Международный уголовный суд история создания юрисдикция процедура актуальная практика

Обновлено: 18.04.2024

Давно прошли те времена, когда единственным международным судом в мире был Международный Суд ООН, чьи появлявшиеся изредка решения затем еще нескольких лет построчно анализировались юристами-международниками. Сейчас в результате процесса распространения и активизации международных судов каждый год появляется около 2 000 судебных решений, причем львиная доля постоянно приходится на ЕСПЧ (около 50%) и Суд ЕС (примерно 30%). В такой ситуации даже просто отслеживать появление всех решений стало непосильной задачей. Отсюда и неизбежная и быстро растущая специализация юристов-международников на решениях конкретных судов и органов по разрешению споров (ОРС ВТО, ЕСПЧ, Суд ЕС), что, с одной стороны, становится залогом их профессионального успеха, а с другой, вносит свой вклад в процесс фрагментации международного права. Однако иногда появляются решения судов, которые в силу различных факторов становятся некими символами и потому привлекают внимание всего международно-правового сообщества.

Без сомнения, к таким можно отнести появившееся 12 апреля 2019 г. решение Международного Уголовного Суда (МУС). В этом решении Палата предварительного производства (Pre-Trial Chamber) МУС отказала Прокурору Суда в санкционировании начала предварительного следствия в отношении преступлений, совершенных в Афганистане начиная с 2003 г. всеми воющими сторонами (под которыми Прокурор понимала талибов, правительственные вооруженные силы, а также военнослужащих США и сотрудников ЦРУ). Решение станет неким символом хотя бы потому, что знаменует собой окончательную гибель иллюзий о том, что создание на международном уровне постоянно действующего уголовного суда, к тому же пользующегося поддержкой большинства стран мира, положит конец безнаказанности лиц, совершивших наиболее тяжкие международные преступления и позволит привлечь их к ответственности. Однако обо всем по порядку.

В своем посте об итогах международного правосудия за 2018 г. я уже говорил, что 2018 стал годом беспрецедентного для международного правосудия противостояния МУС и США, связанного с возможным санкционированием судьями МУС начала предварительного следствия в отношении военных преступлений, совершенных американскими военнослужащими и сотрудниками ЦРУ в Афганистане. Советник Президента США по национальной безопасности Дж. Болтон в своем выступлении 10 сентября 2018 г. назвал МУС «безответственным» и «абсолютно опасным», предупредив, что США прибегнут к санкциям против тех судей и прокуроров Суда, которые примут соответствующие решения против США, Израиля или их союзников. Пикантность ситуации состояла в том, что после таких громогласных угроз со стороны США у МУС и у его Прокурора просто не оставалось маневра даже для элементарного сохранения лица. Там же я отмечал, что отказ МУС от расследования в Афганистане является неизбежным просто в силу того, что судьи тоже люди, и мало кто из них захочет прожить всю оставшуюся жизнь под американскими санкциями.

В этом очень наглядно проявилась одна из многих особенностей международного правосудия по сравнению с правосудием национальным, когда то, что кажется невозможным на уровне национальном (угрозы в адрес судов), может быть совершенно безбоязненно реализовано на уровне международном. Теоретически за МУС могли бы вступиться станы-участники Римского Статута, в первую очередь государства-члены ЕС, пригрозив американцам ответными санкциями в том случае, если администрация Д. Трампа все же решит выполнит свое обещание и перейдет от слов к делу. Однако со стороны ЕС дело ограничилось дежурным осуждением, реальной помощи не последовало, а по поводу решимости Трампа никто не испытывал иллюзий. Платой за это станет окончательная компрометация МУС, а вместе с ним и идеи в международном праве о неотвратимости наказания за совершенные преступления.

Собственно, это и произошло. То обстоятельство, что 5 апреля 2019 г. (то есть за неделю до оглашения решения) США аннулировали въездную визу Прокурора МУС Ф. Бенсуды (которая, собственно, и заварила эту кашу, направив осенью 2017 г. соответствующее ходатайство в МУС), неизбежно и навсегда связало эти два события, что бы потом ни говорили сами судьи и сторонники Суда. Равно как снисходительная похвала в адрес МУС со стороны президента Трампа, назвавшего это решение своей крупной международной победой (с чем, собственно, трудно спорить).

Уже появившиеся многочисленные комментарии о решении Палаты предварительного производства от 12 апреля 2019 г. едины в одном – это очень плохое решение. Плохое как по политическим последствиям для самого Суда, так и по приведенным Судом аргументам.

В соответствии со статьей 15 Римского Статута Палата предварительного следствия, получив запрос Прокурора на возбуждение расследования, должна убедиться, что существуют как достаточные основания для начала расследования, так и юрисдикция МУС (пусть и предварительно) по этому вопросу. Именно этих двух критериев должно быть достаточно для того, чтобы Прокурор получил соответствующее разрешение. Судя по тексту решения Палаты предварительного производства, представленные Прокурором аргументы в отношении юрисдикции и приемлемости дела были более чем убедительны. Однако в конечном счете Палата отказала Прокурору в его просьбе, заявив, что «расследование ситуации в Афганистане на этой стадии «не будет служить интересам правосудия» («would not serve the interests of justice»).

Использованный Палатой аргумент «в интересах правосудия» традиционно воспринимался как один из предусмотренных Римским Статутом инструментов ограничения дискреции Прокурора при принятии решения о начале расследования ситуации по собственной инициативе. Первый раз этот термин появляется в статье 53 Статута, согласно которой при принятии решения о начале расследования Прокурор должен рассмотреть в том числе и вопрос о том, есть ли веские основания полагать, что проведение расследования не будет отвечать интересам правосудия. Если Прокурор приходит к выводу об отсутствии достаточных оснований для начала уголовного преследования, поскольку уголовное преследование не отвечает интересам правосудия, то он уведомляет Палату предварительного производства о своем решении, однако та может по своей инициативе пересмотреть это решение. В таком случае решение Прокурора будет действовать только после его подтверждения Палатой предварительного производства.

Интересно то, что появление в Римском Статуте этих положений вызвало оживленные академические дискуссии (практически неизвестные отечественной доктрине и практике). Принимая во внимание крайнюю неопределенность в отношении того, что именно считать «интересами правосудия», комментаторы усматривали в этих положениях пример той самой «конструктивной двусмысленности», которая так свойственна международным договорам. Однако основная проблема в восприятии и толковании этого термина состояла в том, что сама идея отказа в уголовном преследовании лиц, виновных в совершении серьезных преступлений, лишь на том основании, что такое преследование будет противоречить «интересам правосудия», входило в решительное противоречие с доминирующими идеями современного международного уголовного права о неотвратимости наказания и о том, что международное уголовное правосудие должно быть в первую очередь правосудием карательным (retributive justice). Голоса тех авторов, кто выступал за более широкое прочтение термина «правосудие» и за то, что само международное уголовное право не должно строиться по аналогии с национальным уголовным правом, оказались в явном меньшинстве. Маргинализации приведенных выше положений статьи 53 Римского Статута способствовал и подготовленный в 2007 г. Офисом Прокурора МУС документ Policy Paper on the interests of justice, в котором термин «в интересах правосудия» толковался очень узко и утверждалось, что Прокурор может на него ссылаться только в исключительных случаях, отдавая предпочтение следствию и уголовному преследованию виновных лиц.

И это несмотря на то, что современный опыт урегулирования конфликтов однозначно показывает, что зачастую приходится делать жестокий выбор между неотвратимостью наказания и установлением мира в обществе. Это выбор между неотвратимостью уголовного наказания виновных и примирением враждующих сторон с амнистией для всех возникает в обществах, где завершились внутренние конфликты. В этом отношении деятельность международного уловного трибунала, который будет воспринимать правосудие лишь как обязательное наказание виновных лиц, способна помешать поиску спасительного для общества компромисса. Международный уголовный трибунал, если он настроен любой ценой воплотить в жизнь максиму pereat mundus et fiat justicia (пусть рухнет мир, но свершится правосудие), вполне может оказаться катализатором новой волны насилия.

Решение Палаты предварительного производства вернуло термин «в интересах правосудия» к жизни. В чем же конкретно Палата увидела противоречие полноценного расследования преступлений в Афганистане с интересами правосудия? В пользу этого довода МУС привел три аргумента. Во-первых, значительное время, прошедшее со момента совершения преступлений (2003-2004 гг.) и до обращения Прокурора в МУС, что, по мнению судей, скажется не в лучшую сторону на доступности доказательств. Во-вторых, ограниченность финансовых ресурсов МУС, которые в случае такого сложного дела как расследование в Афганистане, могут быть полностью потрачены только на это. И в-третьих (и это самое важное), соответствующий политический ландшафт в Афганистане и в «ключевых странах (каких именно, Суд не указал, но все всё поняли), взятый «в совокупности со сложностью и изменчивостью политического климата» («coupled with the complexity and volatility of the political climate»), делает чрезвычайно затруднительными любые оценки в отношении перспектив сотрудничества МУС с соответствующими национальными властями (п. 94 решения).

Решение Палаты было сразу подвергнуто критике как про процедурным, так и по сущностным основаниям. Так, некоторые авторы посчитали его решением ultra vires, то есть принятым с очевидным превышением полномочий. Действительно, буквальное прочтение статьи 53 Статута дает лишь Прокурору право отказаться от расследования вследствие его противоречия интересам правосудия. Однако означает ли это, что Палата не может по этому же основанию отказать Прокурору в его просьбе санкционировать проведение расследования? Если Статут дает Палате право не согласиться с отказом Прокурора не начинать расследование в интересах правосудия, то имплицитно верно и обратное. У той же Палаты есть право не согласиться по этому же основанию с решением Прокурора начать расследование.

Гораздо более спорно сущностное толкование Палаты интересов правосудия. По сути это эгоистическое объяснение причин, почему судьи МУС решили не вмешиваться в «афганское дело». Эгоистическое, потому что все три аргумента касаются не правовой ситуации, не взвешивания между интересами мира и наказанием виновных, а лишь интересов самого МУС. Суд открыто сказал, что расследование в Афганистане это (а) сложно, (б) дорого, (в) политически рискованно и поэтому не стоит на это тратить силы Суда, даже если это чревато потерей лица. Оказалось, что под интересами правосудия судьи МУС понимают только интересы самого МУС. Суд с пострадавшей репутацией, но живой, оказался предпочтительнее, чем суд с репутацией безупречной, но мёртвый. В этом решении как никогда наглядно проявилась ограниченная независимость всех международных судов, просто в случае с уголовными судами это проявляется гораздо отчётливее и болезненнее.

Про некоторые политические последствия уже говорилось выше. Можно лишь добавить, что расследование МУС в отношении действий Израиля в Палестине также закончится тупиком. Это отвратит от Суда вслед за странами Африки уже арабские государства. Продолжится исход стран из Римского Статута о создании МУС и вопрос только в его скорости и масштабах. В марте 2019 г. Филиппины стали второй (после Бурунди) в истории МУС страной, официально вышедшей из Римского Статута. Гамбия после смены правительства в стране отозвала свое уже поданное уведомление о выходе из Римского Статута, а выход ЮАР из Статута был заблокирован национальным судом, заявившим, что такое решение должно быть принято парламентом, а не правительством. Если выход из Статута Бурунди, маленького африканского государства, еще можно было как-то не заметить, то выход Филиппин проигнорировать не получится. Случай с Филиппинами интересен тем, что, во-первых, страна, ратифицировавшая Статут в 2011 г., решила из него выйти в уже 2018 г. Решение о выходе было принято после того, как Прокурор МУС Ф. Бенсуда начала проверку в отношении действий нынешнего президента в его войне с наркокартелями. Во-вторых, не менее интересна риторика, использованная филиппинскими властями, которые пригрозили Прокурору МУС арестом, если только она появится на территории Филиппин. Еще несколько лет назад такое трудно было представить, но, судя по всему, судьям и Прокурору МУС придется к этому привыкать.

По сути, перед нами гибель мечты нескольких поколений юристов, веривших в успех институционализации международного уголовного правосудия в виде создания постоянных уголовных судов и трибуналов, и что это положит конец безнаказанности и предотвратит совершение новых преступлений. Ирония истории состоит в том, что последний удар по этой мечте нанес сам Международный Уголовный Суд, чье создание так активно пропагандировалось и лоббировалось сторонниками такого подхода, ратующими за распространение принципов национального уголовного правосудия на международный уровень. В самом названии «Международный уголовный суд» ключевым все же оказалось слово «международный», а не «уголовный».

Прошло более 50 лет после того, как Организация Объединенных Наций в первый раз признала необходимость учреждения международного уголовного суда для преследования за такие преступления, как геноцид. В резолюции Генеральной Ассамблеи A/RES/260А (III) от 9 декабря 1948 года «признавая, что на протяжении всей истории геноцид приносил большие потери человечеству; и будучи убеждена, что для избавления человечества от этого отвратительного бедствия необходимо международное сотрудничество» утвердила Конвенцию о предупреждении преступления геноцида и наказании за него. В статье I этой Конвенции геноцид квалифицируется в качестве «преступления, которое нарушает нормы международного права», а в статье VI предусматривается, что лица, обвиняемые в совершении геноцида, должны быть судимы компетентным судом того государства, на территории которого было совершено это деяние, или таким международным уголовным судом, который может иметь юрисдикцию…». В этой же резолюции Генеральная Ассамблея предложила Комиссии международного права «рассмотреть вопрос о желательности и возможности создания международного юридического органа, на который возлагается рассмотрение дел лиц, обвиняемых в совершении преступления геноцида…».

После того как Комиссия сделала вывод о том, что учреждение международного суда для преследования лиц, обвиняемых в геноциде и других преступлениях аналогичной тяжести, является как желательным, так и возможным, Генеральная Ассамблея создала комитет для подготовки предложений, касающихся учреждений такого суда. Комитет подготовил проект статута в 1951 году и пересмотренный проект статута в 1953 году. Однако Генеральная Ассамблея постановила отложить рассмотрение проекта статута до принятия определения агрессии.

С того времени вопрос об учреждении международного уголовного суда рассматривался периодически. В декабре 1989 года в ответ на просьбу Тринидада и Тобаго Генеральная Ассамблея обратилась к Комиссии международного права с просьбой возобновить работу над вопросом о международном уголовном суде, обладающим юрисдикцией, распространяющейся на незаконный оборот наркотических средств. Затем, в 1993 году, в бывшей Югославии разразился конфликт, и военные преступления, преступления против человечности и геноцид в форме «этнических чисток» вновь приковали к себе международное внимание. В рамках усилий, направленных на то, чтобы положить конец широко распространенным страданиям людей, Совет Безопасности Организации Объединенных Наций учредил специальный международный трибунал по бывшей Югославии для привлечения к ответственности физических лиц, виновных в совершении этих жестоких актов, и для пресечения совершения аналогичных преступлений в будущем.

Вскоре после этого Комиссия международного права успешно завершила свою работу над проектом статута международного уголовного суда и в 1994 году представила проект статута Генеральной Ассамблее. Для рассмотрения основных вопросов существа, вытекающих из этого проекта статута, Генеральная Ассамблея учредила Специальный комитет по вопросу об учреждении международного уголовного суда, который собирался дважды в 1995 году. После того как Генеральная Ассамблея рассмотрела доклад Комитета, она создала Подготовительный комитет для Международного уголовного суда для подготовки пользующегося широкой поддержкой сводного проекта текста для представления дипломатической конференции. Подготовительный комитет, который собирался в период с 1996 по 1998 годы, провел свою заключительную сессию в марте и апреле 1998 года и завершил работу над составлением проекта текста.

На своей пятьдесят второй сессии Генеральная Ассамблея постановила созвать Дипломатическую конференцию полномочных представителей под эгидой Организации Объединенных Наций по вопросу об учреждении международного уголовного суда, которая впоследствии состоялась в Риме, Италия, 15 июня — 17 июля 1998 года «для завершения разработки и принятия конвенции об учреждении международного уголовного суда».

«Создание международного уголовного суда вселяет надежду на торжество справедливости во всем мире. Это простая и благородная мечта. Мы близки к ее достижению. Мы сделаем все, что от нас зависит, для того чтобы она в полной мере воплотилась в жизнь. Мы просим вас внести свой вклад в эту борьбу, направленную на обеспечение того, чтобы ни один правитель, ни одно государство, ни одна хунта и ни одна армия где бы то ни было не могли нарушать права человека безнаказанно. Лишь тогда невинные жертвы войны и конфликтов в далеких уголках мира будут знать, что они также могут жить спокойно, находясь под защитой правосудия; что они тоже имеют права и что те, кто нарушает эти права, будут наказаны».

Кофи Аннан, бывший Генеральный секретарь ООН (1997–2006 годы)

Мир и справедливость

Одной из главных целей Организации Объединенных Наций является обеспечение повсеместного уважения прав человека и основных свобод людей во всем мире. В этой связи немногие темы имеют бoльшее значение, чем борьба с безнаказанностью и борьба за мир и справедливость и права человека в конфликтных ситуациях сегодняшнего мира. Учреждение постоянного международного уголовного суда (МУС) является решительным шагом вперед. Международное сообщество собралось в Риме, Италия, 15 июня — 17 июля 1998 года для завершения работы над проектом статута, в соответствии с которым, после того как он будет ратифицирован, такой Суд будет учрежден.

Почему нам необходим Международный уголовный Суд?

. Для достижения справедливости для всех

«На протяжении почти полстолетия — приблизительного периода существования Организации Объединенных Наций — Генеральная Ассамблея признавала необходимость учреждения такого Суда для судебного преследования и наказания лиц, виновных в совершении таких преступлений, как геноцид. Многие думали . что ужасы второй мировой войны — лагеря, зверства, уничтожение людей, Холокост — никогда не повторятся. Однако это произошло. В Камбодже, в Боснии и Герцеговине, в Руанде. Наше время, даже нынешнее десятилетие, показало, что человеческие возможности совершать зло не знают границ. Геноцид . является термином нашего времени и также представляет собой отвратительную реальность, которая требует исторического ответа.»

Кофи Аннан, бывший Генеральный секретарь ООН (1997–2006 годы)

Международный уголовный суд называли отсутствующим звеном в международно-правовой системе. Международный Суд в Гааге рассматривает лишь дела о спорах между государствами, но не дела физических лиц. В отсутствие международного уголовного суда, занимающегося установлением индивидуальной ответственности в качестве правоприменительного механизма, акты геноцида и грубейшие нарушения прав человека часто остаются безнаказанными. За прошедшие 50 лет имело место много случаев преступлений против человечности и военных преступлений, за которые никто из физических лиц не был привлечен к ответственности. В Камбодже в 70-х годах красные кхмеры, по оценкам, убили два миллиона человек. Во время вооруженных конфликтов в Мозамбике, Либерии, Сальвадоре и других странах погибло огромное число гражданских лиц, в том числе вселяющее ужас число безоружных женщин и детей. Массовые убийства гражданских лиц продолжаются в Алжире и районе Великих озер в Африке.

. Для того чтобы покончить с безнаказанностью

«У человека больше шансов попасть под суд и быть осужденным за убийство одного человека, чем за убийство 100 000 человек».

Хосе Айяла Лассо, бывший Верховный комиссар ООН
по правам человека (1994–1997 годы)

В решении Нюрнбергского трибунала говорится, что «преступления против международного права совершаются людьми, а не абстрактными субъектами и только посредством наказания физических лиц, совершивших такие преступления, может быть обеспечено соблюдение положений международного права»; этим решением был установлен принцип индивидуальной уголовной ответственности всех тех, кто совершает такие деяния, в качестве краеугольного камня международного уголовного права. Согласно проекту кодекса преступлений против мира и безопасности человечества, разработка которого была завершена в 1996 году Комиссией международного права по просьбе Генеральной Ассамблеи, этот принцип применяется на равной основе и без исключений по отношению к любому физическому лицу, независимо от занимаемой должности в правительственной или военной иерархии. Кроме того, в Конвенции о предотвращения преступления геноцида и наказании за него, утвержденной Организацией Объединенных Наций в 1948 году, признается, что преступление геноцида может совершаться ответственными по конституции правителями, должностными или частными лицами.

. Для содействия окончанию конфликтов

«Не может быть мира без справедливости, справедливости без права и предметного права без суда, который решает, что справедливо и законно в тех или иных обстоятельствах».

Бенджамин Б. Ференц, бывший обвинитель на Нюрнбергском процессе

В ситуациях, сопряженных с этническим конфликтом, насилие порождает дальнейшее насилие; одно убийство влечет за собой следующее. Гарантия того, что по меньшей мере некоторые лица, совершающие военные преступления или геноцид, могут быть привлечены к ответственности, является сдерживающим фактором и повышает вероятность прекращения конфликта. В течение нынешнего десятилетия были созданы два специальных международных уголовных трибунала, один по бывшей Югославии, а другой по Руанде, в надежде ускорить окончание насилия и предотвратить его возобновление.

. Для устранения недостатков, присущих специальным трибуналам

Учреждение специального трибунала немедленно влечет за собой вопрос о «выборочном правосудии». Почему не был учрежден трибунал по военным преступлениям в связи с массовыми убийствами в Камбодже? Постоянный суд мог бы функционировать более последовательным образом.

Указывалось на «судебную усталость». Задержки, присущие процессу учреждения специального трибунала, могут приводить к нескольким следующим последствиям: состояние чрезвычайно важных доказательств может ухудшиться или эти доказательства могут быть уничтожены; исполнители преступлений могут сбежать или исчезнуть; а свидетели могут переехать куда-либо или подвергнуться запугиванию. Расследование становится все более дорогим, и огромные расходы специальных трибуналов могут ослабить политическую волю, необходимую для их учреждения.

Специальные трибуналы связаны временем или территорией. В прошлом году тысячи беженцев, спасавшихся от этнического конфликта в Руанде, были убиты, однако мандат Трибунала ограничивается событиями, происшедшими в 1994 году. Преступления, совершенные после этого времени, мандатом не охватываются.

. Для того чтобы действовать в том случае, когда национальные учреждения уголовной юстиции не готовы или не способны принимать меры

«Преступления по международному праву по самой своей природе зачастую предполагают прямое или косвенное участие целого ряда лиц, по крайней мере некоторые из которых занимают руководящие должности в сфере государственного управления или в военной сфере».

Доклад Комиссии международного права, 1996 год

Страны согласны, что обычно преступников должны судить национальные органы. Однако во время конфликта, будь то внутреннего или международного, такие национальные органы часто либо не готовы, либо не способны действовать, как правило, по одной из двух причин. Часто у правительств отсутствует политическая воля осуществлять судебное преследование своих собственных граждан или даже высокопоставленных должностных лиц, как это имело место в случае бывшей Югославии. Или же национальные учреждения могут дезинтегрироваться, как это было в случае с Руандой.

. Для сдерживания будущих военных преступников

«Отныне все потенциальные лидеры вооруженных группировок должны знать, что в зависимости от развития конфликта может быть учрежден международный трибунал, перед которым предстанут те, кто нарушает законы войны и гуманитарное право . Теперь будет презюмироваться, что каждый знает содержание основополагающих положений международного уголовного права; защитный аргумент о том, что подозреваемым не было известно о правовых нормах, не будет признаваться».

Ханс Корелл, заместитель Генерального секретаря ООН
по правовым вопросам (1994–2004 годы)

За всю историю большинство лиц, совершивших военные преступления и преступления против человечности, не было наказано. Несмотря на военные трибуналы, учрежденные после второй мировой войны, и два недавних международных уголовных трибунала по бывшей Югославии и по Руанде, это же справедливо и в отношении XX века. С учетом этого разумно предположить, что большинство лиц, совершавших зверства, считали, что они не будут наказаны за их преступления. Эффективное сдерживание является первейшей целью тех, кто выступает за учреждение международного уголовного суда. Как только станет ясно, что международное сообщество более не будет мириться с такими чудовищными деяниями и будет привлекать к ответственности и выносить соответствующие наказания главам государств и военноначальникам, а также рядовым военнослужащим или ополченцам, те, кто подстрекает к геноциду, осуществляет кампании этнических чисток, убийства, изнасилования и зверства в отношении гражданских лиц во время вооруженного конфликта или использует детей в варварских медицинских экспериментах, уже не смогут легко находить себе пособников.

Междунаро́дный уголо́вный су́д (англ. InternationalCriminalCourt, ICC или ICCt; фр. Courpénaleinternationale; сокращённо — МУС) — первый постоянный международный орган уголовной юстиции, в компетенцию которого входит преследование лиц, ответственных за геноцид, военные преступления, преступления против человечности и агрессию. Учреждён на основе Римского статута, принятого в 1998 году. Официально начал свою работу с 1 июля 2002 года. Местопребыванием является Гаага, однако по желанию суда заседания могут проходить в любом другом месте. Международный уголовный суд не следует путать с Международным судом ООН, который также заседает в Гааге, но имеет иную компетенцию. МУС не входит в официальные структуры Организации Объединённых Наций, хотя может возбуждать дела по представлению Совета Безопасности ООН. Государства становятся участниками МУС, а преступления, совершённые их гражданами либо на их территории — подсудными ему, по факту ратификации Римского статута. По состоянию на апрель 2013 года Римский статут ратифицировало 122 государства во всём мире. Из 193 государств-членов ООН ратифицировало только 121 (острова Кука не являются членом ООН), 31 — подписали, но не ратифицировали, а 41 — вовсе не подписали. Российская Федерация подписала Римский статут 13 сентября 2000 года, однако ещё не ратифицировала его и, таким образом, государством-участником Международного уголовного суда не является. При этом Россия сотрудничает с МУС и участвует в его работе в качестве наблюдателя. Государства-участники, ратифицировавшие Римский статут, делятся на следующие региональные группы: Африканские государства; Азиатские государства, в том числе государства в районе Тихого океана; Восточноевропейские государства; государства Латинской Америки и Карибского бассейна; Западная Европа и другие государства.

Структура и состав суда:Организационная структура: Президиум суда образуют его Председатель, первый и второй Вице-председатели. Они избираются абсолютным большинством голосов судей на трёхлетний срок и могут быть переизбраны только один раз. Президиум осуществляет текущее управление делами Суда, координирует деятельность с Прокурором и выполняет иные функции, связанные с работой Суда. Отделения и палаты суда. Структура собственно судебного компонента Международного уголовного суда состоит из Апелляционного отделения, Судебного отделения и Отделения предварительного производства. В свою очередь отделения включают в себя палаты, их количество может быть различным и определяется в зависимости от степени сложности, находящихся в производстве суда дел. Канцелярия Прокурора. Канцелярия Прокурора является независимым органом МУС, которая уполномочена осуществлять уголовное преследование ответственных за преступления лиц и предъявлять им обвинений. Канцелярия возглавляется Главным Прокурором. Секретариат. Секретариат отвечает за несудебные аспекты управления делами и обслуживания Суда. Возглавляется секретарём, который избирается судьями на пятилетний срок.Судьи. Международный уголовный суд состоит из 18 судей, избираемых на 9 лет Ассамблеей государств-участников суда, причём каждая из региональных групп должна быть представлена по крайней мере 2 судьями. В настоящее время (апрель 2013 года) 3 судей представляют Восточную Европу, 3 — Азию, 4 — Африку, 2 — Латинскую Америку, а остальные 5 — Западную Европу и другие государства. Все судьи избираются по двум спискам. Список «А» включает в себя лиц, являющихся признанными специалистами в сфере уголовного права и процесса, а также обладающих необходимым опытом работы в качестве судьи, прокурора либо адвоката в этой сфере. Список «В» состоит из лиц, которые являются авторитетными специалистами в сфере международного права, а именно в области международного гуманитарного права и прав человека, и имеют большой опыт юридической практики. Кандидаты на должность судьи должны получить наибольшее число голосов и большинство в две трети голосов государств- участников, присутствующих и принимающих участие в голосовании. В состав суда не могут одновременно входить два лица, представляющих одно и то же государство. При отборе судей учитываются следующие критерии: представительство основных правовых систем мира; пропорциональное географическое представительство в зависимости от количества государств в региональных группах; равное представительство судей женского и мужского пола. Если срок службы судьи истёк, но при этом в той палате, где он заседал, было начато с его участием судебное рассмотрение конкретного дела, он вправе оставаться в должности судьи до тех пор, пока это дело не будет рассмотрено по существу.

Первым — в соответствии с Соглашением между прави­тельствами СССР, США, Великобритании и Франции от 8 авгу­ста 1945 г. — был образован Международный военный трибу­нал, призванный выполнить судебные функции в отношении государственных и военных лидеров гитлеровской Германии. Вопросы его организации, юрисдикции и компетенции были решены в приложенном к Соглашению Уставе Международно­го военного трибунала.

Трибунал состоял из четырех членов и четырех замести­телей — по одному от каждого из названных государств. Каж­дое государство назначило также своего главного обвинителя и соответствующий персонал. Главные обвинители, действовав­шие в качестве комитета, выполняли свои обязанности как ин­дивидуально, так и в сотрудничестве друг с другом. Для подсу­димых были предусмотрены процессуальные гарантии, вклю­чая выделение защитников.

Трибунал, согласно Уставу, был наделен правом судить и наказывать лиц, совершивших действия, влекущие индивиду­альную ответственность: преступления против мира (планиро­вание, подготовка, развязывание и ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров), военные преступления (действия, нарушающие закон или обычаи вой­ны), преступления против человечности, убийства (истребле­ние, порабощение, ссылка и другие жестокости в отношении гражданского населения).

Потенциальная возможность создания новых международ­ных судебных учреждений была зафиксирована в конвенциях о таких международных преступлениях, как геноцид и апарте­ид. Так, согласно ст. VI Конвенции о предупреждении преступ­ления геноцида и наказании за него, лица, обвиняемые в совер­шении геноцида, "должны быть судимы компетентным судом того государства, на территории которого было совершено это деяние, или таким международным уголовным судом, который может иметь юрисдикцию в отношении сторон настоящей Кон­венции, признавших юрисдикцию такого суда".

Существуют различные научные предложения и офици­альные проекты формирования постоянного Международного уголовного суда для рассмотрения дел и преследования лиц, виновных в совершении преступлений против международного права. В отличие от прежних и действующих трибуналов он не должен быть ограничен временными и пространственными пре­делами.

В последние годы проблемой осуществления уголовной юрисдикции на межгосударственном уровне активно занима­лась Комиссия международного права ООН, перед которой этот вопрос был поставлен Генеральной Ассамблеей ООН. От имени Комиссии подготовлены рекомендации относи­тельно учреждения такого суда на основе многостороннего до­говора в форме Устава (статута). Суд предполагается как орган юстиции в отношении физических лиц, а не государств (впро­чем, допускается в перспективе распространение его компетен­ции и на государства). Юрисдикция суда должна охватывать преступления, определяемые в Кодексе преступлений против мира и безопасности человечества, и иные подобные деяния, отнесенные к "международным и транснациональным" (очевидно, имеются в виду и преступления международного характера), и, следовательно, должна быть связана с соответствующими меж­дународными конвенциями.

Некоторые специалисты считают преобладающей точку зрения, согласно которой юрисдикция Суда должна быть огра­ничена такими деяниями, как агрессия, геноцид, преступления против человечности, военные преступления, которые в ком­плексе именуются преступлениями по общему международно­му праву.

Признано единственно приемлемым включение в Устав точ­ных формулировок относительно подлежащих рассмотрению преступлений и назначаемых Судом наказаний за каждое пре­ступление. Основными мерами наказания должно быть по­жизненное заключение или лишение свободы на определенный срок. Предметом дискуссии остается вопрос о возможности при­менения смертной казни.

Предполагаемая структура Суда: председатель, замести­тели, президиум, выполняющий как судебные, так и админист­ративные функции. Непосредственное рассмотрение дел и вынесение приговоров осуществляют судебные палаты, а также апелляционная палата. В контакте с Судом должна находиться независимая прокуратура. Обсуждаются два варианта ее дея­тельности: 1) самостоятельное расследование, проводимое в со­ответствующих государствах от имени международного Сооб­щества; 2) расследование через национальные компетентные органы в рамках сотрудничества. Предусмотрено соблюдение процессуальных гарантий в пределах как минимум ст. 14 и 15 Международного пакта о гражданских и политических правах.

Уникальной по своему характеру можно считать Резолю­цию Совета Безопасности ООН относитель­но учреждения Международного трибунала, с целью судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права на территории бывшей Югославии, где разгорелся трагический для народов вооружен­ный конфликт. Одновременно был утвержден Устав (Статут) трибунала.

Устав определяет юрисдикцию трибунала в отношении лиц, совершающих серьезные нарушения правил Женевских кон­венций 1949 г. и других норм, в том числе такие деяния, как умышленное убийство или причинение тяжелых страданий, пытки и бесчеловечное обращение, взятие гражданских лиц в качестве заложников или их незаконное депортирование, при­менение видов оружия, предназначенных для причинения из­лишних страданий, геноцид и т. д.

Трибунал состоит из 11 независимых судей, выделяемых государствами и избираемых Генеральной Ассамблеей ООН на 4 года из представляемого Советом Безопасности списка, а так­же включает обвинителя, назначаемого Советом Безопасности по рекомендации Генерального секретаря ООН. В мае 1997 г. Генеральная Ассамблея ООН избрала новый состав судей Ме­ждународного трибунала. Ими стали представители Великобри­тании, Италии, Франции, Португалии, США, КНР, Малайзии, Египта, Замбии. Колумбии, Гайаны. В составе Трибунала выде­ляют две судебные камеры (по три судьи в каждой) и апелля­ционную камеру (пять судей). Местопребывание — г. Гаага.

В Уставе сформулированы полномочия обвинителя по рас­следованию и составлению обвинительного заключения, огово­рены права подозреваемого, в том числе на услуги адвоката, и права обвиняемого в процессе судебного разбирательства (в со­ответствии с положениями Международного пакта о гражданских и политических правах). Регламентированы процедура судебного разбирательства и порядок вынесения приговора и назначения наказания в виде тюремного заключения, сроки которого устанавливаются с учетом практики вынесения при­говоров в судах бывшей Югославии. Судебные камеры согласно ст. 20 Устава обеспечивают справедливое и оперативное судеб­ное разбирательство и осуществление судопроизводства в со­ответствии с правилами процедуры и доказывания при полном уважении прав обвиняемого и надлежащем обеспечении защи­ты жертв (потерпевших) и свидетелей.. Лицо, в отношении ко­торого утверждено обвинительное заключение, заключается под стражу, информируется о предъявляемых ему обвинениях и направляется в место нахождения Трибунала. В ст. 21 зафик­сированы права обвиняемого, в том числе на справедливое и публичное разбирательство дела, на защиту себя лично или через выбранного им самим защитника, на пользование бес­платной помощью переводчика и на другие процессуальные га­рантии. Тюремное заключение отбывается в государстве, опре­деленном Трибуналом из перечня государств, заявивших о го­товности принять осужденных лиц; при этом применяется за­ законодательство соответствующего государства при надзоре со стороны Трибунала. Уже известны первые приговоры Трибунала.

В 1994 г. также в соответствии с резолюцией Совета Безо­пасности ООН был создан Международный трибунал по Руан­де с целью судебного преследования лиц, ответственных за ге­ноцид и другие серьезные нарушения международного гумани­тарного права в период межэтнического конфликта в Руанде. Положения Устава этого Трибунала в главных чертах анало­гичны приведенным выше формулировкам.

История международной уголовной юстиции берет свое начало после завершения Первой мировой войны, а именно, с Версальского мирного договора 1919 г., в котором были закреплены новые основы международного правопорядка, установлена вина государств-агрессоров и предусмотрено создание специального суда для преследования лиц, «обвиненных в совершении действий, которые противоречат законам и обычаям войны (ст. 227)».

Хотя в силу разных международно-правовых причин, в том числе и отказ правительства Нидерландов выдать правосудию кайзера Вильгельма II, этот суд и не состоялся, но с тех пор в международном сообществе было сформировано четкое представление о международно-правовом способе реагирования на военные преступления, геноциды, преступления против человечества.

Тяжкие преступления против мира, человечества и военные преступления были совершены и во время Второй мировой войны. В соответствии с решением Берлинской (Потсдамской) конференции главы союзных государств (СССР, США и Великобритании) приняли решение о наказании военных преступников Второй мировой войны 1939–1945 гг. В Лондоне между правительствами СССР, США, Великобритании и Франции 8 августа 1945 г. было заключено соглашение о создании Международного военного трибунала для преследования и наказания главных военных преступников европейских стран. Неотъемлемой составляющей этого соглашения стал Устав Международного военного трибунала, в котором определялись его организационное строение, функции и юрисдикция. Заседания Международного военного трибунала проходили в Нюрнберге (Германия) с 20 сентября 1945 г. по 1 октября 1946 г. Нюрнбергский военный трибунал стал судом народов над военными преступниками, которые находились при власти в нацистской Германии в течение 1933–1945 гг. В соответствии с Уставом Международного военного трибунала его приговор дает четкую правовую квалификацию тяжким международным преступлениям, преступлениям против мира, военным преступлениям, преступлениям против человечности. Документы Нюрнбергского процесса также были положены в основу целого ряда международно-правовых актов по вопросам недопущения геноцида, расизма и расовой дискриминации.

Международным уголовным судом стал и Токийский военный трибунал. Также в соответствии с решениями Берлинской (Потсдамской) конференции 1945 г. по соглашению между правительствами США, СССР, Великобритании, Китая, Франции, Австралии, Канады, Новой Зеландии, Нидерландов, Индии и Филиппин с 19 января 1946 г. по 12 ноября 1946 г. был создан Международный военный трибунал для Дальнего Востока. В суд, который проходил с 3 мая 1946 г. по 12 ноября 1948 г. в столице Японии - городе Токио, за ведение Японией на протяжении 1928–1945 гг. агрессивных войн против Китая, СССР, США и других стран, совершение военных преступлений и преступлений против человечества к уголовной ответственности было привлечено 28 высокопоставленных чиновников.

Как Нюрнбергский, так и Токийский суд были исключительно международными военными трибуналами. Их создание и деятельность рассматривалась в формате утверждения послевоенного международного правопорядка, нового мирового перераспределения отдельных территорий и «зон влияния». И поэтому перед этими судами на скамье подсудимых появлились только военные преступники побежденных стран.

Вторая мировая война заставила международное сообщество принципиально по-другому посмотреть на права человека и права народа, на вопросы ответственности за преступления против мира, человечества, военные преступления, другие тяжкие преступления против жизни и свободы личности. 10 декабря 1948 г. Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций приняла Общую декларацию прав человека, в которой поставила под международную защиту, прежде всего, природные права и свободы человека, значительно активизировав развитие системы международного уголовного права и процедур, как предупреждения тяжких международных уголовных преступлений, так и привлечения к уголовной ответственности лиц, виновных в их совершении. В том же 1948 г. в Генеральной Ассамблее ООН на повестку дня был поставлен вопрос о возможности создания Международного уголовного суда. После тщательного изучения и обсуждения этого вопроса Комиссия международного права в 1950 г. предоставила на рассмотрение Генеральной Ассамблее ООН развернутый доклад, в котором создание такой судебной инстанции признавалось возможным и желательным.

В конце 80-х гг. необходимость создания Международного уголовного суда снова стала на повестку дня международного сообщества. В 1990 г. Генеральная Ассамблея ООН предложила Комиссии международного права восстановить работы для создания Международного уголовного суда. Согласно результатам всеобщего изучения и рассмотрения этого вопроса Комиссия в 1994 г. подала на рассмотрение Генеральной Ассамблее ООН конечный проект по созданию Международного уголовного суда. Быстрого согласия по этому вопросу достичь не удалось, не было определенности относительно места размещения суда и основ его деятельности.

В 1995 г. на 50-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН был предоставлен отчет комитета. Результатом стало решение Генеральной Ассамблее ООН о созыве Международной дипломатической конференции.

Эта конференция состоялась в Риме 15 июня – 17 июля 1998 г. Ее результатом стало создание Международного уголовного суда (International Criminal Court) и принятие его Статута. Местом нахождения Суда определен город Гаага (Нидерланды).

Римский устав детально регламентирует порядок организации и деятельности Международного уголовного суда.

Активную поддержку Международному уголовному суду выразили государства-члены Европейского Союза, и много других стран, которые представляли свои континенты.

Следует отдельно отметить, что консервативную позицию в этом вопросе заняли представители США. В частности, 6 мая 2002 г. США официально уведомили ООН, что они не имеют намерения становится стороной-участником. При этом в июне 2002 г. Конгресс США утвердил резолюцию «American Service member’s Protection», что предусматривает возможность применения силы для противодействия ареста граждан США и их содержания под стражей по санкции Международного уголовного суда. Отстаивая свою позицию, США настаивают на принятии специальной резолюции Совета Безопасности ООН, которая гарантировала бы неприменение санкций Международного уголовного суда ко всем миротворцам. Но данную резолюцию не поддерживала Россия и Китай.

Международный уголовный суд осуществляет свою юрисдикцию относительно предусмотренных преступлений, когда ситуация, при которой совершено одно или несколько преступлений, передана государством-участником прокурору Международного уголовного суда или Совету Безопасности ООН или когда прокурор начал самостоятельное расследование в соответствии с процедурой, предусмотренной ст. 15 Статута.

Но против всех обстоятельств, Римский статут Международного уголовного суда достаточно быстро проходит ратификацию во многих странах мира, которые приветствуют новосозданный механизм уголовной международной юстиции, направленный на защиту прав и свобод граждан.

Читайте также:

  
• Нужно ли прикладывать копии судебных актов к кассационной жалобе по кас
  
• На какой улице находится судебные приставы
  
• Дела из архива суда выдаются на срок не более
  
• Как получить документы из арбитражного суда в электронном виде
  
• Порядок рассмотрения трудовых споров судом оказание адвокатом квалифицированной юридической помощи