Какие страны не признают гаагский суд

Обновлено: 27.03.2024

Соединенные Штаты нашли еще один объект для применения санкций. Им стал, как ни парадоксально, не какой-либо бандит или противостоящая Вашингтону страна, а Международный уголовный суд (МУС) в Гааге. Правозащитники уже говорят о «беспрецедентной попытке избежать международного преследования за военные преступления».

Соединённые Штаты вводят визовые ограничения в отношении лиц, связанных с расследованиями, проводимыми Международным уголовным судом (МУС). Об этом заявил американский госсекретарь Майк Помпео. «Я объявляю политику визовых ограничений в отношении тех, кто несет ответственность за любые расследования МУС применительно к американским военным», – отметил Помпео.

Высказывание Помпео не стало большой неожиданностью. Трудно не рассматривать этот демарш как результат влияния советника президента США по безопасности Джона Болтона. Еще в сентябре 2018 года Wall Street Journal опубликовала черновик заявления последнего, в котором указывалось на готовность Вашингтона ввести санкции против МУС в случае, если тот начнет расследования против США и Израиля по вопросу Палестины. В заявлении указывалось, что судьям МУС могут закрыть въезд в США, наложить санкции на их финансовые средства и даже привлечь к ответственности в соответствии с американскими законами.

«Международный уголовный суд для нас фактически мертв, – безапелляционно подчеркнул Болтон в ходе своего последующего выступления в Федералистском обществе. – Соединенные Штаты будут использовать любые средства, необходимые для защиты наших граждан и наших союзников от несправедливого преследования этим незаконным судом».

МУС был создан в 2002 году по инициативе правозащитных групп и ряда неправительственных организаций. Его целью заявлено расследование фактов геноцида, военных преступлений и преступлений против человечности. В настоящее время 123 государства являются участниками Римского статута – договора, на основе которого и был учрежден МУС. США с самого начала отказались присоединиться к этой инициативе, подписав договор, но не ратифицировав его.

Сегодня МУС выясняет обстоятельства военных преступлений в одиннадцати странах мира. В ноябре 2017 г. прокурор МУС Фату Бенсуда (Гамбия) потребовала выдать санкцию на расследование предполагаемых преступлений на территории Афганистана, совершенных солдатами армии США, сотрудниками ЦРУ и службы безопасности страны.

В ответ на объявление санкций МУС заявил, что является «независимым и беспристрастным судебным органом, имеющим решающее значение для обеспечения ответственности за тяжкие преступления в сфере международного права», и оставил за собой право продолжать свою деятельность. В январе один из судей МУС покинул состав суда, частично в знак протеста против давления со стороны администрации Трампа.

Джамиль Даквар, директор программы по правам человека из «Американского союза защиты гражданских свобод» (ACLU), охарактеризовал новую политику американской администрации как «беспрецедентную попытку избежать международного преследования за военные преступления». Представитель правозащитной организации Human Rights Watch Ричард Дикер назвал заявление Помпео «возмутительным намерением запугать суд и не допустить расследования поведения США», Дикер призвал страны – члены МУС поддержать суд и ясно дать понять, что они не потерпят усилий США воспрепятствовать его работе.

И хотя способность международного суда обеспечить привлечение к ответственности виновных в военных преступлениях весьма незначительна, тем не менее

Вашингтон рассматривает деятельность МУС как угрозу своему суверенитету.

Весьма маловероятно, что американские военные будут когда-либо судимы за свои преступления в Гааге. И все же еще в 2002 г. Конгресс США принял «Закон о защите американских военнослужащих» (ASPA), запрещающий МУС проводить в отношении них любые расследования на американской территории. Противники ASPA прозвали этот законопроект «Законом о вторжении в Гаагу» из-за содержащихся в нем положений, разрешающих американским военным действовать с целью спасения любых граждан США, задержанных для судебного расследования.

До недавнего заявления Помпео этот гипотетический сценарий казался надуманным. Новая инициатива администрации Трампа делает еще один шаг вперед в этом направлении, по сути, совсем отстраняя следователей МУС от начала расследования возможных преступлений американских военных.

– Итак, вы сделали около 67 выстрелов?

– И убили сколько? В тот момент?

– Видите ли, я стрелял из автоматической винтовки. И трудно сказать, сколько. Может быть, десять или пятнадцать человек.

– Мужчин, женщин и детей?

– И грудных младенцев?

Это – ставший уже классическим фрагмент допроса солдата роты «Чарли» 1-го батальона 20-го пехотного полка армии США Пола Мидло, причастного к одному из самых громких военных преступлений в новейшей истории. Эта трагедия стала нарицательно известной по названию вьетнамской деревушки Сонгми, в которой в марте 1968 г. носители «западных демократических ценностей» зверски убили более 500 мирных жителей, в том числе 210 детей. Теперь же действующая администрация США пытается защитить новых «полов мидло» из числа собственных военнослужащих и аффилированных с Пентагоном и ЦРУ сотрудников ЧВК от справедливого суда за их преступления в бесконечной войне в Афганистане.

Вместо того чтобы преследовать военных преступников, администрация Трампа нацелилась на тот самый суд, который призван этих преступников наказать.

В нашей стране то и дело раздаются призывы брать пример с США, которые «не бросают своих» и напрямую угрожают санкциями общепризнанным международным организациям. В данном случае делать этого не стоит по двум причинам. Во-первых, любая армия, преступления которой покрывают столь циничным образом, рано или поздно разложится и превратится в банду. Во-вторых, подобная вопиющая тоталитарная практика, характерная для самых отъявленных государств – нарушителей прав человека, глубоко порочна по своей сути, в конце концов история наказывает такие страны самым суровым образом.


Баяны

203K постов 12.7K подписчика

Правила сообщества

Сообщество для постов, которые ранее были на Пикабу.

один из судей МУС покинул состав суда, частично в знак протеста против давления со стороны администрации Трампа.

Ну просто ахуенный протест.

Я не трус, но я боюсь (с) ))

Баян. Но по тегу не найти тот пост. А по другому мне лень искать.

Международный уголовный суд для нас фактически мертв, – безапелляционно подчеркнул Геббельс в ходе своего последующего выступления в Рейхстаге. – Великая Германия будет использовать любые средства, необходимые для защиты наших граждан и наших союзников от несправедливого преследования этим незаконным судом

Да европейские суды -это что-то. Весной прошлого года Европа подняла шум израильский военнослужащий застрелил раненного палестинца. О том что палестинец несколькими минутами раньше зарезал несколькими ударами ножа женщину израильтянку, в европейских новостях умалчивали.

меня немного смущает пруф - "взгляд - деловая газета" с довольно неделовым меню:/ придётся идти, читать чё там да как.

Иллюстрация к комментарию

Вот и я встретил ту, кого надо добиваться⁠ ⁠

Собственно заголовок говорит за себя. Познакомились в тиндере (т9 сначала исправил на тандыр). Художник она. Общались. Что понравилось - писала сама, спрашивала всякую мелочь, интересовалась в общем. Общение перешло в телеграмм. Обменивались фотками, дикпиков с моей стороны не было, с её тоже, что хорошо, я приверженец старой школы. В общем - прошла неделя плотного такого общения. Виртуального. Решили встретиться.

Встречу назначили в центре города. Встретились. Погуляли. Неловкого молчания не было, я сыпал остротами и шутил, она смеялась. Немного раздражал её смех, похожий на скрип пружин старого дивана, но кто не без греха. Потом я перестал обращать на это внимание. Взяли по кофе.

Первый звоночек прозвенел когда она начала говорить про энергию. Про энергетическую совместимость людей. Рассказала что ходила на массаж, но отказала массажисту. Да, отказала в том, что бы он сделал ей массаж. На мой закономерный вопрос о внешности сказала что он был симпатичный и стройный. Просто не тянуло к нему. Не сошлись ауры. А я вот её притягиваю. Есть, мол, контакт у нас. Собственно говоря, меня это радовало - контакта хотелось: дамой она была симпатичной и, не смотря на двоих детей, стройной и с нужными выпуклостями в нужных местах. Классным завершением это вечера стал блюз-концерт на одной из молодёжных площадок.

Так мы общались ещё три дня и решили опять погулять. Я ей привёз клубнику с огорода. Ей вроде как это понравилось. Мы опять говорили друг о друге. Все было классно, вот правда. Идём. И тут она просто замолчала. Спрашиваю: почему у нас монолог, а не диалог. И тут ещё один звонок. Точнее маленький гром. "У меня настроение пропало. Я домой хочу". Вызови, говорит, мне такси, не хочу гулять. Оки. Вызвал. Ладно, думаю, посмотрим.

Вечером, в переписке, на мой вопрос о том, мол, что это было, мне пришёл ответ что я должен был её остановить, уговорить остаться и вообще включить мужика. Ладно, думаю, глянем.

Решили встретиться ещё раз. Она была инициатором - соскучиласьвседела. Приятно конечно было слышать, но такой уставший с работы был, что хотелось только принять душ и завалиться на диван, предварительно полив огород конечно, ибо стояла жара +30. В общем решил приехать. Вызвал такси, ибо автобус уже не ходит. В одну сторону от меня в это время в центр города выходит 500-600р, что для нашего города не сказать что мало. Приехал к её дому. Написал что я на месте, жду только её. Купил ведёрко мороженого, думал прикольно будет его идти и кушать, романтика ж. Ложки естественно тоже купил. Целый набор, блин, ибо поштучно не продавались. Фигня. Жду. Пишу. Вижу что читает, не не отвечает. Чувствую что пахнет гавной, но жду. Начал есть мороженое. А, я звонил ей раза три, она не брала трубку. Прошло минут двадцать, ведёрко ополовинилось. Звонит. И я просто обалдел. Привет, говорит, как дела, я малину кушала, вкусная такая. Я: дамочка, вы ничего не забыли? Я так-то тут. Занята была она! Выбирала малину, она её очень любит. Честно говоря, я такое первый раз видел. Обиделся, спрашивает. Нет, говорю, все ништяк, подумаешь, приехал из своих ебеней в центр, после работы, реально уставший, все нормально. Сарказмом в моем голосе можно было пробить броник сапера, но, видимо, её броня была как у танка. Аааа, ну ладно, говорит, хорошо добраться до дома, пока.

В полном ахтунге от такого я приехал домой. Не писал ей дня два, ибо нахер мне это надо. Тут позвал сосед на плов на огне. Стоим, пьём пиво, смотрим на его детей плещущихся в бассейне, идиллия. И тут пишет она. Приветиккакделачтонепишешьчтоделаешь. Пфф, думаю. Даже привет не буду писать. Отправил фотку плова. Сказала что тоже хочет и было бы крутым мужским поступком привезти ей горячего плова прямо с костра. А я посчитал крутым мужским поступком закинуть её везде в чс и забыть как о страшном деревенском туалете.

Могущественные страны ставят себя вне юрисдикции Гаагского трибунала и никто не может принудить их следовать международному праву, сообщает Das Erste. Россия, Китай и США продолжают бойкотировать этот орган правосудия. При этом американцы грозятся применить силу, если одного из их граждан вздумают судить в Международном уголовном суде, отмечает немецкий телеканал.


Женщина в этой мантии привлекает к ответственности за самые тяжкие преступления, которые только можно себе представить или даже вообще представить невозможно. Ужасные пытки, жестокие бойни, которые устраивают деспоты и диктаторы. Они не соблюдают права человека, а в их странах государственное правосудие не работает.

Это мантия генерального прокурора Международного уголовного суда в Гааге. С 2002 года там выносятся обвинительные приговоры за военные преступления, преступления против человечности и геноцид. 124 государства подписали договор о его создании, но не все его ратифицировали, то есть, по сути, не подчинились правосудию. Теперь все больше стран отзывают свои подписи. Об ослабевающей власти международного суда в репортаже Арнима Штаута.

В соответствии с международным правом солдаты должны избегать жертв среди гражданского населения, но, пожалуй, в любой войне совершаются военные преступления. Международный уголовный суд помогает в том, чтобы преступники понесли наказание.

ПРЕДСТАВИТЕЛЬ МЕЖДУНАРОДНОГО УГОЛОВНОГО СУДА: Солдаты завели 10-летнюю девочку за дом. Отец слышал, как она кричала. Два солдата изнасиловали ее.

Он тогда отдавал приказы. Жан Пьер Бемба был военачальником в Центральной Африке в 2002 году. Через 14 лет Международный уголовный суд приговорил его к 18 годам тюрьмы. Все судебные разбирательства до сих пор касались только преступников и подозреваемых из Африки. Этим три африканских государства обосновали окончание своего сотрудничества с судом. Эта новость нависла тенью над собранием, которое проходит сегодня в Гааге.

Теперь и Россия отозвала свою подпись, поставленную под договором о создании суда. Президент Путин, по-видимому, опасается, что российских граждан могут привлечь к ответственности в Гааге, например, среди прочего в связи со сбитым самолетом, следовавшим рейсом MH17. Ставит ли это под сомнение весь суд?

ФАТУ БЕНСУДА, генеральный прокурор Международного уголовного суда: Россия была одним из основателей суда, но так и не ратифицировала договор. Поэтому российский шаг не ослабит суд. Россия никогда его и не укрепляла.

Супердержава США бойкотирует суд с начала его [Джорджа Буша] президентства. Если в Гааге вздумают судить американских солдат, то США грозятся освободить своих граждан силой.

ЭЛИЗАБЕТ ЭВЕНСОН, представитель организации Human Rights Watch: Могущественные страны ставят себе вне юрисдикции суда. США, Россия, Китай. И в то же время в Совете Безопасности ООН эти страны участвуют в принятии решений, какие дела тут будут рассматриваться.

Никто не может принудить к чему-то могущественные страны. Однако большая часть государств – членов Гаагского суда согласны с тем, что нарушения прав человека должны быть наказуемы во всем мире.

Международный уголовный суд: как работает и может ли повлиять на Россию

Международный уголовный суд расследует действия России на Украине. Но официально его юрисдикция не распространяется ни на ту ни на другую страну. Разбираемся, как по закону возможно такое расследование и будут ли государства выполнять решение суда.

По состоянию на 28 марта 42 страны-участницы обратились в Международный уголовный суд (МУС) по поводу событий на Украине. А месяцем назад он объявил, что будет расследовать ситуацию. Прокурор Карим Хан посчитал, что на Украине совершены «военные преступления и преступления против человечности». Он пообещал расследовать их и другие незаконные действия сторон спецоперации.

Обращение стран необходимо, потому что по закону МУС не может расследовать преступления на Украине: страна не ратифицировала основной документ суда — Римский статут. На текущий момент в международном договоре участвуют 123 страны, в том числе Греция, Португалия, Швейцария и даже Афганистан. США в список не входит.

Теперь, если прокурор найдет доказательства преступлений, начнется суд. И в случае обвинительного приговора виновным назначат тюремный срок. Но будет ли исполняться решение суда, неясно. Ведь ни Россия, ни Украина не являются участниками МУС.

Как работает Международный уголовный суд

МУС работает с 1 июля 2002 года. Согласно ст. 5 Римского статута, он расследует:

  • геноцид (попытки уничтожить национальную, этническую, расовую или религиозную группу);
  • военные преступления (любые нарушения Женевских конвенций, в том числе пытки и бесчеловечное обращение, умышленные убийства, взятие заложников);
  • преступления против человечности (нападения на гражданское население, в том числе убийства, изнасилования, пытки);
  • преступления агрессии (применение вооруженной силы государством против суверенитета, целостности или независимости другого государства).

Учреждение состоит из трех органов:

  • Ассамблеи государств-участников (избирает судей и прокурора, утверждает бюджет);
  • Международного уголовного суда (состоит из президиума, палаты судей, канцелярии прокурора и секретариата);
  • Целевого фонда для жертв (помогает жертвам осужденных МУС преступников).

МУС рассматривает уголовные дела в отношении людей. В качестве наказания за любое из преступлений он может назначить лишение свободы до 30 лет, пожизненное лишение свободы (если речь об особо тяжком преступлении), штраф (размер не уточняется) и конфискацию доходов, имущества и активов, полученных в результате преступления (ст. 77 Римского статута).

Судебное разбирательство в МУС проходит только с участием обвиняемого, в зале суда присутствуют прокурор и защитник (ч. 6 Римского статута). Здесь, как и везде, действует презумпция невиновности, бремя доказывания лежит на прокуроре, а свидетели обязаны давать правдивые показания. Решение по делу принимают судьи, государства — участники МУС в этом не участвуют. В МУС работают 18 судей, они избираются государствами-участниками на девять лет и представляют региональные группы (Африку, Восточную Европу, Азию, Латинскую Америку, Западную Европу).

Международный суд находится в Гааге (Нидерланды), но у него есть отделения, которые проводят расследования преступлений на местах. Они расположены, в частности, в Кении и Уганде.

Что касается статистики работы, то пока обвинитель начинал расследование в 14 случаях. В основном расследовались и расследуются преступления на территории африканских государств, совершенные в ходе гражданских войн, переворотов и межэтнических конфликтов. Часть подозреваемых скрывается от правосудия, в ряде случаев обвинения были сняты. Но некоторые были осуждены. Например, главу восстания в Конго Боско Нтаганда в 2019 году приговорили по 18 составам, включая убийства, изнасилования, сексуальное рабство и использование детей в качестве солдат.


  • на территории страны, которая ратифицировала Римский статут, всего их 123;
  • если его совершил гражданин страны, которая ратифицировала Римский статут;
  • если с просьбой о расследовании обратилась страна, которая не ратифицировала Римский статут, но признает юрисдикцию МУС в отношении конкретного преступления;
  • если о расследовании просит Совет Безопасности ООН;
  • по инициативе прокурора.

Получается, что МУС может расследовать преступления в любой стране мира. Подписание и ратификация Римского статута необязательное условие.

Исполнение решений суда

С исполнением решений МУС сложнее. У суда нет собственных полицейских сил или исполнительного органа. Поэтому в части исполнения приговоров суд полагается на сотрудничество со странами, которые ратифицировали Римский статут. Они проводят аресты, доставляют подозреваемых в суд, замораживают их активы и заключают осужденных в тюрьмы своих стран.

Загайнов добавляет, что МУС не проводит судебные заседания без присутствия обвиняемых. Суд выдает ордер на арест стране, в которой находится предполагаемый преступник. Но если местные правоохранительные органы не привезут человека, то заседание не состоится, приговора не будет и нечего будет исполнять. Отсюда можно сделать вывод, что если подозревать в преступлениях будут гражданина России, привлечь к ответственности его не получится. Россия не признает юрисдикцию МУС и вряд ли повезет кого-то в Гаагу.

Украина тоже подписала документ в 2000-м. Но ратификация и подписание Римского статута — это не одно и то же. На территории стран, которые только подписали международный договор, МУС юридически бессилен. С другой стороны, страна может признать юрисдикцию МУС по конкретному делу и тогда будет обязана исполнить решение суда. Украина так уже делала. В 2013 году правительство страны попросило МУС расследовать преступления, совершенные на территории Украины с 21 ноября 2013 года по 22 февраля 2014 года. Позже Украина написала еще одно обращение в МУС и бессрочно признала юрисдикцию суда. Выходит, что решения МУС для Украины будут обязательными.

Международный суд ООН в Гааге

С тех пор, как закончилась Вторая мировая война, в современном мире живет идея о создании международного уголовного суда, признаваемого всеми государствами, обладающего широкими полномочиями, отстаивающего справедливость и защищающего всех несчастных на земле — всех тех, кого угнетают, подавляют, унижают диктаторские режимы, все тех, кто страдает в ходе жестоких войн.

С тех пор, как закончилась Вторая мировая война, в современном мире живет идея о создании международного уголовного суда, признаваемого всеми государствами, обладающего широкими полномочиями, отстаивающего справедливость и защищающего всех несчастных на земле — всех тех, кого угнетают, подавляют, унижают диктаторские режимы, все тех, кто страдает в ходе жестоких войн.

Когда была заключена Римская конвенция, на основе которой был создан Гаагский международный трибунал, свои подписи под этим документом поставили США и Израиль. Однако уже тогда оба государства опасались неоправданного использования этого института.

Поэтому каждое из них, в свое время, сообщило об отказе ратифицировать данную конвенцию. В США был принят очень жесткий закон, касающийся Гаагского трибунала (The Hague Invasion Act). Закон запрещает передачу какой-либо информации Гаагскому суду — напрямую или косвенным образом. В законе прописаны механизмы прямого вмешательства США в ситуацию, когда граждане этого государства подвергаются аресту по распоряжению Гаагского трибунала.

Что заставило США и Израиль, а также еще ряд государств, предпринять столь жесткие меры в отношении этой международной судебной инстанции? Чтобы понять это, достаточно взглянуть на сайт Гаагского трибунала и прочитать рубрику All cases, в которой упоминаются дела, рассматриваемые в настоящее время: Демократическая республика Конго, Центрально-африканская республика, Уганда, Судан, Кения, Ливия, Кот-д'Ивуар.

Почти все фигуранты — африканские государства. Невозможно, естественно, отрицать тот факт, что положение с правами человека в Африке крайне неблагополучно. Но неужели Гаагский трибунал не нашел еще какие-либо страны, в которых нарушаются базовые права граждан? Или причина кроется в ином? Африка, как известно, самый «неблагополучный ребенок» планеты. На этом континенте находятся самые бедные страны, не обладающие каким-либо весом в мировой иерархии. Против этих стран можно действовать без излишних опасений.

Сегодня многие страны понимают, что Гаагский трибунал совсем не похож на тот международный судебный институт, о котором мечтали народы после окончания войны. Возникают серьезные сомнения по поводу приверженности трибунала делу справедливости. Вызывает сомнения способность этой инстанции вершить справедливый суд. Сирия, Северная Корея, жертвы варварских акций ИГИЛ на Ближнем Востоке — все это не интересует трибунал в Гааге.

Становится ясно, что Гаагский трибунал не отвечает тем критериям, на основе которых был создан. Этот институт должен был стать рупором всех обездоленных и обреченных в мире. Международное сообщество обязано самым серьезным образом обсудить деятельность Гаагского трибунала. Необходимо понять, насколько эта инстанция является релевантной в современном мире. Не превратился ли Гаагский трибунал в инструмент для политического манипулирования?

У международного суда нет в качестве противовеса некоего законодательного органа. Его исполнительные возможности также весьма незначительны. Можно интерпретировать решения этой инстанции в любом ключе, в зависимости от политических потребностей той или иной страны. Что такое военное преступление? Что такое преступление против человечности? Является ли террор военным преступлением и насколько легитимны действия, направленные на подавление террора? Можно ли считать военным преступлением нанесение удара по гражданским объектам, расположенным в зоне боевых действий? Все эти вопросы требуют ответа.

Заседание международного суда в Гааге

В среду 19 апреля Международный Суд ООН объявит первое решение по жалобе Украины против Российской Федерации. Вердикт о так называемых «временных мерах» зачитают в Гааге в четыре часа дня по киевскому времени. Но уже сейчас можно утверждать: не все просьбы Киева будут удовлетворены. Более того, суд может наложить ограничения также на украинскую сторону — несмотря на то, что ответчиком по делу является Россия, а не Украина.

В среду 19 апреля Международный Суд ООН объявит первое решение по жалобе Украины против Российской Федерации. Вердикт о так называемых «временных мерах» зачитают в Гааге в четыре часа дня по киевскому времени. Но уже сейчас можно утверждать: не все просьбы Киева будут удовлетворены.

Более того, суд может наложить ограничения также на украинскую сторону — несмотря на то, что ответчиком по делу является Россия, а не Украина. Итак, попробуем разобраться: идет ли речь о «зраде»; почему не стоит надеяться на полное удовлетворение нашего иска; какие пункты решения суда являются для нас ключевыми, а какие — совсем нереальны? И, наконец, как повлияет нынешнее решение (со всеми его возможными опциями) на окончательный вердикт МС ООН, то есть на наказание России за ее преступления? Обо всем этом — в статье накануне обнародования решения гаагского суда.


Что решаем?

Юридическая материя — штука тонкая, а международное право — и подавно. Не удивительно, что упоминания о судебном процессе, который начался в Международном Суде ООН в Гааге, нередко содержат ошибки. Иногда его называют трибуналом (что принципиально неверно), порой путают с другими органами, расположенными в Гааге, порой — возлагают неоправданные надежды.

Поэтому стоит объяснить, что же должны обнародовать в Гааге 19 апреля по делу «Украина против России». Это еще не будет решением по существу дела, но от этого его значимость не падает. Сейчас Суд должен наложить ограничения на российскую сторону — или же отказаться это делать. Как известно, Украина обвиняет Россию в нарушении двух конвенций: о финансировании терроризма и о расовой дискриминации (кстати, не обращайте внимания на то, что этот термин звучит странно, в конвенции говорится также об этнической и других видах дискриминации). По правилам Суда ООН, на обвиняемую страну могут быть наложены ограничения еще до начала рассмотрения дела по существу. Именно на этом этапе мы находимся сейчас.

И это — вовсе не формальность. Киев просит у суда немало: здесь и немедленное возобновление деятельности Меджлиса крымско-татарского народа (запрещенная в России организация — прим. ред.), и запрет поставок боевикам «Л/ДНР» (мы уже публиковали полный перевод исковых требований и претензий; перечень запрошенных временных мер — в конце публикации). Промежуточный вердикт МС ООН в значительной мере определит, каким может быть окончательное судебное решение по нашему иску.

Но самое главное то, что все запрошенные ограничения, в случае их утверждения в Гааге, дают Украине дополнительный рычаг давления на РФ и дополнительные козыри в процессе. Россию обяжут остановить поставки оружия боевикам, но она этого делать не будет? Что ж, мир получит еще одно доказательство, что РФ плевать на международное право, а Гааге будут представлены дополнительные доказательства неуважения российской стороны к Суду ООН. Одна проблема: уверенности в том, что утвердит суд, до сих пор нет даже в МИД — это подтвердили ЕП несколько должностных лиц, ответственных за юридическое сопровождение процесса.

Победа не в кармане

Именно на этом прокололась в свое время Грузия — ее жалобу, поданную после нападения РФ на Южную Осетию, отклонили не из-за правоты России, а именно по формальным причинам, которые позволили суду сказать, что он не имеет юрисдикции рассматривать жалобу. Интересная деталь: наличие юрисдикции определяется дважды. Сначала Суд выносит решение, есть ли у него юрисдикция prima facie (дословный перевод — «юрисдикцию на первый взгляд»). Это — необходимое условие для того, чтобы Суд ООН принял решение о временных мерах. А уже потом, спустя год-два, принимается окончательное решение о юрисдикции; оно необходимо для вынесения решения по существу дела. Грузия прошла первый этап, а на втором — остановилась. А по украинской жалобе обе юрисдикции — prima facie и окончательная — будут подтверждаться даже дважды. Как уже упомянуто выше, мы обвиняем Россию в нарушении двух конвенций, по каждой из них решение выносится отдельно.

А теперь хорошая новость. Грузинский пример дает основания рассчитывать на то, что в среду суд огласит положительное решение по крайней мере по одной из конвенций. Речь идет об «антидискриминационной» конвенции, где мы оспариваем действия РФ в Крыму. Дело в том, что грузинская жалоба касалась этой же конвенции. Она была подготовлена значительно хуже украинской (Грузия обратилась в суд всего через пять дней после начала российской агрессии), и все равно в Гааге нашлись голоса для того, чтобы утвердить временные меры. По второй конвенции, где речь идет об агрессии на Донбассе, такой уверенности нет.

«Если Суд не будет отступать от логики 2008 года, то по Конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации шансы на признание юрисдикции prima facie в деле «Украина против России» очень высоки… В случае Конвенции о борьбе с финансированием терроризма Суд вступает на неизведанную территорию — никаких дел с ней МС ООН не рассматривал», — объясняет международный юрист Николай Гнатовский (интервью-комментарий Гнатовского читайте ниже в этой публикации). Возможно, украинскому читателю кажется, что финансирование террористов со стороны РФ является очевидным, но у юристов уверенности нет. Даже в МИД признают: все зависит от того, какое прочтение конвенции выберет Суд ООН. Николай Гнатовский не исключает, что Суд решит «избавиться от украинского дела» и примет решение об отсутствии даже prima facie юрисдикции, чтобы не открывать первые слушания по конвенции о противодействии терроризму. А формальные основания для этого найдутся.

Интересная деталь: на слушаниях в Гааге россияне не оспаривали даже тот факт, что «Бук», который сбил пассажирский Boeing, был завезен из РФ и после выстрела вернулся в Россию. Защита РФ сконцентрировалась на доказывании того, что у операторов зенитно-ракетного комплекса не было умысла сбивать именно пассажирский самолет. Еще одна линия РФ — попытка доказать, что во время военных действий терроризм невозможен в принципе. Украина доказывает, что и война, и терроризм встречаются одновременно. «Юридическая позиция Украины очень хорошо обоснованна; вопрос в том, какую позицию займет Суд», — считает советник министра иностранных дел Тарас Качка. «При этом Россия требует не применять мер вообще. Поэтому временные меры в любой формулировке будут победой Украины», — подчеркнул он.

Ограничения для Украины

У МИД действительно есть основания считать «победой» утверждение любых временных мер (точнее, их неутверждение будет означать наше поражение). Тем не менее, формулировки тоже важны. «Не все просьбы Киева будут удовлетворены», — говорится в начале статьи. Об этом действительно можно говорить уже сейчас, до публикации решения. Нет сомнений, что юристы, которые формировали украинскую «запросную позицию», также понимали: суд согласится не на все. Самый яркий пример — просьба Украины о том, чтобы Суд обязал РФ приостановить действие указа Путина о запрете Меджлиса. По мнению автора этих строк, шансы на удовлетворение этого пункта близки к нулю. И это не будет виной Украины. На этом этапе Гаага, скорее всего, вообще не будет упоминать конкретных организаций — ни Меджлис, ни «Л/ДНР». Скорее всего, в среду мы получим решение, вообще не похожее на то, о чем мы просили.

Но есть один пункт, заслуживающий отдельного внимания. В документах, поданных Украиной в Гаагу, он звучит так: «Российская Федерация должна останавливать и предотвращать осуществление всех денежных переводов с территории РФ, а также поставки оружия, транспортных средств, оборудования, обучение групп, принимающих участие в террористических актах против мирного населения на Украине, или тех, о которых РФ известно, что они могут участвовать в террористических актах в будущем, включая, но не ограничиваясь «ДНР», «ЛНР», группой «Харьковские партизаны» и связанными с ними группами и лицами».

И здесь важна не формулировка (она точно не сохранится). Важна суть. Если в промежуточном решении Суда ООН сохранится прямой запрет на поддержку Россией боевиков, это позволит говорить о неоспоримой победе Украины. И, наконец, о том, что почти наверняка будет в решении и что точно не является «зрадой». Суд ООН часто налагает временные меры на обе стороны процесса. Особенно — по жалобам, подобным украинской. Поэтому не удивляйтесь, если в решении Суда будут ограничения и требования в наш адрес — их появления ожидают все юристы-международники, с которыми общалась ЕП. Конечно, в случае, если prima facie юрисдикция вообще будет подтверждена.

Почти наверняка Суд ООН обяжет Украину соблюдать права национальных меньшинств (ведь россияне в представленных Гааге документах приводят привычные нам мифы о «притеснениях русскоязычных»). Вполне вероятно, что судьи напомнят как Москве, так и Киеву о недопустимости поддержки террористической деятельности, от кого бы она ни исходила. Согласно одному из предположений, суд может упомянуть как пророссийских боевиков, так и украинские «добровольческие батальоны». Это не означает их уравнивания; это лишь будет свидетельствовать, что Киеву придется убедить Гаагу в том, что реформирование добробатов завершено, а нарушителей закона наказывают независимо от того, есть ли у них военный опыт. Все эти задачи Киеву выполнить несложно. Главное, чтобы временные меры вообще были утверждены. Об этом, а также об их содержании мы узнаем очень скоро. А пока вашему вниманию — интервью-комментарий Николая Гнатовского, юриста-международника, президента Европейского комитета по предотвращению пыток и негуманного или унизительного обращения, в котором он рассказывает о возможных действиях Киева- в том числе в случае, если в среду Суд ООН примет решение не в пользу Украины.

— Можно ли быть уверенным в признании судом юрисдикции prima facie по обеим конвенциям? Если нет — то по какой из конвенций ситуация более размыта?

— В делах такого рода ни в чем нельзя быть уверенным. Конечно, если говорить о Конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации (КЛРД, по-английски — CERD), то напрашивается упоминание о деле «Грузия против России». В 2008 году Международный Суд издал приказ о временных мерах по просьбе Грузии. Если Суд не будет отступать от логики 2008 года, то по этой конвенции
шансы на признание юрисдикции prima facie в деле «Украина против России» очень высоки. Впрочем, не следует забывать, что, во-первых, в 2008 году приказ МС ООН был принят лишь с минимальным перевесом голосов «за» (8 голосов судей против 7), а во-вторых, в конечном итоге Международный Суд заявление Грузии отклонил. В случае Конвенции о борьбе с финансированием терроризма (CSFT) Международный Суд вступает на неизведанную территорию — никаких дел по ней МС ООН не рассматривал. Что-то отдаленно похожее было разве что в делах, связанных с трагедией над Локерби (в 1988 году в результате взрыва на борту Boeing 747, организованного властями Ливии, погибло 270 человек), но здесь аналогия является опосредованной. В нашем деле Международный Суд уже на этапе временных мер стоит перед важным выбором: он может либо выполнить важную функцию международного правосудия в борьбе с терроризмом, издав приказ о временных мерах и рассмотрев далее дело по существу; либо как можно скорее найти формальную причину отказать Украине в рассмотрении этой жалобы.

Второй вариант станет досадной потерей Международным Судом уникального шанса стать действительно важным международным органом, но, конечно, он облегчит жизнь судьям, поскольку потребует значительно меньше профессиональной работы. Избавиться от украинского дела просто. Например, можно зацепиться за процедуру урегулирования спора до его передачи, которая сложнее той, что предусмотрена в CERD, и предполагает, помимо переговоров, создание арбитража, и оценить соответствующие усилия Украины как недостаточные (квалифицировав предложение Украины создать камеру ad hoc Международного Суда как не являющееся предложением создать арбитраж). Другой вариант — согласиться с парадоксальным, как его очень дипломатично назвала украинская сторона, аргументом представителей России, что обязанность государства предотвращать терроризм не включает обязанность к нему не прибегать и т.п.

— Известно, что суд в своих выводах часто накладывает ограничения на обе стороны конфликта. Но как это возможно в украинском деле, если по обеим конвенциям наши требования касаются исключительно действий России, на которые Киев не влияет (к примеру, запрет Меджлиса или поставки оружия боевикам «Л/ДНР»)?

— Всегда можно сформулировать соответствующие меры абстрактным языком, плюс добавить то, что находится под контролем Украины. Например, можно потребовать от украинской стороны не препятствовать доставке гуманитарной помощи и т.д.

— Распространен ли в практике суда подход, когда временные меры полностью переписываются и выдается что-то свое?

— Да, довольно распространен. Это произошло не только в деле, наиболее похожем на наше — «Грузия против России» в 2008 г., но и в ряде других дел, в частности «Демократическая Республика Конго против Уганды» (приказ Международного Суда о временных мерах 2000 г.), «Камерун против Нигерии» (1998 г.), «Босния и Герцеговина против Югославии/Сербии и Черногории» (1993 г.) и др. Суд неоднократно подчеркивал, что у него есть полномочия принимать временные меры, частично или полностью отличающиеся от тех, о которых его просили государства. Более того, Суд имеет право принимать временные меры, даже если стороны его об этом не просили, по собственной инициативе (proprio motu). Суд отмечает, что цель временных мер — обеспечить права, которые формируют предмет рассмотрения дела.

— Если в конце концов МС ООН откажет во временных мерах по одной из конвенций, будет ли это означать для нас, что в рассмотрении дела по существу мы также близки к проигрышу?

— Конечно, это будет плохим знаком, хотя формально рассмотрение продолжится. В среду только объявят приказ (order) Международного Суда о временных мерах, до решения (judgment) еще далеко. Если содержание приказа будет совсем плохим, Украине стоило бы подумать о том, чтобы «достать» Суд с другой стороны. Одним из возможных, хотя и непростых путей является организация обращения Генассамблеи ООН к Международному Суду с запросом о консультативном заключении. В таком случае не будет нужды ограничиваться предметом конвенций (CERD или CSFT), а можно ставить широкие вопросы о квалификации действий РФ в Крыму и, возможно, в восточных областях Украины. Хотя консультативное заключение, в отличие от решения в споре между государствами, само по себе не создает юридических обязательств, его практическое значение для Украины вряд ли было бы существенно ниже.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: