Кто адвокат у ходорковского

Обновлено: 22.04.2024

Над российским имуществом за границей висит дамоклов меч. Суды в Нидерландах обязали Россию выплатить 57 млрд долларов бывшим владельцам ЮКОСа, а взыскание может быть обращено на что угодно – недвижимость, транспорт и т.п. Кассация от РФ, которая сейчас лежит в Верховном суде Нидерландов, оставалась последней надеждой. Пока не стали известны причины проигрыша. Решение европейской Фемиды было предопределено. С одной стороны – очень странными действиями представителей России, с другой – щедрыми денежными переводами структур Ходорковского. После проверки следует не только отменить решение, но и перетряхнуть судебный корпус ЕС!

О странностях дела по иску бывших акционеров «ЮКОСа» «Наша Версия» рассказывала уже не раз. Нам удалось определить круг людей, которые могли иметь отношение к закулисным играм вокруг этой истории. Так или иначе они связаны с окружением ельцинского министра иностранных дел Андрея Козырева, который сейчас живёт в Нью-Йорке.

Их ли стараниями или просто по безалаберности Россия проиграла первый суд в 2014 году.

Через два года после первого суда нанятым Россией адвокатам удалось добиться в Окружном суде Гааги отмены этого решения. Но в прошлом году первоначальный вердикт был восстановлен Апелляционным судом. Так что счёт в пользу Ходорковского 2:1. О том, как ему удалось получить второе «очко», на днях рассказал ресурс «Приговор». Сразу главный вопрос: была ли игра честной? Ответ – нет. Вокруг процесса суетились люди, подсыпавшие золотые монеты. Теперь слово на весы Фемиды.

Чем больше мы изучаем движение этого дела, тем больше доводов становится в пользу того, что весь процесс организован со стороны. По неведомым причинам Россия лишь периодически соглашается, чтобы иностранные взаимосвязанные структуры разыгрывали между собой спектакль. О наших прошлых публикациях мы напомним ниже, но теперь новая деталь пазла, которая подтверждает переплетение всех участников процесса с его идейным вдохновителем.

Официальные лоббисты

«Приговор» настаивает на том, что решение Апелляционного суда в Гааге должно быть отменено из-за конфликта интересов судей. Главный факт, на котором строится расследование, – платёж в почти 8 млн евро, который провела «Открытая Россия» Ходорковского структуре Еврокомиссии, одним из руководителей которой по совместительству является советник судьи Апелляционного суда Гааги Бен Смулдерс. Цель платежа была закамуфлирована под подготовку «альтернативного саммита ЕС – Россия». Сама идея такого мероприятия выглядела довольно странной. И то, что оно в итоге не состоялось, – вполне логично. Но получается, что изначально мифический саммит использовался просто как предлог для легализации перевода крупной суммы.

О том, что структуры Ходорковского провернули с еврочиновниками какую-то мутную схему, косвенно говорит вся фабула этой истории, выявленная журналистами-расследователями.

Представителями её названы адвокат Камилла Мехтиева (ответственная за отношения с ЕС) и Наталья Шачкова (ответственная за юридические вопросы).

Зарегистрировав лоббистскую структуру, Наталья Шачкова и Камилла Мехтиева стали готовить встречи с еврочиновниками. Среди целевых персон оказался в первую очередь Франс Тиммерман, бывший министр иностранных дел Нидерландов. Связи его очень разнообразны. Когда-то давно он работал секретарём посольства Нидерландов в Москве и выучил русский. Также известно, что в армии он числился как офицер разведки. Затем Тиммерман сделал карьеру на родине – был депутатом и министром по европейским делам. Кроме того, он считался другом и правой рукой тогдашнего президента Еврокомиссии Жан-Клода Юнкера.

А так называемым «кабинетом» Тиммермана руководил голландский юрист, профессор Бен Смулдерс, сообщает Агентство Федеральных Расследований «Журналистское агентство FreeLance Bureau». И его можно считать ключевой персоной в описываемой схеме.

8 млн евро за встречу

Смулдерс начал карьеру при Еврокомиссии в 1991 году и с того времени успел поработать в «кабинетах» нескольких комиссаров. А с 2013 года он является советником судьи Апелляционного суда Гааги (того самого суда, который в 2020-м году отменил вердикт Окружного суда, вынесенный в пользу России). Понятно, что никаких прямых доказательств влияния Смулдерса на решение судей быть не может. Тем более, что он умело избежал прямой встречи с людьми Михаила Ходорковского*, отправив связанного с ним Франса Тиммермана. Но контекст происходящих вокруг него событий не даёт иного прочтения. Все детали пазла неожиданного разворота судебных структур становятся очевидными!

Судя по официальным отчётам, на встрече обсуждались вопросы проведения «альтернативного саммита Россия – ЕС». О чем договорились лоббисты с еврочиновницей, официально не разглашалось. Однако в 2016 году проявляется платёж структуры Ходорковского на счет Еврокомиссии в размере 7 963 657 евро! То есть почти 8 млн евро – и это официальный перевод, попавший во все системы, учитывающие влияние разных организаций в качестве лоббистских действий на аппараты ЕС.

И что примечательно, выложив такую немалую сумму, представители Ходорковского вдруг резко свернули свою борьбу за права и свободы россиян на ниве европолитики. Никаких встреч лоббистов из «Открытой России» с еврочиновниками больше не было, отмечают журналисты, раскопавшие факт перевода.

А через какое-то время «Открытая Россия» и вовсе исчезла из европейского реестра официальных лоббистов. Получается, что Михаил Ходорковский вдруг стал удовлетворен тем, как в России соблюдаются права человека и свободы личности? А как же альтернативный саммит? Или же цель работы его людей с чиновниками Еврокомиссии была более конкретной и приземлённой – добиться нужного решения в Апелляционном суде Гааги. Ведь фактически вышло так, что Михаил Ходорковский заплатил 8 млн евро только за встречу своих доверенных лиц с коллегой Бена Смулдерса, советника судьи Апелляционного суда Гааги.

Примечательно, что с тех пор в карьере Бена Смулдерса произошли неприятные эпизоды. Его бывшая начальница Нели Крус оказалась в центре грандиозного коррупционного скандала. Выяснилось, что работая комиссаром по антимонопольной политике, она тайно параллельно руководила офшорной компанией в интересах арабского бизнесмена. Компания занималась нефтегазовыми делами, а Нели Крус тем временем руководила антимонопольными расследованиями на этом рынке. Бен Смулдерс работал под началом Нели Смурс, и этот скандал также бросил тень и на его репутацию. Теперь прилетит уже её подопечным. Бену Смулдерсу явно не поздоровится, когда история с «Открытой Россией» попадёт в европейскую прессу.

История вопроса

Как бенефициары «ЮКОСа» доили и продолжают доить Россию

В 2006 году по решению московского арбитражного суда компания «ЮКОС» была признана банкротом. После этого началась распродажа её имущества. Через некоторое время её бывшие акционеры в иностранных судах потребовали компенсации за свои акции. Основной бенефициар компании Михаил Ходорковский на момент банкротства уже не был акционером, формально он передал свою долю структурам своего соратника Леонида Невзлина. В 2008 году Невзлин приговорен в России к пожизненному заключению за организацию убийств и с тех пор скрывается в Израиле.

Юридически претензии бывших акционеров к России построены на положениях Энергетической хартии, которую Россия не ратифицировала. Процесс вытягивания денег из российского бюджета под этим предлогом «Наша Версия» освещала на всех его стадиях.

Сначала Гаагский суд присудил бывшим акционерам «ЮКОСа» компенсацию в размере 50 млрд долларов, признав Российскую Федерацию виновной в экспроприации нефтяной компании (Апелляционный суд Гааги в 2020 году вернул к жизни акт, принятый в 2014 году). Постоянная палата третейского суда в Гааге не является отправляющим правосудие трибуналом. Это лишь группа людей, из которых стороны спора выбирают арбитров, учреждая таким образом суд. Бизнесмены используют этот механизм для решения своих коммерческих противоречий. Главное условие: каждая из сторон признаёт полномочия суда. Россия эти полномочия в 2014 году добровольно признала, хотя могла бы этого не делать. Точнее, от ее имени это сделали нанятые правительством международные юридические компании Cleary Gottlieb Steen & Hamilton (CGSH) и Baker Botts. В одной из этих компаний, например, начинал свою карьеру будущий сотрудник «ЮКОСа» Василий Алексанян. Вопрос, кто выбрал их представителями интересов РФ и проводился ли для этого государственный конкурс, до сих пор остается без ответа. А судя по всему, деньги на оплату этих юристов были потрачены немалые. Но вопрос даже не в гонорарах, а в том, на кого они в итоге работают.

Независимым арбитром, от которого по большому счету зависел исход дела, юристы, якобы представлявшие интересы России, выбрали американца Стивена Швебеля, который ранее возглавлял Международный суд ООН и не раз проявил предвзятость по отношению к нашей стране. Хотя, казалось бы, сложно было найти более проигрышную кандидатуру.

Зачем Россия добровольно вступила в этот процесс? Кто подталкивал? Ответы на эти вопросы мы искали ещё 5 лет назад. Но концы обрывались в Министерстве Юстиции того времени.

Одной из важных фигур, завязанных в деле «ЮКОСа», является Роман Колодкин – профессиональный юрист и кадровый дипломат. На момент рассмотрения иска бывших акционеров «ЮКОСа» он занимал пост чрезвычайного и полномочного посла России в Нидерландах (2009–2015). До этого в течение восьми лет Колодкин руководил правовым департаментом МИД РФ. Но он через общих друзей должен был иметь хорошие связи с Василием Алексаняном (начальником правового управления «ЮКОСа»). В конце концов он получил пост судьи в том самом гаагском арбитраже, где Россия проиграла условному Ходорковскому.

По сути многие эксперты отмечают, что в третейском суде шла борьба «нанайских мальчиков» – обе стороны процесса защищали интересы Ходорковского».

В итоге первый процесс был проигран, а затем Россия много лет пыталась оспорить этот вердикт. Если в итоге он останется в силе, пострадают прежде всего российские госкомпании, которые имеют имущество за рубежом. Наиболее уязвимы суда, самолёты и трубопроводы.

Получается, что бенефициары «ЮКОСа» снова могут получить огромный кусок госсобственности, как они это уже сделали однажды, ещё в 90-е. Сподвижники Ходорковского распускают много легенд о том, как они делали честный бизнес на заре капитализма. Однако всплывшие факты говорят, что уже тогда за «ЮКОСом» стояли фигуры в очень высоких властных кабинетах.

В июне 2016 года «Наша Версия» опубликовала материал «Контратака по делу ЮКОСа закончится разгромом Чубайса?». В нём шла речь о причастности Анатолия Чубайса к приватизации «ЮКОСа». А от него ниточки тянулись и к представителям спецслужб. Например, Виктору Иваненко, председателю КГБ СССР до 1991 года. Позже он создавал службу безопасности «Газпрома» и стал зампредправления АО «Нефтяная компания «ЮКОС». О закулисных бенефициарах «ЮКОСа» и масштабах их влияния в современной России ещё много предстоит узнать. Но похоже, им удалась грандиозная афера, теперь уже не внутри России, а на международном уровне. Правда, заплатят в итоге всё равно россияне.

Причём попытки откусить всё новые и новые куски от российского каравая, по всей видимости, могут продолжаться бесконечно. Один из исков против России в 2013 году подала YUKOS Capital S.a.r.l. Тогда она требовала 2,6 млрд долларов. Смысл иска в том, что компания предоставляла российскому юрлицу «ЮКОСа» займы, которые не смогла получить обратно ввиду ликвидации последнего по решению российских властей.

Позиция РФ заключалась в том, что эти деньги принадлежали «ЮКОСу», но «были завуалированы в виде фиктивных займов и использовались в нелегальных схемах по выводу средств и уклонению от уплаты налогов». Однако уже этим летом тот самый Международный арбитраж под эгидой Третейского суда в Гааге удовлетворил иск.

Судьи проигнорировали собранные российским следствием факты о том, что YUKOS Capital S.a.r.l. была создана с целью отмывания денег. А якобы отданные в долг «ЮКОСу» миллиарды принадлежали не YUKOS Capital S.a.r.l., а лично Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву.

А кто же теперь стоит за YUKOS Capital? Это вовсе не сам Ходорковский, как могло бы показаться. Юрлицом в разные время владели различные иностранные компании, причём перепродавали его друг другу за чисто символические суммы. Однако ниточки в итоге тянутся к люксембургской компании Kirwan Offices, а от неё – к Renaissance Holdings Management Limited Стивена Дженнингса. Последний долго и активно вел дела с российскими олигархами, в том числе через подконтрольный ему некогда коммерческий банк «Ренессанс Кредит». Кто подпустил иностранца к российским активам – большой вопрос. Уж не выступал ли он фронтменом очень влиятельных сил внутри России, которые теперь с его помощью решают вопросы и в Европе?

Во всей этой истории прослеживается стиль постоянной закулисной борьбы и лоббизма, которого ЮКОСовцы придерживались ещё в 90-е, когда Михаил Ходорковский пытался скупить Госдуму. Теперь же его уличили в экспорте коррупции в Еврокомиссию.

* Ходорковский Михаил Борисович внесен Минюстом в реестр физических лиц, признанных иностранными агентами

17 мая Мосгорсуд начал рассмотрение кассационной жалобы на приговор, вынесенный бывшему главе ЮКОСа Михаилу Ходорковскому и экс-руководителю МФО "Менатеп" Платону Лебедеву. Однако заседание продлилось недолго - процесс перенесен на 24 мая.

Приговор Ходорковскому и Лебедеву был вынесен 30 декабря прошлого года. За хищения нефти и отмывание выручки с ее продажи они получили по 14 лет колонии. Поскольку приговор был обжалован, в законную силу он не вступил.

Все это время адвокаты и сторонники Ходорковского и Лебедева как могли поддерживали интерес к подопечным. Сразу после новогодних каникул к делу привлекли Европарламент с неким "списком Ходорковского".

В феврале появилось интервью пресс-секретаря Хамовнического суда Натальи Васильевой, которая утверждала, что на судью Виктора Данилкина оказывали давление и приговор по делу Ходорковского был подготовлен не им, а в Мосгорсуде.

За прошедшие месяцы было написано два письма в Amnesty International с требованием признать экс-главу ЮКОСа и бывшего руководителя "Менатепа" "узниками совести".

Наконец, буквально накануне начала рассмотрения кассационной жалобы появляется интервью Александра Кучмы, бывшего сокамерника Михаила Ходорковского.

В день рассмотрения кассационной жалобы солировали уже адвокаты Михаила Ходорковского и Платона Лебедева.

Первой на сцену вышла Карина Москаленко, которая выступила с заявлением, что неизвестные напали на адвоката Михаила Ходорковского Елену Левину и отобрали у нее документы, относящиеся ко второму делу ЮКОСа. Произошло это в ночь с 13 на 14 мая. То есть понадобилось дождаться начала рассмотрения кассации, чтобы во всеуслышание заявить об этом.

Следом выступили адвокаты Ходорковского и Лебедева Вадим Клювгант и Юрий Шмидт. Которые объяснили "истинную" причину того, почему было перенесено рассмотрение кассационной жалобы.

"Жалобы довольно объемные, необходимо время для их изучения, поэтому заcедание откладывается на 24 мая", - сказал судья.

Ну а теперь - версия адвокатов. По их словам, перенос связан с. завтрашней пресс-конференцией президента России Дмитрия Медведева. "Вы же знаете какой завтра день?", - сказал Вадим Клювгант, обращаясь к журналистам, которые задали ему вопрос о причинах переноса процесса.

См. также фильм Андрея Караулова "Ходорковский. Труб(п)ы". Часть 1, часть 2

"Завтра президент даст пресс-конференцию, на которой ему могут быть заданы неприятные вопросы", - дополнил коллегу Юрий Шмидт.

Вадим Клювгант развил эту мысль: "Проблема все равно от этого никуда не денется, и в какой форме будет задан вопрос неважно. Главное, что это (пресс-конференция Медведева) будет не последней возможностью задать такой вопрос" (цитаты адвокатов приведены из "Газеты.ру").

То есть получается, что начало рассмотрения кассации перенесли из-за того, что президенту могут быть заданы "неприятные вопросы". Такие выводы к лицу скорее шоуменам, политтехнологам или пиарщикам. Но отнюдь не адвокатам.

В самом деле, совершенно непонятно, что должно последовать за пресс-конференцией и каким образом это может отразиться на рассмотрении кассационной жалобы в Мосгорсуде.

Зададут Дмитрию Медведеву "неприятный вопрос" (или вопросы). Ответит глава государства. А дальше что? Мосгорсуд должен будет учесть этот ответ в своем решении? А как же быть с независимостью суда и недопустимостью давления?

То есть с одной стороны, если гипотетический ответ на еще не заданный вопрос может быть истолкован в пользу Ходорковского - то это повод для кампании "президент дал однозначную оценку, суду нужно ее учитывать". А если таковой ответ будет отрицательным - то начнется кампания по поводу "произвола и беззакония". Как это уже было в декабре минувшего года, после ответа премьер-министра Владимира Путина о "деле ЮКОСа" во время "Прямой линии". То есть к юридической стороне дела все это не будет иметь никакого отношения.

"Мне кажется, что это надуманный предлог", - так прокомментировал заявление адвокатов Ходорковского и Лебедева заведующий кафедрой общей политологии ГУ-ВШЭ Леонид Поляков.

"На самом деле есть известные судебные процедуры, есть заявления новых жалоб со стороны адвокатов. И конечно, суду требуется определенное время, чтобы реагировать на эти поступившие вновь жалобы", - сказал он "Правде.Ру".

Само заявление Клювганта и Шмидта он определил как попытку в очередной раз "радикально политизировать процесс и представить как объект постоянной властной манипуляции".

"Это не более чем тонкий ход защиты. Хотя он настолько "тонкий", что все прозрачно, все очевидно. Поэтому я считаю, что это попытка из правосудия сделать политическое посмешище",- заявил Леонид Поляков.

Рассмотрение кассационной жалобы возобновится 24 мая. Ну а пока ждем "неприятных вопросов".

Таинственный британский адвокат сидящего в тюрьме нефтяного магната Михаила Ходорковского стал полицейским осведомителем за несколько дней до своей гибели в загадочной катастрофе вертолета. Стивен Куртис, помогавший управлять огромной финансовой империей российского миллиардера, погиб в марте, когда его шестиместный вертолет Augusta 109 упал в поле неподалеку от Борнмута.

На похороны в Дорсет приехали сотни людей, включая Бориса Березовского, еще одного российского олигарха и политического противника президента Владимира Путина.

Новое свидетельство вызывает сомнения, касающиеся обстоятельств его смерти. Следственная группа высокого уровня пытается установить, действительно ли авария была несчастным случаем.

В воскресенье в программе новостей Четвертого телеканала сообщили, что Куртис был осведомителем Национальной службы уголовных расследований (NCIS) в Лондоне, но до гибели говорил со своим контролером только дважды.

Куртис управлял "Менатепом" - компанией, которая контролирует нефтяной гигант ЮКОС. Он был доверенным лицом бывшего главы ЮКОСа Михаила Ходорковского, который впал в немилость у президента Путина и обвиняется в мошенничестве и неуплате налогов.

Представители Отдела расследований воздушных катастроф (AAIB) утверждают, что еще не составили определенного мнения, а на восстановление картины катастрофы могут уйти месяцы, поскольку взрыв был очень сильным.

В ноябре прошлого года, когда крупные игроки ЮКОСа оказались за решеткой или бежали, Куртис стал управляющим директором "Менатепа". Это означало, что фактический руководитель компании недосягаем для российских властей.

Куртис, фотографий которого никто не видел до сих пор, родился в 1958 году в Сандерленде, изучал экономику и право в Университете Эйберствита. Он работал клерком в Королевском суде Честера, а затем поступил в юридическую фирму Fox & Gibbons, где создал сеть арабских клиентов из стран Персидского залива.

В Fox & Gibbons он вел стратегическую сделку между одной из российских нефтяных компаний и Объединенными Арабскими Эмиратами. В 1994 году он создал собственную фирму Curtis & Co, но расстался с ней в 1998 году, когда стал больше заниматься "Менатепом". Его работа произвела на Ходорковского такое сильное впечатление, что после ареста олигарха в октябре прошлого года Куртис вышел из тени и стал боссом, контролирующим активы, стоимость которых составляет 30 млрд долларов.

За несколько недель до катастрофы он получал угрозы и был уверен, что его разговоры прослушивают российские власти и конкуренты. Он говорил, что планирует продать свою лондонскую квартиру, так как о ней слишком многие знают.

Насколько значительной была его роль в ЮКОСе, видно из документов, которые удалось получить Четвертому каналу. Например, в 1999 году он разработал структуру офшорного торгового бизнеса ЮКОСа, дающую ему контроль над компаниями, с которыми он якобы не был связан, что позволяло скрыть налогооблагаемые продажи от российских властей.

С тех пор ЮКОС получил налоговый счет на сумму 3,5 млрд долларов и подвергся атаке, организованной президентом Путиным, явно стремящимся нейтрализовать могущественного олигарха. Компании, московский офис которой на прошлой неделе снова подвергся обыскам, запрещено продавать и переводить свои активы. Ожидается, что суд над Ходорковским, отвергающим обвинения в мошенничестве, начнется в июне. Таинственный британский адвокат сидящего в тюрьме нефтяного магната Михаила Ходорковского стал полицейским осведомителем за несколько дней до своей гибели в загадочной катастрофе вертолета. Стивен Куртис, помогавший управлять огромной финансовой империей российского миллиардера, погиб в марте, когда его шестиместный вертолет Augusta 109 упал в поле неподалеку от Борнмута.

Вчера в программе новостей Четвертого телеканала сообщили, что Куртис был осведомителем Национальной службы уголовных расследований (NCIS) в Лондоне, но до гибели говорил со своим контролером только дважды.

31 мая было закончено 12-дневное оглашение приговора по «делу Ходорковского». Вердикт Мещанского суда оказался неожиданно суровым: Лебедев и Ходорковский получили по 9 лет колонии общего режима. Защита будет оспаривать приговор. Первая кассационная жалоба по делу Лебедева уже была направлена адвокатами в Мосгорсуд. Своими впечатлениями от процесса с журналистом «Версии» поделился руководитель группы защиты адвокат Генрих Падва.

– Генрих Павлович, какова была ваша первая реакция, когда вы услышали приговор своим подзащитным?

— Может быть, вам покажутся странными мои слова, но я ощутил ужас и отвращение. Отвращение к той лжи, которая звучала в этом приговоре. Неправда была во всём: в доводах, в выводах, в сути того, что проходило. Это называлось правосудием и приговором, но это был акт откровенной расправы с человеком по причинам, очень далёким от юриспруденции, права, законности и справедливости. Было такое ощущение, что меня втянули в отвратительное театральное действо.

— Вы сказали «втянули», словно участвовали в процессе против своей воли.

— В таком процессе я не хотел участвовать. Когда я шёл защищать, у меня ещё была надежда, что это будет акт правосудия. И только услышав последний аккорд, понял, что это не так. Не я писал приговор, но я к нему причастен. Мы, адвокаты, своим участием придали этому акту видимость правосудия. И теперь они могут говорить: «Вот, пожалуйста, видные адвокаты защищали, но всё равно суд признал вину. Это вам не 37-й год, когда судили как хотели, безо всяких адвокатов. Все права обвиняемых были соблюдены». Но дело в том, что в суде защита и прокуратура должны состязаться на равных, а судья беспристрастно выслушивать обе стороны. В нашем же случае была лишь видимость соблюдения принципа состязательности, а суд или, что ещё хуже, некто за его спиной уже давно всё решил. В итоге все мы оказались марионетками. И не только адвокаты, но и прокурор. Это страшно и отвратительно.

— Вы в адвокатуре больше 50 лет. Доводилось ли сталкиваться с чем-то подобным?

— В жизни и правосудии, как в частичке жизни, точного повторения практически никогда не бывает. Несправедливость может рядиться в различные одежды. Я работаю 52-й год, и первый год моей работы пришёлся на 1953-й. Год смерти Сталина, когда в силе было «сталинское правосудие», если, конечно, слово «правосудие» вообще применительно в данном контексте. Времена менялись: был период оттепели при Хрущёве, была стагнация при Брежневе, потом появились ростки демократии при Ельцине. Теперь идёт откат от завоеваний демократии. Мы идём к авторитаризму. Да, были в моей практике очень страшные моменты, когда у меня буквально опускались руки, когда мне хотелось сказать, что я больше не могу заниматься адвокатурой. Но с тем, что происходило на этом процессе, я столкнулся впервые. Правосудие наше грешно очень во многом, но, как правило, оно всё же хоть фиговым листочком прикрывается. А тут всё так наглядно, откровенно.

— Этот случай не относится к тем, после которых руки опускаются?

— Было в первый момент желание выйти к журналистам, ожидавшим у здания суда, и заявить: «Я ухожу из адвокатуры, у меня нет желания заниматься своей профессией в таких условиях». Но потом сдержался, поняв, что это было бы предательством дела, которому я служил всю жизнь. Чем труднее бороться с нарушениями и отстаивать права, тем больше возрастает роль защиты. Значит, надо заставлять себя преодолевать отрицательные эмоции и продолжать бороться со злом и беззаконием с помощью разума, справедливости и закона.

Московской «Тройкой» можно будет пользоваться не только в столице, но и в других городах: в частности, теперь эта возможность доступна в Перми и Комсомольске-на-Амуре.

— Но ведь отчасти вас услышали. Например, эпизод по «Апатиту», которым бравировала Генпрокуратура. А в итоге прокурор Шохин тихим голосом попросил освободить от наказания за сроком давности.

— «Апатит» был пирровой победой защиты. И хотя правда в конце концов взяла верх, но именно на этот эпизод было затрачено очень много времени и сил. Дело ведь в том, что срок давности по этому эпизоду истёк ещё в июле прошлого года. Есть закон, который гласит, что по прошествии определённого времени (в данном случае 10 лет) государство лишается права привлекать к ответственности за определённые правонарушения. Это нормальная практика, принятая во всём мире.

Мы поставили этот вопрос. Сказали: раз срок давности истёк, прекращайте дело. Прокурор возражает: нет, я докажу, что срок ещё не прошёл. Суд согласился, что ходатайство преждевременно. Прокурор заявил, что все доказательства он представил. Мы говорим: смотрите, никаких подтверждений, что срок давности не прошёл, нет. Вторично ходатайствуем о прекращении. Установлено, что эпизод с «Апатитом» имел место в июне-июле 1994 года. Виновны или невиновны, преступление это или нет — всё это уже не имеет значения. Прокурор говорит: нет, когда я буду выступать в прениях сторон, я всё объясню. И в прениях прокурор начинает вначале доказывать, что преступление было и что люди виновны, но потом был вынужден признать, что срок давности уже истёк. И в связи с этим попросил суд освободить наших подзащитных от ответственности. Он не мог ничего другого сказать.

— Почему прокуратура держалась за «Апатит» до последнего?

— Это был очень важный момент. Всё это дело вообще возникло из «Апатита». В своё время Генеральный прокурор Устинов докладывал президенту именно про этот эпизод, и, видимо, получил на него добро. И прокуратуре было сложно признать, что дело возбудили по факту, по которому посадить обвиняемых они не могут. Им нужно было авторитетное заключение суда, которое говорило бы, что, да, правильно возбудили, обвиняемые виновны. Мы так судье и заявили, что хотят использовать авторитет суда для прикрытия незаконности возбуждения дела.

Что сделал суд. Он вынес специальное определение по вопросу, о котором в приговоре нет ни слова. В этом определении говорилось, что, да, правильно, они виновны по эпизоду с «Апатитом», но в силу закона мы прекращаем это дело, мы не можем судить. А раз вы не можете судить, тогда по какому праву называете их виновными?

— С чем связано, что приговор зачитывали столь долго?

— Мне кажется, что в процессе оглашения приговор менялся: вначале были другие намётки. И сам вердикт был написан очень витиевато: правду пытаются исказить и закамуфлировать многословием и иезуитскими рассуждениями. Истина же не столь многосложна, и в этом случае приговор можно было бы написать так, чтобы за 2—3 дня прочесть. Есть некоторые моменты, которые просты и ясны. Например, что такое злостное неисполнение решения суда? Закон чётко говорит: когда есть решение суда, возбуждено исполнительное производство на основании этого решения, и когда судебный пристав дважды предупреждает «исполняйте», и лицо, на которое возложена обязанность, не исполняет. А в данном случае ничего этого нет: ни исполнительного производства, ни предписаний пристава — ничего. Но почему-то нужно признать виновным. Вот только по этому эпизоду (неисполнение решения Арбитражного суда Москвы о возврате незаконно приватизированного пакета акций НИИ удобрений. — «Версия») три дня читали приговор. И даже я, опытный в судебных делах человек, терял нить рассуждения. Звучало всё очень серьёзно: свидетель такой-то показал в листе дела таком-то, том номер такой-то, а вот такой документ, что означает, что было вот так, и это подтверждается тем-то, что, в свою очередь, доказано тем-то. И такое ощущение возникает, что всё доказано.

— Предстоит всё распутывать?

— На 1000-страничное обвинение следовало бы написать опровержение на 2 тыс. страниц — ведь это сложнее, чем утверждение. Но я понимаю, что такой фолиант никто даже читать не будет. Так что нужно в очень сжатой форме доказать незаконность приговора. Это очень трудная задача, но очень важная, иначе мы и свою жалобу утопим в многословии.

Во Вторник Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) в Страсбурге объявил свое решение по первой жалобе Михаила Ходорковского, поданной еще в 2004 году. По подавляющему большинству пунктов Европейскийи суд встал на сторону адвокатов экс-главы ЮКОСа, которые настаивали, что в процессе ареста и содержания под стражей Россия многократно нарушала права их клиента: унижала достоинство плохими тюремными условиями, без достаточных оснований держала в клетке в ходе судебных заседаний, неадекватно действовала во время ареста и проч. (Коротко с выводами ЕСПЧ можно ознакомиться в пресс-релизе).

В результате ЕСПЧ присудил Россию к символической выплате в €25 000 (штраф плюс судебные издержки). Но важнее другое - отказ ЕСПЧ признать в задержании бывшего руководителя ЮКОСа политические мотивы, что нарушало бы статью 18 Конвенции о защите прав человека. Суд пояснил, что хотя обстоятельства дела против ЮКОСа действительно вызывают у него «некоторые сомнения», «утверждение о наличии политической подоплеки в уголовном преследовании требует неоспоримых доказательств, которых заявителем представлено не было».

ЕСПЧ обращает внимание, что хотя политические оппоненты и бизнес-конкуренты Ходорковского и извлекли выгоды из случившегося, это совершенно не доказывает присутствия у российской власти каких-то «скрытых мотивов». В конце концов, отмечает суд, преследование абсолютно любого человека масштабов Ходорковского будет иметь существенные последствия. «Суд пришел к выводу о том, что обвинения против господина Ходорковского были основаны на «разумном подозрении» и были совместимы со стандартами Конвенции», - заявляет ЕСПЧ.

Адвокаты Ходорковского подали в ЕСПЧ в общей сложности четыре жалобы. В частности, вторая жалоба посвящена нарушениям в ходе первого процесса и отправления Ходорковского в Краснокаменск. Три оставшиеся жалобы еще даже не приняты к рассмотрению. По мнению бывшего главы правового управления ЮКОСа Дмитрия Гололобова, ничто пока не свидетельствует о том, что при рассмотрении следующей жалобы ЕСПЧ может прийти к кардинально иным выводам. Более того, подчеркнул юрист, сегодняшнее решение может иметь далеко идущие последствия, негативно сказавшись на всех делах, связанных с ЮКОСом. В частности речь идет об исках бывших акционеров ЮКОСа к российскому государству на десятки миллиардов долларов (см. «Путеводитель по делу ЮКОСа»).

«Что, пожалуй, самое неприятное - решение не может не демонстрировать возможное отношение Европейского суда и к иным жалобам Ходорковского, поданным по первому делу [. ] Возникают сомнения, что Европейский суд вдруг резко поменяет мнение и скажет в решениях по ним нечто принципиально другое», - считает Гололобов.

Защита бизнесмена, впрочем, настроена оптимистично. Так, адвокат Вадим Клювгант пояснил Forbes, что рассмотренная жалоба носила «локальный характер», а отказываясь признавать дело «политическим», ЕСПЧ опирался исключительно на доказательства семилетней давности. Аналогичное заявление в ходе пресс-конференции сделала и адвокат Карина Москаленко, которая отметила, что с момента подачи первой жалобы доказательства политической мотивированности значительно усилились.

При этом два года назад, когда Европейский суд только согласился принять жалобу Ходорковского, адвокаты на пункт о политической мотивированности обвинений возлагали большие надежды. «То, что суд признал приемлемым рассмотрение политической составляющей в деле Ходорковского, — самое важное в решении ЕСПЧ», - говорила тогда газете «Ведомости» Москаленко. С ним же она связывала и проволчки с рассмотрением жалобы: по крайней мере, с протестом Платона Лебедева, в котором этот пункт отсутствовал, в Страсбурге разобрались еще в 2007 году.

Коллегам вторит Юрий Шмидт, еще один адвокат Ходорковского. В интервью «Радио Свобода» он сказал, что основные аргументы защиты, касающиеся нарушения статьи 18, судом еще не рассмотрены. «Пока еще очередь этих жалоб не подошла, но когда они будут рассматриваться, мы надеемся доказать и то, что пока нам не удалось доказать», - сказал Шмидт.

«Многие правозащитные организации, включая известную Amnesty International, очень долгое время не усматривали в деле Ходорковского политического характера. И вот Amnesty International признала его узником совести буквально на прошлой неделе, когда накопилась критическая масса доказательств, которые уже избавили от всяких сомнений», - подчеркивает Шмидт.

В любом случае остается вопросом, сможет ли Ходорковский конвертировать в практическую пользу последующие решения ЕСПЧ. Учитывая темпы суда, до значительных доказательств, если они есть, допустим, в жалобах по «второму делу ЮКОСа», руки у ЕСПЧ могут дойти к началу следующего десятилетия.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: