Это компетентное суждение по праву или право давать разъяснения обязательные для судов

Обновлено: 23.04.2024

1. Суд обязан разрешать гражданские дела на основании Конституции Российской Федерации, международных договоров Российской Федерации, федеральных конституционных законов, федеральных законов, нормативных правовых актов Президента Российской Федерации, нормативных правовых актов Правительства Российской Федерации, нормативных правовых актов федеральных органов государственной власти, конституций (уставов), законов, иных нормативных правовых актов органов государственной власти субъектов Российской Федерации, нормативных правовых актов органов местного самоуправления. Суд разрешает гражданские дела, исходя из обычаев делового оборота в случаях, предусмотренных нормативными правовыми актами.

2. Суд, установив при разрешении гражданского дела, что нормативный правовой акт не соответствует нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу, применяет нормы акта, имеющего наибольшую юридическую силу.

3. В случае отсутствия норм права, регулирующих спорное отношение, суд применяет нормы права, регулирующие сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии таких норм разрешает дело, исходя из общих начал и смысла законодательства (аналогия права).

4. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены законом, суд при разрешении гражданского дела применяет правила международного договора. Не допускается применение правил международных договоров Российской Федерации в их истолковании, противоречащем Конституции Российской Федерации. Такое противоречие может быть установлено в порядке, определенном федеральным конституционным законом.

5. Суд в соответствии с федеральным законом или международным договором Российской Федерации при разрешении дел применяет нормы иностранного права.

Судебная практика и законодательство — ГПК РФ. Статья 11. Нормативные правовые акты, применяемые судом при разрешении гражданских дел

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении", решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов (пункт 3 постановления Пленума).

Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пунктах 2 и 3 постановления от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Предоставление суду соответствующих полномочий по оценке доказательств вытекает из принципа самостоятельности судебной власти и является одним из проявлений дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия. При этом доказательства по делу оцениваются судом не произвольно, а исходя из общего конституционного принципа подчинения суда только закону (статья 120, часть 1, Конституции Российской Федерации), нашедшего свое развитие в пункте 1 статьи 3 Закона Российской Федерации от 26 июня 1992 года N 3132-I "О статусе судей в Российской Федерации" и части первой статьи 11 ГПК Российской Федерации, согласно которым судья обязан соблюдать Конституцию Российской Федерации и другие законы и только на основе закона разрешать гражданские дела. Гарантией же соблюдения судом указанных требований являются установленные Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации процедуры проверки судебных решений судами вышестоящих инстанций и основания для отмены или изменения судебных решений.

Именно из принципа судейского руководства процессом, а также принципа самостоятельности судебной власти вытекает закрепленное в статье 67 ГПК Российской Федерации дискреционное полномочие суда по оценке доказательств, необходимое для эффективного осуществления правосудия. При этом доказательства по делу оцениваются судом не произвольно, а исходя из конституционного принципа подчинения судей только Конституции Российской Федерации и федеральному закону (статья 120, часть 1, Конституции Российской Федерации), получившего свое развитие в пункте 1 статьи 3 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" и части первой статьи 11 ГПК Российской Федерации, в силу которых судья обязан соблюдать Конституцию Российской Федерации, федеральные конституционные законы, федеральные законы и иные нормативные правовые акты и только на их основе разрешать гражданские дела.

Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно абзацу первому пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, изложенным в пунктах 2, 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении", решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Именно из принципа судейского руководства процессом, а также принципа самостоятельности судебной власти вытекает закрепленное в статье 67 ГПК Российской Федерации дискреционное полномочие суда по оценке доказательств, необходимое для эффективного осуществления правосудия. При этом доказательства по делу оцениваются судом не произвольно, а исходя из конституционного принципа подчинения судей только Конституции Российской Федерации и федеральному закону (статья 120, часть 1, Конституции Российской Федерации), получившего свое развитие в пункте 1 статьи 3 Закона Российской Федерации от 26 июня 1992 года N 3132-1 "О статусе судей в Российской Федерации" и части первой статьи 11 ГПК Российской Федерации, согласно которым судья обязан соблюдать Конституцию Российской Федерации, федеральные конституционные законы, федеральные законы и иные нормативные правовые акты и только на их основе разрешать гражданские дела.

В силу п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" (далее - постановление Пленума Верховного Суда РФ о судебном решении) решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (ч. 1 ст. 1, ч. 3 ст. 11 ГПК РФ).

9. При рассмотрении трудовых дел суду следует учитывать, что в силу частей 1 и 4 статьи 15, статьи 120 Конституции РФ, статьи 5 ТК РФ, части 1 статьи 11 ГПК РФ суд обязан разрешать дела на основании Конституции РФ, Трудового кодекса РФ, других федеральных законов, иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, а также на основании общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации, являющихся составной частью ее правовой системы.

Вопреки утверждению в жалобе, аналогия закона в данном деле применена быть не может, поскольку в соответствии с ч. 3 ст. 11 ГПК РФ она применяется в случае отсутствия норм права, регулирующих спорное правоотношение, тогда как установление Правительством Российской Федерации порядка выплаты денежных средств, дополняющих накопления для жилищного обеспечения военнослужащих, прямо предусмотрено Законом о накопительно-ипотечной системе.

2. Решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 ГПК РФ).

Вопреки утверждению в жалобе, аналогия закона в данном деле применена быть не может, поскольку в соответствии с ч. 3 ст. 11 ГПК РФ она применяется в случае отсутствия норм права, регулирующих спорное правоотношение, тогда как установление Министром обороны Российской Федерации порядка выплаты денежных средств, дополняющих накопления для жилищного обеспечения военнослужащих, соответствует постановлению Правительства Российской Федерации от 17 ноября 2005 г. N 686.

В апелляционной жалобе заявитель, считая решение суда первой инстанции незаконным и необоснованным, принятым с нарушением норм материального и процессуального права, просит о его отмене и принятии нового решения об удовлетворении заявленных требований. Указывает на то, что выводы суда первой инстанции о законности оспариваемых положений Правил не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, суд не применил подлежащие, по его мнению, применению часть 1 статьи 11 ГПК РФ, часть 2 статьи 16 Закона о защите прав потребителей, статью 421 ГК РФ, пункт 6 статьи 12 Налогового кодекса Российской Федерации (далее - НК РФ), часть 1 статьи 5 Закона о судах общей юрисдикции, статью 215.1 УК РФ, а также суд не применил Закон Рязанской области от 15 февраля 2010 г. N 11-ОЗ "О гарантиях осуществления полномочий депутата представительного органа, должностного лица местного самоуправления Рязанской области" и применил статью 546 ГК РФ, не подлежащую применению.

14. Постановлением от 14 июля 2015 года N 21-П Конституционный Суд дал оценку конституционности положений статьи 1 Федерального закона "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней", пунктов 1 и 2 статьи 32 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации", частей первой и четвертой статьи 11, пункта 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, частей 1 и 4 статьи 13, пункта 4 части 3 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, частей 1 и 4 статьи 15, пункта 4 части 1 статьи 350 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и пункта 2 части четвертой статьи 413 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин А.И. Тыщенко оспаривает конституционность подпункта "в" пункта 2 статьи 51 Федерального закона от 28 марта 1998 года N 53-ФЗ "О воинской обязанности и военной службе", предусматривающего такое основание досрочного увольнения с военной службы, как невыполнение военнослужащим условий контракта, а также статей 11 "Нормативные правовые акты, применяемые судом при разрешении гражданских дел", 13 "Обязательность судебных постановлений", 196 "Вопросы, разрешаемые при принятии решения суда", 330 "Основания для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке" и 387 "Основания для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке" ГПК Российской Федерации.

Именно из принципа судейского руководства процессом, а также принципа самостоятельности судебной власти вытекает закрепленное в статье 67 ГПК Российской Федерации дискреционное полномочие суда по оценке доказательств, необходимое для эффективного осуществления правосудия. При этом доказательства по делу оцениваются судом не произвольно, а исходя из конституционного принципа подчинения судей только Конституции Российской Федерации и федеральному закону (статья 120, часть 1, Конституции Российской Федерации), получившего свое развитие в пункте 1 статьи 3 Закона Российской Федерации от 26 июня 1992 года N 3132-1 "О статусе судей в Российской Федерации" и части первой статьи 11 ГПК Российской Федерации, согласно которым судья обязан соблюдать Конституцию Российской Федерации, федеральные конституционные законы, федеральные законы и иные нормативные правовые акты и только на их основе разрешать гражданские дела. Гарантией же соблюдения судом указанных требований являются установленные Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации процедуры проверки судебных постановлений судами вышестоящих инстанций и основания для их отмены или изменения.

В соответствии с теорией права разъяснение (толкование) нормативных правовых актов осуществляется государственным органом, которым принят (издан) соответствующий акт, или в рамках судебного производства при рассмотрении конкретных обстоятельств дела.

Кроме того, официальные разъяснения законодательства Российской Федерации, а также особенности его применения могут содержаться в постановлениях, определениях Конституционного Суда Российской Федерации, постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Отмечаем, что вопрос разъяснения норм федерального закона, принятого в Российской Федерации, уже был предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации.

Так, в постановлении от 17 ноября 1997 г. № 17-П Конституционный Суд Российской Федерации указал, что разъяснения соответствующих норм федеральных законов являются официальными государственными предписаниями, обязательными для исполнения, адресованными персонально не определенному кругу лиц и рассчитанные на многократное применение. Кроме того, разъяснения содержат конкретизирующие нормативные предписания, общие правила, имеющие нормативный правовой характер и притом наделенные той же юридической силой, что и разъясняемые ими акты – федеральные законы.

Следовательно, разъяснение должно приниматься, подписываться и обнародоваться в том же порядке, что и разъясняемый им законодательный акт.

Если же разъяснение принято без соблюдения требований статей 105, 106, 107 Конституции Российской Федерации, предъявляемых к принятию федеральных законов, то оно не может рассматриваться аутентичным официальным разъяснением закона.

Таким образом, вопросы, связанные с неоднозначным пониманием правоприменителями положений федерального закона Российской Федерации подлежат урегулированию Федеральным Собранием в порядке, предусмотренном для принятия федеральных законов.

Касаемо действия (юридической силы) нормативных правовых актов Российской Федерации полагаем возможным отметить, что соответствие документов (в том числе нормативных правовых актов) установленным требованиям, оценка корректности их оформления (в том числе в части соответствия обязательным или рекомендательным нормам и правилам) и их юридическая сила могут быть определены органом, составившим (издавшим, принявшим) такой документ, или соответствующим судом.

Высшая инстанция рассмотрела неприятную ситуацию, с которой могут столкнуться вкладчики банка: у клиентки через личный онлайн-кабинет увели полмиллиона рублей, указав все необходимые персонифицированные данные. Верховный суд РФ рассказал о правах и обязанностях всех участников подобных споров — потерпевшей, кредитной организации, а также человека, на счёт которого поступил спорный перевод.

В суд обратилась клиентка «Сбербанка», у которой в 2015 году со счета «увели» 500 тысяч рублей: деньги сначала перечислили другой вкладчице, а затем 413 тысяч из них ушли неизвестным лицам. Заявительница посчитала, что клиентка банка, которой поступили её деньги, таким образом получила неосновательное обогащение и потребовала, чтобы та вернула ей средства.

Однако Кетовский суд Курганской области в удовлетворении исковых требований отказал, а апелляционная инстанция оставила это решение без изменения.
Суды посчитали, что истица не представила относимых и допустимых доказательств, подтверждающих увеличение стоимости имущества ответчицы за счет поступивших с ее банковского счета денежных средств, а также наличие причинно-следственной связи между перечислением денег ответчице и их дальнейшим поступлением на банковские счета третьих лиц.

Суды также указали, что раз ответчица потеряла свою банковскую карту, то она не имела возможности распоряжаться денежными средствами, поступившими на ее счёт.

Лишившаяся полумиллиона рублей вкладчица также пыталась судиться со «Сбербанком», но и в этом споре потерпела фиаско: вступившим в законную силу решением Гагаринского суда Москвы ей отказано в требовании о взыскании неправомерно списанных со счета денег.

Столичный суд решил, что у кредитной организации отсутствовали законные основания для отказа в проведении операции, поскольку в системе «Сбербанк Онл@йн» были введены правильные идентификатор, логин и пароли. А в соответствии с условиями договора банковского счета, тот, кто правильно вводит все данные, определяется как клиент банка.

Обязанности получателя денег

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда сочла, что нельзя согласиться с постановлением об отказе в иске к вкладчице, на счёт которой поступили средства истицы.

ВС напомнил, что суд оценивает доказательства и их совокупность по своему внутреннему убеждению.

«Однако это не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом», — отмечает высшая инстанция.

Она указывает, что каждая сторона процесса должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений (часть 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса).

«По делам о взыскании неосновательного обогащения на истца возлагается обязанность доказать факт приобретения или сбережения имущества ответчиком, а на ответчика — обязанность доказать наличие законных оснований для приобретения или сбережения такого имущества либо наличие обстоятельств, при которых неосновательное обогащение в силу закона не подлежит возврату», — поясняет ВС.

В рассматриваемом деле судом установлен и никем не оспаривался факт перечисления 500 тысяч рублей со счета одной клиентки банка на счёт другой.

Денежные средства истицы на счет ответчицы были переведены помимо ее воли, иным неустановленным лицом, следует из материалов дела.

Ответчица же пояснила, что она поступившими на ее счёт деньгами не распоряжалась, а картой банка не пользовалась, так как потеряла ее. Она считает, что распоряжение денежными средствами осуществляли неустановленные третьи лица.

«При таких обстоятельствах для правильного разрешения спора судам следовало установить, приобрела ли ответчица денежные средства именно заявительницы, доказано ли ответчицей наличие законных оснований для приобретения этих денежных средств либо предусмотренных статьей 1109 Гражданского кодекса обстоятельств, в силу которых эти денежные средства не подлежат возврату», — поясняет ВС.

Однако суды первой и апелляционной инстанций не дали какой-либо оценки этим обстоятельствам, возложив на истицу бремя доказывания увеличения стоимости имущества ответчицы и наличия у нее возможности фактически распоряжаться полученными денежными средствами, указал ВС.

Он разъясняет, что сам по себе факт утраты ответчицей банковской карты не лишает ее права распоряжения денежными средствами, которые находятся на счете.

Ответственность банка

Кроме того, суды установили, что из перечисленных на банковский счет ответчицы 500 тысяч рублей третьим лицам ушли 413 тысяч, а 87 тысяч так и лежат на ее вкладе.

При этом первоначальная принадлежность этих денег истице также установлена судом, и не оспаривалась сторонами, напоминает ВС.

Однако апелляционная инстанция, отказывая во взыскании с ответчицы оставшейся на ее счету суммы, решила, что деньги могут быть взысканы только с ПАО «Сбербанк России».

Между тем, согласно статье 845 Гражданского кодекса, банк обязуется принимать и зачислять поступающие на счет клиента денежные средства, выполнять его распоряжения о перечислении и выдаче определённых сумм и проведении других операций.

Кредитная организация не вправе определять и контролировать направления использования денежных средств клиента и устанавливать другие непредусмотренные законом или договором банковского счета ограничения права вкладчика распоряжаться денежными средствами по своему усмотрению, указывает ВС.

«Права на денежные средства, находящиеся на счете, считаются принадлежащими клиенту в пределах суммы остатка», — отмечает он.

Таким образом, оставшиеся от полумиллиона 87 тысяч рублей банку не принадлежат, поскольку находятся на счете клиента, которая не утратила право распоряжаться вкладом, поясняет высшая инстанция.

В связи с этим, вывод суда о том, что данные денежные средства могут быть взысканы только с ПАО «Сбербанк России», является необоснованным, считает ВС РФ.

Он пришёл к выводу, что судебные инстанции допустили по делу существенные нарушения норм права, а принятые судебные постановления не отвечают требованиям законности и обоснованности. Вследствие чего высшая инстанция отменила решение и направила дело на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию.

Споры о защите деловой репутации всегда относятся к одной из самых сложных категорий судебных дел. Данные споры подразделяются на несколько разновидностей (о компенсации вреда, об опровержении, об удалении статьи, о признании недостоверными и порочащими деловую репутацию сведений и т.д.), однако в каждой из них на суд возложена обязанность установить - относится ли оспариваемый материал (статья, часть статьи, фраза и т.д.) сведением о факте или оценочным суждением (мнением). В случае, если суд установит, что оспариваемый материал является оценочным мнением, истцу будет отказано в удовлетворении исковых требований (автор не считает необходимым приводить правовую аргументацию данного тезиса, ибо в справочных системах можно встретить достаточно научных обоснований и примеров из судебной практики, подтверждающих запрет на привлечение к ответственности за высказанное оценочное мнение из-за наличия свободы слова и распространения массовой информации).

В связи с изложенным, один из основных способов защиты в подобных спорах для Ответчика - доказать, что оспариваемый материал является оценочным мнением. Не углубляясь в подробности конкретного кейса, считаю необходимым довести до читателя актуальную проблему "об использовании оценочного мнения в роли средства причинения вреда деловой репутации".

Суть в следующем. часто приходится наблюдать на экранах телевизора, в интернете, в газетах и т.д., когда человек говорит вполне себе конкретные сведения, попадающие под "порочащие и недостоверные", однако делает это с использованием конструкций, попадающих под оценочное мнение (тогда любая экспертиза представит заключение, что спорный материал - оценочное мнение (терминологию в данном случае упрощаю)).

Пример 1: певица дает интервью, говорит негативные высказывания о своем бывшем муже, высказывания следующего содержания "человек женится с целью забрать имущество жены, человек вор, преступник", в завершении фразы певица добавляет ". ну это мое оценочное мнение".

Пример 2: депутат дает интервью в отношении ученого с использованием следующих фраз: понимаете, может человек на зарплату ученого ездить на Мерседесе таком-то без коррупционных связей? Может ученый без преступных схем жить в девятикомнатной квартире в центре города? Может без нелегального дохода устроить учиться своих детей в Швейцарию на платное образование? А Иванов смог . в данном случае, эксперт скажет "утверждение о факте должно носить повествовательный характер, в данном случае речь вообще не идет об утверждении. "

Пример 3: использование в спорном материале выражений: мне кажется, видимо, пожалуй и т.д. тогда, вроде как, точно используется конструкция выражения не суждения о факте, а мнения, при данной конструкции можно говорить что угодно, вроде: продукция данного производителя, кажется, ненадлежащего качества, а именно (и далее конкретные претензии).

Пример 4: использование по тексту сплошным набором недостоверных и порочащих фактов (может быть и 6-8 предложений подряд), и в конце добавление фразы типа: ну, все сказанное мы можем только предполагать/ чтобы это доказать, надо быть в суде, а мы можем только догадываться/ только Господь Бог может знать это наверняка, куда уж нам, однако все сводится к этому. и т.д.

Примеров может быть масса. В практике, к сожалению, эти примеры допускаются часто и длительное время. Одно из самых примечательных, на мой взгляд, дел, спор ПФК ЦСКА - Советский спорт/Василий Уткин (А40-76641/2006), когда комментатор грубо высказывался о договорном характере матча ЦСКА - Ростов, доказывая свою точку зрения разными логическими методами (с использованием футбольной терминологии). Футбольный клуб подал иск о защите деловой репутации, Ответчики (СМИ и комментотор) защищались, говоря, в том числе, о том, что оспариваемый материал носит характер оценочного мнения. АСгМ встал на сторону Истца, указывая, что комментатор использовал конструкции, подходящие под оценочное мнение именно с целью уйти от ответственности, в связи с чем . иск удовлетворить. Однако, все вышестоящие суды встали на сторону Ответчиков, рассуждая по типу "комментатор обязан давать мнение, он его и давал. высказывать свою субъективную точку зрения без использования конструкций, попадающих под "оценочные категории", затруднительно". Да, в данном случае можно согласиться с 9 ААС, однако каждое дело является, по сути, индивидуальным, и, к сожалению, проблема определения истинных намерений сторон при высказывании и/или опубликовании спорного материала, ложится исключительно на суд. В свою очередь, важное значение в таких делах играет активность со стороны участвующих в деле лиц ( в аргументации, в представлении доказательств, в выстраивании стратегии защиты интересов своего доверителя).

ВС РФ недавно (в одном из последних Обзоров) указал на недопустимость безнаказанности в высказывании оценочного мнения, если данное мнение является оскорбительным. Данное обстоятельство не может не радовать, так как это изменение в практике уже носит характер ухода от "оценочного мнения-иммунитета от ответственности". Однако, ВС РФ пока допустил только отклонение от общего правила при наличии исключительно случая с оскорблением. Однако, в отношении иных вариантов злоупотребления свободой слова (примеры приводились выше) практика не является однородной и однообразной.

К сожалению автора, приходится констатировать, что в большинстве случаев, суды в спорах о защите деловой репутации встают на сторону лица, высказавшего "оценочное мнение", не исследуя должным образом вопрос "а может ли оценочное мнение быть таковым исключительно из-за умысла лица, построившего свою мысль с намерением достигнуть соответствующих последствий для "потерпевшего", с целью избежать ответственность". Представляется, что общие нормы гражданского законодательства (статья 10 ГК РФ) должны дозволять Истцу (потерпевшему) иметь право на защиту и в подобном случае (примеры приводил выше).

Ведь, приведенные примеры демонстрируют достижение следующих результатов:

- у читателя (слушателя) формируется устойчивое убеждение о прочитанном, что материал носит характер фактического обстоятельства (как правило, читатель не обращает внимание на конструкции типа "кажется");

- зачастую, наличие вопросов, междометий, только увеличивает интерес читателя (слушателя), не уменьшая в его глазах правдивость и "достоверность"материала.

Таким образом, при целенаправленном изложении материала как оценочного суждения, автор убивает двух зайцев:

- уходит (надеюсь, исключительно по его мнению) от ответственности;

- формирует для неопределенного круга лиц убеждение о достоверности материала (ради чего он и издавал данный материал).

Вместе с тем, "на местах", суды часто подходят к определению "является ли материал суждением о факте либо оценочным мнением", используя иные допустимые рассуждения. Пример 1: Постановление Восьмого ААС от 09.10.2010 по делу №А46-7580/2010: утверждения, которые возможно проверить, являются предметом защиты в порядке статьи 152 ГК РФ. Соответственно, если автор напишет материал следующего содержания: Иванов, вроде, должен такому-то лицу столько-то денег, то, на мой взгляд, автора материала можно будет привлечь к ответственности, если данный автор относится к СМИ (имеет право получения информации, запрашивая её у соответствующих организаций). Следовательно, ненадлежащее исследование автором публикуемых сведений должно возлагать именно на автора все неблагоприятные последствия (фактически, к сожалению, негативные последствия возникают у "героя материала").

Пример 2: Постановление Седьмого ААС от 02.03.2017 по делу №А67-2763/2016: избранная автором стилистика, предполагающая изложение лишь одной точки зрения на описываемую ситуацию и интерпретацию полученных сведений только в пользу данной точки зрения без освещения мнения другой заинтересованной стороны, в том числе относительно указанных в статье фактов, свидетельствует о неполном соблюдении ответчиком обязанностей, присущих осуществлению свободы выражения мнения, и о нарушении их действиями неимущественных прав истца. Соответственно, если автор из раза в раз публикует исключительно негативный материал в отношении Истца, постоянно используя конструкции оценочного суждения, то суду следует критически воспринимать довод о том, что в иске должно быть отказано, так как оспариваемый материал носит характер "оценочного суждения".

Завершая данную статью, считаю нужным высказать свою позицию по затронутой проблеме. Оценочное суждение может считаться таковым именно тогда, когда отсутствует умысел причинить вред деловой репутации, также когда отсутствует возможность проверить оспариваемые сведения. Выражаю надежду на то, что в судебной практике будет появляться все больше примеров, демонстрирующих тщательное исследование оспариваемого материала, формально относящегося к оценочному мнению.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Асташова С.В.,

судей Марьина А.Н. и Киселева А.П.

рассмотрела в судебном заседании гражданское дело по иску Поерова Сергея Валерьевича к ООО "Мастер-Ком" о взыскании неустойки, компенсации морального вреда, штрафа

по кассационной жалобе Поерова Сергея Валерьевича на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 16 января 2017 г.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Марьина А.Н., выслушав объяснения Поерова С.В., поддержавшего доводы кассационной жалобы, объяснения представителя ООО "Мастер-Ком" Буниной В.Ф., возражавшей против удовлетворения кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

Поеров С.В. обратился в суд с иском к ООО "Мастер-Ком" о взыскании неустойки, компенсации морального вреда, штрафа.

В обоснование своих требований истец указал, что 29 сентября 2014 г. стороны заключили договор участия в долевом строительстве, объектом которого является однокомнатная квартира <. >на 6 этаже секции 3 проектной площадью 44,25 м2, расположенная по адресу: <. >область, <. >. Поеров С.В. полностью оплатил стоимость объекта долевого строительства. Ссылаясь на неисполнение ответчиком своего обязательства по передаче квартиры в установленный договором срок - до 30 декабря 2015 г., истец просил суд взыскать с ООО "Мастер-Ком" в его пользу неустойку за период с 31 декабря 2015 г. по 18 июля 2016 г. в размере 438 724 руб., компенсацию морального вреда в размере 30 000 руб., штраф в размере 50% от суммы, присужденной судом.

Решением Подольского городского суда Московской области от 25 июля 2016 г. иск удовлетворен частично: с ООО "Мастер-Ком" в пользу Поерова С.В. взысканы неустойка в размере 438 724 руб., компенсация морального вреда в размере 2 000 руб., штраф в размере 50 000 руб., в удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 16 января 2017 г. решение суда первой инстанции отменено, постановлено новое решение, которым в удовлетворении исковых требований отказано.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 13 октября 2017 г. Поерову С.В. восстановлен срок подачи в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации кассационной жалобы на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 16 января 2017 г.

В кассационной жалобе Поеров С.В. просит отменить указанное судебное постановление, как незаконное.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Горшкова В.В. от 23 января 2018 г. кассационная жалоба Поерова С.В. с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений на нее, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит кассационную жалобу подлежащей удовлетворению.

В соответствии со статьей 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Такие нарушения допущены судом апелляционной инстанции при рассмотрении данного дела.

Одним из основополагающих принципов гражданского законодательства является принцип свободы договора, согласно которому граждане и юридические лица свободны в заключении договора (пункт 1 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 422 Гражданского кодекса Российской Федерации условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами.

По смыслу приведенных выше законоположений, свобода договора означает свободу волеизъявления стороны договора на его заключение на определенных сторонами условиях. Стороны договора по собственному усмотрению решают вопросы о заключении договора и его содержании, обязаны исполнять договор надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства.

Статьей 309 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями.

Согласно части 1 статьи 4 Федерального закона от 30 декабря 2004 г. N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон об участии в долевом строительстве) одна сторона (застройщик) обязуется в предусмотренный договором срок своими силами и (или) с привлечением других лиц построить (создать) многоквартирный дом и (или) иной объект недвижимости и после получения разрешения на ввод в эксплуатацию этих объектов передать соответствующий объект долевого строительства участнику долевого строительства, а другая сторона (участник долевого строительства) обязуется уплатить обусловленную договором цену и принять объект долевого строительства при наличии разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости.

На основании части 1 статьи 6 Закона об участии в долевом строительстве застройщик обязан передать участнику долевого строительства объект долевого строительства не позднее срока, который предусмотрен договором и должен быть единым для участников долевого строительства, которым застройщик обязан передать объекты долевого строительства, входящие в состав многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости или в состав блока-секции многоквартирного дома, имеющей отдельный подъезд с выходом на территорию общего пользования, за исключением случая, установленного частью 3 данной статьи, предусматривающей изменение установленного договором срока.

В силу части 2 статьи 6 названного Закона в случае нарушения предусмотренного договором срока передачи участнику долевого строительства объекта долевого строительства застройщик уплачивает участнику долевого строительства неустойку (пени) в размере одной трехсотой ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации, действующей на день исполнения обязательства, от цены договора за каждый день просрочки. Если участником долевого строительства является гражданин, предусмотренная данной частью неустойка (пени) уплачивается застройщиком в двойном размере.

Согласно пункту 2 части 4 статьи 4 Закона об участии в долевом строительстве договор участия в долевом строительстве должен содержать срок передачи застройщиком объекта долевого строительства участнику долевого строительства.

Из приведенных положений закона следует, что договор участия в долевом строительстве должен содержать условие о сроке передачи застройщиком объекта долевого строительства участнику этого строительства, то есть это условие является существенным для такого договора.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 29 сентября 2014 г. между Поеровым С.В. и ООО "Мастер-Ком" заключен договор участия в долевом строительстве, согласно которому объектом долевого строительства явилась однокомнатная квартира <. >на 6 этаже секции 3 проектной площадью 44,25 м2, расположенная по адресу: <. >область, <. >, <. >. Цена договора составила 2 876 250 руб.

Оплата объекта долевого строительства Поеровым С.В. произведена в полном объеме, однако квартира ему застройщиком на момент рассмотрения спора судом передана не была.

Разрешая спор и удовлетворяя требования истца в части, суд первой инстанции исходил из того, что в установленный договором срок ответчик принятые на себя обязательств по договору участия в долевом строительстве не исполнил, квартира по акту приема-передачи истцу не передана. При этом суд не усмотрел оснований считать, что указанный в договоре срок передачи квартиры участнику долевого строительства (30 декабря 2015 г.) является технической ошибкой (опиской).

Отменяя решение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении иска, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что действительное волеизъявление сторон было направлено на указание в пункте 2.2 договора участия в долевом строительстве в качестве срока передачи квартиры истцу - до 30 декабря 2016 г., то есть что сторонами допущена описка в нумерации года, а поскольку с учетом установленной даты срок исполнения обязательства не наступил, судебная коллегия пришла к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что вышеуказанные выводы судом апелляционной инстанции сделаны с существенным нарушением норм материального и процессуального права, выразившимся в следующем.

Частью 1 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации определено, что постановление суда апелляционной инстанции выносится в форме апелляционного определения.

В апелляционном определении должны быть указаны в том числе мотивы, по которым суд пришел к своим выводам, и ссылка на законы, которыми суд руководствовался (пункт 6 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В силу части 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

Таким образом, апелляционное определение должно соответствовать общим требованиям, предъявляемым к решению суда статьей 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, то есть должно быть законным и обоснованным.

Согласно пунктам 2 и 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В соответствии с частями 1 и 2 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

В апелляционном определении должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом апелляционной инстанции, выводы суда по результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления, мотивы, по которым суд пришел к своим выводам, и ссылка на законы, которыми суд руководствовался (пункты 5 и 6 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При вынесении судом апелляционной инстанции обжалуемого судебного постановления указанные выше требования закона и разъяснения Верховного Суда Российской Федерации соблюдены не были.

Обращаясь в суд с иском, Поеров С.В. ссылался на то, что договор долевого участия в строительстве он заключал на условии передачи объекта долевого строительства до 30 декабря 2015 г.

Представитель ООО "Мастер-Ком" Бунина В.Ф. с иском не согласилась и в возражениях на иск и своих объяснениях в судебном заседании указала, что в тексте договора допущена описка в дате передачи квартиры, вместо 2016 года ошибочно указан 2015 год.

Исходя из обоснования заявленных исковых требований и возражений против них юридически значимыми и подлежащими выяснению с учетом содержания спорных правоотношений сторон и подлежащих применению норм материального права обстоятельствами по настоящему делу являлись установление действительного волеизъявления сторон при заключении договора долевого участия в строительстве в части определения срока передачи объекта долевого строительства и надлежащее исполнение сторонами условий данного договора.

При этом единство воли истца и ответчика на установление иной даты передачи квартиры по договору участия в долевом строительстве, чем указанная в договоре, подлежало установлению судом на основании анализа всех фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон, а также оценки совокупности представленных доказательств.

Эти значимые для правильного разрешения дела обстоятельства судом апелляционной инстанции установлены не были. В нарушение требований части 4 статьи 67, части 4 статьи 198, пунктов 5 и 6 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации выводы суда об описке в нумерации года передачи квартиры не мотивированы, соответствующие доказательства не приведены.

Согласно статье 431 Гражданского кодекса Российской Федерации при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. Если указанные правила не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон.

Изложенные в данной норме правила толкования договора подлежат последовательному применению при соблюдении предусмотренных в ней условий.

Следовательно, в случае толкования условий договора путем их сопоставления с другими условиями договора и смыслом договора в целом суду следовало указать, на каком основании он пришел к выводу о неясности толкуемых условий исходя из буквального значения содержащихся в нем слов и выражений, а в случае толкования условий договора путем выяснения действительной воли сторон с учетом цели договора суду следовало указать, в связи с чем он пришел к выводу о невозможности определить содержание договора с использованием других правил его толкования.

При этом в силу приведенных положений статьи 431 Гражданского кодекса Российской Федерации подлежала установлению не только воля застройщика на заключение договора с определенным сроком исполнения, но и воля участника долевого строительства.

Это не было учтено судом апелляционной инстанции, который, толкуя условия договора участия в долевом строительстве о сроке передачи квартиры истцу, не указал, в чем состоит неясность указанного условия исходя из буквального значения содержащихся в нем слов в их обычно употребляемом смысле, не установил действительную волю сторон и цели договора с учетом фактических обстоятельств дела, не истолковал условие о сроке этого договора по правилам, изложенным в статье 431 Гражданского кодекса Российской Федерации, и не дал оценку вопросу о том, подлежит ли это условие толкованию исходя из буквального значения содержащихся в нем слов и выражений, иных условий и смысла договора в целом или путем выяснения действительной воли сторон с учетом их взаимоотношений и цели договора.

Данные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, не получили надлежащей оценки суда апелляционной инстанции, допущенные нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, они повлияли на исход дела, и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, в связи с чем принятое судом апелляционной инстанции решение подлежит отмене.

Поскольку в связи с допущенными ошибками в применении норм материального права и соблюдении норм процессуального права остальные доводы апелляционной жалобы ответчика, в том числе и о размере присужденных сумм, не были рассмотрены, дело подлежит направлению на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Руководствуясь статьями 387, 388, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: