Что не подлежит судебной защите

Обновлено: 28.03.2024

1. Защиту нарушенных или оспоренных гражданских прав осуществляет в соответствии с подведомственностью дел, установленной процессуальным законодательством, суд, арбитражный суд или третейский суд (далее - суд).

2. Защита гражданских прав в административном порядке осуществляется лишь в случаях, предусмотренных законом. Решение, принятое в административном порядке, может быть оспорено в суде.

Комментарии к ст. 11 ГК РФ

1. Возможность судебной защиты гражданских прав служит одной из гарантий их осуществления. Право на судебную защиту является правом, гарантированным ст. 46 Конституции.

Комментируемая статья закрепляет три важных положения. Во-первых, гражданские права подлежат защите в суде независимо от того, имеется ли соответствующее указание в ГК и иных законах; во-вторых, суд защищает не только права, но и законные интересы, при этом защите подлежит как нарушенное, так и оспариваемое право; в-третьих, судебный порядок является преимущественной, но не единственной формой защиты прав. Допускается и административный порядок защиты гражданских прав, однако он возможен только в случаях, предусмотренных законом, и за субъектом гражданского правоотношения сохраняется право обжаловать в суд решение, принятое в административном порядке. При этом право обжалования не зависит от того, предусмотрена ли такая возможность законом или иными правовыми актами.

2. В статье определены судебные органы, осуществляющие защиту гражданских прав. К ним отнесены суд общей юрисдикции, арбитражный суд и третейский суд. В последующем ГК использует общий термин - суд.

Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 г. "О судебной системе Российской Федерации" (СЗ РФ. 1997. N 1. Ст. 1) установил, что правосудие в Российской Федерации осуществляется только судами, учрежденными в соответствии с Конституцией Российской Федерации и Федеральным конституционным законом.

Согласно ст. 4 Федерального конституционного закона к федеральным судам отнесены: Конституционный Суд РФ; Верховный Суд РФ и составляющие его систему федеральные суды общей юрисдикции; Высший Арбитражный Суд РФ и составляющие его систему федеральные арбитражные суды. Суды осуществляют судебную власть в Российской Федерации. При этом судебная власть самостоятельна и действует независимо от законодательной и исполнительной властей.

Третейские суды, упомянутые в п. 1 комментируемой статьи, не входят в судебную систему. В силу ст. 11 ГК они осуществляют защиту гражданских прав в соответствии с действующими о них нормативными актами. Однако спор на разрешение третейского суда может быть передан лишь при наличии соглашения об этом сторон спорного правоотношения. Выбор между государственными судами и третейским судом предоставлен спорящим сторонам.

3. В статье не разграничена компетенция между органами, входящими в судебную систему. Подведомственность дел каждому из судов определяется Федеральным конституционным законом "О Конституционном Суде Российской Федерации", Гражданским процессуальным кодексом, Арбитражным процессуальным кодексом и иными законами.

Для разграничения компетенции судов общей юрисдикции и арбитражных судов в процессуальном законодательстве использованы два критерия: субъектный состав спорящих сторон и (или) характер правоотношений, из которых возник спор. Прежде всего подведомственность спора предопределена субъектами спорных правоотношений. Споры с участием граждан - физических лиц, как правило, подведомственны судам общей юрисдикции. Споры с участием юридических лиц и граждан - индивидуальных предпринимателей рассматривает арбитражный суд. Это правило знает несколько исключений. Во-первых, в арбитражном суде рассматриваются дела с участием граждан - кредиторов по заявлениям о признании несостоятельности (банкротстве) организаций и граждан - индивидуальных предпринимателей; во-вторых, заявления граждан о признании незаконными отказа или уклонения от их государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя. В таких случаях основное значение для определения подведомственности отдается не субъектам спора, а характеру спорных правоотношений.

Основные критерии разграничения компетенции судов общей юрисдикции и арбитражных судов определены в Постановлении Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 18 августа 1992 г. N 12/12 "О некоторых вопросах подведомственности дел судам и арбитражным судам" (Вестник ВАС РФ. 1992. N 1. С. 84), а также в п. п. 13 - 15 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ N 6/8.

4. Полномочия Конституционного Суда РФ установлены ст. 3 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. "О Конституционном Суде Российской Федерации" (СЗ РФ. 1994. N 13. Ст. 1447). К ним отнесена проверка конституционности закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле. Проверка осуществляется по жалобам граждан на нарушение конституционных прав и свобод и по запросам судов.

5. Организация деятельности арбитражных судов определена Конституцией, Федеральным конституционным законом "Об арбитражных судах в Российской Федерации" (СЗ РФ. 1995. N 18. Ст. 1589) и АПК. К подведомственности арбитражного суда отнесены экономические споры, возникшие из гражданских, административных и иных правоотношений между юридическими лицами, гражданами - индивидуальными предпринимателями, между Российской Федерацией и субъектами Российской Федерации; между субъектами Российской Федерации. Арбитражный суд рассматривает дела с участием организаций и граждан Российской Федерации, а также иностранных организаций, организаций с иностранными инвестициями, международных организаций, иностранных граждан, лиц без гражданства, осуществляющих предпринимательскую деятельность, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации или соглашением сторон спорного правоотношения.

Статья 22 АПК к экономическим относит споры о разногласиях по договору в случаях, предусмотренных законом, об изменении условий договора либо о его расторжении; споры о собственности; о неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательств и другие имущественные споры, возникающие в предпринимательской деятельности и вытекающие из гражданских отношений. Экономическими спорами законы об арбитражном суде называют также споры из административных и иных правоотношений, связанные с защитой гражданских прав организаций и индивидуальных предпринимателей, в том числе о признании недействительными ненормативных (индивидуальных) неправомерных актов государственных органов и органов местного самоуправления, отказ или уклонение от государственной регистрации организации или гражданина - индивидуального предпринимателя и в иных случаях, когда предусмотрена государственная регистрация и др.

Перечень экономических споров, перечисленных в ст. 22 АПК, не является исчерпывающим.

Арбитражные суды - это специализированные суды, задачей которых прежде всего является разрешение экономических споров в сфере предпринимательской деятельности. Поэтому все остальные споры, не отнесенные к подведомственности Конституционного Суда и арбитражных судов, разрешаются судами общей юрисдикции. В ст. 28 ГПК закреплен приоритет общей судебной подведомственности и установлено, что при соединении нескольких связанных между собой требований, из которых одно подведомственно суду, а другие - арбитражному суду, все требования подлежат рассмотрению в суде общей юрисдикции.

6. Третейские суды, хотя они и не входят в систему судебных органов Российской Федерации, названы в комментируемой статье судами, осуществляющими защиту гражданских прав. Третейский суд избирается сторонами гражданского правоотношения для разрешения возникшего или могущего возникнуть между ними спора о праве гражданском. Они могут быть созданы как гражданами, так и юридическими лицами.

Порядок создания третейского суда для рассмотрения споров, подведомственных судам общей юрисдикции, определен Положением о третейском суде (приложение N 3 к ГПК). Статья 1 Положения не допускает передачу гражданами в третейский суд споров по поводу трудовых и семейных правоотношений. Передача гражданами споров таким судам на практике почти не встречается.

Организация и деятельность третейских судов для разрешения споров, подведомственных арбитражным судам, установлена Временным положением о третейском суде для разрешения экономических споров, утв. Постановлением Верховного Совета РФ от 24 июня 1992 г. (Ведомости РФ. 1992. N 30. Ст. 1700). Этим Положением предусмотрено создание третейских судов для рассмотрения конкретного дела или постоянно действующих судов. Последние получили достаточно широкое развитие. Постоянно действующие суды разрешают споры в соответствии с правовыми актами в форме положений, правил и иных актов, определяющих порядок предъявления исков и рассмотрения ими споров. Эти акты утверждаются органами - учредителями постоянно действующих третейских судов.

К постоянно действующим в Российской Федерации третейским судам прежде всего относятся Международный коммерческий арбитражный при ТПП РФ суд (МКАС) и Морская арбитражная комиссия при ТПП РФ. Деятельность МКАС регулируется Законом РФ от 7 июля 1993 г. "О международном коммерческом арбитраже" (Ведомости РСФСР. 1993. N 32. Ст. 1240), Положением о Международном коммерческом арбитражном суде при ТПП РФ (приложение N 1 к Закону РФ "О международном коммерческом арбитраже") и Регламентом о нем, вступившим в силу 1 мая 1995 г. (Комментарий судебно-арбитражной практики. 1995. Вып. 2. С. 138). Морская арбитражная комиссия при ТПП РФ действует на основании Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" и Положения о ней (приложение N 2 к Закону РФ "О международном коммерческом арбитраже").

МКАС подведомственны споры, которые в зависимости от субъектного состава делятся на две категории: а) споры из договорных и иных гражданско-правовых отношений, возникающие при осуществлении внешнеторговых и иных видов международных экономических связей, если коммерческое предприятие хотя бы одной из сторон находится за границей; б) споры организаций с иностранными инвестициями, международных объединений и организаций, созданных на территории Российской Федерации между собой, между их участниками, споры с другими субъектами права Российской Федерации.

Стороны договора вправе включить в него так называемую "арбитражную оговорку", т.е. условие о передаче возникшего или могущего возникнуть гражданско-правового спора на рассмотрение третейского суда. Соглашение о передаче в третейский суд конкретного спора (при отсутствии оговорки) должно быть заключено в письменной форме. Согласно ст. 23 АПК споры, вытекающие из административных отношений, подведомственные арбитражному суду, не могут передаваться на решение третейского суда. В силу ст. 23 АПК соглашение сторон о передаче спора на рассмотрение третейского суда может быть достигнуто и сообщено арбитражному суду до принятия им решения.

Решения третейских судов стороны исполняют добровольно. Решения Международного коммерческого арбитража и иных третейских судов, не исполненные добровольно, принудительно исполняются на основе исполнительных листов, выдаваемых судами (ст. 7 Закона об исполнительном производстве). Арбитражный суд при наличии предусмотренных нормативными актами оснований вправе отказать в выдаче исполнительного листа.

7. К административному порядку защиты гражданских прав, применяемому в предусмотренных законом случаях, можно отнести, во-первых, обжалование действий и актов государственных органов в вышестоящий по отношению к ним орган исполнительной власти; во-вторых, принятие государственными органами, наделенными юрисдикционными полномочиями, решений с использованием способов защиты гражданских прав, предусмотренных ст. 12 ГК, при соблюдении установленной нормативными актами процедуры.

В соответствии со ст. 371 ТК граждане и юридические лица, не согласные с постановлением таможенного органа, сначала подают жалобу в его вышестоящий орган - региональное таможенное управление и только после этого, если постановление таможни оставлено без изменения, иски предъявляются юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями в арбитражный суд, а гражданами - в суд общей юрисдикции по месту нахождения таможни. (См. п. 15 Обзора практики рассмотрения споров, связанных с применением таможенного законодательства // Вестник ВАС РФ. 1996. N 9. С. 119).

Также в административном порядке могут быть обжалованы решения налоговых органов. Однако в соответствии с Законом РФ от 27 декабря 1991 г. "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" (Ведомости РФ. 1992. N 11. Ст. 527) юридические лица и граждане вправе выбирать между административным порядком защиты гражданских прав и судебным, т.е. обращаться в суд, минуя вышестоящий налоговый орган.

Административный порядок оспаривания патента или решения об отказе в выдаче патента установлен ст. ст. 22 и 29 Патентного закона. Возражения на отказ в выдаче патента и опротестование его выдачи направляются в Апелляционную палату. Жалоба на решение Апелляционной палаты может быть подана в Высшую патентную палату. И хотя Патентный закон не допускает передачи таких споров в суд, признавая решение Высшей патентной палаты окончательным, оно в силу п. 2 ст. 11 ГК может быть обжаловано в судебном порядке.

8. Иное содержание придано административному порядку защиты гражданских прав, осуществляемой антимонопольными органами и органами регулирования деятельности субъектов естественных монополий. Законами о конкуренции, "О рекламе", "О защите прав потребителей" антимонопольные органы (Государственный антимонопольный комитет Российской Федерации и его территориальные управления) в случае злоупотребления хозяйствующими субъектами доминирующим положением и нарушения гражданских прав других лиц, прав потребителей, а также использования ненадлежащей рекламы наделены полномочиями возбуждать дела по заявлениям заинтересованных лиц или по собственной инициативе. Они рассматривают возбужденное дело с вызовом заинтересованных лиц, с соблюдением сроков, порядка, установленных правилами, принимают решение и на основании решения направляют предписание прекратить нарушение установленных этими законами запретов; восстановить первоначальное положение; заключить или расторгнуть договор с другим хозяйствующим субъектом или внести в него изменения; возместить причиненные убытки; осуществить контррекламу и др. Таким образом, антимонопольные органы применяют способы защиты гражданских прав, предусмотренные ст. 12 ГК.

Аналогичными полномочиями наделил Закон о естественных монополиях органы регулирования естественных монополий.

Дела, связанные с нарушением Закона о конкуренции, рассматриваются в соответствии с Правилами рассмотрения дел о нарушениях антимонопольного законодательства, утв. Приказом ГКАП РФ от 25 июля 1996 г. (БНА РФ. 1996. N 4. С. 47). Порядок рассмотрения дел по признакам нарушения законодательства Российской Федерации о рекламе был утвержден Приказом ГКАП РФ от 13 ноября 1995 г. N 147 (БНА РФ. 1996. N 3. С. 9).

Положение о порядке рассмотрения ГКАП РФ и его территориальными управлениями дел о нарушении законов и иных актов Российской Федерации, регулирующих отношения в области защиты прав потребителей, действует в редакции, утв. Приказом ГКАП РФ от 4 апреля 1996 г. (РВ от 30 мая 1996 г.).

В соответствии со ст. 23 Закона о естественных монополиях порядок рассмотрения органами регулирования естественных монополий дел о нарушении этого Закона должен быть установлен Правительством РФ.

Все упомянутые законы предусматривают порядок обжалования в суд решений (предписаний), принятых антимонопольными органами и органами регулирования естественных монополий.

Антимонопольные органы и органы регулирования естественных монополий при защите гражданских прав в административном порядке имеют в своем распоряжении такие методы воздействия на нарушителей запретов, как принятие решения и дача на его основе хозяйствующим субъектам, органам исполнительной власти и местного самоуправления соответствующего предписания, применение штрафов и иных административных взысканий.

9. Полномочия антимонопольных органов и органов регулирования естественных монополий необходимо четко отграничивать от компетенции судов. Эти органы не вправе признавать недействительными неправомерные акты государственных органов и органов местного самоуправления, признавать недействительными полностью или частично гражданско-правовые договоры, взыскивать убытки и неустойку. Такие решения принимаются только судами.

В отличие от решений судов, имеющих обязательную силу для всех государственных органов и органов местного самоуправления, организаций и граждан и подлежащих исполнению на всей территории Российской Федерации (ст. 13 АПК), решения (предписания) антимонопольных органов обязательны лишь для тех лиц, которым они адресованы. Другое отличие состоит в том, что судебное решение подлежит принудительному исполнению; решение же антимонопольных органов и органов регулирования естественных монополий не может быть исполнено принудительно. Поэтому неисполнение предписания может повлечь наложение штрафа и (или) предъявление антимонопольным органом иска в суд.

Вместе с тем обращение в антимонопольные органы заинтересованных лиц имеет ряд преимуществ: а) не требуется уплата госпошлины; б) нет формальных требований к заявлениям; в) антимонопольный орган оказывает содействие в сборе доказательств и сам собирает документы, позволяющие установить доминирующее положение и злоупотребление гражданскими правами; г) его предписание может оказаться более эффективным и быстрым способом защиты нарушенных прав, чем обращение в суд. Этим объясняется ежегодное увеличение количества дел, возбуждаемых антимонопольными органами.

Необходимо подчеркнуть, что как общее правило сторонам гражданских правоотношений предоставлена возможность выбора между судебным и административным порядком защиты своих прав, а при обращении за защитой в административном порядке сохраняется право обжаловать принятое решение в суд.

10. Повышение роли судебной защиты гражданских прав, расширение компетенции суда в применении гражданского законодательства отражено во многих нормах ГК. Он отводит суду важную роль в осуществлении гражданских прав и в применении способов их защиты. Расширение случаев, когда заключение гражданско-правового договора становится обязательным для одной из сторон, придание судебному решению значения юридического факта усиливает влияние судебных актов на осуществление предпринимательской деятельности (см. ст. ст. 8, 421, 426, 445, 446 и др. и коммент. к ним).

Ряд норм ГК содержит оценочные критерии. Так, в силу ст. 151 ГК размер компенсации морального вреда определяется судом с учетом принципа добросовестности и разумности. Уважительность причин пропуска срока исковой давности гражданином оценивается судом (см. ст. 205 ГК и коммент. к ней).

Такие понятия, как добросовестное и разумное поведение, нормальное (необходимое) время, разумный срок и др., в ГК не конкретизированы, их содержание выявляется в судебной практике и пополняется судебным толкованием. Все это означает повышение роли суда в защите гражданских прав, значения судебной и судебно-арбитражной практики в применении ГК и других актов гражданского законодательства.

Подборка наиболее важных документов по запросу Злоупотребление правом не подлежит защите (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).

Судебная практика: Злоупотребление правом не подлежит защите

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Подборка судебных решений за 2021 год: Статья 15 "Право на жилище" Федерального закона "О статусе военнослужащих" "Признавая законным оспоренное Горбанем решение жилищного органа, суды на основе произведенного анализа положений вышеназванной ст. 15 закона и ст. ст. 31 и 99 ЖК РФ, с учетом того обстоятельства, что по месту прохождения военной службы его дети имеют постоянную регистрацию в разных жилых помещениях, свидетельствующей о наличии права пользования этими жилыми помещениями, правильно пришли к выводу о том, что административный истец, имевший в момент вселения в качестве члена семьи собственника жилого помещения, принадлежащего его матери право пользования жилым помещением, добровольно отказался от него и снялся с регистрационного учета, а затем заключил договор найма жилого помещения с ограниченным правом пользования жилым помещением и, обратившись в жилищный орган в целях обеспечения служебным жильем, злоупотребил своими правами, которые в силу ст. 10 ГК РФ защите не подлежат."

Статьи, комментарии, ответы на вопросы: Злоупотребление правом не подлежит защите

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Статья: Материалы к исследованию правовой природы лизинга: Швейцария
("Вестник гражданского права", 2021, N 5) "Явное злоупотребление правом не подлежит правовой защите".

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Статья: Способы улучшения закупочных процессов на примере положений о закупке крупнейших заказчиков
(Байрашев В.)
("Прогосзаказ.рф", 2020, N 10) Таким образом, судами указано, что действия заказчика не могут быть оценены иначе, как противоречащие нормам Закона N 223-ФЗ и представляющие собой исключительно злоупотребление правом, не подлежащее судебной защите (ч. 2 ст. 10 ГК РФ), т.к. проведение рассматриваемого предварительно отбора ограничивает количество участников процедур 2019 года .

Игры, пари и участие в них в свете норм и положений ст. 1062 ГК РФ

В России нет запрета на участие в азартных играх, заключение пари и совершение других операций, связанных с риском и не поддающимся прогнозированию. Однако существует ст. 171.2 УК РФ, которая предписывает наказание за незаконную организацию и проведение азартных игр, а так же ФЗ № 244-ФЗ «О регулировании государством деятельности в области организации игр азартного характера».

Они создают общие правила, согласным которым, при соблюдении ряда условий, организация и проведение игр оказывается вполне возможным. Гражданское законодательство вносит в этой области существенное правило, устанавливаемое ст. 1062 ГК РФ. Оно гласит, что требования граждан и юридических лиц, связанные с организацией игр и пари или с участием в них, не подлежат судебной защите.

Случаи, когда судебная защита возможна

Однако исключение делается для тех случаев, когда участие в мероприятии произошло под влиянием обмана, насилия, угрозы или злонамеренного соглашения их представителя с организатором игр или пари. В этом же список исключений попадают случаи, относящиеся к п. 5 ст. 1063 ГК РФ. В нём же содержится ссылка на п. 4 той же статьи. Речь идёт о случаях, когда те или иные лица выиграли в игру или лотерею, но имеют претензии, связанные с выдачей им выигрышей.

Логика этих поправок вполне понятна. Организовывать игры и другие алеаторные сделки в России всё же можно. Для этого законодательством выделены несколько игровых зон. Организаторы игр берут на себя определённую ответственность. В случае, если события развернулись так, что участник не имеет оснований на что-то претендовать, игра принесла только убытки, то он не имеет права на судебную защиту, поскольку изначально шёл на повышенный риск.

Другое дело, если по правилам игры или условиям заключения пари — он выиграл. В таком случае, если факт выигрыша удастся доказать, то организатор или тот, кто должен выплатить деньги или передать какие-то другие ценности, что вытекает из условий игры или пари, обязан это сделать.

Отсутствие судебной защиты победителей делало бы всех участников игр полностью бесправными и провоцировало бы неисполнение организаторами и операторами игр договорных обязанностей.

26 января 2007 вступил в силу ФЗ № 5-ФЗ «О внесении изменений в статью 1062 части второй ГК РФ». Они связаны с появлению в ней п. 2, который разделил сделки, имеющие признаки пари, на те, что подлежат и не подлежат судебной защите. Она дана как биржевым, так и внебиржевым сделкам, являющимся расчетными производными финансовыми инструментами.

До этого суды опирались на Постановлении от 08.06.1999 № 5347/98 Президиума ВАС РФ, которое признавало оправданной квалификацию сделок второго вида в качестве разновидности игровых, поэтому их участники не могли рассчитывать на защиту своих прав в судах. Впервые подход к решению проблемы изменился только в декабре 2002 года, когда в одном из своих определений Конституционный суд РФ указал на то, что классификации сделки в качестве пари или обычной предпринимательской должна проводиться судом в ходе анализа индивидуальных особенностей ситуации. Правда, в том же документе было указано на отсутствие в российском законодательстве критериев такого деления и отметил необходимость совершенствования законодательной базы.

Её итогом стало внесение изменений в ГК РФ, которые гарантировали судебную защиту в том случае, если сделка совершена при участии хотя бы одного юридического лица, имеющего специальную лицензию ЦБ РФ на операции с ценными бумагами или на осуществление банковской деятельности. Граждане могут надеяться на судебную защиту только в том случае, если они стали участниками сделки на бирже и при соблюдении условия о том, что вторая сторона обладает лицензиями и является юридическим лицом, а так же в других случаях, оговоренных законом.

Неожиданное использование п. 2 ст. 1062 ГК РФ

Подавляющая часть судебных решений, связанных со ст. 1062 ГК РФ, не имеет никакого отношения к играм и пари. Статья упоминается в них только в контексте возможности осуществления обеспечительного платежа, а дела могут касаться любых аспектов экономических отношений между лицами. К примеру, абзац начинается словами о том, что внесение какой-то суммы, на основании положений ст. 381.1 ГК РФ, представляет собой обеспечительный платёж, а правила о нём содержатся в параграфе 8 гл. 23 ГК РФ. Затем расписывается, что именно призван обеспечить платёж, а в конце абзаца идут слова «и обязательства, возникшие по основаниям, предусмотренным п. 2 ст. 1062 ГК РФ».

Конкретное содержание может меняться, но сущность сохраняется. С момента появления п. 2 ст. 1062 ГК РФ все не поддающиеся прогнозированию ситуации стали относить к тем, возможные неблагоприятные последствия которых должен компенсировать обеспечительный платеж.

Не исключено, что такая трактовка не рассматривалась законодателями в качестве основной. Всё же содержание п. 2 направлено в первую очередь на биржевые сделки, но такая традиция уже сформировалась и соответствуют сути понимания обеспечительных платежей.


Одна из экспертов «АГ» отметила, что в определении ВС содержатся важные для формирования судебной практики выводы о недопустимости включения в реестр недобросовестного аффилированного кредитора и о невозможности субординации требований кредиторов в реестре требований кредиторов гражданина. Другая назвала важным закрепление на уровне Верховного Суда постулата о неприменении положений Обзора о субординации требований кредиторов в делах о банкротстве граждан.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда вынесла Определение № 305-ЭС20-14492 (2) по делу № А40-192270/2018 касательно включения в реестр кредиторов должника-физлица требований по договорам поручительства по кредитам группы компаний, ранее принадлежащих гражданину-банкроту.

Нижестоящие суды по-разному оценили правопритязания кредитора

Сергей Махов и Сергей Чак были бенефициарами группы компаний, в которую входили ОАО «Гидрометаллургический завод», ЗАО «Южная энергетическая компания» и «Южная горно-химическая компания», а также ООО «Сельхозхимпром» и «Интермикс Мет». С 2011 г. эта группа компаний кредитовалась у ПАО «Сбербанк России», которому Сергей Махов, будучи владельцем бизнеса, предоставлял поручительства по кредитам.

В сентябре 2018 г. банк уступил права требования по кредитам и обеспечительным сделкам своей дочерней компании (ООО «СБК Плюс»), а та уступила их ООО «Алмаз Капитал» за 1,4 млрд руб. Поскольку заемщики не исполнили принятые на себя обязательства, а Сергей Махов был объявлен банкротом, общество «Алмаз Капитал» обратилось с заявлением в Арбитражный суд г. Москвы о включении требования на сумму в 2,5 млрд руб. в реестр требований кредиторов Сергея Махова.

В ходе судебного разбирательства было установлено, что общество «Алмаз Капитал» (которое приобрело права требования у Сбербанка и его дочерней структуры) находится под контролем Альберта Авдоляна, который – помимо прав требований по кредиту – приобрел у Махова и Чака принадлежавшую им корпоративную группу (в частности, акции «Гидрометаллургического завода» и «Южной энергетической компании»). Несмотря на то что формальным покупателем акций завода является ООО «Энигма», а акций компании – Андрей Коробов, суд установил, что именно Альберт Авдолян является фактическим бенефициаром этих сделок. Для этого суд принял во внимание признаки юридической аффилированности: публикации в СМИ, сведения с сайта консалтинговой структуры, сопровождавшей сделку, а также выводы, содержащиеся в определении Арбитражного суда Карачаево-Черкесской Республики от 26 декабря 2018 г. по делу № А25-2825/2017.

Таким образом, первая инстанция сочла, что основные заемщики по кредиту («Гидрометаллургический завод» и «Южная энергетическая компания»), с одной стороны, а также новый кредитор в обязательствах (общество «АлмазКапитал»), с другой стороны, подконтрольны одному физлицу. Суд также заключил, что общество «Алмаз Капитал» выборочно предъявляет требования к должникам, входящим в одну группу, расценив такое поведение для независимого добросовестного кредитора как нетипичное.

Поводом для таких выводов послужило то, что «Алмаз Капитал» не реализует перешедшие к нему права кредитора в отношении «Южной энергетической компании», хотя она является одним из основных заемщиков с размером долга более 2,5 млрд руб., который обеспечен заложенным имуществом компании. Помимо этого АС г. Москвы установил, что после приобретения акций «Гидрометаллургического завода» новый собственник реализовал модель организации производственной деятельности предприятия путем смещения рисковой части («центра убытков») на должника с отделением от него «центра прибыли», сосредоточенного на ООО «Кашемир Капитал», которое также является аффилированным по отношению к Авдоляну. Данная схема, указал суд, реализована на основании договора переработки давальческого сырья: «Гидрометаллургический завод» в рамках исполнения договора с обществом «Кашемир Капитал» производит минеральные удобрения, но производственная деятельность не приносит должнику прибыли, денежные средства аккумулируются у общества «Кашемир Капитал», которое погашает требования отдельных кредиторов по текущим платежам, при этом общий размер текущей задолженности постоянно увеличивается.

Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц содержит 14 правовых позиций

Квалифицируя заявленные к включению в реестр требования «Алмаз Капитала» к Сергею Махову из договоров поручительства, АС г. Москвы установил, что эти права требования приобретались новым кредитором у Сбербанка в период, когда в отношении компаний, входящих в корпоративную группу Махова и Чака, уже были возбуждены дела о банкротстве. Поскольку требование было приобретено у независимого кредитора в ситуации имущественного кризиса должника (поручителя) и заемщиков, а кредитор-цессионарий и должник в момент приобретения прав являлись аффилированными лицами и контролировались из единого центра, суд пришел к выводу о том, что требования общества подлежат удовлетворению после погашения требований, указанных в п. 4 ст. 142 Закона о банкротстве, исходя из разъяснений Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц. При этом первая инстанция отклонила ссылки на то, что в делах о банкротстве заемщиков требования общества «Алмаз Капитал» включены в реестр требований кредиторов, поскольку субъектный состав иных (независимых) кредиторов в рамках текущего дела отличается, что не позволяет применить положения ст. 69 АПК РФ.

В свою очередь апелляция изменила определение нижестоящего суда и включила требования общества «Алмаз Капитал» в третью очередь реестра без понижения очередности их удовлетворения, а окружной суд поддержал такое постановление. Таким образом, обе судебные инстанции сочли, что на момент заключения договоров цессии от 30 ноября 2018 г. наличие имущественного кризиса у группы заемщиков являлось публично известным (о чем свидетельствуют возбужденные дела о банкротстве), в связи с чем сделки по уступке прав требования не могут быть признаны компенсационным финансированием. Суды также отметили, что в делах о банкротстве заемщиков требования общества «Алмаз Капитал» были включены в реестр требований кредиторов.

Впоследствии конкурсный кредитор Сергея Махова обратился в Верховный Суд с кассационной жалобой с просьбой отменить судебные акты по данному делу.

ВС выявил недобросовестность кредитора и должника

Нюансы ответственности контролирующих должника лиц при поручительстве за одного из членов группы компаний

ВС не согласился с тем, что одно лицо, входящее в группу, не должно предоставлять антикризисную поддержку другому члену группы, находящемуся в сложном состоянии, под страхом привлечения руководителя поручителя к субсидиарной ответственности

После изучения материалов дела Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ констатировала, что в настоящее время на рынке кредитования сложилась устойчивая банковская практика, в соответствии с которой организации, входящие в одну группу, привлекаются банками в качестве поручителей по обязательствам друг друга. В случаях предоставления такого обеспечения поручитель действует в общегрупповом интересе, способствуя повышению благосостояния группы в целом, в силу чего сама по себе невыгодность для отдельного поручителя обеспечительной сделки не указывает ни на ее недействительность, ни на неразумность или недобросовестность менеджмента.

«Вывод об обратном может быть сделан, если, например, деятельность заемщика и поручителя не связаны между собою; отсутствуют свидетельства о взаимном финансировании в период, предшествующий выдаче поручительства; выдача поручительства не обусловлена каким-либо экономическим интересом и т.д. При этом в случаях, когда поручительства выданы материнскими компаниями либо бенефициарами бизнеса, предполагается, что выгода была получена ими в результате кредитования должника по основному обязательству», – отмечено в определении Суда.

Как пояснил ВС, несмотря на свою акцессорную природу, поручительство является отдельным самостоятельным обязательством, в связи с чем в ситуации кредитования группы кредитор в силу положений ст. 323 и 363 ГК РФ очевидно имеет право реализовать свое требование не только ко всем, но и к одному из солидарных должников, в том числе поручителей (п. 13 Постановления Пленума ВС РФ от 24 декабря 2020 г. № 45 «О некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве»). В то же время такое право, как и любое иное субъективное право, может быть осуществлено только при соблюдении обязанности кредитора действовать добросовестно. В противном случае гражданское законодательство предусматривает возможность отказа в защите права кредитора. «Соответственно, у бенефициара группы как у нового собственника бизнеса возникли обязанности действовать добросовестно и разумно по отношению к принадлежащим ему организациям и их независимым кредиторам (п. 3 ст. 53.1 ГК РФ), в связи чем он не мог уже реализовывать требования, выкупленные у Сбербанка, как обычный сторонний кредитор, но должен был учитывать и свой новый статус контролирующего лица», – отмечено в определении Суда.

Принято Постановление Пленума Верховного Суда о некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве

По смыслу ст. 323, 325 и 363 ГК РФ, подчеркнул ВС, частичное исполнение одним из солидарных должников своей обязанности соразмерно уменьшает требование кредитора к другим солидарным должникам. Если бы кредитор реализовывал свои права ко всем солидарным должникам, его требование в настоящем деле о банкротстве уменьшалось бы на сумму исполненного такими солидарными должниками. При этом кредитор вправе реализовать свои права только в отношении одного из солидарных должников. Вместе с тем, учитывая наличие у бенефициара не только статуса кредитора, но и приобретателя акций обществ, входящих в группу, на нем лежит обязанность действовать добросовестно по отношению как к этим обществам, так и их кредиторам.

«В то же время, поскольку в результате его действий фактически утрачивается возможность получить исполнение за счет “Гидрометаллургического завода” и “Южной энергетической компании” (с экономической точки зрения наиболее платежеспособных должников), следует считать, что эта обязанность бенефициаром не исполнена и включение в реестр в полном объеме требований общества “Алмаз Капитал” нарушает права и законные интересы кредиторов иных лиц, входивших в группу компаний, в связи с чем в силу положений п. 2 ст. 10 ГК РФ в осуществлении соответствующего права кредитору должно быть отказано. Таким образом, выводы судов апелляционной инстанции и округа, включивших требование кредитора в реестр, сделаны при неправильном применении положений действующего законодательства», – счел ВС.

Он также назвал ошибочными выводы первой инстанции о том, что подобная недобросовестность кредитора является основанием для понижения очередности удовлетворения его требования. «Основанием для применения разъяснений обзора и субординации требований кредиторов является нарушение обязанности контролирующими организацию лицами по публичному информированию третьих лиц об имущественном кризисе должника посредством подачи заявления о банкротстве (п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве). Это позволяет отсрочить погашение долга, вводя третьих лиц в заблуждение относительно платежеспособности должника и создавая у них иллюзию его финансового благополучия, что исключает необходимость подачи заявлений о банкротстве. В такой ситуации контролирующее либо аффилированное лицо принимает на себя риск того, что должнику посредством использования компенсационного финансирования в конечном счете удастся преодолеть финансовые трудности и вернуться к нормальной деятельности (п. 3.1 обзора)», – пояснил ВС.

Следовательно, подобная обязанность может быть нарушена только в отношении организации ее контролирующими лицами, на которых эта обязанность и возложена. В связи с этим положения обзора о понижении очередности удовлетворения требований не применяются в деле о банкротстве физических лиц. Кроме того, Судебная коллегия отметила, что нюансы продажи Маховым и Чаком акций подконтрольных компаний иллюстрируют тот факт, что при определении цены учитывалась долговая нагрузка продаваемых компаний, а новый собственник фактически покупал «бизнес с долгами». В связи с этим прежние собственники бизнеса выбывали из деятельности группы и как бенефициары бизнеса, и как содолжники (поручители).

«Невозможно предположить, что они, действуя разумно, согласились бы продать мажоритарные пакеты акций в обществах за 17,6 тыс. руб. и при этом остались бы должны покупателю акций 2,5 млрд руб. Таким образом, Судебная коллегия приходит к выводу о том, что предъявление обществом “Алмаз Капитал” своих требований в рамках настоящего обособленного спора и отсутствие возражений по этому поводу со стороны должника явно указывают на наличие между Альбертом Авдоляном и Сергеем Маховым неформальных недобросовестных договоренностей, согласно которым первый способствует освобождению последнего от кредиторской задолженности перед иными, независимыми кредиторами посредством установления в реестре крупного (мажоритарного) требования и блокирования иным кредиторам возможности реализовать их права в деле о банкротстве, а также существенного снижения процента удовлетворения требований иных кредиторов от суммы вырученных в результате продажи имущества должника средств. Такое поведение сторон не подлежит судебной защите», – заключил ВС, который отменил судебные акты нижестоящих инстанций и отказал в удовлетворении заявленных требований.

Эксперты «АГ» оценили выводы Суда

Юрист Tenzor Consulting Group Венера Плиева полагает, что в определении ВС РФ содержатся важные для последующего формирования судебной практики выводы о недопустимости включения в реестр недобросовестного аффилированного кредитора и о невозможности субординации требований кредиторов в реестре требований кредиторов гражданина. «Судебной коллегией указано, что обязанность контролирующего лица по публичному информированию третьих лиц об имущественном кризисе должника посредством подачи заявления о банкротстве может быть нарушена только в отношении организации, но не в отношении физического лица. Тем самым, предусмотренная соответствующим обзором от 29 января 2020 г. конструкция «понижения в очередности» не может быть применима в делах о банкротстве гражданина», – отметила она.

По мнению эксперта, такой вывод Судебной коллегии представляется логичным, вместе с тем он может породить негативную судебную практику по делам о банкротстве физических лиц. «Нередки случаи кредитования заинтересованными лицами должников-граждан, требования которых при отсутствии признаков злоупотребления не смогут быть понижены в очередности. Полагаю, что отсутствие возможности применения механизма понижения очередности требований кредиторов при банкротстве граждан нарушает фундаментальный конституционно значимый принцип равенства», – подчеркнула Венера Плиева.

Она добавила, что ранее ВС РФ неоднократно указывалось на необходимость проверки действий участвующих в деле лиц на предмет добросовестности. «В данном случае кредитор выборочно предъявил требования к должникам, входящим в одну группу. Особое подозрение вызвало непредъявление требования к основному и самому крупному заемщику, что свидетельствует о нестандартном и неразумном поведении заинтересованного лица. Указанное поведение вполне обоснованно породило у Судебной коллегии сомнения в добросовестности действий заявителя, поскольку явно указывает на наличие между сторонами определенных договоренностей», – сочла эксперт.

Юрист практики банкротства юридической фирмы «Инфралекс» Дарья Соломатина назвала противоречивыми и в то же время прогрессивными выводы Верховного Суда. «В рассматриваемом деле суды, проанализировав цепочку сделок с никак не связанными, на первый взгляд, контрагентами, установили аффилированность конечных бенефициаров бизнеса. Впоследствии оценив действия поручителя на предмет их осуществления в рамках общегруппового интереса и сопоставив фактические суммы по заключенным договорам, ВС пришел к выводу о наличии “неформальных недобросовестных договоренностей” контролирующего кредитора лица и должника как поручителя. Это послужило основанием для признания действий кредитора недобросовестными, что, по сути, и явилось препятствием для включения его задолженности в реестр требований кредиторов банкрота», – отметила она.

По мнению эксперта, рассматриваемый случай интересен тем, насколько диаметрально противоположными оказались позиции судий различных инстанций по вопросу возможности применения правил понижения очередности удовлетворения требований кредиторов в рамках процедуры несостоятельности физического лица. «В данном случае и для дальнейшего развития правоприменительной практики немаловажным представляется закрепление на уровне Верховного Суда постулата о неприменении положений Обзора о субординации требований кредиторов в делах о банкротстве граждан», – резюмировала Дарья Соломатина.

Смола Анна

6 июля 2018 г. Конституционный Суд РФ вынес Постановление № 29-П по делу о проверке конституционности п. 1 ч. 3 ст. 311 АПК РФ (далее – постановление), согласно которому новым обстоятельством для целей пересмотра вступивших в законную силу судебных актов по правилам гл. 37 Кодекса является в том числе отмена судебного акта арбитражного суда или суда общей юрисдикции либо постановления другого органа, послуживших основанием для принятия судебного акта по данному делу.

Конституционный Суд разъяснил, что пересмотр арбитражного дела по новым обстоятельствам в связи с признанием НПА недействующим не зависит от момента принятия соответствующего решения

В постановлении есть несколько тезисов, которые представляется оптимальным рассмотреть последовательно.

1. Признание судом нормативного акта не подлежащим применению в конкретном деле как противоречащего акту большей юридической силы, оценка арбитражными судами нормативного правового акта на предмет его соответствия нормативному правовому акту большей юридической силы являются способами защиты нарушенного права – в Постановлении от 6 декабря 2017 г. № 37-П Конституционный Суд уже обосновал этот тезис, указав, что в случае установления противоречия суд должен вынести решение в соответствии с нормативным правовым актом, имеющим большую юридическую силу. В комментируемом постановлении КС РФ сослался на упомянутое Постановление № 37-П.

Этот вывод сделан на основе вытекающей из ч. 2 ст. 120 Конституции РФ обязанности суда, разрешая любое дело, оценить подлежащие применению нормативные правовые акты в их иерархии.

Данный вроде бы очевидный тезис и аргументирующее его постановление появились потому, что в конкретном деле арбитражный суд применил нормативный правовой акт, ссылаясь на то, что недействующим он не признан, причем компетенцией по рассмотрению дел об оспаривании нормативных правовых актов обладают суды общей юрисдикции (единственное исключение – Суд по интеллектуальным правам).

Ранее общим правилом являлось то, что нормативный правовой акт не должен обязательно быть оспорен в отдельном судебном процессе, так как у суда есть возможность оценить его в том же деле, в котором заявлен иной способ защиты права. Это правило существовало независимо от того, что для арбитражных судов длительное время нормоконтроль был доступен лишь в узком перечне случаев, то есть арбитражные суды могли признавать нормативные акты недействующими, только если рассмотрение таких дел в соответствии с федеральным законом было отнесено к компетенции арбитражного суда. Впоследствии предпринимались попытки расширить компетенцию арбитражных судов в этой сфере, но с упразднением ВАС РФ такие полномочия остались только у Суда по интеллектуальным правам.

На этот аспект обращалось внимание, к примеру, в п. 4 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел о возмещении вреда, причиненного государственными органами, органами местного самоуправления, а также их должностными лицами (Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 31 мая 2011 г. № 145).

Таким образом, граждане и организации должны руководствоваться тем, что отдельный процесс по оспариванию нормативного правового акта для того, чтобы не применить его в конкретном деле, не требуется; самостоятельное судебное дело по заявлению о признании нормативного акта недействующим – это дополнительная опция по защите их прав.

2. Комментируемое постановление посвящено вопросу о том, как быть, если суд все-таки применил тот нормативный правовой акт, который не соответствует нормативному правовому акту большей юридической силы, но в другом судебном процессе примененный судом нормативный правовой акт (меньшей юридической силы) был признан недействующим.

Соотношение результатов этих двух судебных процессов таково, что судебные акты по одному делу зависят от другого, так как приняты на основе нормативного правового акта, который признан недействующим, то есть не подлежащим применению, по итогам рассмотрения другого судебного дела. Последствия признания нормативного правового акта судом недействующим КС РФ обозначил как «исключение из системы правового регулирования», указав, что таким решением суда удовлетворяется не только индивидуальный интерес заявителя, но и «общественный интерес в поддержании законности и правопорядка в целом».

Каковы же должны быть последствия исключения нормативного правового акта из системы правового регулирования для судебных актов, принятых на его основе? Обычно правовым механизмом пересмотра вступивших в законную силу судебных актов при исчерпании обращений в вышестоящие судебные инстанции (или истечении сроков на такое обращение) служит пересмотр по новым или вновь открывшимся обстоятельствам. Отметим попутно, что для такого пересмотра в любом случае нужен второй судебный процесс по признанию нормативного акта недействующим – то есть из дополнительного способа защиты права он в случае игнорирования судами иерархии нормативных правовых актов превращается в необходимый.

На данном этапе возникает новая проблема, а именно: с какого момента нормативный правовой акт был признан недействующим.

Рассмотрим второй тезис, обозначенный КС РФ в комментируемом постановлении, – со ссылкой на ранее высказанные правовые позиции подчеркнута недопустимость произвольного вторжения в сферу действия принципа стабильности вступивших в законную силу судебных актов.

Конституционный Суд утверждает, что разъяснение ВАС РФ, которое послужило в конкретном деле препятствием для пересмотра судебных актов арбитражных судов по новым обстоятельствам, – оно гласит, что такой пересмотр возможен только в случае, если нормативный правовой акт признан недействующим с момента его принятия, 1 – соответствует правовым позициям КС РФ и ЕСПЧ, ориентирующим на уважение принципа правовой определенности.

При этом в постановлении указаны мотивы такого толкования: суды осторожны в признании нормативных правовых актов недействующими с момента принятия, так как это автоматически предоставляет возможность пересмотра основанных на них решений арбитражных судов, при этом круг лиц, которые могут обратиться с заявлением о таком пересмотре, не ограничен.

Полагаем, из изложенного в комментируемом постановлении тезиса следует, что КС РФ поддерживает суды в таком подходе.

3. Налицо коллизия, когда, с одной стороны, суды должны при разрешении споров применять нормативные правовые акты в их иерархии, и не нужен отдельный судебный процесс по признанию того или иного акта недействующим, с другой – даже признание нормативного правового акта в другом судебном деле недействующим не с момента принятия не повлечет пересмотра судебных актов, которые приняты на его основе.

С учетом сказанного следующие два тезиса, которыми КС РФ обозначает конфликт правовых норм и способ его разрешения, целесообразно рассмотреть вместе.

Во-первых, проблемный аспект КС РФ усматривает в неэффективности средств правовой защиты для конкретного лица, которое использовало эти средства в комплексе, то есть лица, которое «одновременно выступает и участником гражданского дела, и административным истцом», а именно: инициировало два судебных разбирательства плюс пересмотр по новым обстоятельствам, но безуспешно для совокупного результата (для защиты своих прав).

Отметим, что для «дополнительного» средства правовой защиты в виде административного иска, который в итоге был удовлетворен, КС РФ использует оборот «подтвердило посредством правосудия правоту своей позиции» (о противоречии одного нормативного правового акта другому).

Негативный для этого лица исход использования указанных средств защиты расценивается не просто как несправедливый, к примеру, но как «подрыв доверия к судебной системе и правосудию в целом».

Во-вторых, вывод, к которому пришел КС РФ, чтобы не допустить такого подрыва, – позволить пересмотр гражданского дела лица, права которого были нарушены, и только этого лица, независимо от того, с какого момента нормативный правовой акт в административном деле по заявлению этого же лица признан судом недействующим. Совпадение лица в двух судебных процессах, таким образом, критично. Мотивировка вывода опирается на аналогию с самим КС РФ, который исходит из необходимости пересмотра конкретного дела, по крайней мере, лица, обратившегося в КС РФ, и конституционные ценности, в числе которых принципы правовой определенности, стабильности гражданского оборота, справедливого судебного разбирательства, точнее, баланс между ними. Впрочем, вскользь упомянуто, что применительно к конституционному правосудию не исключается «при соблюдении некоторых условий пересмотр и других ранее вынесенных судебных решений».

Подробный анализ возможностей и условий пересмотра вступивших в законную силу судебных актов в связи с признанием судом в другом деле нормативного правового акта, послужившего основой для их принятия, недействующим существенно превосходит по объему рамки настоящей публикации, сам же КС РФ адресует этот вопрос федеральному законодателю.

Тем не менее позиция, озвученная в комментируемом постановлении, позволяет сделать следующие выводы.

Во-первых, если ранее возможность пересмотра судебного акта по новым обстоятельствам вследствие признания нормативного правового акта недействующим зависела от суда, рассматривающего соответствующее требование в административном деле (а именно: сочтет ли суд возможным признать этот акт недействующим с момента принятия), то теперь формулировка резолютивной части решения суда в части указания на дату («со дня вступления решения суда в законную силу или с иной определенной судом даты») не имеет значения для лица, обратившегося в суд с таким требованием. Тем самым инициатор судебного процесса об оспаривании нормативного правового акта исключается из сферы применения разъяснения ВАС РФ об условии пересмотра по новым обстоятельствам. Возможно, это было сделано потому, что суды признают нормативные правовые акты недействующими со дня принятия крайне неохотно, нередко только этот вывод суда выступает самостоятельным и единственным предметом обжалования (см., напр., апелляционные определения ВС РФ от 31 мая 2017 г. № 56-АПГ17-8, от 20 марта 2017 г. № 9-АПГ17-1).

Таким образом, признание нормативного правового акта недействующим по заявлению конкретного лица открывает неограниченные возможности по пересмотру судебных решений, принятых на основе этого акта, хотя и только по делам с участием того же лица. Во избежание усиления вследствие этого правовой неопределенности КС РФ указал законодателю на возможность определить сроки обращения с таким заявлением, влияющие на возможность последующего пересмотра уже вступивших в законную силу судебных актов. Однако, как следует из текста постановления, содержащееся в нем конституционно-судебное толкование следует применять уже сейчас в целях обеспечения надлежащего уровня гарантий на судебную защиту.

Учитывая потенциально значительный разрыв во времени между принятием судебных актов на основе нормативного правового акта и признанием этого акта недействующим, пересмотр ранее принятых судебных актов может оказаться для другой стороны полной неожиданностью, тем более что в судебном процессе об оспаривании нормативного правового акта она может не участвовать (и даже не знать о нем). В судебном деле, которое стало поводом для обращения в КС РФ, другой стороной выступали государственные органы, которые не могут считаться в такой ситуации ущемленными. Поэтому сформулированное в постановлении решение проблемы, скорее всего, сможет послужить защите частных интересов и применяться для различных категорий дел (в том числе о возмещении вреда, причиненного государственными органами, к примеру). Однако и споры между частными субъектами разрешаются на основании нормативных правовых актов, поэтому для них тоже возникают риски непредвиденного пересмотра.

Во-вторых, комментируемое постановление заставляет вновь задуматься о том, каким должен быть надлежащий баланс между правовой определенностью и исправлением судебных ошибок. Если акт незаконный, то есть не соответствует иному нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу, – именно это является условием удовлетворения судом требования о признании его недействующим – то как быть с периодом времени, который прошел с момента принятия государственным органом этого акта и до констатации судом его незаконности? В этот период все субъекты, отношения которых подпадали под действие такого акта, руководствовались незаконным нормативным правовым актом, и это изменению не подлежит? Должны быть веские, на наш взгляд, основания, чтобы не признавать акт недействующим со дня его принятия, и суд должен при рассмотрении дела тщательно исследовать этот вопрос.

В старом разъяснении по делам об оспаривании нормативных правовых актов, принятом еще во время действия соответствующих положений ГПК РФ, то есть до принятия КАС РФ (Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2007 г. № 48 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов полностью или в части»), есть указание в том числе на то, что если нормативный правовой акт до вынесения решения суда применялся и на основании этого акта были реализованы права граждан и организаций, суд может признать его не действующим полностью или в части со дня вступления решения в законную силу (выдержка из этого разъяснения приведена и в комментируемом постановлении КС РФ).

1 Абзац 3 п. 7 Постановления Пленума ВАС РФ от 30 июня 2011 г. № 52 «О применении положений Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при пересмотре судебных актов по новым или вновь открывшимся обстоятельствам», положение полностью дублирует более раннее разъяснение, содержащееся в Постановлении Пленума ВАС РФ от 12 марта 2007 г. № 17 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при пересмотре вступивших в законную силу судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам» (подготовка нового постановления Пленума ВАС РФ была обусловлена появлением в АПК РФ понятия «новые обстоятельства»).

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: