Нарушение единообразия судебной практики как основание для отмены судебных актов

Обновлено: 23.04.2024

Бывает, что двух-трёх разных решений по аналогичным делам оказывается достаточно для заявления об отсутствии единой судебной практики. С другой стороны, из двух-трёх одинаковых решений вряд ли кто станет делать вывод о её единообразии. Так сколько же требуется решений для «перехода количества в качество» – десять, сто, тысяча. Существуют ли иные критерии оценки такого состояния практики? Каков механизм формирования практики и насколько он зависит от конкретного судьи?

Эти и ещё ряд простых вопросов возникают, когда пытаешься подняться над пестротой мотивировки решений с оценкой предлога «до» в контексте договорного условия о сроке исполнения обязательства. Уж больно пример показательный …

Речь, напомню, идёт о взыскании неустойки за просрочку периодических платежей по договорам, в основном, энергоснабжения. Многолетние споры вызывает вопрос, является ли надлежащим исполнением обязательства совершение очередного платежа в соответствующее число месяца, которому при указании в договоре срока оплаты предшествует предлог «до». Должники считают этот день последним днём срока исполнения обязательства, а кредиторы – первым днём просрочки.

Казалось бы, ничего неожиданного, но объёмная выборка судебных актов за продолжительный период времени позволила выявить любопытные детали, а в деталях, как известно. Наверное, именно это обстоятельство стало поводом ещё раз обратиться к категории единой (единообразной) практики.

Сразу оговорюсь, что слова «единая» и «единообразная» для обозначения состояния судебной практики использую далее в качестве синонимов, как это принято, в т.ч в постановлениях Пленума и обзорах практики ВС РФ (то же самое имеют в виду, говоря, что практика сложилась или сформировалась). Вместе с тем различаю их смысловые оттенки: «единство» обозначает конечное, желанное состояние как цель, а «единообразие» указывает на способ её достижения, а именно, следование единому образцу в процессе формирования практики.

1. Подметил, что обсуждаемое словосочетание используется едва ли не исключительно для указания на отсутствие этого самого единообразия. Однако судить об отсутствии чего бы то ни было, равно желать и тем более добиваться его появления, можно только, когда представляешь, о чём речь.

Если согласиться, что единая практика – не юридический фольклор, а явление самого что ни на есть материального порядка, то хотелось бы эту «объективную реальность» познать, причём, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. И вот тут-то, что называется, закавыка.

2. При обсуждении единообразия практики всякий раз убеждался, что мои собеседники имеют разное представление о сущности этого явления. Большинство из них соглашались, что в самом общем виде это - «одинаковые решения по одинаковым делам», но стоило задать простые вопросы о количественных и качественных характеристиках, способах достижения такого состояния, и единодушия как не бывало!

3. Первую позицию, как мне кажется, можно обосновать ссылкой на постановление Президиума ВС РФ от 23.03.2005 №25ПВ04: «Под единством судебной практики следует понимать правильное и единообразное применение судами на всей территории Российской Федерации федерального законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел».

Ещё пример: «Под единством судебной практики следует понимать состояние правоприменительной практики, характеризующееся едиными подходами к толкованию и применению судами норм права» (определение ВС РФ от 14.02.2013 №АПЛ13-4).

Если исходить дословно из приведённых определений, потребуется констатировать наличие одинаковых решений по всем аналогичным делам, рассмотренным на данный момент всеми судьями всех судов РФ. И обобщённая позиция будет служить образцом для всех последующих решений.

Однако получить достоверные сведения такого рода – не то, чтобы оперативно, - в принципе, не позволяют нынешние формы судебной статистики и возможности электронных баз данных, примером чему являются решения с оценкой предлога «до». К тому же, поскольку судебная практика – явление динамичное, возникает вопрос, за какой прошедший период времени следует учитывать вынесенные решения для оценки их «одинаковости». Впрочем, стоит ли развивать эту мысль далее, если появление одного-единственного по-другому решённого дела лишает такую практику свойства единой? Ведь существование других решений, на мой взгляд, не вписывается в озвученные дефиниции ВС РФ.

4. В то же время законодательство (п.3 ст.341 КАС РФ, п.3 ст.308.8 АПК РФ, п.3 ст.391.9 ГПК РФ) в числе оснований надзорной отмены, изменения судебного акта называет нарушение единообразия в толковании и применении судами норм права.

Очевидно, что в указанных статьях процессуальных кодексов имеется в виду иной, чем сказано выше, подход к оценке правильности судебных актов. Согласно разъяснению ВС РФ, предложенному в Обзоре судебной практики от 25.11.2015 №3, нарушение единообразия означает, что суд допустил толкование и применение норм права, которое противоречит разъяснениям ВС РФ, содержащимся в постановлениях Пленума или Президиума.

Действительно, следование всеми судьями оценкам и выводам, например, надзорного судебного акта ВС РФ, который может содержать т.н. правовую позицию, способствует формированию столь желанного состояния практики. Но в таком контексте «единство» – это цель как категория будущего времени, ведь, например, единичный судебный акт ВС РФ, даже включённый в Обзор практики, – это конкретный ответ на конкретный вопрос правоприменения соответственно фабуле конкретного же судебного дела, вовсе не свидетельствующий о достижении по данному вопросу единства практики как её всеобъемлющего состояния.

К тому же, на огромное количество сложных, спорных вопросов, возникающих в повседневной деятельности всех судей всех судов РФ, отсутствуют готовые ответы Верховного Суда в той или иной форме.

5. В итоге у судей, как и представителей истцов и ответчиков, часто нет ориентира, будь то синтетический результат обобщения единой практики в виде фрагмента образцового решения, под которым, условно говоря, стоят подписи всех судей, ранее единообразно рассмотревших все аналогичные дела, или образцовый (единичный) судебный акт ВС РФ. Результат известен.

Тут соглашусь с Фурсовым Д.А. (2009): даже одинаково высокий уровень профессионализма всех судей автоматически их единомыслия не обеспечит. Ответом на вопрос о возможности достижения единства практики, так сказать, своими силами, служит многолетнее выяснение «буквы и духа» злосчастного предлога. Так что же теперь – и дальше ждать: «Вот, приедет барин, - барин нас рассудит»? А если – «не приедет»?

Мне представляется, что тех и других в этом смысле роднит выражение собственного мнения как результата субъективных опыта и знаний. Они – думают, рассуждают, рождают собственное решение. То есть, в обычном алгоритме поведения судьи при рассмотрении конкретного дела обращение к практике, поиск «подходящих» чужих решений стоит отнюдь не на первом месте.

7. Тем не менее, дословное, подчас - с тиражированием огрехов правописания, копирование судьями фрагментов текста чужих решений и постановлений встречается повсеместно. Другое дело, что выбранные разными судьями разных судов «образцы» совпадают не часто. Поневоле вспомнишь про «законность калужскую в отличие от законности казанской».

Поэтому видится актуальным вопрос о побудительных мотивах для судей следовать чужому мнению, выраженному в индивидуальном акте. Да и сама потребность интересоваться практикой толкования и применения конкретной нормы в конкретной ситуации – откуда возникает? Давние споры об обязательности для судей, например, Обзоров практики, индивидуальных актов ВС РФ, как, впрочем, и «единой практики», представляются мне бесцельными; продуктивнее вести речь о соответствующей потребности, ибо известно: «охота пуще неволи».

Наверное, сюда можно отнести в т.ч. сомнения судьи в правильности или вовсе незнание им ответа на возникший вопрос правоприменения, либо стремление заимствованными формулировками добавить убедительности собственному выводу в мотивировке решения, либо вспомнившееся к месту обсуждение в коллегии случая отмены по аналогичному делу и вполне понятное желание не повторять чужую ошибку.

Можно ли всерьёз говорить о каком-то единообразии названных мотивов, а также - критериев, определяющих выбор судьёй одного из нескольких существующих на практике вариантов толкования и применения нормы?

8. Но, может быть, одно-два, … десяток неправильных решений - это не так уж и страшно, если все остальные дела разрешены правильно?

Тут нужно признать, что подобная постановка вопроса предполагает, что «все остальные» решения составляют подавляющее большинство. Вот, только, как можно судить о большинстве, не зная целого, т.е. безотносительно общего количества решений и результата рассмотрения всех аналогичных дел (см. выше)?

Да и «правильный» - суждение оценочное, а значит, субъективное. Можно сказать, категория «правильный» здесь недалеко ушла от «здравого смысла», под которым, как известно, каждый разумеет свой собственный. И если безупречность предложенного ВС РФ толкования, в идеале, определяется уже статусом высшей судебной инстанции, то «внизу» - чьё мнение окажется для судьи авторитетным настолько, чтобы можно было не ломать голову над спорным вопросом, а выбрать ответ из нескольких противоречивых и продублировать его в своём решении?

Может быть, выручит следующая по вертикали инстанция - кассация? Так ведь арбитражный кассационный суд – не один, и в каждом – тоже юристы, и у каждого из них - внутреннее убеждение и собственное мнение, а то и полтора. Поэтому неслучайным видится, что и в кассации, и в апелляции (в большей степени), как показало изучение практики, судьи толкуют предлог «до» по-разному.

9. Ценность как единой судебной практики, так и прецедентных (имея в виду прецедент толкования) решений ВС РФ заключается в мотивировке, в росписи хода рассуждений при решении правовой задачи. Когда же практика нестабильна, никуда не денешься, - придётся выбирать из нескольких противоречивых позиций ту, чья аргументация субъективно покажется более грамотной, логичной.

Снова – те же «грабли»: оптимальный выбор возможен не иначе как в результате сравнения текста многих решений по аналогичным делам. Надо ли говорить, что даже поиск подходящих по содержанию решений, постановлений и вычитывание их текстов – задача весьма затратная даже по времени (уже лет пятнадцать тому на конференции, посвященной автоматизации судебного делопроизводства, озвучивалась грядущая проблема непосредственного познания пользователями судебной практики, представленной стремительно растущим количеством электронных текстов). Да и методику изучения практики – где взять?

Станет ли заниматься такого рода аналитической работой судья, столкнувшийся с трудным для него вопросом правоприменения при рассмотрении конкретного дела, если к тому же учесть, что «В практике перед судьей возникают сотни вопросов, относительно которых еще не высказывалась ни одна ученая знаменитость, не написано ещё ни одной монографии …» (Муромцев С.А., 1887)?

Хорошее подспорье - СПС Консультант Плюс, но в ней представлены обзоры, во-первых, далеко не по всем актуальным в данный момент спорным вопросам (пример – оценка срока с предлогом «до») и, во-вторых, они не дают всеобъемлющей картины.

10. В качестве компромиссного варианта можно бы предложить сплошную выборку судебных актов контекстным поиском за некоторый прошлый период времени, продолжительность которого субъективна, зависит от количества решений, найденных с начала выборки, и ограничивается располагаемым временем для их изучения. Сплошной здесь называю выборку подряд всех содержащих искомый контекст решений и постановлений всех судов, независимо от результата рассмотрения дела.

Такой подход к изучению практики позволяет не отыскивать «подходящий» судебный акт, игнорируя любые прочие, а выявлять все варианты решения спорного вопроса, удельный вес каждой из противоречивых позиций. При дефиците времени определённые выводы можно сделать, ознакомившись по предложенной схеме с постановлениями разных апелляционных и кассационных судов об отмене решений.

Полученные сведения желательно свести воедино по правилам аналитического обзора, который является результатом сравнительного анализа, систематизации и обобщения - в данном случае - судебных актов разных судей разных судов с разными оценками и выводами по аналогичным делам. Аналитический обзор, в отличие от обзора информационного, отражает субъективную точку зрения исследователя и основывается на критическом сравнении всех выявленных позиций в пользу одного конкретного решения, что соответствует известному правилу: «Суди лишь тогда, когда выслушаешь обе стороны».

Если говорить о спорящих сторонах, такой приём обоснования своей позиции в судебном споре гораздо эффективнее, поскольку информация о практике будет объективной, а не выборочной, выгодной для, соответственно, истца или ответчика, как это порой бывает при представлении в дело копий решений по аналогичным делам.

Но будем реалистами. Изложенный подход – образно говоря, на одной чаше весов, а на другой – недавнее постановления апелляции или кассации своего региона.

В итоге, судьи часто принимают решения по конкретному вопросу при явном недостатке информации о текущей практике рассмотрения аналогичных дел – образно говоря, «варятся в собственном соку».

Какой уж тут «коллективный разум», а без него может ли существовать единая практика, в основе которой хочется видеть никак не «тупое» копирование?

Подборка наиболее важных документов по запросу Нарушение единообразия судебной практики (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).

Судебная практика: Нарушение единообразия судебной практики

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Подборка судебных решений за 2019 год: Статья 291.11 "Основания для отмены или изменения Судебной коллегией Верховного Суда Российской Федерации судебных актов в порядке кассационного производства и присуждения компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок" АПК РФ "На основании изложенного судебная коллегия считает, что выводы судов по настоящему делу нельзя признать законными и обоснованными, они приняты с существенными нарушениями норм материального права, повлиявшими на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод, законных интересов в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, судебные акты нарушают сложившуюся единообразную судебную практику по аналогичным спорам, в связи с чем подлежат отмене в части отказа в удовлетворении исковых требований на основании части 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации с направлением дела в этой части на новое рассмотрение с учетом изложенных в настоящем определении положений."

Статьи, комментарии, ответы на вопросы: Нарушение единообразия судебной практики

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Статья: Подходы к пониманию категории "единообразие судебной практики"
(Фагманова Э.И.)
("Арбитражный и гражданский процесс", 2019, N 12) В Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации 2015 г. дается определение нарушения единообразия судебной практики: "под нарушением судебным постановлением единообразия в толковании и применении норм права понимается содержащееся в судебном постановлении такое толкование и применение правовых норм, которое противоречит разъяснениям, содержащимся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации, а также в постановлении Президиума Верховного Суда Российской Федерации" . То есть монопольным органом, официально отвечающим в Российской Федерации за единообразие практики, является Верховный Суд Российской Федерации. При этом отмечается, что постановления его Пленума - "это единственный в России акт, который нигде нельзя обжаловать" , хотя он содержит обязательные положения более универсального характера, чем толкование норм применимого права по конкретному делу. При принятии же в Верховном Суде Российской Федерации судебных актов по существу по арбитражным делам теперь также не действует и специальная норма, регулирующая возможность для судьи выразить особое мнение с тем, чтобы оно прилагалось к постановлению, а также публиковалось на сайте суда и в "Российской газете", поскольку это регулируется ст. 20 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации . Подобные способы искоренения несовпадающих (по терминологии ЕСПЧ) мнений судей, мотивированного, очевидно, демонстрацией единодушия при принятии решения, не может быть качественным плацдармом для развития судебного права.

Подборка наиболее важных документов по запросу Апк единообразие (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).

Судебная практика: Апк единообразие

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Определение Верховного Суда РФ от 12.08.2019 N 167-ПЭК19 по делу N А40-82368/2018
Требование: О пересмотре в порядке надзора судебных актов по делу о взыскании неосновательного обогащения.
Решение: В передаче дела в Президиум ВС РФ отказано, так как суды пришли к правильному выводу о том, что полное формирование фактического состава страховых случаев было завершено в 2016 году, в связи с чем лицом, обязанным осуществить страховую выплату, являлся истец (страховщик в указанный период). Поскольку Судебная коллегия исходила из установленных судами обстоятельств и ее выводы не противоречат применимым в рамках настоящего спора нормам, не нарушила единообразие в применении (толковании) судами норм, оснований для пересмотра дела в порядке надзора, предусмотренных статьей 308.8 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не имеется.

Статьи, комментарии, ответы на вопросы: Апк единообразие

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
"Ответственность за налоговые преступления: официальные разъяснения и профессиональный комментарий"
(постатейный)
(под ред. С.Г. Пепеляева)
("Юстицинформ", 2021) 1. Целью принятия Постановления Пленум традиционно называет обеспечение единообразия применения законодательства, хотя, в отличие от арбитражного процессуального закона (ст. 308.8 АПК РФ), нарушение единообразия никогда не было в уголовном процессе основанием для пересмотра судебных актов.

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Путеводитель по судебной практике. Купля-продажа. Общие положения При названных условиях обжалуемые судебные акты в рассматриваемой части подлежат отмене согласно пункту 1 части 1 статьи 304 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации как нарушающие единообразие в толковании и применении арбитражными судами норм права. "

Комментарии были следующего характера: «Судебная практика у нас изменилась, в регионе, не в пользу заемщика».

Судебная практика действительно разная, и действительно, не в пользу заемщика.

Мне, по последним 2-м делам, — по взысканию «банковских страховок», Верховный Суд Республики Башкортостан, несмотря на очень обоснованные доводы и доказательства (см. мою статью — ссылка выше) отказал в удовлетворении исковых, апелляционных и кассационных требований.

Если суд первой (второй) инстанции Вам отказывает в удовлетворении Ваших исковых (апелляционных) требований, будь это взыскание «банковских страховок» или по иным спорам, по которым есть положительная судебная практика (при схожем применении норм права и при схожих обстоятельствах дела), то тогда, в данном случае, у меня есть для Вас весомые аргументы, которые могут лечь в основу Вашей апелляционной (кассационной) жалобы.

При нарушении единообразия судебной практики, я советую Вам применять, следующие аргументы:

1) Нарушения единства судебной практики судами первой и второй инстанции.

1.1.1) В своем Постановлении от 23.12.2013 N 29-П, Конституционный Суд РФ, отметил, что требование единства практики применения норм законодательства всеми судами обусловливается балансом закрепленных Конституцией РФ принципов независимости судей при осуществлении правосудия (ч. 1 ст. 120), верховенства Конституции РФ и федеральных законов в российской правовой системе, а также равенства всех перед законом и судом (ч. 2 ст. 4, ч. 1, 2 ст. 15, ч. 1 ст. 19).

1.1.3) Верховенство права и вытекающий из него принцип конституционной законности предполагают единообразное понимание и применение закона судом не только в каждой из судебных подсистем, но и в рамках национальной судебной системы в целом.
-
Данный вывод подтверждается – Обобщением судебной практики Конституционного Суда РФ за 2012–2013 годы (Одобрено Решением Конституционного Суда РФ от 22 апреля 2014 года).

1.2) Из системного толкования вышеуказанных Постановлений Конституционного Суда РФ и Постановлений Президиума Верховного Суда РФ (Постановления Президиума Верховного Суда РФ от 30.12.2009 N 56-ПВ-09 и от 12.07.2006 N 3-ПВ-06) можно сделать следующие выводы:

1) Под единством судебной практики следует понимать правильное и единообразное применение судами на всей территории Российской Федерации федерального законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел.

1.3) В интересах законности и единства судебной практики, незаконные и необоснованные судебные акты подлежат отмене — судом кассационной инстанции.
-
Аналогичный вывод содержится в Постановлении Президиума Верховного Суда Республики Башкортостан от 29.02.2012 по делу N 44г-55.

Таким образом, решение суда первой инстанции и апелляционное определение суда второй инстанции нарушают единообразие судебной практики и подлежат отмене, поскольку они противоречат: п. 4 Постановления Конституционного Суда РФ от 23.02.1999 N 4-П, п. 28 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 N 17 «О рассмотрении судами гражданских дел о защите прав потребителей», п. 4 и п. 4.2 Обзора судебной практики по вопросам, возникающим в сфере кредитных отношений с участием физических лиц утв. Президиумом Верховного Суда РФ 22 мая 2013г., п. 8 Информационного Письма Президиума ВАС РФ от 13.09.2011 N 146, Постановлениям ФАС РФ, Определениям (Постановлениям) судов общей юрисдикции и Определениям Верховного Суда Республики Башкортостан.

Стоит отметить, что Решение Конституционного Суда РФ, в том числе то, в котором выявляется конституционно-правовой смысл того или иного законоположения, исключает любое иное его истолкование, является окончательным, не может быть пересмотрено другими органами или преодолено путем повторного принятия отвергнутого неконституционного акта либо посредством применения нормативного правового акта в истолковании, расходящемся с его конституционно-правовым смыслом, а также обязывает всех правоприменителей, включая суды общей юрисдикции и арбитражные суды, действовать в соответствии с правовыми позициями Конституционного Суда РФ (Постановление Конституционного Суда РФ от 18.09.2014 N 23-П).

2) Нарушение процессуального законодательства.

2.1) Суды первой и второй инстанции, в нарушение ч. 3 ст. 198 ГПК РФ, в описательной части своего решения и апелляционного определения, не указали на какие доводы и доказательства Истец (представитель Истца) ссылался в своем иске «О защите прав потребителей» и в своей апелляционной жалобе, в частности, на п. 4 Постановления Конституционного Суда РФ от 23.02.1999 N 4-П, на позицию (Пленума, Президиума, Судебной Коллегии) Верховного Суда РФ, Президиума ВАС РФ, ФАС РФ и других арбитражных судов, судов общей юрисдикции и Верховного Суда Республики Башкортостан.
-
Нарушение ч. 3 ст. 198 ГПК РФ влечет за собой нарушение и п. 1 ст. 6, ст. 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (п. 58, 62, 63 Постановления ЕСПЧ от 22 февраля 2007 г. по делу «Татишвили против России» N 1509/02, п. 25 Постановления ЕСПЧ от 18 июля 2006 г. по делу «Пронина против Украины» N 63566/00, п. 27, 28 Постановления ЕСПЧ от 09 декабря 1994 г. по делу «Иро Балани против Испании»).

2.2) Суды первой и второй инстанции, в нарушение ч. 4 ст. 198 ГПК РФ, в мотивировочной части своего решения и апелляционного определения не дали правовую оценку (не указали доводы, отвергающие те или иные доказательства) большинству обстоятельствам, которые были указаны в иске «О защите прав потребителей» и в апелляционной жалобе.
-
Нарушение ч. 4 ст. 198 ГПК РФ влечет за собой нарушение и п. 1 ст. 6, ст. 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (п. 58 Постановления ЕСПЧ от 22 февраля 2007 г. по делу «Татишвили против России» N 1509/02, п. 83 Постановления ЕСПЧ от 11 января 2007 г. по делу «Кузнецов и другие против России» N 184/02, п. 36 Постановления ЕСПЧ от 01 июля 2003 г. по делу «Суоминен против Финляндии» N 37801/97, п. 30 Постановления ЕСПЧ от 27 сентября 2001 г. по делу «Хирвисаари против Финляндии» N 49684/99).

Как неоднократно указывал Конституционный Суд РФ, в частности, в Постановлении от 03.02.1998 N 5-П, что ошибочное судебное решение не может считаться правосудным и государство обязано гарантировать защиту прав и свобод человека и гражданина от судебной ошибки. Отсутствие возможности пересмотреть ошибочный судебный акт умаляет и ограничивает право каждого на судебную защиту, что недопустимо.

В п. п. 1, 2, 3, 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2003 N 23 «О судебном решении» разъяснено, что решение должно быть законным и обоснованным (ч. 1 ст. 195 ГПК РФ).

Решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (ч. 1 ст. 1, ч. 3 ст. 11 ГПК РФ).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (ст. 55, 59 — 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Согласно ч. 4 ст. 198 ГПК РФ, в мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом; доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах; доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства; законы, которыми руководствовался суд.

Суду следует учитывать: Постановления Пленума Верховного Суда РФ, содержащие разъяснения вопросов, возникших в судебной практике при применении норм материального или процессуального права, подлежащих применению в данном деле; Постановления Конституционного Суда РФ и Постановления ЕСПЧ, в которых дано толкование положений Конституции РФ и Конвенции о защите прав человека, подлежащих применению в данном деле.

Как Вы уже поняли, я привел Вам свои весомые аргументы, опираясь на свою кассационную жалобу по взысканию «банковских страховок», однако эти аргументы — универсальны и подходят к любому делу.

P.S. И все же, даже при отрицательном решении суда, как говорил У. Черчилль, «Никогда, Никогда, Никогда, Никогда НЕ СДАВАЙТЕСЬ!».

Сугубо процессуальные нарушения крайне редко становятся основанием для отмены вступивших в законную силу судебных актов. Как известно, есть безусловные основания для отмены, которые представляют собой столь грубые, или существенные, нарушения процессуального законодательства, что сам факт этого нарушения позволяет усомниться в законности судебного акта (ч. 4 ст. 270, ч. 4 ст. 288 АПК РФ). Иные процессуальные нарушения могут повлечь отмену судебного акта только в случае, если они привели или могли привести к принятию неправильного судебного акта (ч. 3 ст. 270, ч. 3 ст. 288 АПК РФ). Эти основания для отмены дифференцированы в процессуальном законодательстве применительно к апелляционной и следующей за ней кассационной инстанциям (имеются в виду суды округов). Предполагается, что наиболее грубые процессуальные нарушения должны исправляться судами до Верховного Суда РФ – во всяком случае, те из них, которые носят очевидный характер. Хотя и процессуальные нарушения со стороны судов апелляционной и кассационной инстанций не исключены, к сожалению.

Суды, как правило, неохотно отменяют судебные акты по причине лишь процессуальных нарушений, даже если они действительно могли повлиять на выводы суда по существу спора, обычно ссылаясь на них лишь в совокупности с указанием на нарушения материального права, часто при этом указывая не на одно, но на комплекс процессуальных нарушений. Наиболее вероятно это для случаев неправильного применения норм о доказывании. К примеру, если нарушены были правила о бремени доказывания, существует высокая вероятность того, что суд пришел бы к иным выводам, если бы правила процесса соблюдались надлежащим образом. Однако наличие таких нарушений даже отследить непросто. Как правило, при оставлении судебного акта в силе перечисляется лишь то, что в глазах вышестоящего суда подкрепляет судебный акт, свидетельствует о его правильности, а не то, что его порочит, даже если недостатков «не хватает» для того, чтобы отменить судебный акт.

В случае же выявления безусловных оснований (например, неизвещение, неподписание судебного акта кем-либо из судей, отсутствие протокола) у суда проверочной инстанции не остается другого выбора. В судебной практике имели место единичные, пожалуй, случаи, когда такого рода нарушения доходили до суда высшей инстанции. Для предотвращения таких ситуаций ВАС РФ даже разъяснил в Пленуме, посвященном пересмотру по вновь открывшимся обстоятельствам, что подобные нарушения со стороны суда кассационной инстанции могут быть отнесены к вновь открывшимся обстоятельствам (чтобы самому не заниматься столь очевидными отменами). Для арбитражных судов это разъяснение действует и сейчас.

В настоящее время процессуальные нарушения, прямо подпадающие под определение безусловных оснований для отмены, все же встречаются не так часто. Гораздо чаще возникают ситуации, когда судом допущена вроде бы грубая ошибка в применении правил процесса, которая прямо к таким основаниям не относится, но по степени существенности нарушения приближается к ним. Поэтому важно понять: в силу самого процессуального нарушения per se судебный акт подлежит отмене или требуется оценка со стороны суда того, привело ли это к принятию неправильного судебного акта?

Для практики может быть актуально, во-первых, толкование безусловных оснований для отмены, так как не всегда очевидно, относятся ли к ним те или иные нарушения. Так, к примеру, в Определении Конституционного Суда РФ от 3 апреля 2014 г. № 656-О по запросу Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда рассматривался вопрос о толковании такого имеющего конституционное содержание безусловного основания для отмены, как «незаконный состав суда», – применительно к процедуре замены судей.

Во-вторых, нужно понять, не расширился ли фактически перечень, т.е. не появились ли в судебной практике новые основания для отмены, которые, по сути, являются безусловными, хотя в законе в качестве таковых не названы.

Таким основанием можно считать, к примеру, несоответствие резолютивной части судебного акта объявленной (как полностью, так и частично). Данное основание для отмены появилось в практике ВАС РФ с тех пор, как аудиозапись судебного заседания стала обязательной и официальной.

Есть такие случаи в практике СКЭС ВС РФ и в настоящее время. Например, определения от 6 апреля 2017 г. № 305-ЭС16-17903 и от 21 июля 2017 г. № 305-ЭС17-3225.

В-третьих, можно рассмотреть вопрос о том, какие процессуальные нарушения являются хотя и не безусловными основаниями для отмены судебных актов, но настолько значимыми, что все же влекут отмену. Можно предположить, что именно на такие ситуации рассчитана законодательная формула «могло привести к принятию неправильного судебного акта», однако такого рода нарушения условно могут быть обозначены даже как «промежуточные» (между безусловными и другими исключительно процессуальными основаниями для отмены). Полагаем, это применимо к случаям, если характер нарушения таков, что оно неизбежно вызывает сомнения в законном и обоснованном судебном разбирательстве, не согласуется с задачами судопроизводства (см. ст. 2 АПК РФ). Представляется, что наиболее грубые процессуальные нарушения, которые можно так квалифицировать, связаны с нарушением права участвующих в деле лиц на судебную защиту их прав и законных интересов.

Следует отметить, что любое отдельно взятое нарушение прав участвующих в деле лиц само по себе едва ли может быть основанием для отмены. Процессуальный закон дает лишь критерий «привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта». В основаниях для отмены судебных актов Судебной коллегией ВС РФ в АПК РФ по аналогии с ГПК РФ вроде бы значится необходимость восстановления и защиты нарушенных прав и в случае процессуальных нарушений тоже, но через союз «и» с критерием «повлияли на исход дела».

Эти нормы призваны обратить внимание на то, что как бы печально ни было нарушение процессуальных прав заявителя жалобы, само по себе оно не влечет отмену судебного акта, ставшего результатом рассмотрения дела, в котором нарушения были допущены. Однако степень такого нарушения, по нашему мнению, все же должна судами учитываться, и Верховный Суд РФ на это суды ориентирует.

В не так давно принятом Определении СКЭС ВС РФ от 21 августа 2017 г. № 305-ЭС17-7914 основанием для отмены послужило то обстоятельство, что апелляционный суд принял решение по существу обособленного спора, не располагая томом дела, в котором находились доказательства, представленные процессуальным оппонентом конкурсного управляющего – физическим лицом – заявителем жалобы в ВС РФ.

В этом определении есть указание на значительность нарушения и на то, что оно могло привести к принятию неправильного решения по существу, хотя и без ссылки на конкретную норму АПК РФ. Тем не менее в нем также есть указание на существенное нарушение судами апелляционной и кассационной инстанций права заявителя на судебную защиту. Полагаем, что оно могло бы быть дополнено и ссылкой на нарушение основополагающих принципов судопроизводства (прежде всего таких, как равенство, состязательность).

Поэтому то, что на первый взгляд может показаться технической ошибкой или небрежностью со стороны суда, может иметь гораздо большее правовое значение, если речь идет о нарушении фундаментальных принципов судебного процесса. И реакция Верховного Суда РФ в виде отмены по данному основанию судебных актов важна, поскольку призвана обратить внимание судов и на недопустимость игнорирования базовых прав участников процесса, и на отграничение процессуальных нарушений, наличие которых критично для оценки законности и обоснованности судебного акта. При этом значимым является то, что к применению норм материального права это нарушение не имеет непосредственного отношения и судебные акты отменяются независимо от того, правы ли были суды по существу. Поэтому и исследование сути спора применительно к данному вопросу не требуется.

В качестве других примеров сугубо процессуальных и грубых нарушений в практике СКЭС ВС РФ можно привести следующие:

– ошибка в указании адреса суда, осуществляющего организацию видео-конференц-связи, которая квалифицирована как ненадлежащее извещение, – Определение от 30 марта 2017 г. № 305-ЭС16-20857.

Таким образом, наиболее грубые процессуальные нарушения, повлекшие явное нарушение прав участвующего в деле лица, которые идут вразрез с базовыми процессуальными принципами, должны признаваться основаниями для отмены судебных актов, хотя степень необходимости оценивать их последствия по тем или иным критериям может различаться в каждом конкретном случае. Иногда такие нарушения носят более очевидный характер, иногда менее, что также вызывает сомнения в возможности обобщения подобного рода случаев в виде официального разъяснения Верховного Суда РФ. Кроме того, они разнообразны и непредсказуемы, в любом случае носят характер исключения из правила, которое – имея в виду дела, поступившие на рассмотрение ВС РФ, – либо допустил суд округа как кассационная инстанция, либо нижестоящими судами было проигнорировано. Поэтому вопрос в этой сфере часто стоит не как «допустимо или нет», а как «насколько это значимо», хотя, конечно, судам надлежит соблюдать любые (все) процессуальные нормы в своей деятельности.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: