Может ли адвокат быть экспертом оценщиком

Обновлено: 28.03.2024

Центр судебных экспертиз перестанет работать с защитниками по гражданско-правовым договорам в октябре. Представители адвокатуры видят в этом серьезный удар по равенству сторон и институту состязательности.

Центр судебных экспертиз (РФЦСЭ) при Минюсте больше не будет работать с адвокатами. 9 сентября руководство центра запретило сотрудникам проводить экспертизу в рамках уголовных дел по заказу защиты, чтобы не допустить вмешательства в работу прокурора. Федеральная палата адвокатов рассматривает эту инициативу как удар по институту защиты.

Директор РФЦСЭ Светлана Смирнова издала приказ «О недопустимости проведения экспертных исследований и экспертных консультаций в отношении объектов и материалов, которые являются предметом рассмотрения по уголовному делу». Согласно ему экспертам центра запрещено проводить исследования по материалам уголовных дел в рамках гражданско-правовых договоров на платной основе. Это, как говорится в приказе, может помешать «всестороннему, полному и объективному расследованию дела».

В то же время следователи и прокуроры все еще могут запрашивать заключение РФЦСЭ, так как гражданско-правовых договоров не заключают.

Новые ограничения вступят в силу 1 октября. До этого момента РФЦСЭ должен завершить экспертизы по всем материалам уголовных дел, которые эксперты взяли в работу по коммерческим договорам ранее.

Член Совета ФПА Татьяна Проценко считает, что этот запрет фактически отстраняет адвокатов от оценки фактических обстоятельств дела. При этом есть множество примеров привлечения граждан к уголовной ответственности на основании «безграмотных экспертиз». Тут остается лишь один шаг до полного отказа от состязательности в уголовных делах, полагает Проценко. «Но нужно ли это обществу?», — задается вопросом адвокат.

«Сильно. Но честно. Что у прокуроров и следователей в голове, то у С. А. Смирновой в приказе. Действительно, какое может быть всестороннее, полное и объективное расследование дела при обеспечении прав защиты?! Да и эксперты Центра только и ждут возможности воспрепятствовать правосудию своими ложными заключениями. Или правдивыми, обоснованными? Прямо не знаю, что и думать», — заявил вице-президент ФПА Генри Резник.

Ранее Евгений Корчаго, председатель коллегии адвокатов «Корчаго и партнеры», направил генеральному прокурору Игорю Краснову письмо с просьбой вынести Смирновой представление и обязать ее отменить приказ. По мнению адвоката, такой запрет нарушает закон и конституционную норму о состязательности правосудия, передает «Адвокатская улица».

Познание мира, с точки зрения "общее, единичное, особенное", предполагает умение сравнивать предметы, выявлять их сходство и различие, однотипность и разнотипность, осознавать их диалектическую взаимосвязь и понимать, что одно не может существовать без другого. Попытка рассмотреть соотношение понятий "предпринимательство", "частная практика" и "профессиональная деятельность" через призму названных категорий, обусловливается необходимостью выявить те свойства, которые объединяют и (или) разделяют данные понятия. Как показывает практика, для целей познания форм осуществления оценочной деятельности, это является жизненно необходимым.

Мне уже доводилось писать о том, что практика правового регулирования оценочной деятельности осуществляется таким образом, что понятие "оценочная деятельность" каждый раз определяется конкретными нормами, преследующим ту либо иную цель регулирования. При этом цели регулирования в разных случаях могли существенно отличаться, что в результате приводило к различным юридическим моделям этого понятия, сконструированным в том или ином нормативном акте. Применительно к понятию "оценочная деятельность", в контексте нормативного определения этого понятия, и был сделан вывод о том, что как вчера, так и сегодня функциональное значение понятия "оценочная деятельность " преобладает над теоретико-правовым дискурсом о содержании этого понятия. Более того, несмотря все возрастающее влияние результатов оценки на хозяйственную деятельность, отсутствуют какие-либо значимые дискуссии по этой проблеме и это несмотря на то, какое влияние понятие "оценочная деятельность" оказывает на развитие оценочного законодательства. В этой связи, представлялось крайне важным и насущным формирование этой правовой категории, причем как для юридической теории, так и для нужд гражданского оборота 1 .

Как оказалось, нечто подобное происходит не только с понятием "оценочная деятельность", но и с еще одним, не менее фундаментальной категорией данной области знаний – с понятием "субъекты оценочной деятельности". Новая волна накатывающихся на оценщика проблем, в который раз убеждает в том, что представление о гражданско-правовом статусе оценщика не базируется на четкой правовой регламентации, является расплывчатым, обуславливающим необходимость сформировать это представление. И это несмотря на то, что для любого института права, а оценочную деятельность с полным правом можно отнести к институту права, понятие "статус субъекта права" является одним из ключевых, определяющих содержание правоотношений.

На чем же основано столь радикальное изменение восприятие содержания указанной статьи, которое приводит к весьма серьезным последствиям для практикующих оценщиков?

Итак, ст. 4 Закона № 135-ФЗ закрепляет норму, в соответствии с которой субъектами оценочной деятельности признаются физические лица, являющиеся членами одной из СРО оценщиков и застраховавшие свою ответственность в соответствии с требованиями Закона № 135-ФЗ, которые могут осуществлять оценочную деятельность самостоятельно, занимаясь частной практикой, а также на основании трудового договора между оценщиком и юридическим лицом, которое соответствует условиям, установленным ст. 15.1 Закона № 135-ФЗ.

Абсолютное большинство исследователей исходят из дуалистического восприятия данной нормы, считая, что по смыслу ст. 4 Закона № 135-ФЗ, последняя может осуществляться оценщиком либо самостоятельно в форме частной практики, либо в форме трудовых отношений с оценочной организацией. Третьего, как говорится, не дано.

Первое замечание, которое необходимо сделать в связи с анализом ст. 4 Закона № 135-ФЗ, заключается в том, что понятие "оценочная деятельность" и понятие "деятельность по осуществлению оценки" не являются идентичными. Оценочная деятельность – это не только проведение оценки конкретного объекта с целью определения его стоимости, но и различные правоотношения, возникающие в процессе осуществления оценщиком прав и обязанностей членов СРОО, ответственности оценщика и пр. 2 . Последствия подобного различия, как мне представляется, и не учитываются при попытке ограничить правовой статус оценщика в рамках осуществления им самостоятельной, профессиональной деятельности. О понятиях "правовой статус оценщика" и "правовое положение оценщика" будет сказано далее.

Затем Минэкономразвития России в своем письме от 15 марта 2017 г. № Д22и-30 разъясняет, что, оказывается, Закон № 135-ФЗ разграничивает профессиональную деятельность оценщиков и предпринимательскую деятельность. При этом, оценщик:

  1. в качестве ИП может заниматься только иной деятельностью, отличной от оценки и
  2. может осуществлять оценочную деятельность в форме частной практики до постановки его на налоговый учет.

ФНС России в письме от 6 ноября 2018 г. № БС-4-11/22263@, отвечая на вопрос об уплате страховых взносов оценщиками, включенными в сводный реестр членов СРО оценщиков, указало следующее: "В случае отсутствия в сводном реестре членов СРО оценщиков сведений о юридическом лице, с которым оценщик заключил трудовой договор, такой оценщик признается плательщиком страховых взносов в соответствии с подп. 2 п. 1 ст. 419 Налогового кодекса. При этом исчисление и уплата страховых взносов данной категорией плательщиков страховых взносов производятся самостоятельно в соответствии со ст. 430 НК РФ. В случае неуплаты (неполной уплаты) страховых взносов оценщиком, занимающимся частной практикой, в установленный кодексом срок сумму страховых взносов, подлежащую уплате за расчетный период, определяет налоговый орган".

Несколько ранее, Минфин России в письме от 26 января 2017 г. №03-02-07/1/3706 признал, что главой 26-2 НК РФ не предусмотрено ограничений в части применения УСН для оценщиков, занимающихся частной практикой, в связи с чем, при соблюдении всех условий, предусмотренных ст. 346 (12) и 346 (13) НК РФ, такие оценщики вправе применять УСН.

А.А. Пергушев, приводя аргументы в защиту тезиса о допустимости использования индивидуального предпринимательства для целей осуществления оценки (гражданско-правовой характер отношений между оценщиком и заказчиком, отсутствие в Закон № 135-ФЗ запрета на осуществление оценки в форме ИП, отсутствие в разъясняющих письмах Минфина России, Минэкономразвития России, Росреестра признаков нормативности, различий в правовом регулировании деятельности оценщиков в сравнении с деятельностью нотариусов и адвокатов, допустимость осуществления оценки в рамах аудиторской деятельности, которая может осуществляться в рамках индивидуального предпринимательства), рассматривает содержание ст.4 Закона № 135-ФЗ как открытую конструкцию, не содержащую запрета на осуществление оценки в форме ИП. В целом, соглашаясь с подобной позицией, хотелось бы отметить следующее. Лингвистический анализ содержания рассматриваемой статьи (оценщик может осуществлять оценочную деятельность самостоятельно, занимаясь частной практикой, а также на основании трудового договора) свидетельствует, что перед нами деепричастный оборот – "занимаясь частной практикой", отвечающий на вопрос "как?" и уточняющий форму самостоятельного осуществления оценщиком оценочной деятельности. Другими словами, самостоятельная, профессиональная и независимая оценка, по смыслу ст. 4 Закона № 135-ФЗ, допустима только в форме частной практики или в рамках трудовых правоотношений? Но что такое "частная практика" оценщика, как не систематичность связанных с оценкой действий с целью извлечения постоянного дохода, что, собственно, и является сущностью предпринимательства.

Существует три подхода к регулированию соотношения частной практики и предпринимательства: в одном случае (нотариусы, адвокаты) – запрет на занятие предпринимательской деятельностью и деятельностью по трудовому договору; в другом – признание возможности осуществлять профессиональную деятельность и заниматься частной практикой в форме индивидуального предпринимательства (медицинские работники, п. 11 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации") и, наконец, в третьем случае (оценщики, патентные поверенные, арбитражные управляющие, аудиторы) – вопрос остается открытым, поскольку законодательство, регулирующее названные виды профессиональной деятельности, не содержит норм запрещающих или допускающих возможность осуществления частной практики в форме индивидуального предпринимательства. И в который раз приходится отмечать постоянно преследующую оценочную деятельность половинчатость регулирования и отсутствие четкого понимания правового статуса оценщика (кто он – наемный работник, ИП, свободный художник, занимающийся частной практикой или же лицо, осуществляющее свою деятельность в публичном интересе), а также бесконечные шатания в правовом восприятии оценки как профессии.

Один из главных вопросов – это последствия пребывания оценщика в статусе ИП.

По сути это означает запрет на профессию тем оценщикам, которые в настоящее время пребывают или желают пребывать в статусе ИП.

Но так ли это на самом деле? Попробуем разобраться в вопросах правового статуса оценщика, исходя из положений ГК РФ и Закона № 135-ФЗ, о чем подробно будет рассмотрено в моей следующей колонке.

1 - Тимофеев А.В. К вопросу о понятии оценочной деятельности. Журнал "Российский оценщик", № 1 (125), 2015.




С 1 по 3 июля 2022 года в акваториях реки Невы и Финского залива состоялась первая Регата адвокатов «Белые ночи - 2022».

Обучающие семинары для адвокатов со стажем более одного года

РАЗЪЯСНЕНИЕ
Комиссии по этике и стандартам
Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации
по вопросу о возможности осуществления адвокатом экспертной деятельности


РАЗЪЯСНЕНИЕ Комиссии по этике и стандартам Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации по вопросу о возможности осуществления адвокатом экспертной деятельности

РАЗЪЯСНЕНИЕ
Комиссии по этике и стандартам
Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации
по вопросу о возможности осуществления адвокатом экспертной деятельности

В Комиссию по этике и стандартам Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации поступил запрос Совета Адвокатской палаты города Москвы о том, вправе ли адвокат исполнять обязанности эксперта в государственных судебно-экспертных учреждениях, а также участвовать в качестве эксперта в проведении судебной экспертизы вне государственных судебно-экспертных учреждений как лицо, обладающее специальными знаниями в области науки, техники, искусства или ремесла.
В порядке пункта 5 статьи 18.2 Кодекса профессиональной этики адвоката Комиссия по этике и стандартам Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации дает следующее разъяснение по указанным вопросам.
1. Адвокат вправе заниматься научной, преподавательской, экспертной и иной творческой деятельностью (абзац второй пункта 3 статьи 9 Кодекса профессиональной этики адвоката).
Как следует из статьи 41 Федерального закона «Огосударственной судебно- экспертной деятельности в Российской Федерации», судебно-экспертная деятельность осуществляется государственными судебными экспертами на основании указанного Федерального закона (государственная судебно-экспертная деятельность), а также иными лицами на основании положений процессуального законодательства (статья 195 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, статья 82 Арбитражно- процессуального кодекса Российской Федерации, статья 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статья 77 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, статья 25.9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях) и иных нормативных правовых актов.
Согласно статье 1 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» государственная судебно-экспертная деятельность осуществляется в процессе судопроизводства государственными судебно- экспертными учреждениями и государственными судебными экспертами.
В силу статьи 12 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» государственным судебным экспертом является
аттестованный работник государственного судебно-экспертного учреждения, производящий судебную экспертизу в порядке исполнения своих должностных обязанностей.
При этом пунктом 1 статьи 2 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» установлено ограничение, в силу которого адвокат не вправе вступать в трудовые отношения в качестве работника, за исключением научной, преподавательской и иной творческой деятельности.
Работа государственным судебным экспертом не поименована в перечне, приведенном в пункте 1 статьи 2 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», и не относится к научной, преподавательской и иной творческой деятельности.
Поскольку в силу вышеуказанного законодательного ограничения адвокат не может вступать в трудовые отношения в качестве работника судебно-экспертного учреждения, в том числе государственного, Комиссия приходит к выводу о том, что адвокат не вправе состоять в должности судебного эксперта.

2. Адвокат вправе участвовать в осуществлении судебно-экспертной деятельности вне государственных судебно-экспертных учреждений как лицо, обладающее специальными знаниями в области науки, техники, искусства илиремесла, но не являющееся не только государственным судебным экспертом (абзац первый статьи 41 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»), но и работником судебно-экспертного учреждения. Иными словами, адвокат вправе участвовать в осуществлении судебно-экспертной деятельности вне государственных судебно-экспертных учреждений на основании гражданско-правового договора.
При этом адвокату следует учитывать, что в таком случае на его деятельность распространяются положения, в том числе, статьи 2 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», согласно которой целью такой судебно-экспертной деятельности является оказание содействия судам, судьям, органам дознания, лицам, производящим дознание, следователям в установлении обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретному делу.
Согласно пункту 3.1 статьи 9 Кодекса профессиональной этики адвоката сотрудничество с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, в ходе осуществления адвокатской деятельности несовместимо со статусом адвоката.
В связи с изложенным адвокату следует неукоснительно соблюдать требование пункта 3.1 статьи 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, а осуществляемая адвокатом судебно-экспертная деятельность не должна быть направлена на сотрудничество с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность.
Также адвокату следует учитывать, что предметом экспертной деятельности адвоката может быть исключительно разрешение вопросов, требующих специальных знаний в области науки, техники, искусства или ремесла.
При этом под научной деятельностью понимается интеллектуальная деятельность, направленная на получение нового знания и анализ полученной ранее информации. Поэтому адвокат может совмещать адвокатскую деятельность с работой по трудовому договору, в том числе в рамках научно-исследовательского института, если такая работа носит научный (например, в должности «старший научный сотрудник»), преподавательский (например, в должности «преподаватель», «старший преподаватель» вне зависимости от профессии и специализации) или иной творческий характер.

3. В соответствии с абзацем первым пункта 3 статьи 9 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе вне рамок адвокатской деятельности оказывать юридические услуги (правовую помощь), за исключением деятельности по урегулированию споров, в том числе в качестве медиатора, третейского судьи, участия в
благотворительных проектах других институтов гражданского общества, предусматривающих оказание юридической помощи на безвозмездной основе, а также иной деятельности в случаях, предусмотренных законодательством.
В соответствии с подпунктом 1 пункта 2 статьи 2 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» дача консультаций и справок по правовым вопросам как в устной, так и в письменной форме, составляет предмет оказываемой адвокатом юридической помощи.
Поэтому не допускается осуществление адвокатом экспертной деятельности по правовым вопросам, за исключением предусмотренной абзацем вторым пункта 3 статьи 9 Кодекса профессиональной этики адвоката экспертной деятельности в органах и учреждениях адвокатских палат и в адвокатских образованиях, а также за исключением осуществления адвокатом научной и преподавательской деятельности.
К указанным исключениям, в частности, относятся случаи, когда адвокаты в рамках научной и преподавательской деятельности дают правовые заключения по вопросам толкования и применения норм российского права по запросам Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации, иных судов и юрисдикционных органов Российской Федерации, иностранных и международных судебных и юрисдикционных органов, а также участников соответствующих судебных и иных процессов в связи с рассмотрением указанными российскими, иностранными и международными органами подведомственных им дел.

4. Согласно пункту 4 статьи 9 Кодекса профессиональной этики адвоката выполнение профессиональных обязанностей по принятым поручениям должно иметь для адвоката приоритетное значение над иной деятельностью. Как ранее разъясняла Комиссия (Разъяснение от 16 февраля 2018 года по вопросам приоритета участия адвоката в судебных заседаниях и приоритета профессиональной деятельности над иной деятельностью), при участии адвоката в мероприятиях, не связанных с профессиональной деятельностью, адвокат всегда должен отдавать приоритет участию в качестве защитника, представителя в уголовном, административном, гражданском и арбитражном процессе.
В связи с этим адвокат при осуществлении допустимых видов экспертной деятельности должен неукоснительно исходить из того, что Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает безусловный приоритет адвокатской деятельности над любой другой деятельностью.
Настоящее Разъяснение вступает в силу и становится обязательным для всех адвокатских палат и адвокатов после утверждения Советом Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации и опубликования на официальном сайте Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации в сети «Интернет».
После вступления в силу настоящее Разъяснение подлежит опубликованию в издании «Вестник Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации» и в издании «Адвокатская газета».

14 декабря руководитель отдела судебно-психиатрической экспертизы в уголовном процессе ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского», доктор медицинских наук, профессор Андрей Ткаченко выступил в рамках очередного вебинара ФПА РФ по повышению квалификации адвокатов с лекцией на тему «Использование специальных судебно-психиатрических знаний в деятельности адвоката.

Цель лекции, по словам Андрея Ткаченко, – сориентировать адвокатов в лабиринтах судебно-психиатрической экспертизы, чтобы они могли расширить свои познания, необходимые прежде всего при защите лиц с психическими отклонениями.

На Западе основным заказчиком такой экспертизы является адвокат, однако в любой стране стороны должны обладать равными возможностями приглашения «сведующих лиц», обладающих специальными познаниями. В наше стране до сих пор поднимаются вопросы о том, что одного лишь права защиты ходатайствовать о назначении экспертизы недостаточно и что существуют отличия между профессиональными статусами эксперта и специалиста, однако это, как указал ЕСПЧ в Постановлении от 27 марта 2014 г. по делу «Матыцина против России», не влияет на состязательность сторон.

Однако Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 г. № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» было установлено, что оценка заключения эксперта может быть оспорена только вместе с приговором или иным итоговым судебным решением при его обжаловании, в установленном законом порядке. Это требует своевременной реакции адвоката, который может оценить заключение эксперта только в рамках конкретного дела.

Эксперт должен быть независимым от других лиц или органов, соблюдать принципы личной ответственности и непосредственности исследования. Постепенно все экспертизы будут проводиться не двумя-тремя, а одним экспертом, что лишь повышает ответственность эксперта.

Переходя к процессуальным правилам, связанным с проведением экспертизы, Андрей Ткаченко указал, что оспорить заключение эксперта может быть сложно без помощи другого эксперта в этой отрасли. Таким образом, одного лишь права стороны защиты на то, чтобы обратиться к суду с ходатайством о назначении экспертизы, недостаточно. Для того чтобы эффективно реализовать это право, сторона защиты должна иметь возможность предъявить собственное заключение эксперта.

Лектор подробно рассказал, чего не вправе делать эксперт:

– самостоятельно собирать материалы для экспертного исследования. Если в ходе проведения экспертизы появляется необходимость в дополнительных материалах и объектах для исследования, то эксперт правомочен лишь ходатайствовать об их представлении перед субъектом, назначившим экспертизу;

– вступать в личные контакты с участниками процесса, если это ставит под сомнение его незаинтересованность в исходе дела (ч. 2 ст. 85 ГПК РФ). А УПК РФ запрещает эксперту без ведома исследователя вести переговоры с участниками уголовного судопроизводства по вопросам, связанным с производством судебной экспертизы;

– разглашать сведения, которые стали ему известны в связи с проведением экспертизы, или сообщать кому-либо о результатах экспертизы, за исключением органа, ее назначившего;

– разглашать данные предварительного расследования, если эксперт об этом заранее предупрежден, в порядке, установленном ст. 161 УПК РФ.

Лектор подчеркнул, что роль адвоката является очень существенной еще на этапе назначения экспертизы, так как он может повлиять и на объем исследуемой информации, и на направление выводов. Далее защитник вправе присутствовать с разрешения следователя при производстве судебной экспертизы и давать объяснения эксперту. Однако в соответствии с ч. 3 ст. 84 ГПК РФ лица, участвующие в деле, вправе присутствовать при проведении экспертизы, если их присутствие не мешает исследованию, совещанию и составлению заключения. Андрей Ткаченко отметил, что в его практике не было случаев, когда адвокату отказали бы участвовать в экспертизе.

Порядок проведения судебно-психиатрической экспертизы установлен Приказом Министерства здравоохранения РФ от 12 января 2017 г. № 3н.

На этапе оценки заключения эксперта адвокат может добиваться проверки объективности, всесторонности и полноты исследования на базе общепринятых научных и практических данных, опираясь на правовые понятия и юридические критерии (невменяемость, беспомощность, недееспособность и др.).

Компетенция экспертов подтверждается в том числе их принадлежностью к государственным судебно-экспертным учреждениям. Таковыми являются специализированные учреждения федеральных органов исполнительной власти и органов исполнительной власти субъектов РФ. В указанных учреждениях и подразделениях, не относящихся к ведению федерального органа исполнительной власти, не может организовываться и производиться судебно-психиатрическая экспертиза. Однако существуют негосударственные эксперты – это лица, обладающие специальными знаниями, которые не работают в государственных судебно-экспертных учреждениях. Иные эксперты могут вообще не работать в судебно-экспертных учреждениях.

Должность эксперта может занимать человек, прошедший подготовку по конкретной экспертной специальности. Уровень профессиональной подготовки экспертов определяется в ходе их аттестации на право самостоятельного производства судебной экспертизы. Этот уровень согласно ст. 13 Федерального закона от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» подлежит пересмотру каждые пять лет.

Далее Андрей Ткаченко назвал принципы, которыми должен руководствоваться эксперт: принцип правдивости, включающей субъективную правдивость и объективную правдивость, а также принцип уважения к человеку. Он упомянул свод этических принципов и правил проведения судебно-психиатрической экспертизы.

Рассказывая о подзаконных, а также судебных актах, которыми руководствуются эксперты и знание которых может быть полезно адвокатам, лектор, в частности, обратил внимание на Постановление Конституционного Суда РФ от 20 ноября 2007 г. № 13-П. В нем говорится об обязательности учета реальной способности лица осуществлять процессуальные действия с дифференцированным регулированием прав тех, у кого такая способность, несмотря на заболевание, сохранена, и тех, кто действительно по своему психическому состоянию не может самостоятельно защищать свои права. Лишение лица, в отношении которого подлежат применению или применены принудительные меры медицинского характера, возможности самостоятельно реализовывать свои процессуальные права, если психическое заболевание этому не препятствует, означает не согласующееся с конституционно значимыми целями ограничение прав.

Также в Постановлении Конституционного Суда РФ от 27 июня 2012 г. № 15-П говорится, что наличие у гражданина психического расстройства может по-разному отражаться на его интеллектуальном и волевом уровне, определяя степень имеющихся нарушений, в частности способности к адекватному восприятию окружающей обстановки, осознанию себя и адекватному поведению.

Возможность принятия судом только одного из двух решений (дееспособен или недееспособен) ставит суды перед неразрешимой дилеммой в тех случаях, когда даже при наличии психического расстройства лицо сохраняет способность принимать некоторые осознанные самостоятельные решения в определенных сферах социальной жизни.

В действующей системе правового регулирования не предусматривается возможность дифференциации гражданско-правовых последствий наличия у гражданина нарушения психических функций, соразмерных степени фактического снижения способности понимать значение своих действий или руководить ими в тех или иных сферах социальной жизни.

С презентацией спикера можно ознакомиться здесь.

Обращаем внимание, что трансляция вебинара будет доступна до 24.00 14 декабря.

В Комиссию по этике и стандартам Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации поступил запрос Совета Адвокатской палаты города Москвы о том, вправе ли адвокат исполнять обязанности эксперта в государственных судебно-экспертных учреждениях, а также участвовать в качестве эксперта в проведении судебной экспертизы вне государственных судебно-экспертных учреждений как лицо, обладающее специальными знаниями в области науки, техники, искусства или ремесла.

В порядке пункта 5 статьи 18.2 Кодекса профессиональной этики адвоката Комиссия по этике и стандартам Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации дает следующее разъяснение по указанным вопросам.

1. Адвокат вправе заниматься научной, преподавательской, экспертной и иной творческой деятельностью (абзац 2 пункта 3 статьи 9 Кодекса профессиональной этики адвоката).

Как следует из статьи 41 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», судебно-экспертная деятельность осуществляется государственными судебными экспертами на основании указанного Федерального закона (государственная судебно-экспертная деятельность), а также иными лицами на основании положений процессуального законодательства (статья 195 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, статья 82 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статья 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статья 77 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, статья 25.9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях) и иных нормативных правовых актов.

Согласно статье 1 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» государственная судебно-экспертная деятельность осуществляется в процессе судопроизводства государственными судебно-экспертными учреждениями и государственными судебными экспертами.

В силу статьи 12 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» государственным судебным экспертом является аттестованный работник государственного судебно-экспертного учреждения, производящий судебную экспертизу в порядке исполнения своих должностных обязанностей.

При этом пунктом 1 статьи 2 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» установлено ограничение, в силу которого адвокат не вправе вступать в трудовые отношения в качестве работника, за исключением научной, преподавательской и иной творческой деятельности.

Работа государственным судебным экспертом не поименована в перечне, приведенном в пункте 1 статьи 2 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», и не относится к научной, преподавательской и иной творческой деятельности.

Поскольку в силу вышеуказанного законодательного ограничения адвокат не может вступать в трудовые отношения в качестве работника судебно-экспертного учреждения, в том числе государственного, Комиссия приходит к выводу о том, что адвокат не вправе состоять в должности судебного эксперта.

2. Адвокат вправе участвовать в осуществлении судебно-экспертной деятельности вне государственных судебно-экспертных учреждений как лицо, обладающее специальными знаниями в области науки, техники, искусства или ремесла, но не являющееся не только государственным судебным экспертом (абзац 1 статьи 41 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»), но и работником судебно-экспертного учреждения. Иными словами, адвокат вправе участвовать в осуществлении судебно-экспертной деятельности вне государственных судебно-экспертных учреждений на основании гражданско-правового договора.

При этом адвокату следует учитывать, что в таком случае на его деятельность распространяются положения, в том числе статьи 2 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», согласно которой целью такой судебно-экспертной деятельности является оказание содействия судам, судьям, органам дознания, лицам, производящим дознание, следователям в установлении обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретному делу.

Согласно пункту 3.1 статьи 9 Кодекса профессиональной этики адвоката сотрудничество с органами, осуществляющими оперативно-разыскную деятельность, в ходе осуществления адвокатской деятельности несовместимо со статусом адвоката.

В связи с изложенным адвокату следует неукоснительно соблюдать требование пункта 3.1 статьи 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, а осуществляемая адвокатом судебно-экспертная деятельность не должна быть направлена на сотрудничество с органами, осуществляющими оперативно-разыскную деятельность.

Также адвокату следует учитывать, что предметом экспертной деятельности адвоката может быть исключительно разрешение вопросов, требующих специальных знаний в области науки, техники, искусства или ремесла.

При этом под научной деятельностью понимается интеллектуальная деятельность, направленная на получение нового знания и анализ полученной ранее информации. Поэтому адвокат может совмещать адвокатскую деятельность с работой по трудовому договору, в том числе в рамках научно-исследовательского института, если такая работа носит научный (например, в должности «старший научный сотрудник»), преподавательский (например, в должности «преподаватель», «старший преподаватель» вне зависимости от профессии и специализации) или иной творческий характер.

3. В соответствии с абзацем 1 пункта 3 статьи 9 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе вне рамок адвокатской деятельности оказывать юридические услуги (правовую помощь), за исключением деятельности по урегулированию споров, в том числе в качестве медиатора, третейского судьи, участия в благотворительных проектах других институтов гражданского общества, предусматривающих оказание юридической помощи на безвозмездной основе, а также иной деятельности в случаях, предусмотренных законодательством.

В соответствии с подпунктом 1 пункта 2 статьи 2 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» дача консультаций и справок по правовым вопросам как в устной, так и в письменной форме, составляет предмет оказываемой адвокатом юридической помощи.

Поэтому не допускается осуществление адвокатом экспертной деятельности по правовым вопросам, за исключением предусмотренной абзацем 2 пункта 3 статьи 9 Кодекса профессиональной этики адвоката экспертной деятельности в органах и учреждениях адвокатских палат и в адвокатских образованиях, а также за исключением осуществления адвокатом научной и преподавательской деятельности.

К указанным исключениям, в частности, относятся случаи, когда адвокаты в рамках научной и преподавательской деятельности дают правовые заключения по вопросам толкования и применения норм российского права по запросам Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации, иных судов и юрисдикционных органов Российской Федерации, иностранных и международных судебных и юрисдикционных органов, а также участников соответствующих судебных и иных процессов в связи с рассмотрением указанными российскими, иностранными и международными органами подведомственных им дел.

4. Согласно пункту 4 статьи 9 Кодекса профессиональной этики адвоката выполнение профессиональных обязанностей по принятым поручениям должно иметь для адвоката приоритетное значение над иной деятельностью. Как ранее разъясняла Комиссия (Разъяснение от 16 февраля 2018 г. № 01/18 по вопросам приоритета участия адвоката в судебных заседаниях и приоритета профессиональной деятельности над иной деятельностью), при участии адвоката в мероприятиях, не связанных с профессиональной деятельностью, адвокат всегда должен отдавать приоритет участию в качестве защитника, представителя в уголовном, административном, гражданском и арбитражном процессе.

В связи с этим адвокат при осуществлении допустимых видов экспертной деятельности должен неукоснительно исходить из того, что Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает безусловный приоритет адвокатской деятельности над любой другой деятельностью.

Настоящее Разъяснение вступает в силу и становится обязательным для всех адвокатских палат и адвокатов после утверждения Советом Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации и опубликования на официальном сайте Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации в сети «Интернет».

После вступления в силу настоящее Разъяснение подлежит опубликованию в издании «Вестник Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации» и в издании «Адвокатская газета».

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: