст. 319 УК РФ.

Например, С. был осужден судом за оскорбление представителя власти по ст. 319 УК РФ в связи с тем, что во время производственного совещания он нанес оскорбление руководящему работнику хозяйственного кооператива. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации отменила этот приговор и указала в определении, что ". суд неправильно квалифицировал действие С. по ст. 319 УК РФ, так как оскорбление представителя власти при исполнении служебных обязанностей в его действиях отсутствует. Вина С. заключается в том, что он во время совещания нанес оскорбление Д., который, однако, не является представителем власти. Поэтому действия С. суду надлежало квалифицировать по ст. 130 УК РФ" .

См.: Архив судебного участка N 4 г. Тобольска. Дело N 4-254.06.

Действующий уголовный закон в качестве специального состава оскорбления предусматривает его нанесение одним военнослужащим другому военнослужащему при исполнении хотя бы одним из них служебного долга. Непосредственным объектом такого посягательства, предусмотренного ст. 336 УК РФ, является закрепленный в законах, уставах, иных военно-правовых актах порядок взаимоотношений между военнослужащими, составной частью которого является нормативно урегулированный порядок соблюдения их воинской чести (основной объект) и уважения личного достоинства (дополнительный объект) .

Толкаченко А.А. Оскорбление военнослужащего (научно-практический комментарий к ст. 336 УК РФ) // Право в Вооруженных Силах. 2004. N 2. С. 21.

Статья 336 УК РФ, сохраняя смежные признаки с общей нормой - ст. 130 УК РФ, является по отношению к ней нормой специальной в силу специфики трех элементов предусмотренного в ней состава преступления: объекта, субъекта и субъективной стороны.

С объективной стороны подобное оскорбление также может быть выражено как устно (на словах), так и с применением различного рода ненасильственных действий, жестов, носящих оскорбительный характер. Их опасность должна быть незначительной, не перерастающей в насилие, и может выражаться, например, в срывании головного убора, погон, других знаков различия, толчках, пощечине, не повлекших причинения вреда здоровью потерпевшего и не являющихся побоями либо издевательствами.

Если субъект данного преступления в процессе оскорбления причиняет другому лицу вред здоровью любого вида, то содеянное перерастает в более тяжкое воинское преступление и должно квалифицироваться по ст. 334 УК РФ. Например, в ответ на правомерное замечание дежурного по автопарку прапорщика З. младший сержант С. сначала нецензурно высказался в его адрес и нанес один удар кулаком по лицу, а затем тут же избил потерпевшего, нанеся ему множество ударов руками и ногами по голове и телу. Эти действия С. органами предварительного следствия были квалифицированы по ч. 2 ст. 334 и ч. 2 ст. 336 УК РФ.

Правильно указав в приговоре на то, что оскорбление в данном случае явилось составной частью более тяжкого преступления - насильственных действий в отношении начальника и дополнительной квалификации не требует, военный суд обоснованно исключил из обвинения С. ч. 2 ст. 336 УК РФ как ошибочно (т.е. излишне) ему инкриминированную .

Толкаченко А.А. Указ. соч. С. 22.

Неприличная форма оскорбления военнослужащего состоит в унижении его чести и достоинства в циничных выражениях или действиях, противоречащих общепринятым нормам нравственности, элементарным требованиям морали, этики, в том числе их воинских аспектов. Оно может быть совершено как непублично, так и публично (в средствах массовой информации и т.п.).

Высказывания, жесты и другие унижающие честь и достоинство личности действия могут быть основаны и на фактах, обстоятельствах, относящихся к потерпевшему. Однако выраженные в неприличной форме, они образуют состав рассматриваемого преступления .

Там же. С. 23.

Обязательным признаком рассматриваемого вида оскорбления является совершение подпадающих под него действий во время или в связи с исполнением виновным и потерпевшим обязанностей по военной службе.

В заключение полагаем возможным отметить, что высказанные нами предложения и рекомендации по разграничению оскорбления от смежных составов преступлений позволят избежать ошибок в правоприменительной деятельности органов предварительного расследования и суда, повысить эффективность уголовно-правовой борьбы с посягательствами на честь, достоинство и репутацию личности.

Уголовный кодекс РФ помимо ст. 213, устанавливающей уголовную ответственность за хулиганство, содержит ряд статей, диспозиция которых предусматривает ответственность за преступления, совершенные из хулиганских побуждений.

При квалификации действий виновного нередко возникает вопрос, какая из конкурирующих статей подлежит вменению. Возможны следующие варианты:

вменение только хулиганства (ст. 213 УК);
вменение совокупности преступлений (ст. 213 и иной статьи УК, предусматривающей ответственность за совершение преступления из хулиганских побуждений);
вменение только статьи, предусматривавшей уголовную ответственность за совершение деяний из хулиганских побуждений (например, п. «и» ч. 2 ст. 105, п. «д» ч. 2 ст. 111 УК и пр.).

Чтобы понять, как именно квалифицировать действия виновного при совершении им из хулиганских побуждений преступных действий против личности или имущества, следует определиться с понятиями хулиганства и хулиганских побуждений.

Согласно ст. 213 УК хулиганством является грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное с применением оружия или предметов в качестве оружия или совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной, религиозной ненависти или вражды или по мотивам ненависти или вражды к какой-либо социальной группе.

Верховный Суд РФ в Постановлении Пленума от 15 ноября 2007 г. № 45 «О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иным преступлениям, совершенным из хулиганских побуждений» (далее – Постановление ВС № 45) указал, что явное неуважение лица к обществу выражается в умышленном нарушении общепризнанных норм и правил поведения, продиктованном желанием виновного противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное отношение к ним.

В том же Постановлении содержится определение хулиганских побуждений как умышленных действий, направленных против личности человека или его имущества, которые совершены без какого-либо повода или с использованием незначительного повода.

Хулиганство и хулиганские побуждения схожи в части беспричинности (отсутствие повода или использование незначительного повода для совершения преступных действий), но они не равнозначны и соотносятся как общее и частное. Так, любое преступление, совершенное из хулиганских побуждений, предполагает наличие таких побуждений, однако не любые действия, совершенные из хулиганских побуждений, означают наличие признаков состава хулиганства и необходимость дополнительного вменения ст. 213 УК.

В связи с этим при совершении лицом преступлений из хулиганских побуждений применительно к трем перечисленным вариантам нужно исходить из следующего.

Если деяние содержит признаки состава преступления, предусмотренного ст. 213 УК, при этом вред жизни и здоровью граждан не причинен, а также не было повреждено или уничтожено имущество и не были совершены действия, направленные на наступление указанных последствий, содеянное квалифицируется по ст. 213 УК.

Если действия содержат признаки состава хулиганства, но при этом был причинен вред здоровью потерпевшего или повреждено имущество, действия виновного следует квалифицировать по совокупности преступлений, так как объективная сторона хулиганства не охватывает причинение насилия.

Применительно к данной ситуации в Постановлении ВС № 45 указано: «Имея в виду, что состав преступления, предусмотренный статьей 213 УК РФ, не содержит такого признака объективной стороны преступления, как применение насилия (причинение вреда здоровью человека различной степени тяжести), и с учетом того, что при хулиганстве умысел направлен на грубое нарушение общественного порядка, в случаях, когда в процессе совершения хулиганства потерпевшему, а также лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка либо пресекающему хулиганские действия, нанесены побои или причинен вред здоровью различной степени тяжести из хулиганских побуждений, содеянное надлежит квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных соответствующей частью статьи 213 УК РФ и частью (пунктом части) соответствующей статьи Особенной части Уголовного кодекса РФ, предусматривающей ответственность за преступление против личности» (п.11).

Следует отметить, что при вменении хулиганства и деяния, совершенного из хулиганских побуждений, речь может идти как о реальной совокупности, так и об идеальной.

В качестве примера приведу приговор Пресненского районного суда г. Москвы от 5 ноября 2019 г., которым подсудимый Ш. был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 1 ст. 213 и ст. 116 УК.

Судом было установлено, что вечером 12 апреля 2019 г. Ш., находясь на проезжей части, беспричинно, из хулиганских побуждений, грубо нарушая общественный порядок, пренебрегая общественными нормами поведения, морали и нравственности, выражая явное неуважение к обществу, продиктованное желанием противопоставить себя окружающим, а также имея умысел на причинение вреда здоровью К., достал из кармана газовый пистолет и выстрелил им в лицо К., причинив физическую боль, телесные повреждения и нравственные страдания.

Кроме того, он, используя малозначительный повод, произвел еще два выстрела в лицо К. из газового пистолета, причинив потерпевшему телесные повреждения в виде ссадины на передней области шеи и химического ожога конъюнктивы глаз легкой степени, которые согласно заключению экспертизы не были опасны для здоровья, не повлекли его кратковременного расстройства и незначительной стойкой утраты трудоспособности, поэтому были расценены как повреждения, не причинившие вреда здоровью.

Как видим, суд квалифицировал действия виновного по совокупности преступлений, причем в данном случае наблюдается идеальная совокупность.

Другой пример демонстрирует реальную совокупность преступлений – по ст. 213 УК и статье, предусматривающей уголовную ответственность за преступление против личности, совершенное из хулиганских побуждений.

Как следует из приговора Тимирязевского районного суда г. Москвы от 29 августа 2018 г., подсудимый Н. был признан виновным по п. «а» ч. 1 ст. 213, пп. «д» и «з» ч. 2 ст. 111 УК.

Так, ночью 24 мая 2017 г. Н, находясь в состоянии алкогольного опьянения на детской площадке во дворе жилых домов г. Москвы, без какого-либо повода, беспричинно, из хулиганских побуждений, осознавая, что совершает свои действия публично, в общественном месте, грубо нарушая общественный порядок, игнорируя общественные нормы поведения (то есть выражая явное неуважение к обществу), понимая, что его действия создают угрозу для жизни и здоровья лиц, находящихся в то же время в том же месте, произвел не менее трех выстрелов (не менее одного из них – в сторону потерпевших) из имевшегося у него при себе пистолета бесствольного «ПБ-4-1 МЛ» калибра18 х 45.

Согласно заключению эксперта, пистолет данного вида относится к огнестрельному оружию ограниченного поражения, входит в комплекс «ОСА» и предназначен для сдерживания или отражения группового и одиночного нападения.

Таким образом, Н. совершил хулиганство, то есть грубо нарушил общественный порядок с применением оружия. Кроме того, по заключению эксперта в результате выстрела он причинил одному из потерпевших телесное повреждение в виде ссадины ягодичной области - без вреда для здоровья.

Кроме того, затем он, действуя умышленно, из хулиганских побуждений, то есть на почве явного неуважения к обществу и общепринятым нормам морали, когда поведение обвиняемого является открытым вызовом общественному порядку и обусловлено желанием противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним отношение, осознавая общественную опасность своих действий, используя в качестве оружия неустановленный предмет, обладающий колюще-режущими свойствами, ударил другого потерпевшего в живот, причинив колото-резаное ранение, проникающее в брюшную полость. Данное повреждение было квалифицировано как тяжкий вред здоровью, создающий непосредственную угрозу жизни (в результате ранения потерпевший был госпитализирован).

Таким образом, если лицом причинен вред здоровью из хулиганских побуждений или из этих же побуждений повреждено или уничтожено имущество, но при этом не было совершено действий, образующих состав хулиганства, действия подлежат квалификации по соответствующей статье УК, предусматривающей уголовную ответственность за совершение деяния из хулиганских побуждений. При этом разграничение хулиганства и действий из хулиганских побуждений следует производить в зависимости от содержания и направленности умысла, мотива, цели и обстоятельств совершенных деяний.

В качестве примера рассмотрим приговор Тимирязевского районного суда г. Москвы от 14 апреля 2011 г., согласно которому подсудимый Г. был признан виновным по п. «а» ч. 2 ст. 115 УК (умышленное причинение из хулиганских побуждений легкого вреда здоровью, вызвавшего его кратковременное расстройство).

Согласно приговору ночью 12 декабря 2010 г. Г., находясь в состоянии алкогольного опьянения в подъезде жилого дома, подошел к потерпевшему, который находился в сильном алкогольном опьянении, и воспользовавшись тем, что тот в силу физического состояния не мог оказать сопротивление или вступить с кем-либо в конфликт, затащил его в кабину лифта. Когда двери лифта закрылись, Г. с целью унижения человеческого достоинства потерпевшего и его оскорбления снял с него одежду, включая нижнее белье, спустился вместе с потерпевшим на первый этаж и вытолкав его из лифта, беспричинно, из хулиганских побуждений, умышленно стал жестоко избивать ногами и руками по голове и телу, включая паховую область. Тем самым он причинил находившемуся в бессознательном состоянии потерпевшему телесные повреждения, которые по признаку кратковременного расстройства здоровья на срок менее 21 дня были квалифицированы как легкий вред здоровью; а также повреждения, не причинившие вреда здоровью потерпевшего как в отдельности, так и в совокупности.

В заключение отмечу, что на практике органы предварительного расследования зачастую пытаются вменить хулиганство даже тогда, когда отсутствуют действия, составляющие объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 213 УК, либо грубое нарушение общественного порядка не отхватывается умыслом лица, совершившего деяние. При этом сторона обвинения нередко расценивает совершение преступления из хулиганских побуждений как предполагающее необходимость дополнительного вменения хулиганства. Понимание правового смысла состава преступления «хулиганство» и квалифицирующего признака «из хулиганских побуждений», а также соотношения между ними как общего и частного поможет в разграничении и правильной квалификации деяний в случаях конкуренции норм.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: