Что такое окончательность решения третейского суда

Обновлено: 25.04.2024

1. Правила, установленные настоящим параграфом, применяются при рассмотрении арбитражным судом заявлений об оспаривании решений третейских судов и международных коммерческих арбитражей (третейских судов) с местом арбитража на территории Российской Федерации.

2. Оспаривание в арбитражном суде решений третейских судов по спорам, возникающим из гражданских правоотношений при осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности, может быть осуществлено лицами, участвующими в третейском разбирательстве, а также иными лицами, в отношении прав и обязанностей которых вынесено решение третейского суда, путем подачи заявления в арбитражный суд об отмене решения третейского суда в соответствии со статьей 233 настоящего Кодекса.

3. С заявлением об отмене решения третейского суда вправе обратиться прокурор по делам, предусмотренным абзацами третьим и четвертым части 1 статьи 52 настоящего Кодекса, если решение третейского суда затрагивает интересы Российской Федерации, субъекта Российской Федерации, муниципального образования, не участвовавших в третейском разбирательстве.

4. Заявление об отмене решения третейского суда подается в арбитражный суд субъекта Российской Федерации, на территории которого принято решение третейского суда, в срок, не превышающий трех месяцев со дня получения оспариваемого решения стороной третейского разбирательства, обратившейся с заявлением, если иное не установлено международным договором Российской Федерации или федеральным законом. По соглашению сторон третейского разбирательства заявление об отмене решения третейского суда может быть подано в арбитражный суд субъекта Российской Федерации по месту нахождения одной из указанных сторон.

5. Лицо, которое не является стороной третейского разбирательства и в отношении прав и обязанностей которого вынесено решение третейского суда, а также прокурор в случаях, установленных настоящей статьей, вправе подать заявление об отмене такого решения в арбитражный суд субъекта Российской Федерации, на территории которого принято решение третейского суда, в срок, не превышающий трех месяцев со дня, когда указанное лицо узнало или должно было узнать об оспариваемом им решении третейского суда.

6. Заявление об отмене решения третейского суда оплачивается государственной пошлиной в размере, предусмотренном федеральным законом для оплаты заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.

Комментарий к ст. 230 АПК РФ

1. Сферой действия § 1 гл. 30 является производство по оспариванию решений третейских судов и международных коммерческих арбитражей, принятых на территории РФ. Под третейским понимается такой суд (негосударственный юрисдикционный орган), который образован сторонами спора в соответствии с ФЗ об арбитраже, а под международным коммерческим арбитражем - арбитраж, образованный в соответствии с Законом о МКА, который вынес решение на территории РФ.

Международный коммерческий арбитраж и третейские суды имеют ряд различий, которые являются далеко не терминологическими. Особенности международного коммерческого арбитража, в отличие от третейского суда, основаны на различии источников, сферы действия, компетенции, ряде других критериев. Кроме того, решения международных коммерческих арбитражей могут быть исполнены не только в России, но и за рубежом.

По смыслу ч. 1 ст. 230 АПК возможность оспаривания решения международного коммерческого арбитража связана не с местом его образования, а с местом принятия им решения. Место арбитража и место проведения заседания арбитража не одно и то же. То же самое касается и места принятия решения арбитража. Поэтому основное значение для определения возможности оспаривания арбитражного решения имеет место принятия решения составом арбитров международного коммерческого арбитража - территория России, хотя сам арбитраж (имея в виду арбитражный институт) может иметь расположение, например, в Стокгольме, Лондоне или Париже.

2. По общему правилу решение третейского суда и арбитража является окончательным для сторон и не может быть пересмотрено в порядке, установленном для пересмотра судебных актов государственных судов. Здесь важно подчеркнуть, что в отличие от решения государственного суда, приобретающего обязательность в силу его властного характера как акта органа судебной власти, решение арбитража приобретает свойство обязательности в силу договора сторон. Поэтому обязательность решения арбитража и связанная с ним добровольность исполнения арбитражного решения заключаются в необходимости исполнения сторонами решения арбитража. Стороны, договариваясь об арбитраже, исходят из правил арбитражного разбирательства, не предусматривающих существование инстанций по пересмотру решений, аналогичных действующим в государственном судопроизводстве. В основном условия арбитражных соглашений, типовых арбитражных оговорок, регламенты многих арбитражных судов прямо говорят об окончательности решения арбитража (res judicata). Возможности его пересмотра связаны с особыми процедурами, которые установлены национальными и международно-правовыми актами. При этом в отличие от обязательности судебных актов государственных судов решения арбитражных судов не являются обязательными для неограниченного круга лиц .

Арбитражный процесс: Учебник / Под ред. В.В. Яркова. 4-е изд. М., 2010. С. 631 (автор главы - Е.А. Виноградова).

Процедура оспаривания предусмотрена разд. VII Закона о МКА и гл. 7 ФЗ об арбитраже.

3. Согласно ст. 40 ФЗ об арбитраже и ст. 34 Закона о МКА в арбитражном соглашении, предусматривающем администрирование арбитража постоянно действующим арбитражным учреждением, стороны своим прямым соглашением могут предусмотреть, что арбитражное решение является для сторон окончательным. Окончательное арбитражное решение не подлежит отмене. Если в арбитражном соглашении не предусмотрено, что арбитражное решение является окончательным, такое решение может быть отменено по основаниям, установленным процессуальным законодательством РФ.

Данное положение подтверждается судебной практикой (п. 9 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 22.12.2005 N 96, п. п. 19 и 20 Обзора практики рассмотрения судами дел, связанных с выполнением функций содействия и контроля в отношении третейских судов и международных коммерческих арбитражей, утв. Президиумом ВС РФ 26.12.2018, далее - Обзор Президиума ВС РФ от 26.12.2018 N 96).

Если прямым соглашением сторон предусмотрена окончательность для них решения третейского суда, производство по делу об оспаривании такого решения подлежит прекращению. Однако данное правило не имеет безусловного характера, если спор, рассмотренный третейским судом в соответствии с федеральным законом, не может быть предметом третейского разбирательства либо исполнение третейского решения нарушает публичный порядок Российской Федерации (п. 21 Обзора Президиума ВС РФ от 26.12.2018 N 96).

4. Компетенция арбитражных судов на рассмотрение заявлений об оспаривании арбитражных решений определяется по общим правилам разграничения предметов ведения с судами общей юрисдикции (см. ст. ст. 27, 31 и 32 АПК). Подсудность рассмотрения заявления определяется по месту принятия решения третейского суда, а не по месту расположения постоянно действующего третейского суда. Согласно ч. 4 данной статьи возможно применение правил договорной подсудности при выборе арбитражного суда, однако выбор сторон ограничен судами по месту нахождения одной из сторон.

5. Субъектами оспаривания арбитражного решения являются лица, участвовавшие в третейском разбирательстве, к которым относятся его стороны. Вместе с тем лица, не привлеченные к участию в деле, рассмотренном арбитражем, но вопрос о правах и об обязанностях которых рассмотрен арбитражем, вправе оспорить его в арбитражном суде. К их числу относится и прокурор в случае, предусмотренном ч. 3 комментируемой статьи. Ранее данный подход был установлен в п. 5 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.03.2012 N 15 "О некоторых вопросах участия прокурора в арбитражном процессе".

6. Согласно ч. 4 ст. 230 АПК установлен специальный предельный срок для подачи заявления об оспаривании арбитражного решения - не свыше трех месяцев. Трехмесячный специальный предельный срок для оспаривания арбитражного решения, установленный в п. 3 ст. 34 Закона о МКА, совпадает со сроком, установленным в ч. 4 ст. 230 АПК. Данный срок исчисляется по общему правилу со дня получения стороной, подающей заявление, арбитражного решения. При этом в случае если была подана просьба об исправлении недостатков арбитражного решения в соответствии со ст. 33 Закона о МКА, то трехмесячный срок исчисляется со дня вынесения третейским судом решения по этой просьбе.

Указанный срок имеет процессуально-давностный характер, не является пресекательным, и поэтому при его пропуске по уважительной причине он может быть восстановлен по правилам гл. 10 АПК .

См.: Постановление ФАС Уральского округа от 25.12.2003 по делу N Ф09-3729/03-ГК.

Под ред. В.В. Яркова "КОММЕНТАРИЙ К АРБИТРАЖНОМУ ПРОЦЕССУАЛЬНОМУ КОДЕКСУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ" (ПОСТАТЕЙНЫЙ)"

АБСАЛЯМОВ А.В., АБУШЕНКО Д.Б., БЕССОНОВА А.И., БУРАЧЕВСКИЙ Д.В., ГРЕБЕНЦОВ А.М., ДЕГТЯРЕВ С.Л., ДОЛГАНИЧЕВ В.В., ЗАГАЙНОВА С.К., КУЗНЕЦОВ Е.Н., ЛАЗАРЕВ С.В., ПЛЕШАНОВ А.Г., РАЗДЬКОНОВ Е.С., РЕНЦ И.Г., РЕШЕТНИКОВА И.В., СКУРАТОВСКИЙ М.Л., СОЛОМЕИНА Е.А., СПИЦИН И.Н., ТАРАСОВ И.Н., ТИМОФЕЕВ Ю.А., ХАЗАНОВ С.Д., ХАЛАТОВ С.А., ЧУДИНОВСКАЯ Н.А., ЯРКОВ В.В., 2020. Издательство "СТАТУТ"

Судебная практика по статье 230 АПК РФ:

Суд не исследовал обстоятельства дела на предмет того, может ли затронуть решение суда интересы третьих лиц Кроме того, суд не исследовал доказательства о пропуске обществом установленного частью 3 статьи 230 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации трехмесячного срока на подачу заявления об отмене решения третейского суда.

Суд, рассмотрев доводы Архипенко А.А., содержание оспариваемых актов и материалы дела, установил, что указанные доводы заявителя не могут быть приняты во внимание. Согласно части 3 статьи 230 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации заявление об отмене решения третейского суда может быть подано в срок, не превышающий трех месяцев со дня получения оспариваемого решения стороной, обратившейся с заявлением.

Кроме того, суд указал, что Шуткина Г.М. является участником общества, но не является стороной третейского разбирательства (часть 2 статьи 230 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации доказательств нарушения ее прав и интересов в материалы дела не представлено. По другому делу выдан исполнительный лист на принудительное исполнение спорного решения третейского суда.

Статья 40 ФЗ "Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации" предоставляет право сторонам своим соглашением установить окончательный характер арбитражного решения постоянно действующего арбитражного учреждения.

Следовательно, такое решение не может быть отменено в соответствии со статьей 233 АПК РФ (основания для отмены решения третейского суда). Об этом нам говорит буквальное прочтение нормы. Однако положения ч. 3 и ч. 4 ст. 233 АПК РФ текстуально совпадают с ч. 3 и ч. 4 ст. 239 АПК РФ, в которой содержатся основания для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда. За аксиоматичным тезисом о разнице между непосредственно разрешением спора и выдачей исполнительного листа для исполнения судебного акта стоит вполне явный патернализм государственных судов. Иначе говоря, окончательный характер арбитражного решения предоставляет суду право (ч. 3 ст. 239 АПК РФ) или вменяет обязанность (ч. 4 ст. 239 АПК РФ) не выдавать исполнительный лист, подменяя этим процедуру отмены решения третейского суда.

Институт окончательного арбитражного решения (final award) хорошо известен в США и активно применяется сторонами разбирательств для разрешения споров. Наш правопорядок заимствовав его, столкнулся с рядом проблем. Ниже мы проанализируем практику судов по этому вопросу.

Признавая окончательный характер арбитражного решения, стороны демонстрируют доверие к тому арбитражному учреждению, которое избрали. В этом аспекте соблюдение подлинной окончательности арбитражных решений фактически означает уважение к волеизъявлению сторон.

Отмечу, что неокончательный характер арбитражного решения, который действует в качестве общего правила – автором разделяется и признается. Претензия имеется лишь к процедуре. Законодатель сначала оставляет на усмотрение сторон определение характера арбитражного решения, а затем пренебрегает этим «усмотрением» в ч. 3 и ч. 4 ст. 239 АПК РФ, из-за чего выглядит непоследовательным.

Кроме того, подобный подход, на мой взгляд, отрицательно сказывается на доверии к арбитражной инстанции в целом. По своей сути – окончательное арбитражное решение служит своего рода гарантией завершенности спора. А существует ли она, если спор так же пересматривается судами, но в другом порядке? Можем ли мы сегодня сказать, что позиция стороны, в пользу которой состоялось решение – гарантирована? Нет. Если исходить из желания стороны получить то, что установлено в арбитражном решении, выдача исполнительного листа – имеет ключевое значение для нее. И хотя мы держим в уме обязанность проигравшей стороны добровольно исполнить арбитражное решение, все еще стараемся не забывать про si vis pacem, para bellum.

Подобный подход мы можем встретить в деле № А57-5457/2017, где государственный суд счел, что сторона, против которой вынесено решение, не была должным образом уведомлена. Однако, основываясь на том, что стороны согласовали окончательный характер арбитражного решения, отказал в выдаче исполнительного листа, а не отменил решение третейского суда.

Но даже при наличии выстроенного механизма разрушения окончательных решений арбитражных учреждений, некоторые инстанции проявили творческий подход. В Деле № А72-17727/2017 Арбитражный суд Ульяновской области отменил решение третейской инстанции, несмотря на то, что в п. 10.1 договора содержалось положение об окончательности решения третейского суда. Для отмены использовалась ссылка на «основополагающие принципы российского права», которые, по мнению суда, были нарушены. Мы видим, что в данном определении АС Ульяновской области избрал третий путь для отмены решения. Аналогичный подход встречается и в Деле № А72-17726/2017.

Однако надо отметить, что и сами стороны порой невнимательно читают закон, в частности ст. 40 ФЗ "Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации", распространяя окончательный характер арбитражного решения не только на решения постоянно действующих арбитражных учреждений (Дело №А40-41284/17-3-408). В таких случаях суд обоснованно полагает, что решение не является окончательным.

Резюмируя вышесказанное, отмечу, что окончательное арбитражное решение, которое периодически спотыкается о валуны процедуры выдачи исполнительного листа – вряд ли можно назвать эффективным. Отказ в выдаче исполнительного листа на окончательное решение арбитражной инстанции, безусловно, должен предусматриваться в процессуальном законодательстве, однако его применение необходимо свести к исключительным случаям. Не должно быть так, что фактически один процессуальный порядок подменяет другой, оперируя аналогичными основаниями для этого.

Статья 40 федерального закона «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» от 29.12.2015 № 382-ФЗ (далее – закон об арбитраже) закрепляет право сторон предусмотреть, что арбитражное решение является окончательным, такое решение не подлежит отмене (оспариванию).

По статье 42 того же закона в приведении арбитражного решения в исполнение путем выдачи исполнительного листа может быть отказано.

Основания для оспаривания решения (ст. 233 АПК РФ и ст. 421 ГПК РФ) и для отказа в выдаче исполнительного листа (ст. 239 АПК РФ и ст. 426 ГПК РФ) идентичны.

Закон не содержит возможности для сторон отказаться от права стороны, против которой вынесено решение (далее – ответчик), предоставлять возражения и доказательства для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения арбитража.

Какие практические последствия для сторон влечет имеющееся правовое регулирование?

Решение оспариванию не подлежит (окончательное):

Решение оспариванию подлежит:

Ответчик может возражать против выдачи исполнительного листа

Ответчик может оспаривать решение или возражать против выдачи исполнительного листа

В удовлетворении иска отказано:

Истец не может оспаривать решение

Истец может оспаривать решение

Таким образом, даже при окончательном решении ответчик может возражать против выдачи исполнительного листа. В случае отказа в удовлетворении иска истец остаётся без права на оспаривание решения арбитража.

Считаю, что имеющееся правовое регулирование является неправильным, т.к. защищает больше ответчика, чем пострадавшую сторону – истца.

Upd. 30.11.2020: Отказ сторон от права на оспаривание решения должен лишать и права на возражения против выдачи исполнительного листа, для чего необходимы изменения в Закон об арбитраже и процессуальные кодексы. В этом случае условие об окончательности решения будет симметричным.

До изменения законодательства во избежание неблагоприятных последствий сторонам не стоит закреплять в арбитражной оговорке условие, что решение является окончательным.

Налоговые споры. Защита прав налогоплательщиков

Поставка: основные проблемы договорной работы

Правовые стратегии переговоров

Комментарии (8)

Александр Латыев Екатеринбург Партнер Группы правовых компаний ИНТЕЛЛЕКТ-С, г. Екатеринбург. Кандидат юридических наук, доцент.

Если стороны арбитражу доверяют больше, чем государственному суду, они обращаются в арбитраж, а не государственный суд. И это не мешает потом ответчику возражать против выдачи исполлиста. Так зачем же истцу отказываться от возможности оспорить решение арбитража? К тому же это право, а не обязанность.

Оговорка включается для того, что стороны своим решением выбрали третейского разбирательство, а не разрешение спора в государственнм суде.
Вопрос обжалования решения третейского суда и вопрос принудительного его исполнения это разные вещи.

« Вопрос обжалования решения третейского суда и вопрос принудительного его исполнения это разные вещи. »

При оспаривании решения и возражении на выдачу исполлиста государственным судом разрешаются одинаковые вопросы. Так в чем это разные вещи?

У меня должник ссылается на нарушение публичного порядка РФ, когда я привожу в исполнение решение МКАС, а при таком аргументе (а также разного рода процессуальные нарушения) условие об окончательной силе решения не является препятствием для отказа в выдаче исполнительного листа в случае, если суд установит, что такое нарушение действительно имеет место быть.

А принимая во внимание, что суд в принципе не в праве залезать в фактические обстоятельства и осуществлять переоценку выводов арбитров, то следовательно заявление о нарушении публичного порядка является единственным возможным аргументом. Так что я в принципе не вижу реальное применение у нас в стране условия об окончательной силе решения.

« У меня должник ссылается на нарушение публичного порядка РФ, когда я привожу в исполнение решение МКАС, а при таком аргументе (а также разного рода процессуальные нарушения) условие об окончательной силе решения не является препятствием для отказа в выдаче исполнительного листа в случае, если суд установит, что такое нарушение действительно имеет место быть. »

« А принимая во внимание, что суд в принципе не в праве залезать в фактические обстоятельства и осуществлять переоценку выводов арбитров, то следовательно заявление о нарушении публичного порядка является единственным возможным аргументом. Так что я в принципе не вижу реальное применение у нас в стране условия об окончательной силе решения. »

Верно, если только Вы не истец, которому отказали в иске и Вы, имея оговорку об окончательном решении, не вправе оспаривать решение со ссылкой на нарушение публичного порядка. А у проигравшего ответчика такая возможность остаётся при подаче возражений на выдачу исполлиста, как Вы и написали выше.
Ни в одном комментарии не нашел объяснения причин столь "хромого" решения вопроса про оспаривание решения/возражения на выдачу исполлиста. Если стороны решили, что решение неоспоримо, то и возражения в выдаче исполлиста не должны приниматься.

МОЖНО ЛИ ОСПОРИТЬ ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ?

Вопросы третейского производства на примере спора по Орловскому тоннелю

В настоящей статье автор рассматривает последние тенденции российской судебной практики в сфере третейского разбирательства на примере широко обсуждаемого спора, касающегося строительства Орловского тоннеля под Невой. В последнее время были опубликованы решения арбитражных судов по данному делу, в которых затронуты такие проблемы, как возможность отказа от права на оспаривание решения третейского суда и возможность рассмотрения спора из концессионного соглашения третейским судом ad hoc.

Напомним фабулу дела. Между городом Санкт-Петербургом в качестве концедента и ООО «Невская концессионная компания» в качестве концессионера было заключено концессионное соглашение о проектировании, строительстве и эксплуатации Орловского тоннеля под Невой. Впоследствии город принял решение о прекращении строительства, что послужило поводом для возникновения спора с концедентом.

В концессионное соглашение была включена третейская оговорка, в соответствии с которой все споры, возникающие из концессионного соглашения или в связи с ним, подлежат разрешению коллегией (третейским судом) в составе трех арбитров, назначаемых Международной торговой палатой (Париж) в соответствии с действующим на момент третейского разбирательства Арбитражным регламентом UNCITRAL. Местом третейского разбирательства является Москва, языком – русский. Решение третейского суда окончательно, обжалованию не подлежит и обязательно для каждой из сторон.

Руководствуясь данными положениями, концессионер обратился в третейский суд и предъявил городу иск о взыскании предусмотренной соглашением компенсации и процентов. Город в свою очередь заявил встречный иск о взыскании выплаченного государственного финансирования. Третейский суд, образованный в соответствии с арбитражным соглашением, вынес решение о частичном удовлетворении требований концессионера и постановил взыскать с города около 330 млн руб. в качестве компенсации и процентов.

ООО «Невская концессионная компания» обратилось в Арбитражный суд г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области за принудительным исполнением данного решения. Город возражал против выдачи исполнительного листа, однако производство по делу было приостановлено до рассмотрения Арбитражным судом г. Москвы заявления концедента об отмене решения третейского суда.

Рассмотрим последовательно принятые судами акты.

Окончательность решения третейского суда
Город Санкт-Петербург обратился в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением об отмене решения третейского суда.

Перед судом встал вопрос: может ли город оспаривать решение третейского суда, если в тексте арбитражной оговорки, включенной в концессионное соглашение, указано, что решение является окончательным и не подлежит обжалованию?

Ответ на обозначенный вопрос не вызывал бы сомнений, если бы спор был рассмотрен в рамках внутреннего третейского разбирательства согласно Федеральному закону от 24 июля 2002 г. № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» (далее – Закон о третейских судах). В соответствии со ст. 40 данного закона решение третейского суда может быть оспорено участвующей в деле стороной, если в третейском соглашении не предусмотрено, что решение третейского суда является окончательным.

Однако город ссылался на то, что положения Закона о третейских судах не применимы к отношениям сторон спора, поскольку разбирательство осуществлялось не внутренним третейским судом, а международным коммерческим арбитражем в соответствии с одноименным законом «О международном коммерческом арбитраже» 1 , который не содержит аналогичных положений об отказе от права на обжалование решений.

Отметим, что в практике российских судов ранее уже затрагивалась проблема возможности оспаривания решений международных коммерческих арбитражей в случае указания в третейской оговорке на окончательность третейского решения.

Мария ЖИЛИНА,
юрист корпоративной и арбитражной практики АБ «Качкин и Партнеры»

Полный текст статьи читайте в печатной версии «АГ» № 7 за 2016 г.

При этом один из экспертов заметил, что в некоторых случаях правовые позиции обзора не соответствуют иллюстрирующим их примерам. Другой, отметив, что хотя обзор и не содержит каких-то неожиданных позиций, тем не менее полагает, что лучше, чтобы такие разъяснения были, чем отсутствовали. Вместе с тем оба согласились, что в документе содержатся и полезные для практики выводы.

26 декабря Президиум Верховного Суда РФ утвердил Обзор практики рассмотрения судами дел, связанных с выполнением функций содействия и контроля в отношении третейских судов и международных коммерческих арбитражей. Исходя из статистических данных документа, за первое полугодие 2018 г. арбитражные суды рассмотрели 145 дел об оспаривании решений третейских судов и 1197 дел о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов, а суды общей юрисдикции – 306 и 115 дел соответственно.

Обзор разработан для обеспечения единообразной судебной практики в указанной сфере и состоит из 26 пунктов, объединенных в 4 раздела: «Арбитражное соглашение как основание компетенции третейского суда и международного коммерческого арбитража», «Организационная структура третейских судов, статус арбитров, состав третейского суда», «Компетенция третейских судов» и «Оспаривание и принудительное исполнение решений третейских судов».

Арбитражное соглашение как основание компетенции третейского суда и международного коммерческого арбитража

В п. 1 обзора отмечено, что основанием компетенции третейского суда или международного коммерческого арбитража является арбитражное соглашение, свидетельствующее о волеизъявлении сторон на передачу спора в третейский суд. Наличие у сторон такого волеизъявления проверяется судом только путем оценки подлинных арбитражных соглашений или их надлежащим образом заверенных копий, как следует из п. 2.

В п. 3 документа отмечено, что арбитражная оговорка, являющаяся частью договора, признается соглашением, не зависящим от других условий договора, а принятие арбитражного решения о недействительности договора само по себе не влечет недействительность арбитражного соглашения. Из п. 4 следует, что недействительна арбитражная оговорка, включенная в договор займа между микрофинансовой организацией и гражданином без осуществления последним предпринимательской деятельности, до возникновения оснований для предъявления иска.

Исходя из п. 5 арбитражное соглашение сторон договора, соответствующее арбитражному соглашению, рекомендованному самим согласованным сторонами арбитражным учреждением, является исполнимым, а все сомнения в его исполнимости должны толковаться в пользу его действительности и исполнимости.

Согласно п. 6 российское законодательство допускает заключение альтернативного соглашения о разрешении споров, предусматривающего право истца обратиться по своему усмотрению в определенный третейский суд, международный коммерческий арбитраж или в суд. В свою очередь, в п. 7 обзора отмечено, что каждая из сторон такого соглашения имеет право обратиться как в суд, так и в третейский суд, поэтому недопустимо лишать кого-либо из них указанного права.

В п. 8 поясняется, что арбитражное соглашение может заключаться путем присоединения к рекомендуемой арбитражной оговорке, содержащейся в уставе организации, процессуальном регламенте разрешения споров какой-либо организации, иных правилах компании, биржи, ассоциации, если данные акты распространяются на стороны, заключившие такое соглашение.

«В п. 7 и 8 обзора ВС РФ пытается замахнуться на диспаритетную оговорку, но по факту первый пример не содержит диспаритета, как и второй случай – суждения о разнице в правах и о границах», – полагает управляющий партнер АБ «Бартолиус», член Совета АП г. Москвы Юлий Тай. По его мнению, восьмой пункт содержит другой важный вывод: различие в правах сторон приводит не к ничтожности самой договоренности, к чему ранее тяготели суды, а к выравниванию прав сторон путем наделения «пораженной в правах» стороны равной возможностью.

Юлий Тай считает, что данный пункт интересен не столько в вопросе признания арбитрабельности спора стороной, а прямым указанием на действие процессуального эстоппеля. «Этот институт права, появившийся в российском праве в каком-то контрабандно ввезенном режиме из-за границы, все чаще применяется на практике, – отметил эксперт. – Отрадно, что ВС РФ решил поучаствовать в процессе его легализации и “растаможке” в отечественной правовой системе».

Организационная структура третейских судов, статус арбитров, состав третейского суда

В соответствии с п. 10 нарушение установленного законом принципа независимости и беспристрастности арбитров влечет отказ в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.

В п. 11 отмечено, что при прекращении деятельности постоянно действующего третейского суда, согласованного сторонами, суд не вправе оставить без рассмотрения иск стороны третейского соглашения в связи с наличием последнего. Андрей Панов отметил, что этот пункт воспроизвел сложившуюся в практике позицию: при отсутствии у третейского суда правопреемника (как произошло почти со всеми существовавшими до реформы третейскими судами) оговорка о разрешении спора в таком третейском суде утрачивает силу, соответственно, любые попытки защитить волю сторон по рассмотрению споров в третейском порядке оказываются бессмысленными.

Из п. 12 следует, что постоянно действующее арбитражное учреждение, являющееся правопреемником постоянно действующего третейского суда, осуществляет администрирование арбитража в соответствии с ранее заключенными арбитражными соглашениями, предусматривающими администрирование арбитража его предшественником.

Компетенция третейских судов

Согласно п. 13 и 14 документа споры, вытекающие из публичных правоотношений или связанные с приватизацией государственного и муниципального имущества, не могут быть переданы на рассмотрение третейских судов. Кроме того, предметом третейского разбирательства не могут быть споры по закупкам для государственных и муниципальных нужд, как следует из п. 15. В п. 16 также отмечено, какие споры не могут рассматриваться третейскими судами – в частности, предусмотренные ч. 2 ст. 22 1 ГПК РФ, ч. 2 ст. 33 АПК РФ.

Юлий Тай заметил, что в п. 15 и 16 очень подробно разъясняется непростой вопрос арбитрабельности споров в области госзакупок и иных сопредельных споров, где присутствует некий публичный элемент. «Не уверен, что такое подробное, почти школярское описание данной правовой проблемы с заходом на вечную тему разграничения полномочий законодателя и судебной системы делает простым и понятным ответ на него для судей первой инстанции, – заключил эксперт. – Скорее наоборот – многословный туман либо удаляет читателя от понимания, либо, что еще хуже, позволяет недобросовестным судьям наполнить аргументами судебный акт, в действительности вынесенный произвольным образом».

Оспаривание и принудительное исполнение решений третейских судов

Исходя из п. 17 считается доставленным извещение, направленное стороне арбитража, третейского разбирательства по адресу, указанному этой стороной, но не полученное по зависящим от нее причинам.

В п. 18 обзора отмечено, что при рассмотрении заявления об оспаривании решения третейского суда суд не вправе пересматривать такое решение по существу. По мнению Андрея Панова, это разъяснение имеет важное значение, так как в нем еще раз напоминается о недопустимости пересмотра решения третейского суда по существу. «ВС РФ указывает на “прямой запрет для арбитражного суда ставить под сомнение обоснованность решения, принятого третейским судом”, – это еще более удачная формулировка в сравнении с прописанной в законодательстве, но непонятно, зачем Суд ссылается на утратившие силу положения Закона о третейских судах», – отметил он. Юрист выразил сожаление, что несмотря на прямые запреты в законе российские суды постоянно переоценивают выводы третейских судов по существу, ссылаясь на принцип законности, который якобы является частью российского публичного порядка.

Из п. 19 и 20 следует, что условие об окончательности для сторон арбитражного решения может содержаться только в прямом соглашении сторон, при наличии которого прекращается производство по делу об оспаривании решения третейского суда. При этом наличие такого прямого соглашения сторон не свидетельствует о принудительном исполнении третейского решения, если рассмотренный третейским судом спор не может быть предметом третейского разбирательства либо исполнение третейского решения нарушает публичный порядок РФ, как отмечено в п. 21 обзора.

В соответствии с п. 22 лицо, не являющееся стороной третейского разбирательства, но в отношении которого вынесено решение третейского суда, вправе приложить к заявлению о его отмене любые документы, подтверждающие вынесение такого решения. Суд вправе по ходатайству заявителя истребовать решение третейского суда и материалы третейского разбирательства. По мнению Юлия Тая, в этом пункте содержится очень правильное и полезное разъяснение, которое позволит лицам, о правах и законных интересах которых были вынесены решения арбитражей, оспорить и аннигилировать их правовые последствия.

Согласно п. 23 обзора факт нахождения общества в стадии ликвидации сам по себе не влияет на право его контрагента требовать признания и исполнения иностранных арбитражных решений, вынесенных в его пользу.

Из п. 24 следует, что положения Соглашения стран СНГ о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности от 20 марта 1992 г., и Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, заключенной членами СНГ от 22 января 1993 г., применимы только к вопросам взаимного признания и приведения в исполнение решений судов иностранных государств, а не третейских судов. Факт уведомления международным коммерческим арбитражем стороны, против которой принято решение международным коммерческим арбитражем об арбитражном разбирательстве, подлежит проверке арбитражным судом на соответствие подп. «b» п. 1 ст. 5 Конвенции 1958 г.

Согласно п. 25 обзора, если в деле о банкротстве один из кредиторов выдвинул требование, подтвержденное решением третейского суда, против такого требования могут выдвигаться возражения об основаниях для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, предусмотренных, в частности, ст. 239 АПК РФ. Юлий Тай полагает, что данный пункт уточняет достаточно часто встречающуюся проблему о реакции конкурсных кредиторов на заявление требований иных кредиторов к должнику-банкроту, основанному на решении арбитража. «Невозможно сказать, что данное разъяснение имеет какое-то революционное или новаторское значение, но явно содействует защите прав добросовестных кредиторов», – отметил адвокат.

В п. 26 отмечено, что введение процедуры реализации имущества гражданина в рамках банкротства в отношении одного из солидарных должников не является основанием для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда в отношении других солидарных должников.

Общая оценка документа экспертами

Проанализировав обзор, Юлий Тай обратил внимание на объем его вступительной части. «Президиум Суда напоминает “краткую историю предыдущих серий”, включая основные нормативные акты и международные конвенции, а также статистические данные указанной категории споров, которые свидетельствуют о том, что она, мягко говоря, не является самой популярной и животрепещущей (чуть более тысячи дел в год на обе системы судов), представляя собой некое методическое пособие для начинающих», – отметил эксперт.

По его мнению, сам жанр тематических обзоров, утверждаемых Президиумом ВС, уже многократно, подробно и вполне обосновано критиковался в правовой науке, прежде всего за то, что нормативная определенность данных текстов вызывает много вопросов и нареканий. «Зачастую после появления подобного разъяснения становится еще менее понятно, чем до него. Это происходит либо из-за многословного пересказа реального или выдуманного (додуманного) дела, либо в связи с тем, что начальная фабула (вывод) не подтверждается последующим примером, а порой и вовсе его опровергает», – пояснил Юлий Тай со ссылкой на п. 8 обзора, в котором говорится о том, что арбитражное соглашение может заключаться путем присоединения к рекомендуемой арбитражной оговорке, содержащейся в уставе, однако в приведенном примере такой возможности не существовало.

Андрей Панов полагает, что несмотря на реформу российского арбитражного законодательства и связанные с этим надежды на изменение отношения судов к третейскому разбирательству практика идет в обратном направлении. «Во многих судебных актах сквозят недоверие к третейскому разбирательству и непонимание сути третейского разбирательства, – отметил эксперт. – Поможет ли обзор преодолеть эти негативные тенденции судебной практики – покажет только время».

Он добавил, что в целом обзор не содержит каких-то особенно интересных или неожиданных разъяснений, существенная часть его состоит из воспроизведения положений применимого законодательства или элементарнейших выводов из них (например, п. 1, 3, 4). «Непонятно, неужели суды не могут прочитать эти законодательные положения самостоятельно? Но, наверное, лучше, чтобы обзор был, чем если бы его не было. Отрадно, что ВС РФ подчеркнул, что право на передачу споров в арбитраж основано на Конституции», – считает Андрей Панов.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: