Какую награду присудили николаю ивановичу вавилову за экспедицию в афганистан
Обновлено: 18.04.2024
Написать эту статью мне захотелось после прочтения ряда комментариев на свои статьи на канале. В комментариях был упомянут Николай Вавилов .
Мол, "великий ученый. гений" и прочее, а был "кровавым Сталиным" уничтожен. И все в таком вот духе.
В публицистике давно соседствуют два противоречащих друг другу мифа из области истории биологии в СССР.
Один из них мажет грязью академика Т.Д.Лысенко , превращая его в невежественного негодяя и злодея, просто ужасного, глупого и завистливого человека.
Другой - возвеличивает академика Н.И.Вавилова, делая из него "великого гения всех времен и народов" .
Кто такой Николай Вавилов?
Николай Иванович Вавилов родился в 25 ноября 1887 года в Москве, в семье торгово-промышленного деятеля. Окончил коммерческое училище, затем Московский сельскохозяйственный институт (позже Московская сельскохозяйственная академия имени К.А.Тимирязева).
За свою студенческую работу "Полевые слизни - вредители полей и огородов" был удостоен премии Московского политехнического музея. После окончания института, Вавилов был оставлен в магистратуре при кафедре частного земледелия, а в 1913-1914 годах работал у известного генетика Бэтсона в Англии. Затем какое-то время работал в Кембридже, во Франции и в Германии.
В 1917 году Вавилова избирают профессором и заведующим кафедрой частного земледелия и селекции Высших сельскохозяйственных курсов в г. Саратове. Курсы преобразовали позднее в сельскохозяйственный институт.
В 1920 году Вавилов уже в Петрограде - назначен руководителем Бюро по прикладной ботанике. Под его руководством это сравнительно небольшое научное учреждение было превращено в 1921 году в Отдел прикладной ботаники и селекции, а 1924 году - во Всесоюзный институт прикладной ботаники и новых культур (ВИПБиНК).
В 1930 году этот институт был преобразован во Всесоюзный институт растениеводства (ВИР), которым Вавилов руководил до августа 1940 года.
В 1929 году Вавилов был избран действительным членом Академии наук СССР и одновременно академиком Всеукраинской академии наук, назначен президентом Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени Ленина (ВАСХНИЛ), организованной на базе Государственного института опытной агрономии, а потом ВИРа.
Перед войной Вавилов занимал множество довольно неплохо оплачиваемых должностей. Он - академик АН СССР, академик ВАСХНИЛ, академик Всеукраинской академии наук, президент (с 1929 по 1935 годы) и вице-президент (с 1935 по 1940 годы) ВАСХНИЛ, президент Всесоюзного географического общества (с 1931 по 1940 годы), основатель (1920) и до самого ареста бессменный директор Всесоюзного института растениеводства, директор Института генетики СССР ( с 1930 по 1940 годы), член Экспедиционной комиссии АН СССР, член коллегии Наркомзема СССР, член президиума Всесоюзной ассоциации востоковедения. А с 1926 по 1935 годы еще и член ЦИК СССР.
Словом, куча всевозможных должностей и обязанностей! И все, ведь, надо успевать, все ведь надо делать! Только тогда вопрос - А когда делать-то? Если, еще при всем этом, Николай Иванович Вавилов. очень любил путешествовать по заграницам!
Из ПРОТОКОЛа допроса арестованного Вавилова Николая Ивановича от 21 августа 1940 года. Допрос начат в 13. час. 30 мин.
Вопрос: В каких странах вы бывали заграницей?
Ответ: В период с 1913 по 1933 год я был в научных командировках в следующих странах: Англия, Франция, Германия, Иран, США, Голландия, Швеция, Дания, Афганистан, Алжир, Тунис, Марокко, Сирия, Палестина, Трансиордания, Абиссиния, Эритрея, Испания, Италия, Греция, Французское Сомали, Западный Китай, Япония, Корея, Мексика, Гватемала, Перу, Боливия, Эквадор, Чили, Аргентина, Уругвай, Бразилия и Куба.
Как видим, Вавилов много ездил по заграницам, знакомился, покупал книги. Проще - жил в свое удовольствие и, видимо, достаточно сытно. Например, в 1921-1922, годы голода в Поволжье, Вавилов знакомится с сельским хозяйством обширных областей США и Канады.
В 1926 -1927 годах Вавилов совершил путешествие по странам Средиземноморья - Алжиру, Тунису, Марокко, Ливану, Сирии, Палестине, Трансиорданиии, Греции, Италии, островам Сицилия, Сардиния, Крит, Кипр, Южной Франции, Испании, Португалии.
По Суэцкому каналу и Красному морю, он приплыл во Французское Сомали, а оттуда - в Эфиопию (Абиссинию) и Эритрею.
Так еще надо суметь - побывать в 110 ботанико-агрономических экспедициях по всему миру! Как же можно - так много ездить и быть при этом одновременно директором двух НИИ, со штатом в 5 000 человек, и ещё курировать несколько лабораторий?
Как успевать быть редактор объемных трудов? Кто их тогда редактировал?
Вавилов оставался директором Всесоюзного института растениеводства и НИИ генетики, одно время расположенных в разных городах, на расстоянии 600 км друг от друга. А это как? Плюс ежегодные долгие путешествия по миру.
Некоторые считают, что Вавилов был блестящим учеными, на десятилетия опередившими мировую науку. Спорить нет смысла, надо посмотреть список работ Вавилова.
А где же мощный, фундаментальный труд, новое слово в науке, действительно опередивший эту самую науку на десятилетия? .
Почему-то нынешние историки науки считают, что Вавилов - один из основателей учения об иммунитете растений.
Действительно, в 1914 году Вавилов написал статью об иммунитете растений "Иммунитет к грибным заболеваниям, как физиологический критерий в генетике и систематике на примере хлебных злаков" (Immunity to fungous diseases as a physiological test in genetics and systematics, exemplified in cereals. J. Genet. 1914. 4(№ 1):49—65).
Откуда он взял материал для статьи и что можно выдающегося накопать всего за год по этой теме? Дело в том, что в 1913 году Вавилов был командирован в Англию, Францию и Германию для завершения образования. Большую часть командировки, прерванной в 1914 году с началом Мировой войны, Вавилов провел в Англии, слушая лекции в Кембриджском университете и проводя экспериментальную работу по иммунитету растений в Мертоне, близ Лондона под руководством Уильяма Бэтсона , одного из основоположников генетики.
Николай Иванович Вавилов (1887—1943) родился в Москве. Его отец был купцом второй гильдии, директором мануфактурной компании «Удалов и Вавилов». Мать занималась хозяйством, происходила из семьи художника-резчика.
Николай Вавилов в 1906 году по настоянию отца окончил Московское коммерческое училище, однако вместо предпринимательства решил заняться сельским хозяйством и поступил в Московский сельскохозяйственный институт. Написал дипломную работу о «голых слизнях, повреждающих поля и огороды Московской губернии», получившую премию. По окончании института в 1911 году остался на кафедре частного земледелия.
В 1913 году находился в командировке в Англии, Франции и Германии. Вернувшись в Россию в 1914 году, подготовил диссертацию «Иммунитет растений к инфекционным заболеваниям». В 1916 году совершил экспедицию в Иран и на Памир, где проследил изменения видов ржи и пшеницы. В 1917 году был приглашен возглавить кафедру генетики, селекции и частного земледелия на Высших сельскохозяйственных курсах в Саратове. Переехав в этот город, в 1917—1921 годах был профессором агрономического факультета Саратовского университета.
В 1919 году на основе экспериментов и материалов, полученных во время экспедиций, создал учение об иммунитете растений к инфекционным заболеваниям.
В 1921 году, с началом голода в Поволжье, когда большевистское правительство впервые приняло помощь от капиталистических стран, приступил к созданию мировой коллекции культурных растений. Получил и перевез в Россию большие коллекции растений, возделываемых в США. С того времени организовал множество экспедиций и объездил 52 страны, став одним из самых крупных в мире географов-путешественников.
«Путешествие было, пожалуй, удачное, обобрали весь Афганистан, пробрались к Индии, Белуджистану, были за Гиндукушем. Около Индии добрели до финиковых пальм, нашли прарожь, видел дикие арбузы, дыни, коноплю, ячмень, морковь. Четыре раза перевалили Гиндукуш, один раз по пути Александра Македонского. Собрал тьму лекарственных растений», — писал он в середине 1920-х годов.
В 1926 году ученый сформулировал представления о географических центрах происхождения культурных растений, за труд «Центры происхождения культурных растений» получил Ленинскую премию.
Тогда же был выдвинут в ЦИК СССР, годом позднее — во ВЦИК РСФСР, при этом оставаясь беспартийным.
В 1929 году был избран действительным членом АН СССР, назначен президентом Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук (ВАСХНИЛ), организованной на базе института опытной агрономии, которым Вавилов руководил с 1923 года. За годы руководства ВАСХНИЛ создал институты изучения различных сельхозкультур (зернового хозяйства, овощного хозяйства, картофельного хозяйства, риса и многих других культур — всего около ста научных учреждений).
В 1930 году возглавил Генетическую лабораторию АН СССР, в 1934 году преобразованную в Институт генетики. В 1931 году также стал руководителем Всесоюзного географического общества.
С 1934 года Вавилову был запрещен выезд за границу. Также правительство СССР признало работу ВАСХНИЛ неудовлетворительной, в январе 1935 года Вавилова освободили от должности президента ВАСХНИЛ и не стали выдвигать в состав ЦИК СССР и ВЦИК РСФСР.
В 1940 году по поручено Наркомзема Вавилов возглавил научную экспедицию по западным областям Белоруссии и Украины, присоединенным к СССР в 1939 году. Во время экспедиции был арестован.
На допросах под пытками оговорил себя, признавшись, что занимался вредительством по заданию бывшего наркома земледелия СССР Я. А. Яковлева, расстрелянного незадолго до этого. Также признался, что был одним из руководителей никогда не существовавшей Трудовой крестьянской партии. В июле 1941 года тройкой военных судей был приговорен к расстрелу и этапирован с саратовскую тюрьму. Спустя год после ходатайства Вавилова на имя Берии расстрел ученому был заменен на 20 лет лагерей.
В саратовской тюрьме переболел воспалением легких и дизентерией.
Николай Вавилов скончался 26 января 1943 года в тюремной больнице. Врачи зафиксировали смерть от голода — остановку сердца на фоне дистрофии. Был полностью реабилитирован в 1955 году.
Чем знаменит
Вавилов создал первую в мире коллекцию культурных растений, насчитывавшую к 1940 году 250 тысяч образцов. Коллекция широко использовалась в селекционной практике.
Основатель учения об иммунитете растений — устойчивости к паразитам, которая выработалась на фоне длительного (в течение тысячелетий) естественного заражения растений возбудителями болезней.
Автор учения о географических центрах происхождения культурных растений.
Автор закона гомологических рядов, позволившего предсказывать некоторые свойства растений при их селекции.
Один из основоположников генетики в СССР.
О чем надо знать
Судьба Вавилова, как и всей советской генетики в сталинское время сложилась трагически при непосредственном участии Трофима Лысенко. В начале 1930-х годов Вавилов поддержал работы этого молодого одесского агронома, в 1933 году он даже представил теорию стадийного развития растений Лысенко на соискание Сталинской премии как «крупнейшее достижение физиологии растений за последнее десятилетие». В следующем году Лысенко по рекомендации Вавилова был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР.
С 1936 года обласканный властью Лысенко возглавил Всесоюзный селекционно-генетический институт, где начал борьбу с генетикой — по его убеждениям, буржуазной теорией «вейсманизма-морганизма». В открытой борьбе ученых Сталин поддержал Лысенко, обещавшего выводить новые сорта за 2,5 года и повышение урожайности в разы.
Прямая речь
О педагогике (май 1911 года): «Первый раз пришлось подойти к публике и попробовать стать педагогом. Может быть, я увлекаюсь и все переоцениваю, но меня сильно обдало водою от этого первого общения. И тот радушный сравнительно прием и высвобождение того, что у самого торчит в голове, что манило и привлекало к курсу, сразу опустилось и уходит.
Оказывается, нужны азы, в них нужда, а все наслоения, которые самого-то как раз занимают и что, конечно, когда-нибудь войдет в учебники, так почти что бесконечно далеки, что о них воспрещается и помышлять».
Об экспедиции на Тайвань: «Покончил с Кореей и дерзнул тронуться на Формозу (старое название Тайваня — ред.). Там субтропики и тропики. Надо видеть. Теперь уже дело ясное — мир надо весь видеть, во что бы то ни стало. Тем более это быстро — вся Формоза с дорогой две недели, а то и меньше. Чай, камфара, бананы, апельсины, сахарный тростник.
Я знаю, что за мной бюджетные комиссии, сессии, но life is short».
И в Корею: «Корею я за восемь дней постиг, даже написал вчерне «Земледельческую Корею» в поезде. Много собрал. Вообще думаю, что трудно обвинять в путешествии ради путешествия. Собрал за неделю около 700 образцов, литературу, думаю, что другому на это потребовалось бы два месяца.
Много узнаю нового. По рису…, сое, всякой китайской огородине.
Словом, поездка идет продуктивно и полезно, более чем в Западный Китай. Да и путешествовать тут, конечно, очень удобно. Живут они лучше нас. Это факт».
О научном полете: «Удельный вес науки в стране определяется не только средствами, отпускаемыми по государственному бюджету, числом исследовательских институтов, но прежде всего кругозором научных деятелей, высотой их научного полета».
Официальный приказ Вавилова по институту: «Объявляю соцсоревнование: первой тройке, которая сдаст работу, выдается коробка импортного шоколада. Специально заводится красная доска, надеюсь, что в черной нужды не будет».
Из выступления генетика Владимира Эфроимсона на обсуждении в Политехническом музее фильма «Звезда Вавилова»: «Я не обвиняю авторов фильма в том, что они не смогли сказать правду о гибели Вавилова. Они скромно сказали – «погиб в Саратовской тюрьме»… Он не погиб. Он – сдох! Сдох как собака. Сдох он от пеллагры – это такая болезнь, которая вызывается абсолютным, запредельным истощением. Именно от этой болезни издыхают бездомные собаки… Наверное, многие из вас видели таких собак зимой на канализационных люках… Так вот: великий ученый, гений мирового ранга, гордость отечественной науки, академик Николай Иванович Вавилов сдох как собака в саратовской тюрьме… И надо, чтобы все, кто собрался здесь, знали и помнили это».
Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога-конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев. Глубоко человечный и яркий рассказ рисует очень живой образ блестящего ученого, жизнелюба и подвижника, до самых последних дней не расставшегося со своей великой мечтой.
Предлагаем прочитать фрагмент главы, посвященной экспедиции Вавилова в Афганистан.
Афганистан, 1924 год
Николай Иванович вернулся домой, как нельзя более решительно настроенный продолжить международные экспедиционные исследования. Теперь он стремился к поиску центров генетического разнообразия — наиболее изобильных природных лабораторий сортового богатства — в Афганистане, Северной Африке и Эфиопии. Как и в нынешнее время, в Афганистане тогда было опасно: страна была охвачена повстанческим движением и с недоверием относилась к иностранцам. Советский исследователь, приехавший в служебную командировку из страны большевиков, вызывал особенно сильное подозрение. Николай Иванович со свойственным ему стоицизмом отметил, что условия экспедиции по Афганистану были «довольно тяжелыми». Это мягко сказано.
Под руководством Вавилова первая советская научная экспедиция начала свой путь по Афганистану 19 июля 1924 года. Хотя граница советских среднеазиатских республик с Афганистаном составляла полторы тысячи километров, ни один русский ученый-ботаник ни разу не отправлялся туда на сбор растений, притом что Афганистан был и остается в основном земледельческой страной. За пять месяцев Вавилов преодолел более пяти тысяч километров, большей частью на лошадях. Когда поиски привели его за Гиндукуш, на границе с Британской Индией Вавилов обнаружил уникальную пшеницу и рожь неизвестных в Европе сортов. Он собрал образцы фруктов и овощей, особенно дынь, и семена хлопчатника. Но главным сокровищем оказалась мягкая пшеница. Выяснилось, что Афганистан обладает наибольшим разнообразием разновидностей мягкой пшеницы в мире. В общей сложности Вавилов привез из экспедиции семь тысяч образцов семян для мировой коллекции растительных ресурсов Земли.
С самого начала экспедицию преследовали неудачи. Афганцы волновались, что если дадут визы русским, то следом появятся англичане, а там, возможно, и немцы. Не успеешь оглянуться, как вся страна будет кишеть иностранцами. Чтобы преодолеть возражения афганской стороны, советский МИД оформил Вавилова и двух участников экспедиции, селекционера и агронома, как дипломатов: Вавилов числился торговым референтом, а его коллеги — дипкурьерами. Это вызвало подозрение у англичан. Они уже два месяца пристально наблюдали за деятельностью Вавилова.
14 апреля 1924 года дипломаты британской миссии в Москве дали в Лондон телеграмму с грифом «Секретно», сообщая о «научной экспедиции в Афганистан профессора Вавилова». Их беспокоило, не отправляла ли Москва Николая Ивановича возбуждать антианглийские настроения в приграничных с Индией районах, где не так давно были убиты два британских офицера. В самом Афганистане шли болезненные попытки внедрить западные ценности, особенно образование для женщин, но муллы встречали любые перемены в штыки. Экспедиция сталкивалась с бесконечными задержками в каждом городе из-за ожидания подорожных от местных властей. Первый переводчик Вавилова, русский по национальности сотрудник советского консульства в Герате, большую часть времени пьянствовал. Персидского языка, на котором в Афганистане говорило большинство должностных лиц, он не знал. «Мне пришлось немедленно приступить к совершенствованию своих языковых познаний, другого выхода не было, — писал Вавилов в путевых заметках. — Встав рано утром, приходилось твердить скучную фарсидскую грамматику».
Небольшому каравану не разрешалось переходить из города в город без военного эскорта. Обычно это были два конных сипая — обученных англичанами солдата из местного населения, — они оказались трусливыми и капризными. Они всё время роптали, что Николай Иванович берет слишком быстрый темп. По некоторым горным тропам через Гиндукуш вьючные лошади боялись ступать по покосившимся мостикам через горные речки и по тропам с россыпями валунов. Животных часто приходилось развьючивать и переводить вручную, а затем самим переносить багаж. Сипаи взбунтовались: один раз объявили «забастовку», в другой — на некоторое время просто исчезли. В какой-то момент они отказались сопровождать Вавилова, потому что, по их словам, впереди на маршруте слишком много басмачей. Чаще всего местные жители были настроены дружелюбно, но не всегда. В каком-то городке Вавилов фотографировал развалины, которые оказались местной религиозной святыней; муллы выбежали и швырялись камнями до тех пор, пока обидчики-иностранцы не двинулись дальше.
Первоначально Вавилов намеревался охватить поисками северную часть Афганистана, в том числе горный массив Гиндукуш, но страдал от приступов малярии, а на одного из его спутников плохо действовала местная кухня. Такие задержки тормозили экспедицию и вынуждали всё время пересматривать маршрут.
В Гератской долине, первом пункте назначения на северо-востоке Афганистана, на полях росли пшеница, ячмень, просо, кукуруза, бобовые, сурепка, клещевина и пажитник. Здесь же были посевы хлопчатника, конопли, табака и опийного мака. Сады изобиловали урюком, грушами, сливами, инжиром, гранатами, персиками. Вавилов собрал образцы всех этих растений.
При всем богатстве и разнообразии культур главным научным открытием стала рожь, найденная в полях пшеницы вокруг Герата. Вавилову уже доводилось видеть рожь, которая росла среди пшеницы, но она была культурной. А здесь произрастала дикая, засоряя посевы пшеницы, как сорняк. Эта рожь доказывала гипотезу Вавилова о происхождении этой культуры. В рассказе об экспедиции он с оптимизмом сообщил: «Мы были у истоков видообразования европейских культурных растений».
После Герата экспедиция продвигалась медленно. Путь длиною пятьсот сорок километров от Мазари- Шарифа до Кабула занял тринадцать дней. На ночь останавливались в караван-сараях. Дорога через перевалы и ущелья была «еще не проторена, и только динамитом можно серьезно улучшить этот путь». Наконец, с высоты 2240 метров путники увидели массивные вершины Гиндукуша — знаменитые горные вершины-семитысячники простирались перед ними веером.
В путевых заметках Вавилов писал: «Навстречу мчатся всадники, они останавливают караван и объясняют нашим провожатым, афганским солдатам, что нам надо подождать большого начальника. Выясняется, что произошло какое-то несчастье. Кто-то стрелял в начальника и, по-видимому, сильно ранил его. Каждый европеец в этой стране является синонимом доктора, врачевателя от всех болезней. В рабате большой переполох. Уже наступает ночь, но на улице светло. Около нашей стоянки огромная толпа в несколько сот человек с факелами».
Губернатора области принесли на носилках. Николай Иванович достал йод и дезинфицированные английские бинты, купленные в Мазари-Шарифе. Телохранители губернатора наблюдали, как он вскипятил воду, промыл рану, вылил на нее весь имевшийся йод и забинтовал, надеясь, что эта примитивная первая медицинская помощь сработает. На рассвете караван опять догнали всадники, на этот раз со словами благодарности от губернатора и с урюком и орехами в подарок.
Молва о европейском докторе полетела впереди путников. В каждом следующем рабате Вавилова встречала вереница больных. Он снабжал их хиной или аспирином до тех пор, пока запасы не иссякли.
Когда караван приблизился к Кабулу, до путников дошла весть о восстании южных племен, достаточно серьезном, чтобы угрожать низвержением афганскому эмиру-модернизатору Аманулле-хану. Европейцы уже стали уезжать из Кабула, но Вавилов твердо решил продолжить путь. Он отметил: «Перспектива идти вспять, в Мазари-Шариф, когда еще впереди оставалось три четверти дела, нас не устраивала. Надо было во что бы то ни стало стремиться дойти до Кабула».
Настойчивость Вавилова оказалась вознаграждена. Дикая гератская рожь была только началом успеха. По ходу экспедиции он нашел «замечательные посевы безостой яровой пшеницы, люцерны, персидского клевера». (Как отмечалось ранее, ости — это заостренные отростки на колосках злаковых, таких как пшеница, ячмень и овес. Злаки c остями называют остистыми. Наличие или отсутствие ости представляет интерес для селекционеров, поскольку бывает связано с урожайностью.) На окраине Кабула Вавилов заметил так называемую карликовую пшеницу, высокоурожайный сорт с особенно прочной соломой. Он также нашел мелкозерные темные бобы, которые резко отличались от европейских сортов, и разновидности хлопка, похожие на индийские.
У Вавилова, безусловно, захватывало дух, когда он собирал и систематизировал такое количество сортов. Он с ликованием отмечал: «Здесь полно эндемов. Совершенно ясно было, что мы находимся в области развития оригинальной культурной флоры».
Вавилов заключил, что эти растения формировались в течение многих веков в суровых условиях, на каменистых почвах и при экстремальных температурах, а не в мягком климате орошаемых речных долин, как считалось раньше. Это был поспешный вывод, основанный на малом количестве данных, но вполне объяснимый. Не стоит забывать, что Вавилов был первым ботаником, сделавшим такое наблюдение.
Изначально Николай Иванович намеревался повернуть домой после того, как экспедиция достигнет Кабула, но Афганистан оказался слишком заманчивым. Словно археолог на пороге только что найденной древней гробницы, Вавилов не мог не продолжить экспедицию, не увидев остальных ботанических сокровищ Афганистана.
Их группа разделилась. Часть экспедиции вернулась в Герат через Кандагар, а Вавилов с остальными спутниками направились менее известным маршрутом в сторону Памира. Этот переход оказался даже опаснее его первого странствия по Памиру в 1916 году.
Вавилов с коллегой, проводником и двумя сипаями на трех вьючных лошадях вышли в направлении перевала Саланг. Это была важнейшая дорога через Гиндукуш, соединявшая Кабул, столицу Афганистана, с севером страны. Двигаясь наверх к перевалу, караван шел по прошлогоднему снегу и замерзшим ручьям и лужам. Дорога превратилась в тропинку, лошадей пришлось вести в поводу, когда вдруг перед путешественниками открылась изумительная панорама Гиндукуша. Даже ради ее одной стоило преодолевать предательски скользкий подъем. На восьмой день пути караван вошел в город Ханабад в долине реки Таликан, затем снова двинулся вверх и дошел до Файзабада, а затем еще выше к цели, в Зибак. «Намеченная цель достигнута. Это прекрасный сельскохозяйственный район с поливной культурой, с изобилием воды. Царство эндемов, безлигульной пшеницы. Яровая гигантская рожь». Они продолжили путь вдоль границы с Индией (ныне — Пакистан). Коллега Вавилова снова почувствовал себя нездоровым, так что Николай Иванович самостоятельно отправился сперва в Кафиристан, а затем обратно в Кабул через Нуристан — провинцию, где до того побывал лишь один европеец, британский полковник Робертсон.
«Климат Зибака суровый, — записывал Вавилов. — Население бедное. Одежда ужасающая. Несмотря на холод, люди полуголые. Чай пьют за отсутствием сахара с солью». Караван идет всё выше. Ночь проходит около пещер у костров. К утру ручей покрылся ледяной коркой. Караван передвигается с трудом. Лошадей приходится вести, люди и лошади вязнут в снегу».
Кишлак Пронз на высоте 2880 метров казался другим миром по сравнению с остальным Афганистаном. Похоже, что здешние женщины ощущали свою силу: они чувствовали себя свободно и легко вступали в разговор с афганскими солдатами из Кабула. Здесь было много белокожих детей с арийскими чертами лица. Вавилов — хоть и ботаник, а не антрополог — отметил: «Гиндукуш является мощным барьером, отделившим издавна мир кафиров. Язык резко отличен в корнях. Записываем новый лексикон. Пшеница, ячмень называются иначе…»
Путь по тропинке вдоль реки Парун был, по описанию Вавилова, «незабываемый»: «Несколько раз разгружаем вьюк и переносим его на руках, а лошадей с усилием переводим с обрывов. Они падают, попадают в трещины между скалами. Двигаться можно лишь с отчаянной медленностью. Никакой дороги здесь нет. Через каждый час то одно, то другое несчастье. Вот лошадь повисла над обрывом, ноги в трещине; вот ягтаны катятся с обрыва к реке».
Вавилов продолжает свой трудный поход: «Около Вамы начинают попадаться крошечные площадки под пшеницей, просом, сорго-джугарой. Население Вамы арийского типа, по смуглому лицу похожее на итальянцев и испанцев; лица приветливые; мусульмане. Женщины ходят открыто, совершенно свободно. Дети и мужчины в козьих шкурах, шерстью внутрь, без рукавов. Так, вероятно, одевались и первые люди Земли».
«23 октября. С трудом выезжаем из Вамы. Никто не соглашается сопровождать караван, указывая, что в следующем селении, Гурсалике, много разбойников (дузт). С трудом удается уговорить четырех кафиров, выдав им вперед по 5 рупий, с условием довести нас хотя бы за несколько километров до Гурсалика, не входя в него. Путь отчаянный, пригодный только для пешего хода и для коз. Проходим полуразвалившийся мост. Первая лошадь провалилась в переплет моста из сучьев. Кое-как ее удалось спасти. Ремонтируем мост, приносим деревья, камни. Проводники из Вамы устраивают "забастовку" и намереваются вернуться домой, возвращая даже выданные вперед рупии. Кое-как их уговариваем остаться. Тропинка идет то по извилистому руслу р. Парун, то по крутым берегам. Перевьючиваем то и дело лошадей. Значительную часть пути несем вьюки на руках. За 2–3 км проводники бросают караван и быстро убегают по направлению к Ваме».
На границе с Северо-Западной пограничной провинцией (Британская Индия) караван вошел в запретную зону между Афганистаном и Индией. Вавилов знал, что ему не следовало там находиться, особенно в его псевдодипломатическом статусе советского «торгового представителя». Однако в ходе экспедиций ученый проявлял довольно пренебрежительное отношение к политике; на первом месте стояла наука, а политика не должна была мешать поиску родины пшеницы или любой другой сельскохозяйственной культуры. Но иногда он мог натолкнуться на что-то любопытное по воле случая.
Так, Вавилов позже рассказал коллеге, что, будучи в запретной зоне на индо-афганской границе, сфотографировал «целый альбомчик» британской крепости, приблизившись к ней по малоизвестной тропе. Его коллега был шокирован — Вавилова могли обвинить в шпионаже. Но тот только смеялся. Ему-то было важно найти пшеницу, а не крепость.
Гостеприимный местный губернатор очень хотел, чтобы Вавилов дождался прибытия английского полковника из Читрала, пограничного поста в нескольких милях внутри Индии, но Вавилов не хотел неприятностей. «Эта встреча нам мало улыбалась», — заметил он. Он прекрасно понимал, что английский эмиссар вряд ли обрадовался бы, узнав, что советские агрономы путешествовали по закрытой зоне вдоль индийской границы. «Переночевав, мы поспешили на юг. <. >Экспедиция получила дополнительный отряд пеших солдат в 8 человек ввиду опасности дороги и как почетный караул».
27 октября караван вошел в Джелалабад. На остаток маршрута до Кабула к ним прикомандировали двух верховых солдат в дополнение к постоянным спутникам-сипаям.
По возвращении в Кабул Вавилова предупредили о крупных беспорядках на юге Афганистана, но он был намерен закончить свой исследовательский обзор: «Во что бы то ни стало надо пополнить крупный пробел — собрать образцы семян в Южном и Юго-Западном Афганистане, в районе Кандагара, Фараха, по границе с Ираном». На юге страны Вавилов «собрал тьму лекарственных растений. Нигде в мире не видел столько аптек, аптекарей, как на юге в Афганистане, целый цех табибов-аптекарей. Так и определил Кандагар городом "аптекарей и гранатов". Гранаты бесподобные».
Ученый-растениевод, селекционер, географ, путешественник, президент Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В.И. Ленина и Всесоюзного географического общества, академик АН СССР и ВАСХНИЛ, член двух десятков зарубежных академий и научных обществ, организатор и участник множества экспедиций по всему миру — Николай Иванович Вавилов (1887—1943) знаменит как основоположник генетики и собиратель самой богатой в мире коллекции культурных растений. Величайшими открытиями ученого стали нахождение географических центров происхождения культурных растений и установление закона гомологических рядов в наследственной изменчивости.
В первой трети прошлого века еще встречались ученые-энциклопедисты масштаба Леонардо да Винчи, Ньютона, Ломоносова. Николай Иванович Вавилов — из их числа.
У Вавилова целое собрание выдающихся научных достижений: учение об иммунитете растений, коллекция семян, учение о центрах происхождения культурных растений, закон гомологических рядов в наследственной изменчивости организмов, современное учение о селекции — ими научное наследство генетика не исчерпывается.
Открытые ученым законы и созданные им учения нельзя разорвать, из них трудно выделить главное. Они вытекали один из другого, взаимно дополняя друг друга, и системно влияли на развитие науки и на прогресс сельского хозяйства в мире.
Во время Первой мировой войны Вавилова назначили консультантом по вопросам массового заболевания солдат русской армии в Персии. Найдя причину болезни, ученый заодно собрал образцы персидской пшеницы.
Посеяв позднее злак в Англии, он безуспешно пытался заразить ее мучнистой росой, после чего пришел к выводу, что иммунитет растений зависит от условий среды, в которой изначально формировался данный вид и что в наследственной изменчивости есть своя закономерность.
Проследив изменения видов ржи и пшеницы от Ирана до Памира, Вавилов нашел, что и между родами существуют такие же закономерности.
Позднее ученый экспериментально изучил иммунитет различных сельскохозяйственных растений на хлебных злаках (650 сортов пшеницы, 350 овса и т.д.) и в 1919 г. выпустил монографию «Иммунитет растений к инфекционным заболеваниям». Этот труд положил начало изучению генетической природы иммунитета растений. С него, собственно, и началась мировая слава русского ученого.
А теперь о времени, в которое жил Вавилов, и о нем самом.
В 1920-х гг. после мировой и гражданской войн страна была в руинах. На земле было больше могил, чем землепашцев. Надо было преодолевать разруху, где-то брать зерно, картофель, растительное масло и пр., чтобы накормить людей, для чего срочно требовалось повысить урожайность сельхозкультур. А для этого надо было резко улучшить местные крестьянские сорта растений. Но как?
Работы был непочатый край. Но Вавилова ничего не брало. Это был трудоголик, всю жизнь работавший без выходных и отпусков, считавший болезнь непозволительной роскошью, трудившийся в любых условиях по 16—18 часов в сутки, довольствовавшийся прерывистым сном в самолетах, вагонах, автомобилях и кибитках.
Изумительная память, знание 20 языков, высочайшая коммуникабельность, обаяние и миролюбие, исходившие от него, поразительное здоровье, когда рядом с ним от усталости валились люди и лошади, а ему было хоть бы хны, привычка к риску, олимпийское спокойствие и самообладание — все это делало Николая Ивановича уникальной личностью, за которой следовали все.
Человеку, который во всеуслышание в те непростые годы мог сказать «Пойдём на костер, будем гореть, но от убеждений своих не отречемся», — верили.
Но вернемся к научным достижениям ученого.
Еще в молодости решив, что в селекционной и научно-исследовательской работе без собрания культурных растений не обойтись, Вавилов стал собирать семена культурных растений и их диких сородичей во всех наиболее древних земледельческих странах мира. Эта задача стала одной из главных в руководимом им Всесоюзном институте растениеводства (ВИР).
Вавилов подобрал ученых-единомышленников, разработал широкую программу научных экспедиций, выбил фонды и деньги и организовал 180 ботанико-агрономических экспедиций на все континенты, кроме Австралии и Антарктиды.
Растениеводы собрали к 1940 г. 250 тыс. образцов (36 тыс. пшеницы, 10 тыс. — кукурузы и т.д.) — крупнейшую мировую коллекцию семян культурных растений, почти все, что было выведено когда-либо земледельцами мира.
На полях института и на опытных станциях страны эти семена высевали на делянках. Выросшие из них растения изучали, отбирали лучшие, создавали высокоурожайные сорта, которые внедрялись затем на колхозные и совхозные поля. О своих путешествиях Вавилов поведал не только в научных работах (у него их около 400), но и в увлекательной книге — «Пять континентов».
Ученый сам (в одиночку или с 1–2 помощниками) преодолел по суше, воде и воздуху 100 тыс. км и исходил пешком 54 страны, часто с опасностью для жизни, в непроходимых местах, где еще не ступала нога европейца.
«Мне не жалко отдать жизнь ради самого малого в науке», — без всякой позы говорил ученый. За 5-месячную экспедицию в Афганистан (1924), где Вавилову пришлось преодолеть «на краю гибели» 5000 км, Географическое общество СССР присудило ученому высшую награду — золотую медаль им. Н.М. Пржевальского.
В отличие от зарубежных коллег, Вавилов осуществлял поиск и сбор материалов не вслепую. Предпосылками и теоретическим обоснованием этой работы стали сформулированные им представления о гомологических рядах и о географических центрах происхождения культурных растений.
Обнаружив удивительное повторение одних и тех же признаков у растений, принадлежащих к различным ботаническим видам, Вавилов пришел к выводу, что у родственных организмов изменчивость признаков идет в одном направлении, т.е. параллельно.
Такую параллельную изменчивость имеют не только виды одного и того же рода, но и виды близких по своему происхождению родов, например пшеницы, ячменя и др. злаков. Ученый установил, что подобный параллелизм (гомологичность) изменчивости присущ не только растительному, но и животному миру, и в основе его лежат закономерные генетические, т.е. наследственные взаимосвязи между поколениями организмов.
О законе гомологических рядов Вавилов сообщил на III Всероссийском селекционном съезде (1920). «Величайшее открытие, имеющее мировое значение» было восторженно встречено учеными России. Еще бы — теперь появилась возможность получать искусственные формы растений! Съезд отметил в решении, что вавиловский закон аналогичен периодическому закону в химии и шумно приветствовал «Менделеева биологии».
Закон и впрямь четко устанавливал основы систематики всего разнообразия растительных (и животных) форм, позволял предсказывать существование, свойства и строение неизвестных еще форм и видов растений и животных, а биологам помогал целенаправленно заниматься селекцией.
Новый закон натолкнул Вавилова на поиски нескольких генетических центров, из которых произошли культурные растения Земли.
Установив, что не во всех географических зонах культурные растения обладают одинаковым разнообразием, ученый нашел для разных культур свои центры многообразия, где сосредоточено наибольшее число сортов, разновидностей, всевозможных наследственных отклонений.
Он пришел к выводу, что эти центры являются и районами возникновения культурных сортов. У картофеля, например, максимум генетического разнообразия отмечен в Южной Америке, а у ячменя — в Африке.
На основании ботанико-географических, а также археологических и историко-лингвистических исследований Вавилов создал учение о центрах происхождения культурных растений и установил семь главнейших центров происхождения возделываемых растений: Южноазиатский тропический, Восточноазиатский, Юго-Западноазиатский, Средиземноморский, Абиссинский, Центральноамериканский и Южноамериканский.
Позднее нашим ботаником П.М. Жуковским было установлено еще 4 центра — Австралийский, Африканский, Европейско-Сибирский и Североамериканский. В этих центрах ученые под эгидой ООН черпают сегодня самый разнообразный исходный селекционный материал.
Свои фундаментальные исследования Вавилов обобщил в труде «Центры происхождения культурных растений», за который ему была присуждена премия им. В.И. Ленина (1926).
В результате всех своих трудов Вавилов создал селекцию в ее современном виде, основанием которой стали учение об исходном материале, ботанико-географические основы познания растений, метод селекции по хозяйственным признакам с привлечением гибридизации, дифференциальные карты географической локализации разновидностей пшеницы, овса, ячменя, ржи, кукурузы и др. растений.
Поскольку среди культурных растений, привезенных из экспедиций, половина оказались новыми, еще не известными науке, это в корне изменило сам подход к селекционной работе. Так, открытие новых видов и разновидностей картофеля изменило прежнее представление об исходном материале. Точно так же проводилась селекция хлопчатника, осваивались влажные субтропики в СССР…
По мнению биологов всего мира открытия Вавилова «сделались чем-то вроде ботанического компаса». Имя русского ученого начертано на титульном листе международного журнала «Генетика», выходящего в Лондоне, рядом с другими классиками естествознания — Линнеем, Дарвином и Менделем.
P.S. Коллекции образцов семян Вавилова выпали на долю тяжкие испытания. При 900-дневной блокаде Ленинграда в годы Великой Отечественной войны сотрудники ВИРа умудрились не только сохранить коллекцию семян, но и вывести еще новые сорта с улучшенными качествами!
А уже в наши дни, части этой коллекции — 10 000 образцам плодово-ягодных культур (яблонь, земляники, вишни, малины, смородины и др.), 90 % которых нет больше ни у кого в мире, грозит гибель. Дело в том, что землю Павловской опытной станции (филиала ВИР) под Санкт-Петербургом собираются пустить под застройку частными коттеджами.
Судьбу земли станции (а значит, и коллекции), после того как Федеральный арбитражный суд Московского округа «умыл руки», должна решить Счетная палата РФ.
Из последних сведений (2016 год):
Случайно выбрал и попал на Александрова а потом на Вавилова - 2 супергения. И какая благодарность.
Хотел было написать, что такие гении должны не зависеть от правительств, а работать в частном секторе, но тут же вспомнил, что и в США Оппенгеймер - руководитель атомного проекта работал на государство и кончил таже изгнанием.
И с государством плохо и без него не обойдешься.
Увы и ура - без государства мы животные. Хотя.
Всего доброго, Михаил!
С уважением,
Виорэль Ломов.
Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2022. Портал работает под эгидой Российского союза писателей. 18+
Николай Вавилов – известный ученый-генетик, химик, селекционер, географ, государственный деятель. Автор закона гомологических рядов и учения об иммунитете растений.
Имя Николая Вавилова известно разве что узкому кругу специалистов, хотя он стал первым ученым, к которому пришла идея создать специальные банки-семенохранилища. Он понимал, что спасти род человеческий от голода можно только сохранив лучшие образцы культурных растений, собранных в разных уголках планеты. Парадоксом стало то, что ученый, который хотел избавить людей от голода, сам умер голодной смертью в сталинских застенках.
Детство
Родился Николай Вавилов 25 ноября 1887 года в Москве. Его отец – Иван Вавилов, выходец из крестьян, сумел стать купцом второй гильдии, занять место управляющего обувной мануфактуры. В 1909-м его избрали в городскую думу. Маму мальчика звали Александра Плотникова, она родилась в богатой московской семье, ее отец был одним из служащих мануфактуры. Детство Николая прошло на Средней Пресне, где располагался собственный дом его отца.
Всего в семье родилось семеро детей, но трое из них умерли в раннем детстве. Младшую сестру Вавилова звали Лидия, она стала микробиологом. В 1914-м заразилась в экспедиции черной оспой и умерла. Младший брат Вавилова – Сергей, стал известным физиком, академиком. В 1951-м скончался от инфаркта.
Отец ждал, когда сыновья подрастут, чтобы передать им семейное дело. Однако Николай не разделял мнение отца, его больше интересовали географические карты, гербарии и учебники по биологии.
Сергея больше влекла физика и математика. «Переубеждение» отца сводилось к использованию ремня и словесных упреков, но мальчики отличались таким же сильным характером, что и их отец, поэтому отстаивали свой выбор.
После окончания гимназии, парни все же пошли на попятную, и стали студентами коммерческого училища на Остроженке. Однако науку не забросили. Николай даже и не думал учить латинский язык, знание которого требовалось для продолжения учебы в Императорском Московском университете. В 1906-м он принимает ответственное решение, круто меняет свою биографию и поступает в сельскохозяйственный институт. Вавилов остановился на агрономии. Сергей тоже стал студентом этого вуза, только физико-математического факультета.
Николай учился у магистра ботаники Николая Худякова и Дмитрия Прянишникова, стоявшего у истоков основания агрономической химии. Именно благодаря им, из Вавилова получился впоследствии знаменитый ученый.
Селекция и генетика
Первый интерес к селекции проснулся у Вавилова еще в годы студенчества. Причем к этому его подтолкнул академик и биохимик Дмитрий Прянишников. После получения университетского диплома Николай продолжил обучение в Петербургском бюро прикладной ботаники.
В 1913-м талантливый молодой ученый уехал продолжать учебу за границей. Во французской коммуне Вильморен он узнал, что такое селекционное семеноводство, в городах Йена (Германия) и Мертон (Великобритания) он работал в лаборатории. На протяжении шести месяцев стал партнером известного биолога Уильяма Бэтсона. В Кембриджском университете ученый работал над исследованием хлебных злаков. Для этого он посеял на его ферме семена зерновых, которые специально привез из России.
Командировку за рубеж пришлось прервать – помешала Первая мировая война. Вавилова не призвали в армию, доктора из призывной комиссии нашли у него травму глаза, полученную в детстве.
В 1916-м Николай отправился в Фергану, Северный Иран, на Памир. Во время путешествия он занимался сбором научного материала, работал над разработкой законов гомологических рядов, определил места, где распространяются культурные растения.
Великая Октябрьская революция застала ученого в Саратове – в то время он преподавал в университете и продолжал заниматься наукой. Именно в те годы он исследовал устойчивость растений к различного рода инфекциям, открыл наличие в них генетического иммунитета. Вскоре Вавилов опубликовал результаты своего исследования.
В 20-е годы Вавилов организовал экспедицию в Хивинский оазис в Узбекистане, с 1926-го по 1927-й занимался исследовательской деятельностью в Марокко, Алжире, Палестине, Сирии. Кроме этого ознакомился с растительным миром Франции, Греции, Португалии и Испании. В основном его маршруты были пешими, вместе с группой ученый «протопал» более двух тысяч километров. Коллекция собранного материала насчитывала несколько тысяч образцов.
В начале 30-х годов Николай побывал в Китае, Японии и Южной Америке. По окончании экспедиций ученый издает свою вторую важную работу, посвященную центрам происхождения культурных растений. Этот труд удостоился Ленинской премии.
За всю свою жизнь Вавилов побывал в 180 экспедициях, которые охватывали Америку и Евразию. Его признали великим путешественником, обогатившим мировую науку о растениях. В результате он собрал невиданную до тех пор коллекцию культурных растений, число которых перевалило за 250 тысяч единиц. Эта коллекция и стала основой первого созданного в мире генного банка.
Личная жизнь
Первой серьезной любовью Николая Вавилова стала студентка Катя Захарова. Однокурсники Николая недоумевали, что нашел умный и красивый юноша в этой строгой и даже суховатой в общении девушке – дочери купца из Сибири. Однако Николая пленила не внешность избранницы, а ее острый ум, она могла поддержать разговор на любую тему. Более близкое знакомство произошло во время практики, которую студенты проходили в Полтавской губернии. Их свадьба состоялась в 1912-м, свадебного путешествия не было, Николай уже тогда мотался по командировкам и длительным экспедициям, изнурял себя работой, выделяя на отдых и сон только несколько часов в сутки.
Молодожены поселились в доме родителей Вавилова на Средней Пресне, Николай порой засиживался за работой до самого утра.
Счастливой семейной жизни не получилось. После того, как родился Олег, Вавилов переехал в Саратов, а Катя осталась жить в Москве. Через год ученому выделили собственное жилье, и он забрал семью в Саратов. Но уже тогда в его личной жизни произошли большие перемены – он встретил другую женщину, Елену Барулину. Знакомство аспирантки и профессора состоялось в экспедиции, девушка без ума влюбилась в ученого, который был старше ее на восемь лет.
Вавилов прилагал усилия по сохранению семьи. В 1921-м он переезжает в Ленинград и зовет с собой Катю и Олега. Но женщина отказалась, она понимала, что прежних чувств к ней муж уже не испытывает. Поэтому она решила остаться в Саратове, затем переехала обратно в Москву и поселилась в родном доме Вавилова на Средней Пресне.
Оба сына Вавилова посвятили свою жизнь физике. Олег получил диплом МГУ, устроился на работу в лабораторию космических лучей в качестве научного сотрудника. В 1945-м, когда его отца уже не было в живых, защитил кандидатскую диссертацию. Он трагически погиб в 1946-м, в Домбае, куда отправился вместе с другими альпинистами.
Юрий учился в Ленинградском университете, причем выбрал своей профессией ядерную физику. Это было тем более необычным, потому что его, как сына «врага народа», не должны были допустить до этого факультета.
Арест
В 20-е годы Вавилов получал полную поддержку властей, но в 30-х картина начала резко меняться. Он понимал, что вокруг него сужается кольцо, ближайшие его соратники по институту были уволены.
В 1929-м репрессии стали еще более жесткими. Многих научных работников, беспартийных инженеров, экономистов и аграриев причислили к «вредителям» и «правым уклонистам», их арестовывали и расстреливали. Вавилов пытался отстаивать своих коллег, многих удалось спасти, власти долго не решались взяться за самого ученого, слишком высоким был его авторитете в мире.
Вначале 30-х Вавилов работал с молодым агрономом Трофимом Лысенко, выходцем из крестьян. Ученый поддерживал его разработки в сфере яровизации, и не знал, какую роковую роль тот сыграет в его биографии.
Лысенко пришелся по душе самому Сталину, в основном из-за своего народного происхождения и обещаний добиться небывалой урожайности зерновых в самые короткие сроки. В 1935-м состоялся съезд колхозников, передовиков производства, на котором Трофим выступил с пламенной речью о вредителях, засевших в науке. Он отметил, что от колхозников больше пользы, чем от некоторых профессоров, и это высказывание так понравилось Вождю народов, что он даже крикнул ему браво.
Летом того же года председатель Совнаркома СССР Вячеслав Молотов получил докладную записку от Исаака Презента, правой руки Лысенко. В ней говорилось, что Вавилов с соратниками занимается подготовкой VII Международного генетического конгресса, целью которого будет «борьба с передовой наукой».
Конгресс все-таки провели, но не в СССР, а в Шотландии. Вавилову не дали разрешения на выезд, потому кресло председателя так и осталось пустым.
Летом 1940-го Николай отправился в научную экспедицию в Черновцы. В августе того же года его арестовали, потом целых одиннадцать месяцев шло следствие по его делу. Его допрашивали четыреста раз, в общей сложности это вылилось в 1700 часов. Следствие по делу Вавилова было поручено Султану Албогачиеву и Алексею Хвату, сотрудникам НКВД. Особенно рьяно «работал» малограмотный Хват, который жестоко пытал ученого.
В 2000-м на экраны страны вышла лента режиссера Александра Прошкина «Николай Вавилов», в которой нашли отражение события того времени. Роль ученого досталась Костасу Сморигинасу, Лысенко сыграл Богдан Ступка, в Исаака Презента перевоплотился Сергей Газаров.
Смерть
Здоровье ученого подорвали лишения, тиф и малярия, которые он перенес в экспедиции. Именно они стали причиной его смерти. Сразу Вавилова приговорили к смертной казни, потом заменили на 20 лет тюрьмы. Он отбывал наказание в Саратовской тюрьме, где у него началось воспаление легких. Сердце ученого остановилось 26 января 1943 года.
Величайший из ученых был похоронен вместе с другими заключенными в общей могиле. Точного места захоронения не знает никто. Спустя годы в Саратове установили индивидуальную могилу и памятник Николаю Ивановичу. Те, кто чтит его память, теперь приходят на Воскресенское кладбище.
Интересные факты
- Когда началась Великая Отечественная война, в институте растениеводства, расположенном в Царском Селе, была собрана самая большая коллекция семян, равной которой не было во всем мире. В годы блокады ученые этого института сумели сохранить ее в целости, несмотря на то, что отсутствовало отопление и электричество.
- Зимой 41-42-го годов, пять ученых этого вуза умерли голодной смертью, они не могли позволить себе думать о коллекции элитных семян, как о еде. Летом, несмотря на артиллерийские обстрелы, все семена были высажены учеными.
Ссылки
Для нас важна актуальность и достоверность информации. Если вы обнаружили ошибку или неточность, пожалуйста, сообщите нам. Выделите ошибку и нажмите сочетание клавиш Ctrl+Enter .
Автор статьи
Читайте также: