Иск к министерству финансов рф о возмещении морального вреда

Обновлено: 24.04.2024

Главная Наши дела Решением Октябрьского районного суда г. Самары исковые требования Доверителя о взыскании компенсации морального вреда в порядке реабилитации удовлетворены частично, с Министерства финансов РФ за счет казны РФ в пользу Доверителя взыскана компенсация морального вреда в размере 5 000 (пяти тысяч) рублей 00 коп.

Именем Российской Федерации

11.11.2019 г. Октябрьский районный суд г. Самары в составе:

председательствующего Родивиловой Е.О.,

при секретаре Moвcисян Р.М.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело No по иску ФИО1 к Министерству финансов РФ, ГУ МВД России по Самарской области о взыскании компенсации морального вреда в порядке реабилитации,

ФИО1 обратился в суд с указанным исковым заявлением, ссылаясь на то, что постановлением следователя СЧ ГСУ ГУ МВД России по Самарской области ФИО2 от 18.06.2018 г. в отношении ФИО1 было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 234 УК РФ, а 06.07.2018 г. ФИО1 предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 234, ч. 3 ст. 30 ч. 2 ст. 234 УК РФ. Постановлением следователя ФИО2от 16.10.2018 г. ФИО1 предъявлено обвинение по ч. 3 ст. 234, ч. 3 ст. 30 ч. 2 ст. 234 УК РФ. Постановлением следователя ФИО2 от 28.11.2018 г. ФИО1 предъявлено обвинение по ч. 3 ст. 234, ч. 3 ст. 234, ч. 1 ст. 226.1 УК РФ. Постановлением следователя ФИО2 от 17.05.2019 г. ФИО1 предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 234, ч. 3 ст. 234, ч. 1 ст. 226.1, п. «а, б» ч. 4 ст. 174.1 УК РФ. 11.07.2019 г. следователь ФИО2 вынесла постановление о прекращении уголовного преследования в соответствии с которым, прекратила уголовное преследование в отношении ФИО1 в части предъявленного ему обвинения в совершении преступлений организованной группой. 25.07.2019 г. следователь ФИО2 вынесла постановление о частичном прекращении уголовного преследования, в соответствии с которым прекратила уголовное преследование в отношении обвиняемого ФИО1 в части совершения преступления группой лиц по предварительному сговору по факту незаконного сбыта сильнодействующих веществ, не являющихся наркотическими средствами или психотропными веществами ФИО6, в части предъявленного обвинения по ч. 1 ст. 226.1 УК РФ, а также в части предъявленного обвинения в совершении преступления группой лиц по предварительному сговору и в особо крупном размере по факту легализации (отмывании) денежных средств. В связи с частичным прекращением уголовного преследования на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ у ФИО1 возникло право на частичную реабилитацию и возмещение морального вреда в порядке частичной реабилитации. Считает, что уголовным преследованием в совершении преступлений, которых он не совершал, нахождением Длительное время в статусе обвиняемого, а также длительное время под домашним арестом, ему был причинен моральный вред.

Просит взыскать в пользу ФИО1 с Министерства финансов РФ за счет казны РФ компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 рублей.

В судебном заседании представитель истца – адвокат Антонов А.П. исковые требования поддержал, просил их удовлетворить по основаниям, изложенным в иске.

Представитель ответчика — Министерства финансов РФ ФИО5, действующая на основании доверенности, в судебном заседании исковые требования не признала, просила в их удовлетворении отказать по основаниям, изложенным в письменном отзыве, указав, что истцом не представлено доказательств причинения нравственных и физических страданий, уголовное преследование в отношении ФИО1 полностью не прекращено, уголовное дело расследуется до настоящего времени.

В судебном заседании представитель ответчика — ГУ МВД России по Самарской области ФИО4, действующая на основании доверенности, просила в удовлетворении заявленных требований отказать по основаниям, изложенным в отзыве, указав, что до настоящего времени следствие в отношении ФИО1 не окончено, мера пресечения не отменена.

Третье лицо — следователь СЧ ГСУ ГУ МВД России по Самарской области ФИО2 в судебное заседание не явилась, извещалась судом надлежащим образом о дате и времени судебного заседания, о чем свидетельствует ее собственноручная роспись в справочном листе, причину неявки суду не сообщила, ходатайств об отложении судебного заседания не заявляла. В предыдущем судебном заседании пояснила, что с иском не согласна, указав, что мера пресечения в виде домашнего ареста была избрана ФИО1 в рамках уголовное преследование, которое до настоящего времени не прекращено; с заявлением о дополнительном посещении медучреждений ФИО1 и его защитник к ней не обращались, было лишь одно заявление о возможности посещения врача, которое с ее стороны было удовлетворено.

В судебном заседании помощник прокурора Октябрьского района г. Самары ФИО7 указала, что заявленные истцом требования подлежат удовлетворению частично, истец имеет право на возмещение морального вреда, однако считает сумму морального вреда явно завышенной. В соответствии со ст. 56 ГПК РФ истцом не представлены доказательства физических страданий, невозможность обращения в медицинские учреждения не установлена.

Суд, заслушав мнение сторон, исследовав материалы дела, приходит к выводу, что иск ФИО1 подлежит частичному удовлетворению по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 53 Конституции РФ каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Согласно п. 3 ч. 2 ст. 133 УПК РФ право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеют подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2, 5 и 6 части первой статьи 24 и пунктами 1 и 4 — 6 части первой статьи 27 настоящего Кодекса.

В соответствии с п. 34 ст. 5 УПК РФ реабилитация — порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда.

Судом установлено, что 18.06.2018 г. следователем СЧ ГСУ ГУ МВД России по Самарской области ФИО2 в отношении ФИО1 возбуждено уголовное дело №11801360024000127 по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 234 УК РФ.

06.07.2018 г. в качестве обвиняемого в рамках указанного уголовного дела был привлечен ФИО1 и ему предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 234, ч. 3 ст. 30 ч.3 ст. 234 УК РФ.

28.11.2018 г. ФИО1 было предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных, ч. 3 ст. 234, ч. 3 ст. 234, ч. 1 ст. 226.1 УК РФ, что подтверждается постановлением о привлечении в качестве обвиняемого от 28.11.2018 г.

17.05.2019 г. следователем СЧ ГСУ ГУ МВД России по Самарской области ФИО2 вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого, согласно которому ФИО1 предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 234, ч. 3 ст. 234, ч. 3 ст. 234, ч. 1 ст. 226.1, п. «а, б» ч. 4 ст. 174.1 УК РФ.

11.07.2019 г. следователем СЧ ГСУ ГУ МВД России по Самарской области ФИО2 вынесено постановление о частичном прекращении уголовного преследования, согласно которому уголовное преследование в отношении обвиняемого

ФИО1 в части предъявленного ему обвинения в совершении преступлений организованной группой прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, то есть за отсутствием состава преступления, продолжено уголовное преследование по ч. 3 ст. 234, ч. 3 ст. 234, ч. 2 ст. 234, ч. 1 ст.226.1, п. «б» ч. 4 ст. 174.1 УК РФ.

25.07.2019 г. следователем СЧ ГСУ ГУ МВД России по Самарской области ФИО2 вынесено постановление о частичном прекращении уголовного преследования, согласно которому уголовное преследование в отношении обвиняемого ФИО1: 1) в части совершения преступления группой лиц по предварительному сговору по факту незаконного сбыта сильнодействующих веществ, не являющихся наркотическими средства или психотропными веществами ФИО6; 2) в части предъявленного обвинения в совершении контрабанды, то есть преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 226.1 УК РФ; 3) в части совершения преступления группой лиц по предварительному сговору и в особо крупном размере по факту легализации (отмывании) денежных средств, — прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, то есть за отсутствием состава преступления, одновременно продолжено уголовное преследование ФИО1 по ч. 3 ст. 234, ч. 3 ст. 234, ч. 1 ст. 234, ч. 2 ст. 174.1 УК РФ.

Из материалов дела также следует, что 08.10.2018 г. постановлением Октябрьского районного суда г. Самара мера пресечения в виде подписке о невыезде, избранная ФИО1 в рамках расследуемого уголовного дела, была изменена на домашний арест. В дальнейшем, мера пресечения в виде домашнего ареста неоднократно продлевалась на основании постановлений суда, в настоящее время ввиду истечения максимального срока содержания под домашнем арестом — 1 год, в отношении ФИО1 избрана мера пресечения в виде запрета определенных действий.

27.08.2019 г. ФИО1 предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 234, ч. 3 ст. 234, ч. 1 ст. 234, ч. 2 ст. 174.1 УК РФ, на момент рассмотрения дела в суде, объем обвинения ФИО1 не изменился.

Расследование уголовного дела до настоящего времени не завершено.

Анализируя вышеуказанные факты. Суд приходит к выводу, что ФИО1 подвергался и подвергается уголовному преследованию.

Поскольку постановлением следователя от 25.07.2019 г. уголовное преследование ФИО1 по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 226.1 УК РФ прекращено по реабилитирующим основаниям — за отсутствием состава преступления, следовательно, ФИО1 имеет право на реабилитацию в контексте п. 34 ст. 5 УПК РФ, ч. 2 ст. 133 УПК РФ.

Право на реабилитацию признано за ФИО1 и следственным органом, о чем свидетельствует уведомлением от 27.08.2019 г. руководителя следственной группы — следователя ГСУ ГУ МВД России по Самарской области ФИО3, согласно которому ФИО1 было разъяснено его право на реабилитацию в части прекращения уголовного дела по ч. 1 ст. 226.1 УК РФ.

В соответствии с ч. 1 ст. 133 УПК РФ право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных прав. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от Вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора или суда.

Согласно ч. 2 ст. 136 УПК РФ иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства.

Согласно ст. 1070 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ, в результате иной незаконной деятельности органов дознания,

предварительного следствия, возмещается за счет казны РФ, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта РФ или казны муниципального образования в полном объеме, независимо от иных должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

Согласно ст. 1071 ГК РФ в случаях, когда в соответствии с настоящим Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с п. 3 ст. 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.

В соответствии со ст. 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписке о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

Правила п. 3 ст. 1100 ГК РФ применяются в случаях, когда моральный вред причинен в результате нарушения имущественных интересов гражданина, а также когда вред причинен другим (помимо жизни и здоровья) нематериальным благам, перечисленным в п. 1 ст. 150 ГК РФ.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Таким образом, компенсацию морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования, следует возложить на Министерство финансами РФ за счет казны Российской Федерации.

Поскольку требования истца о компенсации морального вреда основаны на Законе они подлежат удовлетворению.

В силу положений п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 года N 17 «О практике применения судами норм главы 18 УПК РФ, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве», при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному судам необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе, продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости.

При определении размера компенсации морального вреда, суд принимает во Внимание степень физических и нравственных страданий истца, который подвергался незаконному уголовному преследованию по ч. 1 ст. 226.1 УК РФ, вместе с тем, суд учитывает, что в рамках расследования дела по ч. 1 ст. 226.1 УК РФ мера пресечения в отношения ФИО1 не избиралась (мера пресечения в виде домашнего ареста Изначально была избрана в рамках расследования уголовного дела по ч. 3 ст. 234, ч. 3 ст. 30 ч. 3 ст. 234 УК РФ, по которым до настоящего времени окончательное процессуальное решение не принято), расследование дела по ч. 1 ст. 226.1 УК РФ проводилось в рамках расследования уголовного дела по ч. 3 ст. 234 и другим статьям УК РФ и процессуальный статус обвиняемого ФИО1 занимал не только в связи с предъявлением ему обвинения по ч. 1 ст. 226.1 УК РФ, в связи с чем, с учетом принципа разумности и справедливости, суд считает необходимым определить размер компенсации морального вреда, взыскиваемого с ответчика за незаконное уголовное преследование по ч. 1 ст. 226.1 УК РФ в размере 5000 рублей. При определении суммы компенсации суд учитывает также и степень нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями личности ФИО1

Требование истца о компенсации морального вреда за нравственные страдания, выразившиеся в прекращение уголовного преследования: 1) в части предъявленного ему обвинения в совершении преступлений организованной группой; 2) в части совершения преступления группой лиц по предварительному сговору по факту незаконного сбыта сильнодействующих веществ, не являющихся наркотическими средства или психотропными веществами ФИО6; 3) в части совершения преступления группой лиц по предварительному сговору и в особо крупном размере по факту легализации (отмывании) денежных средств, не подлежат удовлетворению, поскольку в указанных случаях уголовное преследование прекращается не по конкретной статье обвинения в целом, а путем исключения из конкретной статьи обвинения лишь квалифицирующего признака, что не порождает право на реабилитацию в контексте действующего законодательства.

Довод представителя истца о том, что ФИО1 испытывал нравственные страдания, выразившиеся невозможностью получения достойного лечения, выбора медучреждения ввиду избрания в отношении него меры пресечения в виде домашнего ареста, судом отклоняется, поскольку в нарушении ст. 56 ГПК РФ не подтвержден объективными доказательствами. Из постановлений суда, в рамках которых ФИО1 избиралась, а в дальнейшем продлевалась данная мера пресечения следует, что истцу запрещено покидать жилище без разрешения следователя и контролирующего органа, но за исключением случаев посещения учреждений здравоохранения для получения медицинской помощи. Доказательств того, что ФИО1 либо его защитник обращались к следователю с ходатайством о необходимости посещения дополнительных (конкретных) врачей либо сдаче дополнительных анализов, и им в указанном было отказало, суду также не представлено.

Довод представителя истца о том, что ФИО1 Длительное время находился под домашним арестом, что негативно отразилось на его взаимоотношениях с родственниками и друзьями, также какими-либо допустимыми доказательствами не подтвержден.

Довод представителя истца о том, что ФИО1 избрана мера пресечения в виде домашнего ареста ввиду того, что следователем было предъявлено ФИО1 обвинение по ч. 1 ст. 226.1 УК РФ, судом также не может быть принят во внимание, поскольку он опровергается исследованными судом доказательствами. Так, из постановления суда от 08.10.2018 г. об изменении ФИО1 меры пресечения с подписки о невыезде на домашний арест, следует, что основанием для изменения данной меры пресечения послужило то, что ФИО1, обвиняемый в совершении тяжкого преступления (ч. 3 ст. 234 УК РФ), и в покушении на совершение тяжкого преступления (ч. 3 ст. 30 ч. 3 ст. 234 УК РФ) нарушил ранее избранную им меру пресечения в виде подписке о невыезде и надлежащим поведении, поскольку он дважды без ведома следователя покинул территории г. Самара.

Па основании изложенного, руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд

Исковые требования ФИО1 удовлетворить частично.

Взыскать с Министерства финансов РФ за счет казны РФ в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 5 000 (пяти тысяч) рублей 00 коп.

В удовлетворении остальной части заявленных требований ФИО1 отказать.

Решение может быть обжаловано в Самарский областной суд через Октябрьский районный суд г. Самары в течение месяца с момента изготовления решения в мотивированном виде.

Решение в мотивированном виде изготовлено 18.11.2019 г..

Здесь и далее в целях соблюдения адвокатской тайны имена и фамилии участников дела изменены

Адвокаты, участвовавшие в деле, рассказали «АГ», как они добились реабилитации подзащитного, и о стремлении добиться выплаты ему справедливой компенсации за понесенные страдания.

Как сообщили «АГ» адвокаты Татьяна Сустина и Александр Мироненко, в ближайшее время они планируют подать иск о взыскании с Минфина России материального ущерба в размере 2,7 млн руб. в пользу их подзащитного, который обвинялся в контрабанде, изготовлении и сбыте наркотиков и провел под стражей 2,5 года, но впоследствии был реабилитирован.

Защитники рассказали, что Анатолию Рыбкину вменялось совершение трех эпизодов по ч. 4 ст. 188 УК РФ (в ред. Закона от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ) и четырех эпизодов по п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, при этом у него имелась на тот момент неснятая судимость по этим же статьям. По версии следствия, в какой-то момент до декабря 2006 г. Анатолий Рыбкин вступил в организованную преступную группу, возглавляемую О., и отвечал за контрабанду из Молдовы в Россию сильнодействующего вещества – эфедрина гидрохлорида для последующего кустарного изготовления и сбыта наркотиков в особо крупном размере. Вещество перевозилось в бутылках из-под коньяка через проводников поездов, следующих по маршруту «Кишинев – Москва». Как полагало следствие, обвиняемый контролировал указанные поставки и получал контрабанду.

В начале 2007 г. Анатолий Рыбкин был задержан сотрудниками Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков. Тогда он дал признательные показания в качестве обвиняемого по всем вмененным ему эпизодам, а в 2008 г. скрылся от следствия. Только в 2015 г. его задержали в Воронеже с поддельным паспортом, с помощью которого он скрывался от следствия более 7 лет. К этому моменту его подельники были осуждены и уже длительное время отбывали наказание.

Адвокат КА г. Москвы № 5 Татьяна Сустина вступила в дело в конце 2015 г., когда Рыбкин уже полгода содержался в СИЗО, а адвокат АП г. Москвы Александр Мироненко вступил в судебный процесс в апреле 2017 г.

Как рассказала «АГ» Татьяна Сустина, ее подзащитного задержали в период расформирования ФСКН и это существенно отразилось на качестве следствия по делу – по ее словам, следствия не было вообще: «Никто ничего не делал, работа следователя заключалась в том, чтобы ухитриться передать дело другому до того, как от адвоката поступит какая-нибудь бумажка. Когда в 2016 г. дела из ФСКН передавались в СУ, следственная работа была парализована на полгода, а человек просто продолжал находиться в СИЗО, ожидая конца бюрократической волокиты».

Татьяна Сустина отметила, что все обвинение Рыбкина строилось лишь на эпизоде задержания в рамках оперативного эксперимента, когда он передал О., якобы участнице ОПГ, бутылки с запрещенным веществом. Адвокат отметила, что в остальном у следствия имелись только признательные показания обвиняемого, материалы по прослушиванию телефонных переговоров (с кем угодно, только не с О.) и денежные переводы Western Union, но обвинительное заключение строилось целиком и полностью на результатах единственной экспертизы по эфедрину.

Защита заказала в частном центре рецензию на проведенную ранее ФСКН экспертизу изъятого у Анатолия Рыбкина вещества, по результатам которого было установлено, что оно не является сильнодействующим, поскольку законодательство в этой части изменилось. Адвокаты неоднократно и безрезультатно ходатайствовали в адрес следствия о прекращении уголовного дела связи с этим. Тем не менее оно было передано в Дорогомиловский районный суд; обвинение просило назначить Рыбкину наказание в виде лишения свободы сроком на 17 лет.

По словам Татьяны Сустиной, линия защиты строилась на отсутствии состава преступления в силу отсутствия самих наркотических средств и необходимой для совершения преступления концентрации вещества, изъятого у подсудимого. Адвокат ссылалась и на то, что не доказано само совершение преступления; не были проведены необходимые экспертизы; отсутствовали свидетели; кроме того, имелось алиби по нескольким эпизодам. Татьяна Сустина также обратила внимание суда на отсутствие отягчающих обстоятельств и опасного рецидива.

Суд приобщил к делу полученную защитой рецензию на экспертизу и заслушал мнение рецензента, эксперта-химика, пояснившего, что исследуемое вещество является лекарственным препаратом, причем не сильнодействующим. В этой связи суд допросил экспертов ФСКН, ранее составивших экспертизу изъятого вещества, которые подтвердили выводы рецензии на экспертизу и показания эксперта.

В результате прокуратура отказалась от обвинений по ч. 4 ст. 188 УК РФ, п. «а», «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ за отсутствием состава преступления, оставив только обвинение в использовании поддельного паспорта. В результате суд признал Анатолия Рыбкина виновным по ст. 327 УК РФ и приговорил его к исправительным работам на срок 1 год и 10 месяцев. На момент вынесения приговора он провел в СИЗО уже 2,5 года.

В связи с прекращением судом уголовного преследования Анатолия Рыбкина за ним было признано право на реабилитацию. Он подал иск в Дорогомиловский районный суд, который в июле 2018 г. возвратил иск с разъяснениями о том, что гражданин праве обратиться в суд по месту своего жительства или нахождения ответчика.

Далее Рыбкин обратился с иском к ведомству в Химкинский городской суд по месту своего жительства. Исковые требования включали в себя возмещение материального вреда в размере 2,7 млн руб. и компенсацию морального вреда в размере 7 млн руб. В конце июля 2018 г. суд вынес решение о частичном удовлетворении иска, взыскав с Минфина России в пользу истца компенсацию морального вреда за незаконное содержание под стражей в размере 1 млн руб.

В настоящее время решение суда обжалуется не только ответчиком, но и истцом, который оценивает свои страдания гораздо выше: в течение 2 с половиной лет содержания под стражей он не видел своих детей, один его близкий родственник скончался, а второй был направлен в ПНИ.

Защита Анатолия Рыбкина также готовит иск к Минфину в Симоновский районный суд г. Москвы по месту нахождения ответчика о взыскании почти 3 млн руб. материального ущерба. Эта сумма включает в себя расходы на оплату адвокатов, не полученный истцом заработок за период нахождения в СИЗО и издержки на передачи в следственный изолятор.

Адвокат Александр Мироненко высказался о достаточно высокой вероятности взыскать заявленный материальный вред в полном объеме, поскольку расходы подтверждаются различными документами (договорами, квитанциями). По словам адвоката, взыскивать моральный вред в рассматриваемом случае гораздо сложнее, поскольку присужденная сумма в 1 млн руб. довольно большая по меркам суда, а закон не содержит четких методик расчетов, по какой шкале оценивать понесенные истцом страдания.

Кроме того, в настоящее время адвокат Татьяна Сустина устанавливает места отбытия наказания других осужденных по делу с целью добиться пересмотра их приговоров.

К моменту моего вступления в дело в конце 2015 г. Рыбкин обвинялся по трем эпизодам контрабанды (ст. 188 УК РФ, утратившая силу 8 декабря 2011 г.), четырем эпизодам по ст. 228.1 ч. 3 п. «б» и уже около полугода находился в следственном изоляторе, куда попал после задержания в г. Воронеже.

Ранее суд взыскал в пользу реабилитированного гражданина, проведшего в СИЗО 2,5 года, 1 млн руб. в качестве компенсации морального вреда

Задержали Рыбкина с поддельным паспортом, по которому он скрывался от следствия более 7 лет, что также отражалось на отношении к нему и его защитникам органов предварительного следствия. Незадолго до того как Рыбкин скрылся от органов предварительного следствия, он успел дать признательные показания в качестве обвиняемого по всем вмененным ему эпизодам обвинения, а за плечами Рыбкина была судимость по тем же статьям и реальный, хотя и небольшой срок (2 месяца колонии-поселения). За те 5 лет, что Рыбкин скрывался от органов предварительного следствия, другие участники ОПГ были не только установлены, задержаны, осуждены, но уже длительное время отбывали наказания.

Обвинение Рыбкина строилось на одном эпизоде задержания в рамках оперативного эксперимента, в ходе которого он передал якобы одной из участниц ОПГ – Орловой бутылки с запрещенным веществом – эфедрином. По другим эпизодам из доказательств имелись только признательные показания Рыбкина, материалы прослушиваний телефонных переговоров (с кем угодно, только не с Орловой) и денежные переводы WESTERN UNION. В обвинительном заключении единственная экспертиза эфедрина была подложена под каждый эпизод. Появляется резонный вопрос: откуда взялся сбыт наркотиков, если вещество являлось сильнодействующим (состав ст. 234 УК РФ)? Сотрудники ФСКН посчитали, что Рыбкин, сбывая Орловой бутылки с эфедрином, имел умысел на сбыт наркотиков, которые Орлова производила в своей квартире и сбывала в ею же организованном наркопритоне. Отсутствие в материалах прослушиваний телефонных переговоров разговоров между Рыбкиным и Орловой, подтверждений иной связи между ними следствие не смущало.

Следует отметить, что Рыбкина задержали в период, когда происходило расформирование службы ФСКН, что существенно отразилось на качестве следствия по делу. Проще говоря, следствия как такового не было вообще. По нашему мнению, работа следователя заключалась в том, чтобы ухитриться передать дело другому до того, как от адвоката поступит какое-нибудь ходатайство или заявление. А когда в 2016 г. дела из ФСКН передавались в Следственное управление, следственная работа была парализована на полгода, при этом обвиняемый продолжал находиться в следственном изоляторе, ожидая конца бюрократической волокиты.

Моя работа на следствии заключалась фактически в производстве самостоятельного адвокатского расследования. С доверителем выстраивать позицию было затруднительно: Рыбкин был как забитый волчонок: после дачи признательных показаний в присутствии защитника по соглашению (!) и колоссальных последствий не только для него, но и для лиц – участников якобы ОПГ, которых он вообще никогда не видел, Рыбкин не верил никому, объяснений никаких, кроме: «Я признаю эпизод с задержанием, но в остальных не участвовал вовсе» не давал, в работе защиты первое время участия не принимал, периодически меняя ответы на поставленные мной вопросы.

Первое, что было сделано буквально через неделю после принятия поручения на защиту, – получение рецензии на экспертизу вещества, которая установила, что вещество, установленное в экспертизе ФСКН как сильнодействующее, на самом деле таковым не является в связи с изменением законодательства. Данное заключение демонстрировалось всем и везде: каждому новому следователю сообщалось, что вещество в бутылке имело концентрацию менее 10%, что по действующему закону не относится к сильнодействующим веществам. В немых ответах следователей читались непонимание, усмешки и многое другое, а вслух предлагалось взять эту рецензию и проследовать за всеми десятью адвокатами, которые ранее были у Рыбкина и от которых он отказывался по самым разным причинам. «Три месяца – и тебя заменит двенадцатый адвокат», – такой срок мне установил очередной следователь, когда я ему принесла ходатайство о прекращении уголовного дела с указанием на концентрацию вещества.

Между тем Рыбкин продолжал находиться в СИЗО.

Я подавала бесконечные ходатайства: об исключении из обвинения эпизодов по ст. 188 УК РФ, так как на момент предъявления нового обвинения статья утратила силу, об исключении из ОПГ, о переквалификации деяния по ст. 228.1 на ст. 234 УК РФ, о назначении повторной экспертизы, о прекращении уголовного дела, о желании обвиняемого содействовать следствию в установлении местонахождения одного из участников группы. Каждый раз отказ обжаловался в суд в порядке ст. 125 УПК РФ, но ни одна жалоба не была принята к производству.

Наконец, обвинительное заключение было утверждено и дело передали в суд. В суде допрашивались свидетели, в большинстве своем оперативники и понятые, подтверждавшие эпизод с задержанием.

Час икс настал на последнем судебном заседании, когда суд не смог не приобщить к делу ту самую уже потрепанную, но так до сих пор никем, кроме меня, не прочитанную рецензию. Суд послушал рецензента – эксперта-химика, четко разъяснившего суду суть рецензии и поинтересовавшегося на абсолютно житейском уровне, почему человек уже 2,5 года содержится в СИЗО, если вещество, сбыт которого ему инкриминируется, – лекарственный препарат, не являющийся сильнодействующим.

Судья перешел к прениям. Прокурор, по-моему, не только не слушал, что происходило в последние полчаса в судебном заседании, но и не воспринял информацию за последние 2,5 года: он продекларировал, что все обоснованно, законно и доказано, сухо отрапортовал о необходимости назначения наказания в виде лишения свободы сроком на 17 (!) лет.

Рыбкин и его семья побледнели.

А сторона защиты, которая на данной стадии уже состояла из двух человек, проглотила ком в горле и в сотый раз повторила все то же: концентрации нет, доказательств нет, экспертиз нет, самих веществ нет, свидетелей нет, ничего нет, а железобетонное алиби по нескольким эпизодам есть. В заключение двухчасовой речи я обратила внимание суда, что отягчающих обстоятельств тоже нет: особо опасного рецидива нет, так как приговор не заверен. Судья при мне пролистал дело и уже не в первый раз приподнял от удивления бровь.

Далее были двое суток нервного ожидания приговора и оглашение постановления о возобновлении процесса и необходимости допроса экспертов ФСКН, которые на тот момент уже 7 лет назад составляли экспертизу изъятого вещества. Найдены эксперты были за сутки и на следующий день были допрошены судом.

А еще через неделю прокуратура полностью отказалась от обвинения, оставив лишь новый эпизод 2016 г. по использованию поддельного паспорта. Рыбкину назначено ограничение свободы и признано право на реабилитацию.

В конце июля 2018 г. Химкинским городским судом взыскана компенсация морального вреда за незаконное содержание под стражей в размере 1 млн руб. В настоящее время данное решение обжалуется, Рыбкин оценивает свои страдания в гораздо большую сумму, а именно 7 млн руб. В течение 2 с половиной лет содержания под стражей он не видел своих детей, один близкий родственник скончался, а второй был направлен в психоневрологический диспансер. Жена Рыбкина, недавно родившая третьего ребенка, была вынуждена идти работать.

Мы также подали иск к Министерству финансов РФ о взыскании убытков на сумму 2 млн 700 тыс. руб., в которую вошли расходы на оплату работы адвокатов, неполученный заработок, а также расходы, которые понесли родственники Рыбкина на его продовольственное содержание в СИЗО.

В настоящее время стороной защиты осуществляется поиск мест отбытия наказаний других осужденных по делу Рыбкина лиц с целью пересмотра приговоров.

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску К. к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального Казначейства по Липецкой области о взыскании компенсации морального вреда,

У С Т А Н О В И Л:

Истец обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального Казначейства по Липецкой области о взыскании компенсации морального вреда, указывая, что в отношении него было возбуждено уголовное дело № по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228 УК РФ.

27.01.2014 г. данное уголовное дело было прекращено на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

В исковом заявлении истец указал, что в результате незаконного уголовного преследования дела он находился под стражей, волновался, переживал. Он нес негативные последствия избранной мерой пресечения.

Причинённый указанными действиями моральный вред истец оценивает в 680 000 рублей, исходя из расчета 5000 руб. за каждый день ареста (136 дней), который он просил взыскать в свою пользу с Министерства финансов Российской Федерации за счёт казны Российской Федерации.

В судебное заседание истец не явился, отбывает наказание в ФКУ ИК 3 г. Елец, просил дело рассмотреть без его участия.

Представитель Министерства финансов Российской Федерации в лице УФК по ЛО – исковые требования истца не признал, в их удовлетворении просил отказать, ссылаясь на то, что уголовное дело прекращено не по реабилитирующему основанию, истцом не представлено доказательств причинения нравственных или физических страданий.

Представитель третьих лиц Х. исковые требования не признал, ссылаясь на то, что истцом не представлено доказательств, причинения нравственных или физических страданий, уголовное дело прекращено не по реабилитирующему основанию.

Выслушав лиц, участвующих в деле, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующему.

Положениями ст.ст.22, 45 и 46 Конституции Российской Федерации, провозглашены права граждан на свободу и личную неприкосновенность, на защиту своих прав и свобод всеми способами, не запрещенными законом.

Согласно ст.53 Конституции Российской Федерации, каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Согласно ст. ст. 2, 7, 8 Всеобщей декларации прав человека, принятой на третьей Генеральной Ассамблеи ООН 10 декабря 1948 года, каждый человек должен обладать всеми правами и свободами, провозглашенной настоящей Декларацией, без какого то ни было различия. Все люди равны перед законом и имеют право без всякого различия на равную защиту закона. Каждый человек имеет право на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами в случае нарушения его основных прав, предоставленных ему Конституцией или законом.

В силу ст. 2 Конституции РФ человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

Из статьи ст. 45 Конституции РФ следует, что государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется, каждый вправе защищать свои права всеми способами, не запрещенными законом.

В соответствии со ст. 53 Конституции РФ каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) должностных лиц.

Жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства, право на имя, право авторства, иные личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом (ст. 150 ГК РФ).

Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии с п. 1 ст. 1070 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

Статьей 1071 ГК РФ установлено, что в случаях, когда в соответствии с Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с п. 3 ст. 125 Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.

В силу ст. 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

В судебном заседании установлено, что ДД.ММ.ГГГГ. К. был задержан за совершение административного правонарушения по ч. 1 ст. 20.1 КоАП РФ.

. в отношении К. было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228 УК РФ.

ДД.ММ.ГГГГ. в отношении истца избрана мера процессуального принуждения - обязательство о явке.

ДД.ММ.ГГГГ. истцу вручено обвинительное заключение, дело предано в суд и на ДД.ММ.ГГГГ. назначено было предварительное слушание по уголовному делу.

ДД.ММ.ГГГГ. были вынесены постановления о приводе К.

ДД.ММ.ГГГГ. было вынесено постановление суда о возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий рассмотрения дела судом, также были подсудимому избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком № месяц.

ДД.ММ.ГГГГ. К. был задержан и заключен под стражу, на ДД.ММ.ГГГГ. была назначено открытое судебное заседание по обвинению К. в совершении преступления предусмотренного ч. 1 ст. 228 УК РФ.

Затем срок содержания под стражей неоднократно продлялся.

05.05.2012г. уголовное дело в отношении К. было возвращено прокурору Октябрьского района г. Липецка, изменена мера пресечения в виде заключения под стражей на меру пресечения подписку о невыезде и надлежащем проведении.

В силу пункта 3 части 1 ст. 24 УПК РФ уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное уголовное дело подлежит прекращению в связи с истечением сроков давности уголовного преследования. Прекращение уголовного дела влечет за собой одновременно прекращение уголовного преследования (ч. 3 ст. 24 УПК РФ).

На основании части 2 ст. 27 УПК РФ прекращение уголовного преследования в связи с истечением сроков давности не допускается, если подозреваемый или обвиняемый против этого возражает. В таком случае производство по уголовному делу продолжается в обычном порядке.

ДД.ММ.ГГГГ. указанное уголовное дело постановлением дознавателя ОД ОП № 3 УМВД России по г. Липецку было прекращено в отношении К. по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования, поскольку со дня совершения преступления (08.11.2011) ДД.ММ.ГГГГ.

ДД.ММ.ГГГГ указанное постановление было отменено, так как сведения о согласии К. с прекращением уголовного дела в материалах дела отсутствуют.

ДД.ММ.ГГГГ. уголовное дело по обвинению К. в совершении преступления по ч. 1 ст. 228 УК РФ было прекращено в связи с истечением сроков давности уголовного преследования (п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ).

С учетом правовой позиции, изложенной в определении Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2005 года N 242-О, суд приходит к выводу о наличии у истца права на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием и содержанием под стражей.

Обстоятельства, которые оправдывали бы уголовное преследование К., как в течение всего периода, так и в период, когда истек срок привлечения его к уголовной ответственности, и исключали бы его право на компенсацию морального вреда в том числе и в связи с содержанием под стражей и подпиской о невыезде, отсутствуют.

При определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу истца суд учитывает характер, объём и степень физических и нравственных страданий, причинённых ему, то, что с . он находился в статусе подозреваемого и обвиняемого в совершении преступления, допрашивался, принимал участие в следственных действиях, действовала в отношении него мера процессуального принуждения в виде обязательства о явке, меры пресечения – виде содержания под стражей, подписки о невыезде, что ограничивало свободу истца и ущемляло его нематериальные блага.

Таким образом, в течение времени, с момента возбуждения уголовного дела и до прекращения уголовного преследования, истец испытывал бремя наступления ответственности за преступление, за совершение которого предусмотрена уголовная ответственность.

По смыслу приведенных положений закона обязанность по соблюдению требований разумности и справедливости должна обеспечить баланс частных и публичных интересов с тем, чтобы выплата компенсации морального вреда одним категориям граждан не нарушала бы права других категорий граждан, учитывая, что казна Российской Федерации формируется в соответствии с законодательством за счет налогов, сборов и платежей, взимаемых с граждан и юридических лиц, которые распределяются и направляются как на возмещение вреда, причиненного государственными органами, так и на осуществление социальных и других значимых для общества программ, для оказания социальной поддержки гражданам, на реализацию прав льготных категорий граждан. Поэтому при определении размера компенсации морального вреда, необходимо исходить не только из обязанности максимально возместить причиненный моральный вред, но и не допустить его неосновательного обогащения.

Учитывая все вышеуказанные обстоятельства, все доводы истца, заявленные в рамках рассмотрения данного дела, с учетом того, что в течение указанного периода, а именно в отношении К. было возбуждено также уголовное дело по ч. 1 ст. 132, ч. 1 ст. 62 УК РФ, при этом по данному делу был постановлен обвинительный приговор ДД.ММ.ГГГГ., суд считает необходимым взыскать с Министерства финансов Российской Федерации за счёт средств казны Российской Федерации в пользу истца рублей в счёт компенсации последнему морального вреда. Данную сумму компенсации морального вреда суд считает объективно обоснованной, соответствующей характеру и степени нравственных страданий, причинённых истцу, разумной и справедливой.

При этом заявленная истцом сумма компенсации морального вреда в размере 680000 руб. рублей не является соразмерной причиненному истцу моральному вреду, не отвечает требованиям разумности и справедливости. Доказательств, свидетельствующих о возможности компенсировать понесенные истцом страдания именно указанной суммой, материалы дела не содержат.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд

Взыскать с Министерства Финансов Российской Федерации за счет средств казны Российской Федерации в пользу К. компенсацию морального вреда в размере руб.

Решение суда может быть обжаловано в Липецкий областной суд через Советский суд г. Липецка в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Ф.И.О. к Министерству финансов Российской Федерации, Министерству внутренних дел Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда,

Ф.И.О. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда. В обоснование исковых требований указал, что был задержан 14.10.2006 года в г. Шумиха Курганской области по подозрению в совершении особо тяжкого преступления и отправлен в СИЗО-1 г. Кургана ожидать суда за совершенное преступление. Его доставляли в Курганский областной суд для личного участия в судебных заседаниях и в них его закрывали в металлическую клетку примерно 2-2,5 метра длиной и 1,5 шириной, сваренную из опорной арматуры квадратами 15x15, с деревянной лавочкой внутри. Его в клетке содержали часами, в нарушение гуманности, человечности, как «лютого зверя». В начале марта 2007 года у него начались судебные слушания по уголовному делу_в Курганском областном суде, по ул. Дзержинского, д. 35, куда его стали возить, рассматривая дело, сажали в убогую, сковывающую волю человека металлическую клетку. Начиная с 06.03.2007 и последующие дни: 15.03.2007, 23.05.2007, 25.06.2007, 26.06.2007, 27.06.2007, 29.06.2007, 03.07.2007, 09.07.2007, 11.07.2007 его содержали в металлической клетке. Более того, в период с 25.06.2007 по 11.07.2007 на него смотрели присяжные заседатели и другие участники судебного заседания, по сути, смотрели на человека, который был в металлической клетке и чувствовал себя обезьяной в зоопарке. Таким образом, Российская Федерация причинила ему моральные, нравственные, психические страдания, неудобства, чувства неполноценности. В результате чего он испытал, и при воспоминаниях до сих пор испытывает чувства тревоги и разочарования, беспомощности и беззащитности, возмущения и отчаяния от подобных моральных действий суда. Просит суд взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 200 000 руб.

По инициативе суда к участию в деле в качестве соответчика привлечено МВД РФ.

В судебном заседании с использованием видеоконференцсвязи истец Ф.И.О. на исковых требованиях настаивал, пояснил, что считает, что моральный вред причинен ему конвойной службой, которая его доставляла и содержала в клетке.

Представитель ответчика Министерства внутренних дел РФ, третьего лица УМВД России по Курганской области по доверенности в судебном заседании возражала против исковых требований.

Представитель ответчика Министерства финансов РФ в судебное заседание не явился, извещен надлежаще, о причинах не явки суд не уведомил.

Суд определил, рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Заслушав пояснения сторон, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующему.

Согласно ст. 17 Конституции Российской Федерации, в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации.

Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию (ст. 21 Конституции Российской Федерации).

Статья 53 Конституции Российской Федерации гарантирует каждому право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

В соответствии со ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Согласно ст. 1071 ГК РФ в случаях, когда в соответствии с настоящим Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В силу ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др. (п. 2).

Юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими установлению при разрешении требований о взыскании компенсации морального вреда, являются: факт причинения морального вреда и его размер, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственная связь между действиями причинителя вреда и причиненным моральным вредом, степень вины причинителя морального вреда. Отсутствие хотя бы одного из указанных условий, необходимых для применения ответственности, влечет отказ в удовлетворении иска.

Из приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что, по общему правилу, необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

Следовательно, обязанность по компенсации морального вреда может быть возложена на ответчика при наличии вины указанных органов и лиц в причинении вреда.

Пунктом 12.1 ч. 1 ст. 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации (далее - БК РФ) от имени Российской Федерации, субъекта Российской Федерации, муниципального образования по денежным обязательствам подведомственных ему получателей бюджетных средств отвечает соответственно главный распорядитель денежных средств.

Согласно п. 3 ст. 158 БК РФ такими государственными органами являются главные распорядители средств федерального бюджета, бюджета субъекта Российской Федерации, бюджета муниципального образования выступает в суде соответственно от имени Российской Федерации, субъекта Российской Федерации, муниципального образования в качестве представителя ответчика по искам к Российской Федерации, субъекту Российской Федерации, муниципальному образованию.

Таким образом, надлежащим ответчиком по делу является МВД России, которое выступает от имени казны Российской Федерации по требованиям о возмещении вреда, причиненного гражданину в результате незаконных действий (бездействия) подведомственных им получателей бюджетных средств.

Установлено, что приговором Курганского областного суда с участием присяжных заседателей от 11.07.2007 Ф.И.О. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного пп. «а,и» ч.2 ст. 105 УК РФ, назначено наказание в виде пожизненного лишения свободы.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 17.12.2007 приговор оставлен без изменения.

По результатам надзорного рассмотрения уголовного дела Президиумом Верховного Суда РФ от 23.05.2012 кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 17.12.2007 отменено, уголовное дело передано на новое кассационное рассмотрение.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 23.08.2012 приговор оставлен без изменения.

В соответствии со статьей 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 04.11.1950 никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию.

К бесчеловечному обращению относятся факты преднамеренного причинения человеку реального физического вреда, а равно глубоких физических или психических страданий.

Унижающим достоинство признается обращение, которое вызывает у лица чувство страха, тревоги и собственной неполноценности.

Лицам, содержащимся под стражей, не должны причиняться лишения и страдания более тех, которые являются неизбежными при лишении свободы, а их здоровье и благополучие должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания. Оценка указанного уровня осуществляется в зависимости от конкретных обстоятельств, в частности от продолжительности неправомерного обращения с человеком, характера физических и психических последствий такого обращения.

Порядок и условия содержания под стражей, гарантии прав и законных интересов лиц, которые в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации задержаны по подозрению в совершении преступления, а также лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, в отношении которых в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, регламентируются Федеральным законом от 15.07.1995 № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (далее — Федеральный закон от 15.07.1995 № 103-ФЗ).

В соответствии со ст. 4 Федерального закона от 15.07.1995 № 103-ФЗ содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции невиновности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений, содержащимся под стражей.

В силу ст. 32 Федерального закона от 15.05.1995 № 103-ФЗ подозреваемые и обвиняемые содержатся в общих или одиночных камерах в соответствии с требованиями раздельного размещения, предусмотренными статьей 33 настоящего Федерального закона. Основные требования обеспечения изоляции должны соблюдаться при перемещении подозреваемых и обвиняемых за пределами мест их содержания под стражей.

В силу п. 2 ст. 33 Федерального закона от 15.07.1995 № 103 -ФЗ при размещении подозреваемых и обвиняемых, а также осужденных в камерах обязательно соблюдение следующих требований: отдельно от других подозреваемых и обвиняемых содержатся, в том числе подозреваемые и обвиняемые в совершении следующих преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации: умышленного причинения тяжкого вреда здоровью; лица, являющиеся или являвшиеся судьями, адвокатами, сотрудниками правоохранительных органов, налоговой инспекции, таможенных органов, службы судебных приставов, учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, военнослужащими внутренних войск федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере внутренних дел, военнослужащими и сотрудниками войск национальной гвардии Российской Федерации.

На основании ст. 28 Федерального закона от 15.05.1995 № 103-ФЗ администрация мест содержания под стражей по указанию следователя, лица, производящего дознание, или суда (судьи) обеспечивает, в том числе прием подозреваемых и обвиняемых в места содержания под стражей и передачу их конвою ддя отправки к месту назначения.

Согласно статье 12 Закона Российской Федерации от 21.07.1993 № 5473-1 «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» конвоирование содержащихся в следственных изоляторах уголовно- исполнительной системы осужденных и лиц, заключенных под стражу, для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве и охрана указанных лиц во время производства процессуальных действий осуществляются полицией.

В соответствии с пунктом 8.3 «СП 31-104-2000. Здания судов общей юрисдикции», который действовал на момент строительства указанного здания, в залах судебных заседаний для рассмотрения уголовных дел следует устанавливать металлическую заградительную решетку высотой 220 см, ограждающую с четырех сторон место для размещения подсудимых во время проведения судебных процессов. Ограждаемая решеткой площадь должна обеспечивать размещение от 3 до 20 подсудимых, она устанавливается в задании на проектирование.

В соответствии с разделом 7.2 Методических рекомендаций по организации деятельности администратора верховного суда республики, краевого, областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области, автономного округа; окружного (флотского) военного суда, районного суда, гарнизонного военного суда, утвержденных Генеральным директором Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации 24.11.2009, в залах судебных заседаний для рассмотрения уголовных дел устанавливаются металлические решетки, пуленепробиваемые стекла либо иные приспособления, ограждающие места для размещения подсудимых во время проведения судебных процессов.

Согласно п. 307 Наставления по служебной деятельности изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел, подразделений охраны и конвоирования подозреваемых и обвиняемых, утвержденного Приказом МВД России от 07.03.2006 № 140дсп, в зале судебного заседание подозреваемые и обвиняемые размещаются за барьером (защитным заграждением) на скамьях в порядке, определяемом председательствующим в судебном заседании. Конвоиры на постах располагаются с правой и левой стороны от барьера (защитного заграждения). Доставка подозреваемых и обвиняемых в не оборудованные барьерами (защитными ограждениями) залы судебных заседаний запрещена.

Как указано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10.10.2003 № 5 (ред. от 05.03.2013) «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» к «бесчеловечному обращению» относятся случаи, когда такое обращение, как правило, носит преднамеренный характер, имеет место на протяжении нескольких часов или когда в результате такого обращения человеку были причинены реальный физический вред либо глубокие физические или психические страдания.

В соответствии со ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и требованиями, содержащимися в постановлениях Европейского Суда по правам человека, условия содержания обвиняемых под стражей должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству.

При этом лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания.

Унижающим достоинство обращением признается, в частности, такое обращение, которое вызывает у лица чувство страха, тревоги и собственной неполноценности.

Истцом в нарушение ст. 56 ГПК РФ не представлено доказательств, подтверждающих, что условия нахождения в металлической клетке в зале судебных заседаний представляет собой обращение, выходящее за пределы минимального уровня суровости для целей применения ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, что принимаемые меры по обеспечению безопасности в зале судебных заседаний и являлись чрезмерными и могли обоснованно восприниматься истцом как унижающие достоинство. При этом, обязанность по доказыванию факта причинения вреда личным неимущественным правам и другим нематериальным благам возлагается на истца. Именно истец должен доказать наличие причинно-следственной связи между незаконными действиями, бездействием государственного органа и имеющимся у истца имущественным и моральным вредом.

Поскольку факт нарушения каких-либо личных неимущественных прав Ф.И.О. не нашел своего подтверждения в судебном заседании, суд приходит к выводу о том, что требования истца являются необоснованными и удовлетворению не подлежат.

Учитывая изложенные обстоятельства, суд отказывает истцу в удовлетворении иска в полном объеме.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

Отказать Ф.И.О. в удовлетворении иска к Министерству финансов Российской Федерации, Министерству внутренних дел Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда в размере 200 000 руб.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: