Изменение способа исполнения решения суда путем зачета взаимных требований

Обновлено: 19.04.2024

19. Если обязательства были прекращены зачетом, однако одна из сторон обратилась в суд с иском об исполнении прекращенного обязательства либо о взыскании убытков или иных санкций в связи с ненадлежащим исполнением или неисполнением обязательства, ответчик вправе заявить о состоявшемся зачете в возражении на иск.

1. Рассматриваемые ситуации:

Постановление Пленума ВС РФ описывает две различные ситуации, в которых зачет может фигурировать в процессуальном контексте.

Во-первых, зачет состоялся до процесса, однако истец не согласен с состоявшимся зачетом, оспаривает его правопрекращающий эффект, и предъявляет иск в суд о принудительном осуществлении принадлежащего ему требования. В этом случае ответчик вправе противопоставить аргумент о состоявшемся зачете путем предъявления простого возражения.

Надо сказать, что судебная практика и до Постановления Пленума в целом была единодушна в том, что в случаях, когда зачет состоялся до процесса, ссылка на соответствующий зачет осуществляется посредством возражения.

Во-вторых, ответчик заявляет о зачете после возбуждения дела. Здесь возможны два варианта: (а) довод о зачете выставляется в качестве встречного иска, (б) довод о зачете выставляется в качестве простого возражения. Почему необходимы оба эти варианта?

Вариант со встречным иском необходим для тех случаев, когда ответчик, имея встречное притязание к истцу, оспаривает правомерность первоначального иска (пассивного требования). В таких случаях он не хочет осуществлять зачет здесь и сейчас, поскольку это было бы равнозначно признанию требований истца. Зачет в таком случае носит «отлагательно обусловленный» характер: если ответчик докажет существование собственного требования и необоснованность притязания истца, эффект зачета не наступает (в таком случае в пользу ответчика выносится решение о присуждении со стороны истца). И только в том случае, когда будет установлена наличность обоих встречных притязаний, суд, руководствуясь положениями процессуальных кодексов, должен будет произвести зачет. Это делается, в том числе, и для того, чтобы избежать выдачи исполнительных листов на полную сумму требований для каждой из сторон. Зачет производится волей суда, а судебное решение приобретает здесь конститутивное (материально-правовое) значение.

Вариант с возражением отличается от предыдущего тем, что зачет здесь осуществляется по алгоритму, предусмотренному материальным законом (статья 410 ГК РФ). Ответчик (компенсант) направляет истцу заявление о зачете и указывает на него, как на правопрекращающий факт, свидетельствующий о недопустимости удовлетворения искового притязания. Тем самым ответчик, фактически, безусловно признает правомерность заявленного иска, что также отличает эту ситуацию от предшествующей.

2. Доводы против судебного зачета путем простого возражения:

Именно этот последний вариант применения зачета в процессуальном контексте является новым, поскольку в ранее действовавшем Информационном письме Президиума ВАС РФ от 29.12.2001 г. №65 (пункт 1), право на совершение ординарного гражданско-правового зачета после возбуждения дела было заблокировано.

Какие доводы обычно выставлялись в пользу ранее озвученного подхода:

Догматический: нормы о зачете в процессуальном контексте зафиксированы в процессуальных кодексах, который упоминает о зачете лишь как о результате смешанного удовлетворения первоначального и встречного иска (см., напр., абзац второй части 5 статьи 170 АПК РФ). Lex specialis derogat lex generalis, следовательно, положения статьи 410 ГК РФ после возникновения процессуальных отношений не применяются.

Политико-правовой: ответчик, заявляющий о зачете в процессе, отличается от ответчика, заявляющего о произведенном им исполнении. В последнем случае он просит суд проверить лишь наличность правопрекращающего обстоятельства (напр., распорядительной сделки, направленной на исполнение). В случае же с зачетом для констатации его эффекта суду нужно убедиться в существовании встречного притязания, пускай и прекратившегося через зачет – объем судебного познания существенно больше, поскольку суд должен установить наличность правоотношения. Введение новых правоотношений в предмет судебной деятельности возможно только путем предъявления иска, что свидетельствует о недостаточности возражения и необходимости использования такого инструмента, как встречный иск.

Утверждалось, что это справедливо и с точки зрения принципа равноправия – каждая из сторон для того, чтобы реализовать собственное право, предъявляет иск и несет судебные издержки (уплата государственной пошлины).

Кроме этого, «монополия» встречного иска позволяет предотвратить осуществление зачета на стадии апелляции, что существенно усложняет апелляционное производство и фактически требует от апелляционного суда впервые заняться вопросом о существовании встречного притязания, погашенного зачетом (то есть, по сути, возлагает на него функции суда первой инстанции).

3. Доводы в пользу судебного зачета путем простого возражения:

Представляется, что соответствующие доводы могут быть преодолены (что и было сделано в пункте 19 Постановления Пленума ВС РФ).

Что касается догматического аргумента, нет оснований считать, что процессуальный закон отменяет действие закона материального. Это неверно, в первую очередь, с точки зрения предмета регулирования. Процессуальный закон направлен, прежде всего, на регулирование процессуальных отношений. Материальные нормы, хотя и могут содержаться в процессуальном законе, однако нуждаются в сдержанном толковании. В настоящем случае нормы о судебном зачете могут рассматриваться не в качестве «монополизирующих» судебный зачет (и устраняющих ординарный гражданско-правовой зачет), а как вводящие лишь дополнительную форму осуществления зачета в условиях состязательного процесса, когда компенсант (ответчик) оспаривает наличность встречного требования. По общему правилу, зачет – безусловная односторонняя сделка, здесь же компенсанту дается возможность отлагательно обусловить эффект заявляемого зачета отрицательным для него решением по первоначальному требованию (то есть имеет место лишь некая дополнительная опция, «льгота» защищающемуся ответчику).

Для политико-правовых аргументов тоже сложно найти оправдание:

Во-первых, право на зачет – это одна из форм самозащиты права (мера оперативного воздействия), то есть предоставленная компенсанту возможность принудительно осуществить свое притязание без обращения в суд. Условием для этого, конечно, является признание с его стороны встречного притязания компенсата. Тот факт, что компенсат избрал для реализации соответствующего притязания исковой порядок никоим образом не может ограничивать компенсанта в осуществлении принадлежащей ему в соответствии с нормами материального права возможности (действия одного субъекта не должны поражать в правах иного субъекта правоотношения). Процессуальная форма не может, как правило, блокировать реализацию материально-правовых правомочий – это альфа и омега соотношения материального и процессуального права, в котором последняя является лишь средством для реализации субъективных прав.

Во-вторых, блокирование ординарного зачета после возбуждения дела ставит в неравное поражение компенсанта, успевшего реализовать притязание до возбуждения дела, и компенсанта, не «успевшего» это сделать. В обоих случаях суду для отклонения искового притязания требуется выяснить наличность встречного требования, то есть расширение предмета судебной деятельности имеет место, как в случаях, когда зачет состоялся до процесса, но истец его оспаривает, так и тогда, когда он состоялся после litis contestatio. И в этом смысле неоправданно в одном случае требовать от компенсанта предъявления встречного иска, а в другом случае давать ему возможность заявлять о зачете (состоявшемся ранее) в форме одного лишь возражения. Решение должно быть одинаковым для обоих случаев, и Пленум в этом смысле прав.

В-третьих, иск требуется тогда, когда заинтересованное лицо нуждается в участии государственной власти для того, чтобы обеспечить принуждение по отношению к должнику. Здесь же (в условиях, когда зачет – безусловный), оно не требуется, ибо зачет, как говорилось выше – средство самозащиты (оперативного воздействия), а судебный акт требуется лишь для декларирования того, что оно было осуществлено правомерно. Добиваться такой декларации можно путем простого возражения (как, например, ответчик по виндикационному иску выставляет свою вещно-правовую позицию против требования путем простого возражения, хотя тем самым он и вносит на рассмотрение суда свое субъективное право, ранее не фигурировавшее в исковом домогательстве; либо лицо против требования о передаче вещи может ссылаться на принадлежащее ему право дефензивного удержания, возникшего в том числе, – в предпринимательских отношениях, – и по иному основанию).

В-четвертых, представляется, что нет проблем для того, чтобы осуществить зачет и в апелляционном суде (определенно, тогда, когда основания для зачета возникли в период рассмотрения дела в апелляционной инстанции). Да, апелляционный суд будет заниматься вопросом о наличности оснований для зачета впервые, однако такое расширение предмета судебной деятельности оправдано (у компенсанта не было возможности заявить о зачете ранее), ограничение в возможностях доказывания для компенсанта (он теряет одну инстанцию) – дело его выбора. Он мог реализовать свое право в отдельном деле (и тогда перед ним имелась бы вся палитра инстанций), однако выбрал иной путь осуществления своего права, и мы должны уважать такой выбор.

Таким образом, следует согласиться с позицией Пленума ВС РФ.

4. Дополнительные соображения:

4.1. Форма осуществления ординарного зачета в процессе:

4.2. Судебные издержки:

По своему экономическому характеру зачет равнозначен исполнению, поэтому последствия заявления о зачете должны быть такими же, как если бы ответчик удовлетворил требования истца после litis contestatio. По общему правилу, судебные расходы должны ложиться здесь на ответчика (компенсанта), ибо через зачет он фактически признает иск.

Однако возможны исключения, например, в случаях, когда ответчик, признавая требование истца, оспаривает собственную просрочку. Как разъяснил Пленум, зачет возможен и тогда, когда пассивное требование (коим является здесь исковое притязание), хотя и не созрело, но может быть исполнено досрочно, либо срок его осуществленияопределен периодом времени, который по мнению ответчика не истек. В таком случае осуществляемый ответчиком зачет не будет равнозначен признанию того, что он нарушил свое обязательство, и для выяснения вопроса о том, на кого следует отнести судебные расходы, необходимо выяснить, а находился ли ответчик в состоянии просрочки на момент возбуждения дела.

4.3. Судебный зачет в условиях предъявления иска цессионарием (статья 412 ГК РФ):

На первый взгляд, предоставление ответчику возможность заявить о зачете без предъявления встречного иска решает проблему зачета против иска, заявленного цессионарием, когда должник зачитывает против него требование, которое он имел по отношению к цеденту. Со встречным иском в таком случае существовала проблема, так как такой встречный иск должен был быть предъявлен и против лица, не являвшегося первоначальным истцом и в лучшем случае занимающим процессуальное положение третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования (если мы исходим из того, что цедент должен оказать цессионарию процессуальную помощь в реализации принадлежащего ему права).

Поскольку встречного иска для осуществления ординарного зачета больше не требуется, то проблема вроде бы как решается. Вместе с тем, не все так однозначно, ибо, как мы помним в обоих случаях, - и в том случае, когда зачет осуществляется через встречный иск и в том случае, когда он осуществляется через возражение, - суд должен «исследовать юридические и фактические основания для зачета», то есть установить наличность субъективного права требования ответчика к цеденту, за счет которого ответчик погасил свой долг перед цессионарием. Может ли суд решать вопрос о субъективном праве (которое де факто является здесь спорным, ибо истец оспаривает эффект зачета) без участия субъектов соответствующего правоотношения в качестве сторон. Иными словами, не должны ли мы здесь привлечь цедента в процесс в качестве ответчика по отношению первоначальному ответчику (то есть, иными словами, не требуется ли со стороны ответчика предъявления встречного иска о признании наличности погашенного зачетом притязания для того, чтобы оправдать зачет не только перед лицом цессионария, но и перед лицом цедента, за счет долга которого он погасил исковое требование).

Наш ответ – нет. Иск необходим для принудительного осуществления субъективного права, которое здесь уже осуществлено принудительно путем меры самозащиты (меры оперативного воздействия). Для установления отсутствия этого правоотношения (активного требования) достаточно участие цедента в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования. В этом нет ничего удивительного, поскольку процессуальный закон дозволяет такую расстановку силу. Приведем примеры: (а) иск кредитора предъявляется к поручителю, основной должник является третьим лицом (это дозволено в силу солидаритета). Поручитель может защищаться через довод, согласно которому основное обязательство не возникло (и, следовательно, не возникло акцессорного обязательства по поручительству). Основной должник при этом не становится ответчиком, хотя в процессе решается и судьба его обязательства – именно потому, что с точки зрения выбора истца принуждения от требует именно от поручителя. (б) Иск об эвикции. Ответчик доказывает переход к нему титула на основании распорядительной сделки с продавцом. Продавец привлекается в процесс в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования, несмотря на то, что в процессе определяется судьба распорядительной сделки между ним и покупателем. Точно так же и здесь, несмотря на то, что путем возражения из статьи 412 ГК РФ решается вопрос о существовании субъективного права ответчика к цеденту, для реализации права на судебную защиту последнего достаточно привлечение его к участию в процессе в качестве 3-го лица, ибо принудительного осуществления соответствующего права ответчик от суда не требует (он уже реализовал его самостоятельно).

4.4. Судебный зачет интервента (пункт 4 статьи 313, ГК РФ):

Указанный подход позволяет решить вопрос с зачетом третьего лица (интервента), который погашает долг ответчика за счет своего требования против кредитора. Вариант со встречным иском здесь также не подходит, так как отсутствует встречность по субъектному составу участников. Судебный зачет, стало быть, для интервента по пункту 4 статьи 313 ГК РФ становится недоступным.

Однако он может заявить зачет по правилам статьи 410 ГК РФ. И здесь возможны два варианта:

- если зачет был осуществлен в связи с возложением со стороны ответчика (то есть у интервента существует долг перед ответчиком, который погашается за счет произведенного интервентом зачета), тогда интервент должен быть привлечен в процесс в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования, на стороне ответчика. Ибо если истец возражает против наличности у него долга перед интервентом, необходимо дать возможность интервенту доказать, что погашенное через зачет активное требование существовало. Посредством этого интервент оказывает процессуальное пособничество (содействие) ответчику, позволяя ему добиться отказа в удовлетворении иска.

- если зачет был произведен по основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 313 ГК РФ, тогда осуществление зачета приводит к суброгации, в связи с чем интервент вправе требовать проведения процессуального правопреемства. Если истец отрицает легитимность проведенного зачета и не хочет передавать процессуальную позицию истца, тогда, руководствуясь пунктом 33 Постановления Пленума ВС РФ от21.12.2017 №54, интервент вступает в процесс в качестве третьего лица, заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора. В таком случае вопрос о конкуренции первоначального истца и интервента (конкуренции, порожденной зачетом) решается в ходе рассмотрения основного спора.

4.5. Ретроактивность судебного зачета:

В завершении следует отметить, что при всей самостоятельности фигуры судебного зачета (через встречный иск), где волеизъявление обусловлено отрицательным для ответчика (компенсанта) судебным решением по пассивному требованию, последствия такого зачета должны быть идентичны ординарному гражданско-правовому зачету. В частности, это касается и вопроса о ретроактивности такого зачета. Этому не препятствует учение о законной силе судебного решения, которая всегда действует на будущее время. Перспективное действие судебного решения касается только его процессуального эффекта (невозможность оспаривания в ординарных инстанциях, запрет на предъявление тождественных исков). Что касается материального эффекта (то есть в случае принятия конститутивных судебных решений, являющихся юридическими фактами материального права), то здесь эффект может быть и ретроактивным, если об этом говорит применимая норма материального закона. Примером такого регулирования являются решения о признании недействительными оспоримых сделок, которые утрачивают силу задним числом вследствие выносимого судебного акта. Точно также и в зачете: если понимать нормы статьи 410 ГК РФ, как ретроактивные, ничто не препятствует судебному акту, приводящему в действие соответствующий материально-правовой механизм, иметь ретроактивное значение.

Подборка наиболее важных документов по запросу Зачет взаимных требований по исполнительному листу (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).

Формы документов: Зачет взаимных требований по исполнительному листу

Судебная практика: Зачет взаимных требований по исполнительному листу

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Подборка судебных решений за 2019 год: Статья 88.1 "Порядок зачета встречных однородных требований" Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве"
(В.Н. Трофимов) По мнению суда, сославшегося на п. 1 ст. 88.1 ФЗ "Об исполнительном производстве", а также п. 36 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.11.2015 N 50, из указанных норм следует возможность осуществления зачета встречных однородных требований, подтвержденных исполнительными документами, судебным приставом-исполнителем в рамках исполнительного производства.

Статьи, комментарии, ответы на вопросы: Зачет взаимных требований по исполнительному листу

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Готовое решение: Когда можно провести взаимозачет
(КонсультантПлюс, 2022) на стадии исполнительного производства по заявлению взыскателя или должника либо по собственной инициативе судебный пристав-исполнитель производит зачет встречных однородных требований, подтвержденных исполнительными документами. Исключение - случаи, установленные законодательством РФ (п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11.06.2020 N 6);

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Статья: Окончание исполнительного производства
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2022) Согласно п. 36 Постановления Пленума ВС РФ N 50 фактическое исполнение исполнительного документа (полностью или в части) может состояться при проведении судебным приставом-исполнителем зачета встречных однородных требований, подтвержденных исполнительными документами о взыскании денежных средств, на основании которых возбуждены исполнительные производства.

Нормативные акты: Зачет взаимных требований по исполнительному листу

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 11.06.2020 N 6
"О некоторых вопросах применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о прекращении обязательств" 20. Согласно статье 88.1 Федерального закона от 2 октября 2007 года N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" по заявлению взыскателя или должника либо по собственной инициативе судебный пристав-исполнитель производит зачет встречных однородных требований, подтвержденных исполнительными документами о взыскании денежных средств, на основании которых возбуждены исполнительные производства, за исключением случаев, установленных законодательством Российской Федерации.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17.11.2015 N 50
"О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства" 36. Фактическое исполнение исполнительного документа (полностью или в части) может состояться при проведении судебным приставом-исполнителем зачета встречных однородных требований, подтвержденных исполнительными документами о взыскании денежных средств, на основании которых возбуждены исполнительные производства (статья 88.1 Закона об исполнительном производстве).

Подборка наиболее важных документов по запросу Замена способа исполнения решения суда (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).

Судебная практика: Замена способа исполнения решения суда

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Подборка судебных решений за 2019 год: Статья 36 "Сроки совершения исполнительных действий" Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве"
(В.Н. Трофимов) По мнению суда, сославшегося на ч. 1 ст. 36 ФЗ "Об исполнительном производстве", ч. 1 ст. 203, ст. 434 ГПК РФ, из приведенных норм процессуального права следует, что замена способа исполнения решения суда возможна только в случаях, когда материальное законодательство позволяет использовать другой способ защиты прав взыскателя при бездействии должника или фактической невозможности исполнить возложенную на него обязанность.

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Подборка судебных решений за 2020 год: Статья 204 "Определение порядка и срока исполнения решения суда, обеспечения его исполнения" ГПК РФ "Исходя из смысла ст. ст. 203, 204 ГПК РФ следует, что изменение способа исполнения решения суда может заключаться в замене одного вида исполнения другим или в определенной трансформации первоначального способа исполнения решения суда и допускается только при наличии обстоятельств, затрудняющих исполнение либо свидетельствующих о невозможности исполнить решение суда тем способом, который указан в решении суда."

Статьи, комментарии, ответы на вопросы: Замена способа исполнения решения суда

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Статья: Можно ли предоставить взыскателю право самому исполнить решение суда, если должник от исполнения уклоняется?
(Оленин Д.А.)
("Вестник гражданского процесса", 2021, N 3) Суд первой инстанции, удовлетворяя заявление взыскателя и заменяя способ исполнения решения суда в части обязания ответчика устранить недостатки строительных работ на взыскание с ответчика стоимости указанных работ, отметил, что "процессуальный порядок реализации указанного положения (ст. 397 ГК РФ) предусмотрен статьей 324 АПК" . Суд апелляционной инстанции оставил определение суда первой инстанции без изменений, указав, что изменение способа исполнения первоначального решения суда в данном случае "не влечет за собой преобразования одного обязательства в другое, а происходит лишь замена одного вида исполнения другим" .

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Статья: Отдельные вопросы изменения способа исполнения решения суда в судебной практике
(Корнеев Д.С.)
("Вестник арбитражной практики", 2021, N 5) По мнению Н.В. Кожевниковой, любая замена способа и порядка исполнения вступившего в законную силу решения суда в рамках исполнительного производства этим же судом приведет к изменению предмета иска, результаты рассмотрения которого в указанные сроки не исполняются должником, что является нарушением свойств обязательности и неопровержимости судебного решения. Н.В. Кожевникова полагает, что некорректно говорить о возможности и правомерности применения правил о замене способа и порядка исполнения в случае, когда не исполняется решение суда, обязывающее должника совершить определенные действия, не связанные с передачей имущества или взысканием денежных средств. Для разрешения этой проблемной ситуации взыскателю необходимо обратиться в суд с новым исковым заявлением о взыскании с должника вреда (убытков), причиненного неисполнением решения суда .

Нормативные акты: Замена способа исполнения решения суда

"Обзор практики рассмотрения судами дел, связанных с обеспечением детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, жилыми помещениями"
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 23.12.2020) По смыслу указанных норм права изменение способа и порядка исполнения решения суда может заключаться в замене одного вида исполнения другим или в определенном преобразовании первоначального способа исполнения решения суда и допускается только при наличии обстоятельств, затрудняющих исполнение решения суда либо свидетельствующих о невозможности исполнить решение суда тем способом, который указан в судебном акте. Данная форма защиты прав взыскателя должна применяться с учетом обстоятельств, затрудняющих исполнение судебного акта, а основания для изменения способа и порядка исполнения решения суда должны носить исключительный характер, возникнуть при серьезных препятствиях к совершению исполнительных действий. Изменение способа и порядка исполнения решения предусматривает замену одного вида исполнения другим без изменения существа принятого решения.

Как пояснил Суд, законы РФ не ограничивают должника в праве на применение ст. 412 ГК РФ и зачет против требования нового кредитора своего встречного требования к первоначальному кредитору, подтвержденного судебными актами

По мнению одного из экспертов «АГ», ВС поддержал и более четко выразил уже ранее намеченную им позицию о возможности осуществления зачета при наличии двух вступивших в законную силу судебных актов вне исполнительного производства. Другой полагает, что Верховный Суд правильно истолковал ст. 88.1 Закона об исполнительном производстве, но неверно аргументировал свою правовую позицию.

Верховный Суд РФ вынес Определение № 305-ЭС19-22240 по делу, в рамках которого должник ходатайствовал о зачете требований к кредитору, несмотря на наличие в нем правопреемников взыскателя, к которым перешло право требования задолженности и судебных расходов.

В 2016 г. ООО «ГК Стилком» обратилось с иском в суд к ООО «Скания Лизинг» о взыскании неосновательного обогащения на сумму свыше 1,1 млн руб. и процентов за пользование чужими денежными средствами. 28 апреля суд первой инстанции удовлетворил иск, впоследствии его решение устояло в апелляции и кассации.

В феврале 2017 г. Арбитражный суд г. Москвы заменил взыскателя на производственный кооператив «Таврия». Далее «ГК Стилком» обратилось в суд с заявлением о взыскании с лизинговой компании судебных расходов в размере 150 тыс. руб., 25 апреля в его пользу было взыскана треть от заявленной суммы.

В марте 2019 г. в АС г. Москвы поступило заявление о процессуальной замене взыскателя с ООО «ГК Стилком» на его правопреемника в лице Игоря Медведева. В следующем месяце общество «Скания Лизинг» обратилось в суд с ходатайством об изменении способа и порядка исполнения решения арбитражного суда от 28 апреля 2016 г. путем зачета встречных однородных требований организаций, возникших на основании решения суда по делу № А40-188650/2016. Далее должник уточнил свое ходатайство, попросив об изменении способа исполнения судебного решения от 25 апреля 2017 г.

По итогам разбирательства АС г. Москвы вынес определение по замене взыскателя на Игоря Медведева в части судебных расходов и отказу в удовлетворении ходатайства лизинговой компании об изменении способа и порядка исполнения судебного определения о взыскании судебных издержек. Апелляция и кассация поддержали это решение.

Все три инстанции сослались на то, что заявление о зачете встречных требований должником было направлено в адрес Игоря Медведева и в суд уже после подачи им заявления о процессуальном правопреемстве. Кроме того, указали суды, в материалах дела отсутствовали доказательства возбуждения исполнительных производств по исполнительным листам. Свою позицию суды обосновали ссылками на Закон об исполнительном производстве, ГК РФ и п. 36 Постановления Пленума ВС РФ от 17 ноября 2015 г. № 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства», п. 2 информационного письма Президиума ВАС РФ от 29 декабря 2001 г. № 65.

В кассационной жалобе в Верховный Суд РФ общество «Скания Лизинг» сослалось на нарушение норм материального права, потребовав отмены обжалуемых судебных актов и направления дела на новое рассмотрение.

После изучения материалов дела № А40-251034/2015 Судебная коллегия по экономическим делам ВС РФ назвала ошибочными выводы нижестоящих инстанций о недопустимости осуществления зачета без возбуждения исполнительного производства по делу со ссылкой на ст. 88.1 Закона об исполнительном производстве. «Само по себе наличие в процессуальном законодательстве указания на процедуру проведения зачета при наличии исполнительных производств, возбужденных по встречным требованиям сторон, не препятствует лицу, чье требование подтверждено судебным актом, заявлять о прекращении встречного требования зачетом по общим правилам гражданского законодательства. При наличии обстоятельств, затрудняющих исполнение судебного акта, арбитражный суд, выдавший исполнительный лист, по заявлению взыскателя, должника или судебного пристава-исполнителя вправе отсрочить или рассрочить исполнение судебного акта, изменить способ и порядок его исполнения (ч. 1 ст. 324 АПК РФ)», – отмечено в определении.

Пленум ВС РФ принял доработанное постановление о некоторых вопросах применения положений гл. 24 Гражданского кодекса

Верховный Суд пояснил, что для лица, заявляющего о зачете, последний представляет собой способ реализации собственного требования и одновременно способ удовлетворения кредитора по встречному требованию, поэтому к нему возможно применение правил ст. 324 ГК РФ, касающихся исполнения судебного акта. Кроме того, исходя из разъяснений п. 24 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 54 и по смыслу ст. 386, 412 ГК РФ должник имеет право заявить о зачете после получения уведомления об уступке, если его требование возникло по основанию, существовавшему к этому моменту, и срок требования наступил до получения уведомления либо этот срок не указан или определен моментом востребования. «Если же требование должника к первоначальному кредитору возникло по основанию, существовавшему к моменту получения должником уведомления об уступке требования, однако срок этого требования еще не наступил, оно может быть предъявлено должником к зачету против требования нового кредитора лишь после наступления такого срока (ст. 386 ГК РФ). Требование должника к первоначальному кредитору, возникшее по основанию, которое не существовало к моменту получения должником уведомления об уступке требования, не может быть зачтено против требования нового кредитора», – отметил Суд.

ВС добавил, что действующее законодательство не ограничивает должника в праве на применение ст. 412 ГК РФ и зачет против требования нового кредитора своего встречного требования к первоначальному кредитору, подтвержденного судебными актами. Схожая позиция изложена в Постановлении Президиума ВАС РФ от 26 ноября 2013 г. № 4898/13 и Определении Судебной коллегии по экономическим спорам ВС от 15 июня 2015 г. № 307-ЭС15-1559. Соответственно, отказ судов в удовлетворении заявления общества «Скания Лизинг» о зачете со ссылкой исключительно на положения ст. 88.1 Закона об исполнительном производстве и ст. 324 АПК РФ необоснован. При выбытии одной из сторон в спорном или установленном судебным актом арбитражного суда правоотношении (реорганизация юрлица, уступка требования, перевод долга, смерть гражданина и другие случаи перемены лиц в обязательствах) арбитражный суд производит замену этой стороны ее правопреемником и указывает на это в судебном акте (ч.1 ст. 48 АПК РФ). При этом правопреемство возможно на любой стадии арбитражного процесса.

Суд отказался признать неконституционной оспариваемую норму ГПК, однако указал на ее ограничительное толкование в судебной практике

Как подчеркнул Суд, признавая вступление лица в процесс в качестве правопреемника законным способом реализации права на судебную защиту и устанавливая при этом примерный (открытый) перечень оснований для процессуального правопреемства, федеральный законодатель учитывал, что правопреемство в материальном праве в случае перехода прав и обязанностей от одного лица к другому в порядке универсального или сингулярного правопреемства само по себе не порождает (автоматически и безусловно) процессуальное правопреемство. Вопрос о нем во всех случаях решается судом, который при рассмотрении дела обязан исследовать по существу его фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы (Постановление КС РФ от 16 ноября 2018 г. № 43-П).

«Таким образом, если до вынесения судебного акта о процессуальном правопреемстве судебный акт исполнен путем осуществления зачета, оснований для замены стороны в споре в силу ст. 48 АПК РФ не имеется. Вместе с тем неправильное применение судами норм материального права привело к тому, что остался неисследованным вопрос, состоялся ли зачет на момент принятия обжалуемого определения суда о процессуальном правопреемстве и на какую сумму», – отметил Верховный Суд, отменив судебные акты нижестоящих инстанций и возвратив дело на новое рассмотрение в АС г. Москвы.

Юрист корпоративной и арбитражной практики «Качкин и Партнеры» Анна Васильева полагает, что в комментируемом определении ВС РФ поддержана и более четко выражена уже ранее намеченная им позиция о возможности осуществления зачета при наличии двух вступивших в законную силу судебных актов вне исполнительного производства (определения Верховного Суда РФ № 307-ЭС15-1559 от 15 июня 2015 г., 306-ЭС15-18494 от 20 февраля 2017 г. и 306-ЭС17-22275(2) от 9 декабря 2019 г.). «Подобный подход с материально-правовой точки зрения представляется логичным и обоснованным», – считает она.

По ее словам, противоположная позиция основана на том, что в исполнительном производстве зачет возможен, только когда оба требования подтверждены исполнительными листами (п. 2 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 29 декабря 2001 г. № 65). «Аргументы в пользу такого подхода основаны на необходимости соблюдения процессуальной формы зачета в рамках судебного разбирательства (осуществление зачета только путем предъявления встречного иска, зачет при наличии двух встречных исполнительных листов), что направлено на избежание зачета спорного требования против бесспорного, однако это открывает возможность для злоупотреблений одной из сторон. При применении такого формального подхода недобросовестная сторона может уступить требования аффилированному лицу во избежание осуществления зачета по двум встречным исполнительным листам и уйти в банкротство: у добросовестной стороны шанс получить исполнение от несостоятельного должника резко снизится почти до нуля, а должник при этом сможет через аффилированных лиц получить удовлетворение, что существенно нарушает баланс интересов сторон. Соответственно, позицию, выраженную Верховным Судом РФ в комментируемом определении, необходимо только приветствовать», – пояснила Анна Васильева.

Эксперт добавила, что применение положений ст. 324 АПК РФ, посвященных изменению способа и порядка исполнения судебного акта, для защиты прав лица, желающего осуществить зачет вне рамок исполнительного производства, является спорным, что отмечает и сам Верховный Суд, однако для обеспечения интересов добросовестной стороны суд отступает от формалистского подхода, которого придерживались нижестоящие суды. «При этом стоит отметить, что какой-либо устоявшийся механизм для защиты прав лица, заявляющего о зачете просуженного требования, отсутствует, а большинство нижестоящих судов исходит из недопустимости зачета просуженных требований вне рамок исполнительного производства, что, безусловно, не учитывает права и интересы добросовестной стороны», – заключила Анна Васильева.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко полагает, что Верховный Суд правильно истолковал ст. 88.1 Закона об исполнительном производстве, но неверно аргументировал свою правовую позицию. «Данная статья не запрещает зачет при отсутствии возбужденных исполнительных производств не потому, что в ней нет явно выраженного запрета на это действие, а потому, что она просто не регулирует зачет до возбуждения исполнительного производства. В этом случае зачет возможен на основе общей нормы ГК РФ о зачете (ст. 410 ГК РФ)», – пояснил он.

В то же время, по мнению эксперта, Верховный Суд ошибся в том, что квалифицировал поданное ответчиком заявление о зачете как заявление об изменении порядка или способа исполнения решения суда в порядке ст. 324 АПК РФ: «Это ошибка, так как зачет является разновидностью основания прекращения обязательства, а не разновидностью изменения способа или порядка исполнения судебного акта».

Адвокат полагает, что для совершения зачета ответчик должен был направлять заявление о зачете не в суд, поскольку решение уже вынесено и предъявление встречного иска о зачете невозможно, а истцу. «С момента получения истцом заявления ответчика о зачете зачет должен быть признан состоявшимся (ст. 165.1 ГК). Поскольку ответчик этого не сделал, то при новом рассмотрении дела суд должен совершить процессуальное правопреемство от “Стилком” на Игоря Медведева, затем отказать ответчику в зачете против истца», – резюмировал Сергей Радченко.

Один из экспертов отметил, что ключевым основанием отмены судебных актов предыдущих инстанций стала переоценка условий «финансового поручения». Второй предположил, что в похожих ситуациях на стороне ответчика будет действовать правило об отсутствии обязанности по проверке наличия обязательств между истцом и третьим лицом, в процессе исполнения финансовых поручений, при условии его непричастности к их взаимоотношениям. Третий посчитал, что правовая позиция ВС может положительно повлиять на более глубокое исследование цели нормы права нижестоящими инстанциями.

В конце декабря Верховный Суд опубликовал Определение № 305-ЭС20-14878 по делу № А40-121066/2019, в котором указал нижестоящим инстанциям на необходимость проверки оснований для прекращения встречных обязательств, когда одна сторона ссылается на перечисление средств третьему лицу в счет договора другой стороны, а другая сторона указывает на отсутствие оригинала акта зачета.

Обстоятельства спора

19 октября 2015 г. ООО «Техиндустрия» и АО «СтройТрансНефтеГаз» заключили договор подряда по строительству вдольтрассового проезда и мостов.

Общая стоимость выполненных «Техиндустрия» и принятых «СтройТрансНефтеГаз» работ составила более 992 млн руб. с учетом произведенной сторонами договора подряда корректировки – уменьшения на 530 тыс. руб. в соответствии с корректировочной справкой. При этом сумма в размере 95% от указанной общей стоимости работ, подлежащая уплате генподрядчиком в порядке, предусмотренном договором, в течение 15 рабочих дней с момента подписания формы КС-2, формы КС-3 и выставления счета-фактуры, составила более 942 млн руб.

Между тем из указанной суммы генподрядчиком за период действия договора уплачено более 893 млн руб., в связи с чем сумма задолженности, по мнению «Техиндустрии», составила почти 49 млн руб., срок ее оплаты, предусмотренный договором, истек 29 декабря 2017 г. 20 августа 2018 г. «Техиндустрия» направила претензию об оплате работ, однако она была оставлена без удовлетворения, после чего компания обратилась в суд с иском к «СтройТрансНефтеГазу» о взыскании почти 49 млн руб. задолженности.

14 декабря 2018 г. Арбитражный суд Московской области признал несостоятельным общество «Техиндустрия». В ходе анализа дебиторской задолженности было установлено, что «СтройТрансНефтеГаз» имеет перед ним почти 49 млн руб. задолженности. Удовлетворяя иск о взыскании задолженности, суд исходил из наличия доказательств выполнения истцом принятых на себя обязательств по договору подряда и отсутствия оплаты ответчиком принятых им работ на указанную сумму.

Суд не согласился с доводами ответчика о частичном прекращении его обязательства по оплате выполненных истцом работ на сумму около 33 млн руб. зачетом встречных однородных требований. При исследовании возражений ответчика по заявленному иску суд установил, что 26 января 2018 г. истец обратился к ответчику с финансовым поручением № 21, в соответствии с которым просил перечислить денежные средства в размере около 28 млн руб. в пользу третьего лица – ООО «Нафтатранском» с формулировкой назначения платежа: «оплата по договору от 1 июля 2017 г. № АР-0617-М за аренду техники» в счет погашения задолженности ответчика перед истцом за выполненные по договору подряда работы.

Во исполнение финансового поручения ответчик частями осуществил платежи на соответствующую сумму, указав в назначении платежа «оплата ООО “Нафтатранском” за ООО “Техиндустрия” по договору от 1 июня 2017 г. № АР0617-М за аренду техники». 27 апреля 2018 г. истец направил ответчику письмо с просьбой аннулировать финансовое поручение, которое уже было исполнено.

Суд, согласившись с истцом в том, что при толковании финансового поручения подразумевалось единовременное перечисление одним платежным поручением всей суммы, по сути, признал действия ответчика нарушающими порядок исполнения этого поручения и, с учетом воли истца о его аннулировании, не принял в связи с этим прекращение обязательства ответчика по оплате работ на часть суммы в размере более 8 млн руб.

Таким образом, суд первой инстанции удовлетворил иск. Апелляция и кассация оставили решение в силе.

Ответчик обратился в ВС

«СтройТрансНефтеГаз» обратился в Верховный Суд. ВС заметил, что в отсутствие в самом финансовом поручении существенного условия о необходимости единовременного платежа всей суммы, сам факт уплаты ответчиком около 28 млн руб. по поручению истца в счет исполнения его обязательства перед иным третьим лицом не оспаривается истцом, принят обществом «Нафтатранском» и не поставлен судами под сомнение.

Более того, указал ВС, по общему правилу кредитор вправе не принимать исполнение обязательства по частям (ст. 311 ГК). Такая обязанность может быть предусмотрена законом, иными правовыми актами, условиями обязательства, а также вытекать из обычаев или существа обязательства.

Суд сослался на п. 17 Постановления Пленума ВС от 22 ноября 2016 г. № 54 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении», согласно которому из существа денежного обязательства, по общему правилу, вытекает возможность его исполнения по частям, в силу чего кредитор не вправе отказаться от принятия исполнения такого обязательства в части. «В отсутствие у получателя денежных средств оснований для отказа в принятии исполнения действия истца, направленные на отмену и оспаривание произведенного платежа, нельзя признать разумными и добросовестными», – подчеркивается в определении.

ВС сослался на ч. 1 ст. 410 ГК и указал, что обязательство прекращается полностью или частично зачетом встречного однородного требования, срок которого наступил либо срок которого не указан или определен моментом востребования. «Проявление воли истца на последующую отмену исполненного ответчиком финансового поручения, как и ссылка судов на обстоятельства по делу № А41-23439/2018 о том, что у истца фактически отсутствовала задолженность перед получателем денежных средств – обществом “Нафтатранском”, не способны отменить состоявшийся факт денежного перечисления ответчиком спорной суммы за истца, и, соответственно, при наличии таких возражений ответчика по иску суды должны были проверить основания для прекращения их встречных обязательств», – подчеркивается в судебном акте.

ВС сослался на доводы ответчика о том, что общество «Нафтатранском» обратилось в суд с заявлением по делу № А41-23439/2018 о включении в реестр требований кредиторов общества «Техиндустрия» задолженности в размере почти 34 млн руб., при этом при рассмотрении спора временным управляющим истца был представлен отзыв, согласно которому при расчете требований не учтены перечисления в более 8 млн руб., произведенные ответчиком по финансовому поручению истца. Приняв возражения временного управляющего, общество «Нафтатранском» уточнило требования и заявило об отказе от включения в реестр требований кредиторов более 8 млн руб.

Судебная коллегия согласилась с доводом ответчика, что при исполнении финансового поручения на нем не лежала обязанность по проверке наличия или отсутствия обязательств между истцом и обществом «Нафтатранском», поскольку он не является участником их обязательства, платеж был совершен по поручения одной из стороной, что допустимо законом, а удовлетворение иска в этой части в пользу общества «Техиндустрия» влечет двойное исполнение по одному и тому же обязательству, нарушает его права.

Суд заметил, что при рассмотрении дела общество «СтройТрансНефтеГаз» также указывало на необоснованность выводов судов о наличии оснований для взыскания более 24 млн руб., ссылаясь на прекращение обязательства по ее уплате подписанием акта зачета встречных требований от 31 декабря 2017 г. Ответчик указывал, что акт зачета поступил ему от общества «Техиндустрия» по электронной почте.

Суды, указал ВС, не согласились с ответчиком о прекращении обязательства, что, по его мнению, подтверждается актом зачета, в котором стороны договорились о зачете взаимных требований на сумму более 24 млн руб., поскольку этот документ не был представлен в подлиннике. Однако суды с учетом возражения ответчика о прекращении его обязательства зачетом встречных однородных требований, что было оформлено актом зачета, не дали оценки наличию встречных обязательств у истца перед ответчиком по уплате ему аналогичной суммы, поименованных в этом документе, в котором также указано о принятии каждой стороной к зачету более 24 млн руб. Отсутствие акта зачета как документа, подчеркнул Верховный Суд, не исключает возможности и необходимости проверки прекращения взаимных требований контрагентов на основании ст. 410 ГК.

ВС решил не давать сторонам возможность отказаться от договора со ссылкой на обстоятельства непреодолимой силы

Право отказаться от договора при утрате интереса в случае возникновения временных обстоятельств непреодолимой силы, влекущих объективную невозможность исполнения, не вошло в финальную редакцию постановления о прекращении обязательств

ВС отметил, что Постановлением Пленума ВС от 11 июня 2020 г. № 6 «О некоторых вопросах применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о прекращении обязательств» даны соответствующие разъяснения о прекращении обязательств зачетом (постановление Арбитражного суда Московского округа по данному делу было вынесено 16 июня 2020 г. – прим. ред.).

Таким образом, ВС отменил решения нижестоящих инстанций в части удовлетворения исковых требований на сумму около 33 млн руб. и направил дело в указанной части на новое рассмотрение в Арбитражный суд г. Москвы.

Эксперты о деле

Юрист практики разрешения споров и международного арбитража юридической фирмы ART DE LEX Максим Волков указал, что ключевым основанием отмены судебных актов предыдущих инстанций стала переоценка Судебной коллегией ВС РФ условий «финансового поручения».

Он отметил, что в настоящем случае существенное значение имеет установление правовой природы «финансового поручения». Представляется возможным рассмотреть его как соглашение о порядке расчетов по договору подряда (дополнительное соглашение к договору подряда) или как договор поручения (гл. 49 ГК). В первом случае такое дополнительное соглашение не будет содержать какого-либо отсекательного срока исполнения, если он прямо не указан в оферте. Между тем, указал юрист, срок исполнения поручения по договору поручения имеет существенное значение, в связи с чем имеется возможность установить разумный срок осуществления платежей.

Максим Волков посчитал, что квалификация «финансового поручения» как договора поручения представляется необоснованной. «В связи с этим стоит предположить, что “финансовое поручение” – это оферта истца в пользу ответчика на заключение дополнительного соглашения к договору подряда, регулирующего порядок расчетов сторон по договору. При этом акцепт оферты произошел 30 января 2018 г. – т.е. в дату первого частичного платежа. С этой даты до момента изменения порядка расчетов по договору данная часть задолженности ответчика перед истцом подлежала уплате в установленном “финансовым поручением” порядке», – указал он.

Юрист заметил, что 27 апреля 2018 г., а именно за день до даты последнего платежа, истец направил в адрес ответчика письмо с требованием об аннулировании всех финансовых поручений. Данное письмо не содержало ссылку на конкретный спорный договор подряда, в связи с чем, отметил эксперт, его нельзя рассмотреть как направленное на изменение условий договора.

Максим Волков посчитал, что платежи ответчика в пользу истца от 26 апреля 2018 г. и 28 апреля 2018 г. были произведены надлежащим образом и в соответствии с условиями договора подряда в редакции с учетом изменений порядка расчетов, внесенных посредством оферты истца от 26 января 2018 г. и акцепта ответчика от 30 января 2018 г. «С учетом того, что платеж ответчика в пользу третьего лица был установлен соглашением истца и ответчика, то в силу подп. 1 п. 2 ст. 313 ГК РФ ответчик не должен был определять наличие или отсутствие правоотношений между истцом и третьим лицом», – указал он.

Адвокат АП г. Москвы, к.ю.н. Константин Евтеев отметил, что в определении сложилась ситуация, при которой истец финансовым поручением попросил ответчика перечислить денежные средства в пользу третьего лица, однако, спустя три месяца после этого, когда ответчик уже перечислил денежные средства, аннулировал свое финансовое поручение.

«На практике этот случай не является уникальным, но после определения ВС будет поставлена точка в различном толковании схожих ситуаций, в том числе при рассмотрении вопроса относительно оснований для прекращения встречных обязательств. В похожих ситуациях на стороне ответчика будет действовать правило об отсутствии обязанности по проверке наличия или отсутствия обязательств между истцом и третьим лицом, в процессе исполнения финансовых поручений, при условии непричастности к взаимоотношениям между истцом и третьим лицом», – рассказал эксперт.

По мнению старшего юриста BMS Law Firm Владимира Шалаева, определение является показательным примером роли Верховного Суда в напоминании нижестоящим судам о необходимости не только строго «формального» толкования норм права и договоров между участниками гражданского оборота, но и следования к основополагающим принципам гражданского законодательства – добросовестности, разумности, недопустимости неосновательного обогащения и злоупотребления правом.

«ВС РФ указывает, что, несмотря на последующую отмену ответчиком финансового поручения, факт денежного перечисления имел место быть. Отрицание указанных обстоятельств влечет двойное исполнение, что приводит к возникновению неосновательного обогащения на стороне истца в нарушение гл. 60 ГК», – отметил он.

Владимир Шалаев посчитал, что правовая позиция ВС РФ по данному делу может положительно повлиять на подходы нижестоящих судов в сторону более активного применения телеологического толкования норм права – толкования, которое предполагает более глубокое исследования цели нормы, которую вложил законодатель. Такой подход позволяет принимать более справедливые, разумные и законные решения.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: