Кто не поддерживал идею правового государства утверждая что всякое право должно быть добыто борьбой

Обновлено: 18.04.2024

Человечество с древнейших времен ищет оптимальные формы соотношения личности и государства, сочетания их интересов. В идеальном варианте интересы личности должны стоять на первом месте, благо народа должно представлять высший закон для государства.

Однако практика далеко не всегда достигала таких высоких идеалов и обычно останавливалась на более низких устремлениях – выгоде для государства, отдельных слоев, облеченных публичной властью. Еще Аристотель выделял два рода правления, один из которых направлен к выгоде правителя, другой – подданных, общества.

Ведь государство, так же как и всякий иной социальный институт, можно использовать по-разному, в различных целях. Оно может служить и некоторым политическим группировкам, элитам, партиям, классам и т. п., но может действовать и в интересах всего общества. В первом случае оно выступает в роли «хозяина», во втором – в роли «слуги». Термин «слуга» используется не для того, чтобы «унизить» институт государственности, а чтобы показать его служебное положение, ведь, в конечном счете, данный институт существует не ради самого себя (не государство ради государства), а ради общества, в целях создания благоприятных условий для развития личности. Именно общество (налогоплательщики) содержит государство, которое выступает лишь политической частью общества, исторически призванной и обязанной его организовывать. Кроме того, слово «слуга» взято в кавычки, что означает не только известную образность, но и условность по отношению к слову «хозяин».

Государство, подобно любому явлению, способно привносить в жизнедеятельность не только плюсы (позитивные результаты – упорядоченность, гарантированность прав и свобод человека и гражданина, безопасность и т. п.), но и минусы (негативные последствия – бюрократизм, произвол, злоупотребления властью, коррупцию, террор и т. д.).

С возникновением государства значительная часть людей оказалась неудовлетворенной тем, что данный социальный институт использовался не всегда в общественных интересах, что его сила, энергия, власть употреблялись не на общее благо, а в корыстных целях узкого круга лиц, групп, классов. В таких ситуациях государство из «слуги» общества превращалось в «хозяина», навязывало волю большинству, подавляло его, чинило произвол.

Любая власть, и главным образом государственная, не знает собственных границ, всегда стремится к неограниченному расширению властного пространства, что ведет, как правило, к ущемлению интересов личности. Еще В.Г. Белинский предостерегал, что «ни одна страсть не стоила человечеству стольких страданий и крови, как властолюбие». «Каждый человек, – по Расселу, – изначально наделен двумя связанными, но не тождественными страстями – стремлением к власти и славе. Обе страсти ненасытны и бесконечны».

Как же быть? Что противопоставить такой страсти и такой тенденции к неограниченному расширению? С помощью чего государственную власть можно будет упорядочить, ограничить?

Люди все больше и больше стали задумываться над такими вопросами: как сделать, чтобы государство не превращалось из «слуги» в «хозяина», как, с помощью какого средства направлять его энергию, силу, власть в русло общего блага, какое противоядие можно использовать в целях минимизации произвола и различных злоупотреблений?

На эти вопросы отвечают по-разному, существует широкая амплитуда мнений. Одни мыслители считают, что в принципе ничего нельзя противопоставить такой страсти. Так, Л.Н. Толстой писал: «Сколько ни придумывали люди средств для того, чтобы лишить людей, стоящих у власти, возможности подчинять общие интересы своим или для того, чтобы передавать власть только людям непогрешным, до сих пор не найдено средств для достижения ни того, ни другого…».

Другие ученые исходят из того, что государственную власть вообще не надо ограничивать. Подобные идеи характерны для этатистов («этатизм» – от французского «государство»), которые всячески возвышают государство над правом, отвергают возможность жесткого упорядочения государственной власти со стороны права, в результате чего, как показывает практика, политика переходит границы рационального взаимодействия с экономикой и другими организующими жизнедеятельность общественными системами, происходит огосударствление социальной сферы.

Третья точка зрения выражает стремление к максимальному ограничению государственной власти, а затем и к ее полному устранению с политической сцены, видя в этой власти главную угрозу для свободы личности. Такие взгляды присущи анархизму («анархизм» – от греческого «безвластие») – политическому течению, провозглашающему своей целью уничтожение государства и замену любых форм принудительной власти свободой и добровольной ассоциацией граждан. С позиции анархистского типа политического сознания всякое право и правление (правительство) есть вмешательство в жизнь общества, есть источники всех социальных зол.

Мнение четвертой группы мыслителей не столь категорично. Они выступают, с одной стороны, против ликвидации государственной власти, ибо без нее пока просто не обойтись, а с другой стороны, не могут согласиться и с теми идеологами, которые данную власть абсолютизируют, выводят ее из-под социально-правового контроля. Речь идет о представителях концепции правового государства, которые в качестве средства, организующего государственную власть, называют право. В этой связи идея правового государства выступает одной из форм своеобразного компромисса различных идеологий, той «золотой серединой» (мерой), к которой предлагали стремиться еще древние мудрецы.

Именно через право (а точнее, через такую его форму, как закон) предоставлялось больше всего возможностей выразить и осуществить общественные интересы, именно право, в отличие от других социальных норм (морали, обычаев, традиций, религиозных норм и т. п.), носило формально определенный (письменный) характер и могло детально регламентировать компетенцию органов государства, что облегчало контроль со стороны общества за деятельностью чиновников. Все эти качества послужили той объективной основой, которая позволила использовать право в виде своеобразного «лекарства» от злоупотреблений властью со стороны государства.

Идея утверждения права в общественной жизни родилась в тот период истории человечества, когда начали возникать первые государства. Древнейшие памятники письменности отразили процесс имущественного и социального расслоения первобытных коллективов и возросшую вследствие этого потребность в нормативно-властном упорядочении общественных отношений. Они зафиксировали, как на смену первобытной организации власти пришло государство и что само его формирование потребовало проведения законодательных реформ, положивших начало правовой регламентации механизма государственного управления. С момента своего возникновения право, таким образом, выступает не только инструментом воздействия на общественные отношения, но и средством обеспечения нормального функционирования государственной власти. Для того чтобы упорядочить социальные отношения с помощью права, государство должно было конструировать себя законодательным путем.

Еще Платон писал: «Я вижу близкую гибель того государства, где закон не имеет силы и находится под чьей-либо властью. Там же, где закон – владыка над правителями, а они – его рабы, я усматриваю спасение государства и все блага, какие только могут даровать государству боги». Аналогичные взгляды развивались Аристотелем: «Там, где отсутствует власть закона, нет места (какой-либо) форме государственного строя. Закон должен властвовать над всеми…». Согласно Цицерону, государство есть дело народа как соединение «многих людей, связанных между собой согласием в вопросах права и общностью интересов». Право же является, по его мнению, необходимым конституирующим источником государственности вообще.

В теоретически развитом и развернутом виде учения о правовом государстве были оформлены гораздо позже – в условиях борьбы против феодального произвола и абсолютистского деспотизма, в период буржуазных революций и утверждения нового строя. Базируясь во многом на античных источниках, такие мыслители, как Ш. Монтескье, Дж. Локк, Т. Гоббс, Ж.-Ж. Руссо, А.Н. Радищев и другие, вывели проблему соотношения государства и права на светский уровень, освободили ее в значительной части от религиозного мировоззрения.

В их трудах проявились стремления ввести государственное властвование в правовые границы и прозвучало отрицательное отношение к абсолютизму государственной власти. Соответственно радикальные изменения претерпела и трактовка государства. Поскольку праву отводилась роль ведущей нормативной системы, постольку государство предстает в теоретическом понимании в виде организации власти, призванной гарантировать собственность и права индивидов, а также разрешать возникающие между ними споры в законном порядке. Государство оказывалось средством утверждения правопорядка как равновесия между частной собственностью и общим благом. В трактовку соотношения государства и права в XVI–XVII веках были привнесены идеи, неизвестные предшествующей общественно-политической мысли, а именно: идеи правового (конституционного) закрепления государственного строя; единой для всей страны законности; верховенства общих (безличных) законов и ограничения власти правительства, субъективных прав личности; взаимной ответственности индивида и государства.

Философская основа теории правового государства была сформулирована И. Кантом, который рассматривал государство как «объединение множества людей, подчиненных правовым законам», и считал, что законодатель должен руководствоваться требованием: «Чего народ не может решить относительно самого себя, того и законодатель не может решить относительно народа».

Учение И. Канта оказало огромное воздействие на последующее развитие концепции правового государства. Под влиянием его идей в Германии сформировалось представительное направление, среди сторонников которого были Р. Моль, В. Велькер, Р. Гнейст и др. Благодаря их трудам идеи правового государства обрели терминологическую определенность и получили широкое распространение.

В России данная концепция развивалась в трудах ученых-юристов либеральной школы – Б.Н. Чичерина, П.И. Новгородцева, М.М. Ковалевского, Б.А. Кистяковского. Специальные исследования посвятили этой теме, в частности, В.М. Гессен (Теория правового государства. СПб., 1913), С.А. Котляревский (Власть и право. Проблема правового государства. М., 1915) и другие.

Второе рождение эта идея обрела в современном мире в период развала диктаторских, авторитарных режимов в Германии и Италии, Испании и Португалии, колониальных империй, утверждения демократии. Концепция правового государства в странах, переживающих кризис в их духовной жизни, в политике и экономике (как, например, сейчас в России) является эффективным орудием борьбы за права человека, за предоставление ему гарантий безопасности, достоинства, творческого саморазвития.

Теория правового государства вовсе не застывшая догма. Она развивается и сегодня, постоянно наполняясь новым содержанием по мере накопления в истории человечества правовых и нравственных традиций и политического опыта. Вместе с тем следует помнить, что в юридической науке никогда не существовало, не существует и сейчас единой общепризнанной концепции правового государства. Она может обосновываться и разрабатываться с разных мировоззренческих позиций, в рамках различных типов правопонимания, отражать реалии различных национальных политических и правовых систем и т. д.

Одной из самых заметных фигур европейской юриспруденции второй половины XIX столетия был германский правовед Рудольф фон Иеринг (1818—1892). Широкую известность принесли ему такие труды, как «Дух римского права на различных ступенях его развития» (1852—1865), «Цель в праве» (1877— 1883) и «Борьба за право» (1872).

Однозначную характеристику творчества Иеринга дать трудно, ибо оно неоднородно. Различают, в частности, два периода его творческой деятельности на поприще политико-юридической теории. Первый — примерно до середины 50-х гг. XIX в. В это время он придерживался установок «юриспруденции понятий», полагавшей главным своим делом выведение (дедукцию) конкретных правоположений из общих понятий, видевшей в понятиях основной источник знания. Сторонники данного направления в науке права считали (говоря словами Иеринга), что «понятия продуктивны, они комбинируются и производят на свет новые понятия». С таким направлением в правоведении Иеринг порывает. Второй период эволюции его взглядов начинается с середины 50-х гг. XIX столетия. Иеринг приступает к разработке «юриспруденции интересов». Теперь он вдохновляется той мыслью, что культ логического для юриста-теоретика неуместен, поскольку правоведение не математика, и в нем приоритет должен принадлежать не логике. Не собственно логика должна являться объектом правоведения, но жизненные ценности, реальные интересы людей. Иеринг все больше обращает внимание не на логические и даже не на психологические аспекты права, а на его социолого-прагматические, утилитаристские моменты.

Первое место в применяемой им методологии познания права и государства он теперь отводит описанию, классификации и анализу фактов. По сравнению с изучением эмпирического материала оперирование философскими конструкциями начинает играть у него вспомогательную роль. Эмпирический материал рассматривается Иерингом как в историческом, так и в структурно-функциональном измерении. Уподобляя право организму, Иеринг придает ему «все качества продукта природы: единство во множестве, индивидуальность, рост из себя и т. д.». Рост или развитие права из самого себя как раз и требует исторического подхода к нему. Необходимость именно такого подхода обосновывается и показывается в «Духе римского права». Кроме того, он отмечает: «Каждый организм может подвергнуться двойному исследованию: анатомическому и физиологическому, первое имеет своим предметом его составные части и их отношения друг к другу, т. е. его структуру, второе — его функции. Мы намерены подвергнуть право обоим этим исследованиям».

Реализуя подобное намерение, Иеринг делает особый упор на раскрытии функций права, поскольку он считает, что в любых организмах функции являются носителями их целей. Организм права в данном отношении не исключение. В свою очередь, цели Иеринг приписывает значение правообразующего фактора, правосозидающей силы. Об этом иеринговский труд «Цель в праве».

Здесь, во втором главном сочинении Иеринга, гораздо подробнее, нежели в «Духе римского права», рассматриваются истоки и общее понятие права. Отправной пункт рассуждений таков: «Цель есть творец всего права». Телеологическая (осуществляемая через призму категории «цель») трактовка права, естественно, приводит Иеринга к постановке вопроса о субъекте целеполагания, или — что одно и то же — о создателе права. Не из вакуума же и не на пустом месте появляется оно.

Право, по Иерингу, выходит «из рук» общества, которое он интерпретирует как сферу «совместного действия людей, объединенных общими целями; в этой сфере каждый, действуя для других, действует также для себя, а действуя для себя, тем самым действует и для других». Однако демиургом права у Иеринга выступает не всякое, но лишь государственно-организованное общество. Венчает такое общество аппарат государства, воплощающий социальную, публичную власть. Вот этим-то аппаратом государства в конечном счете и порождается право. Без каких бы то ни было околичностей Иеринг заявляет: «Государство — единственный источник права».

Само право характеризуется Иерингом с разных сторон. Прежде всего — со стороны содержания. Им являются интересы субъектов социального взаимодействия, но такие интересы, которые общи всем его участникам; другими словами — интересы общества в целом. Они и составляют содержание права. При одном непременном условии — их защите, гарантировании государством. Право есть защищенный государством интерес. Ветре чае тся у Иеринга и несколько иная формулировка того, что образует содержание права: «Право есть совокупность жизненных условий общества в широком смысле, обеспечиваемых внешним принуждением, т. е. государственной властью». Приведенные иеринговские формулировки представляют собой критику волевой теории права, задававшей тон в немецком правоведении первой половины XIX в.

Взятое со стороны своей формы, право характеризуется Иерингом в качестве суммы норм, общеобязательных правил поведения. Тут он не оригинален и не претендует на то, чтобы быть таковым: «Ходячее определение права гласит: право есть совокупность действующих в государстве принудительных норм, и такое определение, по-моему, вполне правильно». Принудительность, сообщаемая государством общеобязательному правилу поведения (этой форме права), служит для Ие- ринга главным, решающим признаком того, что в сущности есть право и что к нему не относится. Получается, что природа права не присуща изнутри ему самому, а привносится в него государством: «критерий права заключается в принуждении». Иеринг не устает повторять тезис об органичности государственного принуждения праву и благодетельности этого принуждения. Право оказывается обязанным государству не только своим происхождением, но еще и способом существования.

Иеринг не проводит сколько-нибудь серьезного теоретического разграничения права и закона. Сплошь и рядом он считает их явлениями равнопорядковыми, идентичными. Но в действительности они далеко не таковы. Большинство его суждений (особенно высказанных в «Духе римского права», «Цели в праве») фактически имеют своим адресатом закон, а вовсе не право. Это обстоятельство надо тщательно учитывать и при более конкретном знакомстве со взглядами Иеринга на соотношение государства и права.

Отчасти они нам уже знакомы. Дополним их еще лишь некоторыми. «Государство, — утверждает Иеринг, — есть организация социального принуждения». Эта организация не только порождает право, обеспечивает его существование, но и управляет им. Иеринг характеризует в данном свете право как разумно понятую политику, проводимую государственной властью. Оно служит ей (политике), как компас служит капитану корабля. Попечение о праве — важнейшая задача государства. Право не противостоит последнему, а является всецело зависящим от него придатком. Это свойство права быть придатком государства Иеринг подчеркивает очень выразительно: «Право без власти есть пустой звук, лишенный всякой реальности, ибо только власть, которая проводит в жизнь нормы права, делает право тем, что оно есть».

Сугубо «государственническое» понимание права Иерингом не совсем привычно (при таком настрое мысли) совмещается у него с признанием необходимости создавать простор для экономической деятельности индивидов, обеспечивать их юридическое равенство, уважать закрепленные за ними политические права. Иеринг ратует за независимость и несменяемость судей, за их ответственность только перед законом и т. д. Он — за твердую дисциплину и законность в обществе, за строгий и стабильный порядок в нем, поскольку считает, что только при этих предпосылках возможны цивилизованное общественно-политическое устройство, нормальное правовое общение, справедливость. Мизантропический, по оценке Иеринга, афоризм «Да восторжествует справедливость, хоть и погибнет мир!» он заменяет жизнеутверждающим призывом «Да торжествует справедливость, чтобы процветал мир!».

Первоначально право имеет односторонне-принудительную силу, направленную на подданных с целью пресечения чрезмерных притязаний частных интересов. Постепенно оно приобретает двусторонне-обязательную силу, становится обязывающим и для самой государственной власти. Иеринг полагает, что забота о самосохранении вынуждает власть подчиняться праву. Властвующие в конце концов осознают: ничем так не укрепляется в подвластных чувство правопорядка, законопослушание, без которых нет прочной государственности, как примером соблюдения норм права представителями власти, государством.

Однако Иеринг не ожидает (тем более не требует) от государства педантичного следования закону. Ему ясно, что законом государственная власть сама себе связывает руки, сама ограничивает свободу собственных действий. «Возникает вопрос о том, до какой степени это необходимо и необходимо ли это раз навсегда во всех случаях проявления этой власти». Ответ на этот вопрос у Иеринга готов, и он не в пользу права, не в пользу закона. Там, где обстоятельства заставляют государственную власть делать выбор между обществом и правом, «она не только уполномочена, но и обязана пожертвовать правом и спасти общество». Иеринг не разъясняет, в какой момент необходимо делать такой выбор и как уберечься здесь от произвола, от предумышленного избавления от «балласта» права. Неудивительно поэтому его скептическое отношение к идее правового государства. Такому государству он вообще отказывает в жизнеспособности. Оно, по мнению Иеринга, «не могло бы просуществовать и одного месяца».

Иеринг переносит на почву правоведения концепцию борьбы как универсального принципа бытия органического мира. Она получила во второй половине XIX в. широкое хождение в европейских научных кругах. Достаточно вспомнить дарвиновскую теорию борьбы за существование, идею классовой борьбы в историографии и социологии. Полемизируя с исторической школой права (Савиньи, Пухта), учившей понимать образование и развитие права как незаметный, безболезненный и мирный процесс, подобный становлению и эволюции языка, Иеринг («Борьба за право») старается доказать нечто противоположное: «Жизнь права есть борьба, борьба народов, государственной власти, сословий, индивидов». Для него «всякое право в мире должно быть добыто борьбой», «борьба есть работа права» и т. д.

Если бы при этом речь шла о необходимости сопротивляться произволу, устранять беззаконие, добиваться восстановления нарушенных прав, защищать законные интересы, никаких вопросов не возникло бы. Однако у Иеринга призывы к борьбе за право («в борьбе обретешь ты право свое») приобретают особый, вызывающий тревогу смысл. От них веет духом воинственности. Они отдают апологией насилия, поэтизацией борьбы, сражений как некоего возвышенного состояния человеческого бытия: «. я имею мужество открыто признаться в любви к борьбе. нет другого материала, имеющего такую притягательную силу, как борьба и война». Известно, какой страшный урон понесла в XX в. цивилизация от того, что не смогла найти эффективного противоядия восхвалению «притягательной силы борьбы и войны».

«Я вижу близкую гибель того государства, - писал Платон, - где закон не имеет силы и находится под чьей-либо властью. Там же, где закон – владыка над правителями, а они – его рабы, я усматриваю спасение государства и все блага, какие только могут даровать государствам боги». Об этом же говорил и Аристотель: «Там, где отсутствует власть закона, нет места и какой-либо форме государственного строя. Закон должен властвовать над всем…»

И Платон, и Аристотель в поисках наилучшей формы государственного устройства приходят к выводу, что простые формы неустойчивы, а потому наиболее эффективной является смешанная, в которой бы сочетались наилучшие стороны нескольких простых (монархия, аристократия, демократия). Римские юристы обратились к разработке правовых основ государственного устройства, и уже тогда были попытки разграничить власть на три ветви. Таким образом, идея справедливого государственного устройства выношена человечеством на протяжении тысячелетий.

В эпоху перехода от феодализма к капитализму эти идеи получили дальнейшее развитие. В трактовке Локка идея господства закона воплощается в государстве, где верховенствует закон, признаются неотчуждаемые естественные права и свободы и реализовано разделение властей. Им была обоснована идея, которая потом превратилась в широко известный в наше время юридический тезис «разрешено все, что не запрещено законом».

Огромное значение для формирования идеи правового государства имели работы Ш. Монтескье и особенно его знаменитая книга «О духе законов». По мнению Монтескье, политическая свобода состоит не в том, чтобы делать все, что захочется, а в том, чтобы делать все, что позволяют законы. «Мы свободны, - отмечал Монтескье, - потому что мы живем под властью закона».

Позднее с философским обоснованием правового государства выступил И. Кант, который считал, что целью государства является обеспечение торжества права. А праву должно подчиняться и само государство. Всякое единодержавие, по его мнению, - это всеобщая могила человечества.

В XIX в. разработкой концепции правового государства занимались известные юристы и социологи Б.А. Кистяковский, П.Н. Новгородцев, Б.Н. Чичерин.

Правовое государство формировалось в разных странах по-разному, но в этом процессе есть общая сущностная черта: это было движение человечества к свободе, осознанное стремление обуздать государство – Левиафана, заставить его уважать законы и права человека.

Формирование правового государства предусматривает последовательное проведение в жизнь ряда основополагающих принципов:

1. Господство закона во всех сферах общественной жизни, верховенство закона, т.е. закон превыше всего, превыше должностей и рангов (когда принц Чарльз нарушает правила уличного движения, рядовой полицейский его штрафует), понятно, что в связи с этим возникает вопрос о самом «качестве» закона.

2. Связанность законом самого государства и его органов. Смысл его в том, что государство, издавшее закон, не в праве само же его нарушать. Практика нашего законодательства часто строится на том, что подзаконные акты сводят иной закон на нет, а принятые порой законы противоречат главному закону – Конституции.

3. Незыблемость свободы личности, ее прав и интересов, чести и достоинства, их охрана и гарантированность. Этот принцип состоит в признании, утверждении и надлежащем гарантировании прав и свобод человека и гражданина. Причем предполагается, что права и свободы человека не являются неким «даром» властей, а принадлежат ему от рождения. Такое понимание неотчуждаемых прав индивида коренным образом отличается от феодального представления об их дарованном, жалованном характере.

4. Взаимная ответственность государства и личности. Как государство должно выполнять свои защитные функции по отношению к гражданину, так и отдельная личность должна выполнять определенные гражданские обязанности (например, защита отечества, выполнение законов т.д.). Этот принцип выражает нравственные начала в отношениях между государством как носителем политической власти и гражданином как участником ее осуществления. Государство путем издания законов берет на себя конкретные обязательства перед гражданами, общественными организациями, другими государствами и всем международным сообществом.

Не менее важна и ответственность личности перед обществом и государством. В связи с этим вызывает тревогу ослабление чувства ответственности у немалой части населения, что порождено длительным периодом застоя, ослаблением интереса граждан к делам общества и государства, уравниловкой и т.д. Преодолеть отчуждение гражданина от власти, от общественных и государственных дел, повысить ответственность за свои поступки можно лишь, раскрепостив личность, предоставив широкую возможность для самостоятельного творчества и инициативы.

5. Эффективная система контроля за выполнением законов. Если не будет такого контроля, законы, пусть даже и хорошие, повиснут в воздухе. К формам контроля и надзора относятся: суд, прокурорский надзор, арбитраж.

Эти основополагающие принципы составляют фундамент правового государства. Правовое государство – это государство, ограниченное в своих действиях правом, это власть, которая подчиняется воле суверенного народа.

Существование государства, закона и права обусловлено самой природой человека. Как справедливо подчеркивал российский правовед С.А. Котляревский, «если государство не есть земное божество Гегеля, то оно и не холодное чудовище, каким его увидел Ницше; оно – отражение всей человеческой природы – и в ее темных низах, и в обращенных к вечному свету ее вершинах». Иначе говоря, не следует ни обожествлять, ни упразднять государство, ни наделять его бессмертием.

Но вместе с тем нельзя не понимать, что строительство правового государства – это довольно длительный процесс, к демократии и правовому государству нельзя прийти экстерном, «краткий курс» был только у истории партии. Установление подлинного верховенства закона предусматривает как формирование соответствующих властных структур, способных действовать в рамках закона, так и своеобразную «коперниковую революцию» в умах людей.

От чего же зависит формирование правового государства?

Появление правовой государственности стало возможным прежде всего вследствие вызревания гражданского общества.

1) Правовое государство – это историческое достижение человеческой цивилизации.

Термин "правовое государство" – сформировался и утвердился довольно поздно – в немецкой юридической литературе в первой трети 21в. (в работах К.Т. Велькера, Р.фон Моля и др.).

В дальнейшем этот термин получил распространение. В России (дореволюционной) идею правового государства поддержали: Б.Н. Чичерин, Б.А. Кистяковский, П.И. Новгородцев, И.А. Покровский, В.М. Гессен, Н.И. Палиенко и др. В английской литературе данный термин не используется. Его эквивалентом является термин "правление народа" (rule of Law).

Вывод: но: суть дела не в терминах и не во времени их появления (!).

2) Исторические условия появления идеи правового государства.

1. Смысл идеи правового государства появился впервые в античном мире, а его теоретические конструкции были сформированы позже – при переходе от феодализма к капитализму.

2. Историческо-мировоззренческая ситуация формирования идеи правового государства.

А) Исторически это происходило:

-в общем русле возникновения прогрессивных направлений буржуазной политической и мировой мысли.

-становления и развития нового юридического мировоззрения (антифеодального, светского, антитеологического);

- критики феодального произвола и беззаконий;

- утверждения идей гуманизма, принципов свободы и равенства всех людей;

- поисков различных государственно-правовых средств, конструкций и форм (разделение властей, конституционализм, верховенство закона и т.д.), направленных против узурпации публичной политической власти и ее безответственности перед обществом.

Б) Историческая преемственность. Идеи правового государства.

-при всей своей новизне идеи правового государства (разработанные в трудах Д.Локка, Ш.Монтескье, Д.Адамса, Д.Мэдисона, Т.Джефферсона, И.Канта, Г.Гегеля и др.) опирались на опыт прошлого, на апробированные общечеловеческие ценности и гуманистические традиции;

- значительное влияние оказали политически-правовые идеи и институты Древней Греции и Рима;

-уже античные философы задумывались над необходимостью изобретения оптимальной конструкции взаимоотношений между властью (силой) и правом (равенством и свободой, справедливостью);

-был даже придуман символический образ Богини Правосудия – единение силы (власти) и права.

3. Исторические имена, обеспечившие единение силы и права:

А)6в. до н.э. правитель Солон – один из знаменитых греческих мудрецов: сознательно проводил в своих реформах в организации Афинского государства идею единения силы и права;

Б) Сократ, Платон, Аристотель считали, что единение власти и права, возможно, только там, где действуют справедливые законы;

Пример: Платон в проекте идеального государства, говорит о разделении труда между тремя сословиями – философами (мыслителями, управленцами), стражами и ремесленниками.

В) свой вклад в развитие идеи правового государства внес Аристотель:

Государственный строй он делит на «три элемента: первый – законосовещательный орган о делах государства, второй – магистратуры, третий – судебные органы». По его мнению – это основы всякого государства.

Г) в вопросе о преемственности идей правового государства имеет значение:

-мысль античных философов (Аристотель, Полибий, Цицерон) о различении «правильных» и «неправильных» форм правления;

- идеи «смешанной» формы правления;

- Полибий в своей «Всеобщей истории» отмечал, что наилучшим устройством отличается римское гос-во.

NB: не очень высоко Полибий оценивал государственное устройство Фив и Афин того времени.

Д) значителен вклад римских авторов (станков, юристов, особенно Цицерона) в разработку проблем взаимосвязей права и государства:

-сделали разграничение права на частное и публичное;

- утвердили принцип правового равенства в области публично-властных отношений;

Пример: Цицерон трактовал государства как публично-правовую общность. В этой трактовке присутствуют идеи республиканизма и народного суверенитета (по естественному праву).

-эти идеи потом были продолжены французским мыслителем Монтескье.

NB: здесь речь шла о правовом ограничении власти монарха.

NB: в целом в исторической перспективе более значительными див развития права были античные идеи не монархической формы правления, а смешанного правления. Это отражено в работе Монтескье «О духе законов»

Е) Существенная новизна позиции буржуазных мыслителей:

-идеи конституционной монархии и разделение властей (Локк, Монтескье, Кант, Гегель и др.)

Пример 1: Политические свободы (в отличие от античных мыслителей) они рассматривают и в отношении к гражданину, личности.

Пример 2: В документах Англии, в конституции США 1787, во французской «Декларации прав человека и гражданина» 1789г., в документах других стран - эта идея звучит так:

=статья 16 французской Декларации 1789г: «Общество где не обеспечена гарантия прав и не проведено разделение властей, не имеет конституции»

Пример: И.Кант обосновал либеральную теорию правового государства, где высшее благо государства – это согласованность государственного устройства с правовыми принципами;

- если у Канта правовые законы и правовое государства – это долженствование, то у Гегеля – это действительность. По Гегелю государство – это тоже право.

Вывод: в целом гегелевская конструкция правового государства (этатизма – eta – государство) направлена против произвола, бесправия и в ней надо видеть не идеологическую подготовку тоталитаризма, а авторитетное философское предупреждение о его опасностях.

- далее была: либерально-демократическая концепция правового государства. Главная идея – суверенитет народа (в отличие от недемократической концепции Гегеля, где суверенитет монарха) и суверенитет государства.

-правовая обоснованность применения силы государством;

- были развиты идеи полномочия и правомочия;

- была разработана специальная концепция правового государства (идеи: их высокий уровень);

- идеи государства именно правовых законов и правовой законности;

NB: правовое государства и правовой закон – необходимые всеобщие формы выражения, организации, упорядочения и защиты свободы в общественных отношениях людей.

Механическое удерживание земляных масс: Механическое удерживание земляных масс на склоне обеспечивают контрфорсными сооружениями различных конструкций.

Опора деревянной одностоечной и способы укрепление угловых опор: Опоры ВЛ - конструкции, предназначенные для поддерживания проводов на необходимой высоте над землей, водой.

Общие условия выбора системы дренажа: Система дренажа выбирается в зависимости от характера защищаемого.

Организация стока поверхностных вод: Наибольшее количество влаги на земном шаре испаряется с поверхности морей и океанов (88‰).

© cyberpedia.su 2017-2020 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!

Одной из причин низкого уровня правосознания граждан является правовой нигилизм. По своей сути, правовой нигилизм подразумевает отрицание права, являющегося конечным результатом множеств причин, это и несовершенство нормативных правовых актов, противоправные поведенческие установки самих людей, устанавливаемых через призму признаваемых им жизненных ценностей. Именно такие негативные проявления в современном российском обществе в определенной мере способствовали тому, что правовой нигилизм предстал как очень серьезная проблема общества и государства. Хотя и на попытки борьбы с проявлениями отрицания права, нигилизм не только не исчезает с повестки «правового поля», но и все больше проявляется в общественном сознании.

Одна из главных причин возникновения и проявления правового нигилизма находится в принимаемых государством законах — в их несовершенстве и противоречивости. Современная законодательная база переполнена, так называемыми, «мертвыми законами» — то есть нормативными правовыми актами, которые имеют юридическую силу, но не действуют в правовом поле государства из-за слабого развития механизмов их реализации. Законы не могут действовать в правовом поле, если отсутствуют механизмы, которые бы двигали его.

Во все периоды времени из права больше всего вычленяли его карательные функции как наиболее простой способ сдерживания общества и власти. О правовом нигилизме не всегда говорили, будто его и вовсе не существовало как отдельного явления. В этой ситуации на политическом поле, где право — инструмент, правовой нигилизм — следствие.

В период правления Сталина процветал как правовой нигилизм, так же и правовой тоталитаризм. В целом репрессии крутились в юридических формах с сфабрикованными процессами с наличием всех правовых атрибутов и символов, с попытками соблюдения соответствующих норм. Право использовалось в качестве палки или плети, с помощью которой, как известно, можно и нападать, и защищаться. Это фундаментально закрепляет, что право, в зависимости от того, в чьих оно руках, способно творить как добро, так и зло. Как справедливо отмечал Иммануил Кант: «Право может послужить средством ограничения произвола, так и средством попирания свободы человека».

Время «перестройки» и «перестроечный» период времени российского государства стали катализатором социально-правового нигилизма, проявлявшегося не только из-за внешних факторов этого периода, но и более глубокими правовыми причинами.

Как когда-то отмечал В. А. Туманов, как только государство отказалось от тоталитарного пути правления и попыталась встать на путь правового государства, как только общество получило реальную возможность пользоваться правами и свободами, так сразу же о себе заявил низкий уровень правосознания и правовой культуры общества, столетия царившие в нем пренебрежение к праву, его недооценка. Юридический нигилизм при востребованном праве оказался куда более заметным, чем при праве востребованном [2].

Сегодня источником рассматриваемого негативного правового явления — кризисное состояние современного общества. Социальные, экономические и политические проблемы, заключающиеся самых разных аспектах жизни общества и государства, не только закрепляют предпосылки для проявления правового нигилизма, но объективно постоянно приумножают эти проявления.

Чем дальше правовой нигилизм произрастает взаимосвязью с другими правовыми и социальными явлениями, тем большую опасность он представляет для развития российского права и построения правового государства. Еще М. Хайдеггер обратил внимание на то, что нигилизм «есть историческое движение, а не какое-то представленное учение или воззрение, это движение обнаруживает такую глубину, что его развертывание может иметь следствием мировую катастрофу».

Статья 1 Основного закона России закрепляет, что Российская Федерация — правовое государство. Данная правовая и политическая мысль должна находить опору в республиканской форме правления, на верховенстве Конституции России. Сама идея построения правового государства вычеркивает проявления правового нигилизма в общественном сознании. Создание и функционирования правового государства невозможно без осознания каждым индивидом своего долга в стремлении к высокой правовой культуре, являющегося обобщением в том числе правового сознания.

Так что же такое правовое государство с точки зрения права и практической направленности его существования? Правовое государство — сложное государство. В нем сочетаются достоинства организации, политической организованности, народного представительства и права. Синергетика от их взаимодействия — эффективное конституционное государство, ориентированное на поддержание стабильности и перспективности, на осуществление благосостояние населения и общего блага. Правовое государство как практическое государство связано с историей и культурой данной страны. [1]

Между тем, ученые-юристы отмечают проектный характер правового государства, возлагая на данную категорию стремление к эволюции государства неправового в правовую. Профессор Миронов Д. Н. полагает, что источники благоприятного положения юриспруденции кроятся в достижениях 90-х, нулевых и второго десятилетия нового столетия, оказывает влияние стабильность в обществе и государстве, а также изменения в лучшую сторону в формировании современного правосознания и укреплении правопорядка. Следовательно, следующей проблемой реализации идеи правового государства такова, что существуют, по мнению исследователей, противоречия и противоположности между самой идеей правового государства и «нравами» общества, где правовой нигилизм прочно укоренился в российском менталитете. К примеру, можно вспомнить слова Н. А. Бердяева, который писал: «…русский нигилизм был русским национальным явлением…». Представляется, что основной задачей являются поиски возможностей совмещения идеи правового государства с нравами (ментальностью) российского общества. Сама по себе философия народа, российского общества в целом, такова, что правовой нигилизм во многом понимается как явление естественного происхождения, которая была всегда и будет.

В конечном счете, российская общественная мысль должна перейти к идее правового государства, положив начало новому вектору развития, искоренив, прежде всего, правовой нигилизм. В российской истории индивид не всегда играл существенную роль в определении развития общества [3], вместе с тем, нужно понимать, что государство, посредством права, должно поддерживать и гарантировать общение с обществом и личностью. Разумеется, демократический потенциал российского общества не реализован в полной его мере, который может быть реализован через демократические институты, являющихся необходимыми условиями гражданского общества, но также необходимо учесть то, что переход традиционного общества к техногенному уже состоялся.

Российская Федерация: вопросы изучения и обеспечения развития: монография / Д. Н. Миронов, 2018. — 204 с.
Туманов В. А. Правовой нигилизм в историко-идеологическом ракурсе // Государство и право. 1993. № 8. С. 52
Оболенский А. В. Драма российской политической истории: система против личности. М., 1994.

Основные термины (генерируются автоматически): правовое государство, правовой нигилизм, российское общество, государство, общественное сознание, проявление.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: