Можно ли выносить дела из здания суда

Обновлено: 28.03.2024

1. Разбирательство уголовных дел во всех судах открытое, за исключением случаев, предусмотренных настоящей статьей.

2. Закрытое судебное разбирательство допускается на основании определения или постановления суда в случаях, когда:

1) разбирательство уголовного дела в суде может привести к разглашению государственной или иной охраняемой федеральным законом тайны;

2) рассматриваются уголовные дела о преступлениях, совершенных лицами, не достигшими возраста шестнадцати лет;

3) рассмотрение уголовных дел о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности и других преступлениях может привести к разглашению сведений об интимных сторонах жизни участников уголовного судопроизводства либо сведений, унижающих их честь и достоинство;

4) этого требуют интересы обеспечения безопасности участников судебного разбирательства, их близких родственников, родственников или близких лиц.

2.1. В определении или постановлении суда о проведении закрытого разбирательства должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых суд принял данное решение.

3. Уголовное дело рассматривается в закрытом судебном заседании с соблюдением всех норм уголовного судопроизводства и с учетом особенностей, предусмотренных настоящим Кодексом. Определение или постановление суда о рассмотрении уголовного дела в закрытом судебном заседании может быть вынесено в отношении всего судебного разбирательства либо соответствующей его части.

5. Лица, присутствующие в открытом судебном заседании, вправе вести аудиозапись и письменную запись. Фотографирование, видеозапись и (или) киносъемка, а также трансляция открытого судебного заседания по радио, телевидению или в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" допускается с разрешения председательствующего в судебном заседании. Трансляция открытого судебного заседания на стадии досудебного производства по радио, телевидению или в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" не допускается.

6. Лицо в возрасте до шестнадцати лет, если оно не является участником уголовного судопроизводства, допускается в зал судебного заседания с разрешения председательствующего.

6.1. Подсудимый участвует в судебном заседании непосредственно. В исключительных случаях в целях обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства суд вправе при рассмотрении уголовных дел о преступлениях, предусмотренных статьями 205 - 206, 208, частью четвертой статьи 211, частью первой статьи 212, статьями 275, 276, 279 и 281 Уголовного кодекса Российской Федерации, по ходатайству любой из сторон принять решение об участии в судебном заседании подсудимого, содержащегося под стражей, путем использования систем видеоконференц-связи.

7. Приговор суда провозглашается в открытом судебном заседании. В случае рассмотрения уголовного дела в закрытом судебном заседании или в случае рассмотрения уголовного дела о преступлениях в сфере экономической деятельности, а также о преступлениях, предусмотренных статьями 205 - 206, 208, частью четвертой статьи 211, частью первой статьи 212, статьями 275, 276, 279 и 281 Уголовного кодекса Российской Федерации, на основании определения или постановления суда могут оглашаться только вводная и резолютивная части приговора.

Комментарий к ст. 241 УПК РФ

1. Гласность есть не просто одно из общих условий судебного разбирательства, но и принцип судопроизводства. Гласность выражается, в частности, в открытости судебного заседания, понятие которой в УПК РФ не раскрывается. В п. 1 ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод сказано, что "каждый человек имеет право при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявляемого ему, на справедливое и публичное разбирательство дела". Понятию открытости и гласности судопроизводства дается развернутая характеристика в решении Европейского суда по правам человека от 8 декабря 1983 г. по делу Претто и других против Италии: "Публичный характер судопроизводства, о котором говорится в статье 6 п. 1, защищает тяжущихся от тайного отправления правосудия вне контроля со стороны общественности; он служит одним из способов обеспечения доверия к судам, как высшим, так и низшим. Сделав отправление правосудия прозрачным, он содействует достижению целей ст. 6 п. 1, а именно справедливости судебного разбирательства, гарантия которого является одним из основополагающих принципов всякого демократического общества. " . В другом своем решении (Экбатани против Швеции, 26 мая 1988 г.) Европейский суд высказался еще определеннее: ". что касается публичности, то все материалы дела доступны широкой публике" . Может быть гласность общая и гласность сторон. Общая гласность - это возможность присутствия на суде всех желающих, а также освещения всего происходящего на суде в средствах массовой информации, прежде всего в печати. Гласность сторон есть право обеих сторон присутствовать при проведении процессуальных действий, знакомиться со всеми материалами дела и делать заявления. Гласность бывает также полная и ограниченная. Общая гласность может ограничиваться по кругу лиц (например, для лиц, не достигших 16 лет); по объему процессуальных действий (если отдельные действия, этапы или стадии процесса не допускают присутствия посторонних лиц), а также по характеру выясняемых обстоятельств (представляющих государственную или личную тайну, оскорбляющих нравственность либо способных вызвать нарушение общественного спокойствия). Гласность сторон ограничена, когда та или иная сторона устранена от участия в процессуальных действиях либо ограничена в возможности знакомиться с материалами дела. От ограничения принципа гласности следует отличать его нарушения. Так, общая гласность страдает, если судебное разбирательство проводят не в зале судебных заседаний или другом, специально объявленном для широкой публики месте, а в помещении, о котором публика не извещена и куда доступ для нее неудобен или объективно затруднен (к примеру, в кабинете судьи; в здании, где действует жесткий пропускной охранный режим и т.п.). Учитывая значение гласности для состязательного процесса, она должна рассматриваться как его обязательное условие. Обеспечить его - непременная обязанность суда. Проведение процессов при пустых залах, в присутствии одних лишь сторон лишает состязательный процесс динамизма, притупляет у суда, прокуроров и адвокатов чувство ответственности за дело, ведет к снижению качества работы до недопустимо низкого уровня.

Европейский суд по правам человека. Избранные решения. Т. 1. С. 431.

2. Закрытое судебное разбирательство - это рассмотрение дела судом без присутствия в зале судебного заседания публики и прессы, однако при участии сторон. При этом дело рассматривается в закрытом судебном заседании с соблюдением всех норм уголовного судопроизводства. Если предметом рассмотрения в суде являются сведения, составляющие государственную тайну, стороны не лишаются права участвовать в их исследовании. Отстранение их от участия в деле в связи с отсутствием допуска к государственной тайне не соответствует Конституции РФ, ее ст. 48 и ч. 3 ст. 123. Как указал Конституционный Суд РФ, "законодатель, определяя средства и способы защиты государственной тайны, должен использовать лишь те из них, которые в конкретной правоприменительной ситуации исключают возможность несоразмерного ограничения прав и свобод человека и гражданина. В рамках уголовного судопроизводства такими средствами могут, в частности, выступать проведение закрытого судебного заседания, предупреждение участников процесса о неразглашении государственной тайны, ставшей им известной в связи с производством по уголовному делу, и привлечение этих лиц к уголовной ответственности в случае ее разглашения" .

3. О понятии государственной и охраняемой ФЗ тайны см. комментарий к ст. 183.

4. На основании ч. 5 настоящей статьи в разрешительном порядке допускается проведение в открытом судебном заседании фотографирования, видеозаписи, киносъемки, если это не создает препятствий для судебного разбирательства. Однако в отношении аудиозаписи предусмотрен не разрешительный, а явочный порядок, т.е. она не требует получения разрешения суда. Однако в случае, если использование звукозаписывающей аппаратуры нарушает порядок судебного заседания, председательствующий вправе предупредить лицо о недопустимости таких действий либо удалить его из зала судебного заседания, либо в предусмотренных законом случаях наложить на него денежное взыскание (ст. 258).

Под ред. А.В. Смирнова "КОММЕНТАРИЙ К УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОМУ КОДЕКСУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ" (ПОСТАТЕЙНЫЙ), 5-е издание

УПК РФ Статья 241. Гласность

1. Разбирательство уголовных дел во всех судах открытое, за исключением случаев, предусмотренных настоящей статьей.

2. Закрытое судебное разбирательство допускается на основании определения или постановления суда в случаях, когда:

1) разбирательство уголовного дела в суде может привести к разглашению государственной или иной охраняемой федеральным законом тайны;

2) рассматриваются уголовные дела о преступлениях, совершенных лицами, не достигшими возраста шестнадцати лет;

3) рассмотрение уголовных дел о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности и других преступлениях может привести к разглашению сведений об интимных сторонах жизни участников уголовного судопроизводства либо сведений, унижающих их честь и достоинство;

4) этого требуют интересы обеспечения безопасности участников судебного разбирательства, их близких родственников, родственников или близких лиц.

2.1. В определении или постановлении суда о проведении закрытого разбирательства должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых суд принял данное решение.

(часть 2.1 введена Федеральным законом от 08.12.2003 N 161-ФЗ)

3. Уголовное дело рассматривается в закрытом судебном заседании с соблюдением всех норм уголовного судопроизводства и с учетом особенностей, предусмотренных настоящим Кодексом. Определение или постановление суда о рассмотрении уголовного дела в закрытом судебном заседании может быть вынесено в отношении всего судебного разбирательства либо соответствующей его части.

(см. текст в предыдущей редакции)

5. Лица, присутствующие в открытом судебном заседании, вправе вести аудиозапись и письменную запись. Фотографирование, видеозапись и (или) киносъемка, а также трансляция открытого судебного заседания по радио, телевидению или в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" допускается с разрешения председательствующего в судебном заседании. Трансляция открытого судебного заседания на стадии досудебного производства по радио, телевидению или в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" не допускается.

(часть 5 в ред. Федерального закона от 28.03.2017 N 46-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

6. Лицо в возрасте до шестнадцати лет, если оно не является участником уголовного судопроизводства, допускается в зал судебного заседания с разрешения председательствующего.

6.1. Подсудимый участвует в судебном заседании непосредственно. В исключительных случаях в целях обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства суд вправе при рассмотрении уголовных дел о преступлениях, предусмотренных статьями 205 - 206, 208, частью четвертой статьи 211, частью первой статьи 212, статьями 275, 275.1, 276, 279 и 281 Уголовного кодекса Российской Федерации, по ходатайству любой из сторон принять решение об участии в судебном заседании подсудимого, содержащегося под стражей, путем использования систем видеоконференц-связи.

(часть 6.1 введена Федеральным законом от 21.07.2014 N 251-ФЗ; в ред. Федерального закона от 14.07.2022 N 260-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

7. Приговор суда провозглашается в открытом судебном заседании. В случае рассмотрения уголовного дела в закрытом судебном заседании или в случае рассмотрения уголовного дела о преступлениях в сфере экономической деятельности, а также о преступлениях, предусмотренных статьями 205 - 206, 208, частью четвертой статьи 211, частью первой статьи 212, статьями 275, 275.1, 276, 279 и 281 Уголовного кодекса Российской Федерации, на основании определения или постановления суда могут оглашаться только вводная и резолютивная части приговора.

(в ред. Федеральных законов от 06.12.2011 N 407-ФЗ, от 21.07.2014 N 251-ФЗ, от 14.07.2022 N 260-ФЗ)

При этом он не согласился с позицией нижестоящих инстанций о том, что невозможность истца в Иркутске своевременно получить копию решения московского суда не является уважительной причиной для пропуска срока кассационного обжалования


По мнению одного из экспертов «АГ», определение Верховного Суда положительно для судебной практики в целом, хотя не ясно, как его выводы могут применяться в других случаях, когда участник дела находится, например, в том же городе, где и суд. Другая отметила, что ситуацию невозможно квалифицировать по существу как нарушение материального или процессуального права, а скорее как неосмотрительность и небрежность со стороны первой кассации.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда вынесла определение по делу № 5-КГ21-67-К2 касательно восстановления пропущенного процессуального срока для подачи кассационной жалобы организацией, лишенной возможности ознакомления с судебным актом апелляции.

В январе 2020 г. ГУ – Иркутское региональное отделение ФСС России обратилось в суд с иском к ПАО «Сбербанк России» об обязании списать со счета гражданина Юрия Смирнова излишне перечисленные после его смерти страховые выплаты свыше 90 тыс. руб. Гагаринский районный суд г. Москвы отказал в удовлетворении иска, а Мосгорсуд оставил это решение в силе.

Трехмесячный срок для кассационного обжалования истек 18 ноября 2020 г., но Иркутское региональное отделение ФСС обратилось во Второй кассационный суд общей юрисдикции с кассационной жалобой только 29 декабря, одновременно с этим подав заявление о восстановлении пропущенного процессуального срока. В обоснование своих требований заявитель указал, что не смог получить и ознакомиться с апелляционным определением Мосгорсуда от 18 августа 2020 г. для своевременной подготовки мотивированной кассационной жалобы.

В жалобе отмечалось, что после вынесения апелляционного определения представители истца неоднократно и своевременно (25 августа и 3 ноября) подавали через ГАС «Правосудие» заявления в суд первой инстанции о направлении в адрес истца копий обжалуемых судебных постановлений. Запрошенные в Гагаринском районном суде копии судебных постановлений, по словам заявителя, поступили в его адрес лишь 13 января 2021 г., то есть после истечения трехмесячного процессуального срока кассационного обжалования. Региональное отделение ФСС также ссылалось на отсутствие возможности у его представителей получить обжалуемые судебные постановления лично в суде в связи с территориальной удаленностью столичного суда от местонахождения регионального отделения Фонда в Иркутске.

Тем не менее судья Второго кассационного суда общей юрисдикции отказался восстановить пропущенный процессуальный срок со ссылкой на отсутствие каких-либо исключительных причин, объективно препятствующих своевременной подаче заявителем кассационной жалобы. По мнению судьи, приведенные основания для восстановления срока, связанные с неполучением копий обжалуемых судебных постановлений, не отвечали требованиям ч. 6 ст. 112 ГПК РФ.

В дальнейшем судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции оставила без изменения определение судьи. При этом коллегия добавила, что в материалах дела нет доказательств обращения представителя истца в суд за копией апелляционного определения. Таким образом, кассационная жалоба и приложенные к ней документы остались без рассмотрения по существу.

В связи с этим Иркутское региональное отделение ФСС обратилось в Верховный Суд с кассационной жалобой, с доводами которой согласилась Судебная коллегия по гражданским делам ВС.

Коллегия напомнила, что при пропуске лицом срока подачи кассационной жалобы последний может быть восстановлен судом при наличии уважительных причин, перечень которых, содержащийся в ч. 6 ст. 112 ГПК РФ, не является исчерпывающим. Уважительными причинами могут быть признаны также и обстоятельства, объективно препятствовавшие лицу, добросовестно пользующемуся своими процессуальными правами, реализовать право на обжалование судебного постановления в установленный законом срок, включая разумный срок для ознакомления с судебным актом и для подготовки документа лицом, которому судебный акт был направлен по почте.

«Вопрос о возможности восстановления заявителю пропущенного процессуального срока решается судом в каждом конкретном случае на основе установления и исследования фактических обстоятельств дела и оценки представленных доказательств по правилам, установленным ст. 67, 71 ГПК РФ. При этом суд обязан оценивать все приведенные заявителем в обоснование уважительности причин пропуска срока доводы и исчерпывающим образом мотивировать свои выводы по данному вопросу в определении суда», – подчеркнуто в определении.

Как пояснил ВС, разрешение вопроса о восстановлении пропущенного процессуального срока на обжалование судебных актов в кассационном порядке было неверным, а вывод об отсутствии оснований для восстановления такого срока не мотивирован и противоречит материалам дела. Так, судья Второго кассационного суда общей юрисдикции не дал надлежащей оценки содержащимся в заявлении регионального отделения ФСС доводам об уважительности причин пропуска процессуального срока подачи кассационной жалобы. Он также не учел, в частности, и то, что копии судебных постановлений, запрошенные в столичном суде, поступили в адрес заявителя после истечения трехмесячного процессуального срока их кассационного обжалования. Кроме того, этот судья не запросил дополнительные доказательства, подтверждающие наличие уважительных причин пропуска процессуального срока на подачу кассационной жалобы. Суд добавил, что вывод судебной коллегии по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции об отсутствии оснований для восстановления срока подачи кассационной жалобы со ссылкой на отсутствие в материалах дела доказательств обращения представителя регионального отделения ФСС в Гагаринский районный суд за копиями этих судебных постановлений противоречит материалам дела.

«Судьей и судебной коллегией Второго кассационного суда общей юрисдикции, сделавшими заключение о пропуске региональным отделением Фонда без уважительных причин трехмесячного срока на кассационное обжалование, не учтено, что только после ознакомления лица, участвующего в деле, с содержанием судебных постановлений у него возникает возможность реализовать право на обжалование судебных актов путем составления, а впоследствии – направления в суд соответствующей жалобы. При этом обеспечение лицу, участвующему в деле, возможности ознакомления с текстом судебных актов является обязанностью суда», – подчеркнул ВС.

Следовательно, отметил Суд, в рассматриваемом деле региональное отделение ФСС фактически было лишено права обратиться во Второй кассационный суд общей юрисдикции с кассационной жалобой на названные судебные постановления в установленный ч. 1 ст. 376.1 ГПК РФ трехмесячный срок. Таким образом, ВС отменил судебные акты кассационного суда и восстановил Иркутскому региональному отделению ФСС пропущенный процессуальный срок подачи кассационной жалобы на судебные акты первой и второй инстанций, направив его кассационную жалобу во Второй кассационный суд общей юрисдикции.

Адвокат КА «ARM IUST» Нарине Айрапетян с удивлением отметила, что при имеющихся доказательствах с запросом заверенных надлежащим образом актов нижестоящие суды указали на их отсутствие: «Это даже невозможно квалифицировать по существу как нарушение материального или процессуального права, это какая-то неосмотрительность и небрежность».

По словам эксперта, на практике достаточно частое явление – несвоевременная отправка судебных актов. «Установленные сроки для изготовления мотивированного решения и его, соответственно, отправка сторонам, участвующим в деле, часто нарушаются. Бывает такое, что судебный акт приходит за несколько дней до окончания процессуального срока для обжалования. А бывает, и за пределами данного срока, как произошло в рассматриваемом случае. В такой ситуации я как практикующий адвокат, не желающий создавать себе дополнительную работу по восстановлению сроков, пишу так называемую “краткую жалобу” исключительно с целью соблюдения процессуальных сроков. При получении мотивированного решения готовлю и отправляю дополнения к апелляционной жалобе. При получении краткой немотивированной жалобы суд, как правило, оставляет ее без движения и предоставляет срок для устранения нарушений. Обычно этого срока хватает, чтобы суд самостоятельно нивелировал нарушения в части непредставления решения суда. Считаю такой подход удобным и с точки зрения трудозатрат, и с точки зрения надежности в дальнейшей судьбе поданной жалобы в части ее рассмотрения по существу», – поделилась Нарине Айрапетян.

Партнер юридической фирмы Law & Commerce Offer Антон Алексеев отметил, что в рассматриваемом случае суд кассационной инстанции применил нередко встречающийся формальный подход оценки соблюдения подателем жалобы процессуальных сроков, когда не учитываются период, по прошествии которого участник дела получил обжалуемый судебный акт, и иные действия участника процесса. «Ценным видится то, что Верховный Суд дал оценку выводам суда кассационной инстанции, указав, что выводы судебных актов по оценке представленных доказательств должны быть мотивированы. Несоблюдение этого требования является существенным в данном случае нарушением. Отсутствие мотивированной оценки доказательств в судебных актах является распространенным нарушением, на которое суды вышестоящих инстанций при рассмотрении жалоб практически не обращают внимания», – считает он.

Эксперт также отметил указание ВС на то, что ознакомление участника дела с мотивированным судебным актом является не только правом участника дела, но и обязанностью суда. «При этом Суд отметил и добросовестность поведения подателя жалобы, который запрашивал в суде мотивированное определение, такой подход является справедливым. Также ВС учел, что податель кассационной жалобы не мог ознакомиться с судебным определением в связи с удаленностью нахождения, чему не дал оценку нижестоящий суд. Соответственно, не ясно, как подход Верховного Суда, изложенный им в этом определении, будет работать в других случаях, когда участник дела находится, например, в том же городе, где и суд. В целом ВС верно устранил грубые нарушения, допущенные судом кассационной инстанции, поэтому определение будет являться положительным для судебной практики в целом», – резюмировал Антон Алексеев.

Гаврилина Елена

3 августа 2018 г. Президент РФ подписал Федеральный закон № 339-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и статью 22 Федерального закона “О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации”» в части уточнения положений о самовольных постройках (далее – Закон № 339-ФЗ) и Федеральный закон № 340-ФЗ «О внесении изменений в Градостроительный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее – Закон № 340-ФЗ).

Президент подписал пакет поправок в законодательство, регламентирующих вопросы правового статуса и дальнейшей судьбы самовольных построек

Нововведения Закона № 339-ФЗ во многом закрепляют достижения судебной практики последних лет и направлены на стимулирование добросовестного поведения участников отношений и «легализацию» объектов самовольного строительства в случаях, когда это не нарушает права третьих лиц и общественные интересы. Положения Закона № 340-ФЗ, касающиеся отношений по самовольному строительству, связаны в основном с изменениями процедурного регулирования.

Основные новеллы законов состоят в следующем.

Фактически вводится фигура добросовестного застройщика

Если лицо не знало и не могло знать о действии установленных законом ограничений по использованию земельного участка, то принадлежащая ему постройка, возведенная с нарушением таких ограничений, не является самовольной. Такое лицо в тексте Закона № 339-ФЗ прямо именуется собственником соответствующего объекта, а не «лицом, осуществившим самовольную постройку».

Вводится механизм приведения самовольной постройки в соответствие с установленными требованиями

Раньше закон предусматривал два варианта судьбы самовольной постройки: снос или признание права за лицом, имеющим титул на земельный участок. В то же время на практике встречались ситуации, когда суд не считал справедливым принять решение ни о сносе, ни о признании права собственности на самовольную постройку и отказывал в удовлетворении обоих – основного и встречного требований, «подвешивая» ситуацию.

Закон № 339-ФЗ закрепляет возможность принятия судом (или в определенных случаях органом местного самоуправления) решения о сносе либо о сносе или приведении постройки в соответствие с параметрами, установленными правилами землепользования и застройки, документацией по планировке территории или обязательными требованиями к параметрам постройки, предусмотренными законом («установленные требования»).

При этом, как следует из положений Закона № 340-ФЗ, приведение самовольной постройки в соответствие с установленными требованиями осуществляется путем ее реконструкции в порядке, определенном гл. 6 Градостроительного кодекса РФ.

Таким образом, законодательно вводится еще одно основание для легализации постройки – исполнение решения о приведении ее в соответствие с установленными требованиями (новый п. 3.2 ст. 222 ГК РФ в редакции Закона № 339-ФЗ).

Кроме того, приведение самовольной постройки в соответствие с установленными требованиями является новым основанием для признания права собственности на нее по иску собственника земельного участка или лица, владеющего участком на праве постоянного (бессрочного) пользования или пожизненного наследуемого владения.

Предусмотрен исчерпывающий перечень случаев, когда решение о сносе либо решение о сносе или приведении в соответствие с установленными требованиями принимается органами местного самоуправления

Законодатель модифицирует систему оснований для принятия решения о сносе в отношении самовольных построек, сужая в целом сферу «административного сноса». Так, органом местного самоуправления может быть принято:

  • решение о сносе в случае:
    а) возведения постройки при отсутствии необходимых в соответствии с законом правоустанавливающих документов;
    б) возведения постройки с нарушением вида разрешенного использования (далее – ВРИ) на земельном участке, расположенном в границах территории общего пользования;
  • решение о сносе или о приведении в соответствие с установленными требованиями в случае возведения постройки с нарушением ВРИ земельного участка, расположенного в границах зоны с особыми условиями использования территории, режим которой не допускает такого строительства, или в случае отсутствия разрешения на строительство.

Как отмечалось, приведение самовольной постройки в соответствие с установленными требованиями осуществляется путем ее реконструкции. При этом остается неясным, каким образом будет производиться приведение в соответствие с установленными требованиями постройки, возведенной без обязательного разрешения на строительство в отсутствие иных нарушений.

Важно отметить, что законодатель выводит из-под действия административного порядка принятия решения следующие объекты:

Вместе с положением о невозможности принятия решения о сносе или о приведении в соответствие с установленными требованиями объектов индивидуального жилищного строительства, предусмотренным п. 3, 4 ст. 22 Федерального закона от 30 ноября 1994 г. № 52-ФЗ «О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» в редакции Закона № 339-ФЗ, такие законодательные ограничения представляются особенно важными в связи с появлением новой санкции в виде принудительного изъятия земельного участка у собственника, прекращения прав постоянного (бессрочного) пользования, пожизненного наследуемого владения, одностороннего отказа от договоров аренды и ссуды земельных участков и возможным установлением административного штрафа (проект федерального закона № 301854-7 «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях (в части совершенствования механизма пресечения самовольного строительства)», принятый в первом чтении Государственной Думой).

Устанавливается возможность изъятия земельного участка, прекращения прав постоянного (бессрочного) пользования, пожизненного наследуемого владения, договоров аренды, ссуды земельного участка, если в отношении самовольной постройки на нем не выполнены обязанности по ее сносу или приведению в соответствие с установленными требованиями

Принципиально новое положение Закона № 339-ФЗ позволяет в принудительном порядке изъять земельный участок у собственника. Такая санкция применяется в случае, если на земельном участке располагается самовольная постройка, в отношении которой было принято (как в судебном, так и в административном порядке) решение о сносе либо решение о сносе или приведении в соответствие с установленными требованиями, и соответствующее решение не было исполнено. При этом из суммы компенсации за изъятие земельного участка вычитаются, помимо прочего, затраты на выполнение работ по сносу или приведению в соответствие. Согласно Закону № 340-ФЗ отчуждение участка осуществляется путем продажи его с публичных торгов. В случае если на земельном участке расположены иные объекты капительного строительства, осуществляется раздел исходного земельного участка в целях образования земельного участка, на котором расположена только самовольная постройка. Если такой раздел невозможно осуществить без нарушения требований к земельным участкам, отчуждение земельного участка путем его продажи с публичных торгов не допускается.

Законом № 340-ФЗ предусмотрено, что возведение самовольной постройки или неисполнение обязанности по сносу или приведению в соответствие является также основанием для прекращения в одностороннем внесудебном порядке прав постоянного (бессрочного) пользования, пожизненного наследуемого владения, договоров аренды или безвозмездного пользования (ссуды).

При этом в случае, если на земельном участке расположены иные объекты капитального строительства, земельный участок должен быть разделен в целях образования земельного участка, на котором расположена только самовольная постройка. Если раздел участка без нарушения требований к участкам невозможен, прекращение прав и договора аренды в указанном порядке не допускается.

Предусмотрена допустимость предоставления земельного участка с расположенной на нем самовольной постройкой

Положения Закона № 340-ФЗ позволяют предоставлять земельный участок, находящийся в публичной собственности, с расположенной на нем самовольной постройкой. При этом обязательным является включение в договор аренды или ссуды условия об осуществлении арендатором или ссудополучателем сноса самовольной постройки или приведении ее в соответствие с установленными требованиями. Неисполнение такой обязанности является самостоятельным основанием для прекращения договора в одностороннем внесудебном порядке.

Запрет легализации самовольной постройки «задним числом»

Закон № 340-ФЗ содержит положения, которые препятствуют легализации самовольной постройки путем «приспособления» под ее характеристики действующих правовых актов.

Так, с момента поступления в орган местного самоуправления уведомления о выявлении самовольной постройки и до момента направления ответного уведомления об отсутствии признаков самовольной постройки либо вступления в законную силу судебного решения, которым отказано в сносе постройки или приведении ее в соответствие с установленными требованиями, запрещается:

  • внесение в правила землепользования и застройки изменений, которые устанавливают ВРИ и предельные параметры разрешенного строительства и реконструкции, которым соответствуют ВРИ и параметры самовольной постройки;
  • предоставление разрешения на условно разрешенный вид использования в отношении земельного участка, на котором расположена самовольная постройка, или в отношении самой постройки;
  • предоставление разрешения на отклонение от предельных параметров разрешенного строительства, реконструкции в отношении участка, на котором расположена самовольная постройка.

Оценивая закон в целом, безусловно, почти революционным шагом можно считать введение возможности приведения самовольной постройки в соответствие с установленными требованиями. В то же время пока неясно, является ли новый закон либерализацией или, по сути, ужесточением действующего регулирования.

Например, напомним, раньше п. 4 ст. 222 ГК РФ предусматривал возможность сноса самовольной постройки в административном порядке в случаях, когда земельный участок расположен в зоне с особыми условиями использования территорий.

Новая редакция подп. 2 п. 4 ст. 222 ГК РФ может быть истолкована в том смысле, что органы местного самоуправления вправе принимать решения о сносе в административном порядке созданных до 14 мая 1998 г. объектов, единственным нарушением при строительстве которых является отсутствие разрешения на строительство независимо от расположения в зоне с особыми условиями использования территорий. При этом делать это можно будет не только в отношении объектов на земельных участках, находящихся в государственной и муниципальной собственности. Если есть угроза жизни и здоровью граждан, решение об «административном» сносе можно принять и в отношении постройки на частной земле. В таком случае оборот может ждать новая волна «административного» сноса.

Также требует дополнительной проработки положение об изъятии земельного участка у частного собственника. Новые положения предусматривают раздел земельного участка, занятого самовольной постройкой, только в случае, когда на нем расположены иные объекты. Таким образом, фактически вводится возможность изъятия у частного собственника земельного участка любого размера, даже если самовольная постройка занимает только небольшую его часть. Учитывая, что приведение самовольной постройки осуществляется в порядке ее реконструкции и потребует прохождения множества административных процедур, высок риск, что застройщик не уложится в сроки приведения постройки в соответствие с установленными требованиями. Это, в свою очередь, приведет к инициированию процедуры изъятия всего участка.

Поводом для этого стали неподписание протокола судебного заседания в первой инстанции его секретарем и судьей, а также отсутствие в деле аудиопротокола, такие недочеты не были исправлены судебной коллегией Мосгорсуда


По мнению одного из экспертов «АГ», в рассматриваемом деле произошла уникально редкая ситуация, когда ни первая инстанция, не апелляция не заметили в деле отсутствие подписанного протокола судебного заседания. Другой адвокат отметил, что само по себе частное определение не вызывает сомнений в его законности и обоснованности, но все же оно является экстраординарным средством реагирования.

Как следует из материалов дела № 02-0175/2019, Марина Инютина предъявила судебный иск к ФСИН России по оспариванию отказа ведомства в ее постановке на учет для получения единовременной социальной выплаты на приобретение/строительство жилья. В связи с этим гражданка просила суд обязать ответчика поставить ее и семью Инютиных на учет для получения такой выплаты.

Гражданский спор рассматривался судьей Замоскворецкого районного суда г. Москвы Марией Патык, которая в своем решении от 20 февраля 2019 г. удовлетворила иск частично. Тогда судья признала незаконным решение ведомственной комиссии об отказе в постановке истицы на учет для получения единовременной соцвыплаты и обязала ФСИН России повторно рассмотреть ее заявление, в удовлетворении остальных требований было отказано. 16 июля Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе из трех судей – Натальи Вьюговой, Марины Сальниковой, Юлии Бобровой – оставила в силе решение первой инстанции.

Далее ФСИН России обжаловала судебные акты в кассационную инстанцию. После ознакомления с делом Судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции выявила наличие существенных нарушений норм процессуального права, допущенных нижестоящими судами.

В своем определении от 3 марта кассация указала, что протокол судебного заседания Замоскворецкого районного суда г. Москвы не содержит подписи судьи и секретаря судебного заседания в нарушение ст. 228 и 230 ГПК РФ, в материалах дела также отсутствует аудиопротокол. Тогда же Судебная коллегия вынесла частное определение в отношении судей судов первой и второй инстанций за нарушения закона при рассмотрении гражданского дела.

В нем со ссылкой на ч. 1 ст. 195 ГК РФ указано, что решение суда должно быть законным и обоснованным. При этом судебное решение является законным, если оно принято при точном соблюдении норм материального и процессуального права или основано на необходимом применении аналогии закона или права (п. 2 и 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 23 от 19 декабря 2003 г.). «Однако решение Замоскворецкого районного суда г. Москвы от 20 февраля 2019 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 16 июля 2019 г. приведенным требованиям не соответствуют, вынесены с грубыми нарушениями норм процессуального законодательства Несмотря на наличие установленных гражданским процессуальным законом безусловных оснований к отмене решения суда, апелляционным определением судебной коллегии от 16 июля 2019 г. решение от 20 февраля 2019 г. оставлено без изменения», – отмечено в документе.

Таким образом, как подчеркнуто в частном определении, апелляция не выполнила возложенных на нее задач в плане перехода к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных гл. 39 ГПК. В связи с этим судьям Марии Патык, Наталье Вьюговой, Марине Сальниковой, Юлии Бобровой указано на допущенное ими грубое нарушение закона и недопустимость таких нарушений впредь.

По мнению адвоката АБ «ЮГ» Сергея Радченко, в рассматриваемом деле произошла уникально редкая ситуация, когда ни первая инстанция, ни апелляция не заметили в деле неподписанного протокола. «ГПК РФ требует, чтобы судья, а также соответствующий сотрудник его аппарата, который ведет протокол (помощник или секретарь), подписали протокол судебного заседания. Если они это не сделали, то этот факт является безусловным основанием для отмены решения суда независимо от того, верно ли оно по существу», – пояснил он.

По словам эксперта, подписание протокола – это стандартная техническая процедура, которую подавляющее большинство судей делает «на автомате», отписывая дело перед сдачей в архив или перед отправкой в вышестоящий суд. «Если судья Замоскворецкого суда этого не сделал, то это означает, что у него, говоря мягко, из рук вон плохо поставлено судебное делопроизводство. Каждый апелляционный суд, рассматривая любую апелляционную жалобу по гражданскому делу, всегда, независимо от доводов жалобы, проверяет, есть ли в деле поводы для отмены решения по процессуальным основаниям, одним из которых является наличие в деле неподписанного протокола. Однако Мосгорсуд этого не заметил, что доказывает вопиюще халатное отношение судей этого суда к выполнению своих процессуальных обязанностей», – отметил Сергей Радченко.

Адвокат добавил, что, увидев все эти процессуальные «безобразия», Второй кассационный суд обоснованно вынес частное определение в адрес невнимательных судей. «Надеюсь, это будет началом положительной тенденции по воспитанию новыми кассационными судами нижестоящих судов, так как раньше подобного рода частные определения за грубое нарушение норм процесса в адрес нижестоящих судей выносил только Верховный Суд», – подытожил Сергей Радченко.

Управляющий партнер адвокатского бюро «Бартолиус» Юлий Тай отметил, что частное определение Второго кассационного суда общей юрисдикции не вызывает ни малейших сомнений в его законности и справедливости, поскольку отсутствие подписанного протокола судебного заседания является грубым процессуальным нарушением и так называемым безусловным основанием для отмены судебного акта.

«Разумеется, судья первой инстанции в идеале не должен допускать таких ошибок, а апелляционная инстанция уж тем более не должна была пропустить или проигнорировать такое нарушение. Однако частное определение – это экстраординарное средство реагирования суда на выявленные в ходе судебного разбирательства нарушения законности отдельными должностными лицами или гражданами и существенные недостатки в работе государственных органов (должностных лиц), учреждений, организаций, их объединений, общественных организаций», – отметил он.

По его мнению, в соответствии с доктриной права и сложившейся практикой такая реакция возможна и целесообразна только при систематическом (и как минимум неоднократном) грубом нарушении законности. «Если суд, их обнаруживающий, уже просто не может реагировать в форме ординарной процессуальной отмены, а вопиет и требует к устранению системного нарушения закона по принципу “не могу молчать”. Однако этого в данном случае, по крайней мере исходя из содержания частного определения и известной мне практики деятельности Мосгорсуда, не происходило», – отметил Юлий Тай.

По словам эксперта, суды всех стран мира периодически допускают ошибки в силу человеческого фактора и выносят незаконные акты, которые потом отменяют вышестоящие инстанции (многие, кстати, так и остаются действующими, поскольку они не были обжалованы). «Это вовсе не означает, что каждая такая отмена, и даже по безусловным основаниям, должна сопровождаться вынесением частного определения. В юридической литературе в качестве оснований для вынесения частных определений вышестоящей инстанцией в адрес нижестоящей называют, например, низкое качество процессуальных документов суда первой инстанции, невнимательное (небрежное) отношение нижестоящего суда к соблюдению правил судопроизводства и установлению обстоятельств дела; волокиту в судопроизводстве; фальсификацию отдельных процессуальных действий и другие допущенные судом нарушения и ошибки, которые по своему характеру не являются основаниями для отмены решения, но должны быть устранены в дальнейшей судебной практике», – пояснил Юлий Тай.

Такой вывод сделан в постановлении об отказе в передаче на рассмотрение кассационной жалобы председателя Мосгорсуда на частное определение, в котором Второй кассационный суд потребовал пресечь нарушения прав граждан, допускаемые судами Москвы

Адвокат добавил, что, если вернуться к буквальному содержанию ст. 226 ГПК, суд может отреагировать на нарушение законности организаций и должностных лиц, к каковым формально судей нижестоящих судов отнести никак нельзя. «Однако Пленум Верховного Суда РФ, сохраняя традиции советского гражданского процесса, включая явные атавизмы, неоднократно призывал суды апелляционной, кассационной и надзорной инстанций путем вынесения частных определений реагировать на факты грубого нарушения судьями нижестоящих судов норм законодательства и Кодекса судейской этики (Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за третий квартал 2003 г.; п. 59 Постановления Пленума ВС РФ от 19 июня 2012 г. № 13 , п. 19 Постановления Пленума ВС РФ от 31 мая 2007 г. № 27). Несмотря на указанные разъяснения высшей судебной инстанции с доктринальной точки зрения и учитывая конституционно-правовой принцип независимости судей, данные правовые позиции представляются, мягко говоря, не бесспорными, ибо вводят дополнительный механизм квазипроцессуального взаимодействия между судьями различных инстанций при равенстве их правового статуса», – отметил эксперт.

По его мнению, Верховный Суд России также разъяснял, что в случае же, если лицо, чьи права и законные интересы затронуты частным определением, не участвовало в деле, оно вправе обжаловать такое определение в надзорном порядке в соответствии с ч. 1 ст. 376 ГПК. «Не так давно Второй кассационный суд общей юрисдикции уже выносил частное определение в отношении судей Мосгорсуда и даже его председателя, когда речь касалась сложившейся и распространенной практики необоснованных, слабо мотивированных судебных актов об избрании мер пресечения в виде содержания под стражей, а также продления сроков содержания под стражей. Вот то частное определение, как мне кажется, было вполне обоснованным и уместным. И председатель Мосгорсуда Ольга Егорова даже предприняла безуспешную попытку оспорить его в Верховном Суде», – отметил Юлий Тай.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: