Гаджиев г а гаджиев а г общие принципы судебного нормоконтроля

Обновлено: 28.03.2024

СУДЬИ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Будучи не согласным с рядом выводов и положений, содержащихся в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации по делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации, заявляю о своем особом мнении.

1. Конституционный Суд Российской Федерации в ряде своих решений сформулировал правовую позицию о недопустимости принятия к производству запросов о толковании конституционных положений, конкретизированных в действующем законодательстве, ибо в таких случаях, под видом толкования, осуществляется проверка конституционности не заявленных в Конституционный Суд норм текущего законодательства. Если возникают сомнения в конституционности конкретизирующих конституционную норму положений действующего законодательства, следует обращаться в Конституционный Суд Российской Федерации не в процедуре абстрактного толкования Конституции РФ (часть 5), а в процедурах, предусмотренных частями 2 - 4 ст. 125 Конституции. И только при невозможности решения возникшего конституционно - правового вопроса в рамках этих процедур допустимо толкование положений Конституции в абстрактной форме. Данное правило о субсидиарном характере судебной процедуры, предусмотренной частью 5 ст. 125 Конституции РФ, было сформулировано КС РФ в определении о прекращении производства по делу о толковании положений ст. 95, части 2 ст. 96 и пунктов 7 и 8 раздела II "Заключительные и переходные положения" Конституции Российской Федерации. Эта правовая позиция КС не учитывается при толковании ст. 125 Конституции РФ, ибо фактически речь идет о споре о компетенции, возникшем между КС и Пленумом Верховного Суда.

В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 г. N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" разъяснялось, что суды, исходя из положений ч. 4 ст. 125 Конституции Российской Федерации, могут (а не обязаны) обращаться в Конституционный Суд.

Исходя из общеправового принципа "никто не может быть судьей в собственном деле", в Федеральном конституционном законе "О Конституционном Суде Российской Федерации" установлено, что недопустимо ходатайство органа государственной власти о разрешении спора о компетенции, если спор касается вопроса о подведомственности дела судам или о подсудности. Поскольку возник спор между Пленумом Верховного Суда Российской Федерации и Конституционным Судом Российской Федерации по вопросу о том, обязан ли суд общей юрисдикции или арбитражный суд обращаться с запросом о проверке конституционности примененного или подлежащего применению в конкретном деле закона, или он может обратиться с таким запросом, то разрешение возникшего спора о подведомственности одним из участников этого спора, явно заинтересованным в его разрешении, является нарушением ст. 93 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" и закрепленного в нем общеправового принципа "никто не может быть судьей в собственном деле".

2. Существуют определенные общепринятые правила толкования конституционных положений. Одно из них состоит в том, что конституционная норма должна истолковываться наиболее всеобъемлющим образом, так чтобы результатом толкования была максимальная защита прав граждан. Такое правило толкования может быть выведено из смысла конституционных норм, содержащихся в статьях 2 и 8 Конституции Российской Федерации.

В соответствии с частью 4 статьи 125 Конституции Российской Федерации Конституционный Суд Российской Федерации по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан проверяет конституционность закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле, и в том числе проверяет законы субъектов Российской Федерации, причем все законы, а не только изданные по вопросам, относящимся к ведению органов государственной власти Российской Федерации и совместному ведению органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов Российской Федерации, как указано в пункте 1 Постановления Конституционного Суда от 16 июня 1998 г.

Статья 125 Конституции Российской Федерации, определяющая полномочия Конституционного Суда, содержит несомненную логику. Между пятью судебными процедурами рассмотрения дел Конституционным Судом, предусмотренными в частях 2 - 5 ст. 125 Конституции России, существует очевидная взаимосвязь, поскольку они дополняют друг друга. Запросы органов государственной власти, перечисленных в части 2, о проверке конституционности конституций республик, уставов, а также законов и иных нормативных актов субъектов Российской Федерации допустимы, если нормативный акт принят по вопросу, относящемуся к ведению органов государственной власти Российской Федерации или к совместному ведению органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов Российской Федерации.

Но когда в Конституционный Суд поступают жалобы частных лиц, Конституция допускает расширение пределов конституционного контроля, давая возможность им оспаривать любые законы, изданные субъектами Российской Федерации.

Граждане Российской Федерации не могут быть ограничены в обжаловании законов субъектов Российской Федерации, принятых в сфере ведения этих субъектов, толкованием статьи 125 Конституции, ибо такое толкование ограничивает право на судебную защиту (ст. 46 Конституции Российской Федерации). В соответствии со статьей 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации ограничение конституционных прав возможно только путем принятия федерального закона, а не путем толкования, осуществляемого Конституционным Судом.

3. Результатом толкования статьи 125 Конституции Российской Федерации не может быть ограничение полномочий судов общей юрисдикции и арбитражных судов по проверке в порядке административного судопроизводства конституционности таких подзаконных актов, как нормативные акты федеральных министерств, ведомств, нормативные акты министерств и ведомств субъектов Российской Федерации.

Признание неконституционными и недействующими таких подзаконных актов суды не только вправе, но и обязаны осуществлять по жалобам частных лиц в порядке прямого применения конституционного положения о праве на судебную защиту (статья 46 Конституции Российской Федерации).

В отличие от формулировки этого права в других конституциях, в которых, как правило, устанавливается право на судебную защиту в порядке, определяемом законом, в статье 46 Конституции Российской Федерации оговорка "в порядке, определяемом законом" отсутствует, что и дает право (и обязанность) судам проверять конституционность подзаконных актов в порядке абстрактного нормоконтроля на основании действующего гражданского процессуального законодательства.

4. В соответствии с пунктом 3 статьи 5 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации" "суд, установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа, а равно должностного лица Конституции Российской Федерации, Федеральному конституционному закону, общепризнанным принципам и нормам международного права, международному договору Российской Федерации, конституции (уставу) субъекта Российской Федерации, принимает решение в соответствии с правовыми положениями, имеющими наибольшую юридическую силу".

Выводы судов (в особенности, высших судов) о противоречии нормы закона Конституции Российской Федерации не означают признание ее утратившей силу. Однако такие решения судов представляют собой появление судебного права, развитие которого крайне необходимо для российской правовой системы в целях преодоления позитивистских подходов.

Судебный конституционный нормоконтроль: осмысление российского опыта: Монография
В представленной монографии автор обобщает итоги работы российской системы конституционного контроля, а также рассматривает ряд теоретических и практических проблем осуществления конституционного правосудия.

4.5. Формирование судебно-конституционных доктрин
в механизме нормоконтроля

На дискрецию Конституционного Суда РФ и его возможности по корректировке законодательства оказывает влияние также собственная предшествующая практика рассмотрения дел, те правовые позиции, которые вырабатываются в процессе осуществления судебной деятельности. Таким правовым позициям фактически придается прецедентный характер. Правовые понятия "правовая позиция" и "судебный прецедент" относительно новы для российской правовой системы, но они внесены в научный и практический оборот не случайно. Данные понятия только раскрывают свой потенциал и имеют еще во многом условное значение. Несмотря на недостаточную исследованность указанных явлений, нельзя приостановить движение судебной практики на срок до полного уяснения механизма действия прецедентов. Невозможно затормозить их применение в том значении, которое на данном этапе раскрыто и понято. Исследователи методологии права справедливо замечали, что человеческая деятельность, в том числе судебная, "характеризуется применением известных средств и приемов, могущих быть осознанными и не до конца осознанными" . Процесс применения прецедентных подходов в отечественной судебной практике идет полным ходом, во многом он развивается стихийно, опережая процесс его научного осмысления. Тем не менее уже сейчас можно поставить вопрос о формировании на основе множества судебных решений универсальных прецедентов (правовых позиций), которые выходят за рамки какого-то одного или нескольких судебных дел, вырастая в концептуальные подходы к разрешению дел определенной категории. В странах прецедентного права (прежде всего в США) такие явления называются судебными доктринами.
--------------------------------
Фельдман Д.И., Курдюков Г.И., Лазарев В.В. Теоретические проблемы методологии исследования государства и права. Казань, 1975. С. 20.

В юридической и судебной практике США, а также в работах теоретического плана термин "правовая норма" редко применяется к решениям Верховного суда США. Американская юриспруденция прибегает к использованию или самого термина "прецедент" (который трактуется казуистически, привязывается к индивидуальному решению, его установившему), или понятия "судебная доктрина", которое связывается с серией однотипных судебных решений. Судебные доктрины обычно получают краткое кодовое наименование, например доктрины "государственных действий", "явной и наличной опасности", "один человек - один голос". Среди судебных доктрин, выработанных Верховным судом США, выделяются специальные доктрины, представляющие собой своеобразные комбинации конституционного текста с серией судебных решений. Из конкретных и казуистических решений благодаря принципу судебного прецедента вырастают конституционные нормы, приобретающие особенно большую значимость, если они предстают в виде связной и получившей распространение в судебной практике конституционной доктрины.
Верховным судом США, например, выработана доктрина "политического вопроса", суть которой заключается в следующем: федеральные суды, будучи "судами права", могут принимать к рассмотрению лишь те дела, в которых содержится спор о праве, тогда как дела, содержащие "политический конфликт", должны улаживаться не в судебном, а в политическом порядке другими ветвями власти. Начало данной доктрине было положено Верховным судом США еще 1849 г., когда, рассматривая одно из дел, он уклонился от решения вопроса о том, какая из соперничавших в штате Род-Айленд политических группировок имеет право считаться законным правительством. Несмотря на то что в основе данной доктрины лежит принцип самоограничения, присущий судебной власти, в определенные исторические периоды Верховный суд США в своих решениях приходил к необходимости игнорирования доктрины "политического вопроса", рассматривая дела, за которыми стоял явный политический конфликт .
--------------------------------
См.: Жидков О. Верховный суд США: право и политика. М., 1985. С. 104 - 105.

Иллюстрацией процесса появления судебной доктрины может служить практика применения ст. 1 четырнадцатой поправки к Конституции США, принятой в 1866 г. после окончания Гражданской войны. Данная конституционная норма устанавливает в отношении властей штатов запрет на умаление прав и привилегий, которыми пользуются граждане США, и запрет на лишение граждан права на жизнь, свободу и собственность вне должной юридической процедуры; провозглашает равную защиту всех граждан США перед законом. В связи с применением четырнадцатой поправки Верховным судом США возникла доктрина "надлежащей процедуры" (due process of law), согласно которой каждому гарантируется право на разбирательство согласно процедуре, предусмотренной законом . Процесс формирования данной доктрины из серии судебных решений начался до принятия четырнадцатой поправки, поскольку американские суды обращались к проблеме выбора надлежащей процедуры рассмотрения споров, связанных с вопросами лишения свободы или собственности. В частности, согласно одному из известных дел в американской судебной истории (в деле Дред Скотта) перед судом штата Миссури, где рабство было запрещено, встал вопрос о применении надлежащей процедуры рассмотрения исков чернокожих рабов, переселившихся из южных штатов, о получении ими свободы. Суд штата признал невозможность удовлетворения требований заявителя, поскольку процедура рассмотрения подобных дел была предусмотрена законодательством южных штатов. Несмотря на политическую реакционность данного решения, оно было оставлено без изменения Верховным судом США и, по мнению американских ученых, "заняло важное место в цепи прецедентов, из которых в итоге появилась одна из самых плодотворных конституционных доктрин" .
--------------------------------
См.: Nelson E.W. The Fourteenth Amendment: From Political Principal to Judicial Doctrine. Harvard University Press, 1995. P. 196.
Corwin S.E. The Doctrine of Judicial Review. Reprinted by permission of Princeton University Press, 1963. P. 154.

Судебные доктрины, формируемые в процессе интерпретации писаной конституции, не стали исключительно американским правовым феноменом. Понятие судебной доктрины используется, например, в практике Высшего суда Австралии. Конституционным актом этого федеративного государства распределены полномочия между Содружеством (Союзом) и штатами. Высший суд Австралии, осуществляя толкование полномочий Содружества, долгое время руководствовался доктриной "скрытых полномочий", согласно которой полномочия, которые неявно возложены на Содружество, принадлежат штатам. Однако от решения к решению позиция Высшего суда претерпевала изменения, и в судебной практике стала доминировать доктрина "ограниченных полномочий". Согласно данной доктрине полномочия Содружества ограничивались, лишь если это прямо следовало из текста конституционного акта. Доктрина "ограниченных полномочий" берет начало от решения по одному из дел (Engineers' Case), в котором суд признал необходимость буквального толкования ст. 51 Конституционного акта (полномочия Содружества) .
--------------------------------
См.: Suri Ratnapala. Australian Constitutional Law: Foundations and Theory. Oxford University Press, 2006.

Но не только в странах англосаксонской правовой семьи наблюдается явление, именуемое судебной доктриной. Данный термин используется, например, в практике ЕСПЧ, которая все больше становится воплощением синтеза континентальной и англосаксонской правовых традиций . Для российского уха термин "доктрина" звучит как нечто фундаментально-академическое, и это может сбивать с толку. В отечественной юриспруденции понятие доктрины часто употребляется в качестве синонима понятия "правовая наука", "учение". В особых мнениях судей Конституционного Суда РФ можно обнаружить ссылки на "правовую доктрину" и результаты "доктринального толкования". Под доктринальным толкованием права понимается такое толкование, которое делается учеными-юристами в монографиях, статьях, комментариях к закону и т.д.; оно является результатом научного поиска, характеризуется использованием существующих научных методов, теорий или же дается в процессе разработки и обоснования новой теоретической концепции и, следовательно, отличается достаточной глубиной проникновения в объект познания и умелым синтезом теории и практики юриспруденции. Результаты доктринального толкования не являются обязательной для исполнения нормой, его нормативность заключается в неоднократности использования широким кругом практических работников в процессе применения правовых норм. Ряд исследователей полагают, что учение может быть признано в качестве доктрины в случае его официального признания посредством воплощения ее положений в программных документах политического характера, нормативных правовых актах, договорных нормах, решениях органов государственной власти.
--------------------------------
Например, в Постановлении ЕСПЧ от 14 февраля 2006 г. "Дело "Турек (Turek) против Словакии". Чаще всего данный термин используется в особых мнениях судей ЕСПЧ.

Однако еще раз следует подчеркнуть, что в странах своего происхождения судебные доктрины, хотя и представляют собой явление более абстрактного порядка, чем прецедент, используются преимущественно в значении конкретно-прикладного правового инструмента. В отечественных публикациях высказывалось мнение, что путем постепенного наполнения содержанием правовых принципов российские суды должны вырабатывать то, что в американской системе права называется судебной доктриной . Не вдаваясь в вопросы о возможности имплементации данного понятия в российскую правовую среду, необходимо проанализировать вопрос о наличии такого правового явления в практике конституционного правосудия. Попытаемся выявить генеральные линии, универсальные подходы, которым Конституционный Суд РФ следует, рассматривая дела определенной категории.
--------------------------------
См.: Гаджиев Г.А. Конституционные принципы рыночной экономики (Развитие основ гражданского права в решениях Конституционного Суда Российской Федерации). М., 2002. С. 97.

Специалисты давно сходятся во мнении, что решения Конституционного Суда РФ приобретают характер прецедента, хотя таковыми по своей природе не являются . Конституционный Суд РФ не создает прецедентов в том их значении, которое они имеют в странах общего права. Общеобязательность решений Конституционного Суда РФ как суда континентальной системы права возникает не сама по себе, а предопределяется нормами позитивного права, т.е. самой Конституцией РФ и Федеральным конституционным законом "О Конституционном Суде Российской Федерации".
--------------------------------
См.: Гаджиев Г.А., Пепеляев С.Г. Предприниматель - налогоплательщик - государство. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации: Учеб. пособие. М., 1998. С. 56; Эбзеев Б.С. Конституция. Правовое государство. Конституционный Суд: Учеб. пособие для вузов. М., 1997. С. 164.

Please note that this is beta English version. Some pages may not be translated. If you experience difficulties, please contact our administrator: [email protected] . We will be happy to assist.

Пожалуйста, скопируйте нижеприведённую ссылку в вашу программу для чтения РСС-лент. Спасибо.


  • Судебная практика
  • Гражданское право
  • Судебные расходы
  • Банкротство
  • Право и жизнь
  • Все темы
  • Навыки юриста
  • Судьи
  • Корпоративные юристы
  • Консультанты
  • Адвокатура
  • Нотариат
  • Госслужба
  • Юридическое образование
  • Административное право и процесс
  • Арбитражный и гражданский процесс
  • Гражданское право
  • Конституционное право
  • Международное право
  • Налоговое и финансовое право
  • Семейное и жилищное право
  • Теория и история государства и права
  • Трудовое право и право социального обеспечения
  • Уголовное право и процесс, исполнение наказаний
  • Антимонопольное регулирование
  • Банки
  • Банкротство
  • ЖКХ
  • Земля и недвижимость
  • Информационные технологии
  • Нефть и газ
  • Разрешение споров
  • Спорт
  • Страхование
  • Ценные бумаги
  • Экология
  • Электроэнергетика
  • Права потребителей
  • Реклама и маркетинг

Гаджиев
Гадис Абдуллаевич

  • Блог (4)
  • Комментарии (0)
  • Обсуждения (0)
  • Судебные дела (0)
  • Публикации (8)

Гаджиев
Гадис Абдуллаевич

  • Судья
  • Конституционный Суд Российской Федерации
  • Статус на сайте: юрист

Статус юриста даёт возможность вести блог, размещать публикации, рассказать о своей работе и многое другое.

  • Блог (4)
  • Комментарии (0)
  • Обсуждения (0)
  • Судебные дела (0)
  • Публикации (8)

Основная информация

Контактные данные

Работа

Конституционный Суд Российской Федерации

Публикации

Статья посвящена проблеме адаптации права к темпу развития технологий и связанных с ним экономических и социальных преобразований. Непредсказуемость последствий широкого внедрения технологий заставляет задуматься о типе рациональности, лежащей в основе принимаемых решений, о технологическом детерминизме и смысловой реконструкции технологий как предмета правового регулирования. Усложнение законодательства, хотя и является естественной реакцией на структурное усложнение социальных и экономических отношений, несет в себе риск правовой неопределенности и правового догматизма. Авторы отмечают недостаточное внимание к судебной практике в современных дискуссиях о вызовах праву со стороны цифровой экономики. Анализ проблемы скорости изменений показывает важность и неизбежность расширения судебной дискреции. Судебная дискреция является нелегким бременем, которое требует преодоления формализма и искусного применения инструментов балансирования в целях обеспечения справедливости и корректировки развития законодательства.

Автор демонстрирует, как юриспруденция, вслед за философией, социологией и иными гуманитарными науками, вынуждена заниматься прогнозированием, предсказанием грядущих социально-экологических преобразований. Такое прогнозирование необходимо для того, чтобы право успевало подстроиться под новые реалии жизни, а также чтобы избежать наступления «регулятивного голода». В то же время правовое регулирование прогнозируемых явлений не должно быть поспешным или избыточным, что становится особенно очевидно в области искусственного интеллекта и на что справедливо указывает Ю.А. Тихомиров. Равным образом юристам не следует питать иллюзий относительно скорой цифровизации или автоматизации судебной деятельности, превращения ее в конвейерное производство. В юридической сфере всегда остается место для принятия решений исходя из соображений этики, экономической целесообразности, иными словами, «политики права», о чем писал еще Л.И. Петражицкий. В пока еще новой для нас дисциплине под названием «Право и экономика» эта идея получила название консеквенциализма.

Вакансии


Публикации автора

  • Книги
  • Статьи
  • Диссертации Формы документов -->
  • Иные публикации
  • Показать только автору
  • дате размещения -->
  • бесплатные
  • с полным текстом

Статья посвящена проблеме адаптации права к темпу развития технологий и связанных с ним экономических и социальных преобразований. Непредсказуемость последствий широкого внедрения технологий заставляет задуматься о типе рациональности, лежащей в основе принимаемых решений, о технологическом детерминизме и смысловой реконструкции технологий как предмета правового регулирования. Усложнение законодательства, хотя и является естественной реакцией на структурное усложнение социальных и экономических отношений, несет в себе риск правовой неопределенности и правового догматизма. Авторы отмечают недостаточное внимание к судебной практике в современных дискуссиях о вызовах праву со стороны цифровой экономики. Анализ проблемы скорости изменений показывает важность и неизбежность расширения судебной дискреции. Судебная дискреция является нелегким бременем, которое требует преодоления формализма и искусного применения инструментов балансирования в целях обеспечения справедливости и корректировки развития законодательства.


Автор демонстрирует, как юриспруденция, вслед за философией, социологией и иными гуманитарными науками, вынуждена заниматься прогнозированием, предсказанием грядущих социально-экологических преобразований. Такое прогнозирование необходимо для того, чтобы право успевало подстроиться под новые реалии жизни, а также чтобы избежать наступления «регулятивного голода». В то же время правовое регулирование прогнозируемых явлений не должно быть поспешным или избыточным, что становится особенно очевидно в области искусственного интеллекта и на что справедливо указывает Ю.А. Тихомиров. Равным образом юристам не следует питать иллюзий относительно скорой цифровизации или автоматизации судебной деятельности, превращения ее в конвейерное производство. В юридической сфере всегда остается место для принятия решений исходя из соображений этики, экономической целесообразности, иными словами, «политики права», о чем писал еще Л.И. Петражицкий. В пока еще новой для нас дисциплине под названием «Право и экономика» эта идея получила название консеквенциализма.


Комментарий к постановлению КС РФ от 06.07.2018 № 29-П Статья содержит комментарий к новой правовой позиции Конституционного Суда РФ, общий смысл которой состоит в том, что осуществленное КС РФ толкование положения п. 1 ч. 3 ст. 311 АПК РФ в связи с жалобой ООО «Альбатрос» предоставляет дополнительные возможности привлечения к возмещению вреда органы публичной власти. Умело комбинируя способы защиты прав предпринимателей, можно реализовать цель, которая неявно присутствует в нормах ГК РФ, посвященных деликтной ответственности государственных органов, и которая состоит в конструировании состава этой ответственности как специального и более льготного для заявителей по отношению к генеральному деликту (ст. 1064 ГК РФ).

ОдНА Статья «Нормоконтроль в сочетании с деликтными исками — эффективный способ защиты прав предпринимателей»


Прошлогоднее постановление Конституционного Суда РФ по жалобе А.Н. Дубовца (от 22.06.2017 № 16-П) развивает ранее высказанные правовые позиции о природе добросовестного владения и балансе интересов добросовестного владельца и собственника. Автор показывает, что сугубо цивилистический подход к пониманию добросовестного владения приводит к неудовлетворительным результатам, не позволяя разрешить весь возможный спектр конфликтов. Владельцы оказываются незащищенными от требований частных лиц и государственных органов. Конституционное понимание добросовестного владения должно учитывать не только частный интерес собственника, но и общественный интерес. Последний может проявляться в необходимости защитить добросовестного владельца с целью справедливого разрешения спора и снижения экономических (трансакционных) издержек. В пользу предоставления этой защиты говорит еще один подход к пониманию добросовестного владения — онтологический. В статье до- казывается, что с этой точки зрения владение должно оцениваться как элемент не только фактической, но и правовой реальности. А следовательно, оно должно быть защищено правовыми средствами. Автор считает, что для этого не обязательно признавать добросовестного владельца собственником.



На вопросы руководителя проекта «Закон.ру» Владимира Багаева отвечает судья Конституционного Суда РФ Гадис Абдуллаевич ГАДЖИЕВ

Конституционный суд (КС) обнародовал особое мнение судьи Гадиса Гаджиева по делу о президентских поправках к закону «О Конституционном суде», ограничивших в 2010 году доступ к суду граждан. Не согласившись с отказом КС рассматривать закон о самом себе, судья Гаджиев заявил, что Конституция запрещает издавать законы, «отменяющие или умаляющие права и свободы», - сообщает «Коммерсант».

В ноябре 2010 года в закон о КС был внесен ряд поправок, одни из которых предусматривали, что жалоба на нарушение законом конституционных прав и свобод допустима, если закон применен в конкретном деле, рассмотрение которого завершено в суде. До этого заявитель имел возможность обратиться в КС даже если закон только мог быть применен, причем не только судом, но и иным органом, например, следователем в рамках уголовного дела.

В марте этого года проверить на конституционность внесенные законом поправки попытался осужденный Максим Лысов. Однако КС отказал к принятию его жалобы. В обоснование позиции суд указал, что по жалобам граждан он проверяет закон, примененный в деле, а по запросам судов - подлежащий применению. Следовательно, новая редакция закона о КС прав граждан не нарушает, а лишь конкретизирует статью 125 Конституции РФ.

Опираясь на историю рассмотрения КС законов как примененных, так и подлежащих применению, судья Гаджиев делает вывод о недопустимом снижении достигнутого уровня правовой защиты. Также в особом мнении отмечается, что возможны «исключительные случаи, когда необходимо оперативное реагирование Конституционного Суда на сложившуюся ситуацию». Ожидание же решения по делу судов трех инстанций может влечь негативные последствия для заявителя и иных лиц. В итоге Гадис Гаджиев отметил лишь неопределенность в вопросе соответствия Конституции внесенных поправок, поскольку оспариваемые нормы не были рассмотрены КС.

Стоит заметить, что особое мнение судей за рубежом не является редкостью. Например, любой судья ЕСПЧ, принимавший участие в рассмотрении дела, имеет право приложить к постановлению как отдельное мнение — совпадающее с мнением большинства судей либо особое — так и просто заявление о несогласии. В странах прецедентного права особое мнение давно доказало свою «особую» роль. Такой институт позволяет лучше уяснить содержание ratio decidendi , разграничить его с obiter dictum, а также выяснить мотивы принятия решения и конкретные обстоятельства. Причем правильное определение последних может способствовать применению иного прецедента.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: