Что может адвокат передать в сизо своему подзащитному

Обновлено: 28.04.2024

Некоторые вопросы на нашем сайте натолкнули меня на написание этой публикации. Оказывается, не все знают даже основы этой деятельности, хотя я разделяю недоумение Владимира Александровича.

Итак, что надо и можно делать при посещении подозреваемого в СИЗО (ИК — далее буду писать про СИЗО, но в ИК все аналогично):

1. Можно воспользоваться новыми сервисами ФСИН по интернету для более быстрого прохода.

2. При проходе сдать на КПП свой мобильный интернет и удостоверение. Мобильные телефоны сейчас у всех и если скажете, что нет мобильного телефона, это вызовет недоумение у дежурного и, как следствие, повышенную подозрительность. Если что-то надо сфотографировать из документов подзащитного, то надо сразу предупредить дежурного в КПП- в СИЗО есть отдельный кабинет для работы с оргтехникой и вашего подзащитного туда не пустят. Для этого лучше иметь фотоаппарат малогабаритный, а не мобильный телефон.

3. Во все СИЗО не пускают с любым электронными приборами, В том числе и гарнитурами, кабелями, картами памяти, наушниками, симкартами и зарядками. Мобильные сдаются при входе на КПП. В некоторых СИЗО это проверятся металлоискателями при пересечении КПП, в других — непосредственно перед встречей перед помещением для встреч. Иногда даже требуют сдать электронную сигарету. На моей связке ключей висит флешка, так ее никогда не находят. Обычно в каждом СИЗО есть отдельное помещение для работы с аппаратурой рядом со следственными кабинетами, но туда арестантов не пускают. Но можно взять у них документы и скопировать (чаще сфотографировать, конечно) и вернуть. При этом в любой камере мобильный телефон легко можно найти. Наличие мобильных телефонов в камерах, конечно, запрещено, но сами работники ФСИН объясняют их наличие «оперативными» целями. Ну и небольшой слой икры на их тонкий слой хлеба это обеспечивает. Попытка пронести что-то из упомянутого мной вызовет неприятности. Если «примелькаетесь» в СИЗО, то пыл осматривающего стихает. Еще он гаснет, если в ордере написано «по назначению», кстати.

4. При посещении СИЗО можно взять у родственников деньги и купить что-то в магазине при СИЗО. Что там продают, обычно можно и проносить. Берите все в магазинной упаковке. Что можно и нужно (если есть деньги) нести — чай (в разумных количествах), сигареты («приму» им выдают, но сигареты это местная «валюта» - большинство сидящих нищие и такие «ништяки» в качестве «грева» значительно облегчают положение), чеснок- лук, сало, растворимые супы и каши, сухари, сушки, пряники, конфеты, сухофрукты, конфеты (без оберток — но у меня не проверяли пока), короче, все, что может храниться без холодильника и долго — мыло, шампунь. Чек от магазина обычно снимает вопросы от проверяющих при проходе, да и показать родственникам его можно в качестве отчета по потраченным средствам), если что-то несете не из местного ларька, то могут пересыпать, вскрывать, резать и ломать сигареты. Напоминаю, все в магазинных упаковках — супы и каши в больших пакетах, без специй! Все с непросроченными сроками годности. Обычно я еще беру полпачки бумаги офисной и ручки самые дешевые- там пригодится. Конечно, переться туда с сумкой не надо — для передач там отдельная процедура, но что-то мелкое, помещающееся в карман пронести можно. Обычно я несу с собой папку, вопросов не вызывает. Что-то сунуть в карманы для сидельца, либо нести в руке пакет сушек, сласти, пачку сигарет, зажигалку (хоть и не всегда) — всегда можно. Нужно обязательно, если это оплачивают ;)

5. Что нельзя нести, кроме упомянутого мной в п.2 — алкоголь, иглы, бритвы с вынимающимися лезвиями (разовые им тоже выдают, но их можно), лекарства и шприцы (даже витамины), бинты, игральные карты. Лекарства им выдают, теоретически можно проносить лекарства по назначению врача СИЗО, но того, что у них нет, врач и не выпишет. Для женщин средства гигиены обычно разрешают, но это в женские, в мужских это вызовет вопросы. Ничего от родственников не берите — никакие вещи, лекарства и «сувениры». Мало ли что они туда засунут, пусть несут сами передачи. Лекарства им тоже там разносят по камерам — разносят на тележке, выдают горстями, там лекарства в огромных упаковках (таблетку разламывают пополам — эта половина от головы, а эта от жопы и смотри не перепутай).

6. В последнее время много мусульман, с салом вопрос решайте отдельно. С одной стороны — сало это харам (хотя все там жрут его с удовольствием). С другой — это местное лакомство и та же «валюта».

7. Если идете в камеры для «тубиков» (например, в СИЗО Горелово это отдельные этажи), то берите с собой влажные салфетки — протирать руки (обычно туберкулез, ВИЧ и гепатиты там идут «втроем»). Ручку, который пишет или подписывает такой сиделец, я ему отдаю, поэтому не давайте ему свой пафосный золотой паркер.

8. Руку там подавайте на рукопожатие не всем подряд. Тем, кто не следит за собой — не надо давать свои очки для чтения — чесотку там можно подхватить легко. Я обычно смотрю на поведение, внешний вид, опрятность и наколки на руках — некоторым подаю, большинству нет. Но там народ уже обученный. Как правило, ведут себя тихо и спокойно, сами руки не суют, особо развязных «осаживаю» (практически не бывает, даже не вспомню такие случаи).Да и совать руки там «не с руки» — столы и лавки там прикручены к полу, сидеть приходится далеко от стола и, соответственно, собеседника. Рядом есть кнопка вызова сотрудника, после окончания беседы (или при агрессивном поведении — но со мной не было никогда), можно ее нажать. Со мной ведут как со следователем — скромно. Приходится иногда наоборот располагать к общению. Дать осмотреться, освоиться, побеседовать о «погоде»: «Как себя чувствуете, в камере отношение нормальное, что родственникам передать?» Вот только не надо употреблять слова «не обижают?» — в их среде это имеет весьма специфическое значение.

9. что можно нести и что нельзя надо обязательно рассказать родственникам. Хотя на самой первой передачи им и так все объяснят в очереди, но на первую передачу несут много вещей лишних. Кроме того, им надо сказать, то не стоит передавать новую одежду, белье — все это могут отнять, украсть как работники, так и сокамерники (хотя «крысятничество» не по «понятиям», но все «понятия» — вещь весьма условная, чаще используется для «развода» своих же). Радиоприемник и книги, даже ноутбуки и телевизоры свои нести нельзя — надо «покупать» у администрации. Хотя, при нашем уровне коррупции, такое встречается.

10. Многие интересуются, а как разговаривать с содержащимися под стражей, заключенными и ранее отбывавшими наказание. Ответ один — как с обычным человеком. На «ты» не позволять переходить, близких отношений не завязывать. Существуют определенные тонкости в терминах. Многие слова на «воле» значат не то, что на «зоне». Не надо «спрашивать», надо «интересоваться», слово «обидели» означает не просто обиду. В камеру или в суд, даже если они ниже этажом, где вы сидите «поднимаются», а не спускаются. Многие «первоходы» слишком близко к сердцу принимают тюремные порядки и «понятия» и начинается — адвокату отвечают «По какому делу интересуешься?» и прочие чисто тюремные «приколы».Отдельно надо отметить разговор с неоднократно судимыми, даже по небольшим срокам, которые, как говорят «устойчиво встали на путь совершения преступлений» и имеют авторитет в этой среде. Они разговаривают очень корректно — иногда впечатление, что перед тобой сидит профессор филолог. Но со мной общаются крайне вежливо все. Видимо, выражение лица такое. Многие, даже коллеги, принимают за бывшего сотрудника.

11. Я обращаюсь по имени-отчеству и на «Вы», хотя сотрудники обращаются с ними по фамилии и на «ты». Этим сразу как-то отделяю свой разговор от допроса. В тонкости совершения преступления, не имеющими отношения к дело и которые не вошли в материалы, обычно не интересуюсь, нам интересно только то, что попало в дело или может попасть. "«Виноват» или нет — не обсуждаю. Но перед разговором «ритуальную фразу»: «Все, что вы скажете мне, я обязан сохранять в тайне, никто меня не имеет право допрашивать… ну и так далее.»

12 Попытки как-то «перевести» разговор на «понятия» необходимо игнорировать. Они то да, живут по понятиям, людским ходом. Но мы — люди «процессуальные». И это им надо подстраиваться под нас. Вот яркий пример такой «тюремной риторики»: "Категории существуют только у спортсменов, водителей, яиц". На первый комментарий Василия Владимировича я не обратил внимание, но вот этот как-то сразу показал. Я б не стал рассказывать, но сам Василий Владимирович этот факт не скрывает. Один из ранее судимых попытался мне «предъявить» претензию из за слов «эластичный» в его адрес: «Эластичность присуща женщинам. ». Но это их правила, мы им следовать не обязаны, но разговаривать надо осторожно - опять таки в целях помощи таким людям.

13. Будьте осторожны с ранее отбывавшими, имеющих татуировки на лице, следы недавно исправленных старых татуировок на руках- часто после выхода они «исправляют» следы насильно поставленных татуировок, которые демонстрируют их низкий тюремный статус. Такие люди иногда бывают эмоционально неуравновешенными.

14. Не слушайте рассказы о «тюремной романтике», сразу переводите разговор «ближе к делу» — ничего романтичного в этом нет. Один мой подзащитный очень гордился такой своей историей, но в очередную отсидку его «опустили», обвинив в «интриганстве». Некоторые при рассказе буквально упиваются подробностями своих преступлений, например, сексуальных/педофиличных, но краткий обзор их перспектив сразу приводит их в чувство.

15. Иногда наших подзащитных морально (синяки и травмы на открытых частях тела вызывают проблемы у всех в камере) «забивают» и вымогают грев от родственников. В таких случаях надо поговорить с опером — нормальный опер может навести порядок в камере. Было у меня дело — юноша-одуванчик вел детский кружок то ли пения, то ли театральный и однажды на выезде сходил со своими детьми в общий мужской душ. Там выяснилось, что у некоторых мальчиков пися больше, чем у него. Дети поржали и кто-то поделился с мамой про это. Мама и накатала заявление — показывал член детям. В камере на него наехали и вот он звонил маме (мобильник то везде есть), плачет, и она таскает вещи и продукты на всю камеру.

16 Иногда сокамерники узнают адрес родных подзащитного, направляют туда приятеля, тот «передает привет», говорит, что «друг» подзащитного, практически брат, рассказывает жалостливые истории, просит переночевать, продукты, мобильник и деньги- сыну/брату заслать по «своим каналам». Родные собирают «передачу», канал, конечно, слишком «свой», подзащитный об этом и не узнает, пока не выйдет. Может и обнести хату такой, кстати. Об этом тоже надо предупреждать родственников. Весь грев носить самим. Там тоже могут обокрасть и сотрудники и сокамерники, но хоть что-то останется.

17 Изредка жены просят передать мужьям в СИЗО семейные фото. Объясняю, что фото должно быть в виде портрета, а не фото с пляжа — фото в купальнике могут изъять как порнографию. Как то мне рассказали, что на фото жены с пляжа сокамерник онанировал, что привело к нарушению порядка в камере и наказанию подзащитного, но эти подробности я женам не рассказываю.

Ко мне часто обращаются с просьбой посетить арестованного человека в СИЗО.

Даже если я не веду его уголовное дело или у него государственный адвокат, ему нужно дать понять, что он не один, подробно обсудить его уголовное дело или просто передать ему весточку от родных и близких.

Адвокат беседует с подзащитным без свидетелей в отдельном кабинете, их никто не прослушивает. Единственное, что стоит в помещении, это видеокамера, которая не записывает звук. Она нужна для того, чтобы охранники могли наблюдать за порядком. Все, что происходит между адвокатом и заключенным СИЗО строго конфиденциально. Мы можем обсудить любые вопросы, которые тревожат подзащитного или его близких людей.

Кому-то нужна квалифицированная консультация по его уголовному делу, кому-то уладить дела на воле, пригласить нотариуса, переоформить имущество, передать сведения друзьям и близким. Все это они могут сделать только через адвоката, так как на свидании с родными они не могут свободно обсуждать эти темы. За ними наблюдают и прослушивают сотрудники СИЗО. Да и следователь даже родственникам не всегда дает разрешение на свидание, не говоря уже о друзьях. Особенно когда обвиняемый борется за свою свободу и не признает вину.

Что можно передать адвокату в СИЗО, а что нет

Прежде чем попасть к адвокату на встречу, арестованного обыщут и только потом проведут в комнату для свиданий. Это нужно для того, чтобы охранникам отследить, что передаст ему защитник после окончания их встречи. Существуют вещи, которые нельзя передавать адвокатам в СИЗО своим клиентам. Сюда входят личные вещи, продукты, сигареты, средства связи, флешки, наушники, одежда, деньги и многое другое. Список этот велик, проще остановиться на том, что можно защитником передавать подзащитному в изоляторе.

Адвокат может передавать копии документов, касаемые рассматриваемого дела. Вместе составить документы правового характера и забрать их с собой. Самое главное, что защитник может выслушать и записать просьбы своего клиента, дать прочитать письмо от родных. Получив просьбы и указания от доверителя, адвокат решит его проблему за стенами следственного изолятора.

Согласно пункту 77 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных Приказом Минюста России от 16 декабря 2016 г. N 295 (далее - Правила), лица, прибывшие на свидание с осужденными, после разъяснения им администрацией исправительного учреждения (ИУ) порядка проведения свидания сдают запрещенные к использованию в ИУ вещи, деньги и ценности на хранение до окончания свидания младшему инспектору по проведению свиданий под роспись в специальном журнале. После чего одежда и вещи граждан, прибывших на свидание, подлежат досмотру. В случае обнаружения запрещенных вещей администрация ИУ принимает меры в соответствии с требованиями законодательства РФ и названных Правил.

Верховный Суд РФ, в частности, указал следующее.

Пункт 77 Правил предписывает лицам, прибывшим на свидание с осужденными, сдать запрещенные к использованию в ИУ вещи, деньги и ценности на хранение. К таким предметам пункт 17 приложения N 1 к Правилам, в частности, относит: фотоаппараты, видео-, аудиотехнику, электронные носители и накопители информации, средства мобильной связи и коммуникации либо комплектующие к ним, обеспечивающие их работу.

Правила обязательны для персонала исправительных учреждений, содержащихся в них осужденных, а также иных лиц, посещающих эти учреждения, и не делают исключений относительно свиданий осужденных с адвокатами.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд РФ, неопределенность содержания правовой нормы препятствует ее единообразному пониманию, ослабляет гарантии защиты конституционных прав и свобод, а нарушения требования определенности правовой нормы, влекущего ее произвольное толкование правоприменителем, достаточно для признания такой нормы не соответствующей законодательству.

Согласно части 1 статьи 18 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" защитнику запрещается проносить на территорию места содержания под стражей технические средства связи, а также технические средства (устройства), позволяющие осуществлять киносъемку, аудио- и видеозапись. Данные ограничения обусловлены режимом содержания под стражей, обеспечивающим безопасность следственного изолятора, соблюдение прав подозреваемых и обвиняемых, исполнение ими своих обязанностей, их изоляцию, а также выполнение задач, предусмотренных УПК РФ, включая предотвращение преступлений.

Для получения юридической помощи осужденными УИК РФ предусматривает предоставление свидания с адвокатами или иными лицами, имеющими право на оказание юридической помощи, без ограничения их числа продолжительностью до четырех часов (часть 4 статьи 89) и не устанавливает запретов проносить на территорию исправительного учреждения технические средства связи.

В силу пункта 1 части 2 статьи 215 КАС РФ по результатам рассмотрения административного дела об оспаривании нормативного правового акта судом принимается решение об удовлетворении заявленных требований полностью или в части, если оспариваемый нормативный правовой акт полностью или в части признается не соответствующим иному нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу, и не действующим полностью или в части со дня его принятия или с иной определенной судом даты.

С учетом изложенного Верховный Суд РФ признал недействующими со дня вступления в законную силу данного решения пункт 77 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных Приказом Минюста России от 16 декабря 2016 г. N 295, пункт 17 приложения N 1 к данным Правилам в части, допускающей распространение положений этих пунктов на пронос и использование адвокатом (защитником) при свиданиях с осужденным фотоаппаратов, видео-, аудиотехники, электронных носителей и накопителей информации, средств мобильной связи и коммуникации либо комплектующих к ним, обеспечивающих их работу.

Больше документов и разъяснений по антикризисным мерам - в системе КонсультантПлюс.

Подборка наиболее важных документов по запросу Оплата адвокату за посещение сизо (нормативно–правовые акты, формы, статьи, консультации экспертов и многое другое).

Судебная практика: Оплата адвокату за посещение сизо

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Постановление Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 07.06.2022 N 77-2540/2022
Приговор: По ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 119, пп. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ (умышленное причинение легкого вреда здоровью; угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью; кража).
Постановление: Акты оставлены без изменения. Вопреки доводам кассационной жалобы адвоката Ерохиной О.А., указывающей на нарушение права на защиту осужденного после вынесения приговора, в том числе невозможности согласования позиции М.Е.МА. с адвокатом Ерохиной О.А. при подготовке ею апелляционной жалобы, - то таковые доводы очевидно надуманны, не соответствуют письменным материалам уголовного дела, и не свидетельствуют о незаконности принятых судебных решений по данному уголовному делу. В материалах уголовного дела имеется постановление суда об оплате адвокату Ерохиной О.А. дней ее посещения в СИЗО осужденного М.Е.МА. после вынесения судом приговора, с учетом ее доводов о необходимости встреч для подготовки апелляционной жалобы, ознакомление с материалами дела. Оплата судом заявленных требований адвоката Ерохиной О.А. была произведена за счет средств Федерального бюджета, с последующим взысканием с осужденного (N

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Апелляционное определение Пятого апелляционного суда общей юрисдикции от 15.07.2021 по делу N 55-438/2021
Процессуальные вопросы: Принято постановление о частичном взыскании вознаграждения адвокату за оказание им юридической помощи в случае участия адвоката в уголовном судопроизводстве по назначению.
Решение: Постановление изменено. Доводы осужденного Р.В.Н. о необоснованности установленного судом размера вознаграждения защитника в связи с невыполнением последним необходимых, по мнению осужденного, действий, равно как и неудовлетворенность последнего качеством оказанной юридической помощи, не могут являться основаниями для отмены или изменения обжалуемых постановлений в указанной части, поскольку подлежащая выплате адвокату сумма определена судом исходя из объема фактически оказанной юридической помощи, как то: участие в судебных заседаниях, ознакомление с материалами уголовного дела, посещение осужденного в следственном изоляторе. При этом действующее законодательство, устанавливая размер вознаграждения адвокатов, участвовавших в судопроизводстве по назначению суда, не ставит возможность выплаты такового в зависимость от мнения осужденного об эффективности оказанной юридической помощи.

Статьи, комментарии, ответы на вопросы: Оплата адвокату за посещение сизо

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Статья: К вопросу о процессуальном порядке возмещения расходов на адвоката
(Якубина Ю.П.)
("Адвокатская практика", 2017, N 4) При определении размера вознаграждения адвоката, участвующего в уголовном деле по назначению, подлежит учету время, затраченное адвокатом на осуществление полномочий, предусмотренных ч. 1 и 2 ст. 53 УПК РФ. В оплату включается время, затраченное на посещение: подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, осужденного, находящегося соответственно в следственном изоляторе, изоляторе временного содержания; лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, находящегося соответственно в СИЗО, ИВС или в психиатрическом стационаре. Включается и время, потраченное в защиту интересов обвиняемого на изучение материалов уголовного дела, а также на выполнение других действий адвоката по оказанию квалифицированной юридической помощи при условии их подтверждения документами.

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
"Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации"
(постатейный)
(9-е издание, переработанное)
(Рыжаков А.П.)
(Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2014) 16. Действующий порядок расчета оплаты труда адвоката, участвующего в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда, не ставит решение вопроса об оплате труда адвоката по конкретному уголовному делу в зависимость от характера оказываемой защитником юридической помощи. В связи с этим посещение адвокатом подсудимого в СИЗО должно оплачиваться так же, как и его участие в судебном заседании по данному делу, а участие в судебном заседании в порядке ст. 397 УПК - как участие в рассмотрении уголовного дела по существу .

Нормативные акты: Оплата адвокату за посещение сизо

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
Решение Совета АПМО от 15.04.2009 N 4/23-6
3.3. В случае посещения адвокатом подзащитного в СИЗО клиент выплачивает адвокату дополнительное вознаграждение в размере ____________________ рублей 00 коп.

Открыть документ в вашей системе КонсультантПлюс:
"Обзор дисциплинарной практики Совета АП г. Москвы"
(по состоянию на 16.03.2009) . Я. обратилась в Адвокатскую палату г. Москвы с жалобой на действия (бездействие) адвокатов Л. и М. в связи с осуществлением ими защиты сына заявительницы - К., задержанного 30 апреля 2009 г. по подозрению в покушении на совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, указав, что 4 мая 2009 г. Я. заключила с указанными адвокатами "адвокатское соглашение"; за свои услуги данные адвокаты потребовали вознаграждение в размере 15000 долларов США, из них 65000 рублей официально через кассу, а 105000 рублей наличными российскими рублями и 10000 долларов США Л. и М. пытались получить от Я. "шантажом и угрозами", а именно: адвокаты, ссылаясь на адвокатскую тайну и свою загруженность работой, категорически отказались встречаться с Я. и ставить ее в известность о проводимой работе по защите ее сына К., но при этом периодически звонили Я. по телефону и предупреждали, что если она срочно не внесет всей суммы, то они сделают так, что К. "сядет на 7 лет". Заявительница утверждает в жалобе: "Сыграв на моих материнских чувствах и страхе потерять сына, этим "квазиадвокатам" удалось "выбить" с меня на 15.05.2009 170000 рублей". Также заявительница указала, что адвокаты Л. и М., будучи защитниками ее сына К., также являлись и адвокатами по делу А., задержанного 17 апреля 2009 г., который в своих показаниях оговаривал К., а именно - из дела А. был выделен эпизод, вменяемый К.; по мнению заявительницы, "эти два дела имеют выраженные противоположные интересы"; адвокаты, зная, что А. оговорил К., принимали все меры по сокрытию данной информации от Я. и своего подзащитного К., действуя тем самым вопреки интересам К.; во время посещений К. в следственном изоляторе адвокаты Л. и М. "давили" на него, чтобы он "посодействовал" в скорейшей оплате их услуг, говоря, что поскольку Я. с адвокатами не расплатилась, то они на этом основании вообще не обязаны продолжать работу по его защите. Из изложенного заявительница Я. приходит к выводу о том, что действия адвокатов Л. и М. были направлены на работу по защите А. и в явный ущерб их подзащитному К.; при этом она указывает, что, когда поняла, что действия данных адвокатов направлены не на защиту К., а, наоборот, только способствуют усугублению его положения и являются, как минимум, некорректными в отношении Я. и ее сына К., то она, Я., обратилась к адвокатам Л. и М. с просьбой вернуть ей хотя бы часть заплаченных денег и прервать соглашение, на что дословно получила ответ: "Встала и пошла вон отсюда. ".

Каждый третий адвокат сталкивался с тем, что его не пускали в СИЗО без причины. То не хватает кабинетов, то изолятор закрывают на санитарный день, то у защитника требуют то, чего у него быть не может. Проносить технику, будь то диктофон или ноутбук, тоже запрещено. Самостоятельно ничего передавать нельзя, даже книжечку с Уголовным кодексом, иначе адвокату грозят серьезные санкции, вплоть до лишения статуса. Адвокаты рассказали, как работают в таких условиях. Порой они сталкиваются с трудностями даже тогда, когда нужно просто пройти в ОВД к своему доверителю или в суд.

К доверителям сложно попасть

В воскресенье, 17 января, в Россию вернулся политик Алексей Навальный. С того дня задержали несколько его сторонников. На протяжении этих дней адвокатам пришлось нелегко. Под самыми разными предлогами их не пускали в отделения полиции, где находились задержанные.

21 января адвокат Мансур Гильманов приехал в московское ОВД к своему подзащитному, юристу Фонда борьбы с коррупцией Владлену Лосю. Там защитника избил полицейский, затем адвоката арестовали на пять суток.

23 января арестовали краснодарского адвоката Михаила Беньяша: полиции и суду не понравилось, что он в соцсетях призывал оказывать юридическую помощь задержанным на акциях протеста.

На фоне протестов последних дней издание «Адвокатская улица» обратило внимание и на другую тенденцию: адвокатов перестали порой пускать не только в ОВД, но и в суды. Адвокат АП Москвы Михаил Салкин не смог попасть к своему подзащитному в Зюзинский районный суд Москвы. С аналогичной проблемой столкнулся другой его коллега Максим Пашков в Таганском районном суде Москвы. Пока приставы не пускали защитника на проходной, его доверителя осудили. В подобном положении оказались и некоторые петербургские адвокаты.

Правозащитники и адвокатское руководство уже отреагировали на эту проблему: Совет по правам человека планирует обратиться в МВД из-за массовых недопусков адвокатов в ОВД, куда свозили задержанных на протестных акциях. А московская АП анонсировала «Исследование о недопуске к доверителям в отделы МВД». В МВД обратилась и ФПА: они пожаловались министру Владимиру Колокольцеву на многочисленные нарушения прав адвокатов и призвали ведомство к диалогу.

В СИЗО адвокатов не пускают и по внешне «правомерным», и по откровенно незаконным основаниям.

Трудности распорядка

Посещение подзащитного в СИЗО занимает целый рабочий день, делится заведующий адвокатской фирмой «ТонковЪ и Партнеры» Евгений Тонков: «2-3 часа ждешь снаружи, 2-3 часа ждешь внутри, 1-2 часа общаешься с подзащитным – это не считая дороги туда и обратно». Записаться по электронной очереди получается не всегда, просто не хватает мест (например, по словам адвоката Марии Эйсмонт, в период коронавирусных ограничений такая проблема была в столичном СИЗО № 2 «Бутырка»). По этой же причине зачастую не спасает и живая очередь.

Встречаются случаи, когда адвокаты с боями (в прямом смысле этого слова) прорываются в изолятор. Особенно остро эта проблема стоит в Москве, где защитники разыгрывают место в очереди в лотерею (СИЗО «Лефортово»), занимают очередь в 4-5 утра, что, к слову, не гарантирует проход в изолятор.

Артем Чекотков, адвокат МКА Князев и партнеры Князев и партнеры Федеральный рейтинг. группа Уголовное право Профайл компании ×

Причин несколько. В первую очередь не хватает следственных кабинетов. Их, по словам партнера Romanov & Partners Law Firm Romanov & Partners Law Firm Федеральный рейтинг. группа Уголовное право Профайл компании × Матвея Протасова, всегда меньше, чем желающих. В некоторых изоляторах еще хуже: комнаты для свиданий разделены на «следственные кабинеты», где нельзя увидеться без следователя, и «комнаты для свиданий с адвокатом», рассказывает Виктор Ушакевич, партнер АБ Адвокатское бюро «Q&A» Адвокатское бюро «Q&A» Региональный рейтинг. группа Семейное и наследственное право группа Уголовное право группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры - high market) Профайл компании × . «Последних, конечно же, меньше», – добавляет он.

Попасть на свидания можно только в ограниченное время – с 10 до 15 или 17 часов, с перерывом на обед. А в выходные СИЗО закрыты для посещений. Это, по словам Эйсмонт, довольно существенная проблема: «Большой помощью для адвокатов было бы открытие изоляторов в выходные – для тех, кто готов работать в эти дни».

Работу адвокатов усложняет запрет на технику (ст. 18 закона о содержании под стражей): ее нельзя использовать во время свидания с подзащитным и вообще проносить в изоляторы (в колониях подобный запрет ВС отметил в 2017-ом – дело № АКПИ17-867). В итоге адвокату приходится заранее решать, какие документы могут понадобиться ему на встрече с доверителем, и распечатывать их, рассказывает Ушакевич. Но это неудобно, потому что не все можно предусмотреть заранее.

По словам Тонкова, адвокаты с большими портфелями постоянно забывают вынуть из многочисленных карманов флэшки, провода, зарядки, наушники, айпады, запасные телефоны и так далее. За нарушение порядка, даже ненамеренное, могут ждать серьезные санкции.

Если адвокат вспомнил перед досмотром, что на первом «рубеже» он забыл сдать флэшку, ему обеспечено административное или дисциплинарное производство с возможным лишением адвокатского статуса. К активным защитникам сотрудники СИЗО относятся с повышенным вниманием и рады любой их ошибке.

Евгений Тонков, заведующий адвокатской фирмой «ТонковЪ и Партнеры»

Запрещено меняться любыми документами и вещами с подзащитными, кроме как через сотрудников СИЗО. По словам партнера Адвокатское бюро ZKS Адвокатское бюро ZKS Федеральный рейтинг. группа Уголовное право 16 место По выручке на юриста (менее 30 юристов) 41 место По выручке Профайл компании × Андрея Гривцова, такой порядок усложняет процесс согласования позиции по делу. Сдав документы в канцелярию изолятора, нельзя быть на 100% уверенным, что подзащитный получит их не через неделю или месяц, замечает Тонков. «Он может их вообще не получить, потому что их перешлют следователю или в неизвестном направлении», – делится эксперт.

Запрет на прямой обмен нередко нарушают. Санкции за это никто не отменял, только вот действуют они избирательно. Сотрудники ФСИН «сквозь пальцы» смотрят на обмен документами и вещами между следователями и арестованными, но могут возбудить административные производства в отношении адвокатов, отмечает Тонков. «Мой коллега, известный московский адвокат, долго переживал за свой адвокатский статус, потому что у его подзащитного после встречи изъяли Уголовный кодекс. Да-да, обычную типографскую книжку красно-белого цвета в мягкой обложке, которую, с точки зрения права и разума, можно и нужно передавать в СИЗО», – рассказывает адвокат.

Злоупотребления сотрудников СИЗО

Встречаются и злоупотребления со стороны сотрудников СИЗО. В основном, по словам Чекоткова, с целью склонить обвиняемого признать вину или дать показания на других лиц. Для этого в изоляторах используют разные формы давления: «наезды» со стороны сокамерников, встречи заключенных с оперативниками «без протокола» и, соответственно, без адвоката, различные поощрения и наказания (перевод в «плохие» или «хорошие» камеры), рассказывает Протасов.

Сотрудники СИЗО могут изымать ценности у обвиняемого, а следователь – отказывать ему в свидании с родными, добавляет Чекотков. В результате адвокату приходится оказывать не только юридическую, но и психологическую помощь. Кроме того, подобное давление может далеко не лучшим образом повлиять на исход дела.

По словам Чекоткова, следствие и ФСИН упорно игнорируют положения закона о том, что защитнику для свидания с доверителем не нужно получать разрешение следователя. Как правило, такое разрешение в изоляторах требуют у тех адвокатов, которые впервые приходят к доверителю, чтобы заключить соглашение. Например, в подобной ситуации в августе прошлого года оказался адвокат АП Ростовской области Магомет Аушев. Он хотел встретиться с Багаудином Евлоевым, чтобы получить его согласие на участие в качестве защитника в уголовном деле. Но сотрудники владикавказского СИЗО-6, в котором содержался Евлоев, отказались пустить адвоката без разрешения следователя.

На эту проблему обращала внимание и Федеральная палата адвокатов в своей «переписке» с ФСИН, подчеркивая, что для первого свидания защитнику достаточно предъявить лишь удостоверение и ордер. Впрочем, ничего предосудительного в такой практике сама ФСИН не увидела, сославшись в своем ответе ФПА на неопределенность в законодательстве.

А некоторые московские СИЗО требуют от адвокатов при каждом посещении предъявлять новый ордер (такая практика, в частности, имела место в СИЗО-3 «Пресня» и СИЗО-4 «Медведь»). Сама ФСИН признала это требование незаконным, пообещав провести разъяснительную работу в региональных управлениях.

Но и это еще не все. Кабинет, где проходит встреча с подзащитным, может прослушиваться, особенно если доверителя обвиняют в экономическом или должностном преступлении, терроризме, экстремизме, а также если это по другим причинам резонансное дело, отмечает Ушакевич.

Вряд ли, конечно, запись вашей беседы напрямую попадет в материалы дела, но вся нужная информация принимается к сведению, в чем и я, и коллеги многократно убеждались. Однажды я даже пробовал намеренную дезинформацию, зная, что наши разговоры слушаются с особым вниманием.

Матвей Протасов, партнер Romanov & Partners Law Firm Romanov & Partners Law Firm Федеральный рейтинг. группа Уголовное право Профайл компании ×

В пандемию проблема конфиденциальности только обострилась. По словам Чекоткова, в некоторых изоляторах приходилось общаться с доверителем не в кабинетах для следственных действий, а в помещениях для свиданий в присутствии других адвокатов и обвиняемых. Общение при этом проходило через стекло, по телефону. Ранее Тонков высказывал опасения, что такие переговоры могут записываться, а затем попадать к оперативным сотрудникам и следователям.

Как с этим бороться?

В «переписке» с Федеральной палатой адвокатов ФСИН заявила, что проблема с очередями в СИЗО находится вне ее компетенции. Долгое ожидание ведомство объяснило переполненностью изоляторов и тем, что многие из них строились еще до введения нормативов по числу кабинетов для свиданий (45 или 50 на 1000 человек). Увеличить же число комнат для встреч сейчас невозможно «из-за конструктивных особенностей зданий», пояснила ФСИН.

В свою очередь, выделение кабинетов следователям в приоритетном порядке служба объяснила требованиями ст. 28 закона о содержании под стражей, которая обязывает администрацию предоставить следователю помещение для следственных действий.

«Вмешиваться в следственные действия или препятствовать им администрация СИЗО не вправе. Это обстоятельство, в числе прочего, препятствует электронной записи адвокатов на свидания, а также предоставлению адвокату кабинета для работы с подозреваемым и обвиняемым в приоритетном порядке», – говорится в ответе ведомства («Адвокатская улица»).

Впрочем, есть пример, когда повлиять на сокращение очередей в СИЗО, вероятнее всего, помогли административный иск и внимание общественности. 27 апреля 2020-го Тонков подал иск к петербургскому СИЗО-1 «Кресты». Он пожаловался на постоянные недопуски к подзащитному, которые, в частности, объяснялись санитарным днем по пятницам и нехваткой кабинетов для адвокатов из-за приоритетной очереди для следователей. 29 апреля об иске написал «Коммерсант». В тот же день в СИЗО перенесли санитарный день на субботу и пообещали в ближайшие дни открыть сначала 11, а затем еще 12 кабинетов для встреч с адвокатами. В дальнейшем Тонков отозвал свой иск из-за угроз, которые начали поступать его подзащитному.

Если же говорить о злоупотреблениях, то способы борьбы с ними зависят от характера нарушения. «Если, к примеру, адвокат предъявил ордер на защиту и удостоверение, а ему безосновательно отказывают в свидании с доверителем – это злоупотребление явное, и да, обжаловать его, конечно же, можно и нужно», – комментирует Ушакевич.

Впрочем, практика знает и немало случаев отказа в подобных исках (например, решение Мосгорсуда по делу № 33а-2390/2018). Ждать решения по делу можно не один месяц. За это время многое может измениться, например, человека переведут в другой СИЗО. Поэтому эффективнее, конечно, постараться решить проблему с недопуском на месте. Тем более, по словам Ушакевича, нередко они возникают из-за некомпетентности рядовых сотрудников СИЗО. «Допустим, конвойный потребовал у адвоката разрешение следователя на свидание с подзащитным, тогда как по закону нужны только адвокатский ордер и удостоверение. Проблему такого рода, как правило, можно решить, если посетить начальника СИЗО или его заместителя, а то и просто дежурную часть», – делится Ушакевич.

Если же адвокат подозревает, что кабинет прослушивают, то без каких-то весомых доказательств жалоба вряд ли будет результативной, предупреждает Ушакевич. В таких случаях можно прибегнуть к «письменному разговору», советует адвокат.

В свою очередь, проблему с давлением на подзащитного и его возможными последствиями для дела лучше всего решит психологическая подготовка доверителя, уверен Протасов: «Те, кто стоек и хорошо информирован, не поддаются прессингу на уровне СИЗО». Но если такое давление угрожает жизни и здоровью подзащитного, то эффективным решением может стать административный иск. Причем вовсе не обязательно, чтобы суд его удовлетворил.

Судьи по административным делам вынуждены вызывать представителей СИЗО и управления ФСИН по субъекту, истребовать документы, допрашивать заявленных свидетелей, в том числе сотрудников изолятора. Сами процессы, длящиеся месяцами, отрезвляют администрацию, напоминают о возможности увольнения и заставляют соблюдать права людей.

Евгений Тонков, заведующий адвокатской фирмой «ТонковЪ и Партнеры»

Адвокат рассказал, что однажды его подзащитного, которого прежде не привлекали к уголовной ответственности, подселили к осужденному за убийство, хотя закон прямо запрещает содержать таких лиц в одной камере. «Опытный сиделец, вероятно, «отрабатывая свое УДО», по воле следователя и опера склонял сокамерника к признанию вины, пытал его холодом: в морозные зимние ночи открывал окно на улицу и запрещал его закрывать», – рассказывает Тонков. По словам адвоката, эта ситуация решилась после обращений к руководителю СИЗО, серии жалоб и административного иска. В итоге подзащитного перевели сначала в медицинскую часть (он простудился из-за открытого окна), а потом в другую камеру к более спокойному сокамернику, рассказывает Тонков. По его словам, от иска впоследствии пришлось отказаться, потому что доверителю начали угрожать. Но добиться своего все же удалось, резюмирует адвокат.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: