Государственные крестьяне обязанные в счет уплаты государственных налогов

Обновлено: 18.04.2024

Указ об обязанных крестьянах был издан 12 апреля 1842 г. Николаем I. Он закреплял за крестьянами возможность получить свободу по воле помещика вместе с земельным наделом при сохранении выполнения крестьянином своих обязанностей (в форме оброка или барщины).

Он был одним из 100 указов императора Николая І, которые были направлены на смягчение крепостного права и его негативных последствий. В соответствии с ним крестьянин мог получить свободу, но фактически оставался в подчинении своему хозяину. Именно указ 1842 г. создавал возможность освобождения крестьян на договорных условиях.

Предпосылки принятия Указа

В 19 веке вопрос отмены крепостного права стоял очень остро, а в самой имперской России количество крепостных было больше 20 миллионов. Многие правители пытались по-разному подойти к решению этой проблемы.

Осторожно! Если преподаватель обнаружит плагиат в работе, не избежать крупных проблем (вплоть до отчисления). Если нет возможности написать самому, закажите тут.

Эпоха правления Николая I в целом отмечалась нестабильностью. После поражения восстания декабристов в 1825 году, которые выступали в том числе за отмену крепостного права, император задумался о потребности перемен.

Главная причина указа – нерешенный земельный вопрос – был своеобразной «пороховой бочкой» для самодержавия, поскольку недовольство среди крестьянства нарастало. Вторая причина – нежелание помещиков прощаться навсегда со своими владениями даже за выкуп (по закону 1803 года).

До указа 1842 г. был издан ряд других существенных указов, среди которых:

Кроме этого, существовал целый слой так называемых государственных крестьян, которые жили несколько лучше помещичьих, они имели были более свободными, осваивали Сибирь. Однако их также освободить сразу было невозможным. Процесс требовал постепенных новшеств.

Также указу 1842 года предшествовала реформа Павла Киселева, которая относилась к государственным крепостным и их поселениям. Проводилась с 1837 по 1841 гг. Самым бедным и безземельным предоставляли государственные наделы. Проведение реформы сопровождалось созданием в начале 40-х системы образования для просвещения крестьян. Однако общий вопрос крепостничества не решался.

Подготовка указа и его содержание

Император понимает потребность в неотложных переменах как механизмах предотвращения свержения власти. Николай І создает земельные комитеты. Первый секретный комитет начинает свою работу уже в 1826 году. Фактически с этого момента начинается история подготовки будущего закона.

Членами комитета были значимые деятели государства Михаил Сперанский и Виктор Кочубей. Комитет разработал ряд предложений и изменений, однако они не были учтены.

В целом при правлении Николая І насчитывалось около 10 секретных комитетов по аграрным вопросам, которые в общем издали 550 распоряжений и указов. Однако большинству противились помещики, которые боялись потерять землю.

В 1839 г. вновь создается секретный комитет, который использует наработки предыдущих. В течение трех лет готовится окончательный указ об освобождении.

12 апреля 1842 года выходит в свет указ «Об обязанных крестьянах». Его ключевые положения:

Крестьянин мог получить свободу на основе договора с помещиком. Помещик не был обязан освободить крепостного, даже если тот изъявляет такое желание.
Освобожденные должны были выполнять прописанные в договоре обязанности. Просто так получить свободу они не могли. Указ за ними закрепляет имя «обязанных крестьян».
Обязанный получал землю от помещика, однако во временное пользование. Земля записывалась на имя помещика.
Обязанные могли организовывать в поселениях собственное выборное управление, которое подчинялось земской полиции и помещику.
При невыполнении своих обязанностей крестьянина могла «понудить» земская полиция.
За помещиками оставалось «вотчинное управление» и «высшее наблюдение». За ними сохранялось право осуществления суда над крестьянами, «расправы в проступках и маловажных преступлениях».
Установленные договором обязанности разрешалось изменять только на определенный строк и по обоюдному согласию. То есть помещик не мог увеличить размер оброка, либо уменьшить надел без согласия обязанного крестьянина.

Применение законодательства на практике

Появление указа не решило вопрос окончательно. Он был выгоден больше землевладельцам-помещикам. Если по указу 1803 г. крепостной мог получить свободу и свои собственные земли за выкуп, и не был ничем обязан, то теперь он как бы арендовал надел у помещика пожизненно, без возможности его когда-либо сделать своим, передать в наследство детям и т.п.

Многие помещики не желали освобождать крестьян, а если и соглашались, то зачастую селяне обкладывались непомерно большими оброками. Крестьяне не хотели платить большой оброк, понимая, что земля им фактически не принадлежит. Повинность как таковая фактически перечеркивала свободу крестьян, которые не спешили воспользоваться своим правом.

Последствия указа

Помещики были довольны тем, что сохранили за собой земли. Крестьяне оказались даже в худших условиях, нежели тех, которые подразумевал указ «О свободных хлебопашцах» 1803 года.

В итоге, правом закона с 1842 по 1858 гг. воспользовались чуть больше 25 тыс. крестьян мужского пола в пределах лишь семи имений помещиков.

Реформы Александра І, которые отличались своей либеральностью, были отменены. Общий вопрос крепостного права и его отмены не был решен. Империя оказалась к нему неготовой. Значение указа состоит в том, что Николай І продолжает намеченный курс на изменения, понимая, что крепостное право – это устаревшая система, которая сдерживает Россию в развитии. Позже курс дополняется такими законами:

Указ 1843 г. – если помещик не имел земли, то он не мог приобретать себе крепостных.
Указ 1847 г. – если у помещика конфисковали землю или отбирали через долги, то крестьянин мог ее выкупить.
Указ 1848 г. – крестьяне смогли покупать землю и здания, которые пустовали и не использовались, и могли записывать купленную землю на свое имя.

Однако все эти возможности не означали того, что помещик не мог попытаться отобрать собственность назад (нередко успешно). Также крепостные были ограничены целым перечнем определенных стеснительных условий.

Указ 1842 г. не отменил крепостного права, поставив крестьян в сложные условия, при которых они не получали фактически не земли, ни воли, поскольку были вынуждены выполнять тяжкие повинности. Возгласы «за свободу» на деревне не утихали до полного решения в 1917 г. земельного вопроса и ликвидации помещичьего землевладения, хотя уже в 1861 г. было отменено крепостное право.

Госуда́рственные крестья́не — особое сословие в XVIII—XIX века в России, численность которого в отдельные периоды доходила до половины земледельческого населения страны. В отличие от помещичьих крестьян они считались лично свободными, хотя и прикреплёнными к земле.

Содержание

История государственных крестьян

Государственные крестьяне были оформлены указами Петра I из остатков незакрепощённого земледельческого населения: черносошных крестьян, сибирских пашенных крестьян, однодворцев (служилых людей на чернозёмном пограничье с Дикой степью), нерусских народностей Поволжья и Приуралья.

Число государственных крестьян увеличивалось за счёт конфискации церковных владений (огромные владения Русской православной церкви были конфискованы Екатериной), присоединённых и завоеванных территориях (Прибалтики, Правобережной Украины, Белоруссии, Крыма, Закавказья), бывших крепостных конфискованных имений шляхтичей Речи Посполитой и др. Кроме того, число государственных крестьян пополняли беглые крепостные (частновладельческие) крестьяне, оседавшие на осваиваемых землях (Башкирии, Новороссии, Северном Кавказе и т. д.). Этот процесс (перехода беглых крепостных крестьян в разряд государственных) негласно поощрялся императорской властью [1] .

Также увеличению числа государственных крестьян способствовали селившиеся в России иностранные колонисты (немцы, греки, болгары и т. п.).

Во 2-й половине XVIII века правительство раздало дворянству сотни тысяч душ государственных крестьян; в 1-й половине XIX века практиковались массовая распродажа государственных имений и передача их в удельное ведомство, а также перевод государственных крестьян на положение военных поселян, в западных губерниях — сдача в аренду помещикам. Со стороны дворянства поступали предложения ликвидировать сословие государственных крестьян, передав казённые земли в частные руки. Тем не менее относительная численность государственных крестьян росла. На момент первой переписи 1724 г. государственные крестьяне составляли 19 % населения, а к последней переписи в 1858 г. государственные кр. составляли уже 45 % населения на территории охваченной первой ревизией (одновременно относительная численность крепостных уменьшилась с 63 % в 1724 до 35 % в 1858 году) [2] .

Положение государственных крестьян

Государственные крестьяне жили на государственных землях и платили подати в казну. По данным 1-й ревизии (1719), их насчитывалось в европейской России и Сибири 1,049 млн душ мужского пола (то есть 19 % всего земледельческого населения страны), по 10-й ревизии (1858) — 9,345 млн. (45,2 % земледельческого населения) [источник не указан 778 дней] . Предположительно, образцом для юридического определения положения государственных крестьян в государстве послужили коронные крестьяне в Швеции. По закону государственные крестьяне рассматривались как «свободные сельские обыватели». Государственные крестьяне, в отличие от владельческих, рассматривались как лица, обладающие юридическими правами — они могли выступать в суде, заключать сделки, владеть собственностью. Государственным крестьянам было разрешено вести розничную и оптовую торговлю, открывать фабрики и заводы. Земля на которой работали такие крестьяне считалась государственным владением, но за крестьянами признавалось право пользования — на практике крестьяне совершали сделки как владельцы земли [2] . Однако помимо того с 1801 года гос. крестьяне могли покупать и владеть на правах частной собственности «ненаселёнными» землями (то есть без крепостных крестьян) [3] . Государственные крестьяне имели право пользоваться наделом в размере 8 десятин на душу в малоземельных губерниях и 15 десятин — в многоземельных. Фактические наделы были значительно меньше: к концу 1830-х годов — до 5 десятин в 30 губерниях и 1—3 десятин в 13 губерниях; в начале 1840-х годов 325 тыс. душ не имели надела.

Основная масса государственных крестьян вносила в казну денежный оброк; на территории Прибалтики и Царства Польского казённые имения сдавались в аренду частным владельцам и государственные крестьяне отбывали преимущественно барщину; сибирские пашенные крестьяне сначала обрабатывали казённую пашню, затем вносили продуктовый оброк (позже денежный). В 1-й половине XIX века оброк колебался от 7 руб. 50 коп. до 10 руб. с души в год. По мере увеличения повинностей удельных и помещичьих крестьян денежная рента государственных крестьян становилась относительно меньше, чем повинности других категорий крестьян. Государственные крестьяне были также обязаны вносить деньги на земские нужды; они платили подушную подать и отбывали натуральные повинности (дорожную, подводную, постойную и др.). За исправное несение повинностей государственные крестьяне отвечали круговой порукой.

Реформа Киселёва

В результате роста малоземелья и увеличения повинностей в начале XIX века обнаружилось прогрессирующее обеднение государственных крестьян. Чаще стали происходить волнения государственных крестьян против сокращения наделов, тяжести оброков и др. (например, «Холерные бунты», «Картофельные бунты» 1834 и 1840—41). Вопрос об изменении управления государственными крестьянами вызвал многочисленные проекты.

В 1830-х годах правительство приступило к реформе управления государственной деревни. В 1837—41 годах была проведена реформа, разработанная П. Д. Киселёвым: учреждено Министерство государственных имуществ и его местные органы, на которые было возложено «попечительство» над госкрестьянами через посредство сельской общины. Были ликвидированы барщинные повинности госкрестьян в Литве, Белоруссии и на Правобережной Украине, прекращена сдача госимений в аренду, душевой оброк заменён более равномерным земельно-промысловым сбором.

Убежденный противник крепостного права, Киселёв полагал, что свободу следует вводить постепенно, «чтобы рабство уничтожилось само собою и без потрясений государства».

Государственные крестьяне получили самоуправление и возможность решать свои дела в рамках сельской общины. Однако крестьяне остались прикреплены к земле. Радикальное реформирование государственной деревни стало возможным только после отмены крепостного права. Несмотря на постепенность преобразований, они наталкивались на сопротивление, поскольку помещики опасались, что чрезмерное освобождение государственных крестьян даст опасный пример владельческим крестьянам.

Киселёв намеревался регламентировать наделы и повинности помещичьих крестьян и частично подчинить их Министерству государственных имуществ, но это вызвало возмущение помещиков и не было реализовано.

Тем не менее, при подготовке крестьянской реформы 1861 составители законодательства использовали опыт реформы Киселёва, особенно в вопросах организации крестьянского самоуправления и определения правового положения крестьян.

Освобождение государственных крестьян

24 ноября 1866 принят закон «О поземельном устройстве государственных крестьян», по которому за сельскими обществами сохранялись земли, находившиеся в их пользовании на правах «владения» (прямого пользования). Выкуп наделов в собственность был регламентирован законом от 12 июня 1886. При осуществлении этих реформ наделы государственных крестьян сократились на 10 % в центральных губерниях, на 44 % — в северных. Выкупные платежи возросли по сравнению с оброчной податью на 45 %. Платежи были рассчитаны на 49½ лет и в некоторых случаях должны были вноситься до 1931, но были прекращены с 1 января 1907 года в рамках столыпинской аграрной реформы под влиянием революции 1905 года.

В феврале 1812 года, незадолго до вторжения Наполеона, в Российской Империи впервые был введен налог на доходы. Помочь казне решили в том числе за счет дворян, которые до этого государственные налоги официально не платили. Идея не внушала оптимизма, но обернулась примером фискальной дисциплины аристократов. Феномен успешной реформы изучила Елена Корчмина.

История умалчивает

Эпизод 200-летней давности тем интереснее, что мониторинг уплаты подоходного налога даже сегодня очень сложно осуществлять. В 1812-м к успеху привела инновационная система сбора платежей, но узнать ее подробности оказалось не так-то просто.

В международных исследованиях пример упоминается редко, несмотря на то, что Россия ввела подоходный налог одной из первых, причем с самой высокой на то время ставкой — 10%. В отечественной историографии закрепилось мнение, что дворяне массово уклонялись от уплаты, и значение реформы в целом очень скромное.

Эта точка зрения, уверена Елена Корчмина, результат недостаточного изучения вопроса и предвзятого отношения к дореволюционной элите. Реальность была иной: уровень налоговой дисциплины московского дворянства оказался высок, доля тех, кого можно назвать «налоговыми уклонистами», составила около 30% .

Расчеты основаны на комплексе уникальных архивных источников: индивидуальных налоговых декларациях около 4000 дворян, владевших недвижимостью в Московской губернии, материалах деловой и личной переписки, официальных банковских документах. Выборка охватывает почти 100% потомственных дворян губернии и 2,5% всего потомственного дворянского населения России.

Ставка на рост

Одной из проблем российского бюджета в начале XIX века было погашение внешнего государственного долга. Средства на его обслуживание госсекретарь Михаил Сперанский искал в том числе через повышение старых и введение новых налогов, поэтому 11 февраля 1812 года вышел манифест, вводивший временный сбор с доходов помещиков.

Налогом облагались все виды экономической деятельности, приносившие дворянину прибыль. Информацию о доходах он должен был предоставлять сам ежегодно. Суммы до 500 рублей от налога освобождались, далее, по мере их увеличения, ставка поэтапно росла от 1% до 10%.

Мировая практика подоходного налога только зарождалась. В 1799 году сбор с доходов ввела Великобритания. В английской версии необлагаемый минимум составлял 60 фунтов, годовые отчисления могли достигать 10%.

Таким образом, принципы налогообложения в двух странах были схожи. Но организации сбора платежей кардинально отличалась. Британский плательщик сдавал декларацию в государственные органы, где она проверялась. В России чиновники не имели отношения ни к собиранию сведений, ни к их проверке.

Самоуправление вместо бюрократии

Логичный, казалось бы, путь в казенную палату (представительство Министерства финансов) в этом случае не срабатывал. Сведения надлежало направлять в выборный сословный орган – дворянское депутатское собрание в губернии, состоявшее из предводителя дворянства (председателя) и депутатов от каждого из уездов.

«Правительство понимало, что у чиновников нет ресурсов для сбора и проверки налоговых деклараций дворянства. Чтобы выяснить его экономический потенциал, потребовались бы годы — госслужащие не знали и не могли узнать доходов помещиков, по большому счету они не представляли и численности дворян в губернии. Поэтому процесс сбора налогов, а по сути, вся трудоемкая черновая работа была передана самому дворянскому сообществу», — говорит автор исследования.

Депутатские собрания получили широкий круг обязанностей:

принимали декларации и регистрировали их в специальных протоколах (интересно, что сведения о доходах не должны были быть публичными, но на заседаниях собрания после получения очередной порции деклараций зачитывались фамилии дворян с указанием доходов, и эти сведения могли легко начать циркулировать в местном дворянском обществе на уровне «слухов»);

направляли в казенные палаты списки налогоплательщиков с указанием уплаченных сумм;
выявляли уклонистов (тех, кто не отправлял деклараций самостоятельно), оценивали их доходы и по результатам оценки платился двойной налог.

Государство при такой системе просто собирало деньги. Переложив нагрузку на сословное самоуправление, оно минимизировало затраты и получило необходимый эффект.

Доход по справедливости

Основной доход российская знать имела от поместий: собственно сельскохозяйственное производство, мукомольное, лесопильное, сдача в аренду пастбищ и земель, разведение лошадей и проч.

Для всего этого требовался труд крепостных крестьян, следовательно, именно они являлись ключевым элементом в определении уровня богатства и в расчетах налоговых выплат.

Для оценки прибыльности имения сами дворяне использовали такой параметр как «рублевый доход на одного крепостного» (количество денег, заработанных крестьянином для помещика). «Параметр не отражал максимальный возможный доход, скорее, его стоит расценивать как справедливый доход, то есть такой, который дворянин считал для себя приличным и достаточным», — поясняет Елена Корчмина.

Анализ всей совокупности источников показал, что «достаточным» в 1811–1812 годах было около 10 рублей на одного крепостного мужского пола. Цифру подтверждают разные документы — от бухгалтерских до писем и мемуаров. Князь Александр Голицын 21 апреля 1812 года сообщал своему приказчику: «С сею почтою препроводив подписанные мною объявления о доходах, я еще пользуясь сим случаем, нужным почитаю сказать тебе, что большая часть здешних помещиков как и приезжающих из Москвы сказывают, что они намерены доход объявлять по особливым своим ращетам, и именно не более как по 10 рублей с души. Есть ли таковых образцов будет довольно: то я не знаю, для чего бы и нам не поступить согласно со всеми…».

Богатые vs бедные

10 рублей на одного крепостного в декларациях 1812 года указали 14% дворян Московской губернии, 53% зафиксировали более 10 рублей, 34% — до 9 рублей.

Потенциально 34% и есть «группа риска», то есть те, кто занижал доход, чтобы не платить налог в полном объеме. На первый взгляд, это более чем очевидно: среди указавших меньше 10 рублей, высока доля богатых аристократов: 50% из задекларировавших 5 рублей с крепостного и 40% — 6–8 рублей.

Но судить только на основе налоговых заявлений неправильно по двум причинам:

доход на одного крепостного в крупных поместьях действительно был меньше, чем у мелких землевладельцев . Богатые эксплуатировали крестьян не так интенсивно просто в силу их (крестьян) большего количества, а территориальная рассредоточенность имений приводила к серьезным управленческим тратам. В частности, в 1805 году граф Владимир Орлов получил 216 000 рублей от имения в Пермской губернии, но 106 000 из них ушло на плату управляющим;

большинство дворян из «группы риска» были должниками, то есть тратили часть доходов на платежи по кредитам . Так, граф Никита Панин израсходовал 100 000 рублей на выплаты в различные государственные и частные займы. Неудивительно, что для налогообложения он заявил лишь 45 000, тогда как по бухгалтерским книгам его доход составлял 145 000 (этот пример первоначально в своей работе привела студентка факультета гуманитарных наук ВШЭ Мария Аксенова).

Честные должники

Дворяне не использовали прямолинейные стратегии уклонения от налогов: не заявляли менее 500 рублей, чтобы не платить, либо 1999 рублей вместо 2001, чтобы платить меньше. Не злоупотребляли и правом на налоговый вычет (льготы).

Льготы полагались тем, кто имел кредитные обязательства. Выплачивающих кредиты, судя по декларациям, было много, однако декларации, напомним, не проверялись — все суммы вписывались без контроля и необходимости доказательств. Но честность победила. Сопоставление данных с официальными реестрами банков подтвердило достоверность заявленного в около 75% случаев.

«Учитывая, что дворяне не обманывали государство в отношении долговых обязательств, я не вижу оснований, почему они должны были скрывать сведения о своих доходах», — заключает исследовательница.

Страх и этика

Общая сумма дохода, объявленного дворянством Московской губернии в 1812 году, превысила 15 млн рублей, размер уплаченного налога — 1 миллион. Столичным регионом Россия не ограничивалась (ее европейская часть тогда состояла из 50 губерний), и свою цель — найти средства для погашения внешнего долга — правительство вероятно достигло.

Как и другую — заставить элиту поделиться доходами. 70-процентное соблюдение налоговых требований — высокий показатель. Особенно достигнутый в развивающейся стране со слабым административным ресурсом и через социальную группу, которая по закону имела привилегию освобождения от личных податей.

Возможно, знать приняла нововведение, поскольку нагрузка оказалась невысокой и адекватной финансовым возможностям. Но главными причинами успеха, по мнению Елены Корчминой, было две: организация сбора налога через местное сословное самоуправление и страх перед вторжением Наполеона (на решение аристократов могли повлиять слухи о последствиях его прихода — освобождении крестьян и увеличении налогов).

По всей видимости, огромную роль сыграла «групповая идентичность на основе индивидуальной этики». Элита была готова платить не только потому, что располагала деньгами. Работал механизм социальных санкций, дворянское сословие, с одной стороны, отличалось верностью государству, а с другой — дисциплинированностью и солидарностью в рамках своего круга, придерживалось «корпоративных» норм.

Сословные нормы действовали на всех уровнях. Даже высокопоставленные враги Михаила Сперанского, усилиями которых в марте 1812 года он был отправлен в отставку, легко могли бы, но не стали нарушать закон. Новые налоговые требования, например, выполнила семья историка Николая Карамзина — одного из главных противников Сперанского. А граф Федор Ростопчин прислал декларацию своевременно, указав доход на одного крепостного в 25 рублей — более чем в два раза выше «справедливой» нормы.

Первый прогрессивный налог в России просуществовал шесть лет (отменен в 1819-м). Закон «О государственном подоходном налоге» принят спустя почти век — 6 апреля 1916 года.
IQ

феодально-зависимое население России в 17 — середине 19 вв., которое было обязано вместо уплаты оброчной и подушной подати (См. Подушная подать) работать на казённых или частных заводах и фабриках. В конце 17 в. и особенно в 18 в. правительство для поддержки крупной промышленности и обеспечения её дешёвой и постоянной рабочей силой широко практиковало приписку государственных крестьян к мануфактурам на Урале и в Сибири. Обычно П. к. прикреплялись к мануфактурам без определённого срока, т. е. навечно. Формально они оставались собственностью феодального государства, но на практике промышленники эксплуатировали и наказывали их как своих крепостных. Тяжёлое положение вызывало побеги, волнения и восстания П. к. В конце 18 в. правительство прекращает вновь приписывать крестьян к заводам. По указу 1807 П. к. на уральских горных заводах начали освобождаться от обязательных заводских работ. В начале 19 в. П. к. под названием «непременные работники» вошли в категорию посессионных крестьян (См. Посессионные крестьяне), которая была ликвидирована в 1861—63 с отменой крепостного права.

Лит.: Семевский В. И., Крестьяне в царствование императрицы Екатерины II, т. 2, СПБ. 1901; Из истории реформы 1861 года на Урале. Сб. статей и материалов, Пермь, 1961; Балагуров Я. А., Приписные крестьяне Карелии в XVIII—XIX вв., Петрозаводск, 1962; Панкратова А. М., Формирование пролетариата в России, М., 1963: Карпенко З. Г., Горная и металлургическая промышленность Западной Сибири в 1700—1860 гг., Новосиб., 196З.

Большая советская энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия . 1969—1978 .

Смотреть что такое "Приписные крестьяне" в других словарях:

Приписные крестьяне — Приписные крестьяне в России XVII первой половине XIX века государственные, дворцовые и экономические крестьяне, вместо уплаты подушной подати работавшие на казённых или частных заводах и фабриках, то есть прикреплённые (приписанные)… … Википедия

ПРИПИСНЫЕ КРЕСТЬЯНЕ — в России 18 1 й пол. 19 вв. государственные, дворцовые и экономические крестьяне, вместо уплаты подати работавшие на казенных и частных заводах, т. е. прикрепленные (приписанные) к ним. Освобождены крестьянской реформой 1861 … Большой Энциклопедический словарь

ПРИПИСНЫЕ КРЕСТЬЯНЕ — ПРИПИСНЫЕ КРЕСТЬЯНЕ, в 18 1 й половине 19 вв. государственные, дворцовые и экономические крестьяне, прикреплённые (приписанные) к казённым и частным заводам (несли эту повинность вместо уплаты податей). Освобождены в результате крестьянской… … Русская история

Приписные крестьяне — в России 18 1 й пол. 19 вв. государственные, дворцовые и экономические крестьяне, вместо уплаты подати работавшие на казенных и частных заводах, т. е. прикрепленные (приписанные) к ним. Освобождены крестьянской реформой 1861. Политическая наука:… … Политология. Словарь.

ПРИПИСНЫЕ КРЕСТЬЯНЕ — категория феод. зависимого населения в России в 17 сер. 19 вв., к рое было обязано вместо уплаты подушной и оброчной податей работать на казенных или частных заводах и фабриках. Первыми П. к. были дворцовые крестьяне Соломенской волости, к рых пр … Советская историческая энциклопедия

приписные крестьяне — в России XVIII первой половины XIX вв. государственные, дворцовые и экономические крестьяне, вместо уплаты подати работавшие на казённых и частных заводах, то есть прикреплённые (приписанные) к ним. Освобождены крестьянской реформой 1861. * * *… … Энциклопедический словарь

ПРИПИСНЫЕ КРЕСТЬЯНЕ — в XVIII в. особый тип поселян на Дону; по большей части Запорожские Казаки, ушедшие с Днепра и пожелавшие остаться на положении мирных земледельцев. С развитием сельского хозяйства, Донские Казаки были принуждены пользоваться посторонней рабочей… … Казачий словарь-справочник

ПРИПИСНЫЕ КРЕСТЬЯНЕ — с XVIII в. до 1861 г. крестьяне, прикрепленные (приписанные) к казенным и частным заводам (повинность в счет податей). Как правило, это были государственные крестьяне, жившие в районе расположения предприятия и отрабатывающие таким образом свои… … Российская государственность в терминах. IX – начало XX века

Приписные крестьяне — в России XVIII 1 й пол. XIX в. государственные, дворцовые и экономические крестьяне, вместо уплаты податей работавшие на казенных и частных заводах … Краткий словарь историко-правовых терминов

особое сословие крепостной России, оформленное указами Петра I из остатков незакрепощенного земледельч. населения черносошных крестьян и половников Сев. Поморья, сибирских пашенных крестьян, однодворцев, нерус. народностей Поволжья и Приуралья). В отличие от помещичьих и дворцовых "подданных", Г. к. жили на казенных землях и, пользуясь отведенными наделами, платили казне феод. ренту, подчинялись управлению гос. органов и считались лично свободными. По данным 1-й ревизии (1724), их насчитывалось в Европ. России и Сибири 1 049 287 душ муж. пола, т. е. 19% всего земледельч. населения страны, по 10-й ревизии (1858) -9 345 342 души муж. пола, т. е. 45,2% земледельч. населения Европ. России. Сословие Г. к. увеличивалось за счет крестьян секуляризованных церк. владений и вновь присоединенных терр. (Прибалтики, Правобережной Украини, Белоруссии, Крыма, Закавказья), укр. казаков, б. крепостных конфискованных польск. имений и т. д.

Г. к. имели право пользоваться наделом в размере 8 дес. на душу в малозем. губерниях и 15 дес. - в многоземельных. Фактически наделы были значительно меньше: к кон. 30-х гг. 19 в. - до 5 дес. на душу в 30 губ. и от 1 до 3 дес- в 13 губ.; в нач. 40-х гг. 325 тыс. душ муж. пола не имели надела. Осн. масса Г. к. вносила в казну ден. оброк; на терр. Прибалтики и губерний, присоединенных от Польши, казенные имения сдавались в аренду частным владельцам и Г. к. отбывали преим. барщину; пашенные крестьяне Сибири сначала обрабатывали казенную пашню, затем вносили продуктовый оброк, а позже - ден. ренту. В 1-й пол. 19 в. оброк Г. к. колебался от 7 р. 50 к. до 10 р. с души в год. По мере усиления эксплуатации удельных и помещичьих крестьян ден. рента Г. к. становилась относительно меньше, чем повинности др. категорий крестьян. Кроме того, Г. к. обязаны были вносить деньги на земские нужды и на мирские расходы; наряду с др. категориями крестьян платили подушную подать и отбывали натуральные повинности (дорожную, подводную, постойную и пр.). За исправное несение феод. ренты отвечали круговой порукой. Фактич. эксплуатация Г. к. была значительно выше установленных норм, т. к. осложнялась произвольными поборами чиновников и переложением большей части натуральных повинностей на гос. деревню.

Развитие торговли и пром-сти в 18 и 1-й пол. 19 вв. повлекло за собой расширение прав Г. к.: им было разрешено вести розничную и оптовую торговлю, открывать фабрики и заводы, владеть "ненаселенными" землями (т. е. без крепостных крестьян) и пр. Но одновременно, в связи с ростом помещичьего предпринимательства, дворянство систематически присваивало гос. земли и стремилось обратить свободных Г. к. в собств. крепостных (см. Генеральное межевание). Во 2-й пол. 18 в. пр-во роздало дворянству миллионы десятин казенной земли и сотни тысяч Г. к.; в 1-й пол. 19 в. практиковалась массовая продажа гос. имений и передача их в удельное ведомство. Не удовлетворяясь легальными пожалованиями, мн. дворяне требовали ликвидировать самое сословие Г. к., передав казенные земли с их населением в частные руки. Помимо материальных мотивов, здесь проявлялось опасение со стороны дворянства, как бы система "гос. феодализма" не поколебала устои феодализма помещичьего: крепостные крестьяне, протестуя против усиливающейся эксплуатации, непрерывно требовали уравнять их с Г. к., т. е. предоставить им личную свободу.

В результате роста малоземелья и повышения феод. повинностей в нач. 19 в. обнаружились прогрессирующее обеднение и недоимочность Г. к. Все чаще повторялись массовые волнения гос. деревни, направленные против сокращения наделов, тяжести оброков, произвола арендаторов и чиновников. Вопрос об изменении управления Г. к. вызвал многочисл. проекты как крепостнические, так и прогрессивно-буржуазные. Дворянское пр-во долгое время занимало в этом вопросе колеблющуюся позицию. Обостряющийся кризис феод.-крепостнич. строя заставил пр-во Николая I приступить к реформе управления гос. деревней с определенной целью: не только поддержать гос. финансы, подняв производит. силы гос. деревни, но и приблизить помещичьих крепостных к положению "свободных сельских обывателей". В течение 1837-41 под рук. ген. П. Д. Киселева было учреждено спец. мин-во гос. имуществ, со сложной иерархией бюрократич. органов (губ. пала тами, окружными начальниками и пр.). На созданную администрацию было возложено "попечительство" над Г. к. через посредство традиционной сел. общины, замкнутой в рамки волостей и сел. обществ и опекаемой правительств, чиновниками. В программу нового мин-ва входило равномерное наделение крестьян землей, преобразование подушного оброка в форму поземельно-промысловой подати, осн. на точном учете крест. доходов, постепенная ликвидация арендной системы в зап. имениях и перевод их крестьян на систему ден. оброка, упорядочение продовольств. дела, распространение агротехнич. мероприятий, создание школьной сети, организация лечебных и ветеринарных пунктов, укрепление личных прав крестьян и т. д. Одновременно в 1839-42 предполагалось регламентировать наделы и повинности помещичьих крепостных и частично подчинить их управлению Министерства государственных имуществ. Однако попытка "инвентаризировать" помещичьи имения вызвала резкий протест со стороны дворянства и закончилась полной неудачей.

Программа хоз. подъема гос. деревни также не могла быть осуществлена. Относительно прогрессивное значение имели такие меры, как ликвидация барщинных повинностей Г. к. в Литве, Белоруссии и па Правобереж. Украине, прекращение сдачи гос. имений в аренду частным владельцам и замена душевого оброка более равномерным зем.-промысловым сбором. Однако эти паллиативы не могли внести коренного изменения в положение Г. к. Малоземелье не было ликвидировано. Количество недоимок не уменьшилось, а выросло еще более; агротехнич. меры оказались недоступными для крест. массы; преподавание в деревенских школах, осуществляемое силами духовенства, было неудовлетворительно; врачебная и ветеринарная помощь оказывалась в ничтожных размерах, а главное - вся система управления на началах феод. опеки сопровождалась чудовищными насилиями и поборами. Феод. управление гос. деревней находилось в резком противоречии с экономич. процессами 40-50-х гг. 19 в., препятствовало росту крест. торговли и пром-сти, мешало развитию с. х-ва и сковывало стихийный рост производит. сил крестьянства. Результатом реформы был небывалый взрыв крест. движения, к-рое приняло особенно бурные формы в р-нах Сев. Поморья, При-уралья и Поволжья, где Г. к. жили крупными компактными массами. Непрерывные протесты против системы управления крепостнич. гос-ва наблюдались также в центр. и зап. р-нах (см. "Картофельные бунты", "Холерные бунты" и др.). После окончания Крымской войны 1853-56 обнаружилась явная тенденция к слиянию борьбы Г. к. с движением удельных и помещичьих крепостных. В свою очередь, дворянство, встревоженное планами пр-ва, с одной стороны, и нарастающим крест. движением - с другой, негодовало против реформы Киселева и требовало ликвидации системы "попечительства". В 1857 Александр II, назначив новым министром реакционера М. H. Муравьева, одобрил проект контрреформы - приближения Г. к. к положению удельных крестьян.

Лит.: Дружинин Н. M., Гос. крестьяне и реформа П. Д. Киселева, т. 1-2, М.-Л., 1946-58; Семевский В. И., Крестьяне в царствование Екатерины II, т. 1-2, СПБ, 1881-1901; Ходский Л. В., Земля и земледелец. Экономич. и статистич. исследование, т. 2, СПБ, 1891.

Советская историческая энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия . Под ред. Е. М. Жукова . 1973—1982 .

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: