Акт проверки как доказательство в суде

Обновлено: 27.03.2024

Конституционный суд опубликовал наиболее значимые правовые позиции по вопросам доказывания в гражданском и арбитражном судопроизводстве. Согласно им, оценка доказательств, включая показания свидетелей и экспертные заключения, относится к исключительной компетенции суда. Но при этом судебным органам запрещено оценивать обстоятельства дела произвольно. Суд должен руководствоваться только законом.

Если одна из сторон заявляет о подложности имеющихся в деле доказательств, суд имеет право назначить экспертизу или предложить участникам процесса предоставить другие доказательства. При этом суд не обязан этого делать и должен исходить из совокупности обстоятельств дела.

Заявлять о подложности доказательств, которые рассмотрены судом первой инстанции, при апелляционном рассмотрении дела нельзя, так как оценку этих доказательств невозможно уже исключить из материалов дела.

Гражданский процесс имеет состязательный характер, и стороны сами несут ответственность за доказывание обстоятельств, на которые ссылаются. Роль суда состоит в том, чтоб обеспечить им для этого равные возможности.

При этом, если одна из сторон уклоняется от участия в экспертизе, суд вправе установить презумпцию тех фактов, которые эта экспертиза должна была установить. Такая норма не позволяет недобросовестным участникам процесса воспрепятствовать правосудию своим бездействием.

Суд принимает значимые для процесса факты, которые установлены другим судом в рамках другого дела, пока они не опровергнуты. Признание преюдициального значения предшествующих судебных решений позволяет избежать противоречий и способствует правовой определенности.

При отказе прокурора от иска, предъявленного в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц, судебные издержки ответчика компенсируют за счёт бюджета. Исключение – случаи, когда отказ от иска связан с тем, что ответчик удовлетворил требования прокуратуры добровольно.

Запрет на допрос определённых лиц в качестве свидетелей не распространяется на должностных лиц организации, с которой заявитель состоит в трудовых отношениях. В рамках судебного спора о действиях таких лиц в отношении работника их разрешается допрашивать как свидетелей.

Суд уполномочен оценивать доказательства и должен руководствоваться при этом только Конституцией, федеральными законами и другими нормативными актами. Соблюдение этих принципов гарантирует проверка его решений судами вышестоящих инстанций.

При необходимости рассмотреть вопросы, которые требуют специальных знаний, суд назначает экспертизу. Суд вправе сделать это и при неявке одной из сторон процесса на заседание, если для неё не было уважительной причины. В случае сомнений в правильности или обоснованности первоначального заключения суд вправе назначить повторную экспертизу. Если суд отказал в повторной экспертизе, то участник процесса вправе оспорить это в апелляционной жалобе.

Отказ или удовлетворение ходатайства о назначении экспертизы суд должен мотивировать. Решение он принимает в зависимости от того, имеют ли обсуждаемые обстоятельства значение для дела.

Суд не обязан удовлетворять каждое ходатайство о вызове свидетеля. Решение об этом он принимает, исходя из обстоятельств дела. При этом суд не уполномочен произвольно решать вопрос о допустимости доказательств, включая показания свидетелей.

Если ответчик признал иск, суд не должен исследовать доказательства и обстоятельства дела и не обязан обосновывать принятое решение.

Список вопросов при проведении экспертизы составляет суд. При этом стороны процесса вправе предложить свои вопросы, а суд не имеет права немотивированно их отклонить.

Суд вправе оказывать содействие при истребовании и сборе доказательств сторонам и другим лицам, участвующим в деле, если для них это затруднительно. Каждое такое решение он принимает, исходя из конкретных обстоятельств дела.

Суд вправе привлечь к ответственности лиц, которые отказываются по его требованию предоставить доказательства, если для этого нет уважительной причины. Если доказательства удерживает у себя одна из сторон процесса, суд руководствуется объяснениями другой стороны.

ГПК РФ Статья 71. Письменные доказательства

1. Письменными доказательствами являются содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела, акты, договоры, справки, деловая корреспонденция, иные документы и материалы, выполненные в форме цифровой, графической записи, в том числе полученные посредством факсимильной, электронной или другой связи, с использованием информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", документы, подписанные электронной подписью в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, либо выполненные иным позволяющим установить достоверность документа способом. К письменным доказательствам относятся приговоры и решения суда, иные судебные постановления, протоколы совершения процессуальных действий, протоколы судебных заседаний, приложения к протоколам совершения процессуальных действий (схемы, карты, планы, чертежи).

(часть 1 в ред. Федерального закона от 23.06.2016 N 220-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

2. Письменные доказательства представляются в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии.

Подлинные документы представляются тогда, когда обстоятельства дела согласно законам или иным нормативным правовым актам подлежат подтверждению только такими документами, когда дело невозможно разрешить без подлинных документов или когда представлены копии документа, различные по своему содержанию. Если копии документов представлены в суд в электронном виде, суд может потребовать представления подлинников этих документов.

(в ред. Федерального закона от 23.06.2016 N 220-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

3. Копии письменных доказательств, представленных в суд лицом, участвующим в деле, или истребуемых судом, направляются другим лицам, участвующим в деле. Копии письменных доказательств, истребуемых судом, направляются другим лицам, участвующим в деле.

(в ред. Федерального закона от 28.11.2018 N 451-ФЗ)

(см. текст в предыдущей редакции)

4. Документ, полученный в иностранном государстве, признается письменным доказательством в суде, если не опровергается его подлинность и он легализован в установленном порядке.

5. Иностранные официальные документы признаются в суде письменными доказательствами без их легализации в случаях, предусмотренных международным договором Российской Федерации.


Эксперты «АГ» сдержано отнеслись к определению КС, отметив, что отсутствие принципиальной новизны в высказанной позиции никак не скажется на правоприменительной практике, в которой результаты ОРМ нередко воспринимаются именно как доказательства. Один из адвокатов добавил, что нежелание Суда рассматривать по существу жалобы по важнейшим вопросам негативно отражается на правах и свободах российских граждан.

Конституционный Суд вынес Определение № 2801-О/2017 об отказе в принятии к рассмотрению жалобы на ст. 89 «Использование в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности» УПК РФ. По мнению заявителя, данное законоположение противоречит Конституции РФ, так как позволяет признавать в качестве доказательств по уголовному делу результаты негласной аудио- и видеозаписи, полученные без судебного решения и без рассекречивания сведений о характеристиках технических средств, использованных при проведении оперативно-розыскных мероприятий.

Отказывая заявителю, КС РФ вновь указал, что применение технических средств фиксации наблюдаемых событий не предопределяет необходимости вынесения о том специального судебного решения, которое признается обязательным условием для проведения отдельных оперативно-розыскных мероприятий, ограничивающих конституционные права человека и гражданина. А осуществление негласных ОРМ с соблюдением требований конспирации и засекречивания сведений в области оперативно-розыскной деятельности, в том числе сведений об использованных средствах, само по себе также не нарушает прав граждан.

Конституционный Суд напомнил, что, согласно УПК РФ, доказательствами по уголовному делу являются «любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном этим Кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела».

При этом Суд подчеркнул, что результаты оперативно-розыскных мероприятий являются не доказательствами, а лишь сведениями об источниках тех фактов, которые, будучи полученными с соблюдением требований Закона об оперативно-розыскной деятельности, могут стать доказательствами только после закрепления их надлежащим процессуальным путем.

Комментируя определение, адвокат АБ «ЗКС» Кирилл Махов отметил, что Конституционным Судом РФ верно отмечено, что само по себе применение технических средств фиксации наблюдения событий не предполагает необходимости вынесения о том специального судебного решения при проведении ОРМ – это необходимо только в случае проведения ОРМ, ограничивающих конституционные права граждан, которое может, в том числе, осуществляться с применением технических средств.

Эксперт добавил, что сведения (аудио- и видеозаписи), полученные в ходе ОРМ с использованием технических средств записи, становятся доказательствами по уголовному делу после проведения осмотра цифрового накопителя, на котором находятся данные записи и вынесения соответствующего постановления о признании вещественным доказательством. Но на практике часто возникают вопросы именно по порядку предоставления данных ОРМ в следственный орган.

«Приказами МВД России № 776, Минобороны России № 703, ФСБ России № 509, ФСО России № 507, ФТС России № 1820, СВР России № 42, ФСИН России № 535, ФСКН России № 398, СК России № 68 от 27 сентября 2013 г. “Об утверждении Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд” определен порядок представления оперативными подразделениями органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, результатов ОРД органу дознания, следователю или в суд при наличии в них достаточных данных, указывающих на признаки преступления. И уже в случае выявления нарушений данной инструкции возможно на предварительном следствии и в суде заявлять о признании недопустимыми доказательств, полученных в ходе ОРМ», – указал адвокат.

Кирилл Махов добавил, что очень часто у правоприменителей возникают вопросы в законности проведенных ОРМ и, как следствие, признании этих результатов доказательствами. Определение КС РФ в очередной раз подтверждает, что к изучению материалов уголовного дела и в особенности материалов проведенных ОРМ необходимо подходить с особенной тщательностью.

Доцент кафедры уголовно-процессуального права Университета им. О.Е. Кутафина Артем Осипов пояснил, что данное определение отражает устоявшиеся правовые позиции Конституционного Суда РФ в отношении конституционно-правового смысла положений ст. 89 УПК РФ.

При этом эксперт высказал сожаление, что данные правовые позиции на протяжении многих лет так и не привели к преодолению одного из главных парадоксов современного доказательственного права, связанного с неопределенностью условий и форм трансформации результатов ОРД в доказательства по уголовным делам. По его словам, ситуация усугублена несоответствием многих положений российского Закона об оперативно-розыскной деятельности международным стандартам правовой определенности, на что неоднократно обращал свое внимание ЕСПЧ в ряде постановлений («Ахлюстин против России» от 7 ноября 2017 г., «Веселов и другие против России» от 2 октября 2012 г., «Быков против России» от 10 марта 2009 г. и иные).

«Свидетельством такого несоответствия является и отсутствие независимой процедуры санкционирования ряда ОРМ, сопряженных с риском провокационного воздействия властей, и отсутствие положений о судебном санкционировании использования технических средств фиксации поведения и бесед фигурантов оперативных мероприятий за пределами их жилища. Отсутствие механизмов судебного контроля, сфера которого включала бы в себя оценку необходимости и пропорциональности проводимых ОРМ предусмотренным законом целям, не позволяет рассматривать плоды такой деятельности как в качестве источника надлежащих доказательств, так и доказательств в собственном смысле слова. Тем не менее на практике суды общей юрисдикции при рассмотрении уголовных дел в абсолютном большинстве случаев ссылаются в обвинительных приговорах на результаты ОРД именно как на доказательства, перечисляя через запятую показания свидетелей, рапорты и служебные записки», – пояснил Артем Осипов.

Эксперт заключил, что отсутствие принципиальной новизны в определении Конституционного Суда РФ указывает на то, что оно не приведет к заметному изменению правоприменительной практики.

Адвокат АП Краснодарского края Алексей Иванов в свою очередь отметил, что охотное использование результатов ОРД в качестве доказательств, не только правоохранительными органами, но и судами, не является секретом. «Несмотря на то что ранее КС РФ неоднократно высказывался о том, что “результаты оперативно-розыскных мероприятий являются не доказательствами, а лишь сведениями об источниках тех фактов”, для правоприменителя это не имеет решающего значения. А адвокатские возражения и ссылки на правовые позиции КС РФ нередко не принимаются во внимание, что только подстегивает правоохранительные органы к использованию в виде доказательств подобные “суррогаты”», – заметил эксперт.

Алексей Иванов считает, что заявитель жалобы поставил актуальный и давно требующий ответа вопрос: насколько практика признания в качестве доказательств по уголовному делу результатов негласной аудио- и видеозаписи, полученных без судебного решения, соответствует Конституции?

«Жаль, что в очередной раз при рассмотрении принципиальнейшего вопроса КС РФ не нашел оснований для рассмотрения жалобы по существу. Увы, но подобное давно стало печальным трендом в деятельности Конституционного Суда. А нежелание рассматривать жалобы по важнейшим вопросам сказывается на правоприменительной практике и негативно отражается на правах и свободах российских граждан», – заключил Алексей Иванов.

ВС разъяснил, как проверять поддельные доказательства

Участники компании составили допсоглашение к учредительному договору. Там трое из них подтвердили, что не будут против, если их исключат. Четвертая участница так и сделала. Но один из исключенных учредителей подал в суд и заявил, что она все подделала, никакого допсоглашения никто не подписывал. В подтверждение он предъявил заключение эксперта о том, что одна из подписей может быть подделанной. Первая инстанция поверила доказательству и не назначила судебную экспертизу. На ошибку указал Верховный суд и направил дело на новое рассмотрение.

В 2007 году в Санкт-Петербурге появился «Комбинат музейно-выставочного искусства» («КМВИ»), специализирующийся на проектировании и реализации музейных экспозиций. Учредителями стали пять человек – Елена Михайлова, Александр Бакусов, Вячеслав Глазков, Борис Робенко и Георгий Телов. Мужчины – представители творческих профессий, бывшие сотрудники КЖОИ, советского предприятия в области художественного проектирования экспозиций, сообщает «Фонтанка». Михайлова, по данным портала, отвечала за бизнес-процессы, наращивала портфель заказов. Уставный капитал общества (20 000 руб.) участники разделили на пять равных долей, то есть по 20%.

  • В 2008 году Бакусова исключили, осталось четыре участника с равными долями.
  • В 2017 году Михайлова исключила троих оставшихся учредителей из состава участников общества, потому что они не заплатили за доли. В течение года она распределила себе их доли.

Таким образом, в 2017 году Михайлова стала единственным участником общества. Телов умер, а Робенко и Глазков позже встретились с Михайловой в суде.

Доказательство – подделка?

В суд на Михайлову и «КМВИ» подал Робенко (дело № А56-135927/2018). В суде истец заявил, что его незаконно лишили доли. Михайлова, по его словам, приняла единоличные решения.

Представитель ответчика, «КМВИ», возражал, что все участники, кроме Михайловой, – это известные художники, поэтому их позвали только ради престижа, рекламы, известности и новых заказов. Дополнительным соглашением к учредительному договору все четверо подтвердили, что их участие мнимое, а вклад в уставный капитал внесла только Михайлова. Согласно одному из пунктов допсоглашения, она вправе принять решение об исключении других участников на том основании, что они не внесли вклад в уставный капитал.

Тогда Робенко заявил о фальсификации дополнительного соглашения к учредительному договору и ходатайствовал об экспертизе, потому что настаивал, что подписи были подделаны. В подтверждение он предъявил заключение специалиста ООО «Экспертно-криминалистическое бюро» о том, что подпись Глазкова в дополнительном соглашении, скорее всего, выполнена другим человеком. Что касается подписи самого Робенко, определить ее принадлежность специалист не смог.

Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области посчитал, что назначать экспертизу нецелесообразно: материалы дела подтверждают, что Глазков документ не подписывал, поэтому бумага поддельная. Первая инстанция встала на сторону истца. Суд признал недействительными решения о перераспределении долей и вернул Робенко право на утраченную долю в 25%.

Тогда ООО «КМВИ» и Михайлова подали апелляционную жалобу. Во второй инстанции они просили назначить судебную экспертизу, чтобы проверить подлинность подписи Робенко в дополнительном соглашении. Но суд решил, что это затянет рассмотрение дела. К тому же ходатайство не заявлялось в первой инстанции.

Заключение о фальсификации допсоглашения от Робенко апелляция признала ненадлежащим доказательством, так как нет вывода о непринадлежности подписи Робенко, а в отношении подписи Глазкова заключение содержит только вероятный вывод. Апелляция указала и на то, что участие истца в обществе было мнимым. Нет доказательств, что он пользовался правами участника. Например, предъявлял требования о созыве собраний, распределении прибыли. Как заключила апелляция, не доказано, что истец платил за свою долю в обществе, а лишь после этого становятся участниками. Поэтому 13-й ААС отменил решение первой инстанции, постановление апелляции и оставил в силе решение суда округа.

Нужна экспертиза

Не согласившись с принятыми актами, Робенко и Глазков обратились в Верховный суд. Тройка судей под председательством Елены Золотовой решила, что суд первой инстанции в нарушение ст. 161 АПК отказал в удовлетворении ходатайства истца о назначении экспертизы.

Фактически суд первой инстанции ограничился указанием в решении на то, что соглашение сфальсифицировали. Он не ответил на вопрос, надо или не надо исключать его из числа доказательств, отметил ВС.

Верховный суд указал, что апелляция и кассация эту ошибку не исправили. Если соглашение признают допустимым доказательством, то тогда судам нужно решить, могла ли Михайлова исключать остальных участников общества. Поэтому коллегия отменила вынесенные по делу решения и направила на новое рассмотрение в суд первой инстанции (пока не рассмотрено).

В этом определении ВС подтвердил уже существовавшую практику, комментирует Владислав Аристов из Лемчик, Крупский и Партнеры Лемчик, Крупский и Партнеры Федеральный рейтинг. группа Налоговое консультирование и споры (Налоговые споры) группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые споры - mid market) группа ВЭД/Таможенное право и валютное регулирование группа Налоговое консультирование и споры (Налоговое консультирование) группа Семейное и наследственное право группа Цифровая экономика группа Банкротство (включая споры) (high market) группа Интеллектуальная собственность (Консалтинг) группа Корпоративное право/Слияния и поглощения (mid market) группа Трудовое и миграционное право (включая споры) 6 место По количеству юристов 17 место По выручке 22 место По выручке на юриста (более 30 юристов) Профайл компании × . Ранее, по его словам, схожей позиции по этому вопросу придерживались многие ААС (№ А56-87199/2017, № А41-69205/18, № А40-102379/18): «Со ссылкой на ст. 161 АПК суды указывали на необходимость проверки достоверности доказательств».

Важно, что суд при такой проверке не ограничен лишь одной экспертизой, замечает Аристов. Например, он может предложить стороне, которая заявила спорное доказательство, представить дополнительные доказательства его достоверности, поясняет Николай Полуситов из тюменского подразделения Бюро адвокатов «Де-юре» Бюро адвокатов «Де-юре» Федеральный рейтинг. группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые споры - mid market) группа Банкротство (включая споры) (mid market) группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа Семейное и наследственное право группа Уголовное право группа Природные ресурсы/Энергетика группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство 8 место По количеству юристов 13 место По выручке на юриста (более 30 юристов) 15 место По выручке Профайл компании × . Еще один вариант – ограничиться уже имеющимися доказательствами и соотнести их между собой, добавляет Аристов. По словам юриста, главное для суда – исчерпывающе и подробно обосновать свой вывод о наличии или отсутствии фальсификации и опираться на выбранный способ проверки. Если же суд этого не сделает, то в дальнейшем у сторон будет перспектива отмены такого акта, резюмирует Аристов.


Он рассказал о требованиях, предъявляемых к экспертизе, об особенностях участия стороны при ее производстве, о порядке проверки экспертных заключений и их оспаривании.

Как сообщает пресс-служба ФПА, 5 декабря в ходе очередного вебинара ФПА РФ по повышению квалификации адвокатов с лекцией на тему «Современные возможности проведения экспертиз» выступил заместитель директора по экспертной работе ФБУ «Российский федеральный центр судебной экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации» Геннадий Бочаров.

Во-вторых, это компетентность эксперта. Согласно действующему законодательству ее проверка осуществляется только органом, который назначает экспертизу, или судом. Нередко негосударственные эксперты не проверяются судом или следователем на предмет компетентности в необходимом объеме. В таких случаях, подчеркнул Геннадий Бочаров, задача адвоката – не оспаривать кандидатуру эксперта, поскольку это является вмешательством в полномочия следователя и суда, а обратиться к ним за подтверждением компетенции эксперта: сертификатами, аккредитациями и иными документами, удостоверяющими квалификацию эксперта (диплом, должностная инструкция, характеристика, благодарности).

Во второй части выступления Геннадий Бочаров осветил особенности участия стороны при производстве экспертизы. Он напомнил, что согласно ст. 84 ГПК РФ лица, участвующие в деле, вправе присутствовать при проведении экспертизы, кроме случаев, когда их присутствие может помешать исследованию, совещанию экспертов и составлению заключения. Лектор пояснил, что закон предоставил сторонам такое право не для контроля за тем, как производится экспертиза, а для того чтобы при необходимости давать пояснения в целях проведения полноценного исследования.

Геннадий Бочаров также остановился на вопросе оплаты экспертиз. Он подчеркнул необходимость соблюдения установленного п. 1 ст. 96 ГПК РФ порядка, в соответствии с которым денежные суммы, подлежащие выплате экспертам и специалистам, предварительно вносятся на банковский счет судебного департамента. Это необходимо для того, чтобы сторона имела право на возмещение судебных расходов.

Как пояснил лектор, соответствующее разъяснение содержится в Постановлении Пленума ВС РФ от 21 января 2016 г. № 1. В случае обращения к негосударственному эксперту Геннадий Бочаров рекомендовал вносить предварительную оплату на депозит суда – это будет доказательством выполнения требований закона и позволит избежать признания экспертизы недопустимым доказательством в связи с процессуальным нарушением.

В третьей части выступления спикер изложил порядок проверки экспертных заключений и их оспаривания. Он пояснил, что частные мнения сторонних экспертов могут составляться в виде рецензии или акта экспертного исследования. Геннадий Бочаров обратил внимание адвокатов, что в рецензии необходимо ставить замечания по существу проведенного исследования, но не оценивать его. В акте экспертного исследования решаются те же вопросы, которые были поставлены эксперту, но в конце делается вывод о том, совпадают ли результаты проведенного исследования с выводами эксперта в заключении. Лектор пояснил, что рецензия проводится в случаях, когда необходимо быстро проверить результаты экспертизы, а если есть достаточное количество времени, лучше использовать акт экспертного исследования.

Геннадий Бочаров рекомендовал адвокатам в случае несогласия с результатами экспертизы или сомнениями в ее достоверности ходатайствовать о признании экспертизы недопустимым доказательством в связи с нарушением федерального закона и только в случае отказа суда ходатайствовать о проведении повторной экспертизы.

Вебинар будет доступен к просмотру в течение трех дней до 8 декабря включительно. При этом адвокатам, посмотревшим запись трансляции за это время, будут зачтены часы повышения квалификации.

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: