Методы исследования судебной психиатрии

Обновлено: 28.03.2024

* Публикуется по изданию:
Первомайский В. Б. О методологии научных исследований в судебной психиатрии // Архів психіатрії. — 1997. — № 3–4. — С. 14–20.

* Также опубликовано в издании:
Первомайский В. Б. О методологии научных исследований в судебной психиатрии // Первомайский В. Б. Судебно-психиатрическая экспертиза: статьи (1989–1999). — Киев: Сфера, 2001. — С. 126–134.

Судебная психиатрия сформировалась как комплексная наука на стыке психиатрии, психологии, юриспруденции, базисом развития и функционирования которых до последнего времени являлась материалистическая диалектика. Казалось бы, эта методология и должна быть положена в основу исследования научных проблем судебной психиатрии. Однако в действительности здесь существует ряд серьёзных вопросов, ввиду нерешённости которых диалектический метод, по образному выражению Г. И. Царегородцева и В. Г. Ерохина [20], превращается в какую-то неуловимую ценность, о которой все говорят, но которой никто не знает и о которой никто ничего толком сказать не может. В результате нередко за словами о том, что нечто исследуется в диалектическом единстве, так же, как и за возражениями оппонентов о методологической ошибочности того или иного подхода, ничего не стоит.

Причиной такого положения является разрыв между философскими представлениями о диалектике и частнонаучным её применением. В результате теория и практика познания в рамках конкретной науки существуют как бы сами по себе. Их взаимосвязь при этом лишь декларируется, ибо отсутствует прикладная диалектика как некая последовательность приёмов, алгоритм, следование которому обеспечивает правильность пути к искомому результату. Конкретное применение диалектического метода в определённых медико-биологических дисциплинах является, по мнению А. В. Вальдмана [6], научной проблемой, требующей сопряжения общих принципов диалектической логики с основными понятиями и принципами данной научной отрасли.

Между тем, методология как область знания, изучающая средства, предпосылки и принципы организации познавательной и практически преобразующей деятельности, предполагает и определённую совокупность познавательных средств, методов, приёмов, используемых в какой-либо науке [18]. При такой постановке вопроса диалектика выступает как частный случай методологии познания, эффективность применения которой достигается лишь в совокупности с другими методами.

Так, никакой метод познания не существует вне познающего субъекта, вне его мышления. Процесс же мышления, отражающий действительность, подчиняется совокупности правил и законов, изучаемых в первую очередь формальной логикой. Без следования её законам невозможно правильное, доказательное, непротиворечивое мышление, как невозможно и применение диалектического метода исследования. А. И. Винберг и Н. Т. Малаховская [8], рассматривая структурную часть общей теории судебной экспертологии, указывают на существенное значение учения о логике в судебной экспертизе для всех предметных экспертных отраслей знаний. Это обусловлено тем, что заключение эксперта должно отвечать законам правильного мышления, т. е. быть определённым, лишённым неточностей, последовательным и доказательным.

Эксперт должен не просто формулировать выводы, но указывать их основания в соответствии с требованиями теории аргументации, составляющей важный раздел формальной логики. Заключение эксперта — это не столько и не только выявление определённых фактов с помощью органов чувств или инструментальных методов исследования, но и мыслительная работа с использованием понятий, суждений, умозаключений, определений, т. е. всех тех атрибутов формальной логики, без знания законов оперирования которыми невозможно правильное, непротиворечивое мышление, а значит, не может быть уверенности в достоверности познания и доказательности выводов.

Особенностью судебно-психиатрической экспертизы является то обстоятельство, что её выводы могут выполнить свою основную задачу и помочь органам следствия и суда в разрешении сомнений во вменяемости субъекта лишь в том случае, если они будут иметь форму, принципиально воспринимаемую юриспруденцией. Право же построено на принципе формальной определённости и, следовательно, заключение эксперта должно иметь категорическую форму.

Психиатрическая диагностика, имеющая дело с континуумом психических проявлений, отсутствием чётких границ и дефиниций психического здоровья и болезни, психоза и непсихотических расстройств, отдельных нозологических форм, сталкивающаяся с необходимостью ретроспективной реконструкции психического состояния субъекта в определённый отрезок времени в прошлом, да ещё нередко на основании его неквалифицированных описаний, менее всего располагает к категорическим выводам. Игнорирование законов и принципов формальной логики в таких условиях сделало бы вообще невозможным проведение психиатрической экспертизы.

По мнению М. С. Роговина [14], акцент на процессы мышления чрезвычайно важен для понимания гносеологической сущности клинического метода, поскольку он выражает признание того фундаментального факта, что ни симптомы, ни синдромы, ни нозологические формы в подавляющем большинстве случаев не даны в прямом смысле слова непосредственно в восприятии, а представляют собой результат концентрации общественного (медицинско-общезначимого) и индивидуального опыта врача. Игнорированием этого обстоятельства объясняется наличие казалось бы нерешаемых тупиковых вопросов как в общей, так и в судебной психиатрии. И это закономерно, если принять во внимание, что в отличие от общей медицины, где в последние годы оживился интерес к вопросам логики и методологии диагноза [17], в психиатрии такие публикации составляют скорее исключение, чем правило [4, 14].

Наконец, в последние годы в медицинской науке и, в частности, в психиатрии всё большее применение находит системный метод как пример общенаучной методологии в отличие от других уровней научной методологии: философского и частнонаучного [3, 4, 10]. Причём системный метод не только даёт возможность глубже понять предмет исследования во всех его взаимосвязях, но и привести в систему научные знания данной науки. Очевидно, что и этот метод не может быть правильно применён, если мышление исследователя не подчинено законам и правилам формальной логики, не изучена диалектика объекта исследования и не установлен его предмет.

Вопрос о взаимоотношении между указанными методами исследования, имеющий на практике первостепенное значение, продолжает оставаться дискуссионным [1]. Предлагаются различные решения, из которых в плане выбора методологической базы для научных исследований в судебной психиатрии наибольший интерес представляют две точки зрения. Согласно первой формальная логика входит в диалектическую, составляет низший её раздел, имеющий самостоятельное значение лишь там, где идёт речь о простейших отношениях. Вторая точка зрения определяет различные уровни функционирования формальной и диалектической логики [5]. Первый уровень включает понятия, суждения, умозаключения, законы и правила, изучаемые формальной логикой и отражает формальный уровень мышления. Кроме него выделяется второй, более высокий, структурный уровень мышления, содержание которого составляет внутренняя структура понятийных картин ситуации [7]. По мнению Ю. П. Ведина [7], различие двух уровней мышления — логического и структурного, даёт возможность провести чёткую демаркационную линию между диалектической и формальной логикой.

В каждой из этих точек зрения есть рациональное зерно. В первой — признание невозможности абсолютного разделения формальной и диалектической логики, во второй — утверждение об их соподчинённом разноуровневом отношении. Но и в первой и во второй точках зрения есть спорные моменты. В первой — это представление о простейших отношениях, определяющих границу применения законов формальной логики. Известно, что формальная логика не исключает оперирования понятиями достаточно высокого уровня обобщения, отражающими весьма сложные связи между предметами и явлениями. Внешняя простота и категоричность законов и правил формальной логики поэтому отнюдь не свидетельствует о простейших отношениях, якобы составляющих её содержание.

Во второй точке зрения представляется недиалектичной сама постановка вопроса о поиске чёткой демаркационной линии между диалектической и формальной логикой. Видимо, правильнее говорить лишь об условной линии, определяющей пределы преимущественного применения той или иной логики, или последовательности их применения, что определяется задачами научного исследования. При таком подходе формальная логика и диалектическая логика выступают как две неразрывно связанные стороны одного познавательного процесса, которые немыслимы друг без друга хотя бы потому, что у этих двух наук один и тот же объект исследования — познающее мышление [1]. Более того, процесс познания, чтобы развиваться, должен содержать в себе противоречие, которое необходимо отражает реальные противоречия познаваемого объекта. Представляется, что соотношение формальной и диалектической логики и есть такое единство противоположностей процесса познания, отражающее в познающем мышлении единство противоположностей, какими являются статика и динамика реальных предметов и явлений.

Мнение о том, что формальная логика ассоциируется со статикой, а диалектическая с динамикой, в литературе достаточно устоявшееся. И. Д. Андреев [1] указывает, что формальная логика изучает главным образом одну особенность предметов мысли — их качественную устойчивость, относительную неизменяемость, их тождественность друг другу в определённом отношении и по определённым свойствам. Диалектическая же логика исследует предметы и явления действительности всесторонне, в их всеобщей связи и взаимозависимости, в их движении и развитии, а покой рассматривается как частный случай движения.

Отсюда ясно, что единство и противоречие формальной и диалектической логики есть отражение единства и противоречия покоя и движения. Их познание друг без друга невозможно. Познание движения без вычленения элементов покоя невозможно, поэтому диалектическая логика неизбежно опирается на логику формальную. Последняя же не могла бы существовать, если бы границы между познаваемыми предметами и явлениями были бы неподвижными, раз и навсегда установленными и в таком виде отражались бы мыслью. Следует, видимо, учитывать и такой аргумент. Сам процесс познания действительности с помощью мышления начинается с акта её формализации, ибо используемые для этого содержательные элементы мыслительного процесса (понятия, суждения, умозаключения) представляют собой остановленное мыслью движение действительности. Более того, переход к завершающей фазе процесса познания — от абстрактного мышления к практике — также невозможен вне соблюдения законов формальной и диалектической логики, поскольку любое целенаправленное движение, рассчитанное на достижение эффекта, требует чёткого, определённого решения. Однако на этой стадии процесса познания понятия, суждения, умозаключения должны быть обогащены диалектическим содержанием, отражающим не только статику обозначенных ими предметов и явлений действительности, но и их движение, взаимосвязь, место в системе явлений.

Известно, что любая наука настолько точна, насколько дифференцирован используемый ею понятийный аппарат [9]. Поэтому обязательным условием любого исследования является чёткое определение содержания основополагающих понятий и необходимость придерживаться его на протяжении всего исследования. Без этого невозможно изучение внутренней природы объектов и явлений, обозначаемых данным понятием, их структуры и взаимосвязи. И только после этого становятся возможными систематизация объектов и явлений, определение их места в метасистеме, тенденций развития и прогноз.

Таким образом, в процессе мышления формальная и диалектическая логика постоянно дополняют друг друга, непрерывно развивая, совершенствуя и углубляя процесс познания действительности. С другой стороны, момент их взаимоперехода скрывает в себе одно из существенных противоречий взаимосвязи. Применительно к судебной психиатрии это противоречие выражается в противостоянии формальной определённости правовых норм отсутствию резких разграничительных линий в живой действительности, противоречие между вменяемостью–невменяемостью, как категориями права, и психическими расстройствами различной степени выраженности, между понятием общественной опасности невменяемого лица, как юридического признака, определяющего выбор медицинской меры, и несовместимостью предметов, составляющих его объём (деяния, относящегося к прошлому, и душевного заболевания, относящегося к настоящему). Разрешение этих противоречий возможно в рамках системного подхода, предполагающего выявление многообразия связей и отношений, имеющих место как внутри исследуемого объекта, так и его взаимоотношения с внешним окружением, средой [18].

Современная концепция общей теории систем традиционно связывается с именем Л. Берталанфи [2], который рассматривал систему как комплекс элементов, находящихся во взаимодействии и обладающих в своей совокупности качественной определённостью. Фактически же системные отношения, не именуясь таковыми, исследовались и много ранее при формулировании законов формальной и диалектической логики. Ряд идей об изучении систем, моделировании обратной связи и др. высказаны в своё время А. А. Богдановым при попытке создать всеобщую организационную науку — тектологию [18]. Однако до известного времени системный метод не рассматривался самостоятельно и представал лишь как один из теоретических аргументов диалектики и социальной теории [12].

По мнению В. П. Кузьмина [12], наука давно испытывала потребность в универсальном понятии для обозначения разнообразных качественных объектов. Таким понятием и является понятие системы, обозначающее самые разнообразные объекты: структурные и функциональные, индивидуальные и надындивидуальные, материальные и идеальные, системы взаимодействий и системные комплексы. В этом смысле системный метод вполне применим и при анализе понятий. Так, В. И. Медведев [13] отмечает, что понятия независимо не существуют, они всегда представлены в системе, которая сама по себе не является свободно выбранной, а отражает объективные связи объективной реальности (например, связь смежности, части–целого, по положению к полярным точкам, причинно-следственные связи и т. п.). Так же считает Э. В. Ильенков [11], указывая, что понять, т. е. отразить в понятии ту или иную сферу явлений — значит поставить эти явления в надлежащую связь, проследить объективно необходимые их взаимоотношения, взаимозависимости.

Из приведённых точек зрения на содержание системного метода следует, что он ассимилирует законы и категории и диалектической, и формальной логики, а не использует некие свои, имеющие самостоятельное значение законы. Это обстоятельство ускользает от исследователей, декларирующих применение системного метода в судебной психиатрии. В связи с этим возникает представление о рядоположности системного метода с диалектическим и формально логическим или даже об их обособленности. Такое противопоставление диалектического и системного метода И. Т. Фролов [19] считает недопустимым, понимая последний как новое содержание знания об определённых сторонах биологического объекта, которое методологически используется как принцип и конкретный способ исследования. Поэтому, возможно, более правильно говорить о системном способе применения законов и категорий диалектической и формальной логики при исследовании объектов и отношений.

В литературе имеется множество определений системы и системного метода [15, 16]. Применительно к теме настоящего исследования наиболее адекватным представляется определение, данное В. П. Кузьминым [12], который понимает систему как определённое множество взаимосвязанных элементов, образующих устойчивое единство и целостность, обладающее интегральными свойствами и закономерностями. По его мнению, основная содержательная, а вместе с тем методологическая проблема при исследовании системных объектов состоит в том, чтобы выявить детерминанты, приводящие к организации элементов в систему, обнаружить специфические основания, связи и отношения в системе, её особую качественность, установить закономерности структуры, функционирования и развития данной системы.

Из этого определения, с учётом взаимоотношения рассмотренных методов исследования, вытекает определённая последовательность их применения при изучении проблем судебной психиатрии:

  • формальная логика — анализ объектов, явлений действительности, вычленение составляющих их предметов;
  • диалектическая логика — анализ связей и отношений предметов внутри исследуемых объектов, явлений, изучение их динамики;
  • системный метод — определение содержания, анализ системных отношений исследуемых объектов, явлений с иными взаимодействующими системами и метасистемой;
  • диалектическая логика — прогнозирование развития исследованной системы объектов, явлений;
  • формальная логика — принятие решения по реализации практических мер.

Таким образом, формально логический, диалектический и системный методы исследования не могут рассматриваться как некие самостоятельные, обособленные, независимые друг от друга способы познания. Напротив, они самым непосредственным образом связаны между собой и выступают скорее как уровни научной методологии, где каждый предшествующий этап является предпосылкой и обязательным условием последующего, присутствует в нем в «снятом» виде, наполняя его своим содержанием.

Основным методом исследования в психиатрии остается клинико-психопатологический – выяснение особенностей жизни больного и установление наличия или отсутствия болезненных симптомов. Эти данные могут быть получены прежде всего с помощью расспроса, беседы психиатра с пациентом.


В клинические методы обследования включается анализ прошлой жизни пациента, его субъективного анамнеза, который оценивается с помощью расспроса. Выясняются данные о наследственности, особенностях беременности и родов матери подэкспертного, его раннем развитии и перенесенных заболеваниях, школьной успеваемости, полученной профессии, трудовых навыках и деятельности.

Особое внимание уделяется перенесенным черепно-мозговым травмам, пребыванию на лечении в психиатрических учреждениях. Выясняются особенности состояния и поведения подэкспертного перед, во время и после совершенного преступления, в том числе во время следствия или суда.

Эти данные дополняются объективным анамнезом со слов родных, друзей, сослуживцев пациента.

Кроме анализа рассказа пациента и сбора анамнестических сведений к клиническим методам относится наблюдение за подэкспертным.

Клинико-психопатологический метод исследования дополняется рядом специальных способов. Это психологические методы, позволяющие объективно оценить сферу мышления, памяти, эмоций, особенности личности, ее установок.

В судебно-психиатрической клинике, особенно в условиях проведения экспертизы в стационаре, большое значение имеет неврологическое обследование, а также обследование другими врачами (терапевтом, окулистом, нейрохирургом, эндокринологом). Сведения, полученные при консультациях врачей-специалистов позволяют психиатру более точно обосновать диагноз и, следовательно, экспертное решение.

В практике экспертиз широко используются параклинические методы (электроэнцефалография, картирование мозга).

Новейшие методы прижизненного исследования мозга (компьютерная томография и ядерно-магнитно-резонансная томография мозга) в стране применяются очень редко.

При стационарной экспертизе пациенты обследуются также всеми обычными клинико-биохимическими методами (анализ крови, мочи, спинно-мозговой жидкости и т.д.).

Комплекс клинико-психопатологических и ряда дополнительных методик позволяет решить вопросы диагностики и обосновать экспертное заключение.

В соответствии с Инструкцией о производстве судебно-психиатрической экспертизы экспертиза осуществляется в следующих видах:

  • экспертиза в кабинете следователя;
  • амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза;
  • стационарная судебно-психиатрическая экспертиза;
  • заочная (и как частный вид посмертная) судебно-психиатрическая экспертиза;
  • экспертиза в судебном заседании.

Экспертиза в кабинете следователя

Этот вид судебного освидетельствования в практике носит характер консультации, проводится при осмотре обследуемого одним психиатром.

Заключение о вменяемости (невменяемости) обычно не выносится, но психиатр дает заключение по ряду других интересующих следователя вопросов: о психическом состоянии лица в данное время; о необходимости проведения ему экспертизы определенного вида (амбулаторная, стационарная) и какие материалы будут необходимы экспертной комиссии; о возможности подвергать обследуемого по состоянию его психического здоровья допросам и проводить очные ставки с его участием и т.д.

При психиатрической консультации в отличии от экспертизы заключение может быть предположительным.

Амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза

Экспертиза этого вида состоит в однократном, реже повторном, освидетельствовании лица комиссией психиатров.

Основное преимущество амбулаторной экспертизы ее краткосрочность и оперативность, а недостаток ограничение возможности обследования и наблюдения. Хотя последнее обстоятельство не должно приводить к недооценке амбулаторной экспертизы. Она способна дать ответ на все вопросы следственных органов, суда.

Возможности амбулаторной экспертной комиссии во многом предопределяются правильной подготовкой следственно-судебными органами всех нужных экспертам медицинских и следственных материалов.

Для этой цели в системе психиатрической службы действуют постоянные амбулаторные комиссии, утвержденные местными (областными, городскими) органами здравоохранения.


Во время амбулаторного освидетельствования врач-докладчик изучает материалы дела, обследует подэкспертного, составляет историю болезни. Члены комиссии также знакомятся с делом, и после доклада им истории болезни беседуют с подэкспертным. Затем выносится заключение и оформляется акт экспертизы амбулаторной комиссии.

В некоторых случаях необходимо провести повторную (через несколько дней) беседу с подэкспертным, и тогда при оформлении акта указываются даты освидетельствования, отмечается динамика психического состояния и дается единое заключение.

Если экспертная комиссия не может дать заключение на поставленные вопросы, то она выносит заключение о необходимости проведения стационарной экспертизы.

Амбулаторная экспертиза может внести окончательное решение при освидетельствовании психически здоровых лиц, совершивших правонарушение в состоянии простого алкогольного опьянения; в случаях кратковременных расстройств психической деятельности в момент совершения преступления; при несомненных психических заболеваниях, подтверждаемых медицинскими документами.

Большую долю работы амбулаторной экспертной комиссии занимает освидетельствование лиц, состоящих на учете в психоневрологических диспансерах с нерезко выраженными психическими расстройствами (легкие формы дебильности, остаточные явления черепно-мозговой травмы, хронический алкоголизм, последствия перенесенных в детстве нейроинфекций, психопатические черты характера). Окончательное заключение об их вменяемости может вынести амбулаторная экспертиза.

Амбулаторную экспертизу проходят многие лица, нуждающиеся в определении дееспособности, а также большинство свидетелей и потерпевших.

Амбулаторная СПЭ является самостоятельным видом экспертизы.

Стационарная судебно-психиатрическая экспертиза

Стационарная экспертиза проводится, когда возникает необходимость в клиническом наблюдении и проведении дополнительных исследований для уточнения степени психических нарушений или установления диагноза. Согласно Инструкции срок стационарного наблюдения не должен превышать 30 дней. Иногда он может продлеваться при условии предоставления в орган, назначивший экспертизу, мотивированного заключения о необходимости увеличения сроков наблюдения. Стационарная СПЭ проводится при необходимости более глубокого обследования подэкспертного, когда оценка психического состояния представляет дифференциально-диагностические сложности; при необходимости выполнения лабораторных исследований; в тех случаях, когда в связи с тяжестью правонарушения требуется длительное время для изучения и анализа материалов дела и сопоставления их с данными клинического наблюдения.

Стационарная СПЭ для лиц, содержащихся под стражей, проводится в психиатрических больницах в специально оборудованных, охраняемых судебно-психиатрических отделениях, причем исключается совместное содержание подследственных и осужденных, а также лиц, привлекаемых к ответственности по одному и тому же делу.

Если обвиняемый не был арестован или был освобожден из-под стражи, его следует помещать в судебно-психиатрические отделения для лиц, не содержащихся под стражей. Такие экспертные отделения существуют во многих региональных психиатрических больницах. В эти отделения могут помещаться потерпевшие (при необходимости их стационарного обследования) и лица, направленные на стационарную экспертизу в связи с гражданским делом.

При отсутствии такого специального экспертного отделения в больнице или диспансере, последние могут быть госпитализированы в общее отделение психиатрической больницы. Для помещения обвиняемого на стационарную экспертизу в отделение для лиц, не содержащихся под стражей, или в общее психиатрическое отделение обязательным условием является санкция прокурора или определение суда.

Потерпевшие, истцы и лица, в отношении которых решается вопрос дееспособности, должны помещаться в общие лечебные психиатрические отделения больниц. Они могут быть госпитализированы для проведения экспертизы с санкции прокурора, определения суда или на добровольных началах.

Во время стационарной экспертизы нецелесообразно разрешать какие-либо действия органов следствия с обследуемым.

Допросы, предъявление каких-либо документов, фотографий и т.д., имеющих отношение к уголовному делу, не допускается, так как это нарушает контакт врачей не только с данным подэкспертным, но и с его соседями по палате и может нежелательно воздействовать на психическое состояние обследуемых.


В работе стационарных комиссий основную работу выполняет курирующий испытуемого врач, который должен не только знакомиться, проанализировать материалы уголовного или гражданского дела, имеющуюся медицинскую документацию, но и осуществлять систематическое наблюдение за испытуемым, его психическим состоянием. При необходимости следует провести лабораторные исследования, осмотр врачами-консультантами различных специальностей.

Следует помнить, что заключения консультантов-специалистов (терапевта, невропатолога, окулиста и других) не имеют экспертного значения, они должны учитываться психиатрами-экспертами в совокупности с другими данными.

Стационарная экспертиза проводится в фиксированные дни, на комиссии присутствуют все ее члены. Освидетельствование испытуемых в условиях стационарной экспертизы проводится тремя врачами-экспертами: председателем комиссии, членом комиссии и врачом-докладчиком.

Председателем комиссии обычно является главный врач больницы или его заместитель по медицинской части, членом – заведующий судебно-психиатрическим отделением. Результаты экспертизы, которые содержат в себе обобщенные данные, оформляются “Актом экспертизы” (заключение), который подписывается всеми членами комиссии при наличии у них единого мнения.

Экспертиза в судебном заседании

Необходимость экспертизы в суде возникает при различных обстоятельствах.

Ее проведение суд может определить обвиняемым, которые ранее не подвергались экспертному освидетельствованию, и сомнение в их психической полноценности впервые возникло во время судебного рассмотрения дела.

Наибольшую группу подэкспертных составляют обвиняемые, в отношении которых уже была проведена экспертиза и вынесено окончательное заключение.

Вызов экспертов в суд может быть обусловлен сомнением в правильности экспертного заключения или необходимости получить разъяснение по тем или иным положениям, а также наличием дополнительных материалов, которые не были известны экспертам в период проведения экспертизы.

В ряде случаев вызов экспертов в суд связан с тем, что ко времени судебного заседания изменилось психическое состояние и стало неправильным поведение обвиняемого, ранее уже подвергавшегося экспертизе и признанного вменяемым.

В случаях признания обвиняемого невменяемым эксперт может быть вызван для решения судом вопроса о применении принудительных мер медицинского характера.

До начала судебного заседания эксперт должен ознакомиться с теми материалами уголовного дела, которые получены после проведения экспертизы.

Во время судебного заседания эксперт внимательно наблюдает за поведением обвиняемого.

С разрешения председательствующего эксперт может задавать вопросы свидетелям и обвиняемому. Эксперт вправе указать на вопросы, выходящие за пределы его компетенции.

Обследование обвиняемого следует производить в судебном заседании в отсутствии состава суда и участников процесса.

Иногда эксперту-психиатру задают научные вопросы по его специальности, если их разъяснение имеет значение для оценки судом и участниками процесса выводов экспертизы.

На судебном заседании заключение по поставленным вопросам эксперт представляет суду в письменном виде.

Если в судебном заседании участвуют несколько экспертов-психиатров и они придерживаются единого мнения, то представляется общее заключение. В случае расхождения экспертных мнений заключения подаются раздельно.

В соответствии с п. 25 Инструкции о производстве судебно-психиатрической экспертизы при невозможности дать ответы на вопросы, поставленные судом, эксперт в своем заключении делает вывод о необходимости направления обследуемого на стационарную экспертизу.

Так же необходимо поступать в отношении обследуемых, признанных вменяемыми, если у них ко времени суда возникли психические изменения, препятствующие в судебном процессе. Чаще речь идет о психогенных заболеваниях, но в судебном заседании установить подлинный характер и продолжительность подобных состояний бывает трудно.

Заочная судебно-психиатрическая экспертиза

Производится по материалам дела, если невозможно непосредственное обследование обвиняемого (подозреваемого) или необходимо выяснить психическое состояние умершего в тот или иной период его жизни (посмертная экспертиза).

Такая посмертная экспертиза может назначаться при расследовании дел о самоубийствах, а также в гражданском процессе, когда возникает сомнение в психическом здоровье лица в момент составления им завещания или совершения иного юридического действия.

При заочной экспертизе психическое состояние подэкспертного оценивается на основании свидетельских показаний, медицинской документации (в этих случаях очень важно получить подлинники историй болезни, амбулаторных карт), характеристик письменной продукции обследуемого (дневники, письма). Иногда для получения более полных данных о психическом состоянии обследуемого целесообразно провести дополнительные допросы родственников и свидетелей.

Недостаточность материалов, представленных в распоряжение экспертов, может быть причиной невозможности дачи заключения.

Неполнота сведений в некоторых случаях заочных (посмертных) экспертиз в уголовном процессе позволяет ограничиться предположительным заключением о психическом состоянии. Необходимо тщательно мотивировать такое заключение.

Посмертные судебно-психиатрические экспертизы

Посмертные СПЭ и посмертные комплексные психолого-психиатрические экспертизы назначаются, как правило, в тех ситуациях, когда следователь или суд предполагают самоубийство. Этот вид экспертизы является наиболее трудным. Посмертные экспертизы проводятся только на основании материалов уголовного дела. При расследовании дел о самоубийствах работникам следствия и суда необходимо располагать материалами, освещающими обстоятельства самоубийства, выяснить его причины и мотивы, уточнить индивидуально-личностные особенности человека, покончившего с собой.

Предметом посмертной судебно-психиатрической или психолого-психиатрической экспертизы при расследовании такого рода дел является психическое состояние человека в период, предшествовавший самоубийству. Это обстоятельство определяет содержание основных вопросов, данных на разрешение экспертов.

Основными экспертными вопросами могут быть следующие:

  1. В каком психическом состоянии находилось лицо, покончившее жизнь самоубийством в период, предшествовавший смерти?
  2. Каковы причины развития этого состояния?
  3. Какие индивидуально-психологические особенности лица могли оказать существенное влияние на его поведение в момент совершения самоубийства?

Другой вид посмертной экспертизы – это экспертиза в отношении психического состояния потерпевших, скончавшихся от тех или иных повреждений, но успевших перед смертью сообщить об обстоятельствах, совершенных в отношении него противоправных действий окружающими или работниками следствия.

Посмертное заключение о психическом состоянии потерпевшего имеет принципиальное значение, так как от данных им при жизни показаний может зависеть правильная квалификация совершенных в отношении него противоправных действий со всеми вытекающими правовыми последствиями.

По ст. 79 п. 3 УПК психиатры-эксперты при оценке психического состояния потерпевшего должны решить вопрос о его способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные показания. С клинических позиций необходимо давать обобщенную характеристику таким функциям психической деятельности, как восприятие, мышление, память, критичность.

Методы обследования лиц с психическими расстройствами: 1. Методы клинического обследования (У больного собирают анамнез, составными разделами которого должны быть: а) наследственность, данные о близких родственниках (по прямой и боковой линии); б) история жизни, включая формирование характера в различные периоды жизни (детство, пубертатный, зрелый возраст, период эволюции), этапы интеллектуального становления, перенесенные заболевания; детально освещаются периоды трудовой деятельности; в) история настоящего заболевания и его динамика.); 2. методы параклинического обследования (Клинический анализ крови и мочи производится систематически: в первый день поступления, в процессе лечения и по его окончании. Биохимические исследования, позволяющие судить о состоянии основных обменных процессов (белковый, углеводный, минеральный, жировой), также осуществляются до и после лечения.); 3. психологические методы (Методы классификации предметов, исключения из группы родственных предметов, предмета, с ними не связанного, исследование понимания переносного смысла пословиц и поговорок, сравнение и определение понятий, метод опосредованного запоминания используются для выявления интеллектуальных расстройств. ) ;4. Электрофизиологические методы обследования (Электроэнцефалография представляет собой регистрацию биоэлектрической активности мозга, которая является выражением метаболических процессов, протекающих в нервных элементах мозга.); 5. Методы обследования высшей нервной деятельности больных: - Речедвигательная методика; - Плетизмография и обследование сосудистых рефлексов; - Ориентировочно-исследовательский рефлекс; - Ассоциативный (словесный) эксперимент

Основные направления судебной психиатрии:1. Судебно-психиатрическая экспертиза в уголовном и гражданском процессах. В ее компетенцию входят вопросы освидетельствования подозреваемых, обвиняемых, подсудимых, по оценке их вменяемости-невменяемости, потерпевших и свидетелей при сомнениях в возможности давать правильные показания в силу психических расстройств (в уголовном процессе) и выяснение недееспособности, необходимости учреждения опеки (в гражданском процессе). Проведение экспертизы для решения вопроса об ответственности лица включает, в случае установления у него психического расстройства, исключающего вменяемость, рекомендации по мерам медицинского характера.2. Осуществление принудительных мер медицинского характера. Этот раздел судебной психиатрии тесно связан с общей психиатрией в плане выбора лечебных мероприятий, тактики реабилитационных методов. Однако проведение принудительного лечения лицам с психическими расстройствами, признанным судом невменяемыми, имеет специфические отличия от организации лечения больных в общей психиатрии. Различия заключаются в том, что вопросы помещения на принудительное лечение, его прекращения и выписки больного регламентированы соответствующими статьями уголовного и уголовно-процессуального кодексов.3. Раздел судебной психиатрии, относящийся к пенитенциарной психиатрии - психиатрической помощи осужденным в местах лишения свободы. Развитие психиатрической службы в местах заключения имеет важное значение для гуманизации режима, выявления лиц с психическими расстройствами среди этого контингента.

1) Расскажите, что Вас привело в больницу (на экспертизу)?

2) Испытываете ли Вы какие-нибудь боли или нет?

3) Испытываете ли Вы какие-нибудь боли?

4) У Вас есть боли, не правда ли?

1-й тип вопроса лишен оттенка внушения, дает возможность отвечающему спокойно излагать свои соображения. Однако бесе­да, построенная на таких вопросах, может быть очень продолжи­тельной, потому что пациенты могут отклоняться от темы, иногда бывают излишне многословными. 2-й тип вопроса — альтернатив­ный. Он сразу ограничивает тему разговора и избегает внушения, пациент способен выбрать ответ. 3-й и 4-й типы — пассивный и активный; внушающих вопросов следует избегать. Однако их ино­гда приходится ставить перед пациентом, пытающимся сообщить вымышленные сведения и симулировать. В этих случаях попытка внушения нелепого, несоответствующего изображаемым рас­стройствам ответа может помочь в диагностике.

В клинические методы обследования включается анализ прошлой жизни пациента, его субъективного анамнеза, который оценивается с помощью расспроса. Выясняются данные о наслед­ственности, особенностях беременности и родов матери подэкспертного, его раннем развитии, перенесенных заболеваниях, школьной успеваемости, полученной профессии, трудовых навы­ках и деятельности. Особое внимание уделяется перенесенным че­репно-мозговым травмам, пребыванию на лечении в психиатрических учреждениях. Наконец, выясняются особенности состояния и поведения подэкспертного перед, во время и после совершенного преступления, в том числе во время следствия или суда. В общепси­хиатрической практике эти данные дополняются объективным анамнезом со слов родных, друзей, сослуживцев пациента. В судебно-психиатрической клинике получение объективных сведений таким путем обычно не проводится, и объективные данные о лич­ности подэкспертного, его прошлом эксперт черпает из материалов уголовного дела. Поэтому чрезвычайно важными являются под­робные допросы родных и знакомых, медицинские справки, вы­писки и подлинники историй болезни, тщательное описание об­стоятельств правонарушения, которые должны содержаться в ма­териалах уголовного дела при направлении обвиняемого или подо­зреваемого на экспертизу.

Кроме анализа рассказа пациента и сбора анамнестических сведений к клиническим методам относится наблюдение за подэкспертным. Собственно, уже в процессе беседы психиатр наблюдает за мимикой и пантомимикой пациента, особенностями его поведения, модуляциями голоса, внешними проявлениями эмоциональ­ных реакций и т.д. Более полное наблюдение осуществляется в слу­чаях проведения стационарных экспертиз, когда подэкспертный круглосуточно находится под надзором не только врачей, но и медицинских сестер и младшего медицинского персонала. Данные об особенностях его поведения суммируются и позволяют сделать вывод о наличии или отсутствии тех или иных проявлений психи­ческого расстройства.

Клинико-психопатологический метод исследования допол­няется рядом специальных способов.

Прежде всего это психологические методы, позволяющие объ­ективно оценить сферу мышления, памяти, эмоций, особенности личности, ее установок. Современные психологические методы включают различные стандартизованные методики (ММРI, КЭТТЕЛЯ и др.), проективные методики (тесты Роршаха, тест «Руки», ТАТ), набор традиционных проб, направленную психологическую беседу. Эксперисментально-психологические данные чрезвычайно важны для диагностики и экспертного решения.

В судебно-психиатрической клинике, особенно в условиях проведения экспертизы в стационаре, большое значение имеет нев­рологическое обследование, а также обследование другими врачами (терапевтом, окулистом, нейрохирургом, эндокринологом). Сведения, полученные при консультациях врачей-специалистов, позволяют психиатру более точно обосновать диагноз и, следова­тельно, экспертное решение.

В практике экспертиз широко используются различные параклинические методы, дающие возможность объективной оценки некоторых расстройств. К таким методам относятся: запись био­электрической активности головного мозга (электроэнцефалография), в том числе и в ее современной модификации картирова­нии мозга. Этот метод позволяет объективно установить признаки органического поражения головного мозга, прежде всего при эпи­лептических расстройствах.

Новейшие методы прижизненного исследования мозга — компьютерная томография и ядерно-магнитно-резонансная томо­графия мозга, которые способны определить весьма тонкие изме­нения мозговых структур, в судебно-психиатрической практике у нас в стране применяются, к сожалению, очень редко в связи с не­достаточной обеспеченностью психиатрических учреждений этим дорогостоящим оборудованием.

При стационарной экспертизе пациенты обследуются также всеми обычными клинико-биохимическими методами (анализы крови, мочи, спинно-мозговой жидкости и т.д.).

Все данные психиатрического обследования и результаты до­полнительных лабораторных исследований пациента документи­руются в истории болезни, заполняемой психиатром-экспертом. Содержание истории болезни служит основой составления экспертного судебно-психиатрического заключения (акт судеб­но-психиатрической экспертизы или «Заключение судебно-психиатрической экспертной комиссии»).

Комплекс клинико-психопатологических и ряда дополнитель­ных методик позволяет решить вопросы диагностики и обосновать экспертное заключение.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: