Нарушение принципа языка уголовного судопроизводства судебная практика

Обновлено: 18.04.2024

Иваненко был вызван на допрос в качестве свидетеля. Следователь, установив, что Иваненко по национальности является украинцем, спросил владеет ли он русским языком и на каком языке он хотел бы давать показания. Иваненко сообщил, что русским владеет (может говорить, читать), однако показания хочет давать на украинском языке. Следователь сказал, что допрос нужно сделать в кратчайшие сроки и что переводчика найти быстро не удастся. Более того, действующий УПК РФ предусматривает предоставление услуг переводчика только лицам, не владеющим языком, на котором ведется судопроизводство. Учитывая, что Иваненко владеет русским языком, следователь допросил его и составил протокол на русском языке. Иваненко дал показания на русском языке.

Имеется ли в данном случае нарушение принципа языка уголовного судопроизводства? Или, может, было нарушено право Иваненко на пользование родным языком?

Согласно ч2 со. 18 УПК РФ Участникам уголовного судопроизводства, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется производство по уголовному делу, должно быть разъяснено и обеспечено право делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, приносить жалобы, знакомиться с материалами уголовного дела, выступать в суде на родном языке или другом языке, которым они владеют, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика в порядке, установленном упк Рф. В связи с тем, что Иваненко является гражданином др. Государства, очевидно недостаточно владеет русским языком, ему должен быть предоставлен переводчик. Следователь поступил необоснованно

Интересно мнение специалистов. Ситуация: в отношении руководителя предприятия возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 286 УК РФ и ч. 3 ст. 286 УК РФ. В ходе досудебного производства по уг. делу, по решению районного суда, вынесенного по ходатайству следователя, руководитель (подозреваемый/обвиняемый) был отстранен от занимаемой должности в порядке ст. 114 УПК РФ. Решение районного суд было обжаловано и по итогу обжалования отменено (т.е. признанно не законным), руководитель вернулся к исполнению своих обязанностей. В течении периода от вынесения постановления об отстранении и до его обжалования и отмены (2 месяца), руководитель предприятия был фактически отстранен (так как постановления такого рода вступают в силу незамедлительно и его обжалование не приостанавливает приведение постановления в исполнение). Таким образом руководитель предприятия был незаконно лишен возможности, на протяжении 2 месяцев исполнять свои обязанности и получать заработную плату, ежемесячное пособие ему хоть и было назначено но не выплачивалось так как постановление об отстранении не было направленно в этой части к исполнению, районный суд не направил необходимые документы для начисления пособия. В связи с изложенным мы в порядке главы 18 УПК обратились в суд (ответчик Минфин) за возмещением невыплаченной заработной платы и расходов на оказанные юридических услуг оказанных по обжалованию отстранения руководителя. Руководствовались при этом нижеследующим: 1. Согасно ч. 3 с. 133 УПК РФ: право на возмещение вреда в порядке, установленном главой 18 УПК, имеет любое лицо, незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу. Части 4 ст. 133 УПК РФ которой установлен исчерпывающий перечень случаев, на которые правила, установленные ст. 133 УПК РФ не распространяются, мы под них не попадаем. Меры процессуального принуждения подвергаются участники уг. судопроизводства и в большинстве это обвиняемый /подозреваемый. 2. Согласно разъяснению, содержащемуся в п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2011 г. № 17 «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве»: физические лица, не указанные в ч. 2 ст. 133 УПК РФ, незаконно подвергнутые в ходе производства по уголовному делу мерам процессуального принуждения, не отнесены уголовно-процессуальным законом к кругу лиц, имеющих право на реабилитацию; однако в случае причинения вреда этим лицам они имеют право на его возмещение в порядке, предусмотренном главой 18 УПК РФ (ч. 3 ст. 133 УПК). 3. Согласно разъяснениям Конституционного Конституционного Суда Российской Федерации от 27 марта 2018 г. № 789-О; от 21 апреля 2005 года № 242-О; от 18 января 2011 г. № 47-О-О; от 17 ноября 2011 г. № 1583-О-О и от 26 января 2017 г. № 207-О, следует, что: в соответствии с ч. 3 статьи 133 УПК РФ право на возмещение вреда в порядке, установленном главой 18 УПК РФ, имеет любое лицо, незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу, не исключая при этом случаи, когда органом предварительного расследования или судом не принято решение о полной реабилитации подозреваемого или обвиняемого. Здесь я обращаю внимание на определение Конституционным Судом статуса участника уголовного судопроизводства - Подозреваемый/обвиняемый, что дает основание полагать что вопрос возмещения причерченного нашему руководителю вреда может рассматриваться даже при условиях когда уголовное судопроизводство в отношении него продолжается, итоговое решение не вынесено. Однако районный суд с нашими доводами не согласился, апелляционный областной тоже, их выводы основаны на том что возмещение вреда они не отделяют от реабилитации а значит он не может возместить вред по ч. 2 ст. 133 УПК РФ, а по ч. 3 ст. 133 УПК РФ(на которой мы настаиваем) вывод привожу ниже: «Вопреки доводам апелляционной жалобы заявителя, положения ч. 3 ст. 133 УПК РФ в данном случае в отношении него не применимы, поскольку ими регулируется возможность компенсации вреда лицам, не являющимся участниками уголовного судопроизводства, чьи права и законные интересы затрагиваются проведением процессуальных действий и принятием процессуальных решений. Исходя из правового статуса ФИО, последний в настоящее время имеет статус обвиняемого по уголовному делу, вследствие чего право на возмещение вреда, вязанного с уголовным преследованием, в уголовно-процессуальном порядке у последнего возникнет в случаях, предусмотренных положениями ч. 2 ст. 133 УПК РФ». В настоящий момент мы подали кассационную жалобу (в порядке выборочной кассации т.к. обжалуется постановление имеющее промежуточный характер) ее приняли 07.06.21 г., изучили и 17.06.21 вынесли решение об отказе в передаче кассационной жалобы для рассмотрения. До сегодняшнего дня мы не получили решение чтобы ознакомиться. Вопрос: что думаете о наших аргументах по возмещению вреда на основании ч. 3 ст. 133 УПК РФ? Как быть с кассационной жалобой, нормально ли это что мы так долго ждем решение?

Обвиняемый Дятлов, вызванный для ознакомления с материалами уголовного дела, заявил, что он будет знакомиться с материалами уголовного дела только после того, как с делом ознакомиться потерпевший Акулов. Следователь разъяснил обвиняемому, что очередность ознакомления с материалами уголовного дела участниками уголовного судопроизводства значения не имеет. Кроме того, по всей вероятности, потерпевший Акулов, с материалами уголовного дела знакомиться не желает, так как на письменное уведомление об окончании предварительного следствия и его праве на ознакомление с материалами дела Акулов своего мнения на этот счет до сих пор не высказал. Как должен следователь поступить в данной ситуации? Имеет ли принципиальное значение очередность участников уголовного судопроизводства при ознакомлении с материалами уголовного дела?

Скажите, пожалуйста, обязательно ли сначала обращаться с жалобой к руководителю следственного органа или прокурору о волоките, или можно сразу обратиться в суд за присуждением компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок?

При рассмотрении уголовного дела по обвинению Морозова в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ (разбой) Кировский районный суд г. Самары, не располагая ходатайством какой-либо стороны, огласил по собственной инициативе показания потерпевшего Воронова, данные им ранее в ходе предварительного следствия, от которых тот в суде полностью отказался. Суд признал показания Воронова, данные им на предварительном следствии, достоверными и положил их в основу обвинительного приговора. Кроме того, суд в приговоре сослался на доказательства, которые вообще не были предметом судебного разбирательства. Так, в ходе судебного следствия было заявлено ходатайство об оглашении заключения судебно-медицинской экспертизы, однако судом это заключение не исследовалось. Тем не менее, в приговоре суд сделал ссылку на это доказательство. Какие принципы уголовного судопроизводства нарушил суд в данном случае? В чем конкретно выразились допущенные судом нарушения закона? Раскройте условия оглашения в судебном заседании показаний участников процесса, данных ими в ходе предварительного расследования. Ответ обоснуйте ссылками на Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 5.03.2004 г. «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации».

1. Уголовное судопроизводство ведется на русском языке, а также на государственных языках входящих в Российскую Федерацию республик. В Верховном Суде Российской Федерации, кассационных судах общей юрисдикции, апелляционных судах общей юрисдикции, военных судах производство по уголовным делам ведется на русском языке.

2. Участникам уголовного судопроизводства, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется производство по уголовному делу, должно быть разъяснено и обеспечено право делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, приносить жалобы, знакомиться с материалами уголовного дела, выступать в суде на родном языке или другом языке, которым они владеют, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика в порядке, установленном настоящим Кодексом.

3. Если в соответствии с настоящим Кодексом следственные и судебные документы подлежат обязательному вручению подозреваемому, обвиняемому, а также другим участникам уголовного судопроизводства, то указанные документы должны быть переведены на родной язык соответствующего участника уголовного судопроизводства или на язык, которым он владеет.

Комментарий к ст. 18 УПК РФ

1. Согласно ч. 1 комментируемой статьи и п. п. 1 и 2 ст. 10 ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации" на русском языке судопроизводство и делопроизводство ведется в Верховном Суде РФ и военных судах. В других федеральных судах общей юрисдикции и в мировых судах уголовное судопроизводство может вестись на государственных языках, входящих в РФ республик. В органах предварительного расследования (правоохранительных органах) этих республик оно ведется на государственном языке РФ (русском) или на государственном языке республики (ст. 18 Закона РФ "О языках народов Российской Федерации").

2. Недостаточно владеющим языком, на котором ведется судопроизводство, является лицо, которое хотя и понимает этот язык, но не может на нем свободно общаться либо читать или писать. При этом необходимо учитывать уровень общения данного лица, так как лицо может общаться на бытовом или узкопрофессиональном уровне, но не понимать или плохо понимать значение слов, необходимых для свободного общения в области судопроизводства.

Следует, однако, иметь в виду, что ст. 26 Конституции РФ признает за каждым не знающее никаких изъятий "право на пользование родным языком, на свободный выбор языка общения". Поэтому данная норма УПК, позволяющая пользоваться в уголовном процессе родным языком, а значит, и бесплатными услугами переводчика только лицам, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется производство по делу, противоречит этому конституционному праву. В сущности, она означает, что возможность решать, кто и как владеет языком судопроизводства, предоставлена суду, следователю, дознавателю, но не тому, кто лучше всех представляет уровень своих познаний в этом языке. Кроме того, в рассматриваемой части данная статья противоречит п. 5 ч. 4 ст. 44, ст. 45, п. 5 ч. 2 ст. 54, ст. 55, п. 6 ч. 4 ст. 46 и п. 6 ч. 4 ст. 47, которыми гражданскому истцу, гражданскому ответчику, их представителям, подозреваемому, обвиняемому гарантируется широкое право давать показания и объясняться на родном языке или языке, которым он владеет. На практике органы, ведущие процесс, обычно стараются максимально толковать сомнения относительно владения языком в пользу участника процесса, что, учитывая сказанное выше, следует признать правильным.

3. Положения данной статьи распространяются также на немых, глухих и глухонемых лиц, которым необходимо обеспечивать помощь сурдопереводчика.

4. Переводчиком может быть любое лицо, свободно владеющее языком судопроизводства. При этом у него не обязательно должна иметься специальность или профессия переводчика. Орган или должностное лицо, ведущие процесс, сами владеющие другим языком, на котором может общаться участник процесса, не вправе быть переводчиками, так как в случае такого совмещения процессуальных функций подлежат отводу (п. 2 ч. 1 ст. 61).

5. Следственные и судебные документы, которые подлежат обязательному вручению подозреваемому, обвиняемому, а также другим участникам процесса, переводятся на их родной язык или иной язык, которым они владеют. К таким документам относятся копии уведомления о подозрении, постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого, обвинительного заключения с приложениями или обвинительного акта, постановления о прекращении уголовного дела (преследования), приговора, протокола обыска, выемки, наложения ареста на имущество, постановления или определения о применении меры пресечения, постановления о производстве выплат в возмещение вреда реабилитированному лицу и некоторые другие.

Под ред. А.В. Смирнова "КОММЕНТАРИЙ К УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОМУ КОДЕКСУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ" (ПОСТАТЕЙНЫЙ), 5-е издание


В статье исследуются проблемные вопросы механизма реализации принципа языка уголовного судопроизводства, определяются критерии невладения или недостаточного владения языком, на котором ведется производство по уголовному делу, значимые для принятия процессуальных решений по уголовному делу.

Ключевые слова: язык уголовного судопроизводства, принцип, следователь, дознаватель, суд, обвиняемый, подозреваемый переводчик.

Согласно ч. 1 ст. 68 Конституции Российской Федерации государственным языком Российской Федерации на всей её территории является русский язык, который в соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 3 Федерального закона «О государственном языке Российской Федерации» и ч. 1 ст. 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее — УПК РФ) подлежит обязательному использованию в уголовном судопроизводстве. Конституционная природа принципа языка уголовного судопроизводства, закрепленного в ст. 18 УПК РФ, служит гарантией соблюдения и обеспечения прав участников уголовного судопроизводства.

Результаты проведенного исследования судебно-следственной практики показывают, что в настоящее время получили широкое распространение случаи злоупотребления подозреваемыми (обвиняемыми) своими правами, предусмотренным ч. 2 ст. 18 УПК РФ.

Во-вторых, в отдельных случаях отсутствует понимание конституционной природы принципа языка уголовного судопроизводства и его содержания, так, Президиум суда Ямало-Ненецкого автономного округа вынес постановление по уголовному делу, в котором необоснованно констатировал, что право на пользование родным языком в ходе уголовного судопроизводства путем обеспечения участия в деле переводчика, обеспечивается только лицам, не владеющим языком уголовного судопроизводства [8].

В-третьих, при реализации принципа языка уголовного судопроизводства имеют место существенные нарушения уголовно-процессуального закона следователями [9]: обвиняемому, не владеющему русским языком, не был предоставлен переводчик; подозреваемому (обвиняемому) не разъяснено право на участие переводчика; процессуальные документы не переведены на родной язык подозреваемого (обвиняемого) или на язык уголовного судопроизводства, не вручены копии процессуальных документов, переведенные на родной язык обвиняемого; следователь не обеспечил участие переводчика в следственных и процессуальных действиях с участием подозреваемого (обвиняемого); следователь предоставил ненадлежащих лиц в качестве переводчиков; отсутствуют и не приобщены к уголовному делу документы, подтверждающие, что переводчик действительно владеет русским языком и родным языком подозреваемого или обвиняемого; следователем неправильно процессуально оформлено участие переводчика.

Выделенные нарушения в механизме реализации принципа языка уголовного судопроизводства не существуют изолированно друг от друга, во многом обусловлены однотипными факторами. Именно поэтому должностные лица, осуществляющие производство по уголовному делу, должны владеть надлежащим процессуальными и тактическим инструментарием, который позволял бы им эффективно определять критерии невладения или недостаточного владения русским языком подозреваемым или обвиняемым и не допускать существенных нарушений положений ст. 18 УПК РФ.

В первую очередь следователь и дознаватель должны опираться на решение Конституционного Суда РФот 20.06.2006 № 243-О, в котором он указал, что необходимость обеспечения обвиняемому права на пользование родным языком в условиях ведения судопроизводства на русском языке не исключает того, что органы предварительного расследования, прокурор, суд своими мотивированными решениями вправе отклонить ходатайство об обеспечении тому или иному участнику судопроизводства помощи переводчика, если материалами дела будет подтверждаться, что такое ходатайство явилось результатом злоупотребления правом. Также необходимо учитывать Определение Ленинградского областного суда от 13.05.2010 № 22–896/2010 который разъяснил, что гражданство иностранного государства не влечет за собой обязательное назначение переводчика, если лицо в достаточной мере владеет языком, на котором ведется судопроизводство, а отсутствие полного среднего образования у обвиняемого не свидетельствует о том, что он не понимает языка, используемого в суде, или не говорит на этом языке.

Во-вторых, в материалах уголовного дела должны найти свое отражение достаточные данные о владении подозреваемым и обвиняемым языком уголовного судопроизводства Российской Федерации.

Основные термины (генерируются автоматически): уголовное судопроизводство, Российская Федерация, РФ, уголовное дело, русский язык, государственный язык, конституционная природа принципа языка, критерий невладения, недостаточное владение, родной язык.


В данной статье рассматриваются особенности реализации принципа состязательности сторон в судах первой инстанции российской системы уголовного судопроизводства.

В статье обосновывается тот факт, что механизм практической реализации принципа состязательности сторон в уголовных судах первой инстанции недостаточно эффективен и требует дальнейшего совершенствования.

Ключевые слова: гражданский истец в уголовном процессе, гражданский ответчик в уголовном процессе, доказательства, защитник, обвинитель, обвиняемый, потерпевший, принцип состязательности сторон, уголовное судопроизводство, ходатайство.

Различные стадии судебных разбирательств относятся к завершающему этапу уголовного судопроизводства, в которых принципы состязательности проявляются в максимально возможной степени. Принцип состязательности в судебном производстве в настоящий период времени основан на следующих факторах.

На обязательности участия представителей, как обвинения, так и защиты. Согласно действующим нормам УПК РФ, при рассмотрении уголовных дел обязательно участвуют государственные обвинители, тогда как по различным делам частного обвинения также в обязательном порядке принимают участие частные обвинители [3].

Обязательность присутствия указанных субъектов объясняется отсутствием практических возможностей у всех прочих участников судебного рассмотрения уголовных дел поддерживать обвинения. По общим правилам, участие потерпевших также является обязательным, в их отсутствие материалы соответствующих уголовных дел могут быть рассмотрены, только если суды признают это допустимым [7, c. 76].

Со стороны защиты непременно нужно участие подсудимых лиц. При этом в действующих нормах УПК РФ, также предусмотрены возможности рассмотрения уголовных дел, относимых к небольшой или же средней тяжести без участия подсудимых при подаче со стороны защиты соответствующих ходатайств. Данная позиция законодателя не может быть признана верной, поскольку подобными действиями со стороны защиты как раз и нарушается состязательность сторон в уголовном судопроизводстве.

На основании вышеизложенного представляется обоснованным, исключить часть 4 из статьи 247 УПК РФ, и не допускать возможности проведения уголовных дел даже небольшой или же средней тяжести без участия подсудимых граждан.

Нарушение, как принципа состязательности сторон не может каким-либо благоприятным образом сказаться на результатах судебного рассмотрения уголовных дел. Кроме того, суды могут убедиться в добровольности заявленных ходатайств только посредством рассмотрения личных заявлений обвиняемых в их присутствии, поэтому любые причины, изложенные в данных ходатайствах, будут носить характер надуманности [8, c. 56].

С исключениями, указанными в части 5 статьи 247 УПК РФ, можно согласиться, но рассматривать их при этом следует именно как вынужденные меры, применяемые только по делам при расследовании судами тяжких или же особо тяжких преступлений. Вынужденными мерами при этом являются и случаи удаления подсудимых из залов судебных заседаний из-за неподчинения их действующим распоряжениям судей или судебных приставов до момента окончаний прений сторон. Однако при этом, всегда сами подсудимые сохраняют право своего выступления с последним словом.

Поскольку именно принцип состязательности может быть реализован только тогда, когда споры будут осуществляться между равноценными противниками, следовательно, можно сделать вывод о необходимости обязательного присутствия в судебных разбирательствах адвокатов в статусе защитников. Борьба, а, равно как и состязание в судебных заседаниях обуславливает наличие конкретных профессиональных навыков, опыта деятельности в области защиты, знаний тактик и также методов защиты. Ни сами обвиняемые, ни кто-либо другой, без юридического образования, без соответствующего опыта и также знаний (несмотря на то, что в части 2 статьи 49 УПК РФ определена возможность участия в качестве защитников в судебных разбирательствах и также еще и иных лиц) не смогут должным образом выполнять функции защиты.

Сходные аргументы позволяют предположить давно назревшую необходимость обязательного участия при рассмотрении любых уголовных дел адвокатов-защитников. В действующих нормах УПК РФ перечислены только отдельные случаи необходимого участия защитников. Однако при этом отсутствие адвокатов, осуществляющих процессуальные формы защиты, нивелируют значимость самого принципа состязательности. Следовательно, какие-либо отказы от присутствия в уголовном судопроизводстве защитников не должны быть обязательными для судей, без учета самих причин отказов такого рода (исключения при этом должны составлять случаи отказов от конкретных адвокатов, которые должны быть заменены иными профессионалами-защитниками).

Деятельность защиты по назначениям судов предопределяет появление проблем иного рода, а именно низкого качества защиты из-за изначально пассивной позиции адвоката. Можно предположить, что искусственно внедренными юридическими методами и средствами данную проблему решить невозможно, даже при наличии относительно нового Федерального закона «О бесплатной юридической помощи в российской Федерации» [4]. Качество защиты адвокатов оценивают, прежде всего, сами клиенты, а уже затем специально уполномоченные органы Адвокатских палат субъектов России [6]. Если квалификационная комиссия будет выявлять низкое качество работы, а кроме этого, невыполнение адвокатами своих профессиональных обязанностей, при условии наличия специальных мер ответственности адвокатов за нарушения ими принципа состязательности сторон в уголовном судопроизводстве, то деятельность в судах самих защитников будет гораздо эффективнее.

При этом принцип состязательности сторон при рассмотрении уголовных дел также распространяется в полной мере и на гражданских истцов, а равно как и на гражданских ответчиков.

Кроме того, необходимо также отметить и тот факт, что, суды (в рамках уголовного судопроизводства) не всегда уделяют должное внимание выяснению всех обстоятельств, связанных с гражданскими исками, весьма поверхностно исследуют доказательства, подтверждающие обоснованность требований гражданских истцов. Зачастую судьи стремятся вовсе уклониться от разрешения заявленных гражданских исков, не желая вникать и проверять обоснованность предоставленных денежных расчетов по компенсации имущественного ущерба. В силу этого, представляется весьма обоснованным дальнейшее совершенствование норм УПК РФ с части реализации права гражданских истцов на предъявление и разрешение гражданских исков в уголовном судопроизводстве [9, c. 341].

Представляется вполне оправданным исключить, часть 2 статьи 309 УПК РФ, в которой в настоящее время установлено: При необходимости произвести дополнительные расчеты, связанные с гражданским иском, требующие отложения судебного разбирательства, суд может признать за гражданским истцом право на удовлетворение гражданского иска и передать вопрос о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства. Формулировка указанной нормы не соответствует в полной мере требованиям Конституции РФ [1], и не соответствует требованиям УПК РФ в части судебной защиты прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от совершения тех или иных преступлений, следовательно, данная норма должна быть упразднена из текста ст. 309 УПК РФ.

В настоящее время полноценная реализация состязательности обеспечена наличием равнозначных прав представителей сторон в судах первой инстанции при рассмотрении уголовных дел.

В частности, состязательность в полной мере может быть реализована и в ситуациях, когда стороны защиты, используя свои права на обязательность удовлетворения ходатайств и действуя на основании части 4 статьи 271 УПК РФ, просят суды допросить в статусе свидетелей лиц, явившихся в суды по инициативе самих защитников. Подобными действиями обвинение ставится в весьма сложные положения, поскольку не располагает сведениями, которые излагают указанные свидетели, не могут привести серьезные контраргументы. В то же время стороны обвинения, заканчивая предварительные расследования, обязаны предоставлять все доказательства вины обвиняемых, добытые на стадиях предварительного следствия. Это происходит в виде ознакомлений с материалами уголовных дел. Стороны же защиты не обязаны предоставлять обвинению те доказательства и сведения, которые могут быть использованы адвокатами в уголовном судопроизводстве в качестве оправдательных доказательств.

Подобные ситуации весьма часты, но по мнению автора в этом нет никаких нарушений равенства прав всех участников в уголовном судопроизводстве, которые бы ограничивали принцип процессуальной состязательности. Часть 4 ст. 271 УПК РФ представлена таким образом, что права заявлять в судах ходатайства о допросах свидетелей или специалистов предоставлены обеим сторонам. Поэтому, если стороне обвинения в ходе рассмотрения уголовных дел становятся известны какие-то факты, имеющие значение для результатов рассмотрения конкретных уголовных дел, они также могут заявлять аналогичные ходатайства, и суды их должны будут удовлетворить [10, c. 26].

При этом было бы неверно считать подобные действия, как обвинения, так и защиты нарушением равноправной состязательности сторон, так как сама состязательность заключается не только в соблюдении установленных уголовно-процессуальных форм, сколько в обеспечении равнозначных условий для справедливых приговоров уголовных судов. Если показания заявленных свидетелей настолько существенны, что полностью изменяют все остальные исследуемые судом доказательства и факты, фактически нивелируя предъявленные обвинения либо, напротив, подкрепляя их дополнительными доказательствами и также фактами, то это и является признаком действительно имеющей место состязательности.

В отношении особенностей и последовательности исследования доказательств необходимо отметить, что УПК РФ не содержит каких-либо прямых запретов на получение свидетельских показаний в форме «свободных повествований», да и судебная практика сохраняет подобную форму допросов. Полностью отказаться от подобных как устных, так и письменных пояснений по делу, по всей видимости, невозможно. Подсудимым и также потерпевшим предоставлены права на дачу собственных показаний, и в каких именно формах эти показания представляются в судах, решают стороны самостоятельно.

Вполне традиционно, сначала доказательства представляются стороной обвинения. Очередность исследования доказательств, при этом определяют сами стороны. Подсудимые, как и потерпевшие, вправе давать показания в процессе всего судебного следствия фактически в любой момент. Подобный порядок также обеспечивает состязательность в уголовном судопроизводстве [9, c. 198].

Вместе с тем, определенные проблемы реализации состязательности в уголовном судопроизводстве возникают, если присутствует необходимость оглашения показаний потерпевшего или свидетеля, которые были допрошены на предварительном следствии, но в судебное заседание не явились. В науке присутствует мнение, что оглашение показаний неявившихся свидетелей и потерпевших нарушает право подсудимого на защиту и препятствует реализации принципа состязательности.

В соответствии с частью 1 статьи 281 УПК РФ оглашение показаний такого рода допускается при согласии всех участников, то есть предполагается, что как обвинение, так и защита должны дать согласие, но в ситуации активной полемики чаще всего интересы обвинения не совпадают с интересами зашиты, и поэтому данное правило фактически не действует. Из-за подобного положения дел, представляется обоснованным оглашать показания свидетелей и также потерпевших по инициативе, как судей, так и сторон уголовного судопроизводства. Подобное положение должно действовать во всех ситуациях отсутствия свидетелей и потерпевших в залах судебных заседаний только по безусловно уважительным причинам, а также при наличии противоречий между ранее полученными показаниями и допросом этих же лиц в судах.

Помимо этого, следует также отметить, что равенство и состязательность сторон должна также в полной мере проявляться и в очередности и порядке выступления участников уголовного судопроизводства в прениях. В действующих нормах УПК РФ право выступления в судебных прениях принадлежит лишь обвинителям и также защитникам. Все прочие участники, в том числе подсудимые и также потерпевшие, могут выступить, но только при наличии специального разрешения судов. Тогда для этого им необходимо представить соответствующие ходатайства. Такого рода позицию законодателя нельзя признать правильной, так как она фактически полностью лишает всех прочих заинтересованных лиц прав на отстаивание собственных интересов.

В действующих положениях УПК РФ закреплено положение о недопустимости повторных участий судей в рассмотрении уголовных дел (на основании статьи 63 УПК РФ). Подобное положение обеспечивает объективность суда в рассмотрении уголовных дел, что отвечает требованиям состязательности. Вместе с тем в действующих нормах УПК РФ не содержится никаких запретов в части рассмотрения уголовных дел по существу теми судьями, которые в соответствии со статьями 108, а также 125 УПК РФ ранее по этим же делам рассматривали жалобы на действия и решения следователей, а также дознавателей и прокуроров. Или же данные судьи рассматривали, например, ранее ходатайства о применении к подозреваемым или же обвиняемым мер пресечения в виде заключения их под стражу или применения домашних арестов.

Судья в данных ситуациях дела по существу не рассматривают. Вместе с тем, принимая решения по поводу удовлетворения или отказа в удовлетворении жалоб или же ходатайств представителей сторон, судьи уже формируют собственное мнение относительно причастности лиц к тем или иным преступлениям, и данные выводы, вполне очевидно, могут повлиять на объективность решений. В случае, если данные судьи будут рассматривать материалы этих же уголовных дел по существу.

Таким образом, на основании всего вышеизложенного, можно сделать вывод о том, что, в судебном расследовании уголовных дел, несмотря на то, что состязательность здесь проявляется в наибольшей степени, еще есть многочисленные проблемы, связанные с реализацией данного принципа, требующие своего разрешения.

  1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ).// Собрание законодательства РФ. 04.08.2014. № 31. Ст. 4398.
  2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 02.08.2019).// Собрание законодательства РФ. 17.06.1996. № 25. Ст. 2954.
  3. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 02.08.2019), (с изм. и доп., вступающими в силу с 01.09.2019).// Собрание законодательства РФ. 24.12.2001. № 52 (ч. I). Ст. 4921.
  4. Федеральный закон от 21.11.2011 № 324-ФЗ (ред. от 26.07.2019) «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации».// Собрание законодательства РФ. 28.11.2011. № 48. Ст. 6725.
  5. Федеральный закон от 17.01.1992 № 2202–1 (ред. от 26.07.2019) «О прокуратуре Российской Федерации».// Собрание законодательства РФ. 20.11.1995. № 47. Ст. 4472.
  6. Федеральный закон от 31.05.2002 № 63-ФЗ (ред. от 29.07.2017) «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации».// Собрание законодательства РФ. 10.06.2002. № 23. Ст. 2102.
  7. Еникеев З. Д., Шамсутдинов Р. К. Проблемы уголовного правосудия в современной России. -Уфа, 2006.-С. 72.
  8. Мамыкина К. А., Цибарт Е. Э. Проблемы обеспечения процессуального равенства сторон в уголовно-процессуальном праве как условия и гарантии справедливого судебного решения.//Universum: экономика и юриспруденция. 2017. № 5 (38). — 54–59 с.
  9. Смирнов А. В., Калиновский К. Б. Уголовный процесс: учебник для вузов. Вступит. статья В. Д. Зорькина. 7-е изд., перераб. М.: Норма, 2017. С. 198.
  10. Шамсутдинов Р. К. Состязательность сторон в уголовном процессе — основа правосудия.//Вестник Уфимского юридического института МВД России. 2013. № 8 (131). — 25–28 с.

Основные термины (генерируются автоматически): РФ, уголовное судопроизводство, рассмотрение уголовных дел, суд, полная мера, принцип состязательности сторон, сторона защиты, доказательство, обвинение, потерпевший.

Об актуальных изменениях в КС узнаете, став участником программы, разработанной совместно с АО "Сбербанк-АСТ". Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.


Программа разработана совместно с АО "Сбербанк-АСТ". Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.

Продукты и услуги Информационно-правовое обеспечение ПРАЙМ Документы ленты ПРАЙМ Определение Конституционного Суда РФ от 26 мая 2011 г. № 665-О-О “Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Сурхоева Абубакара Саид-Магомедовича на нарушение его конституционных прав статьей 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации”


Обзор документа

Определение Конституционного Суда РФ от 26 мая 2011 г. № 665-О-О “Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Сурхоева Абубакара Саид-Магомедовича на нарушение его конституционных прав статьей 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации”

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданина А.С.-М. Сурхоева вопрос о возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин А.С.-М. Сурхоев, осужденный за совершение преступлений, оспаривает конституционность статьи 18 "Язык уголовного судопроизводства" УПК Российской Федерации.

Из представленных материалов следует, что А.С.-М. Сурхоев в ходе судебного заседания по его уголовному делу заявил ходатайство о допуске к участию в деле переводчика с чеченского языка на русский язык. В удовлетворении ходатайства было отказано со ссылкой на то, что обвиняемый является гражданином Российской Федерации, окончил пять курсов Чеченского государственного университета, в котором преподавание осуществлялось на русском языке, долгое время проживал на территории Свердловской области, в ходе предварительного следствия ему разъяснялось право на помощь переводчика, от которой он отказался, данные им на предварительном слушании и в начале судебного заседания пояснения, а равно имеющиеся в деле документы свидетельствуют о том, что А.С.-М. Сурхоев владеет русским языком в полном объеме и без каких-либо ограничений.

По мнению заявителя, отсутствие в статье 18 УПК Российской Федерации разъяснения понятия "лицо, недостаточно владеющее языком, на котором ведется производство по уголовному делу" позволило суду лишить его возможности давать показания на родном языке, что привело к нарушению его прав, гарантируемых статьями 19 и 26 Конституции Российской Федерации.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Конституция Российской Федерации, определяя русский язык в качестве языка, являющегося государственным на всей территории Российской Федерации, гарантирует равенство всех перед законом и судом независимо от каких-либо обстоятельств, в том числе национальности, языка и места жительства, а также право каждого на пользование родным языком, на свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества (статья 19, части 1 и 2; статья 26, часть 2; статья 68, часть 1).

Развивая и конкретизируя эти конституционные нормы, федеральный законодатель в пункте 4 части 1 статьи 3 Федерального закона от 1 июня 2005 года № 53-ФЗ "О государственном языке Российской Федерации" и части первой статьи 18 УПК Российской Федерации установил, что государственный язык Российской Федерации подлежит обязательному использованию в судопроизводстве, делопроизводстве в федеральных судах, судопроизводстве и делопроизводстве у мировых судей и в других судах субъектов Российской Федерации; уголовное судопроизводство ведется на русском языке, а также на государственных языках входящих в Российскую Федерацию республик; в Верховном Суде Российской Федерации, военных судах производство по уголовным делам ведется на русском языке. При этом в статье 18 УПК Российской Федерации прямо предусмотрено, что участникам уголовного судопроизводства, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется производство по уголовному делу, должно быть разъяснено и обеспечено право делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, приносить жалобы, знакомиться с материалами уголовного дела, выступать в суде на родном языке или другом языке, которым они владеют, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика в порядке, установленном данным Кодексом (часть вторая); документы, подлежащие обязательному вручению обвиняемому, должны быть переведены на его родной язык или на язык, которым он владеет (часть третья).

Приведенные нормы уголовно-процессуального закона корреспондируют положениям Федерального закона "О государственном языке Российской Федерации", обязывающим обеспечивать лицам, не владеющим государственным языком Российской Федерации, право на пользование услугами переводчиков (часть 2 статьи 5), и Закона Российской Федерации от 25 октября 1991 года № 1807-I "О языках народов Российской Федерации", закрепляющим, что лица, участвующие в деле и не владеющие языком, на котором ведутся судопроизводство и делопроизводство в судах, а также делопроизводство в правоохранительных органах, вправе выступать и давать объяснения на родном языке или на любом свободно избранном ими языке общения, а также пользоваться услугами переводчика (пункт 3 статьи 18).

Используемое в оспариваемой заявителем норме понятие "лицо, недостаточно владеющее языком, на котором ведется производство по уголовному делу", как и всякое оценочное понятие, наполняется содержанием в зависимости от фактических обстоятельств конкретного дела и с учетом толкования этого законодательного термина в правоприменительной практике и не препятствует правильному пониманию и применению соответствующего законоположения.

Суд, разъясняя сторонам их права и обязанности и создавая необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав (часть первая статьи 11 и часть третья статьи 15 УПК Российской Федерации), должен удостовериться в том, что уровень владения участником уголовного судопроизводства языком, на котором оно ведется, со всей очевидностью является достаточным для реализации этим участником его прав и обязанностей.

Таким образом, оспариваемая норма не может расцениваться как нарушающая права заявителя. Установление же того, в достаточной ли степени он владел русским языком для реализации своих прав как обвиняемого, требует оценки фактических обстоятельств и к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, определенной статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", не относится.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Сурхоева Абубакара Саид-Магомедовича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации		 В.Д. Зорькин

Определение Конституционного Суда РФ от 26 мая 2011 г. № 665-О-О “Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Сурхоева Абубакара Саид-Магомедовича на нарушение его конституционных прав статьей 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации”

Обзор документа

Оспаривалась норма о языке уголовного судопроизводства.

В силу нее участникам, не владеющим (недостаточно владеющим) языком, на котором ведется производство по уголовному делу, должно быть разъяснено и обеспечено, в т. ч., право выступать в суде на родном или другом языке, которым они владеют, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика.

По мнению заявителя, это положение неконституционно, поскольку не разъясняет понятие "лицо, недостаточно владеющее языком, на котором ведется производство по уголовному делу".

КС РФ отклонил эти доводы и разъяснил следующее.

Используемое в оспариваемой норме указанное понятие, как и всякое оценочное, наполняется содержанием в зависимости от фактических обстоятельств конкретного дела и с учетом толкования этого законодательного термина в правоприменительной практике.

Это не препятствует правильному пониманию и применению соответствующего положения.

В силу УПК РФ суд должен разъяснить сторонам их права, обязанности.

Он должен создавать необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

С учетом этого суд должен удостовериться в том, что уровень владения участником уголовного судопроизводства языком, на котором оно ведется, со всей очевидностью является достаточным для реализации данным лицом его прав и обязанностей.

Для просмотра актуального текста документа и получения полной информации о вступлении в силу, изменениях и порядке применения документа, воспользуйтесь поиском в Интернет-версии системы ГАРАНТ:

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: