Что представляет собой институт судебного разлучения супругов

Обновлено: 18.04.2024

Брачно-семейные отношения представляют собой комплексные отношения личного неимущественного и имущественного характера, основанные на родственных связях и регулируемые нормами гражданского (в широком смысле слова) права. Во многих странах отсутствует семейное право как самостоятельная отрасль права, и семейные право отношения регулируются гражданским законодательством (ФРГ, Швейцария, Франция). В большинстве современных государств семейное право отделено от гражданского, кодифицировано и представляет собой самостоятельную отрасль права (Российская Федерация, Алжир, страны Восточной Европы и Латинской Америки).

В нормативных актах большинства государств отсутствует законодательное определение брака, и его правовые проблемы до конца не урегулированы ни в законах, ни в доктрине. Практически общепризнанно, что брак – это юридически оформленный добровольный союз мужчины и женщины, направленный на создание семьи и презюмирующий совместное сожительство с ведением общего хозяйства. Сразу же следует оговориться, что такое определение брака соответствует праву далеко не всех государств. В современной доктрине права и судебной практике брак определяется как брак-договор, брак статус или брак-партнерство. Наиболее распространенной является точка зрения, что брак – это договор, гражданско-правовая сделка, порождающая личные и имущественные права и обязанности супругов.

Семейные отношения с иностранным элементом являются составной частью международных гражданских правоотношений. Иностранный элемент в брачносемейных отношениях может проявляться во всех его вариантах. В законодательстве некоторых государств особо выделяются «иностранные» (между иностранцами) и «смешанные» (между иностранцами и собственными гражданами) браки. Семейные отношения в максимальной степени связаны с национальными традициями, религией, бытовыми и этническими обычаями, а потому семейное право разных стран принципиально отличается и практически не поддается унификации. Все это вызывает серьезные коллизии законов в области брачносемейного права.

Основные коллизионно-правовые проблемы брака и семьи заключаются в следующем:

форма и условия заключения брака;
расовые и религиозные ограничения;
запреты на браки с иностранцами;
необходимость разрешения (дипломатического, родителей или опекунов) для вступления в брак;
личный закон (главенство) мужа; заключение брака по доверенности и через представителя;
полигамия и моногамия;
однополые браки;
юридическая ответственность за отказ вступления в обещанный брак;
«хромающие браки» и др.

Доктрина права при помощи сравнительного анализа определила наиболее распространенные коллизионные привязки для установления применимого права:

закон места заключения брака;
личный закон обоих супругов;
закон страны постоянного проживания ребенка;
личный закон усыновителя;
закон компетентности учреждения;
закон суда;
закон страны совместного проживания супругов;
закон последнего совместного места жительства;
личный закон ребенка;
закон места нахождения общей семейной собственности.

Попытки унификации брачносемейных отношений с иностранным элементом предпринимаются с начала XX в. На универсальном уровне разработан целый комплекс Гаагских конвенций по вопросам семейного права: об урегулировании коллизий законов и юрисдикции в области разводов и судебного разлучения супругов 1902 г.; о праве, применимом к алиментным обязательствам, 1972 г.; о сотрудничестве в области иностранного усыновления 1993 г.; об урегулировании коллизий законов в области заключения брака 1995 г. и др. (всего около 50). Эти конвенции содержат в основном унифицированные коллизионные нормы. Основной недостаток Гаагских конвенций – ограниченный круг их участников. Многие из них так и не вступили в силу, поскольку не набрали необходимого количества ратификаций.

В СК произведена кодификация правовых норм, относящихся к брачносемейным отношениям с участием иностранцев и апатридов (разд. VII). К таким отношениям возможно применение как российского, так и иностранного права. В случае решения коллизионного вопроса в пользу иностранного права определен порядок установления содержания иностранного семейного права (ст. 166 СК). Это является обязанностью суда и иных компетентных органов РФ. Содержание иностранного семейного права устанавливается с учетом его официального толкования, практики применения и доктрины в соответствующем иностранном государстве. СК содержит оговорку о публичном порядке (ст. 167), согласно которой нормы иностранного семейного права не применяются, если их применение противоречит основам правопорядка (публичному порядку) РФ. В подобных случаях применяются нормы российского права.

Заключение браков

Порядок заключения брака и его основные формы с точки зрения возникновения правовых последствий в разных странах определяются принципиально поразному: только гражданская форма брака (Российская Федерация, Швейцария, Франция, ФРГ, Япония); только религиозная (Израиль, Ирак, Иран, отдельные штаты США и провинции Канады); альтернативно или та или другая (Великобритания, Испания, Дания, Италия); одновременно и гражданская, и религиозная (латиноамериканские государства, государства Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии). Определенные гражданско-правовые последствия порождает и неузаконенное совместное проживание с ведением общего хозяйства. В некоторых штатах США простое сожительство по истечении определенного срока совместной жизни позволяет суду установить прецедент презумпции законного брака.

Условия заключения брака в национальных законах также принципиально различны, но можно выделить и ряд общих черт: достижение установленного законом брачного возраста; ответственность за сокрытие обстоятельств, препятствующих заключению брака; запрет браков между близкими родственниками, усыновителями и усыновленными, опекунами и подопечными; запрет вступления в брак с ограниченно дееспособными или полностью недееспособными лицами; необходимость явно выраженного согласия жениха и невесты.

В законодательстве практически всех стран предусмотрена специальная форма заключения браков – консульские браки. Такие браки заключаются в консульствах или консульских отделах посольств между гражданами государства аккредитования, находящимися на территории данного иностранного государства. Консульские браки заключаются на основе консульских конвенций; к таким бракам применяется законодательство государства аккредитования. В некоторых консульских конвенциях предусмотрено требование учитывать и право государства пребывания (Консульская конвенция между Российской Федерацией и США).

Самая острая проблема брачносемейных отношений с иностранным элементом – большое количество «хромающих» браков, т. е. браков, порождающих юридические последствия в одном государстве и считающихся недействительными в другом. Эта проблема порождена тем, что многие страны не признают форму и порядок заключения брака, если они отличаются от их национальных установлений. Например, в Израиле смешанные браки, заключенные за границей, признаются только в том случае, если имело место венчание в синагоге. Хромающие браки представляют собой серьезное дестабилизирующее явление в международной жизни, порождают правовую неуверенность и влекут за собой негативные последствия. Не так давно была предпринята попытка устранить эти недостатки с помощью Гаагской конвенции об урегулировании коллизий законов в области заключения брака 1995 г. Однако эта Конвенция в силу пока не вступила, так как она имеет ограниченный круг участников и государства, не признающие заключенные за границей браки, к Конвенции не присоединились.

Генеральными коллизионными привязками для решения вопроса о заключении брака являются личный закон обоих супругов (ему подчинены внутренние условия брака) и закон места заключения брака (определяет форму и порядок заключения брака). Эти привязки предусмотрены как в национальном законодательстве, так и в Гаагской конвенции об урегулировании коллизий законов в области заключения брака.

При заключении смешанных и иностранных браков на территории России их порядок и форма подчиняются российскому законодательству (п. 1 ст. 156 СК). Законодатель предусмотрел кумуляцию коллизионной привязки. Условия заключения брака определяются личным законом каждого из супругов (т. е. возможно применение одновременно постановлений двух правовых систем). При этом необходимо учитывать положения российского права относительно обстоятельств, препятствующих вступлению в брак (п. 2 ст. 156 СК).

Регулирование порядка вступления в брак бипатридов и апатридов производится в особом порядке. Если бипатрид имеет и российское гражданство, условия его вступления в брак определяются по российскому праву. Для лиц с множественным гражданством условия вступления в брак определяются законодательством государства по выбору самого лица (п. 3 ст. 156 СК). При определении условий вступления в брак для апатридов применяется право государства их постоянного места жительства (п. 4 ст. 156). Таким образом, в ст. 156 СК установлена «цепочка» коллизионных норм, по-разному регулирующая порядок заключения брака для разных категорий физических лиц. Браки между иностранцами, заключенные в консульских и дипломатических представительствах иностранных государств на территории РФ, признаются действительными на условиях взаимности (п. 2 ст. 157 СК).

Заключение браков за пределами территории РФ урегулировано в п. 1 ст. 157 и ст. 158 СК. Норма п. 1 ст. 157 СК вызывает много вопросов: какой характер она имеет – императивный или диспозитивный; что именно она устанавливает – право или обязанность для граждан Российской Федерации заключать браки за границей в дипломатических или консульских учреждениях РФ; имеют ли российские граждане право вступать за пределами Российской Федерации в браки между собой не в дипломатических или консульских учреждениях РФ, а в местных органах регистрации браков? Браки, заключенные между российскими и иностранными гражданами за пределами Российской Федерации, признаются действительными в России, если их форма и порядок заключения соответствуют закону места заключения брака и не нарушены предписания ст. 14 СК.

В связи с некоторыми специфическими тенденциями в развития семейного права за рубежом (Нидерланды, Швеция, США и др.) возникает проблема признания в Российской Федерации однополых браков, заключенных между российскими и иностранными гражданами за пределами РФ, поскольку российское законодательство прямо не запрещает однополые браки. Браки между иностранцами, заключенные вне пределов Российской Федерации, признаются действительными при соблюдении законодательства места заключения брака. Недействительность браков с иностранным элементом определяется по законодательству, которое применялось при заключении брака (ст. 159 СК).

Расторжение браков

До 70-х гг. XX в. практически во всем мире развод рассматривался как санкция за виновное поведение супругов, за нарушение брачного договора с взысканием убытков и возмещением морального вреда. В середине 70-х гг. XX в. в большинстве государств Европы была проведена реформа развода. Основная тенденция реформы – отказ от концепции развода как санкции и переход к концепции: развод – это констатация неудачного брака. Современное законодательство большинства стран предусматривает как судебный, так и несудебный порядок расторжения брака. На международном универсальном уровне эти вопросы урегулированы в Гаагской конвенции о признании развода и судебного разлучения супругов 1970 г.

Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г. для стран СНГ устанавливает, что по делам о расторжении брака применяется право страны, гражданами которой являются супруги в момент расторжения брака. При различном гражданстве супругов применяется право государства места расторжения брака.

Порядок расторжения иностранных и смешанных браков определен в консульских конвенциях и национальном законодательстве. В большинстве государств признается расторжение браков, произведенное за границей. Основная коллизионная привязка при разрешении вопросов развода – закон места расторжения брака, субсидиарные привязки – личный закон супругов и закон суда. В европейских государствах существует аналогичный разводу, но юридически иной способ прекращения брачносемейных отношений. По просьбе сторон суд выносит решение о сепарации (судебном разлучении) супругов. Брак не прекращается, но супруги получают право раздельного проживания. Основное отличие сепарации от развода – в случае смерти одного из супругов другой сохраняет наследственные права.

Порядок расторжения браков с иностранным элементом по российскому праву установлен в ст. 16 °CК, содержащей «цепочку» коллизионных норм. К расторжению любых браков на территории РФ применяется только российское право, т. е. закон суда. Законодательно закреплено право российских граждан расторгать браки с иностранцами, проживающими вне пределов Российской Федерации, в российских судах или в дипломатических и консульских представительствах РФ. Расторжение любых браков за пределами Российской Федерации признается действительным в России при соблюдении права соответствующего иностранного государства. Основные требования – соблюдение предписаний иностранного права о компетенции органов и законодательства о расторжении браков.

Реформаторская деятельность Петра I существенно затронула и брачное законодательство.

Венчальный брак окончательно стал основной формой заключения супружеских уз, хотя нецерковные замужества и браки «убегом» не исчезли вовсе (особенно в среде «простецов» из отдаленных губерний). Как и ранее, при выборе спутника жизни большое значение имела воля родителей.

Брак без родительского благословения (и прежде всего — материнского), особенно в крестьянской среде, не считался добропорядочным. При этом матери, наставляя дочерей, призывали их повиноваться воле мужей: «Ты уж не от меня будешь зависеть, а от мужа и от свекрови, которым ты должна беспредельным повиновением и истинною любовью. ». Дела о браках без согласия родных оставались подсудны духовным судам (в различное время различным). Позже они стали влечь не столько церковные взыскания, сколько высокую конфликтность «молодых» со «старыми», превращая «радужные перспективы» влюбленных в «надгробный памятник» браку ослушников традиций.

И все же обычай приоритета родительского решения вступил в Петровскую эпоху в противоречие с прогрессивными социальными побуждениями. Это привело к замене сговора о браке между родителями жениха и невесты обручением за шесть недель с правом отказа жениха или невесты от брачного союза при обнаружении у нее (него) физических недостатков или плохого здоровья. Обручение способствовало сближению жениха и невесты, давало им возможность узнать друг друга. Впрочем, последнюю функцию в крестьянской среде обеспечивал общий, нередко совместный труд, а в купеческой и дворянской среде с 1718 г. — ассамблеи и прочие увеселения. С декабря 1701 г. просторные наряды княгинь и боярынь, предполагавшие «полную свободу раздаваться в толщину», сменились на «немецкие женские портища», т.е. платья с корсетом и юбками до щиколоток, дамам предписывалось в обязательном порядке в оных одеждах европейского кроя участвовать в «собраниях не только для забавы, но и для дела, куда всем кому вольно прийти, как мужскому полу, так и женскому», оставаться на балах до утра и танцевать «без разбору»; любой мог пригласить на танец и знатную даму, и государыню, и царевен Анну и Елизавету. По словам М.Ф. Владимирского-Буданова, в XVIII в., после Петра, «общество впало в противоположную крайность — дошло до общественной распущенности; уже нечего было заботиться, что молодые люди до брака могут не знать друг друга в лицо».

Перед венчанием по-прежнему производились обыск и оглашение («троекратная публикация» в церкви), требовались «венечная память», взималась венечная пошлина (коя была отменена Екатериной II в 1765 г.).

Брак свершался только в приходской церкви и при личном присутствии жениха и невесты с соответствующей записью в метрическую книгу (впрочем, последние, как прежде, велись не всегда и не вполне аккуратно). Исключение из этого правила было сделано в 1796 г. для особ императорского дома при заключении их брака с иностранными принцессами. В таких случаях осуществлялось представительство доверенного лица.

В XVIII в. появились три своеобразные формы гражданского (светского) брака без церковного венчания — супружеские союзы православной с христианином другой конфессии, браки раскольников и супружество нехристиан.

Брачный возраст Указом о единонаследии («О порядке наследования в движимых и недвижимых имуществах» от 23 марта 1714 г.) был определен в 20 и 17 лет: «и дабы кадеты обоих полов каким образом не были притеснены в молодых летах, того для невольно в брак вступать ранее, мужского пола до дватцати, а женского до семнатцати лет» (ст. 5).

Впрочем, это отнюдь не предотвратило ранние браки - петровское новшество оказалось нежизнеспособным, осталось как бы незамеченным. Синод продолжал руководствоваться Кормчей книгой и предписывал брачный возраст соответственно с 15 и 13 лет. Лишь в 1830 г. Указом Синода, чтобы не допустить по возможности вредные последствия браков между несовершеннолетними, принято было за благо определить возрастной ценз в 18 и 16 лет. (Указом учитывались и национальные традиции: жителям Закавказья брак разрешался соответственно с 15 и 13 лет, кочевым инородцам Восточной Сибири — с 16 и 14, жителям Финляндии — с 21 и 15 лет.)

Интересы государственной казны в воспроизводстве населения (в части непривилегированных сословий) заключены были в Указах 1722, 1758 и 1796 гг., которыми брачная жизнь крепостных регулировалась на основе лишь рациональных соображений. В частности, помещики обязывались выдавать крепостных девушек замуж пораньше, чтобы «не засиживались в девках до 20 лет». Конкретизируя официальное законодательство применительно к своим вотчинным правам, помещики поступали различным образом: А.П. Волынский действовал методом поощрения («давать от двух до пяти рублей, дабы женихи таких девок лучше охотились брать»); Н.П. Шереметев указал посылать крепостных девок, коим минет 17 лет, «а замуж не пойдут», на жатву и молотьбу казенного хлеба сверх обычных работ; в имениях А.Б. Куракина разрешалось штрафовать «девок», не вступивших в брак к 13-15 годам, из расчета до 5 рублей в год; с военной прямотой решал этот вопрос А.В. Суворов, самочинно понизив брачный возраст «девок» до 15 лет, невзирая на жалобы крестьян, что «все будут женаты не по любви, а по неволе». (Разумеется, подобная практика принималась за норму не всеми: ее осуждали А. Н. Радищев, М. В. Ломоносов: «Где любви нет — ненадежно и плодородие».)

Верхний возрастной предел («перезрелости») был определен лишь постановлением 1844 г. Поводами для дискуссий по данному вопросу более всего послужили браки Никиты Зотова, учителя Петра I, который на 70-м году жизни женился на вдове капитана Стремоухова, и 82-летнего действительного статского советника Григория Ергольского и вдовы Прасковьи Десятой. Если первый супружеский союз был-таки заключен, да еще при содействии Петра, то второй — признан Синодом недействительным («. брак установлен. для умножения рода человеческого, чего от имеющего за 80 лет надеяться весьма отчаянно». Был сделан также вывод, что вдова склонила старца «не для сожития и призрения. но видя его в крайней старости, желая конца его и получить имение»). По вопросам о пропорциональности лет жениха и невесты узаконений установлено не было, хотя правительство и обращало на это внимания в 1758, 1765 и 1766 гг.

Была предпринята и попытка обеспечения свободы воли при вступлении в брак. Петр I запретил специальными указами (1700, 1702 и 1724 гг.) насильственную выдачу замуж и женитьбу. Н.Л. Пушкарева предполагает, что к такому решению побудил Петра его «собственный “фальстарт” — неудачный первый брак с Евдокией Лопухиной, навязанный будущему императору родственниками». Формирование «свободной воли» в определенной степени обеспечивалось и не менее чем шестинедельным сроком обручения, о котором уже упоминалось: ежели «жених невесты взять не похочет или невеста за жениха замуж идти не похочет же: и в том быть свободе. ». В действенность своих распоряжений о ненасильственности брака император не слишком верил. Незадолго до смерти (1724 г.) Петр дополнил церемонию бракосочетания новой формальностью — клятвенным подтверждением родителей, что выдают свою дочь замуж не по «неволею». Однако вскоре после смерти императора решение о «тяжком штрафовании» за оное принуждение забылось, и «неволесвободные» браки продолжали оставаться весьма распространенными во всех сословиях.

Добрые предположения и законодательные попытки о свободе воли жениха и невесты весьма сложно было соотносить с каноническими условиями о согласии на брак родителей жениха и невесты. Если священник узнавал об отсутствии благословения, то он должен был увещевать желающего вступить в брак покориться родительской воле сначала сам, а затем при содействии благочинного; при безуспешности же увещевания испросить разрешения епархиального архиерея.

Вторая предпосылка свободного брачного волеизъявления и «нормальности» брака заключалось в запрете «дуракам» жениться. Указом от 6 апреля 1722 г. «О свидетельствовании дураков в Сенате» повелено: «. и буде по свидетельству явятся таковые, которые ни в науку, ни в службу не годились и впредь не годятся, отнюдь жениться и замуж идти не допускать и венечных памятей не давать». «Этот указ, — отмечает К. А. Неволин, — был непрямо подтвержден Высочайшим указом 1762 апреля 20». Действие его «относится собственно к людям, не имеющим здравого рассудка с самого их рождения».

Отсутствие между брачующимися родства и свойства по-прежнему относилось к важным условиям его действительности, однако глубина запрета определялась не светским, а церковным правом. При этом безусловная строгость в данном вопросе (до восьмой степени родства) постепенно смягчалась (до четвертой степени и менее). Смягчение это особенно наблюдалось по отношению к родству духовному.

Разумеется, обязательным условием было единобрачие, которое, впрочем, продолжало нарушаться. Одной из причин, полагает Н.С. Нижник, являлись неустойчивые формы совершения и расторжения брака. В 1767 г. Синод констатировал: «В епархиях обыватели многие от живых жен, а жены от живых мужей в брак вступают».

Значимыми оставались ограничения по количеству браков (четвертый — преступление) и разности вероисповедания. В последнем вопросе при Петре I произошли важные изменения. Поводом стало обращение военнопленных шведов, направленных на горные промыслы Сибири, о разрешении жениться на православных, не меняя своей религии, а «своей веры жен достать там не можно». По представлению Берг-коллегии Указом Святейшего синода от 16 августа 1720 г. последовало соответствующее решение: «. шведским пленникам, которые имеют искусство в рудных делах и в торгах, и в службу государеву идти пожелают: и таким в женитьбе оной на русских девках, без перемены их закона позволение дать надлежит: понеже в чужих краях в рудных делах гораздо искусных людей достать трудно. » Обязательным условием жениху повелевалось «взять сказку за рукою под штрафом жестокого истязания, что ему, по сочетании брака, жену свою во всю свою жизнь ни прельщением, ни угрозами, и никакими виды в веру своего исповедания не приводить. И от которых будут родитися дети мужеска и женска пола, и их крестить в православную веру российского исповедания».

Специальным условием бракосочетания оставалось разрешение на брак гражданским и военным чиновникам от их начальства. Толковалось это и необходимостью подчинить личные интересы подданных служебным, и опекой над служилым людом, возможность которого содержать семью - жену и детей - возникала не сразу, а с определенного возраста и должностного положения. Первоначально ограничения касались воинских чинов: с 1722 г. — гардемаринов (в 1765 г. оно было дополнено возрастным цензом в 25 лет), поэтапно в течение XVIII в. условие о согласии начальства распространялось на всех военнослужащих.

Петром I была сделана попытка ввести также брачный образовательный ценз для дворян: перед венчанием предписывалось предъявление архиерею свидетельства о знании арифметики и геометрии и других предметов; попытка окончилась неудачей внедрена в церковную практику не была, оставшись лишь оригинальным фактом истории.

Личные супружеские правоотношения строились в целом по прежней схеме. Муж, как и в допетровские времена, «сообщал» жене свое состояние. Это основательно обеспечивалось «равными» браками. Несмотря на то что сам Петр I женился на неразведенной жене шведского солдата — женщине с сомнительным прошлым, все его указы 1702-1723 гг. преследовали цель привязать подданных к своим сословиям. Это обеспечивало, по крайней мере в дворянской среде, относительное имущественное равенство супругов. Неравные браки приобретали законную силу лишь в исключительных случаях. Союзы, подобные браку графа Шереметева со своей крепостной — актрисой Прасковьей Ковалевой-Жемчуговой, были редкостью. Обратная ситуация — женитьба дворянина небольшого чина и небогатого на обладательнице большого состояния (да еще красавице) — встречалась еще реже. Дворянка, выйдя замуж за простолюдина, теряла свой статус (это правило отменила лишь Екатерина II, уточнив, правда, что дворянство не могло быть передано ни мужу, ни детям). Брак дворянина с представительницей купеческого сословия также почитался мезальянсом; в 1742 с был издан даже запрещающий указ. (Президент двух академий княгиня Е.Р. Дашкова крайне тяжело переживала брак своего сына с купеческой дочкой.) В городовом положении Екатерины II было прямо указано, что мещанин сообщает мещанское состояние жене своей, буде она породы равной или низшей. Тоже касалось и положения «свободных сельских обывателей». Крепостное состояние сообщалось от жены к мужу, однако за правило принималось, что в случае приобретения мужем свободы она приобретается и для жены. При этом крестьянских девушек, как правило, выдавали замуж за женихов из семей, равных по достатку и статусу

Семья оставалась «государством в государстве». Власть по-прежнему принадлежала мужу, как господину жены и детей. При Екатерине II Уставом благочиния предписывалось: «Жена да пребывает в любви, почтении и послушании к своему мужу» 1 См.: Законодательство Екатерины II /под ред. О И Чистяковой, Т Е Новицкой М, 2007 С. 445-446 . Место жительства супругов определялось местом жительства мужа. Исключения делались для жен ссыльных и солдаток. Жена получала право требовать судебного разлучения в случае жестокого с ней обращения. И наоборот, были распространены случаи водворения жен к мужьям. Так, в 1766 г. коллежский асессор Ф. Шахов подал в московскую консисторию прошение о доставке ему жены Матрены «под караулом. для отдачи ему в супружество». Купец-раскольник Монин добился в Синоде возврата сбежавшей к любовнику жены, хотя по раскольническому обычаю этот брак не был венчан («не пет») в церкви. Женщины пользовались некоторыми правами в строгом соответствии с рангами и чинами мужей: даже выезд позволялся жене по статусу мужа, экипаж не по рангу влек для тщеславной дамы штраф.

Приданое жены стало рассматриваться как ее раздельное имущество. По мнению М. Ф. Владимирского-Буданова, в полном смысле понятие об отдельном имуществе жены установилось Указом от 17 марта 1731 г., что, впрочем, не вело к ее бесспорному праву оным имуществом распоряжаться при жизни мужа без его согласия. Лишь в 1753 г. Сенатом этот вопрос был разрешен положительно — путем создания прецедента по делу Головиной. Дискутировался также принцип свободы сделок между супругами, который восторжествовал в первой трети XVIII в. (государь написал резолюцию: «. быть по мнению большинства членов Сената»).

Смерть одного из супругов вела, как, впрочем, и во все иные времена, к прекращению брака. С XVIII веком связаны существенные изменении в институте вдовства. С 17141 г. ликвидировались все различии в землевладениях, вдовы получили право на часть недвижимости, что не исключало «вдовьего пенсиона». Во времена Анны Иоанновны вдов стали принимать в монастыри без вклада при определенных условиях: «не ниже 50 лет, или увечные, или собственного пропитания не имеют».

Меняется процедура расторжения брака. С Петра Великого, отмечал А. И. Загоровский, «замечается явственно новое течение в области нашего бракоразводного права. Это течение вызвано было мерами этого государя, направленными на поднятие значения личности русской женщины в обществе и в особенности в семье. ».

С 1722 г. дела о расторжении брака стали подведомственны Синоду — для окончательного вердикта, а с 1744 г. разводы «знатных персон» восходили «на Высочайшее усмотрение». В XVIII в. русские государи, и в особенности государыни, принимали самое энергичное участие в разрешении брачных дел. Бракоразводный процесс «незнатных персон» был руководим судами духовных консисторий и имел смешанный состязательно-розыскной характер.

Поводом к разводу оставался уход в монастырь. Однако в XVIII в. он стал рассматриваться как посягательство на святость супружеских уз; вводятся ограничения: возрастной ценз — 50-60 лет, наличие совершеннолетних детей, разрешение Синода. «Опасения в том, что за пострижением людей, “не вошедших в возраст” старости, — отмечает Н. Л. Пушкарева, — стоят какие-то расчеты, причем (как правило) расчеты мужчин в ущерб интересам женщин, — были нередко справедливые». Дабы избегнуть злоупотреблений на этой почве, ввели запрет на женитьбу (замужество) оставшегося в миру супруга, но исполнялся он не всеми — специальным разрешением Синода его можно было обойти Тем не менее число монастырей в XVIII в. сократилось, а пострижение туда юной девицы стало редким исключением.

Иностранцы, прибывавшие в Россию в начале XVIII в. из католических стран, где развод был категорически запрещен, с удивлением писали, что последнее в России — дело обыкновенное. Это было, конечно, явным преувеличением, хотя и с их католической точки зрения извинительным.

Основным поводим к разводу, как и ранее, было прелюбодеяние, однако в гендерном аспекте существенно выравненное. Кроме «прелюбодейства», под понятие супружеской измены Синодом подводились «побеги или самовольные друг от друга отлучки», «посягательство жен в отсутствие мужей за других» и «такоже мужей в подобных тому винах являющихся». Большое количество «беззаконных сожительств» и измен наблюдалось в среде столичной аристократии, что дало основания некоторым историкам и мемуаристам XVIII в. писать о «повреждении нравов в России».

Поводами к разводу были двоебрачие (А.И. Загоровский приводит казус с неким Иваном Филатовым, который в течение одного года последовательно женился на пяти женах), неспособность к брачному сожитию мужа или жены, безвестное отсутствие не менее 5 лет, каторга или ссылка за преступление, принятие монашества (о чем уже писалось), близкое родство и некоторые другие. Бывали и разводы по обоюдному согласию: «Некоторые люди с женами своими, не ходя к правильному суду, самовольно между собою разводятся, и к таким разводным прикладывают руки их духовные отцы. ».

Н.Л. Пушкарева отмечает, что бракоразводные реалии в недворянских сословиях с трудом прослеживаются по источникам XVIII — начала XIX в. «Вне сомнения, — подчеркивает автор, — крестьянский уклад жизни предполагал большую строгость, однако и там — в том случае, когда к разводу была основательная причина. крестьянский мир разрешал супругам жить врозь». Брак считался прекращенным, и бывшие супруги могли «начинать жизнь сначала». Впрочем, подобные случаи все же не были типичными.

Юридическое разлучение (иногда судебное разлучение , раздельное содержание , развод mensa et thoro или развод с проживанием с питанием ) - это юридический процесс, с помощью которого супружеская пара может оформить фактическое разлучение , оставаясь при этом в законном браке. Юридическое разделение предоставляется в форме судебного постановления . В случаях, когда речь идет о детях, постановление суда о юридическом раздельном проживании часто предусматривает меры опеки над детьми , определяя единоличную опеку или совместное воспитание , а также алименты . Некоторые пары добиваются юридического раздельного проживания супругов в качестве альтернативы разводу на основании моральных или религиозных возражений против развода.

Юридическое разделение не ведет автоматически к разводу . Пара может помириться , и в этом случае им не нужно ничего делать, чтобы продолжить свой брак.

СОДЕРЖАНИЕ

Разделение mensa et thoro

A mensa et thoro - это легальная латинская фраза, означающая «из стола и кровати», часто переводимая как «из кровати и доски», где «доска» означает «стол». Разлучение a mensa et thoro - это, по сути, разделение, которое санкционировано судебным постановлением , а это означает, что супруги могут проживать отдельно друг от друга, но они по-прежнему состоят в законном браке. Законность любого будущего ребенка, рожденного у пары, остается неизменной, и супруги не могут вступить в повторный брак по закону. Такой тип разделения позволяет паре жить отдельно, не опасаясь привлечения к суду за « дезертирство ». (В некоторых юрисдикциях доказуемое "дезертирство" является законным основанием для развода.)

Есть несколько причин, по которым пара может стремиться к разлуке mensa et thoro . В некоторых правовых юрисдикциях, в том числе в некоторых странах, может быть сложно получить полный и окончательный развод, но если супруги уже разлучены a mensa et thoro на длительный период времени (например, три года), суд может принять решение. предоставить полный и окончательный развод. Когда требования о доказательстве развода трудно выполнить, в большинстве юрисдикций постановление a mensa et thoro гарантирует паре место в графике суда, когда они подают на полный развод, показывая, что они оба серьезно относились к их разделение.

Иногда разделение a mensa et thoro используется, когда один из партнеров заявляет о эмоциональном, словесном или физическом насилии, сохраняя брак, в то время как два супруга физически разлучены. Это физическое разделение может дать им двоим шанс решить проблемы в их отношениях, проживая в разрешенных законом отдельных жилищах. Супруги также могут попросить о разводе a mensa et thoro, чтобы защитить себя от обвинений в дезертирстве или оставлении - например, в случаях, когда один должен расстаться с другим на длительный период времени.

В определенных странах

Канада

В Канаде термины «юридическое разлучение» или «судебное разлучение» часто используются неформально для описания ситуации разлучения, когда пара официально оформила определенные соглашения или заключила договор. Однако эта ситуация отличается от конкретного правового статуса юридического / судебного разделения, который существует в некоторых других юрисдикциях и требует обращения в суд. Таким образом, разделение mensa et thoro не существует в Канаде, но термин «юридическое разделение» получил широкое распространение для описания контракта, заключаемого между двумя супругами в момент их разлучения. Этот договор более правильно называть соглашением о раздельном проживании, юридически обязательным письменным соглашением, добровольно подписанным двумя супругами (состоящими в браке или по гражданскому праву), которые расстались. В Онтарио соглашение о раздельном проживании не имеет исковой силы, если оно не составлено в письменной форме, не подписано сторонами и не засвидетельствовано. Это письменное соглашение обычно решает все вопросы, возникающие при раздельном проживании, включая опеку и доступ, алименты, супружескую поддержку и раздел имущества, за исключением того, что только суд может разрешить развод сам.

Ирландия

До введения в действие Закона 1989 года о судебном раздельном проживании и реформе семейного законодательства единственным средством судебного раздельного проживания, доступным в Ирландской Республике, было подать заявление о расторжении брака a mensa et thoro . Это могло быть получено только на основании супружеской неверности, жестокости или «неестественных действий» (концепция, никогда не определяемая законодательными органами или судами). Разделение судебных органов после 1989 г. возможно по одному из шести оснований, доказанных на основе баланса вероятностей:

Ответчик совершил прелюбодеяние.
Ответчик вел себя таким образом, что от заявителя нельзя разумно ожидать, что он будет жить с ним (моральная или физическая жестокость).
Ответчик дезертировал в течение как минимум одного года, непосредственно предшествующего дате подачи заявления.
Обе стороны проживали отдельно в течение непрерывного периода не менее одного года, непосредственно предшествующего дате подачи заявления, и ответчик соглашается с указом.
Обе стороны проживали отдельно в течение непрерывного периода не менее трех лет, непосредственно предшествующих дате подачи заявления.
Брак распался в той степени, в которой суд при всех обстоятельствах убедился в том, что между супругами не существовало нормальных брачных отношений в течение как минимум одного года, непосредственно предшествующего дате подачи заявления.

Из шести оснований последнее составляет основу подавляющего большинства судебных постановлений о раздельном проживании. «Нормальные супружеские отношения» не определены. Суд должен удостовериться только в том, что была потеряна «существенная составляющая брака».

Соединенные Штаты

В Соединенных Штатах Америки юридическое разделение может касаться разделения активов, разделения долгов, опеки над детьми, алиментов и алиментов. Отдельное соглашение о содержании не является юридическим разделением, поэтому вопросы алиментов и опеки обычно не разрешаются. Отдельное соглашение о содержании часто путают с юридическим разделением, которое подается в суд. Отдельные соглашения о содержании являются контрактами между супругами и не утверждаются судом. Они похожи на брачные соглашения.

В соответствии с законодательством некоторых штатов разделение может происходить по судебному постановлению или по признанному (« нотариально заверенному ») соглашению сторон. В некоторых штатах должны быть основания или повод для иска для получения судебного постановления о раздельном проживании, например, «жестокое и бесчеловечное обращение . оставление . пренебрежение или отказ в поддержке . прелюбодеяния со стороны ответчика, [или] заключение обвиняемого в тюрьму . " Примирение разрешено. Таким образом, разделение может быть отменено; законы штата могут требовать «совместного заявления сторон, сопровождаемого удовлетворительными доказательствами их примирения . судом, который вынес его, с учетом таких правил и ограничений, которые суд сочтет целесообразным наложить».

Филиппины

На Филиппинах юридическое раздельное проживание может быть достигнуто только на основании действующего судебного постановления. Кроме того, иски о раздельном проживании не могут быть рассмотрены «до истечения шести месяцев с момента подачи ходатайства». В течение этого шестимесячного периода «обдумывания» супругам предлагается найти прощение.

Согласно Гражданскому кодексу , существует только два основания для юридического разделения:

За супружескую измену со стороны жены и сожительство со стороны мужа, как это определено в Уголовном кодексе; или
Покушение одного супруга на жизнь другого.

Позднее основания были расширены статьей 55 Семейного кодекса :

Неоднократное физическое насилие или грубое оскорбительное поведение в отношении заявителя, общего ребенка или ребенка заявителя;
Физическое насилие или моральное давление с целью заставить заявителя изменить религиозную или политическую принадлежность;
Попытка ответчика подкупить или склонить петиционера, обычного ребенка или ребенка петиционера к занятию проституцией или попустительство такому подкупу или подстрекательству;
Окончательное решение о наказании ответчика лишением свободы на срок более шести лет, даже в случае помилования;
Наркомания или привычный алкоголизм респондента;
Лесбиянство или гомосексуальность респондента;
Заключение ответчиком последующего двоеженского брака на Филиппинах или за границей;
Сексуальная измена или извращение;
Покушение ответчика на жизнь истца; или
Оставление истца ответчиком без уважительной причины на срок более одного года.

(Обратите внимание, что термин «ребенок» включает ребенка по натуре или усыновленного)

Статья 63 Семейного кодекса перечисляет следующие конкретные последствия декрета о раздельном проживании детей:

Супруги имеют право жить отдельно друг от друга, но брачные узы не разрываются;
Абсолютное сообщество или супружеское партнерство должно быть распущено и ликвидировано, но виновный супруг не имеет права на какую-либо долю чистой прибыли, полученной абсолютным сообществом или супружеским партнерством, которая должна быть конфискована в соответствии с положениями статьи 43 ( 2);
Попечительство над несовершеннолетними детьми передается невиновному супругу с соблюдением положений статьи 213 настоящего Кодекса; а также
Правонарушивший супруг лишается права наследования от невиновного супруга в порядке наследования по закону. Кроме того, положения в пользу правонарушителя, содержащиеся в завещании невиновного супруга, отменяются в силу закона.

Италия

Законодательство Италии требует периода юридического раздельного проживания супругов (один год для оспариваемого раздельного проживания супругов, шесть месяцев при раздельном проживании по обоюдному согласию), прежде чем может быть издан указ о полном и окончательном разводе.

Брак являлся всегда объектом изучения различных цивилизаций и народов. Исследовался и сам брак, и формы его прекращения широким кругом мыслителей — начиная от создателей священных писаний и заканчивая современными историками. Такой интерес связан с проблемами свободы индивида, необходимостью его жизни в обществе и целесообразности создания уз с противоположным полом.

В правовой науке существуют различные подходы к определению правовой природы расторжения брака. В настоящей статье обосновывается точка зрения, что расторжение брака представляет собой специфичный способ защиты семейных прав граждан, благодаря которому обеспечивается защита личных неимущественных прав и интересов как мужчины, так и женщины, выявлены некоторые проблемы защиты прав супругов при расторжении брака.

Ключевые слова: семейное право, брак, расторжение брака, защита прав, супруги.

Возможность расторжения брака присутствовала еще в римском праве, только историки и исследователи этого явления утверждают, что оно было крайне редким. Объяснялось это тем, что при вступлении в брак женщина теряла всякие семейные узы с домой своих родителей, приобретая связь с домом мужа. В условиях становления римской общины патриархальная семья была уже вполне самостоятельным общественным организмом, в которой жена была неразрывной частью брачно-семейной организации. Расторгнув брачный союз, женщина не могла вернуться в семью к родителям, поскольку она, согласно традиции, поддерживала культ новой семьи, став физиологическим средством ее продолжения. Если расторжение брака происходило без уважительных на то причин, мужчина нес материальные убытки. Причем материальные «возмещения» были не только в пользу жены, но и в пользу богини плодородия Цереры [9, с. 88].

С развитием общественных отношений вопросы регулирования брачно-семейных отношений совершенствовались, однако как отмечают исследователи, не теряли своей актуальности.

наличие взаимного согласия мужчины и женщина на вступление в брак;

достижение мужчиной и женщиной брачного возраста;

отсутствие действующих брачных отношений с другим лицом;

отсутствие близкого родства между брачующимися [11, с. 314].

В случае наличия уважительных причин (чаще всего, это беременность женщины), регистрация брака может быть осуществлена и до истечения одного месяца после подачи соответствующего заявления брачующимися. В таком случае брак может быть заключен в день подачи заявления.

Расторжение брака представляет собой юридический факт, при котором между супругами прекращаются брачные правоотношения. Предусмотренные семейным и гражданским законодательством.

Согласно положениям семейного законодательства расторжение брака может быть инициировано как мужчиной, так и женщиной, и, возможно по их обоюдному согласию или, в крайнем случае, по требованию одной из сторон, через суд. Однако, имеются и исключения из этого правила. Так, во время беременности женщины, а также в течение года после рождения ребенка мужчина не может подать на развод. Однако, это исключение может быть преодолено при помощи получения согласия со стороны женщины на развод.

Расторжение брака при отсутствии несовершеннолетних детей осуществляется органами ЗАГС. В случае наличия несовершеннолетних детей, то расторжение брака осуществляется только в судебном порядке. Это сделано для того, чтобы защитить интересы детей.

Важное значение институт расторжения брака имеет для защиты имущественных интересов супругов.

Важно отметить, что имущественные отношения между супругами — важнейший объект законодательного регулирования, что обусловлено необходимостью их четкой правовой определенности.

В правовой науке существуют различные подходы к определению правовой природы расторжения брака.

Так, по мнению О. Г. Тверитиновой, институт расторжения брака рассматривается в качестве инструмента, посредством которого происходит прекращение брачного союза. В связи с этим основной целью законодателя является создание такого механизма расторжения брака, который бы позволил оптимально, с точки зрения участников брачного правоотношения и государственной политики в данной области, прекратить существование брака. Однако от характера регулирования расторжения брака зависит не только степень защиты участников семейных отношений, но и в большей степени стабильность семьи, основанной на браке [10, с. 150].

О. Г. Тверитинова отмечает, что актуальным в свете внесенных в 2020 г. в Конституцию РФ [1] поправок представляется исследование вопроса о том, насколько правовое регулирование института расторжения брака на современном этапе способствует укреплению семьи, обозначенному в п. «в» ст. 114 Конституции РФ в качестве основного направления государственной политики. Изменения в общественной жизни, в том числе сформировавшийся общественный запрос на сохранение традиционных семейных ценностей, укрепление и защиту институтов семьи и брака, активизировали процесс реформирования семейного законодательства.

Продолжая цепочку умозаключений, О. Г. Тверитинова приходит к выводу, что действующие нормы института расторжения брака скорее провоцируют распад семьи, нежели направлены на ее укрепление. Достаточно обратить внимание на закрепленные Семейным кодексом РФ принципы и порядок расторжения брака [10, с. 151].

Статья 1 СК РФ одним из основных принципов семейного права называет «добровольность брачного союза». Этот принцип, наряду с закреплением свободы заключения брака, устанавливает и свободу его расторжения, суть которой заключается в предоставлении возможности осуществления расторжения брака как по обоюдному согласию супругов, так и по желанию одного из них. Подобная трактовка права на расторжение брака, получившая свое легальное закрепление еще в Кодексе законов о браке, семье и опеке 1926 г. (ст. 18 КЗОБСО), была отражением публичного интереса Советского государства, заключавшегося в необходимости скорейшего развала патриархальной семьи. Однако публичный интерес современной России, оформившийся в положениях действующей Конституции, имеет прямо противоположную направленность.

Представители данной позиции также отмечают, что законодательное закрепление административной процедуры расторжения брака не способствует выполнению государством обозначенных в Конституции задач. «Представляется очевидным, что только судебная процедура расторжения брака позволяет исследовать степень неблагополучия брака, воздействовать на восстановление семейных отношений и решить вопросы, возникающие в процессе расторжения брака. В связи этим представляется логичным в рамках реформирования семейного законодательства пересмотреть соотношение способов расторжения брака. Судебный порядок расторжения брака в современных условиях представляется максимально соответствующим интересам общества и государства. Закрепление административной процедуры целесообразно только в качестве альтернативы в таких случаях, как недееспособность одного из супругов либо его безвестное отсутствие» [10, с. 151].

Представляется возможным не согласиться с изложенной точкой зрения, так как приоритет должны иметь частные интересы, а не государственные, что в полной мере соответствует принципам регулирования семейного права.

Позиция В. В. Измайлова представляется более обоснованной. Согласно ней, расторжение брака представляет собой специфичный способ защиты семейных прав граждан, благодаря которому обеспечивается защита личных неимущественных прав и интересов как мужчины, так и женщины [8, с. 58].

В этой связи представляется необходимым рассматривать институт расторжения брака как способ защиты прав супругов.

Анализ современного состояния правового регулирования позволяет сделать вывод о наличии определенных проблем регулирования семейных отношений в части защиты прав супругов при расторжении брака.

Ст. 34 Семейного кодекса РФ устанавливает режим совместной собственности супругов на их общее имущество [2].

Пункт 3 ст. 35 СК РФ определяет виды сделок, для заключения которых одним из супругов ему требуется нотариально удостоверенное согласие другого супруга, законодатель тем самым защищает права одного из супругов в отношении распоряжения вторым супругом наиболее значимым для семьи имуществом (например, недвижимостью).

Как видим, семейное право РФ содержит механизм защиты имущественных интересов одного из супругов от возможных злоупотреблений со стороны второго супруга, при совершении им сделок с наиболее значимым для семьи имуществом.

В то же время правовая ситуация диаметрально изменяется с момента расторжения брака.

Зачастую супруги не осуществляют раздел общего имущества одновременно с расторжением брака. Это может быть связано как с субъективными причинами (например, сохранение нормальных доверительных отношений между бывшими супругами), так и с причинами объективного характера. Например, невозможностью в краткие сроки найти и оценить все имущество, подлежащее разделу, собрать и оформить необходимые документы (иногда в различных юрисдикциях) и т. п. [7, с. 294].

Сущность проблемы состоит в том, что с момента расторжения брака бывшие супруги, в настоящее время, фактически лишаются той защиты их имущественных интересов, которая им была предоставлена нормами ст. 35 СК РФ.

Представляется, что общее имущество супругов, несмотря на расторжение ими брака, остается все тем же их общим имуществом до момента его раздела. Следовательно, весь указанный период в отношении такого имущества должен действовать правовой режим, предусмотренный ст. 35 СК РФ.

Таким образом, нормы семейного законодательства, защищающие имущественные права супругов, в частности ст. 35 СК РФ, безусловно, должны распространяться и на правоотношения, регулирующие оборот их общего имущества и после расторжения брака.

Подводя итог настоящей статье, отметим, что расторжение брака представляет собой специфичный способ защиты семейных прав граждан, благодаря которому обеспечивается защита личных неимущественных прав и интересов как мужчины, так и женщины. Анализ современного состояния правового регулирования позволяет сделать вывод о наличии определенных проблем регулирования семейных отношений в части защиты прав супругов при расторжении брака. Сущность проблемы состоит в том, что с момента расторжения брака бывшие супруги, в настоящее время, фактически лишаются той защиты их имущественных интересов, которая им была предоставлена нормами ст. 35 СК РФ.

Представляется, что нормы семейного законодательства, защищающие имущественные права супругов, в частности ст. 35 СК РФ, безусловно, должны распространяться и на правоотношения, регулирующие оборот их общего имущества и после расторжения брака.

Основные термины (генерируются автоматически): расторжение брака, СК РФ, супруг, семейное законодательство, общее имущество, отношение, Семейный кодекс РФ, брак, КС РФ, совместная собственность супругов.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: