Либеллярный судебный процесс в византии это
Обновлено: 27.03.2024
Важным является вопрос о развитии судебного процесса в Византии. Несмотря на то, что здесь получает свое дальнейшее развитие характерный для постклассического римского права экстраординарный процесс, в Эклоге фиксируются определенные черты нового — ли-беллярного — судебного процесса.
Большая роль в либеллярном процессе принадлежала деятельности судебного персонала — номиков, табулляриев и др., которые занимались оформлением судебной документации. В письменную форму облекался не только приговор (sententia), но и прошение истца (libellus conventionis), а также возражения ответчика (libellus contradictionis). (Отсюда происходит и само название процесса — либеллярный.) При рассмотрении дела судьи также отдавали предпочтение письменным доказательствам.
В Эклоге отсутствует специальный раздел, посвященный организации суда и судебного процесса: процессуальные положения разбросаны по тексту. При ответе на данный вопрос нужно, прежде всего, проанализировать Пролог, где говорится о необходимости совершенствования судебной системы. Значительного внимания заслуживает также титул XIV «О свидетелях, достойных доверия и о неприемлемых». Отдельные процессуальные положения встречаются в титулах V (ст. 8), XVII (ст. 3) и др.
Содержащиеся в Эклоге нормы процессуального права целесообразно сравнить с соответствующими ст. 2 и 3/J, книг Дигест Юстиниана.
Тема 6 Салическая правда
(2 часа) План семинарского занятия
1. Общая характеристика Салической правды как одного из источников права Франкского государства.
2. Правовое положение основных групп населения.
3. Регулирование имущественных отношений. Право собственности на землю.
4. Преступления и наказания.
5. Суд и процесс в государстве франков.
Цель семинарского занятия
Целью занятия является изучение Салической правды (начало VI в.) — правового памятника салических франков, одной из ветвей германского племени франков.
Франки представляли собой молодое этнополитическое образование германцев[11], сформировавшееся из осколков других германских племен и народов под непосредственным влиянием Римской империи. На протяжении значительного времени франкские военные отряды привлекались римской администрацией для охраны пограничных территорий от вторжений других варваров и соплеменников и имели статус федератов, закрепленный в специальном договоре (feodera).
Уже с IV в. у франков сложилась традиция избирать своих военных вождей (конунгов), как правило, из одного влиятельного рода — Меровингов.
С середины V в. значительно ослабла власть центрального правительства Западной римской империи, и территория Северной Галлии попала под контроль различных военачальников римской армии. В остром противоборстве за гегемонию победу одержал один из них, франкский вождь-конунг Хлодвиг, объединивший под своей властью всю территорию Галлии.
Одной из целей создания по инициативе Хлодвига Салической правды являлось придание легитимности в глазах местного галло-римского населения, соседних варварских королевств, императора Восточной Римской империи правлению франков в этой бывшей римской провинции.
Салическая правда не самая древняя из «варварских правд» (Вестготская и Бургундская правды появились несколько раньше), но она по сравнению с другими «правдами» представляет собой самый обширный сборник варварских законов, дошедший до нас в многочисленных разновременных списках и редакциях, что позволяет историкам проследить эволюцию раннефеодального права на протяжении V—IX вв.[12] Наличие такого большого количества списков свидетельствует об огромном значении, которое придавалось этому памятнику в раннесредневековой Франкии[13], а вследствие франкской военной экспансии — и во всей Западной Европе. Содержание памятника, с одной стороны, отражает еще родовые связи, мировоззренческие ценности древних германцев, с другой — социальные процессы, происходившие на первых этапах развития ранних форм государства и права средневековой Западной Европы, заложивших политико-правовые и экономические основы будущей западноевропейской феодальной системы.
1. Общая характеристика Салической правды как одного из источников права Франкского государства
Салическая правда не содержит систематического изложения правовых норм, касающихся всех сторон жизни франкского общества. Она отличается фрагментарностью и казуистичностью.
Списки Салической правды помимо самого текста законов включают Меровингские капитулярии (добавления франкских королей — наследников Хлодвига), а также позже написанные Пролог и Эпилог (каждый в нескольких вариантах).
В Прологе излагается легенда о создании Салического закона четырьмя избранными «мужами», знатоками обычного права германцев, обсудивших на трех заседаниях все поводы к тяжбам и вынесших о каждом отдельное решение. Здесь же указывались цели записи франкских законов — «сохранение внутреннего мира» и закрепление власти над окружающими народами «авторитетом закона».
В отличие от Пролога, напоминающего полусказочное народное предание, различные версии Эпилога имели официальное происхождение. Они составлялись в королевской канцелярии и повествуют об отдельных этапах формирования всего Салического закона путем добавления тех или иных титулов различными королями франков. Наиболее древние списки Салической правды содержат так называемую Мальбергскую глоссу на германском наречии, указывающую на специфические юридические понятия варварского права.
На Салическую правду как оригинальный историко-правовой документ не оказали особого воздействия нормы римского права, влияние их проявилось только в варваризированной средневековой латыни, на которой составлена Правда, а также в исчислениях штрафов в римских денежных единица: солидах и денариях. Перед нами запись обычаев древних германцев (существовавших у них за несколько сотен лет до франкского вторжения в пределы Римской империи), чей быт и нравы были засвидетельствованы в трудах римских историков и государственных деятелей (Юлия Цезаря, Тацита и др.).
В этой связи студенту следует обратить внимание на персональный (не территориальный) характер действия норм Салической правды, распространявшихся на население франкского происхождения, в то время как большинство жителей королевства составляли галлон-римляне, отношения которых регулировались варваризированным римским правом, в частности Бревиарием Алариха (506 г.).
Другая особенность Салической правды в том, что они не находилась под заметным влиянием христианской церкви. Христианство, принятое Хлодвигом в целях укрепления своей власти, носило поверхностный характер, охватывало только ближайшее окружение короля. Определенные свидетельства христианизации франков студент может найти в приб. 3—7 § 4 титула LV, где упоминаются штрафы за убийство христианских священников, и из содержания Пролога, а также приб. 6 § 6 титула XIV, которых говорится о погребениях в гробах (так хоронили только христиан). Характерно, что, согласно титулу LXIV «О прислужнике при колдовстве», недоказанное обвинение в прислужничестве ведьмам влекло за собой лишь штраф в 62,5 солида, но уже в конце VI в. обвинение в колдовстве наказывалось смертной казнью.
Салическая правда свидетельствует и о значительной роли язычества в повседневной жизни франкского общества, Так, среди франков сохранялись обычаи жертвоприношения животных. Например, за кражу кабана, посвященного богам, налагался больший штраф, чем за кражу обычного, а в приб. 1 § 1 титула LV «Об ограблении трупов» предусматривался штраф за ограбление языческого могильного холма (tumulum), в котором во время погребения, согласно традиции, осуществлялось захоронение ценных вещей.
Языческими представлениями германцев можно объяснить и обилие символических процедур и ритуалов, сопровождавших правовой быт франков на протяжении всей жизни. Так, титул XLVI «О передаче имущества» описывает процедуру бросания стебля (fistucd) в полу человека, призванного по устному завещанию хранить наследство. Впоследствии хранитель сам в присутствии короля или в судебном собрании бросал стебель в полу тех, кто был наследником, передавая им имущество. Передача стебля символизировала у древних германцев отказ от обладания землей, от пользования производящей и питающей обожествляемой силой почвы. В § 12 Капитулярия I, приписываемого сыновьям Хлодвига, этот ритуал символизировал и получение права представительства другого лица в суде.
Символический ритуал описывается и в титуле LX «О желающем отказаться от родства», согласно которому человек должен был в судебном собрании перед лицом тунгина сломать над головой три ветви и разбросать их в четыре стороны, заявляя тем самым об отказе от родства, соприсяжничества, наследства и всяких счетов со своими родичами.
Салическая правда сохранила свидетельства, отражающие постепенный процесс укрепления королевской власти. Уже первые статьи (§ 1—5 титула I) определяют ответственность тех лиц, которые уклонялись от королевского правосудия, и освобождают от штрафов тех, кто не явился в суд, находясь на королевской службе, что подчеркивает как высокий авторитет королевского правосудия, так и престижность королевской службы.
Студенту следует обратить внимание на то, что нормы представлены здесь в форме конкретных юридических казусов, исключающих абстрактные определения. Большинство положений Салической правды посвящено охране движимого имущества, и прежде всего скота, благодаря чему Салическую правду часто называют «свиным кодексом», что, в частности, указывает на преимущественно аграрный характер традиционного франкского общества.
Осн. массу Л. составляли крестьяне. Однако Л. могли быть и представители др. социальных слоев, в свою очередь передававшие землю держаний в обработку крестьянам-держателям.
Лит.: Котельникова Л. A., Либеллярии Сев. и Ср. Италии в VIII-X вв., в сб.: Ср. века, вып. 10, М., 1957; Абрамсон М. Л., О роли арендных отношений в социально-экономич. развитии Юж. Италии (IX-XI вв.), в сб.: Из истории трудящихся масс Италии, М., 1959; Брагина Л. М., Положение крест-ва в Сев.-Вост. Италии в XIII-XIV вв., там же; Самаркин В. В., Эволюция либелляриого держания в Сев.-Вост. Италии в XII-XIV вв., "ВМГУ". Сер. ист., 1964, No 3.
Советская историческая энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия . Под ред. Е. М. Жукова . 1973—1982 .
Смотреть что такое "ЛИБЕЛЛЯРИИ" в других словарях:
Либеллярии — держатели земли в Италии, получавшие на основе письменного договора (libellus scriptus) от вотчинника дом с участком, виноградником, пахотной землей и т.п. За пользование землей л. выплачивали натуральную, а позднее и денежную, ренту, в Сред.… … Средневековый мир в терминах, именах и названиях
ИТАЛИЯ — (Italia) гос во на юге Европы, в басс. Средиземного м. Терр. И. включает юж. и зап. склоны Альп, Паданскую равнину, Апеннинский п ов, крупные о ва Сардинию и Сицилию и многочисл. мелкие острова. Пл. 301,2 тыс. км 2. Нас. 50 464 тыс. чел. (по… … Советская историческая энциклопедия
ФЕОДАЛИЗМ — (нем. Feudalismus, франц. féodalité, от позднелат. feodum, feudum феод) во всемирно историческом процессе вторая классово антагонистическая формация, пред ставляющая в поступательном развитии общества ступень, стадиально следующую за… … Советская историческая энциклопедия
Италия в IX—XI вв. — Италия при остготах и лангобардах Италия была третьим государством, которое наряду с Францией и Германией выделилось в середине IX в. из состава империи Карла Великого. До этого Италия прошла сложный и длительный путь развития. После падения… … Всемирная история. Энциклопедия
И. А. Покровский. История римского права. СПб, изд.-торг. дом «Летний сад», 1999.
Переводы с латинского, научная редакция и комментарии А. Д. Рудокваса.
Сверено редакцией сайта с 4-м изд. (1918), внесены необходимые исправления, постраничная нумерация примечаний заменена на сквозную по параграфам.
§ 36. Гражданский процесс
Распространение extraordinaria cognitio и вытеснение процесса формулярного
Как было сказано выше (§ 22), формулярный процесс являлся нормальным гражданским процессом не только в конце республики, но и в течение всего периода принципата. Однако с установлением империи рядом с этим нормальным процессом, предполагающим разделение на jus и judicium, развивается т. н. экстраординарный процесс (extraordinaria cognitio), не знающий такого разделения. Мало-помалу затем этот с. 220 экстраординарный процесс оттесняет процесс per formulas и к началу периода абсолютной монархии является уже единственным. Изменение это совершилось следующим путем.
Уже в давнее время (ср. § 19 и § 26) в тех случаях, когда лицо не находило себе защиты в цивильном праве и в формах обыкновенного гражданского процесса, оно могло обратиться к магистрату с просьбой защитить его административными мерами власти. Если магистрат находил просьбу заслуживающей внимания, он сам разбирал дело, постановлял такое или иное решение и затем сам лично же приводил это решение в исполнение. Такое административное разбирательство называлось cognitio или notio, а в противоположность обыкновенному судебному процессу — cognitio extraordinaria (extra ordinem judiciorum 166 privatorum 1 ). Оно встречается в сфере деятельности различных римских магистратов (консулов, цензоров) при решении подведомственных им дел. Что касается преторов, то они, напротив, сравнительно редко прибегали к этому чисто административному приему, предпочитая в таких случаях переводить дело на путь обыкновенного судебного производства при помощи интердиктов, stipulationes praetoriae и т. д. Вследствие этого extraordinaria cognitio в период республики была явлением более или менее случайным и редким.
Напротив, с установлением империи область применения extraordinaria cognitio все более и более расширяется. Император, как первый в государстве магистрат, имел право на такое же административное решение всяких дел, и императоры все шире и шире пользуются этим правом, беря на свое непосредственное разбирательство дела, которые почему-либо обратили на себя их внимание или о которых просили заинтересованные лица. С ростом компетенции императорских чиновников — praefectus urbi, annonae, vigilum — растет и их юрисдикционная роль: по связи со своими полицейскими функциями они разбирают и частные споры, к этим полицейским делам примыкающие. С увяданием преторского творчества и с приостановкой развития преторского эдикта вновь нарождавшиеся отношения (напр., по поводу фидеикомиссов 2 , с. 221 алиментов и т. д.) могли найти себе защиту только в порядке экстраординарном, причем императоры нередко создают из этих отношений специальную компетенцию для тех или других магистратов (напр., консулам поручаются дела о фидеикомиссах).
Но особенно быстрое распространение получает extraordinaria cognitio в императорских провинциях. Правители этих провинций, как делегаты императора, усваивают себе приемы этого последнего и все чаще и чаще обращаются к личному разбору дел от начала до конца. Правда, иногда и они передавали дело на решение другого лица — т. н. judex datus или pedaneus, но роль этого judex datus не та же, что роль присяжного judex privatus в ординарном процессе: judex datus может быть, может и не быть; если он есть, то раздвоения процесса на две стадии все же не возникает — judex datus разбирает дело от начала до конца; он считается, наконец, только уполномоченным правителя провинции, и потому на решение его возможна апелляция к этому последнему.
Произведенная Диоклетианом реформа местного управления довершила дело постепенного вытеснения старого формулярного процесса. Вся территория государства была разделена на новые провинции, причем различие между провинциями императорскими и сенатскими исчезло: всеми провинциями управляют императорские наместники — praesides или rectores. В самом Риме произошло перемещение юрисдикции: судебная власть перешла окончательно из рук преторов в руки praefectus urbi, а вместе с тем должен был исчезнуть и формулярный процесс. 167 И действительно, в царствование Диоклетиана он уже вовсе не применяется. В 294 г. Диоклетиан издал указ, в котором предписывалось правителям провинций самим решать дела, прибегая к judices pedanei лишь в крайних случаях (c. 2. Cod. 3. 3); этот указ предполагает уже extraordinaria cognitio, как общую и единственную форму процесса.
Общие черты нового экстраординарного процесса и общий ход производства
Замена формулярного процесса экстраординарным обозначает коренное изменение в целом ряде основных принципов. Если в ординарном процессе разбирательство по существу in judicio и самый приговор судьи (judex) в идее покоились на соглашении сторон (litiscontestatio), то теперь весь процесс построен на начале власти (imperium); приговор является теперь не мнением третейского судьи (sententia), а властным приказом носителя imperium (decretum). Этот общий характер нового процесса отражается на всем ходе производства.
Что касается прежде всего вызова в суд, то он совершается с. 222 теперь официально при участии представителя государственной власти. Жалоба истца заносится в протокол судебного учреждения (apud acta) и затем официально сообщается ответчику; такой способ вызова в суд носит название litis denuntiatio. Так как теперь нет разделения процесса на две стадии, то по существу нет и litiscontestatio; но так как момент возникновения процесса имеет разнообразные материально-правовые и процессуальные последствия, то ради этих последствий litiscontestatio приурочивается теперь к тому моменту, когда стороны установили спор, т. е. когда истец заявил ответчику на суде свою претензию, а ответчик изъявил намерение ее оспаривать (lis fuerit contestata post narrationem propositam et contradictionem objectam 3 — c. 3. 1. Cod. 14. 4). После этого судья приступает к разбору дела по существу, проверке доказательств и т. д. Когда дело исчерпано, он постановляет свое решение, decretum, причем это решение отнюдь не должно быть непременно condemnatio pecuniaria 4 ; оно может содержать в себе и постановление об исполнении in natura 5 . На приговор возможна апелляция в инстанционном порядке (к викарию, префекту претория и, наконец, к самому императору), ибо все чиновники представляют одну иерархическую лестницу, причем все они черпают свои полномочия из власти поставившего их императора. Исполнение приговоров составляет теперь лишь последнюю, заключительную часть производства; для возбуждения его не требуется, как прежде, особого иска (actio judicati), а достаточно простой просьбы: praeses provinciae осуществляет затем приговор средствами административной власти — либо путем насильственного отобрания спорной вещи у ответчика manu militari 6 , либо путем pignus in causa judicati captum, либо, наконец, при помощи distractio bonorum.
Таким образом, во многих отношениях экстраординарный процесс сохраняет черты прежнего чисто административного разбирательства; но, с другой стороны, сделавшись нормальной 168 формой гражданского суда, он естественно должен был усвоить себе и с. 223 некоторые черты этого последнего, и прежде всего должен был проникнуться принципом состязательности (суд начинает дело только по жалобе истца, суд сам не собирает доказательств, суд не приговаривает к большему, чем просит истец, и т. д.).
К сказанному нужно прибавить еще следующее. В экстраординарном процессе в значительной степени подвергается ограничению принцип публичности: суд производится не на глазах у всех, как это было в процессе формулярном, а в закрытом помещении (secretarium или secretum), куда доступ публике ограничен. Развивается письменность в производстве: почти все происходящее на суде заносится в судебный протокол. Наконец, процесс перестал быть теперь даровым: тяжущиеся должны вносить известные судебные пошлины (sportulae) на покрытие канцелярских расходов и т. д.
Либеллярный процесс эпохи Юстиниана
Подвергаясь в период от Диоклетиана до Юстиниана лишь некоторым несущественным изменениям, описанный когниционный процесс ко времени Юстиниана приобрел вид т. н. либеллярного процесса. Название это дает юстиниановскому производству еще большее развитие письменных актов — libelli, — чем это было в эпоху Диоклетиана. Иск начинается подачей искового прошения — libellus conventionis. Проверив формальную правильность прошения (подсудность и т. д.), суд сам препровождает его через своего посыльного (apparitor) ответчику с предложением явиться в назначенный день на суд. Посланный apparitor должен взять от ответчика такое или иное обеспечение в том, что он действительно явится (cautio judicio sisti); в противном случае он может даже быть подвергнут аресту. Если ответчик возражает на иск, его возражение облекается также в письменную форму — libellus contradictionis. Разбор происходит в прежнем порядке; приговор дается также в письменной форме и называется теперь старым именем sententia.
Юстиция в византийском государстве была неразделима с общей администрацией. В этом заключалась одна из главных особенностей судоустройства империи и его общее отличие от традиций римской юстиции. Не только юридически управленческая власть была едина с судебной – как на центральном, так и на уровне провинций. Но и жизненно судопроизводство вели те же чиновники, что входили в административный или финансовый аппарат.
Высшая судебная власть принадлежала императору. В силу своих верховных полномочий, он мог принять к своему рассмотрению (не обязательно личному, а проводившемуся в Государственном Совете) любое дело как гражданской, так и церковной юрисдикции. Со временем установились узаконенные ограничения поводов обращения к императорскому суду. Здесь разбирались дела, представленные в порядке обращения должностного лица высшей или провинциальной администрации, оказавшегося в затруднении при решении дела из-за нехватки или противоречий в законах. Здесь принимались апелляции на важнейшие дела. Наконец, император принимал к собственному рассмотрению дела лиц высших сословий в порядке особой их привилегии – общесословной или даже персональной (такая практика прекратилась только в конце XI в.).
Центральная юстиция была рассредоточена. Ею занимался широкий круг высших должностных лиц империи, причем их компетенция не была как-нибудь определена. Компетенция определялась родом дел, местом жительства, сословной принадлежностью, профессией, вероисповеданием участвующих в деле лиц и многими другими обстоятельствами. Наиболее вышестоящими (не считая императорского) считались суд великого друнгария, суд председателя административной (чиновной) юстиции, суд первого секретаря императора.
Широкими судебными полномочиями располагал столичный эпарх: ему были подведомственны все дела жителей столицы, полицейские нарушения, совершенные в Константинополе преступления, даже профессиональные и торговые споры. Дела служащих дворцового ведомства разбирали этериарх и протовестиарий. Споры по налогам, в том числе нарушение налоговых законов, – логофет геникона. Дела по морскому ведомству, преступления моряков разбирались друнгарием флота. В той или иной степени судебной властью обладали и другие руководители центральных ведомств.
Основную массу дел разбирали низшие суды. В столице это были назначенные чиновники, обладавшие специальными знаниями. В провинции от имени правителя (в ранний период – префекта претория) дела разбирали особые дефенсоры. Позднее были выделены в руководстве фемов также особые фемные судьи.
Особое место в судебной организации занимала церковная юстиция. Ее роль и значение основывались на привилегиях, предоставленных еще в IV в. императором Константином, и составляли неотъемлемую часть руководящей роли православной церкви в государстве. Суд епископа признавался равным государственному – первоначально при обоюдном согласии сторон, затем бесспорно. Если дело решалось при участии епископа или при его арбитраже, то апелляции на это решение не допускалось.
С VI в. в компетенцию церковных судов были включены даже обычные гражданские дела, если стороны на это соглашались. Исключительно церковному суду подлежали все священно- и церковнослужители, подвластные церкви и зависимые от нее люди. Нарушения церковных правил людьми всех сословий (исключая высшее сенаторское) также подлежали разбору в церковных судах.
На решения низших судов можно было приносить апелляцию. Традицией стало установленное еще Юстинианом правило, по которому дело можно было рассматривать не более чем в двух инстанциях. За необоснованную или «плохую» апелляцию жалобщика могли оштрафовать. Градации судебных инстанций были законодательно установлены в Эпанагоге. Подавая апелляцию, следовало соблюдать подчиненность и соответствие судов.
Судопроизводство в судах первой инстанции было в основном письменным, следуя традиции римского либеллярного процесса. Суд подразделялся на три условные стадии: в первой определялся предмет спора (при активном участии судьи), во второй приводились доказательства, в третьей выносился приговор или решение. Византийское право выработало новые жесткие требования надежности доказательств. Оценка показаний свидетелей находилась в прямой зависимости от их сословного статуса: «Свидетели, имеющие звание, или должность, или занятие, или благосостояние, наперед считаются надежными».
Показания лиц рабского сословия, бродяг или неизвестных принимались, только если даны были под пыткой и не оспаривались другими показаниями. В отличие от распространившейся на Западе розыскной процедуры, византийский суд признавал своего рода презумпцию невиновности обвиняемого: «Никто не может быть принуждаем приводить свидетелей против себя самого».
Суд был платным. Дело рассматривалось судьей единолично или коллегиально (в коллегии могло быть и более десятка судей). В силе было мнение большинства по делу. При расхождении каждый из судей выносил свой собственный приговор. В практике судопроизводства приговоры и решения не заключали ссылок на определенный закон, тем более совершенно конкретную норму. Судьи выносили решение свободно.
Но закон подразумевался, упоминался общий институт, имевший отношение к делу, законодательное правило. В целом практика придерживалась и духа, и буквы Василик. В конкретной работе судьи использовали как бы всю совокупность имевшихся многовековых постановлений, в том числе наиболее авторитетных судов или даже персонально судей. В этом они опирались на особые обзоры состоявшихся судебных решений, тематические справочники по законодательству, разного рода схолии (пояснения). Византийская юридическая наука была тесно связана с практикой, хотя большинство сохранившихся юридических сочинений и комментариев законов составлены профессорами юридических школ.
«Правосудие, – говорит Ульпиан, – есть неизменная и постоянная воля предоставлять каждому его право» (D. I. I. 10). В первый период истории Империи оно сохраняется в том виде, в каком было унаследовано от Рима – суд не отделим от администрации. Высшей инстанцией является сам император. Этот порядок подтверждается Дигестами: D. I. IV. 1 и Эпанагогой. Лев Философ одной своей новеллой присваивает императору высшую апелляционную власть. Показательно, что император судит не единолично, а в консистории. Далее, после императора судебная власть осуществляется квестором. Необходимо сказать, что придворные судились магистром священных официй, чиновничество состояло в юрисдикции комита священных щедрот. Довершал систему центрального суда суд сначала префекта, а потом эпарха Константинополя. Местный суд сначала был представлен в лице префектов претория, затем эпархов. Нижняя инстанция местного суда представлена была в лице дефенсоров: plebis – для сельских округов и civitates – для городов. С учреждением фем высшим судом на местах становится суд протонария фемы.
При Македонской династии происходит реформа суда. Необходимость ее была вызвана падением квалификации юристов и жесточайшей коррупцией, которая была спутником византийского суда с незапамятных времен. Еще за 400 лет до этой реформы были сказаны слова, характеризующие эту социальную язву как нельзя лучше:
«Бедствия, претерпеваемые римлянами во время мирное, тягостнее тех, которые они терпят от войны по причине жестоко взимания налогов и притеснений, претерпеваемых от дурных людей; ибо закон не для всех имеет равную силу. Если нарушающий закон очень богат, то несправедливые его поступки могут остаться без наказания, а кто беден и не умеет вести дел своих, тот должен понести налагаемое законами наказание, если не умрет до решения своего дела, потому что тяжбы тянутся весьма долго и на них издерживается множество денег, а это дело самое гнусное – получать только за деньги то, что следует по закону. Обиженному не оказывается правосудия, если не дает денег судье и его помощникам» (Приск Пинийский. 8). Однако реформа коснулась в основном центрального суда. Под руководством квестора священного дворца учреждается особая апелляционная инстанция – basilikon kriterion («Царский суд»). Юрисдикция магистра священных оффиций распадается на: Суд Вегума и Суд ипподрома.
Самая серьезная реформа центрального суд приходится уже на эпоху «династии» Палеологов после восстановления единства страны и изгнания латинян. В 1296 году император Андроник II Палеолог (1282 – 1328 гг.) учреждает такой институт как «Вселенские судьи ромеев» в составе 12 человек из придворной знати и клира Церкви. Суд этот принимал решения единогласно, формально в его юрисдикции даже находился сам василевс. Андроник III Палеолог в 1329 году проводит реформу этого Суда, придав ему более совершенный вид. Из 12 судей остаются только 4, все с высшим юридическим образованием, чтобы избежать коррупции, все они получают очень большое жалованье. Юрисдикция Суда распространяется на всю Империю и на все ее население, включая императора. Правда, от ее территории к этому времени остается не так уж и много. Именно эта реформа окончательно централизовала суд в Империи, формально отделив его в центре от администрации. Провинциальный суд реформа Палеологов не затронула.
В византийском суде существовал аппарат помощников судей (адсессоров) и институт адвокатов – sinegoroi, составлявших особую корпорацию.
Церковный суд представлял собой особую ветвь судебной власти в Империи все время ее существования. Следует также указать, что венецианцы и генуэзцы по мере роста своего могущества стали пользовались в Империи режимом капитуляций – стали неподсудны местным судебным учреждениям.
Процесс в Византийской империи носил в себе все черты унаследованного от эпохи домината cognita extra ordinem. Он был письменным, состязательность его проявлялась только в гражданских делах, но не в значительной мере. Судья был лишен возможности свободной оценки доказательств. Процессуально допускались такие действия как апелляция и супликация. Последняя представляла собой подачу прошения на высочайшее имя – василевсу.
По гражданским делам процесс имел следующую форму. Первая стадия носила со времен Юстиниана название litis contestatio. Но смысл ее уже был другой, не такой как в формулярном процессе. Во время этой стадии истец обращался в суд с иском, в котором помимо обстоятельств дела обозначал ответчика и основание спора. Формально в течение этой стадии основание могло быть изменено истцом, не допускалась только перемена ответчика. Заканчивалась эта стадия выдачей сторонами обеспечения своей позиции – как правило поручителей. Вторая стадия носила наименование medium litis. В ходе ее осуществления стороны приводили доказательства, которые рассматривались судом. Третья стадия – defenetiva sententia – представляла собой вынесение решения суда.
Уголовные дела рассматривались в ходе совмещенного предварительного и судебного следствия. Это был чисто инквизиционный процесс, в котором приговор выносится в ходе разбирательства дела магистратом (судьей).
Все стадии византийского процесса были письменными, отсюда и его название «либеллярный». Эти стадии были платными, за их производство взималась особые пошлины: так наз. «sportulai».
Основным доказательством в либеллярном процессе являлись свидетельские показания:
«Свидетели, имеющие звание, или должность, или занятие, (или благосостояние), наперед считаются приемлемыми. Если же найдутся свидетели неизвестные и их свидетельства будут оспариваться, пусть судьи рассудят законным образом и подвергнут их допросу под плетями, чтобы уловить истину» (Ecloga. XV. 1). Закон руководствовался четким принципом: unus totis nullis totis:
«Но единственное свидетельство должно быть отвергнуто, даже если его дает булевт» (Ecloga XV. 16. 9 ср: Bas. 21. 1. 33). Свидетельские показания должны были скрепляться клятвой.
Со временем главным средством доказывания становится письменный акт. Наибольше силой при этом обладают акты, исходящие от государственной власти.
В литературе описаны случаи, когда доказательством могли служить явные пережитки Божьего суда – знамения и другие чудеса, производимые священными предметами, например, иконами.
Византийский нотариат со временем превращается в весьма развитый институт, оказывающий непосредственную помощь судопроизводству. Особенно его значение проявляется тогда, когда письменный акт становится главным средства доказывания. Нотариусы составляли особую корпорацию табулляриев в Империи, нередко их именовали «символографами». Основное их назначение – составление актов, о чем очень хорошо повествует глава первая Книги Эпарха.
Самый важный вопрос при нотариальном оформлении документов – это обнаружение и исправление подлога. Подлог (crimen falsi – D. XLIX. 10) очень рано привлекает внимание законодателя. «Подделка – это не что иное, как подражание истине» (Nov. 73 ср.: Bas. 60. 41. 1-64). Уже при Юстиниане при возникновении сомнения в подлинности документа суд проводит сличение почерков и выслушивает свидетельские показания. Василики классифицируют уже ряд действий, которые законодатель считает подлогом. Например: подражание почерку, выскабливание или вымарывание текста, изменения в нем, удаление каких-либо частей документа. Наказание за подлог: конфискация имущества, а в особо тяжких случаях смерть (Bas. 60. 61. 20). Наконец, Лев VI Философ своей 77-ой новеллой устанавливает в качестве наказания за подлог так наз. «таутопафию». Последняя есть видоизмененное понятие талона: наказание соответствует ущербу, причиненному подлогом.
Автор статьи
Читайте также:
- Как распределяются судебные расходы между сторонами в гражданском процессе
- Можно ли подать в суд на управляющую компанию за плесень в квартире
- Отказ государственного банка сша от выплаты внешних долгов мировой экономический кризис
- Обязанности сдаточного капитана на судостроительном заводе
- Кассационный суд франции это