Михайловская и б цели функции и принципы российского уголовного судопроизводства

Обновлено: 28.03.2024

Понятие гносеологической функции уголовного процесса и ее содержание. Познание в уголовном процессе, его соотношение с социальным назначением уголовного судопроизводства и с уголовно-процессуальным доказыванием. Характер уголовно-процессуального доказывания, его отличие от обыденного познания и научного.

Субъективный характер истины. Марксистское учение о материальной истине, устанавливаемой в уголовном процессе, и его аргументы. Отрицание истины и его аргументы. Принцип историчности истины и его роль в обосновании юридического характера истины.

Практика как критерий истины, познаваемой в уголовном процессе. Внутреннее убеждение как критерий истины. Проблема сочетаемости обоих критериев.

Темы рефератов, докладов:

1. Гносеологические основы уголовно-процессуальной деятельности.

2. Истина как основная проблема уголовно-процессуальной науки.

Дополнительная литература

1. Алексеев, Н.С. Очерк развития науки советского уголовного процесса [Текст] / Н.С. Алексеев, В.Г. Даев, Л.Д. Кокорев. - Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 1980. - 252 с.

2. Барабаш, А.С. Природа российского уголовного процесса, цели уголовно-процессуальной деятельности и их установление [Текст] / А.С. Барабаш. - СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2005. - 257 с.

3. Еникеев, З.Д. Проблемы истины и справедливости в уголовном судопроизводстве [Текст] / З.Д. Еникеев // Научные труды. РАЮН. Выпуск 4. В 3 т. - М.: Изд. группа «Юрист», 2004. - Т. 3. - С. 109 – 113.

4. Зинатуллин, З.З. И снова об истине как цели уголовно-процессуального доказывания [Текст] / З.З. Зинатуллин, Т.З. Зинатуллин // Уголовно-правовые и процессуальные проблемы отправления правосудия в современной России: Материалы Всероссийской научно-практической конференции / Отв. ред. Рябинина Т.К. - Москва – Курск: Изд. группа «Юрист» - Курск. гос. техн. ун-т, 2005. - С. 160 – 166.

5. Козявин, А.А. Гарантии прав личности в уголовном процессе [Текст]: Учебное пособие / А.А. Козявин; Курск. гос. техн. ун-т. Курск, 2006. – 196 с.

6. Кокорев, Л.Д., Уголовный процесс: доказательства и доказывание [Текст] / Л.Д. Кокорев, Н.П. Кузнецов. - Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 1995. - 272 с.

7. Кореневский, Ю.В. Доказывание в уголовном процессе (закон, теория, практика) [Текст] / Ю.В. Кореневский // Доказывание в уголовном процессе: традиции и современность / Под ред. В.А. Власихина. - М.: Юристъ, 2000. - С. 7 - 167.

8. Михайловская, И.Б. Цели, функции и принципы российского уголовного судопроизводства (уголовно-процессуальная форма) [Текст] / И.Б. Михайловская. - М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2003. - 144 с.

9. Мотовиловкер, Я.О. Установление истины в советском уголовном процессе [Текст] / Я.О. Мотовиловкер. - Ярославль: Изд-во Ярослав. ун-та, 1974. - 71 с.

10. Мурадьян, Э.М. Истина как проблема судебного права [Текст] / Э.М. Мурадьян. - М.: Юристъ, 2004. - 312 с.

11. Уголовно-процессуальное право Российской Федерации [Текст]: Учебник / Л.Б. Алексеева и др.; отв. ред. П.А. Лупинская. - М.: Юристъ, 2003. - 797 с.

12. Хрестоматия по уголовному процессу России [Текст] / Автор-сост. проф. Э.Ф. Куцова. - М.: Городец, 1999. - 272 с.

13. Шейфер, С.А. О понятии и цели доказывания в уголовном процессе [Текст] / С.А. Шейфер // Государство и право. - 1996. - № 9. - С. 60 – 67.

Цели, функции и принципы российского уголовного судопроизводства (уголовно-процессуальная форма) / Михайловская И.Б. - М.: Проспект, ТК Велби, 2003. - 144 c.

Тип : Издание
Автор : Михайловская И.Б.
Издательство : Проспект, ТК Велби
Место издания : Москва
Количество страниц : 144
Год издания : 2003 г.


Глава I. Социальная обусловленность процессуальной формы . . . . . . . . . . . 3
§ 1. Понятие уголовно-процессуальной формы и ее структурные элементы . . . . . 3
§ 2. Уголовно-процессуальная форма как индикатор политического и экономического
устройства общества . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14
Глава II. Цель уголовного судопроизводства . . . . . . . . . . . . . . . . . .27
§ 1. Проблема определения цели уголовного судопроизводства . . . . . . . . . .27
§ 2. Влияние цели уголовного судопроизводства на конструирование
процессуальных институтов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 42
Глава III. Уголовно-процессуальные функции . . . . . . . . . . . . . . . . . .62
§ 1. Понятие и система уголовно-процессуальных функций . . . . . . . . . . . .62
§ 2. Регламентация уголовно-процессуальных функций по действующему
законодательству РФ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 81
Глава IV. Принципы уголовного судопроизводства . . . . . . . . . . . . . . . 110
§ 1. Понятие и значение принципа уголовного процесса . . . . . . . . . . . . 110
§ 2. Принципы судопроизводства по УПК РФ 2001 г . . . . . . . . . . . . . . .119

Народонаселение уголовного судопроизводства: уголовно-процессуальная функция УУП ­ функция-задача лица, участвующего в уголовном судопроизводстве. Позиция УПК России →

Процессуальная форма прекращения уголовного дела и уголовного преследования по уголовным делам, подведомственным ФТС России →

Уголовно-процессуальная деятельность при возбуждении уголовных дел как гарантия реализации назначения уголовного судопроизводства →

Уголовный процесс как способ защиты прав и свобод человека

Рассматривается вопрос о значении уголовного судопроизводства как способа защиты прав подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего и иных лиц, которые были затронуты при проведении расследования или судебного разбирательства.
Ключевые слов: защита прав и свобод человека, демократия, публичность, состязательность.

Согласно ст. 1 Конституции Российская Федерация есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления. Одним из системообразующих признаков правового государства является незыблемость основных прав и свобод человека, охрана законных интересов личности, о чем свидетельствует ст. 2 Конституции РФ.

Уголовное судопроизводство как функционирующая в государстве система осуществляется в соответствии с общим политическим строем государства. Исходя из этого, обозначенные в ст.6 УПК РФ в качестве задач уголовного процесса защита прав и интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод выглядят доста¬точно логично. В первую очередь это связано с тем, что в Российской Федерации за последний период времени произошло усиление демократических тенденций. Как справедливо отмечает П. А. Лупинская, «стратегия развития уголовного судопроизводства, исходя из его высокого политического значения, должна быть направлена главным образом на усиление гарантий прав личности: будь то подозреваемый (обвиняемый), потерпевший или иное лицо, чьи права и интересы затронуты при проведении расследования или судебного разбирательства» [4, с. 283]. Таким образом, законодательное закрепление задач уголовного судопроизводства в ст. 6 УПК РФ лишает нормативной почвы тезис о борьбе с преступностью как цели процессуальной регламентации функционирования уголовной юстиции и позволяет утверждать, что в России формируется процесс нового, охранительного типа [5, с. 33].

Однако на сегодняшний день далеко не все процессуалисты поддерживают концепцию, предложенную законодателем. Ряд ученых настаивает на том, что основными задачами производства по любому уголовному делу являются раскрытие преступления и изобличение лица, виновного в его совершении, а также установление истины и принятие на этой основе правильного и справедливого решения [1, с. 24]. Такой подход основан на том, что в условиях борьбы государства и уголовного мира неотвратимость уголовной репрессии приобретает важнейшее общегосударственное значение. Кроме того, посредством раскрытия каждого преступления и привлечения к ответственности лиц, их совершивших, преследуется куда более серьезная задача, направленная на предупреждение и воспитание общества в духе уважения закона. Следует отметить, что подобные задачи ставились законодателем в ст. 2 УПК РСФСР, за исключением, пожалуй, установления истины. Подобная формулировка задач породила представление о том, что интегративной целью государства в сфере уголовного судопроизводства является борьба с преступностью. Таким образом, приверженность научной юридической общественности догматам советского уголовно-процессуального права оказалась столь высока, что вопрос о том, какие ценности защищает данная отрасль права, и сегодня далеко еще не бесспорен [3, с. 16].

В теории уголовного процесса отчетливо проявилось противостояние двух тенденций. Согласно одной из них, уголовнопроцессуальное законодательство нуждается в «чистке» на предмет устранения гипертрофированного публичного интереса, в установлении законодательной властью четких оснований для любого ограничения свободы личности и требует полного воплощения конституционных ценностей в уголовнопроцессуальном законодательстве, ориентирования правоприменительной практики на всемерную охрану прав личности, даже за счет «сдачи позиций» в борьбе с преступностью. Вторая же тенденция, как уже было отмечено, заключается в том, что отвергает индивидуалистические теоретические конструкции примата прав человека над любой социальной общностью, доминирования гражданского общества над государством и требует сохранения или даже усиления публичных начал в уголовном судопроизводстве, ориентирования правоприменительной практики на борьбу с преступностью путем «ужесточения» репрессивных мер и методов [3, с. 17].

В этой связи важно понять, почему законодатель ушел от ранее существовавших задач уголовного судопроизводства, которые были закреплены в УПК РСФСР, и почему он придал нормативное значение тем, которые направлены на защиту прав и свобод личности (ст. 6 УПК РФ).

Первой причиной является то, что «политические и общественные перемены конца 1980-х - начала 1990-х гг. привели к демифологизации объективных реалий общественной жизни, а вместе с тем к смещению координат в системе ценностей от безусловного подчинения личных интересов публичным до провозглашения человека, его прав и свобод высшей ценностью (ст. 2 Конституции РФ). Если прежде государство «наделяло» человека правами и свободами, то теперь Конституция признает, что права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (ст. 17 Конституции), что позволяет говорить о естественном характере прав и свобод, как существующих объективно, а не по воле законодателя» [3, с. 23].

И наконец, третьей причиной, вызвавшей необходимость смены задач уголовного судопроизводства, является провозглашение состязательности судопроизводства (ч. 3 ст. 123 Конституции РФ). Уголовный процесс, основанный на подобных началах, имеет совершенно иной подход к определению статуса участников уголовного судопроизводства, нежели инквизиционный. Состязательность направлена на обеспечение равноправия сторон, а также на защиту человека от произвола правоохранительных органов [6, с. 46].

Список использованной литературы
1. Алексеев А. И., Овчинский В. С., Побегайло Э. Ф. Российская уголовная политика: преодоление кризиса. М., 2006.
2. Лазарева В. А. Уголовный процесс как способ защиты прав и свобод человека и гражданина (назначение уголовного судопроизводства) // LEX RUSSICA. 2010. № 3.
3. Лазарева В. А., Иванов В. В., Утарбаев А. К. Защита прав личности в уголовном процессе России: учеб. пособие для бакалавриата и магистратуры. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2016.
4. Лупинская П. А. Высокое политическое значение уголовного судопроизводства // LEX RUSSICA. 2008. № 2.
5. Михайловская И. Б. Цели, функции и принципы российского уголовного судопроизводства (уголовно-процессуальная форма). М., 2003.
6. Одинцов А. С. Значение принципов уголовного судопроизводства для обеспечения прав и свобод человека // Научный поиск. 2016. № 2.1.
7. Ожегов С. И., Шведова Г. Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. М., 1999.


Уголовный процесс как способ защиты прав и свобод человека


Одним из ключевых принципов, закрепленных в Конституции России, является разделение властей. "Государственная власть в Российской Федерации, - говорится в ст. 10 Конституции, - осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны".

Принцип разделения властей распространяется на все сферы государственной деятельности, в том числе и на уголовное судопроизводство, в котором принимают участие государственные органы и должностные лица, относящиеся ко всем ветвям государственной власти, - законодательной, исполнительной и судебной.

Говоря об участии в уголовном процессе органов законодательной власти, мы имеем в виду прежде всего процедуру возбуждения уголовного дела в отношении члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы, предусматривающую необходимость получения на то согласия соответственно Совета Федерации или Государственной Думы Федерального Собрания РФ (п. 1 ч. 1 ст. 448 УПК РФ), а также положение ч. 3 ст. 450 УПК РФ, согласно которому судебное решение об избрании в отношении члена Совета Федерации, депутата Государственной Думы, Президента РФ, прекратившего исполнение своих полномочий, Уполномоченного по правам человека в РФ в качестве меры пресечения заключения под стражу или о производстве обыска исполняется с согласия соответственно Совета Федерации или Государственной Думы.

На основе принципа разделения властей в уголовном процессе осуществляется регулирование взаимоотношений государственных органов и должностных лиц, принадлежащих к различным ветвям государственной власти, и распределение между ними процессуальных полномочий.

По вопросу о том, в какой мере нынешнее уголовное судопроизводство отвечает конституционному принципу разделения властей, в юридической литературе высказаны различные точки зрения.

Так, по мнению Г.Н. Королева, реальное воплощение конституционного принципа разделения властей требует от законодателя такой регламентации общественных отношений и определения компетенции государственных органов, при которой бы исключались:

  1. возложение одних и тех же функций на государственные органы, относящиеся к различным ветвям власти;
  2. необходимость санкционирования решения, принятого полномочным представителем какого-либо государственного органа, должностным лицом или государственным органом иной ветви власти .

Что касается первого из выделенных Г.Н. Королевым условий, то его соблюдение в современном уголовном процессе является необходимым элементом реализации принципа состязательности сторон. Как отметила И.Б. Михайловская, состязательная форма процесса, будучи возведенной в ранг конституционного положения, обязывает законодателя при разработке процедуры судопроизводства учитывать и детализировать ее основные характеристики. К их числу в первую очередь относится разграничение функций органов, осуществляющих уголовное преследование, и суда, а также определение круга субъектов, реализующих ту или иную функцию . Согласно ч. 2 ст. 15 УПК РФ функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо. Любое отклонение процессуального порядка производства по уголовным делам от этого требования должно незамедлительно устраняться законодателем, поскольку оно свидетельствует о несоответствии процедуры конституционным принципам уголовного процесса.

См.: Михайловская И.Б. Цели, функции и принципы российского уголовного судопроизводства (уголовно-процессуальная форма). М., 2003. С. 69.

В то же время идея о том, что принцип разделения властей требует, чтобы в уголовном процессе исключалось санкционирование решения, принятого полномочным представителем какого-либо государственного органа, должностным лицом или государственным органом иной ветви власти, представляется далеко не бесспорной.

Считая это положение непреложным, Г.Н. Королев приходит к выводу, что в действующем уголовно-процессуальном законе законодатель существенно ограничил самостоятельность органов исполнительной власти в сфере уголовного судопроизводства. Автор называет курьезной норму ч. 2 ст. 29 УПК РФ, в которой закреплено, что только суд, в том числе в ходе досудебного производства, правомочен принимать решения о производстве следственных и процессуальных действий, таких как осмотр жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц; обыск и выемку в жилище; наложение ареста на имущество и т.д. Автор убежден, что закрепленная в уголовно-процессуальном законе необходимость получения представителями органов исполнительной власти (следователем и дознавателем) согласия органа судебной власти (суда) на выполнение предоставленных им полномочий (производство следственных действий) является нарушением конституционного принципа разделения властей .

См.: Королев Г. Реорганизация досудебного производства: проблемы и перспективы // Законность. 2008. N 1. С. 8.

С таким подходом трудно согласиться. Представляется, что норма ч. 2 ст. 29 УПК РФ не только не противоречит конституционному принципу разделения властей, но, напротив, является одной из важнейших гарантий реализации рассматриваемого принципа в уголовном судопроизводстве. Рассмотрим все по порядку.

См. об этом: Дикарев И.С. Правосудие и судебный контроль в уголовном процессе: соотношение понятий // Государство и право. 2008. N 2. С. 45 - 51.

Органы предварительного расследования, входящие в систему органов исполнительной ветви государственной власти, вправе самостоятельно принимать решения о производстве следственных действий. Но если содержание следственного действия включает в себя элемент принуждения, применение которого сопряжено с ограничением перечисленных выше конституционных прав и свобод личности, то структура уголовно-процессуального решения о производстве следственного действия усложняется. В нее включаются уже два компонента: первый - непосредственно решение о производстве следственного действия (компетенция следователя, дознавателя); второй - решение об ограничении конституционных прав и свобод личности в целях обеспечения условий для производства следственного действия (компетенция органов судебной власти). В результате принятие решения о производстве такого следственного действия оказывается вне сферы компетенции следователя (дознавателя), что и обусловливает необходимость обращения органов предварительного расследования в суд с соответствующим ходатайством, которое рассматривается в порядке, предусмотренном ст. 165 УПК РФ.

При этом надо отметить, что уголовно-процессуальный закон пользуется весьма точной терминологией, указывая, что суд, удовлетворяя ходатайство органа расследования, выносит постановление "о разрешении производства следственного действия" (ч. 4 ст. 165 УПК РФ). Рассматривая в порядке ст. 165 УПК РФ ходатайство, суд ни в коей мере не подменяет органы расследования, не присваивает себе их полномочия, поскольку инициатива производства следственных действий исходит от следователя или дознавателя. Задача суда ограничивается проверкой наличия оснований производства следственного действия в целях ограждения конституционных прав и свобод личности от необоснованного ограничения.

Как правильно отметил В.М. Быков, установление судебного контроля за принятием следователем решений о производстве ряда следственных действий носит предварительный, упреждающий характер и представляет собой реальную гарантию защиты конституционных прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, которые могут быть нарушены в результате следственных действий, проведенных без достаточных оснований .

См.: Быков В. Принятие следователем решения о производстве следственных действий // Законность. 2005. N 10. С. 9.

Следовательно, норма ст. 29 УПК РФ, обязывающая органы предварительного расследования обращаться в суд с ходатайствами о даче разрешения на производство следственных действий, производство которых сопряжено с ограничением конституционных прав личности на неприкосновенность жилища, тайну переписки, телефонных и иных переговоров и т.д., имеет своим назначением предотвращение возможного вмешательства органов исполнительной власти в компетенцию суда, обладающего исключительным правом принятия (санкционирования) решений, ограничивающих указанные права и свободы личности, обеспечивая тем самым практическую реализацию принципа разделения властей в уголовном судопроизводстве.

Суть принципа разделения властей не может сводиться к механическому разделению полномочий между государственными органами, принадлежащими к различным ветвям государственной власти, к исключению необходимости их взаимодействия между собой в целях решения стоящих перед ними задач. По меткому замечанию О.Е. Кутафина, разделение властей - не застывшее состояние обособленных государственных структур, это - работающий механизм, достигающий единства на основе сложного процесса согласования и специальных правовых процедур, предусмотренных на случай конфликтных состояний. Принцип разделения властей предусматривает систему сдержек и противовесов, направленную на то, чтобы свести к минимуму возможные ошибки в управлении, односторонность подхода к решаемым вопросам .

См.: Государственное право Российской Федерации / Под ред. О.Е. Кутафина. М., 1996. С. 104.

Статья 29 УПК РФ - далеко не единственная норма, регулирующая взаимодействие в сфере уголовного судопроизводства органов, принадлежащих к различным ветвям власти. Как уже отмечалось выше, в главу 52 УПК РФ, посвященную особенностям производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц, включены нормы, ставящие принятие ряда процессуальных решений в зависимость от решений Совета Федерации и Государственной Думы Федерального Собрания РФ, Высшей квалификационной коллегии судей РФ и т.д. При этом квалификационные коллегии судей, согласие которых, в частности, является необходимым условием возбуждения уголовных дел в отношении судей (п. п. 4 и 5 ч. 1 ст. 448 УПК РФ), будучи органами судейского сообщества, формируемыми и действующими для выражения интересов судей как носителей судебной власти , формально вообще не вписываются ни в одну из ветвей государственной власти . Как отмечает И.Б. Михайловская, "органы судейского сообщества, в том числе квалификационные коллегии, по крайней мере на уровне законодательной модели, являются органом самоуправления носителей одной из ветвей государственной власти" .

См.: Федеральный закон от 14 марта 2002 г. N 30-ФЗ "Об органах судейского сообщества в Российской Федерации" // Российская газета. 2002. 19 марта.
Согласно ч. 1 ст. 1 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации" судебная власть в Российской Федерации осуществляется только судами в лице судей и привлекаемых в установленном законом порядке к осуществлению правосудия присяжных, народных и арбитражных заседателей. Никакие другие органы и лица не вправе принимать на себя осуществление правосудия (см.: Собрание законодательства РФ. 1997. N 1. Ст. 1).
Михайловская И.Б. Суды и судьи: независимость и управляемость. М., 2008. С. 67.

Следует учитывать, что инициатива стороны обвинения произвести следственное действие, сопряженное с ограничением конституционных прав и свобод личности, порождает правовой спор. Следователь (дознаватель) в этом споре является всего лишь стороной. Другая сторона - гражданин, чьи права могут подвергнуться ограничению в связи с производством соответствующего следственного действия. Принятие в подобных условиях следователем (дознавателем) в одностороннем порядке решения, ограничивающего конституционные права и свободы личности (например, о производстве обыска в жилище), означало бы нарушение известного правила "neno judex in causa sua" (никто не судья в своем деле). Другими словами, следователь (дознаватель) сам разрешал бы спор, стороной которого он является. Такое положение противоречило бы конституционному принципу состязательности сторон (ч. 3 ст. 123 Конституции). Кроме того, нарушался бы принцип уважения достоинства личности (ст. 21 Конституции), который предполагает, что личность, выступая во взаимоотношениях с государством в качестве равноправного субъекта, не должна подвергаться ограничениям конституционных прав и свобод произвольно или на основании одностороннего решения государственных органов или должностных лиц, осуществляющих публичное уголовное преследование. Органы исполнительной власти, настаивающие на применении к гражданину подобных ограничений, обязаны обосновать их необходимость, а решение должно приниматься объективным, беспристрастным и независимым арбитром.

Именно суду в состязательном уголовном процессе отводится роль органа, справедливо и беспристрастно разрешающего правовые споры, в том числе решаемые в порядке судебного контроля: о выдаче разрешений на производство следственных действий, о рассмотрении жалоб на действия и решения органов расследования и др.

Конституционный Суд РФ разъяснил, что из положений ст. 10 и ч. 1 ст. 118 Конституции следует, с одной стороны, что никакой иной орган не может принимать на себя функцию отправления правосудия, а с другой - что на суд не может быть возложено выполнение каких бы то ни было функций, не согласующихся с его положением органа правосудия . Органы предварительного расследования не вправе принимать решения, ограничивающие те права и свободы личности, которые Конституция ставит под охрану правосудия. Поэтому в тех случаях, когда интересы расследования требуют ограничения конституционных прав и свобод личности, законодатель обязывает следователя, дознавателя возбуждать перед судом соответствующее ходатайство, которое по своей сути есть обращенная к суду просьба о том, чтобы он своим решением придал законный характер ограничениям конституционных прав личности, без которых невозможно достичь результата следственного действия.

См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 28 ноября 1996 г. N 19-П "По делу о проверке конституционности статьи 418 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросом Каратузского районного суда Красноярского края" // Собрание законодательства РФ. 1996. N 50. Ст. 5679.

Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности.

Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2019. Вып. 3 (45)

Н. С. Манова, Доктор юридических наук, профессор, зав. кафедрой уголовного процесса
Саратовская государственная юридическая академия

М. А. Баранова, Кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного процесса
Саратовская государственная юридическая академия

Введение: деятельность по расследованию и судебному рассмотрению и разрешению уголовных дел четко регулируется нормами уголовно-процессуального закона. Сущность и назначение уголовного судопроизводства, его наиболее важные черты и свойства, основные направления деятельности органов и должностных лиц, осуществляющих уголовно-процессуальную деятельность, а также исходные положения правового статуса иных участников процесса закреплены в его принципах. Вместе с тем уголовное судопроизводство не может не опираться на нормы нравственности, сформировавшиеся в обществе на основе представлений о справедливости, совести, о правом и неправом. Для уголовного процесса проблема построения законодательства и осуществления правоприменительной практики на основе норм нравственности имеет особую значимость в силу того, что данный вид государственной деятельности связан с возможностью существенного ограничения прав и свобод граждан, с вторжением в их личную жизнь. Однако в российском обществе в последние годы сформировалось устойчивое неприятие нравственного содержания уголовно-процессуального закона, его принципов, противопоставление процедур досудебного и судебного производства, предусмотренных УПК РФ, и норм морали, у которой, якобы, иные, чем у закона, ценности. Цель: проанализировать соотношение принципов уголовного судопроизводства и нравственных основ (прежде всего справедливости) уголовно-процессуальной деятельности; изложить авторские представления о нравственной составляющей исходных начал российского уголовного процесса, о том месте, которое должна занимать категория справедливости в регламентации и осуществлении уголовного судопроизводства. Методы: методологическую основу исследования составляют общенаучные (диалектический, системный, структурно-функцио¬нальный, логический и др.) и частнонаучные (формально-юридический, сравнительно-правовой, историко-правовой и др.) методы познания. Наряду с методами теоретического исследования применялись методы эмпирического и экспериментального уровня: неформализованное интервьюирование, правовое моделирование. Результаты: в статье представлены выводы авторов относительно сущности и системы принципов уголовного судопроизводства и необходимости ее дополнения рядом законоположений с учетом того обстоятельства, что именно исходя из нравственных характеристик в обществе оценивается эффективность правосудия и уголовного судопроизводства в целом, что уголовно-процессуальные нормы, противоречащие нормам нравственности, воспринимаются общественным сознанием как несправедливые и в силу этого, как правило, являются неэффективными в следственной и судебной практике. Выводы: вопреки формально определенной норме уголовно-процессуального закона о справедливости приговора как соответствии назначенного судом наказания тяжести преступления и личности подсудимого российская доктрина и практика уголовного судопроизводства расширяют это буквальное понимание справедливости в уголовном процессе. Справедливость при производстве по уголовным делам – это, прежде всего, правильное установление всех фактических обстоятельств совершенного преступления, привлечение к ответственности действительно виновных в его совершении. Для того чтобы справедливость стала безусловным ориентиром уголовно-процессуальной деятельности, необходимо закрепление этой дефиниции в системе принципов уголовного судопроизводства..

Введение: деятельность по расследованию и судебному рассмотрению и разрешению уголовных дел четко регулируется нормами уголовно-процессуального закона. Сущность и назначение уголовного судопроизводства, его наиболее важные черты и свойства, основные направления деятельности органов и должностных лиц, осуществляющих уголовно-процессуальную деятельность, а также исходные положения правового статуса иных участников процесса закреплены в его принципах. Вместе с тем уголовное судопроизводство не может не опираться на нормы нравственности, сформировавшиеся в обществе на основе представлений о справедливости, совести, о правом и неправом. Для уголовного процесса проблема построения законодательства и осуществления правоприменительной практики на основе норм нравственности имеет особую значимость в силу того, что данный вид государственной деятельности связан с возможностью существенного ограничения прав и свобод граждан, с вторжением в их личную жизнь. Однако в российском обществе в последние годы сформировалось устойчивое неприятие нравственного содержания уголовно-процессуального закона, его принципов, противо поставление процедур досудебного и судебного производства, предусмотренных УПК РФ, и норм морали, у которой, якобы, иные, чем у закона, ценности. Цель: проанализировать соотношение принципов уголовного судопроизводства и нравственных основ (прежде всего справедливости) уголовно-процессуальной деятельности; изложить авторские представления о нравственной составляющей исходных начал российского уголовного процесса, о том месте, которое должна занимать категория справедливости в регламентации и осуществлении уголовного судопроизводства. Методы: методологическую основу исследованиясоставляют общенаучные (диалектический, системный, структурно-функцио­нальный, логический и др.) и частнонаучные (формально-юридический, сравнительно-правовой, историко-правовой и др.) методы познания. Наряду с методами теоретического исследования применялись методы эмпирического и экспериментального уровня: неформализованное интервьюирование, правовое моделирование. Результаты: в статье представлены выводы авторов относительно сущности и системы принципов уголовного судопроизводства и необходимости ее дополнения рядом законоположений с учетом того обстоятельства, что именно исходя из нравственных характеристик в обществе оценивается эффективность правосудия и уголовного судопроизводства в целом, что уго ловно-процессуальные нормы, противоречащие нормам нравст­венности, воспринимаются общественным сознанием как несправедливые и в силу этого, как правило, являются неэффективными в следственной и судебной практике. Выводы: вопреки формально определенной норме уголовно-процессуального закона о справедливости приговора как соответствии назначенного судом наказания тяжести преступления и личности подсудимого российская доктрина и практика уголовного судопроизводства расширяют это буквальное понимание справедливости в уголовном процессе. Справедливость при производстве по уголовным делам – это, прежде всего, правильное установление всех фактических обстоятельств совершенного преступления, привлечение к ответственности действительно виновных в его совершении. Для того чтобы справедливость стала безусловным ориентиром уголовно-процессуальной деятельности, необходимо закрепление этой дефиниции в системе принципов уголовного судопроизводства.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: