Как назывались суда персов

Обновлено: 28.03.2024

Персидский флот прибыл к Афетам через 16 дней после выступления армии из Фермы. Точное место, где он встал на якорь, неизвестно. Геродот пишет, что оно было примерно в 80 стадиях (15 км) от Артемисия и что там было много питьевой воды. «Около 80 стадий» на деле может означать от 70 до 90 стадий (13—17 км). Это сужает территорию поиска до Олизонского или Платанийского заливов. В. К. Притчет, который много лет исследовал места знаменитых сражений Древней Греции, выдвигает убедительные доводы в пользу того, что это был именно Платанийский залив. Он состоит из ряда небольших пляжей, разделенных скалистыми мысами. Самый большой из этих пляжей всего 450 метров в длину. На этом пляже, расположенном к западу от Платании, находится источник. В самой Платании имеется небольшой ручей. Персам, которые вряд ли хотели и дальше терять корабли из-за капризов погоды, нужно было вытащить суда на берег. Следовательно, им требовалось достаточно места для того, чтобы разместить весь свой флот. Ни один из пляжей у Платании не может вместить более одного ряда кораблей. При условии, что весь флот состоит из 450 судов, каждому из которых требуется как минимум 7 метров, общая протяженность стоянки должна быть более трех километров. Платанийский залив мог вместить только около 80 судов, а залив к западу от него — около 65. Это означает, что весь остальной флот, по всей вероятности, поотрядно, разместился вдоль крошечных пляжей, протянувшихся на запад от Платании до Олизонского залива, расположенного шестью километрами дальше. Пляжи там такие узкие, что места хватило бы только для того, чтобы вытащить из воды корму корабля; при этом они обрываются в воду достаточно резко — следовательно, носы триер были скорее всего полностью на плаву. Такое положение можно считать обычным делом, когда сражение должно было вот-вот начаться — оно позволяло легко и быстро спустить корабли на воду. Вспомогательные суда могли просто стать на якорь вблизи берега. У греков, находившихся на южной стороне пролива, было одно существенное преимущество перед противником, разместившимся на северной стороне. Это преимущество давала легкая дымка, которая в течение почти всего дня не давала возможности разглядеть что-нибудь с северного берега, в то время как с южного все было прекрасно видно. Благодаря этому греки могли легко наблюдать за передвижениями персов, а их собственные действия оставались незаметными. Этим преимуществом они воспользовались с большой выгодой для себя. Персы опасались, что, когда они начнут атаку, греки могут отступить в узкую часть Эвбейского пролива, которая находится примерно на 20 км восточнее. Ширина пролива в этой части всего 3 километра, и греческие корабли с одинаковой легкостью могли как сражаться там, так и спастись бегством. Греки действительно выбрали очень хорошее место, поскольку у них всегда был наготове путь к отступлению.


Карта, показывающая расположение сил в битве при Фермопилах. А — Леонид, В — Ксеркс, С — греческий флот, О — флот персов. Мужество спартанцев в битве при Фермопилах вошло в поговорку.

Персидский флот вряд ли мог пройти пролив, не разбив предварительно весь греческий флот, так как в противном случае греческие корабли атаковали бы с тыла — когда первая часть флота противника уже находилась в проливе. Персы решили обойти греков, отправив часть своих кораблей вокруг Эвбеи для того, чтобы занять пролив. В полдень того дня, когда они прибыли на место, двести триер было отправлено за остров Скиаф, вероятно, для того, чтобы охранять пролив для тех кораблей, что все еще продолжали прибывать. (На самом деле, к числу 200 следует относиться осторожно.) Затем они обошли остров и, оставаясь далеко от берега, чтобы наблюдатели на мысе Артемисий не могли их разглядеть, двинулись вдоль восточного побережья Эвбеи. Греки к тому времени, вероятно, покинули Скиаф, потому что об этих перемещениях они узнали только от перебежчика. Скорее всего наблюдательный пост на Скиафе был оставлен после захвата трех сторожевых триер. Перебежчика, который рассказал обо всем грекам, звали Скиллий, и он был самым знаменитым ныряльщиком своего времени. Сбежать ему удалось, переплыв Эвбейский пролив. Греки немедленно отправили быстрый корабль через пролив Эврип для того, чтобы предупредить 53 афинские триеры, которые стояли в резерве, ожидая передвижений персидского флота. Перебежчика, который рассказал обо всем грекам, звали Скиллий, и он был самым знаменитым ныряльщиком своего времени. Сбежать ему удалось, переплыв Эвбейский пролив. Греки немедленно отправили быстрый корабль через пролив Эврип для того, чтобы предупредить 53 афинские триеры, которые стояли в резерве, ожидая передвижений персидского флота. Пятнадцать кораблей персидского флота поздно снялись со стоянки, расположенной дальше на побережье, и не сумели соединиться с основной частью флота у Афет до того, как остальные корабли ушли. Эти припозднившиеся суда вошли в пролив между Скиафом и материком ближе к вечеру, когда свет заходящего солнца мешал морякам смотреть на запад. Они не увидели персидский флот в тенях, накрывших Платанийский залив, зато отлично разглядели греческие корабли, сверкавшие в солнечных лучах на юго-западе. Персы приняли их за своих и направили триеры прямо в руки поджидавших их греков. Этот эпизод интересен, поскольку позволяет представить размер персидской стоянки на востоке: если бы какие-то корабли стояли к востоку от Платании, их было бы видно с моря, в то время как стоянка у самой Платании скрыта мысом на восточном конце. Перебежчика, который рассказал обо всем грекам, звали Скиллий, и он был самым знаменитым ныряльщиком своего времени. Сбежать ему удалось, переплыв Эвбейский пролив. Греки немедленно отправили быстрый корабль через пролив Эврип для того, чтобы предупредить 53 афинские триеры, которые стояли в резерве, ожидая передвижений персидского флота. К сожалению, параллельный отчет Геродота о событиях в армии и на флоте в этом месте прерывается. Похоже, что он как-то потерял два дня. Флот прибыл к Афетам на шестнадцатый день после того, как армия вышла из Фермы. События этого и трех последующих дней, кажется, соединились у него в два дня. А. Р. Берн в книге «Персия и греки» подробно изучил эти события и предложил свою реконструкцию, которой я в основном и пользуюсь дальше. Перебежчика, который рассказал обо всем грекам, звали Скиллий, и он был самым знаменитым ныряльщиком своего времени. Сбежать ему удалось, переплыв Эвбейский пролив. Греки немедленно отправили быстрый корабль через пролив Эврип для того, чтобы предупредить 53 афинские триеры, которые стояли в резерве, ожидая передвижений персидского флота. На следующий, семнадцатый день персы не предпринимали попыток атаковать греческие корабли, поскольку ожидали отряд, отправившийся вокруг Эвбеи. Позже днем греки спустили свои корабли на воду и отошли на веслах в глубь пролива, решив осуществить небольшую вылазку, чтобы разведать настрой противника и узнать что-нибудь о его тактике.


Место стоянки персидских кораблей в Плотанийском заливе у южной оконечности мыса Магнесия. Здесь размещалось около 80 судов. Остальные корабли растянулись вереницей вдоль небольших заливчиков к западу вплоть до самого Олизонского залива.

Когда персы увидели приближающийся греческий флот, они также вышли в море. Греки, вероятно, шли на веслах, выстроившись ромбом. Вражеские корабли, снимаясь с многочисленных стоянок, попытались воспользоваться своим превосходящим числом и большей маневренностью и окружить греческие суда. Когда персы приблизились, греческие триеры по сигналу с корабля Еврибиада развернулись носами к врагу, а кормами сблизились так, чтобы образовался круг. Затем, по второму сигналу, они атаковали более легкие персидские корабли. Персы, понадеявшиеся на легкую победу, очутились в настоящей западне: они подплыли к греческим судам слишком близко и не могли воспользоваться своей высокой маневренностью. Греки навязали персам свои условия боя. Сражение было остановлено спустя не которое время из-за наступления темноты. Греческий флот отправился обратно к Артемисию, вдохновленный собственным успехом — морякам удалось захватить 30 вражеских судов, а еще несколько повредить или затопить. О потерях греков Геродот ничего не пишет, но несколько триер, должно быть, затонуло. В ту ночь задул сильный юго-западный ветер и разразился страшный ливень. Ветер принес обломки судов с битвы прямо к стоянке персов, и они застряли среди только частично вытащенных на берег кораблей. Хотя флот, стоявший у Афет, понес некоторый урон, его неприятности не шли ни в какое сравнение с теми, что выпали на долю отряда, отправленного вокруг южной оконечности Эвбеи. Буря обрушилась на них со всей силой и выбросила на скалы у южного конца острова. Геродот пишет, что на следующее утро 53 афинские триеры, что сторожили южную оконечность Эвбеи, приплыли к Артемисию с вестью о гибели всего персидского отряда. Это было бы невозможно чисто технически, и ясно, что историк потерял в своем рассказе целый день. Скорее всего в тот день ничего не происходило, так как обе стороны чинили полученные при шторме повреждения. Афинские корабли пришли с новостью о кораблекрушении на следующее, девятнадцатое утро. В тот же день объединенный греческий флот вновь вошел в пролив. На этот раз, возможно, благодаря дымке над водой, им удалось подобраться незамеченными и обрушиться на киликийские корабли, которые находились в это время на стоянке. Греки уничтожили несколько судов и буквально растворились в сумерках. Вероятно, киликийский отряд располагался в Олизонском заливе и греческий флот, следуя мимо мыса Гриба, а затем вокруг западного мыса, смог незаметно войти в залив и атаковать. Все это вполне похоже на правду, так как корабли скорее всего появились при свете заходящего солнца, когда их не так легко было разглядеть.

Падение Персидского царства (С. Л. Утченко)

Падение Персидского царства (С. Л. Утченко) Весной 334 г. до н. э. сотни кораблей перевозили пехоту и конницу македонского царя Александра через узкий Геллеспонт на берег Малой Азии. Отсюда начинал Александр поход в сердце огромной Персидской державы.Немного войска имел

II. ЭПОХА ПЕРСИДСКОГО ВЛАДЫЧЕСТВА В ГРУЗИИ (Шах-Аббас)

II. ЭПОХА ПЕРСИДСКОГО ВЛАДЫЧЕСТВА В ГРУЗИИ (Шах-Аббас) Величайший из шахов Персии, Лев Ирана, как его называют история и народ, шах-Аббас занимал персидский престол на самом переломе XVI и XVII веков. Это была одна из тех исторических личностей, отмеченных судьбой, которым

Прибытие персидского флота

Прибытие персидского флота Персидский флот прибыл к Афетам через 16 дней после выступления армии из Фермы. Точное место, где он встал на якорь, неизвестно. Геродот пишет, что оно было примерно в 80 стадиях (15 км) от Артемисия и что там было много питьевой воды. «Около 80

Образование Персидского царства. Кир

Образование Персидского царства. Кир Одновременно с мидянами на территории Ирана появились и другие племена, которые в надписях называются парсуа и, очевидно, являются предками древних персов.Ассирийские цари ведут борьбу с этими племенами, которые довольно прочно

Прибытие Пансы. Форум галлов. Прибытие Гирция

Прибытие Пансы. Форум галлов. Прибытие Гирция Но и Гирций обучался военному искусству в военных кампаниях Юлия и, предвидя возможность нападения на Пансу, как раз перед его прибытием выслал сильный Марсов легион с двумя преторианскими когортами встретить вновь

69 О роде персидского царя Арташеса вплоть до его прекращения

69 О роде персидского царя Арташеса вплоть до его прекращения Теперь перейдем к перечислению царей из рода Арташеса, вплоть до упразднения их власти. После Аршавира, как мы сказали, царствует Арташес — тридцать четыре года, Дарий тридцать лет, Аршак — девятнадцать лет,

Положение Греции накануне персидского вторжения

Положение Греции накануне персидского вторжения К этому времени Эллада представляла собой совокупность независимых друг от друга городов-государств с самоуправлением. В силу постоянно меняющейся обстановки эти города-государства то вступали в союз друг с другом, то,

4. Выбор невесты для персидского царя

4. Выбор невесты для персидского царя а. КНИГА ЕСФИРЬ. «Персидские» обычаи выбора невесты для царя описаны в книге Есфирь как важное государственное дело, в котором принимали участие все области царства. Выборы невесты — длительные и многоступенчатые. Выбирали не только

Как индусы добывают золото для персидского царя

Как индусы добывают золото для персидского царя Персы говорят, что Кир был у них — царь-отец, Камбис — царь-господин, а Дарий — царь-торгаш.Так говорят потому, что при Кире и при Камбисе народы персидского царства приносили царям лишь подарки, какие хотели, а при Дарии

V. Завоевание Индии и Персидского залива (327-325 гг. до н. э.)

V. Завоевание Индии и Персидского залива (327-325 гг. до н. э.) Усмирив восточные сатрапии, Александр смог наконец-то приступить к завоеванию Индии. Весной 326 г. до н. э. после тяжелого перехода македонская армия наконец выходит к берегам Инда. Казалось, что победа при Поросе

* Баба-ханом называли персидского Фатх Али-шаха.

* Баба-ханом называли персидского Фатх Али-шаха. ____________________Между тем, ген.-майору Несветаеву понравились мои соображения, почему и послал он троицкий полк в Карабаг, на помощь находящимся там русским войскам. Полк, приходя в Гандзак, взял с собой полковника Карягина (5) с

Гребное судно Персидского залива из Саудовской Аравии

Гребное судно Персидского залива из Саудовской Аравии Это судно не фигурирует ни в одном из известных автору справочников. Возможно, это та самая шайти, о которой упоминалось ранее.Судно странным образом, по мнению автора, похоже на наши казацкие чайки.Обращает на себя

Страны Персидского залива

Страны Персидского залива Странам Персидского залива понятие «водная политика» почти не знакомо. Юг аравийского полуострова является одним из самых засушливых мест на земле. Доминирующий ландшафт – пустыня. Из-за ничтожно малого количества водоемов и

Транслитерация с персидского, турецкого и урду

Транслитерация с персидского, турецкого и урду В данной работе я транслитерирую технические термины в единой форме, обычно арабской. Но если оригинальная форма слова является персидской или турецкой, то в форме этих языков. Так, например, в разных языках варьируются

Можно критиковать геополитику, разделяющую человеческие цивилизации на морские и сухопутные, но трудно поспорить с тем, что некоторые народы очень тесно связаны с мореплаванием и буквально рождаются на кораблях, другие же, наоборот, редко и неохотно встречаются с водной стихией.

Флотэто, наверное, последнее, о чём вы подумаете, говоря о государстве Сасанидов. Закованные в броню всадники-катафракты, огромные рельефы, вырубленные в скалах Иранского нагорья, огненные зороастрийские ритуалы, манихейство… но не корабли.

Однако, оказывается, сухопутное государство Сасанидов издавна осуществляло морские плавания по Индийскому океану. Персы остановились в шаге от того, чтобы создать собственный флот по римскому образцу и надолго закрепиться на Средиземном море. Но этого не случилось. О том, как родилась и погибла военно-морская мощь Сасанидского государства, рассказывает кандидат исторических наук Владимир Алексеевич Дмитриев. Мы публикуем его статью в рамках совместного проекта с историческим журналом «Вестник древней истории».

До последнего времени в военно-исторической литературе бытовало устойчивое представление о сасанидском Иране как о государстве, чьи вооруженные силы были представлены исключительно сухопутными родами войск, а в работах, так или иначе затрагивающих проблемы сасанидской военной истории, о флоте в лучшем случае упоминалось лишь вскользь. В ряде недавних публикаций нами была предпринята попытка восполнить данный пробел и проследить историю боевых действий с участием сасанидского военно-морского флота, однако ряд таких принципиально важных вопросов, как тактико-технические характеристики, типы и функции сасанидских военных кораблей, в указанных исследованиях в силу ограниченности их объема оказался не затронут. Рассмотрению этого круга проблем и посвящена данная статья.

Предваряя дальнейшее изложение, следует сделать ряд предварительных замечаний. Во-первых, говоря о военно-морском флоте Сасанидов, действовавшем в двух бассейнах – Средиземноморском (против римлян) и Индийскоокеанском (против арабов и эфиопов) – необходимо учитывать, что традиции мореплавания и судостроения в Средиземном море, с одной стороны, и в западной части Индийского океана – с другой, изначально имели разные истоки и сильно отличались друг от друга. Для Средиземноморья, начиная с рубежа II–I тыс. до н.э., было характерно строительство парусно-гребных судов с использованием для закрепления бортовых досок на поперечном наборе (шпангоуте) корабельного корпуса деревянных нагелей или железных гвоздей. С конца V – начала VI вв. н.э. данный тип кораблей стал известен под названием «дромон» (δρόμων), который, в свою очередь, представлял собой поздний вариант римской либурны. В западной же части Индийского океана (вероятно, в чуть более поздний период) сложился местный тип парусных морских судов – так называемых «дау» (داو), главные отличительные черты которых состояли в полном (или почти полном) отсутствии весел и креплении к шпангоуту корабля досок, образующих бортовую обшивку, с помощью веревок, а не гвоздей.

Принципиальная схема устройства корпуса судна (1 — форштевень, 2 — киль, 3 — стрингер, 4 — бортовая обшивка, 5 — транец, 6 — шпангоут, 7 — бимс, 8 — палуба)

Принципиальная схема устройства корпуса судна (1 — форштевень, 2 — киль, 3 — стрингер, 4 — бортовая обшивка, 5 — транец, 6 — шпангоут, 7 — бимс, 8 — палуба)

Различия в технологиях кораблестроения в Средиземноморье и бассейне Индийского океана применительно к рассматриваемой эпохе весьма точно охарактеризовал Прокопий Кесарийский, отмечавший, что «суда, которые употребляются у индов, … выстроены не так, как все остальные корабли; они не просмолены и не обмазаны чем-либо другим, и доски их не сколочены проходящими насквозь железными гвоздями, соединяющими их между собой, но связаны веревочными петлями» ( Pers. I. 19. 23; пер. А.А. Чекаловой). В связи с этим очевидно, что говорить о тактико-технических характеристиках кораблей, использовавшихся Сасанидами, следует с учетом региональной специфики театра боевых действий, о котором идет речь в том или ином конкретном случае.

Во-вторых, нельзя не отметить тот факт, что подавляющее большинство сведений о действиях персидского военно-морского флота содержится в текстах восточного происхождения. Обусловлено это тем, что в Средиземноморском бассейне (а значит, и в поле зрения позднеантичных авторов) персидский флот появился только в 620-х годах, т.е. в самом конце существования Сасанидской державы, и действовал очень непродолжительное время, в то время как в северо-западной части Индийского океана (прежде всего, в Персидском заливе, Красном и Аравийском морях) боевые действия с участием флота происходили, хотя и весьма эпизодически, на протяжении практически всей истории сасанидского Ирана. В связи с этим произведения позднеантичной литературы имеющие, как правило, первостепенное значение при изучении военного дела Сасанидов, в данном случае являются недостаточно информативными и отходят на второй план, уступая место трудам восточных (персидских, арабских, сирийских, армянских и китайских) авторов, гораздо лучше осведомленных о действиях персидского флота.

Специфика источников по истории военно-морского флота Сасанидов состоит и в том, что мы, к сожалению, не имеем ни одного оригинального изображения, на основе которого можно было бы судить о том, как выглядели персидские военные корабли сасанидской эпохи. Некоторое (хотя и весьма косвенное) отношение к рассматриваемой теме могут иметь лишь немногочисленные граффити, происходящие из Египта (см. рис. 1). Практически все они содержат изображения кораблей, которые по ряду внешних признаков (прежде всего, отсутствию гребных весел) предположительно могут быть классифицированы как дау. Лишь на одном рисунке мы четко видим кормовую часть корабля, снабжённого не только рулевым, но и многочисленными гребными веслами, что дает основание отнести его к разряду парусно-гребных судов средиземноморского типа. И хотя все эти изображения отражают скорее всего не персидские, а египетские реалии, тем не менее, они представляют собой свидетельство распространенности практики использования кораблей типа дау вплоть до Северо-Восточной Африки.

Почти полностью отсутствуют какие-либо конкретные данные об устройстве, размерах, снаряжении персидских кораблей и в письменных источниках. По сути, единственным исключением в данном отношении является сочинение китайского буддийского монаха Ицзина (635–713), которое содержит некоторые сведения, относящиеся к техническим характеристикам персидских кораблей и в какой-то мере проливающие свет на интересующий нас вопрос. В путевых заметках Ицзина, повествующих помимо прочего о путешествии их автора на персидском судне из южно-китайского порта Гуанчжоу в Индию, содержится мимолетное упоминание об оснастке корабля.

Исходя из упоминания монаха о длине спускавшихся на палубу веревок, можно попытаться определить высоту мачты (или мачт) судна, на котором он плыл. Если взять за основу указанную Ицзином величину (100 локтей), то мы получим длину мачт порядка 25–30 м., что примерно в три раза превосходит аналогичные показатели византийских кораблей того времени, высота мачт которых составляла 8–11 м. С одной стороны, Ицзин, не будучи специалистом в области морского дела и не разбираясь в такелажной оснастке, мог оценить длину веревок приблизительно, употребив выражение «длиной в сто локтей» в значении «очень длинные», и в таком случае приведенные им данные вряд ли следует воспринимать буквально. Однако высота мачт ок. 30 м не будет казаться преувеличением, если учесть, что судно, на котором путешествовал Ицзин, предназначалось для преодоления больших расстояний в водах не только Индийского, но и тайфуноопасного Тихого океана, а значит, должно было иметь более крупные (по крайней мере, по сравнению с византийскими дромонами) размеры как корпуса корабля, так и установленных на нем мачт. Если это так (а серьезных оснований сомневаться в достоверности данных Ицзина и Хой Чао у нас нет), то можно говорить о том, что персы владели навыками постройки крупных судов, рассчитанных на длительное плавание не только во внутренних (например, Красном море или Персидском заливе), но и в окраинных морях северной части Индийского и западной части Тихого океанов.

Таким образом, если безоговорочно принять версию Табари – Масуди (как это делает, в частности, К. Босворт), то мы будем вынуждены признать, что в 575 г. на 8 кораблях в Йемен, помимо 800 воинов, перевозилось примерно столько же лошадей со всем необходимым для их содержания во время довольно длительного плавания, что, в свою очередь, является абсолютно невозможным, поскольку для перевозки такого количества животных (даже без учета воинов) потребовалось бы не восемь, а порядка 60–70 судов.

В качестве возможного варианта решения данной проблемы можно предположить, что экспедиционный корпус Вахриза имел смешанный состав и помимо пехотинцев включал отряд всадников, численность которого, учитывая количество кораблей, первоначально (до гибели двух судов из восьми) составляла около сотни человек. С этим отчасти согласуется имеющееся у Саалиби указание на то, что часть отправленных в Йемен сил составлял отряд тюрок, а они на поле боя традиционно выступали в качестве всадников. В таком случае эти тюрки (своре всего, вместе с кем-то из персов) и могли составить подразделение конницы, упоминаемое Табари и Масуди. Вероятность совместных персидско-тюркских действий, направленных против Византии – пусть и опосредованно, путем удара по союзному ей Аксуму, – косвенно подтверждается тем, что в первой половине 570-х годов наметилось обострение отношений между Византией и Тюркским каганатом, а потому участие тюрок в йеменской экспедиции 575 г. могло иметь не только чисто военное значение, но и определенный геополитический подтекст.

В контексте рассматриваемой проблемы уместно вспомнить о существовании в сасанидском Иране, помимо пехоты и кавалерии, еще одного рода сухопутных войск – элефантерии. Дело в том, что в литературе высказывалось мнение о возможности доставки слонов на Ближний Восток из Индии по морю, и обойти этот сюжет вниманием в рамках данного исследования было бы неверным. Представляется, что, транспортировка сколько-нибудь значительного количества этих огромных животных из Индии на территорию Персии морским путем была маловероятна по причинам, прежде всего, технического характера, а именно – из-за недостаточно высокой для решения такой задачи грузоподъемности морских транспортных судов эпохи древности. В противном случае элефантерией наверняка обладали бы и предшественники Сасанидов – парфянские Аршакиды, изолированные от Индии последовательно сменявшими друг друга греко-бактрийцами, саками, индо-скифами и индо-парфянами, а потому не имевшие возможности получать слонов из Индии по суше. Кроме того, персы, в отличие от парфян, уже в самом начале сасанидской эпохи, при Арташире I (224–241) и Шапуре I (241–272), сумели подчинить восточно-иранские территории и тем самым установить непосредственные контакты с Индией, что позволило вновь поставлять в Иран индийских боевых слонов с использованием традиционных для Ближнего и Среднего Востока сухопутных коммуникаций и тем самым в принципе снимало вопрос о доставке этих животных в Персию морским путем. В связи с этим не случайно и отсутствие упоминаний о перевозке слонов в сасанидский Иран по морю в письменных источниках – очевидно, что подобная практика попросту отсутствовала.

Основываясь на имеющихся в нашем распоряжении источниках, трудно однозначно определить, являлись ли персидские корабли чисто парусными или же имели на борту и гребцов, или вообще передвигались исключительно с помощью весел. Вероятно, как было отмечено выше, и в этом случае следует различать суда, использовавшиеся Сасанидами в бассейне Индийского океана, и те, что применялись ими в Средиземноморье. В источниках, содержащих данные о плавании персов в водах Индийского океана, нигде не говорится о том, что персидские корабли ходили на веслах, и, напротив, совершенно четко указывается на наличие у них парусного вооружения, а потому можно сделать вывод, что в данном регионе персидский флот состоял (по крайней мере, в основном) из парусников типа дау. Это согласуется как с уже упоминавшейся общей особенностью дау, заключающейся в том, что использование их экипажами весел является редкостью, так и с тем, что на египетских изображениях кораблей (см. рис. 1), датируемых VI–VII вв., т.е. поздне- и постсасанидской эпохой, гребные весла в подавляющем большинстве случаев также отсутствуют.

В Средиземноморье, ставшем на короткий срок доступным персам в первой четверти VII в. в результате успехов, достигнутых ими в ходе персидско-византийской войны 602–628 гг., наблюдалась иная картина. Вероятно, здесь персы были вынуждены использовать корабли местной, византийской конструкции, и на то были веские причины. Прежде всего, следует отметить, что до этого времени персидский флот на Средиземном море полностью отсутствовал, а потому очевидно, что для ведения боевых действий в Средиземноморье персы были вынуждены использовать либо византийские корабли, захваченные в качестве трофеев (например, в александрийской, антиохийской или родосской гаванях, либо суда, построенные византийскими корабелами (естественно, по знакомым им технологиям) на египетских или сирийских верфях, а потому неизбежно являвшиеся по своему типу также византийскими. Кроме того, применение в рассматриваемую эпоху на Средиземном море именно дромонов, т.е. парусно-гребных судов галерного типа, имевших относительно небольшую осадку, а потому способных подходить почти вплотную к берегу, было обусловлено факторами природно-географического порядка. С помощью таких кораблей в условиях практически бесприливного Средиземного моря можно было успешно решать задачу по высадке десанта на любом участке средиземноморского побережья вне зависимости от колебаний уровня моря в прибрежной зоне и наличия специально оборудованной гавани, что, учитывая функциональную специфику сасанидского флота, было принципиально важным для персов. Парусные же суда, включая дау, в силу особенностей своей конструкции (прежде всего, большей осадки) такой возможности не предоставляли. Таким образом, просуществовавший всего лишь несколько лет средиземноморский флот Сасанидов фактически был представлен византийскими судами.

В рамках данной статьи нельзя обойти вниманием оригинальный взгляд на проблему боевого применения дау, представленный в недавней работе известного военного историка И. Сивянне. Он подробно описывает тактику действий дау в бою с римскими дромонами, отмечая при этом, что она носила «в основном или исключительно» абордажный характер, а атака вражеского корабля начиналась с его массированного обстрела разного рода метательными снарядами. По мысли автора, соотношение сил было явно не в пользу тех противников римлян (персов, а также химьяритов, арабов и аксумитов), которые применяли корабли типа дау, поскольку эти суда, «имевшие стянутый веревками корпус, легко топились снабженными веслами и парусами и имевшими скрепленный гвоздями корпус римскими боевыми кораблями».

В этой связи будет уместным вспомнить еще одного известного специалиста – Т. Дарьяи, который в своей относительно недавней работе высказал мнение о том, что в сасанидском Иране «командующий военно-морским флотом, вероятно, имел звание навбеда ( nāvbed )». При этом Т. Дарьяи ссылается на статью другого крупного ираниста – А. Тафаззоли, из чего мы должны сделать вывод, что в работе последнего на сей счет содержится какая-то более или менее определенная информация. Однако в тексте А. Тафаззоли мы находим лишь, что в среднеперсидском языке существовало слово nāwāz , обозначавшее кормчего, рулевого (“helmsman, pilot”). На этом основании, путем добавления к корню nāv- суффикса — bed Т. Дарьяи и реконструирует, не приводя других возможных вариантов, название должности командира сасанидского флота, которое в таком случае может быть переведено как «командир кораблей» (хотя возможен и перевод «командир корабля»). Если уж строить гипотезы, то почему бы в данном случае – причем с неменьшим основанием – не предположить, что командующий сасанидским флотом мог именоваться не nāvbed , а kaštīgbed или, например, kaštīgān sālār ? Действительно, обозначение корабля словом kaštīg , в отличие от nāv , достаточно хорошо засвидетельствовано в среднеперсидских источниках и являлось наиболее употребительным (не случайно именно оно, а не nāv , вошло в «Краткий пехлевийский словарь» Д. Маккензи), а понятие sālār обозначало в сасанидском Иране руководителя какого-либо объединения или общественно-политического института не менее часто, чем формант -bed (например, глава воинского сословия в сасанидском Иране назывался artēštārān sālār , предводитель податного населения – wāstryōšān sālār ). Представляется возможным и такой вариант наименования командующего сасанидским флотом, как drayābsālār (от среднеперс. drayāb – «море»), тем более что в современном Иране звание адмирала звучит именно так ( daryā sālār ).

Таким образом, можно сделать вывод, что военные корабли, применявшиеся Сасанидами, относились к классу транспортно-десантных судов и применялись исключительно для доставки войск к месту будущих боевых действий на суше. Возможно, что с помощью кораблей персы осуществляли перевозку не только пеших подразделений, но и кавалерии, однако все указания источников на это носят противоречивый характер. О транспортировке по морю боевых слонов источники ничего не сообщают, и, вероятнее всего, такой практики в сасанидском Иране не существовало. В бассейне Индийского океана персами, вероятнее всего, использовались суда местной, азиатской конструкции (парусные дау), в Средиземноморье – византийской (парусно-гребные дромоны), при этом их грузоподъемность и вместимость – одна из основных тактико-технических характеристик для транспортно-десантных кораблей – в обоих случаях была примерно одинаковой. Общую численность сасанидского флота установить невозможно, но она, очевидно, была невелика. Отдельные персидские эскадры могли насчитывать от нескольких единиц до нескольких десятков кораблей. Следует также отметить, что малочисленность и функциональная ограниченность сасанидского военно-морского флота были обусловлены факторами, прежде всего, военного и геополитического характера, а именно неспособностью Сасанидов, в отличие от Ахеменидов, закрепиться на побережье Средиземного моря, которое вплоть до середины VII в. (до прихода сюда арабов) оставалось, фактически, «внутренним озером» Византии. В результате, когда сасанидский флот все же появился в Средиземноморье, он, не имея достаточного боевого опыта и необходимой численности, не смог составить конкуренцию византийцам, что стало одной из причин поражения Сасанидов в персидско-византийской войне 602–628 гг., а следовательно – и предпосылкой сравнительно легкого завоевания Ирана арабами.

В историографии сложилось устойчивое восприятие Сасанидской державы как государства, чьи вооружённые силы были представлены исключительно сухопутными родами войск. Однако материалисточников позволяет констатировать наличие в сасанидском Иране на протяжении всей его историивоенно-морского флота, выполнявшего функцию боевого (военно-транспортного) обеспечения действийсухопутной армии. Главными причинами создания Сасанидами собственных военно-морских сил явля-лись необходимость обеспечения внешней безопасности Персидского государства путём установления контроля над морскими коммуникациями в зоне Персидского залива и стремление персидских властей кусилению военно-политического и торгово-экономического влияния сасанидского Ирана в севернойчасти бассейна Индийского океана. Наиболее активная фаза действий персидского флота приходится на годы правления Хосрова Ануширвана (531–579). Последние упоминания об участии сасанидских военных кораблей в боевых действиях относятся к периоду персидско-византийской войны 602–628 гг. Ос-новной зоной действий сасанидского флота являлись Персидский залив, Красное и Аравийское моря;попытки персов создать флот на Чёрном (540-е гг.) и Средиземном (620-е гг.) морях были пресечены Византией. После гибели Сасанидской державы персидские корабли вошли в состав вооружённых сил Арабского халифата и некоторое время продолжали участвовать в боевых действиях на стороне арабов.Своими морскими победами арабы в определённой мере были обязаны опыту, позаимствованному ими у персидских мореплавателей.

Источники содержат хотя и скуд-ные, но от того не менее важные сведения о на-личии в составе вооружённых сил сасанидскогоИрана военно-морского флота. (К истории военно-морского флота в сасанидском Иране . Владимир Дмитриев) Материал источников позволяет сделать вывод о том, что использование персами военно-морского флота имело место ещё в эпоху прав-ления основателя Сасанидской державы – Ар-дашира I Папакана (224–241). Уже в ходе борь-бы за подчинение Ирана Ардаширу стала яснаопасность, исходившая из Аравии и угрожавшая самому сердцу Персидского государства –Парсу. Согласно «Книге деяний Ардашира сынаПапака», «как раз в это время один (из сыновей который был в Эрахистане пришёл, пе- рейдя через море с большим войском из арабови оманцев, и отправился на битву с Ардаширом» [19, с. 74]. Это был первый, но не послед-ний раз, когда арабы, переправляясь через Пер-сидский залив, угрожали Парсу.

При этом Табари отмечает, что Ар-даширом в Бахрейне был построен город Фа-са-Ардашир [20, p. 16], а Хамза ал-Исфахани[22, p. 33–34] пишет о том, что Ардаширом бы-ли основаны города Рев-Ардашир и Батн-Ардашир . располагавшиеся, соответственно,на восточном и западном берегах Персидскогозалива [23, p. 31–32]. Учитывая общую военно-политическую ситуацию в Иране эпохи правле-ния Ардашира I, можно с большой долей уверенности предположить, что это были не толькопортовые города, но и укреплённые военно-морские базы, державшие под контролем при-легающие сухопутные и морские коммуника-ции с целью недопущения их использованияарабами для совершения набегов на территорию Парса . Более подробный характер носят сведенияисточников о действиях персидского флота вIV в., в период правления царя Шапура II (309– 379).

Очень характерно, что, как и в случае сАрдаширом Папаканом, активизация «морской программы» Сасанидов была связана с арабами,вновь угрожавшими Парсу. Согласно Табари, за годы малолетства Шапура арабы настолько осмелели, что уже «считали Парс своим пастбищем» [20, p. 54]. По достижении своего совершеннолетия Шапур жестоко покарал потерявших чувство меры соседей: сначала он стремительным ударом выбил арабов из Парса, азатем «во главе войска пересёк море и достигали Хатта. Не отвлекаясь на грабеж, он прошёл через аль-Бахрейн, убивая его жителей, которым было отказано даже в праве выкупить свою жизнь. Он пошёл дальше и достиг Хаджара, где находились бедуины племён Тамим, Бакр бен-Ва’ил и Абд аль-Кайс. Он устроил всеобщее избиение среди них и пролил так много крови,что она текла, словно потоки воды во времясильного ливня. Те же, кто пытался бежать, немогли найти спасения ни в горных пещерах, нина морских островах» [20, p. 54–55]

Здесь мы имеем свидетельство античного автора, являвшегося современникомШапура, – Аммиана Марцеллина, который со-общает (вероятно, с чьих-то слов [24, с. 38]),что в Персидском заливе, «по берегам котороготеснятся города и селения», можно наблюдать «оживлённое движение кораблей» (naviumquecrebri discursus)(Amm. Marc. XXIII.6.11).

Из сообщаемых перечисленными авторами данных следует, что в ответ на просьбы йеменской химьяритской знати оказать им помощь в борьбе с эфиопами Хосров в 575 г. направил в Йемен восемь кораблей с войском на борту в количестве 800 человек. Это были люди, отобранные из числа заключённых, приговорённыхк смертной казни, и обладавшие, по словам Та-бари, мужеством и необходимым боевым опы-том (Ṭabarī. P. 245). Командиром отряда былназначен некто по имени Вахриз.По выходе в море два корабля затонули, ос-тальные же с 600 воинами благополучно достигли побережья Йемена.

Прямое отношение к рассматриваемой намипроблеме имеет информация о завоевании персами Цейлона, якобы произошедшем в правле-ние того же Хосрова Ануширвана. Об этом сообщают по крайней мере три автора – Хамзааль-Исфахани [22, p. 43], Табари [20, p. 264]. Как отмечает Прокопий, Хосров принял предложение лазских послов иотправил в Лазику «много леса, годного длястроительства кораблей, никому не говоря, скакой целью он это сделал.

Последние упоминания о действиях сасанидского военно-морского флота относятся кзавершающему этапу персидско-византийскойвойны 602–628 гг. В частности, «Хроника 724 г.» [41, p. 18], Михаил Сирийский (Mich.Syr. XI.3) и Агапий [42, p. 458] сообщают о том,что в 622 г. Сасаниды овладели Родосом (согласно «Хронике 724 г.», персы даже взяли вплен византийского военачальника), а «Хроника 1234 г.» [43, p. 133] и Феофан Византийский(Theoph. A.M. 6121) говорят о захвате персами многочисленных островов в Средиземном море,что даёт веские основания считать Родос неединственной жертвой персов.

Так, согласно «Истории династииТан», в 758 г. в ходе совместной арабо-персидской экспедиции был разорён и сожжён Гуанчжоу (Кантон), т.е. в течение ещё целого столетия после крушения империи Сасанидов персидский флот, пусть и являясь частью арабских вооружённых сил, продолжал существовать.

После гибели Сасанидской державы персид-ские корабли вошли в состав вооружённых сил Арабского халифата и продолжали участвовать в боевых действиях на стороне арабов. Дальнейшие успехи арабского флота (прежде всего в войнах с Византийской империей) в определённой мере были обусловлены опытом, позаимствованным арабами у персидских мореплавателей.

Если вам статья понравилась, подписывайтесь на мой канал

Гунны, Народ, пришедший с Ямала. Аттила, каган гуннов из рода Вельсунгов

Крито-микенская культура и религия как часть индоевропейской культуры эпохи бронзового века

«… По легенде, изложенной Геродотом, встретившие его (Дария) скифы, отступая вглубь страны, заставили персов в короткий срок (за два месяца) обойти почти всю южную часть Восточной Европы. Убедившись в безнадежности преследования скифов и испытывая все большие и большие трудности со снабжением на своем предварительно опустошенном противниками пути, Дарий вынужден был уйти обратно, не добившись успеха, скифы же приобрели репутацию непобедимости. … Трудно сказать, кем создана легендарная версия похода персов на Скифию — скифами ли, разукрасившими свои успехи в борьбе с ними, или греками, вложившими в нее свои представления о скифах и их стране. Скорее всего, теми и другими вместе . » М. И. Артамонов.

Другие статьи из серии "Империя Ахеменидов. Царствование Дария I ":

«… Мост образовали поставленные рядом суда-триеры и пентеконтеры, стоящие на якорях. Суда связывали специально изготовленными канатами («связывали вместе по два каната из «белого льна» и по четыре — из волокна папируса»). «Когда пролив был соединен мостом, бревна распилили, выравняли длину досок по ширине понтонного моста. Затем доски уложили в порядке поверх натянутых канатов и там снова крепко привязали их к поперечным балкам. После этого принесли фашинник, разложили в порядке и засыпали землей. Потом утрамбовали землю и по обеим сторонам моста выстроили перила, чтобы вьючные животные и кони не пугались, глядя сверху на море». Цитата частично из Геродота, частично из «Кембриджской истории древнего мира»

«… Мост образовали поставленные рядом суда-триеры и пентеконтеры, стоящие на якорях. Суда связывали специально изготовленными канатами («связывали вместе по два каната из «белого льна» и по четыре — из волокна папируса»). «Когда пролив был соединен мостом, бревна распилили, выравняли длину досок по ширине понтонного моста. Затем доски уложили в порядке поверх натянутых канатов и там снова крепко привязали их к поперечным балкам. После этого принесли фашинник, разложили в порядке и засыпали землей. Потом утрамбовали землю и по обеим сторонам моста выстроили перила, чтобы вьючные животные и кони не пугались, глядя сверху на море». Цитата частично из Геродота, частично из «Кембриджской истории древнего мира»

Пока персидская армия маршировала по равнинам Фракии, изредка отвлекаясь на стычки с местными племенами и грабеж (Подробнее ЗДЕСЬ: Поход Дария через Фракию в Скифию ), персидско-греческий флот был отправлен Дарием строить мост через Истр для переправы сухопутного войска в Скифию. «… Ионянам он (Дарий) повелел плыть в Понт до устья реки Истра, а затем по прибытии к Истру построить мост через реку и ожидать его там …» Геродот. Никаких сложностей не предвиделось, противодействовать флоту Дария на волнах Понта Эвксинского было попросту некому. Поэтому объединенный флот малоазиатских греков смело «…прошел через Кианеи (Кианейские острова, современное название Урекьяди) и взял курс прямо к Истру. Затем, поднявшись по реке на два дня плавания от моря, мореходы приступили к сооружению моста на «шее» реки, где Истр разделяется на гирла . » Геродот.

1. Дельта Дуная в VI в. до н.э. имела несколько другой вид, чем сейчас. Современные населенные пункты Орловка и Исакчи, выделены красным; 2. Вид современной дельты Дуная с воздуха; 4,5. Современный Дунай в предполагаемом месте переправы

1. Дельта Дуная в VI в. до н.э. имела несколько другой вид, чем сейчас. Современные населенные пункты Орловка и Исакчи, выделены красным; 2. Вид современной дельты Дуная с воздуха; 4,5. Современный Дунай в предполагаемом месте переправы

Существует предположение, что понтонный мост был построен между городком Исакчи (на правом берегу Дуная) и поселком Орловка (на левом берегу). В этом месте издревле находилась одна из главных переправ через Дунай, позднее, во времена римского владычества, здесь будут построены защищающие ее укрепленные пункты, со временем ставшие базой для римского, а затем и для византийского флота. Современный Дунай имеет в этих местах около километра в ширину и глубину до семи метров, скорость течения от 0,5 до 1 м/сек, строить здесь мост, было не самой простой инженерной задачей. Но греческие моряки и воины, подгоняемые своими начальниками – тиранами городов Ионийского побережья, успешно преодолели все трудности. «… После перехода всех воинов на другой берег он (Дарий) повелел ионянам вместе с экипажами кораблей уничтожить мост и следовать за ним по суше . » Геродот. Однако грекам совершенно не хотелось тащиться в смертельно опасные скифские степи и сражаться на совершенно бесполезной для них войне.

Поэтому стратег митиленцев - Кой, сын Эрксандра, выступил с речью полной «заботы о торжестве общего дела»: «…Меня вовсе не страшит, что скифы одолеют нас в бою, но я боюсь только, что мы их не найдем и погибнем во время блужданий . » Геродот . Дарий, будучи опытным руководителем и очень неглупым человеком, мотивы греческого военачальника прекрасно понимал, однако он оценил и вполне рациональное предложение Коя: «…прикажи оставить этот мост на месте и охрану его поручи самим строителям. Если все будет хорошо, и мы найдем скифов, то у нас есть возможность отступления. Если же мы их не найдем, то, по крайней мере, хоть обратный путь нам обеспечен . » Геродот. Царь царей решил не совершать необратимых поступков и последовал совету эллина, что, вполне возможно, спасло жизнь ему и его воинам. Осторожного же митиленца он пообещал вознаградить после возвращения. «…Дарий завязал на ремне 60 узлов. Затем он вызвал ионийских тиранов на совещание и сказал им следующее: «Ионяне, прежнее мое приказание о мосте я отменяю. Возьмите этот ремень и поступайте так: как только увидите, что я выступил против скифов, начиная с этого времени, развязывайте каждый день по одному узлу. Если я за это время не возвращусь, а дни, указанные узлами, истекут, то плывите на родину . » Геродот.

После ухода сухопутного войска Дария в глубину скифских степей флот больше никакого активного участия в войне не принимает, что удивительно, такая сила просто «стоит в сторонке».

Ведь согласно сведениям Геродота у Дария было шестьсот кораблей, по мнению некоторых ученых нереально большое количество. Так, например, считал Е.В. Черненко, согласно его подсчетам « … общая численность экипажа одного корабля доходила до 200 человек. Значит, для обслуживания лишь одних триер потребовалось бы гребцов и воинов общей численностью до 60 тыс. На транспортных судах гребцов было не меньше, а может быть, и больше, чем на военных. Таким образом, численность экипажа флота из 600 судов, по самым минимальным подсчетам, достигала 100 тыс. человек, а это совершенно нереальные цифры . ». К сожалению, уважаемый Евгений Васильевич допустил в своих рассуждениях сразу две ошибки: он считал, что половина флота Дария состояла из чисто боевых кораблей – триер и что на «транспортных судах» было так же много гребцов, как и на боевых.

Современная реконструкция «Киренийского корабля» - «Кирения II». Длина 14,3 м., максимальная ширина – 4,3 м., Водоизмещение 4-5 т. В наше время судно, имеющее подобные характеристики, именуется баркасом

Современная реконструкция «Киренийского корабля» - «Кирения II». Длина 14,3 м., максимальная ширина – 4,3 м., Водоизмещение 4-5 т. В наше время судно, имеющее подобные характеристики, именуется баркасом

Между тем, триеры если и присутствовали во флоте греческих городов Малой Азии, то в единичном количестве, слишком уж дорогой и узкоспециализированной «игрушкой» был подобный корабль. Даже в набег под командованием Ариарамна ходили более дешевые и универсальные пентеконторы, которые и составляли основу ВМС Дария. Причем было их заметно меньше половины от общего количества флота, собранного для скифского похода. Морских сражений не планировалось, за полным отсутствием флота у скифов и фракийцев, а в качестве понтонов для моста подойдут и не слишком крупные торговые суда. Пример подобного судна, крупной шлюпки-баркаса по современным меркам, мы имеем в качестве обнаруженного подводными археологами «Киренийского корабля». Скорее всего, именно из подобных «морских труженников» античности и состоял флот Дария, плюс некоторое количество пентеконтор для «моральной поддержки». Это, кстати, снимает вопрос о невероятно большом количестве моряков, потому что подобные, или несколько более крупные торговые суда, не были гребными галерами. Они ходили в основном под парусом и имели небольшой экипаж, у «Киренийского корабля» он был всего четыре человека. Теперь становится понятным, почему Дарий не пытался применить свой «могучий» флот для боевых операций. Наверно потому, что этот флот был просто сборищем «понтонов», предназначенных для организации переправы через две самые крупные водные преграды на пути персидской армии – Боспор Фракийский и Истр, и ни на что больше он не годился.

Раз уж мы начали говорить о флоте, наверное, стоит сказать несколько слов и об армии противоборствующих сторон. Согласно рассказу Геродота о переправившемся через Боспор Фракийский персидском войске: «Численность пеших и конных воинов составляла (кроме экипажа) 700 000 человек . ». А Ктесий Книдский даже увеличивает количество персидских бойцов: «…Дарий собрал армию в 800 000 человек …». Большинство историков считает эту цифру несуразно большой, для объяснения невозможность использования столь огромного войска Дарием служат, в том числе расчеты военного историка Г. Дельбрюка: «… Армейский корпус, состоящий из 30 000 чел., растягивается, по германскому уставу походного движения, приблизительно на 3 мили (около 21 км. без повозочного парка). … Германский армейский корпус возит с собой артиллерию и повозки с боеприпасами, которые занимают много места; с этой точки зрения античное войско могло поместиться на меньшем пространстве. С другой стороны, совершенно очевидно, что персидское войско обладало лишь очень слабой дисциплиной марша, которая вообще может быть достигнута только при очень дробном расчленении армейского организма, при непрерывном внимании и напряжении. При отсутствии дисциплины марша колонны очень скоро растягиваются вдвое и втрое против установленной для них глубины. Поэтому персидские войска, хотя и не имевшие артиллерии, можно сопоставлять с современными войсками в отношении протяжения походных колонн». Применив методику подсчетов немецкого историка к армии Дария, Е.В. Черненко заключает, что персидское войско «…должно было растянуться на марше на расстояние около 500 км при следовании одной колонной. При движении несколькими параллельными колоннами протяженность их была бы несколько меньшей …».

Хоть сколько-нибудь аргументированное возражение этой точке зрения лично мне попадалось только у М.В. Агбунова: «… О движении одной колонной здесь не может быть и речи. Поэтому столь внушительная цифра в 500 км здесь ни к чему. … Ведь продвижение войска Дария по широким просторам ровной целины скифской степи нельзя сравнивать с походными порядками немецкого пехотного корпуса, где ширина колонны ограничена как узкой лентой дороги, так и уставными нормами и интервалы между подразделениями довольно велики. Как же продвигалось персидское войско в Скифии? Мне представляется это таким образом. В условиях сравнительно открытой и ровной степи и пехота персов, и конница, и обоз следовали несколькими широкими и плотными колоннами. При таком движении 700-тысячное войско растягивалось на марше до нескольких десятков километров. Это — вполне допустимые цифры. Разумеется, здесь возникало достаточно много больших и малых трудностей. Но война есть война …». Можно добавить еще аргументы «за» и «против», но и этого вполне достаточно для понимания позиции сторон, участвующих дискуссии.

В условиях постоянной возможности нападения скифов, обоз армии Дария должен был выглядеть примерно так

В условиях постоянной возможности нападения скифов, обоз армии Дария должен был выглядеть примерно так

Другим "козырным" аргументом сторонников «ревизии», полученных от Геродота сведений, является сложность снабжения столь большой армии питанием и фуражом. Если принять за «точку отсчета» названный Геродотом «ежедневный паек на человека только 1 хеник пшеницы и ничего больше», т.е. чуть больше одного литра зерна, то «… Исходя из этого, на 60 дней пути каждому воину требовалось не менее 60 кг зерна. … на весь планируемый срок похода нужно было около 45 тыс. т. зерна. Для перевозки только этого груза в условиях бездорожья, исходя из нормы груза на одну повозку 25—30 пудов, понадобилось бы около 100 тыс. повозок. Учитывая, что обоз должен был везти не только продовольствие, количество повозок должно было быть еще больше . » Е.В. Черненко. Разумеется, идти на войну с подобным обозом было невозможно, однако на этот аргумент тоже существует вполне резонное возражение.

«… Е. В. Черненко исходил из того, что персы должны были везти с собой провиант на все 60 дней похода. Такое представление, на мой взгляд, неверное. … Во все времена, всегда и везде воюющие войска снабжались продовольствием и фуражом почти полностью с захваченной территории. И войско Дария, разумеется, не было, да и не могло быть исключением. Специальные команды фуражиров занимались этим как во Фракии, так и в Скифии. … Когда же скифы стали нападать на фуражиров, персы «мучились, лишенные всего необходимого». Следовательно, собственный запас провианта персидского войска был весьма небольшим и он иссяк еще задолго до печального конца похода. … Одним из основных источников питания воинов был, надо полагать, скот. Какое-то количество животных персы гнали с собой из Фракии. Потом стали отбивать скот у скифов, когда те позволяли это делать. Этот вид провианта был удобен еще и тем, что не требовал повозок и передвигался сам. Кроме того, по мере расходования хлеба и другого провианта, который везли в обозе, пустели повозки; быки становились ненужными и тоже шли в пищу . » М.В. Агбунов.

Несмотря на то, что уважаемый Михаил Васильевич приводит вполне разумные доводы: по широкой степи, войска действительно могли двигаться «несколькими широкими и плотными колоннами», продовольствие и фураж изымалось у местного населения, а использование «живых консервов» в виде скота широко практиковалось в то время, согласиться с ним никак нельзя. На длинном пути армии Дария были не только привольные степи, а проход столь большой армии через любое дефиле превращалось бы в длительный, а при наличии рядом противника, и весьма опасный аттракцион. Население Фракии и Скифии, даже при большом желании, едва ли могли бы прокормить такое войско, так что награбить столько продовольствия было просто негде. Если посчитать, сколько животных понадобилось бы для питания семисоттысячной армии, то получится стадо невообразимых размеров, управляться с которым будет не легче, чем с обозом из сотни тысяч повозок. Отнять же такое количество скота «по пути» было, опять-таки нереально. Так что размеры армии Дария все-таки придется слегка «урезать», к такому мнению склоняется большая часть историков.

«… Геродот, ахиллесовой пятой труда которого почти всегда бывают цифровые данные, пишет, что у моста было сосредоточено 700 000 пеших и конных всадников (что является заведомо фантастической цифрой) …» М. А. Дандамаев.

«… Указанное количество войск, размещенных здесь (на стеле) по приказу Дария, могло и не соответствовать полностью реальным силам. Однако не вызывает сомнения, что персидские цари необычайно доверяли колоссальным круглым цифрам . » Кембриджская история Древнего мира.

«… Геродот и Ктесий, несомненно, сильно преувеличивали численность войска Дария, которое вряд ли превышало 100 000, а скорее всего, ограничивалось несколькими десятками тысяч (что-нибудь вроде 70 000—80 000). При этом, поскольку большая часть этого войска была пешей, на долю конницы никак не могло приходиться более 10 000 человек . » В.Д. Блаватский.

Е.В. Черненко , хотя прямо и не называет численность персидской армии, но ссылаясь на М. А. Дандамаева и немецкого историка Эдуарда Мейера, пишет что: «Геродот превысил численность войск Ксеркса в 40-80 раз» , если применить подобные коэффициенты к численности войск Дария, то получим от десяти до двадцати тысяч.

В завершение статьи хочу напомнить, что Геродот сам не был свидетелем событий «скифского похода», а писал с чужих слов. Совпадение его данных с цифрами, названными Ктесием Книдским, говорит о том, что размер армии Дария в 700-800 тысяч, считался в Персии общепризнанным и сомнению не подвергался. Что же касается скифских и греческих источников «отца истории», то тут сыграло свою роль изменение человеческого восприятия под давлением масштаба происходящих событий, выражение «врет как очевидец» - справедливо в любые века.

«… Здесь мы имеем дело не только с обычным пристрастием к гиперболе, отсутствием "чувства числа", хвастовством, страхом, стремлением оправдаться и тому подобными человеческими слабостями, создающими чудовищные преувеличения; необходимо также принять во внимание, как трудно даже для привычного глаза правильно определить численность более крупных масс, хотя бы и собственных, которые вполне свободно можно окидывать взглядом. По отношению же к войскам противника эта задача становится почти неразрешимой . » Г. Дельбрюк.

При подготовке статьи использованы следующие материалы:

Кембриджская история Древнего мира. т. 4 "Персия, Греция и Западное Средиземноморье"

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: