Лисицин р для чего адвокату ордер

Обновлено: 28.03.2024

1.1. Ордером является документ, выдаваемый соответствующим адвокатским образованием, который адвокат должен иметь на исполнение поручений в случаях, предусмотренных федеральным законом.

В иных случаях адвокат представляет доверителя на основании доверенности.

1.2. Форма ордера в соответствии с п. 2 ст. 6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» утверждается приказом Министерства юстиции Российской Федерации.

1.3. Бланки ордеров (рекомендуемый формат А-5) изготавливаются типографским способом или с использованием множительной техники, нумеруются арабскими цифрами, брошюруются в ордерные книжки, прошиваются, концы прошивочных нитей заклеиваются бумагой, на которой указываются номера ордеров в ордерной книжке, скрепляются подписью руководителя адвокатского образования или уполномоченного им лица и печатью соответствующего адвокатского образования.

Ордер и корешок к нему должны иметь одинаковые номера и другие реквизиты.

Ордерные книжки подлежат учету адвокатским образованием в журнале учета ордерных книжек.

1.4. Порядок обеспечения адвокатских образований бланками ордеров устанавливаются адвокатскими палатами субъектов Российской Федерации.

1.5. Пронумерованные бланки ордеров являются документами строгой отчетности.

II. Порядок заполнения и выдачи ордеров

2.1. Основаниями для выдачи ордера адвокату являются: соглашение адвоката с доверителем или поручение в порядке назначения на оказание юридической помощи, подлежащие регистрации в документации адвокатского образования.

Строки: «поручается» и «Основание выдачи ордера» заполняются только после заключения адвокатом соглашения с доверителем или получения поручения в порядке назначения на оказание юридической помощи.

2.2. При заполнении ордеров на защиту в уголовном судопроизводстве, либо на свидание адвоката с обвиняемым (подозреваемым) в абзаце «поручается» следует указывать:

- в строке «сущность поручения» после даты принятия поручения и перед фамилией, именем и отчеством (при наличии) физического лица, чьи интересы представляются, необходимо указывать: «участие в уголовном деле в качестве защитника», либо «свидание с подзащитным», либо «свидание с обвиняемым (подозреваемым) для получения его согласия на участие в уголовном деле в качестве защитника».

- в строке «наименование органа, учреждения, организации», кроме соответствующего органа следствия (дознания) необходимо указать номер следственного изолятора, где содержится лицо, с которым адвокат намерен встретиться.

2.3. Нумерация и другие реквизиты ордера и корешка к нему могут заполняться от руки чернильной или шариковой ручками с использованием красителя фиолетового, синего или черного цвета.

Помарки, подчистки и не оговоренные исправления в ордерах и корешках к ним не допускаются.

2.4. Ордер и корешок к нему подписываются руководителем адвокатского образования или иным уполномоченным лицом и скрепляются печатью адвокатского образования (филиала).

Корешки ордеров в ордерной книжке обеспечивают контроль выдачи и использования ордеров.

2.5. Адвокат не вправе использовать не полностью заполненный ордер.

2.6. Порядок выдачи ордеров адвокатам и отчетности по ним устанавливают совет адвокатской палаты субъекта Российской Федерации или руководитель адвокатского образования.

III. Порядок хранения ордеров

3.1. Ордера (ордерные книжки) должны храниться в условиях, исключающих их бесконтрольное использование, порчу или хищение.

3.2. Ответственность за организацию хранения, выдачи ордеров и ведение журнала учета ордерных книжек несет руководитель адвокатского образования или иные уполномоченные лица.

Ответственность за полное и правильное заполнение ордеров и корешков к ним несет адвокат, которому выдан ордер.

3.3. Неиспользованные и испорченные ордера подлежат сдаче выдавшему их лицу, перечеркиваются и хранятся вместе с корешками.

3.4. Корешки ордеров, неиспользованные и испорченные ордера, журнал учета ордеров хранятся в адвокатских образованиях, их филиалах или иных структурных подразделениях не менее трех лет, после чего могут быть уничтожены по акту.

IV. Заключительные положения

Методические рекомендации о порядке изготовления, хранения и выдачи ордеров адвокатам, принятые Советом ФПА РФ 10 декабря 2003 г. (протокол № 4) с изменениями и дополнениями от 27 сентября 2013 г. (протокол № 1) считать утратившими силу.

Р. Лисицин, адвокат, кандидат юридических наук (г. Москва).

"Ордер" - слово латинского происхождения: "ordo" означает "ряд, порядок". В современном понимании ордер - это письменное предписание, распоряжение или документ на выдачу, получение, осуществление чего-нибудь (Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: АЗЪ, 1993. С. 471). Именно в такой интерпретации используется данный термин в Федеральном законе от 31 мая 2002 г. "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации". Как сказано в ч. 2 ст. 6 этого Закона, в случаях, предусмотренных федеральным законом, адвокат должен иметь ордер на исполнение поручения, выдаваемый соответствующим адвокатским образованием. Поскольку данная статья регламентирует полномочия адвоката, то ордер является одним из документов, удостоверяющих полномочия адвоката на исполнение определенного поручения доверителя.

Исследование правовой сущности и назначения адвокатского ордера в гражданском и уголовном судопроизводстве целесообразно начать с рассмотрения вопроса о том, какие полномочия адвоката удостоверяет ордер.

Все полномочия адвоката принято разделять на общие и специальные. К первым относятся права и обязанности, закрепленные в Федеральном законе "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", в том числе и прежде всего в ст. 6 указанного Закона. Специальные полномочия адвоката, т.е. его права и обязанности при участии в судопроизводстве в качестве представителя или защитника, регламентируются соответствующим процессуальным законодательством Российской Федерации.

С момента присвоения статуса адвоката он наделяется общей правосубъектностью, т.е. получает потенциальную возможность использовать общие полномочия адвоката. Для того чтобы данная возможность стала реальной, адвокат должен получить специальную правосубъектность, означающую его способность осуществлять адвокатскую деятельность.

В соответствии с ч. 1 ст. 25 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокатская деятельность осуществляется на основании соглашения между адвокатом и доверителем. Соглашение представляет собой гражданско-правовой договор, в котором помимо иных существенных условий указываются предмет поручения, а исходя из его содержания - также конкретные полномочия, которыми наделяется адвокат для его надлежащего исполнения. Таким образом, заключение соглашения об оказании юридической помощи является юридическим фактом, с которым Закон связывает наступление специальной правосубъектности адвоката.

Специальная правосубъектность адвоката означает, что для оказания юридической помощи он вправе использовать не только его общие права, но и специальные полномочия определенных процессуальных субъектов. Она наступает с момента допуска адвоката в гражданский или уголовный процесс в качестве соответствующего субъекта.

Согласно ч. 4 ст. 49 УПК РФ адвокат допускается к участию в уголовном дела в качестве защитника по предъявлении удостоверения адвоката и ордера. Аналогичным образом решается вопрос о допуске адвоката в гражданский процесс: право адвоката на выступление в суде в качестве представителя удостоверяется ордером, выданным соответствующим адвокатским образованием (ч. 5 ст. 53 ГПК РФ). Следовательно, с момента предъявления ордера должностному лицу, в чьем производстве находится уголовное или гражданское дело, адвокат приобретает специальную правосубъектность соответственно защитника или представителя.

Отвечая на вопрос о значении ордера в уголовном и гражданском процессе, можно сделать вывод, что ордер удостоверяет общие полномочия адвоката, а также предоставляет ему возможность использовать специальные процессуальные права защитника или представителя.

Следующей актуальной проблемой является вопрос о сравнении правовой сущности ордера адвоката и доверенности. Дело в том, что полномочия одного и того же субъекта, например представителя истца в гражданском процессе, могут быть удостоверены ордером, если представителем является адвокат, либо доверенностью, если в качестве представителя участвует иное физическое лицо. Но и адвокат может представлять доверителя на основании доверенности в тех случаях, когда по закону он не должен иметь ордер на исполнение поручения (ч. 2 ст. 6 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации").

В соответствии с п. 1 ст. 185 ГК РФ доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому для представительства перед третьим лицом. Следовательно, как ордер, так и доверенность удостоверяют полномочия адвоката на исполнение поручения доверителя перед лицом, осуществляющим гражданское или уголовное судопроизводство. Общим для ордера и доверенности будет и основание для их выдачи, которым является договор поручения между адвокатом и доверителем. Однако называть ордер частным случаем доверенности было бы неверным по следующим причинам. Во-первых, доверенность выдается самим доверителем, а ордер - адвокатским образованием. Во-вторых, доверитель сам определяет в доверенности перечень специальных полномочий из числа предусмотренных законом, которыми наделяется адвокат для выполнения конкретного поручения. Полномочия адвоката, удостоверенные ордером, всегда унифицированы и зависят лишь от того, в качестве какого субъекта он участвует в деле.

Таким образом, ордер адвоката - это самостоятельный правовой документ, на который не распространяются правовые нормы, регулирующие выдачу и действие доверенности.

В настоящее время для осуществления функций представителя в гражданском процессе адвокату могут потребоваться и ордер, и доверенность. Ордер необходим для того, чтобы удостоверить статус адвоката и его полномочия в качестве представителя, а доверенность наделяет адвоката возможностью использовать для ведения дела определенные (дополнительные) права представителя, перечисленные в ст. 54 ГПК, например право на подписание искового заявления и на предъявление его в суд. Такое двойное удостоверение оправдывается тем, что использование любого из дополнительных полномочий может оказать существенное влияние на исход дела. Поэтому решение вопроса о наделении ими представителя справедливо ставится в зависимость от волеизъявления доверителя. Однако оформление такого волеизъявления отдельной доверенностью, которая во многом дублирует ордер и к тому же требует нотариального удостоверения, представляется неконструктивным.

На мой взгляд, ст. 54 ГПК было бы целесообразным дополнить положением о том, что перечисленные в ней дополнительные права представителя могут быть специально оговорены не только в доверенности, но и в ордере адвоката. Это можно сделать путем перечисления указанных прав на обратной стороне ордера и удостоверения соответствующего волеизъявления доверителя его подписью, заверенной руководителем адвокатского образования. Реализация данного предложения упростит порядок принятия адвокатом поручения по гражданскому делу, а также будет способствовать единообразию процессуальной формы.

Далее остановимся на вопросе о продолжительности действия ордера адвоката. Данный вопрос мы рассмотрим на примере уголовно-процессуального законодательства. Обратимся к двум законодательным положениям: адвокат должен иметь ордер только в случаях, предусмотренных Федеральным законом (ч. 2 ст. 6 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"); по предъявлении ордера адвокат допускается к участию в уголовном деле в качестве защитника (ч. 4 ст. 49 УПК). Из первой предпосылки следует, что при отсутствии в федеральном законе прямой обязанности адвоката предъявить ордер никто не вправе требовать от него представления ордера для удостоверения полномочий. В уголовно-процессуальном законе требование о предъявлении ордера предусмотрено лишь для допуска адвоката к участию в уголовном деле в качестве защитника, т.е. на этапе вступления адвоката в уголовный процесс. Выполнив данную обязанность, адвокат приобретает процессуальный статус защитника и может использовать все его полномочия, сформулированные в ст. 53 УПК, в том числе право участвовать в судебном разбирательстве уголовного дела в судах первой, второй и надзорной инстанций, а также в рассмотрении вопросов, связанных с исполнением приговора. Из буквального толкования уголовно-процессуального закона следует, что для реализации данного права предоставления нового ордера не требуется. Таким образом, приобщенный к материалам уголовного дела ордер удостоверяет полномочия адвоката в качестве защитника на всех стадиях уголовного судопроизводства. Поэтому "узаконенное" практикой требование к адвокату представлять новый ордер для подтверждения его полномочий в качестве защитника на следующей стадии уголовного процесса, а также при передаче дела от одного органа уголовного судопроизводства другому является неправомерным.

Крайне противоречивую позицию по данному вопросу занимает Московский городской суд. Судебная коллегия по уголовным делам указанного суда принимает к рассмотрению кассационные жалобы защитника на приговоры и иные решения суда первой инстанции. Однако без предъявления ордера на защиту осужденного (оправданного) именно в Московском городском суде и именно в стадии кассационного производства адвокат не допускается к рассмотрению дела.

Существует мнение, что обязанность адвоката предъявлять новый ордер на каждую стадию уголовного процесса обусловлена тем, что таким образом подтверждается наличие соглашения на оказание юридической помощи между адвокатом и доверителем, т.е. удостоверяется волеизъявление доверителя на участие адвоката в деле. С данной точкой зрения можно согласиться только в части определения порядка удостоверения полномочий адвоката-представителя, который не имеет самостоятельных полномочий и действует от имени доверителя. Но для адвоката-защитника, который является самостоятельным субъектом уголовного процесса, она неприемлема по следующим причинам.

В соответствии с ч. 7 ст. 49 УПК адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты подозреваемого, обвиняемого. Это означает, что адвокат, вступивший в уголовный процесс в качестве защитника, обязан осуществлять защиту прав и законных интересов подозреваемого или обвиняемого и оказывать ему юридическую помощь до окончания производства по уголовному делу, если только сам подзащитный не откажется от защитника.

Факт расторжения соглашения об оказании юридической помощи не всегда влечет за собой отказ от защитника. Во-первых, расторжение соглашения с адвокатом является правом доверителя, которым может быть не только сам подозреваемый или обвиняемый, но и его законный представитель, а также другие лица, которые по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого заключили данное соглашение. В силу ч. 1 ст. 52 УПК отказ от защитника допускается только по инициативе подозреваемого или обвиняемого. Во-вторых, отказ от защитника должен быть заявлен лицу, в чьем производстве находится уголовное дело, в письменном виде и, как правило, в присутствии самого защитника. До этого момента, несмотря на прекращение действия соглашения об оказании юридической помощи, защитник продолжает участвовать в деле.

Ограничение правосубъектности защитника, в том числе не предусмотренным законом требованием предъявления ордера, влечет нарушение права подозреваемого, обвиняемого на защиту, поскольку он лишается квалифицированной юридической помощи адвоката.

В соответствии со ст. 18 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" ордер адвоката является средством удостоверения его права на свидание с подзащитным, содержащимся под стражей. В декларативности данного предписания убедился каждый адвокат, осуществлявший защиту по так называемым "стражным" уголовным делам. Дело в том, что согласно п. 149 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации, утвержденных Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 12 мая 2000 г., свидания с адвокатом, участвующим в деле в качестве защитника, подозреваемым и обвиняемым предоставляются по предъявлении адвокатом документа о допуске к участию в уголовном деле, выданного лицом или органом, в производстве которых находится уголовное дело, на основании ордера адвокатского образования.

25 октября 2001 г. Конституционный Суд РФ Постановлением N 14-П признал не соответствующим Конституции РФ, ее ст. ст. 48 (ч. 2) и 55 (ч. 3), положение п. 15 ч. 2 ст. 16 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", допускающее регулирование конституционного права на помощь адвоката (защитника) ведомственными нормативными актами, поскольку это положение - по смыслу, придаваемому ему правоприменительной практикой, - служит основанием неправомерных ограничений данного права, ставя реализацию возможности свиданий обвиняемого (подозреваемого) с адвокатом (защитником) в зависимость от наличия специального разрешения лица или органа, в производстве которых находится уголовное дело. Несмотря на это, даже в московских следственных изоляторах от адвоката до сих пор требуют разрешения следователя (суда) на свидание с подзащитным.

Вместе с тем положение Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" о том, что свидания с адвокатом, участвующим в деле в качестве защитника, предоставляются по предъявлении им ордера соответствующего адвокатского образования, также является не вполне конструктивным. Как уже было сказано, адвокат приобретает статус защитника с момента предъявления удостоверения адвоката и ордера. Поскольку ордер адвоката приобщается к материалам уголовного дела, то возникает вопрос: что будет предъявлять адвокат в следственном изоляторе? Представляется, что таким документом должна быть копия ордера адвоката, удостоверенная лицом, в чьем производстве находится уголовное дело.

Копия ордера адвоката, с одной стороны, удостоверяет факт его участия в уголовном деле в качестве защитника, а с другой - наделяет адвоката полномочием на посещение СИЗО (ИВС) для свидания с подзащитным в любое время, без ограничения количества и продолжительности.

Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности.

Ивакин В., доцент кафедры гражданского, арбитражного и административного процессуального права Российской академии правосудия и кафедры адвокатуры и нотариата Московской государственной юридической академии, заслуженный работник высшей школы Российской Федерации, кандидат юридических наук.

Представитель в гражданском и арбитражном судопроизводстве осуществляет свою деятельность в пределах предоставленных ему полномочий, в связи с чем вопросы о понятии полномочий, их оформлении и объеме имеют важное практическое значение и требуют тщательного изучения.

В процессуальной теории во многом под влиянием цивилистической науки сложился взгляд, согласно которому полномочия представителя есть не что иное, как субъективные права . Однако при этом недостаточно учитывается специфика данного понятия, которая привела к возникновению и выделению в юридическом языке термина "полномочие" наряду с термином "право". Полномочия отличаются от субъективных прав тремя существенными признаками: 1) они представляют собой правовые возможности совершения процессуальных действий не от своего собственного имени, а от имени другого лица; 2) полномочия производны от субъективных прав; 3) возникновение и дальнейшее существование полномочий у представителя по общему правилу зависят от воли представляемого лица. С учетом указанных признаков следовало бы отграничивать полномочия представителя от субъективных прав , не смешивая их, в частности, с общими правами лиц, участвующих в деле, представляющих собой правовые возможности совершения процессуальных действий от своего собственного имени.

Розенберг Я.А. Представительство по гражданским делам в суде и арбитраже. Рига, 1981. С. 77; Гражданское процессуальное право // Под ред. М.С. Шакарян. М., 2005. С. 116 - 117 (автор главы - О.П. Чистякова); Коршунов Н.М., Мареев Ю.Л. Гражданский процесс. М., 2006. С. 120. В науке об адвокатуре полномочия судебного представителя признает его субъективными процессуальными правами Э.Е. Колоколова (см.: Колоколова Э.Е. Адвокат - представитель в гражданском процессе России. М., 2005. С. 112 - 114).
Ивакин В.Н. Понятие полномочия представителя в ГПК и теории // Проблемы применения и совершенствования Гражданского процессуального кодекса РСФСР: Сб. науч. тр. Калинин, 1984. С. 70 - 71.

Не соответствует обычному пониманию и употреблению термина "полномочие", обозначающего правовую возможность, которой представляемый наделяет представителя, определение полномочия как субъективной обязанности представителя перед представляемым совершить определенные юридические действия от его имени, выраженной в установленной законом форме, доступной восприятию третьими лицами . В данном случае полномочие смешивается с правовым явлением иного порядка - юридической обязанностью представителя, составляющей основной элемент его правоотношений с представляемым. Называть же юридическую обязанность полномочием, говорить о возложении на представителя полномочия, именовать лицо, несущее обязанность, уполномоченным лицом - значит вносить путаницу в юридическую терминологию. То, что уполномоченное лицо одновременно является и обязанным лицом, вовсе не говорит о том, что нужно отождествлять понятия "полномочие" и "обязанность". Особенно хорошо видно, что полномочие не является обязанностью, применительно к полномочиям процессуальных представителей. Так, например, в силу ст. 54 ГПК РФ представитель в гражданском процессе наделяется полномочием заявить отвод судье. Но является ли данное полномочие одновременно и обязанностью представителя? Разумеется, нет, потому что заявление отвода судье вовсе не является обязательным действием, которое должен совершить представитель.

Скловский К.И. Представительство в гражданском праве и процессе (вопросы теории: сущность, содержание, структура): Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Харьков, 1982. С. 8.

Следует также отметить, что, вопреки ранее изложенному К.И. Скловским , при его оформлении в установленном законом порядке полномочие доводится до сознания третьих лиц не как правовое долженствование, а как правовая возможность, которой представитель наделен представляемым по отношению к этим лицам.

Соответственно, нельзя согласиться и с мнением, что полномочие процессуального представителя является одновременно и его правом по отношению к суду, и его обязанностью по отношению к представляемому . Обосновывая такое определение полномочия представителя, С.А. Халатов ссылается на дореволюционное законодательство, которое, по его утверждению, рассматривало полномочие представителя как право применительно к суду (ст. 250 Устава гражданского судопроизводства указывала, что предоставление поверенному права принести апелляционную жалобу должно быть положительно выражено в доверенности), а также как обязанность применительно к представляемому (ст. 254 Устава предусматривала, что председатель суда при отказе представителя от представительства определяет срок, по истечении которого поверенный признается свободным от своей обязанности, а до этого срока обязан ходатайствовать по делу в пределах своих полномочий) . Однако во втором случае применительно к правовому долженствованию представителя по отношению к представляемому законодатель употреблял именно термин "обязанность", а не "полномочие", и из приведенных норм вовсе не видно, чтобы он отождествлял эти понятия.

Халатов С.А. Представительство в гражданском и арбитражном процессе. М., 2002. С. 102. См. также: Войтович Л.В. Ведение дел в гражданском и арбитражном процессе посредством действий представителя: Дис. . канд. юрид. наук. Хабаровск, 2004. С. 108.
Халатов С.А. Указ. соч. С. 102.

Согласно части 5 ст. 53 ГПК РФ право адвоката на выступление в суде в качестве представителя удостоверяется ордером, выданным соответствующим адвокатским образованием. Форма ордера утверждается федеральным органом юстиции (п. 2 ст. 6 Федерального закона от 31 мая 2002 г. "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"). В настоящее время действует форма ордера, утвержденная Министерством юстиции Российской Федерации. Ордер должен быть подписан руководителем адвокатского образования (его филиала), в том числе управляющим партнером адвокатского бюро.

Иногда в публикациях, посвященных вопросам адвокатуры, предпринимаются попытки определить значение ордера в гражданском процессе, но они не отличаются точностью. Так, Р. Лисицин видит это значение в следующем: с момента присвоения статуса адвоката он наделяется общей правосубъектностью, т.е. получает потенциальную возможность использовать общие полномочия адвоката. Для того чтобы данная возможность стала реальной, адвокат должен получить специальную правосубъектность, означающую его способность осуществлять адвокатскую деятельность. По мнению указанного автора, она наступает с момента допуска адвоката в гражданский процесс в качестве соответствующего субъекта. Следовательно, с момента предъявления ордера должностному лицу, в чьем производстве находится гражданское дело, адвокат приобретает специальную правосубъектность представителя и может использовать специальные полномочия определенных процессуальных субъектов (истца, ответчика, третьего лица) .

Лисицин Р. Для чего адвокату ордер? // Российская юстиция. 2003. N 8. С. 29.

Очевидно, однако, что в этом случае в значительной мере произвольно толкуется понятие правосубъектности, которая фактически отождествляется с наличием у лица статуса субъекта определенных правоотношений. Между тем обладать правосубъектностью и быть субъектом отношений, урегулированных той или иной отраслью права, - не одно и то же, поскольку правосубъектность - это лишь способность быть субъектом правоотношений, необходимая предпосылка участия в них. С момента же присвоения статуса адвоката (а точнее, с момента избрания адвокатом конкретного адвокатского образования, в котором он будет осуществлять свою деятельность) лицо, приобретшее такой статус, получает не "потенциальную возможность использовать общие полномочия адвоката", а все общие права адвоката, закрепленные в Федеральном законе "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (п. 3 ст. 6) и, следовательно, становится субъектом отношений, регулируемых законодательством об адвокатуре, а не приобретает лишь способность быть их субъектом, т.е. правосубъектность.

Аналогичным образом с момента предъявления ордера судье, в производстве которого находится гражданское дело (точнее, с момента его допуска данным лицом к участию в процессе), адвокат приобретает не специальную правосубъектность представителя, т.е. способность быть представителем, а процессуальный статус последнего, и с этого момента у него возникают особые правовые возможности - полномочия. Действительное же значение ордера состоит в том, что он подтверждает право адвоката на участие в качестве представителя в процессе по конкретному делу, о чем и говорится в ч. 5 ст. 53 ГПК РФ.

Для совершения так называемых распорядительных действий (действий по распоряжению предусмотренными законом процессуальными средствами защиты, в частности, иском) адвокат-представитель должен иметь доверенность с указанием в ней на соответствующие специальные полномочия. Доверенности, выдаваемые адвокату гражданами, могут быть удостоверены в нотариальном порядке (что чаще всего и имеет место) либо организациями, администрацией некоторых учреждений и должностными лицами, названными в ч. 2 ст. 53 ГПК РФ (применительно к представительству, осуществляемому адвокатами, например, администрацией стационарного лечебного учреждения, в котором доверитель находится на излечении, начальником соответствующего места лишения свободы, если лицо находится в таком учреждении).

Доверенность от имени организации выдается за подписью ее руководителя или иного уполномоченного на это ее учредительными документами лица, скрепленная печатью этой организации (ч. 3 ст. 53 ГПК РФ).

Если вопрос о порядке оформления полномочий адвоката - представителя в гражданском процессе решен законом достаточно ясно и четко, то иное положение существует в арбитражном процессе. Согласно ч. 3 ст. 61 АПК РФ полномочия адвоката на ведение дела в арбитражном суде удостоверяются в соответствии с федеральным законом. В связи с отсутствием конкретной регламентации в арбитражном процессуальном законодательстве порядка оформления полномочий адвоката в современной юридической литературе высказываются различные мнения по поводу того, как должны быть оформлены данные полномочия. Так, ряд ученых, занимающихся проблемами адвокатуры, полагают, что полномочия адвоката на ведение дела в арбитражном суде оформляются ордером или доверенностью. При этом адвокат как представитель по ордеру имеет право на совершение от имени клиента всех процессуальных действий, кроме распорядительных. Полномочия же адвоката на совершение действий, перечисленных в ч. 2 ст. 62 АПК РФ, должны быть специально предусмотрены в доверенности. Соответственно, более правильным для адвоката признается оформление взаимоотношений с клиентом путем получения доверенности с полным объемом полномочий. В основе приведенных взглядов лежит отождествление порядка оформления полномочий адвоката - представителя в арбитражном процессе с порядком оформления его полномочий в гражданском процессе .

Смоленский М.Б. Адвокатская деятельность в России: Учебник. М.: Ростов н/Д, 2004. С. 221; Адвокатская деятельность: Учебно-практическое пособие // Под ред. В.Н. Буробина. М., 2005. С. 456 (автор главы - А.С. Мамыкин); Бойков А.Д., Капинус Н.И., Тарло Е.Г. Адвокатура в России: Учеб. пособие. М., 2005. С. 155.

Близкую позицию по тому же вопросу занимают и некоторые ученые-процессуалисты. В частности, в одном из комментариев к АПК РФ 2002 г. утверждается, что, поскольку в АПК РФ в отношении участия адвоката в арбитражном процессе на основании ордера нет прямого указания, а в другом Федеральном законе это не предусмотрено, адвокат вправе быть представителем в арбитражном суде на основании доверенности, выданной ему доверителем. Вместе с тем если адвокат предъявит в арбитражном суде ордер, выданный в установленном порядке, следует признать его полномочия представителя подтвержденными .

Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.Ф. Яковлева, М.К. Юкова. М., 2003. С. 189.

По мнению О.П. Чистяковой, анализ ст. 6 Федерального закона от 31 мая 2002 г. "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" позволяет сделать вывод, что в подтверждение общих полномочий адвокату достаточно представить суду ордер, выданный одним из адвокатских образований, предусмотренных ст. 20 того же Закона (адвокатским кабинетом, коллегией адвокатов, адвокатским бюро или юридической консультацией). Статья 6 Закона, как указывает данный автор, не исключает также возможности оформления полномочий адвоката с помощью доверенности. Специальные же полномочия, перечисленные в ч. 2 ст. 62 АПК, в случае наделения ими адвоката должны быть особо оговорены в доверенности либо ином документе .

Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. М.С. Шакарян. М., 2003. С. 151.

Между тем из содержания ст. 6 Закона об адвокатуре, вопреки вышеприведенным довольно многочисленным взглядам, вовсе не вытекает, что адвокат может быть допущен к участию в арбитражном процессе на основании представленного им ордера. Согласно п. 2 этой статьи в случаях, предусмотренных федеральным законом, адвокат должен иметь ордер на исполнение поручения, выдаваемый соответствующим адвокатским образованием. В иных случаях адвокат представляет доверителя на основании доверенности. Поскольку же ст. 61 АПК РФ не предусматривает представления ордера, адвокат должен осуществлять представительство на основании доверенности. Судебно-арбитражная практика показывает, что именно доверенность признается судьями документом, уполномочивающим адвоката на ведение дела в арбитражном суде.

По утверждению В.М. Шерстюка, адвокат вправе представить арбитражному суду и ордер на исполнение поручения, однако его представление не освобождает адвоката от обязанности представить суду доверенность на исполнение поручения . Вместе с тем, во-первых, едва ли можно говорить о праве представления адвокатом арбитражному суду в подтверждение своих полномочий документа, не предусмотренного законом, во-вторых, поскольку без доверенности в данном случае все равно не обойтись, что признает сам автор, представление адвокатом ордера не имеет и практического смысла.

Шерстюк В.М. Арбитражный процесс (в вопросах и ответах): комментарии, рекомендации, предложения по применению Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. М., 2004. С. 72. См. также: Кучерена А.Г. Адвокатура. М., 2006. С. 511.

Р. Лисициным высказан взгляд, согласно которому ст. 54 ГПК РФ было бы целесообразно дополнить положением о том, что перечисленные в ней дополнительные права представителя могут быть специально оговорены не только в доверенности, но и в ордере адвоката. Это, по его мнению, можно сделать путем перечисления указанных прав на обратной стороне ордера и удостоверения соответствующего волеизъявления доверителя его подписью, заверенной руководителем адвокатского образования. Реализация данного предложения, как полагает автор, упростит порядок принятия адвокатом поручения по гражданскому делу, а также будет способствовать единообразию процессуальной формы . Однако подобное нововведение едва ли приемлемо, поскольку, не говоря уже о том, что оно не вписывается в существующую форму ордера, утвержденную Министерством юстиции Российской Федерации в соответствии с п. 2 ст. 6 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", в таком случае чрезмерно упрощается порядок оформления полномочий на совершение процессуальных действий, способных весьма существенно затронуть права представляемых лиц. На практике же принятие предложения Р. Лисицина может привести к злоупотреблениям, серьезно нарушающим права доверителей. Очевидно, что в случаях временного отсутствия руководителя адвокатского образования (отпуск, командировка и т.п.) либо умышленного расширения своих полномочий адвокатом без согласования с представляемым лицом, в том числе в корыстных целях, едва ли что-то будет реально препятствовать адвокату учинить подпись на обратной стороне ордера за руководителя адвокатского образования. Необходимо также учитывать, что если адвокат работает в адвокатском кабинете, то заверять подпись доверителя будет он сам, что еще более увеличивает угрозу удостоверения полномочий адвоката на совершение распорядительных действий, которыми на самом деле доверитель его не наделял. Разумеется, не все адвокаты способны на такие действия и могут на них пойти, но вероятность подобных случаев достаточно велика, чтобы не принимать ее во внимание.

Лисицин Р. Указ. соч. С. 30.

Сказанное, однако, не означает, что с правовым регулированием отношений по поводу оформления полномочий адвоката-представителя все обстоит благополучно и оно не нуждается в совершенствовании. Так, едва ли оправданным является положение, при котором адвокат допускается в качестве представителя в арбитражный процесс по доверенности, в то время как для участия в гражданском процессе ему достаточно предъявления ордера. Упрощенный порядок оформления полномочий адвоката в гражданском, как и в уголовном, процессе обусловлен, в частности, тем, что он как лицо, которому государством делегировано выполнение функции защиты прав и законных интересов граждан и организаций, выполняет публично-правовую функцию и выступает в качестве правозаступника, а не просто частноправового представителя участвующего в деле лица. Кроме того, необходимость предъявления адвокатом не доверенности, а ордера существенно облегчает оформление его полномочий, что немаловажно с практической точки зрения, поскольку адвокатом может вестись значительное количество гражданских дел в судах с разными доверителями. Однако публично-правовая функция защиты прав и охраняемых законом интересов других лиц осуществляется адвокатами как в гражданском, так и в арбитражном процессе, и их участие во втором процессе по существу ничем не отличается от участия в первом, в связи с чем следовало бы предусмотреть в Арбитражном процессуальном кодексе Российской Федерации полномочие адвоката на выступление в суде в качестве представителя на основании ордера. Одновременно была бы устранена и существующая не совсем понятная ситуация, при которой порядок оформления полномочий адвоката - представителя в гражданском судопроизводстве урегулирован непосредственно ГПК РФ, а по вопросу об оформлении полномочий адвоката - представителя в арбитражном судопроизводстве АПК РФ отсылает к иному федеральному закону. К тому же, как уже отмечалось выше, толкование действующих норм Закона об адвокатуре, посвященных оформлению полномочий адвоката, не отличается единообразием. Все это говорит о том, что регламентировать порядок оформления полномочий адвоката, выступающего в качестве представителя, целесообразнее непосредственно в АПК РФ.

Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности.

Лисицин Руслан Дмитриевич, кандидат юридических наук, адвокат, старший партнер Московского адвокатского бюро "Андреевы и Партнеры".

Адвокатский запрос является действенным инструментом в профессиональной деятельности адвоката, однако на практике отсутствует единообразный подход к вопросу о том, каким именно документом должны удостоверяться полномочия адвоката на адвокатский запрос. В статье Р.Д. Лисицина обосновывается вывод о том, что основным документом, удостоверяющим право адвоката на адвокатский запрос при использовании общих полномочий, должен стать ордер, а доверенность прилагается к адвокатскому запросу лишь тогда, когда запрашиваются документы, содержащие сведения ограниченного доступа, правообладателем которых является доверитель.

Ключевые слова: адвокат, адвокатский запрос, ордер, доверенность, полномочия адвоката.

Confirmation of the lawyer's authority to make the lawyer's request

Lawyer's request is the effective instrument in professional activity of the lawyer; however in practice there is no uniform approach to a question of which document should confirm lawyer's authority on lawyer's request. The conclusion locates in article ofthe lawyer, managing partner of the Moscow Law Bureau Andreevs and Partners, doctor of law, R.D. Lisitsin that a warrant should become the main document which confirms lawyer's right to make the lawyer's request when general authority is used and a power of lawyer should be attached to the lawyer's request only if the requested documents contain information of limited access belonging to a principal.

Key words: lawyer, lawyer's request, a warrant, power of lawyer, lawyer's authority.

Право адвоката запрашивать справки, характеристики и другие документы от органов государственной власти и иных организаций является эффективным средством получения сведений, необходимых для оказания юридической помощи. С указанным правом корреспондирует обязанность органов и организаций выдать адвокату запрошенные им документы или их заверенные копии в порядке, установленном законодательством, не позднее чем в месячный срок со дня получения запроса адвоката. Идеальный вид данной законодательной конструкции несколько портит отсутствие ответственности за неисполнение адвокатского запроса. Тем не менее адвокатский запрос достаточно активно используется адвокатами в своей профессиональной деятельности.

Вопрос об удостоверении полномочий адвоката на адвокатский запрос неоднократно исследовался на страницах юридической литературы. Однако результаты адвокатской практики по использованию данного полномочия и решения судов по делам о неисполнении адвокатских запросов свидетельствуют об отсутствии единообразного подхода к вопросу о том, каким именно документом должны удостоверяться полномочия адвоката на адвокатский запрос. Нет однозначного ответа на данный вопрос и в разъяснениях, изложенных на сайте Адвокатской палаты г. Москвы, где указано, что в запросе должны содержаться сведения о процессуальном положении лица, в чьих интересах действует адвокат с подтверждением полномочий (копия ордера или доверенности).

Может сложиться впечатление, что все проблемы разрешены в части 2 ст. 6 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (далее - Закон об адвокатуре), где указано, что в случаях, предусмотренных федеральным законом, адвокат должен иметь ордер на исполнение поручения, выдаваемый соответствующим адвокатским образованием. В иных случаях адвокат представляет доверителя на основании доверенности.

Однако указанное положение нельзя воспринимать обособленно в отрыве от системного толкования закона, которое позволяет утверждать, что как в 1-м, так и во 2-м пункте статьи 6 Закона об адвокатуре речь идет о полномочиях адвоката, участвующего в качестве представителя доверителя в конституционном, гражданском и административном судопроизводстве, а также в качестве представителя или защитника доверителя в уголовном судопроизводстве и производстве по делам об административных правонарушениях. Когда адвокат осуществляет свою деятельность в роли соответствующего субъекта судопроизводства, то истребование им сведений и документов становится его процессуальным полномочием. В этом случае полномочия адвоката на адвокатский запрос подтверждаются тем документом, на основании которого адвокат был допущен к участию в соответствующем процессе, т.е. либо ордером, либо доверенностью.

Основные вопросы с удостоверением полномочий адвоката возникают тогда, когда адвокатский запрос используется в качестве общего полномочия, т.е. при оказании юридической помощи, не связанной с адвокатским представительством, например при юридическом консультировании, составлении документов правового характера либо на досудебных стадиях процесса.

Как общее полномочие право адвоката запрашивать справки, характеристики и иные документы от органов государственной власти и иных организаций для получения сведений, необходимых для оказания юридической помощи, относится к профессиональным полномочиям адвоката, закреплено в подпункте 1 п. 3 ст. 6 Закона об адвокатуре. Однако в указанном положении не определен документ, который должен удостоверять полномочия адвоката на адвокатский запрос. Произвольное же использование ордера или доверенности либо направление запроса без приложения документа, удостоверяющего полномочия адвоката, может послужить причиной отказа в предоставлении запрашиваемых документов и сведений.

Исследование проблемы следует начать с определения того, какие данные об адвокате должны быть удостоверены при подаче адвокатского запроса. Для использования профессиональных полномочий адвоката лицо должно, во-первых, обладать общей правосубъектностью адвоката, т.е. способностью иметь права и нести обязанности адвоката. Такая способность или общий правовой статус адвоката возникает у лица на основании решения квалификационной комиссии адвокатской палаты, принимаемого после успешной сдачи квалификационного экзамена и вступающего в силу со дня принятия таким лицом присяги адвоката.

Реализация полномочий адвоката обусловлена наличием специальной правосубъектности адвоката, означающей способность оказывать конкретную юридическую помощь определенному доверителю. Этот факт подтверждается действующим соглашением на оказание юридической помощи доверителю.

Указанные обстоятельства позволяют сделать вывод о том, что право на адвокатский запрос не может быть использовано для удовлетворения собственных потребностей адвоката, а реализуется исключительно для обеспечения прав и законных интересов доверителя.

Данный вывод, а также значение правильной формулировки предмета соглашения на оказание юридической помощи можно продемонстрировать на примере Определения Санкт-Петербургского городского суда от 17 января 2012 г. N 33-252/2012, в котором суд, отказывая в удовлетворении требований истца об обязании предоставить информацию на адвокатский запрос, пришел к выводу о том, что предметом соглашения об оказании юридической помощи является получение информации относительно законности парковки, т.е. не оказание юридической помощи, направленной на защиту нарушенных прав гражданина, а истребование определенной информации. Адвокат имел право истребовать запрошенные сведения от ответчика в том случае, если бы правовая помощь адвоката была направлена на защиту прав конкретного гражданина.

Соглашение на оказание юридической помощи, заключенное между адвокатом и доверителем, относится к адвокатской тайне. Никто не вправе требовать от адвоката и его доверителя предъявления данного соглашения для вступления адвоката в дело. Материалы судебной практики свидетельствуют о том, что суды не принимают соглашение на оказание юридической помощи в качестве доказательства полномочий адвоката (см. Определение Приморского краевого суда от 21 июля 2010 г. по делу N 33-6134). Поэтому соглашение на оказание юридической помощи не может рассматриваться в качестве надлежащего документа, который может быть приложен к адвокатскому запросу как подтверждение полномочий адвоката.

Следует отметить, что копия удостоверения адвоката также не подходит для решения этой задачи, поскольку данный документ подтверждает лишь общую правосубъектность адвоката, но не может свидетельствовать о том, что ответ на запрос необходим для оказания юридической помощи доверителю. Поэтому выбор уполномочивающего адвоката документа, также как и при подтверждении полномочий адвоката на реализацию соответствующего процессуального права, может быть произведен между ордером и доверенностью.

В соответствии с пунктом 1 ст. 185 ГК РФ доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому для представительства перед третьим лицом. Ордер, так же как и доверенность, удостоверяет полномочия адвоката на исполнение поручения доверителя перед лицом, которому адресован адвокатский запрос. Однако называть ордер частным случаем доверенности было бы неверным по следующим причинам. Во-первых, доверенность выдается самим доверителем, а ордер - адвокатским образованием. Во-вторых, доверитель сам определяет в доверенности перечень принадлежащих ему полномочий, которыми наделяется адвокат для выполнения конкретного поручения. Полномочия адвоката, удостоверенные ордером, всегда унифицированы (в части общих полномочий) и зависят лишь от того, в качестве какого субъекта он участвует в деле (в части процессуальных прав).

По общему правилу, определенному пунктом 2 ст. 8 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации", гражданин (физическое лицо) имеет право на получение от государственных органов, органов местного самоуправления, их должностных лиц в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, информации, непосредственно затрагивающей его права и свободы. Адвокат же может запрашивать не только информацию, затрагивающую права и свободы доверителя, но и любые иные сведения, необходимые для оказания юридической помощи доверителю. Следовательно, в случае удостоверения полномочий адвоката на адвокатский запрос посредством доверенности может возникнуть правовая коллизия, когда права поверенного больше, чем права представляемого им лица.

Адвокат является независимым профессиональным советником по правовым вопросам. Он не замещает своего доверителя, за исключением представительства в гражданском судопроизводстве, а действует наряду с ним, оказывая квалифицированную юридическую помощь. Профессиональная этика запрещает адвокату занимать по делу позицию, противоположную позиции доверителя, и действовать вопреки его воле. Но позиция - это принципиальное общее отношение адвоката к правовой ситуации, по поводу которой к нему обратился доверитель. Выбор и использование конкретных профессиональных полномочий для обеспечения прав и законных интересов доверителя является правом и задачей самого адвоката. Конечно, при выполнении соглашения об оказании юридической помощи адвокат должен принимать во внимание предлагаемые доверителем тактические рекомендации и не использовать способы и средства, которые доверитель счел недопустимыми по личным причинам. Но окончательный выбор правовой тактики исполнения поручения доверителя должен определяться адвокатом как профессиональным специалистом в области права.

Адвокат может использовать свое право запрашивать документы и информацию без уведомления или согласия доверителя, если иной порядок исполнения поручения не был оговорен заранее. Иногда в рамках одного соглашения на оказание юридической помощи необходимо направлять несколько адвокатских запросов в различные органы и организации. Получать для этого каждый раз новую доверенность, отвлекая доверителя от иных дел, неконструктивном. Использовать же копию общей доверенности не всегда представляется возможным, поскольку на момент ее выдачи могут быть неизвестны все органы и организации, в которые необходимо обратиться с запросом, а без указания их полного наименования в доверенности в ответе на адвокатский запрос может быть отказано.

Представляется, что ордер как документ, специально предназначенный для подтверждения компетенции адвоката, наиболее подходит для удостоверения права адвоката на адвокатский запрос как общего полномочия. Во-первых, в ордере указываются фамилия, имя, отчество адвоката, его регистрационный номер в реестре адвокатов соответствующего субъекта Российской Федерации, номер и дата выдачи адвокатского удостоверения. Эти данные являются достаточными для удостоверения общей правосубъектности адвоката. Во-вторых, в нем фиксируются реквизиты соглашения с доверителем и сущность поручения, т.е. информация, подтверждающая специальную правосубъектность адвоката. В-третьих, в ордер заносятся наименование органа или организации, в которой адвокату поручено представлять права и законные интересы доверителя. Учитывая, что количество ордеров, выданных на основании одного соглашения на оказание юридической помощи, законом не ограничено, адвокат имеет возможность прилагать оригинал ордера с указанием в нем конкретного адресата ко всем адвокатским запросам. В-четвертых, в ордере имеются данные о полном наименовании адвокатского образования, его адресе и номерах телефонов. Ордер заверяется подписью руководителя и печатью адвокатского образования, что придает ему форму официального документа. Все это позволяет лицу, получившему адвокатский запрос, проверить наличие действующего статуса адвоката у отправителя запроса, а также позвонить в соответствующее адвокатское образование и уточнить у руководителя информацию, касающуюся подавшего запрос адвоката. В-пятых, ордер является традиционным для адвокатуры документом и его значение в качестве удостоверения полномочий адвоката имеет широкую известность.

Однако ордер может быть использован для удостоверения полномочий на адвокатский запрос, если адвокат уже участвует в судопроизводстве, допуск к которому в силу закона обусловлен наличием ордера. Так, в упомянутом Определении Приморского краевого суда по делу N 33-6134 суд указал на то, что в силу пункта 5 ст. 53 ГПК РФ адвокат имеет право представлять интересы представителя по ордеру лишь в суде, а полномочия доверителя должны быть выражены в доверенности, выданной и оформленной в соответствии с законом. Поэтому предлагается дополнить пункт 1 ч. 3 ст. 6 Закона об адвокатуре указанием на то, что полномочия адвоката на запрос могут быть подтверждены ордером на исполнение поручения доверителя.

Необходимость в доверенности для подачи адвокатского запроса может возникнуть лишь тогда, когда в силу закона определенные документы могут быть предоставлены только конкретным физическим или юридическим лицам, являющимся доверителями адвоката. Например, Московский городской суд в Определении от 4 июля 2011 г. по делу N 33-18253 указал, что законом установлено два вида сведений, содержащихся в ЕГРП, а именно общедоступные сведения и сведения ограниченного доступа, которые предоставляются ограниченному кругу лиц, который носит исчерпывающий характер. Сведения ограниченного доступа из ЕГРП не могут быть предоставлены по запросу адвоката, не имеющего доверенность от правообладателя или его законного представителя. Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд обоснованно принял во внимание и учел, что, выступая в качестве уполномоченного детского учреждения, адвокат П. не подтвердил свои полномочия ни ордером, ни надлежаще оформленной доверенностью.

Помимо общедоступных сведений и сведений ограниченного доступа имеется информация, которая вообще не может быть предоставлена по адвокатскому запросу. Это сведения, составляющие охраняемую законом тайну. Пунктом 2 ст. 9 Федерального закона "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" определено, что обязательным является соблюдение конфиденциальности информации, доступ к которой ограничен федеральными законами. Верховный Суд РФ в Определении от 12 мая 2010 г. N 49-В10-5 указал на то, что право адвоката собирать сведения, необходимые для оказания юридической помощи, и обязанность соответствующего органа предоставить такую информацию, не распространяются на установленные законом конфиденциальные сведения, Перечень которых утвержден Указом Президента РФ от 6 марта 1997 г. N 188.

Некоторые авторы высказывают мнение о том, что ордер является анахронизмом, а полномочия адвоката должны подтверждаться в уведомительном порядке. Такую идею можно признать обоснованной, но менталитет чиновников, который характеризуется, в частности, недоверием и предвзятостью к адвокату, не позволяет всерьез надеяться на ее воплощение в ближайшем будущем. Этому же препятствуют и законодательство, напрямую связывающее полномочия адвоката с оказанием юридической помощи конкретному доверителю.

Обобщая изложенные рассуждения, можно сделать вывод, что основным документом, удостоверяющим право адвоката на адвокатский запрос при использовании общих полномочий, должен стать ордер, а доверенность прилагается к адвокатскому запросу лишь тогда, когда запрашиваются документы, содержащие сведения ограниченного доступа, правообладателем которых является доверитель.

Библиография

Брюховецкий Н. Ордер как основание для сбора информации адвокатом в гражданском процессе // Адвокатская практика. 2007. N 1.

Коробицын М.Г. Неисполнение адвокатского запроса // Адвокат. 2008. N 3.

Кронов Е.В. Адвокатский запрос в уголовном процессе // Российская юстиция. 2008. N 2.

Лисицин Р.Д. Для чего адвокату ордер? // Российская юстиция. 2003. N 8.

Мельниченко Р.Г. Адвокатская деятельность. Универсальные правила успеха. М.: Издательско-торговая корпорация "Дашков и К", 2012.

Митюшев В. Адвокатский запрос // Информационно-правовой портал "Закония".

Определение Санкт-Петербургского городского суда от 17 января 2012 г. N 33-252/2012 // СПС "КонсультантПлюс".

Определение Приморского краевого суда от 21 июля 2010 г. по делу N 33-6134 // СПС "КонсультантПлюс".

Определение Московского городского суда от 4 июля 2011 г. по делу N 33-18253 // СПС "КонсультантПлюс".

Определение Верховного Суда РФ от 12 мая 2010 г N 49-В10-5 // СПС "КонсультантПлюс".

Федорцов И.К. Отказ адвокату в предоставлении информации // Советник юриста. 2010. N 5.

Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: