Адвокат и прокурор как субъекты аргументации в практике судопроизводства

Обновлено: 27.03.2024

Грамотно выстроенная юридическая аргументация, как стрела благородного разбойника Робин Гуда, должна бить в цель без промедления и осечек. Но для этого юристу нужно быть максимально доходчивым, логичным и убедительным – как в теории, так и на практике. О том, как построить эффективную аргументацию и склонить суд или оппонентов на свою сторону, рассказал кандидат юридических наук, декан юридического факультета СПбГУ Сергей Белов.


Где можно столкнуться с юридической аргументацией?

Юридическая аргументация – важная часть работы любого юриста, и сфер ее применения немало. Сергей Белов выделяет шесть, первая среди которых – судебная аргументация сторон и суда.

«Судебное решение, которое выносит суд, требует мотивов. В этом отношении к суду предъявляются требования выстраивания логической аргументации, обоснования итоговых выводов. Стороны должны убедить в том, что именно их позиция правильная. В целом, судебная аргументация относится к числу тех, что максимально формализованы и с точки зрения формы, и отчасти с точки зрения содержания», – говорит декан юридического факультета СПбГУ.

Также аргументация будет актуальна для юристов на одной стороне или между юристами из разных организаций. В первом случае при обсуждении могут быть высказаны разные подходы, каждый из которых потребует обоснования. Здесь важно привести доводы так, чтобы убедить других участников обсуждения в справедливости и правильности позиции. Во втором – почва для конфликтной ситуации более плодородна. К примеру, если разные субъекты готовятся заключить договор или сделку, чтобы юридически оформить свои отношения. Возникающие нюансы потребуют озвучить аргументы для обоснования своего варианта развития событий.

Кроме того, юридическая аргументация используется при издании правовых актов, в юридической науке (например, в научных публикациях или докладах на профильных конференция) и между студентами и преподавателями.

«Круг ситуаций – широк. С одной стороны, они сильно различаются, потому что аргументация в суде или учебной аудитории должна различаться по своей конструкции и форме. Но важно, что их отличает от других типов аргументаций и практических обсуждений – в них присутствует право», – подчеркивает Сергей Белов.

Что подлежит обсуждению?

Предметом обсуждения могут быть как нормы (как должно быть), так и сама ситуация (какую оценку дать конкретным обстоятельствам или какое принять решение).

«Факты требуют обсуждения и обоснования по правилам обычной формальной логики. Они предполагают, что суждения о фактах могут быть проверены с точки зрения их истинности или ложности. В отношении норм этого быть не может. Некоторые нормы могут рассматриваться как определенного рода факты нормативной действительности с точки зрения оценки их процедуры утверждения, их действия в правовой системе. Но сами по себе нормы по содержанию отличаются тем, что не могут быть истинными или ложными», – отмечает Сергей Белов.

Какие цели и задачи должна преследовать аргументация?

Цель юридической аргументации, по мнению эксперта, – не в установлении истины, а в убеждении, что выбранная позиция наиболее правильна.

Убеждение можно оценивать только с точки зрения того, насколько оно эффективно воздействует на слушателя, на адресата этого убеждения. Убеждение преследует целью убедить того, кто слушает, в том, что выбранная точка зрения верна

Кроме того, все аргументы должны соответствовать требованиям рационального рассуждения, то есть не обращаться к эмоциям и внеправовым обстоятельствам.

«В содержательной части все аргументы должны быть выстроены в логически непротиворечивую, последовательную и рационально сконструированную систему аргументов», – подчеркивает специалист.

Какие приемы использовать, чтобы сделать аргументацию максимально эффективной?

Есть три ключевых приема для построения логичной аргументации:

  • Первый – дедуктивное умозаключение (выведение частных требований из общих положений). «Дедукция свойственна праву, поскольку правовые нормы формулируют абстрактные правила поведения, требования к поведению участников правовых отношений», – говорит кандидат юридических наук.
  • Второй важный прием – трансдуктивное умозаключение (аналогия). Это рассуждения, в которых посылки и заключение (вывод) являются суждениями одинаковой степени общности (например, от частного к частному или от общего к общему).
  • Третий же прием используется в юридических дискуссиях значительно реже, но бывает не менее действенен – это суждение от противного (или доведение до абсурда). Аргументация в таком случае дискредитирует противоположную точку зрения, показывая невозможность других подходов, кроме выбранного вами.

Правила аргументации: на что важно обратить внимание?

Правил юридической аргументации существует немало, однако принято выделять три основных:

  • Участник обсуждения не должен допускать противоречий между своими суждениями. Другими словами, должно соблюдаться фундаментальное положение логики – требование непротиворечивости. Оно предполагает, что в рамках одной позиции не может допускаться двух разных по содержанию и несовместимых друг с другом суждений. Но это не означает, что суждения, которые высказывают участники спора, должны быть между собой согласованы.
  • Обязанность каждого участника спора – согласиться с тем, что его высказывание может быть применено по аналогии или обобщению при условии сходства ситуаций, которые он должен определить.
  • Заключительное правило говорит о том, что одно и то же высказывание не может использоваться разными участниками с разным смыслом. В противном случае обсуждение будет строиться вокруг разных вещей. И предмет обсуждения не будет определен так, как должен.

Больше о том, что является предметом аргументации, как происходит ее конструирование, а также какова роль языка в этом процессе можно узнать в авторской лекции Сергей Белова «Основы юридической аргументации».


Настоящая статья посвящена сравнительно-правовому анализу деятельности прокурора и адвоката в судебном разбирательстве. Целью статьи является определить и раскрыть сущность, роль и значение участия прокурора и адвоката в суде как гарантии обеспечения конституционных прав граждан.

Ключевые слова: прокурор, адвокат, сравнительный анализ, квалифицированная юридическая помощь, защита прав, свобод и законных интересов граждан, конституционные права граждан.

Одним из основных прав человека и гражданина является право на справедливое судебное разбирательство. Данное право закреплено в Конвенции о защите прав человека и основных свобод [1].Это право включает в себя ряд процессуальных гарантий, необходимых для защиты прав человека.

Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.

Конституция Российской Федерации (принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 г.) провозглашает, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства (ст. 2 Конституции РФ) [2].

Государственная защита прав и свобод человека и гражданина означает, что Российская Федерация, как правовое государство, возлагает на себя обязательство гаранта жизненных ценностей личности, детерминированных в ее субъективных правах и личных свободах. Для осуществления данной публично-правовой обязанности Российская Федерация располагает системой в виде законодательной базы и правоохранительных и судебных органов.

Статья 18 Конституции Российской Федерации устанавливает, что права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

Реализация судебной власти в форме осуществления правосудия, является основным способом защиты прав и законных интересов человека и гражданина, в случае их нарушения.

Таким образом, защите прав и свобод человека и гражданина должно уделяться большое внимание государства, поэтому рассмотрение сущности, роли и значения участия прокурора и адвоката в суде как гарантии обеспечения конституционных прав граждан является актуальным на современном этапе развития российского общества.

Главная обязанность прокурора и адвоката состоит в том, чтобы надлежащим образом применять закон и защищать права человека.

Переходя к сравнительному анализу участия прокурора и адвоката в суде, по нашему мнению, целесообразно выделить первоначально общее.

Говоря о тех сходствах, наличие которых в принципе позволяет проводить сравнение адвокатуры и прокуратуры следует назвать, во-первых, наличие общих целей, связанных с обеспечением прав и законных интересов граждан.

В соответствии с Федеральным законом от 31. 05. 2002 г. № 63-Ф3 «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (ст. 7) адвокат обязан: честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами [4].

Приказ Генерального прокурора Российской Федерации от 27.11.2007 № 189 «Об организации прокурорского надзора за соблюдением конституционных прав граждан в уголовном судопроизводстве» в свою очередь предписывает прокурорам на всех стадиях досудебного производства обращать особое внимание на соблюдение права подозреваемого и обвиняемого на защиту; иметь в виду, что заявленный этими лицами отказ от защитника не должен быть вынужденным и может быть принят лишь при наличии реальной возможности участия защитника в деле [5].

Во-вторых, законодательное определение правового статуса адвокатуры и прокуратуры.

Конституция РФ, установила, что прокуратура РФ составляет единую централизованную систему с подчинением нижестоящих прокуроров вышестоящим и Генеральному прокурору РФ.

В силу Федерального закона от 17.01.1992 N 2202–1 «О прокуратуре Российской Федерации» прокуратура Российской Федерации — единая федеральная централизованная система органов, осуществляющих от имени Российской Федерации надзор за соблюдением Конституции Российской Федерации и исполнением законов, действующих на территории Российской Федерации [3].

Согласно статьи 3 Федерального закона от 31. 05. 2002 г. № 63-Ф3 «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокатура является профессиональным сообществом адвокатов и как институт гражданского общества не входит в систему органов государственной власти и органов местного самоуправления.

В-третьих, участие в обеспечение такого принципа судопроизводства как состязательность.

Согласно части 3 статьи 123 Конституции РФ судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

Статья 12 Гражданского процессуального кодекса РФ также гласит, что правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон [7].

Суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел.

Однако, несмотря на наличие обозначенных общих характеристик, между прокуратурой и адвокатурой существует и различие.

В свою очередь, адвокатура действует на основе принципов законности, независимости, самоуправления, корпоративности, а также принципа равноправия адвокатов, а прокуратура является элементом государственного механизма, а отдельные должностные лица прокуратуры назначаются на должность и освобождаются от нее, в силу прямого конституционного указания.

С учетом обозначенной характеристики соотношения сходств и различий необходимо провести более детальный анализ участия прокурора и адвоката в суде, в целях формирования более полного представления о содержании их деятельности в суде и соответствующего последовательного разграничения.

Прокуроры в соответствии с процессуальным законодательством Российской Федерации участвуют в рассмотрении дел судами, арбитражными судами, опротестовывают противоречащие закону решения, приговоры, определения и постановления судов.

Участие прокурора, в качестве государственного обвинителя, по рассмотрению уголовных дел является одной из важнейших функций прокуратуры.

В ходе судебного разбирательства государственный обвинитель всемерно способствует установлению фактических обстоятельств дела с целью вынесения судом законного, обоснованного и справедливого решения.

При определении своей позиции относительно наказания строго руководствуется требованиями закона о его соразмерности и справедливости с учетом характера и степени общественной опасности преступления, личности виновного, а также обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание.

Общие положения об участии прокурора в гражданском судопроизводстве закреплены в статье 45 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Прокурор вправе обратиться в суд с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов граждан, неопределенного круга лиц или интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований.

Заявление в защиту прав, свобод и законных интересов гражданина может быть подано прокурором только в случае, если гражданин по состоянию здоровья, возрасту, недееспособности и другим уважительным причинам не может сам обратиться в суд.

Указанное ограничение не распространяется на заявление прокурора, основанием для которого является обращение к нему граждан о защите нарушенных или оспариваемых социальных прав, свобод и законных интересов в сфере трудовых (служебных) отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений; защиты семьи, материнства, отцовства и детства; социальной защиты, включая социальное обеспечение; обеспечения права на жилище в государственном и муниципальном жилищных фондах; охраны здоровья, включая медицинскую помощь; обеспечения права на благоприятную окружающую среду; образования.

Прокурор, подавший заявление, пользуется всеми процессуальными правами и несет все процессуальные обязанности истца, за исключением права на заключение мирового соглашения и обязанности по уплате судебных расходов.

Прокурор вступает в процесс и дает заключение по делам о выселении, о восстановлении на работе, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, а также в иных случаях, предусмотренных ГПК РФ и другими федеральными законами, в целях осуществления возложенных на него полномочий. Неявка прокурора, извещенного о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием к разбирательству дела.

Государство гарантирует каждому право на получение квалифицированной юридической помощи (статья 48 Конституции РФ).

По общему правилу адвокат представляет интересы доверителя на основании заключенного соглашения об оказании юридической помощи. Соглашение может быть заключено как в интересах доверителя, так и в интересах указанного им лица.

В уголовном процессе адвокат может участвовать в качестве представителя потерпевшего, гражданского истца, частного обвинителя или защитника [6].

Роль адвоката в уголовном процессе в качестве защитника ключевая, так как в качестве защитников допускаются только адвокаты. Однако по определению или постановлению суда в качестве защитника могут быть допущены наряду с адвокатом один из близких родственников обвиняемого или иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый. При производстве у мирового судьи указанное лицо допускается и вместо адвоката.

Участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если:

подозреваемый, обвиняемый не отказался от защитника в порядке, установленном статьей 52 УПК РФ;

подозреваемый, обвиняемый является несовершеннолетним;

подозреваемый, обвиняемый в силу физических или психических недостатков не может самостоятельно осуществлять свое право на защиту;

судебное разбирательство проводится в порядке, предусмотренном частью пятой статьи 247 УПК РФ;

подозреваемый, обвиняемый не владеет языком, на котором ведется производство по уголовному делу;

лицо обвиняется в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше пятнадцати лет, пожизненное лишение свободы или смертная казнь;

уголовное дело подлежит рассмотрению судом с участием присяжных заседателей;

обвиняемый заявил ходатайство о рассмотрении уголовного дела в порядке, установленном главой 40 УПК РФ;

подозреваемый заявил ходатайство о производстве по уголовному делу дознания в сокращенной форме в порядке, установленном главой 32.1 УПК РФ.

Случаи обязательного участия адвоката в гражданском процессе менее распространены, чем в уголовном процессе, но они тоже существуют.

Так, суд назначает адвоката в качестве представителя в случае отсутствия представителя у ответчика, место жительства которого неизвестно, а также в других предусмотренных федеральным законом случаях. Адвокат, назначенный судом в качестве представителя ответчика, вправе обжаловать судебные постановления по данному делу.

Стоит отметить, что ордер в гражданском процессе не дает права на совершение всех действий от имени доверителя. Некоторые полномочия могут быть подтверждены только доверенностью. В связи с этим, адвокат подтверждает свои полномочия в гражданском процессе одновременно ордером и доверенностью.

Исходя из проведенного анализа, стоит сделать вывод о том, что эффективная деятельность прокурора и адвоката в суде является важнейшим аспектом обеспечения конституционных прав граждан. Однако полномочия прокурора и адвоката наиболее сокращены в гражданском процессе, чем в уголовном, тем самым снижается качество обеспечения и реализации, конституционных прав участников процесса. Поэтому считаем, что необходимо внести поправки в законодательство, которые скорректируют статус прокурора и адвоката в судебном процессе.

Основные термины (генерируются автоматически): Российская Федерация, РФ, адвокат, суд, гражданин, гражданский процесс, Конституция РФ, свобода человека, судебное разбирательство, уголовный процесс.


В статье анализируется регламентированные УПК РФ возможности сбора доказательств адвокатом (защитником). Отображаются и рассматриваются главная проблематика, имеющая связь с реализацией адвокатом доказательственной деятельности.

Наблюдаются позиции всевозможных научных деятелей относительно отведенной роли адвоката в доказательственной деятельности. Сформирована точка зрения о том, что по факту адвокатом предоставляются не доказательства, а доказательственные сведения, в связи с чем законодательством не регламентировано придание им конкретной процессуальной формы.

Ключевые слова: адвокат, доказательство, доказывание, уголовное судопроизводство, сбор доказательств, представление доказательств.

Вступление. Доказывание считается довольно главным институтом в границах предварительного расследования, в связи с тем, насколько удачно применимы положения УПК РФ о сборе доказательств, имеет зависимость результат любого уголовного дела. Так, например, ст. 85 УПК РФ обуславливает доказывание как работу, предусмотренную законодательством. Такая деятельность заключает в себе сбор, проверку и оценку доказательств [1].

Именно поэтому сбор доказательств анализируют как различную работу обозначенных в законодательстве субъектов по констатации нужного объема обстоятельств, которые подлежат доказыванию и отображению источников доказательственных сведений. К таким обстоятельствам можно еще отнести и отображение обнаруженной информации возможными способами. Такая форма подразумевается УПК РФ.

Кроме того, анализируя работы исследователей, находит свое отражение задача субъекта сбора сведений. Она содержит в себе не лишь верность обуславливания системы методов осмысления, при помощи которых производится сбор довольно всестороннего объема доказательственных сведений, но и в строгом придерживании той, регламентированной законом формы. То есть, в данном случае подразумеваются так называемые механизмы введения обозначенных сведений в уголовный процесс, фиксирование формы в процессуальных документах.

Воплощая в жизнь положения принципа состязательности сторон в уголовном судопроизводстве, законодатель отображает круг участников уголовного дела, работа которых направляется на собирание доказательственной базы. Так, на основании ст. 86 УПК РФ субъектами доказывания считаются дознаватель, следователь, прокурор, судебный орган, подозреваемый, обвиняемый, потерпевший, гражданский истец и ответчик и их представителей, а также защитник. Таким образом, защитник, он же и адвокат, с точки зрения УПК РФ и осуществляемого им принципа состязательностью сторон считается полноценным участником образования доказательств по уголовному делу. Следовательно, он обладает необходимой компетенцией по сбору доказательств в защиту интересов представляемого им лица.

Основные публикации по данной проблеме. В доктрине уголовно-процессуального права по анализируемой проблематике наблюдаются главные точки зрения. Так, адвокат считается полноценным субъектом доказывания и обладает правом всестороннего сбора и представления доказательственной базы. Кроме того, адвокат по факту не наделен правом фактически принимать участие в доказательственной работе и только наделен правом представлять информацию, которая обладает потенциалом доказательств.

Так, первую точку зрению отразили в своих работах такие научные деятели, как Н. П. Горя, Э. М. Мурадьян, И. В. Маслов, Н. П. Кузнецов и др. Обозначенные ученые основываются на буквальном толковании нормы, отраженной в ч. 3 ст. 86 УПК РФ. Так, А. П. Рыжаков считает, что после того как в распоряжении адвоката приобретены объекты, содержащие в себе признаками прочих документов, они считаются вовлеченными в уголовный процесс доказательствами». Обозначенная точка зрения находит сходство с законодательной формулировкой, в связи с чем, детальное толкование не требуется.

Вторую точку зрения отобразили такие научные деятели, как С. М. Даровских, Е. А. Доля, Ю. Д. Лившиц, П. А. Лупинская, И. Л. Петрухин, Ю. В. Францифоров, С. А. Шейфер, А. М. Лютынский, М. П. Малютин, И. Г. Малютина и др. Они подразумевают, что адвокат не наделен правом составления конкуренции лица, наделенному властными полномочиями по сбору доказательственной базы.

Целью исследования определяется характеристика адвоката и его полномочий в уголовном судопроизводстве, а также анализ проблемы его участия в доказывании.

Например, уполномоченное лицо, в производстве которого находятся уголовные дела, обладает обширными полномочиями по сбору и фиксированию доказательств.

Более того, УПК РФ отражает своего рода систему следственных действий, дающих возможность обнаружить и оформить надлежащим образом доказательства. На этом права обозначенного лица не заканчиваются. Так, он наделен и правом запрашивать нужную информацию в государственных и муниципальных органах, всевозможных организациях. Кроме того, он может использовать право привлечения к делу экспертов и специалистов в регламентированных законодательством случаях, оформлять надлежащим образом доказательства прочими способами, регламентированными законодательством.

В свою очередь, ели проводить параллель, то сразу наблюдается ограничение по сбору доказательственной базы адвокатом, отраженные в УПК РФ.

К примеру, на основании ч. 3 ст. 86 УПК РФ защитник (адвокат) наделен правом сбора доказательств при помощи приобретения предметов, документов и прочей информации, опроса лиц с их согласия. Также он вправе получать справки, характеристики, прочую документацию от органов государственной власти, органов МСУ и прочих организаций, обязанных предоставлять необходимую документацию или их копии.

Кроме того, ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» отражает и прочие возможности адвоката-защитника по отысканию и собиранию доказательственных сведений. Например, на основании ч. 3 ст. 6 обозначенного ФЗ защитник, принимающий участие в деле, обладает правом сбора информации, нужной для защиты интересов, получать характеризующие данные и прочую документацию от органов государственной власти и МСУ, а также прочих организаций. Также он может брать объяснения от лиц с их согласия, производить сбор и представлять прочие документы и предметы для признания их доказательствами в регламентированном законодательством порядке [2].

Кроме того, ни способы приобретения доказательств, регламентированные в ст. 86 УПК ПРФ, ни способы, отраженные в ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» не фиксированы законодателем в систему доказательств по уголовному делу, наблюдающуюся в ч. 2 ст. 74 УПК РФ.

Анализируя работы научных деятелей в такой сфере, необходимо выделить позицию А. М. Баева. Он считал, что подобная общая система доказательств не совсем согласуется с перечнем доказательств, которые может собирать защитник. Необходимо согласиться с суждением ученого и дополнить, что законодательство не дает возможность адвокату осуществлять следственные действия. В связи с чем, подобное считается прерогативой следственных органов. Предоставленные им доказательства, исходя их системы доказательств, отраженной в УПК РФ необходимо отнести к прочей документации.

Главным этапом в процессе доказывания считается фиксирование доказательств в виде строгой процессуальной формы, регламентированной УПК РФ. Она охватывает такие качества приобретенного доказательства, как законность, относимость и допустимость доказательств [3].

В свою очередь, П. П. Киселев говорил: «процессуальная форма оказывает важную роль для создания доказательств по делам, где осуществляется «государственное расследование» [5]. Потому что, за гранями уголовного судопроизводства доказательства не собираются, и тогда ведущую роль в создании доказательственной базы играют те доказательства, собранные после возбуждения уголовного дела, как отражено в ч. 1 ст. 86 УПК РФ. Порядок сбора доказательств регламентирован законодательством, в связи с чем, чтобы обусловить нужный познавательный итог, а его фиксирование в обозначенной форме, дающей гарантию возможности ознакомления, проверки и применения приобретенных сведений всеми субъектами уголовного процесса.

Более того, нарушение формы оформления доказательства, тоже самое, что и нарушение его формы, приводит к ряду отрицательных последствий. Таким примером может служить признание его противоправным и исключению из общего количества доказательств.

Так, исследование прочих статей УПК РФ говорит о том, что способам сбора доказательств адвокатом противопоставляется сформированная система следственных действий и способов собирания сведений, реализуемая стороной обвинения.

В свою очередь, законодательством не определена непосредственно процедура собирания доказательств адвокатом. Следовательно, на практике наблюдается необоснованный отказ в приобщении подобных доказательств к материалам дела. Так, законодательством определен способ сбора адвокатом доказательств, а именно приобретение предметов. Обозначенные предметы можно обуславливать вещественными доказательствами, однако, адвокат не обладает правом осуществлять следственные действия по изъятию и приобщению предметов и документов в качестве вещественных доказательств. Приобрести предмет или документ он может только в добровольном порядке, не принимая во внимание всякое принудительное воздействие на его владельца или держателя. В свою очередь, необходимо отметить, что обозначенный предмет адвокат может приобщить к делу лишь опосредованно, а именно при помощи ходатайства следователю с непременным отображением источника приобретения обозначенного предмета или документа.

Соглашаясь с утверждением А. М. Лютынского о том, что по факту, на досудебной стадии уголовного судопроизводства адвокату отведено право не производить сбор доказательств, а представлять следователю сведения. Такие сведения должны обладать потенциальным доказательственным значением, при этом следователь наделен правом «сделать» доказательством, отобрав способ модификации и придав процессуальную форму» [7].

Необходимо и выразить согласие с позицией М. П. Малютина и И. Г. Малютина о том, что «сведения, представленные адвокатом, не признаются автоматически доказательствами. Потому что, законодательством регламентирован порядок и форма их фиксирования, применительно к действиям властного субъекта уголовного процесса, ответственного за ведение уголовного дела» [8].

Считаю верным утверждение Л. В. Смешковой о том, что по факту адвокат по своим правам и обязанностям в границах уголовного судопроизводства приравнивается законодателем с правами его участников уголовного судопроизводства, которые наделены правом сбора и представления письменной документации и предметов для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств при помощи заявления конкретных ходатайств, согласно ч. 2 ст. 86 УПК РФ [10].

Исходя из соотношения правового статуса субъектов доказывания, адвокат в своих возможностях приближен к иным участникам уголовного судопроизводства, в то время как к субъектам доказывания с государственно-властными полномочиями.

Необходимо выразить согласие и с замечанием А. М. Лютынского о том, что обозначенный подход не принимает возможность признать адвоката или прочего субъекта со стороны защиты полноценным участником сбора доказательств в уголовном судопроизводстве.

Определение ст. 86 УПК РФ адвоката к субъектам, обладающим правом сбора доказательства, еще не обуславливает его равноправным субъектом доказывания.

Более того, законом не регламентирован механизм изъятия и фиксирования доказательств адвокатом. В свою очередь, наличие обозначенного механизма считается непременным условием допустимости конкретных доказательств.

Верна и позиция Е. Г. Мартынчика о том, что у адвоката не наблюдается конкретная профессиональная подготовка по производству расследования уголовного дела, а также в реализации личного адвокатского расследования он не образует конкуренцию уполномоченным органам, производящим предварительное расследование не профессиональном базисе [9].

Кроме того, Л. А. Воскобитова говорит, что фиксирование совокупности прав адвоката, а именно отображение их в законодательстве, образует, материально-правовой базис для участия адвоката в доказывании [4]. Так, обозначенные нормы остались необеспеченными процедурно в силу крайне непоследовательного бессистемного регулирования процедуры осуществления подобных продекларированных прав». Непосредственно подобная позиция формирует вывод о том, что имеющийся порядок участия адвоката в доказывании по уголовному делу несовершенен.

По факту он не принимает участия в собирании и представлении доказательств. Его действия вернее обусловить сбором предварительных сведений, обладающих интересом для расследования дела и содержит в себе доказательственный потенциал. Необходимо отметить, что подобная информация проверяется компетентным субъектом доказывания.

Осуществленное исследование выделяет главные проблемы участия адвоката в процессе доказывания. К такой проблематике можно отнести ограничение способов сбора доказательств и их исключение из системы доказательств по факту, регламентированной УПК РФ.

Далее, наблюдается отсутствие равноправия возможностей адвоката по получению и приобщению доказательств к материалам уголовного дела в сравнении с прочими субъектами доказывания. Кроме того, находит отражение в анализируемой проблематике и отсутствие регламентации порядка предоставления адвокатом информации, обладающая характером доказательств. В общее количество проблем можно еще выделить и своего рода зависимость приобщения информации, предоставленной адвокатом и обладающей доказательственным потенциалом от позиции органов предварительного расследования, по которой такой информации присваивается конкретный статус.

Так, согласно ч. 3 ст. 197 УПК РФ следователь наделен правом на ознакомление заинтересованных лиц, в число которых со стороны защиты входят подозреваемый, обвиняемый и непосредственно адвокат, например, с постановлением о назначении судебной экспертизы.

УПК РФ, в свою очередь, так же указанных лиц правом формирования своих вопросов на разрешение эксперта.

Таким образом, законодатель, дал адвокату и его подзащитному право сформулировать на разрешение эксперта личные вопросы. Подобное содействует осуществлению прав и законных интересов стороны обвинения в уголовном судопроизводстве. Однако, если посмотреть с иной стороны, то осуществление подобного права считается фикцией. Подобно происходит, в связи с тем, что следователь в силу профессионально реализуемых обязанностей знает все материалы уголовного дела и согласно личной информации им выносится решение о нужности привлечения к уголовному делу лица со специальными знаниями и назначения экспертизы.

Адвокат, подозреваемый и обвиняемый извещается о производстве экспертизы после вынесения конкретного постановления, однако до передачи такого постановления с нужными материалами эксперту. В свою очередь, адвокат и его подзащитные утрачивают возможность ознакомления с теми материалами дела, согласно которым произведен вывод о нужности осуществления экспертизы и теми, которые передаются в распоряжение эксперта.

Обозначенное в значительной степени отражается на возможности адвоката и его подзащитных лиц образовывать и задавать вопросы исходя из обстоятельств уголовного дела и воплощать меры к образованию позиции защиты. Следовательно, обнаружение проблематики правоприменения, имеют связь с работой адвоката по доказыванию в уголовном судопроизводстве говорит о нужности системной доработки УПК РФ в анализируемой сфере.

На основании вышеизложенного, рационально внесение в УПК РФ ряд модификаций. Так, например, определение статуса адвоката и его роли сбора доказательств. Принимая во внимание то, что в законе нет процессуального порядка собирания и фиксирования доказательств, собранных адвокатом, а также неравенство по факту в возможностях сбора доказательств с участниками уголовного судопроизводства, имеющие государственно-властные полномочия, рациональнее отметить в законе то, что адвокат занимается собиранием и предоставлением сведений, содержащее в себе доказательственное значение.

Кроме того, нужно наделить лиц, обладающих правом ознакомляться с постановлением о назначении судебной экспертизы, так же знакомиться с теми материалами, которые способствовали формированию у лица, производящим расследование, вывода о нужности использования специальных знаний и тех материалов, которые будут представлены в распоряжение эксперта.

С одной стороны, подобная модификация УПК РФ увеличит степень осуществления права на защиту, а с иной стороны, адвокат и его подзащитный приобретут возможность не лишь ознакомиться с материалами дела и формировать вывод о законности использования специальных знаний в форме экспертизы и полноте поставленных вопросов, но и смогут применять возможности специалистов и экспертов прочих экспертных организаций и учреждений при помощи осуществления экспертизы [6].

  1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 04.11.2019)//Российская газета, № 249, 22.12.2001;
  2. Федеральный закон от 31.05.2002 № 63-ФЗ (ред. от 29.07.2017) Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации//Российская газета, № 100, 05.06.2002;
  3. Баев А. М. Защитник как субъект формирования доказательственной информации по уголовным делам / А. М. Баев//ЮристъПравоведъ. — 2018. — № 2. — С. 57–60;
  4. Воскобитова Л. А. Состязательность: две концепции участия адвоката в доказывании. Статья 1. Поиск алгоритма / Л. А. Воскобитова // Уголовное судопроизводство. — 2018. — № 2. — С. 22–24;
  5. Киселев П. П. Правовой статус собираемых адвокатом сведений и его соотношение с процессуальной формой доказательств / П. П. Киселѐв // Евразийская адвокатура. — 2017. — № 4 (29). — С. 45–51;
  6. Лукошкина С. В. Актуальные проблемы доказательственной деятельности защитника в российском уголовном судопроизводстве. Уголовный процесс. Журнал № 4. 2018. С. 41–53;
  7. Лютынский А. М. К вопросу o полномочиях защитника по собиранию доказательств по уголовному делу / А. М. Лютынский // Обвинение и защита по уголовным делам: исторический опыт и современность: материалы Междунар. науч.-практ. конф., посвященной 100-летию со дня рождения Н. С. Алексеева, г. Санкт-Петербург, 28–29 июня 2014 г. / под ред. Н. Г. Стойко. — СПб.: ООО «ЦСПТ», 2015. — С. 376–380;
  8. Малютин М. П. К вопросу собирания защитником доказательственной информации / М. П. Малютин, И. Г. Малютина // Юридический вестник Кубанского государственного университета. — 2017. — № 4. — С. 28–30;
  9. Мартынчик Е. Г. Адвокатское расследование в уголовном процессе / Е. Г. Мартынчик // Уголовное судопроизводство: теория и практика / под ред. Н. А. Колоколова. — М.: Издательство Юрайт, 2017. — С. 351–355;
  10. Смешкова Л. В. Защитник как участник уголовно-процессуального доказывания / Л. В. Смешкова // Вестник НГУ. — 2018. — Т. 2, № 2. — С. 138–141.

Основные термины (генерируются автоматически): РФ, уголовное судопроизводство, адвокат, сбор доказательств, доказательственная база, доказательство, законодательство, уголовное дело, уголовный процесс, фиксирование доказательств.


В статье рассматривается роль юридической риторики в освоении коммуникативных навыков будущих юристов. Особое внимание уделено формам проведения аудиторных занятий в рамках преподавания лингвистических дисциплин.

Ключевые слова: юридическая риторика, риторическая аргументация, публичное выступление.

В условиях действия современных образовательных стандартов возрастает роль лингвистических дисциплин, участвующих в формировании коммуникативных компетенций. Заметно усиливается значение юридической риторики в воспроизводстве речевых навыков студентов юридических факультетов. Наряду с такими дисциплинами, как «Культура устной и письменной речи», «Риторика», «Культура речи и деловое общение» особое внимание уделяется юридической риторике, поскольку владение системой теоретических знаний по данной дисциплине обеспечивает прочный фундамент для оттачивания полученных знаний в практической деятельности. Это предполагает развитие у студентов элементов креативности, образного мышления, четкой логики постановки коммуникативных задач, прагматики, целостного восприятия профессиональной среды.

Риторика определяется в современной научной литературе как теория и мастерство логичной, проникновенной, гармоничной речи. На этой основе юридическая риторика определяется как совокупность знаний, умений и навыков, используемых в любой устной коммуникации, сопровождающей практическую деятельность юриста. Основная задача преподавания дисциплины «Юридическая риторика» заключается в воспитании творчески мыслящего специалиста, способного так выстраивать языковую коммуникацию, чтобы максимально воздействовать на сознание адресата и реализовывать поставленные цели.

Риторика – древнейшая из наук об ораторском искусстве. Её зарождение восходит к античности. Риторика как искусство красноречия возникла в V в. до н. э. в Древней Греции после свержения сиракузской тирании. Само слово восходит к греческому rhetor – оратор, rhetorike – искусство создания и произнесения речи. В русском языке сначала писали «реторика», что ближе к греческому оригиналу. Это слово употреблял еще протопоп Аввакум. Позже закрепилось современное написание – риторика, ритор.

Появление и распространение риторики стало возможным в условиях так называемой рабовладельческой демократии, формирование которой было связано с двумя политическими событиями:

– в VI в. до н. э. афинский политик и реформатор Солон передал власть в Афинах от Ареопага (высшего судебного и контролирующего органа, оплота аристократии) народному собранию – «Совету четырехсот». Древнегреческое народное собрание (Агора) – это прототип современного парламента;

– в V в. до н. э. выдающийся полководец и оратор Перикл ввёл в Афинах всеобщее избирательное право.

Таким образом, в греческих городах-государствах высшей властью обладало народное собрание, и риторика зародилась из потребности убедительно говорить на общественно значимые темы, аргументировать свою точку зрения и вырабатывать непревзойденный авторитет политика. История неопровержимо доказывает, что риторика расцветает в период демократической организации общества, пусть даже это ограниченная демократия рабовладельческого общества.

Эпоху зарождения риторики нередко называют «золотым веком афинской демократии». Для развития риторики важна была ситуация, при которой люди готовы были слушать друг друга, когда не было запретов на высказывание собственного мнения, когда публичное общение не было ограничено строгими идеологическими рамками.

Юридическая риторика необходима тем специалистам, которые выступают в судах, а именно – прокурорам и адвокатам. Состязательный процесс в прениях построен на риторическом методе познания. Обе стороны убеждают суд в своей правоте и правдивости своих познаний. Убедительность речи зависит от грамотно построенной аргументации.

Риторическая аргументация основана на некоторой неопределённости предпосылок и действует за счёт принятия этих посылов всеми, большинством или наиболее мудрыми, как утверждал Аристотель. Отличительная особенность риторической аргументации – способность убеждать. Она вполне сопоставима с логическим или математическим доказыванием, но не основывается на точных и истинных отправных точках и способах рассуждения. Цицерон описывает аргумент как рассуждение, которое «вещь сомнительную делает достоверной».

Традиционное изучение юридической риторики, когда курс делится на лекционные и практические занятия, на наш взгляд, малоэффективен. Требуются новые формы работы в аудитории, направленные на приобретение профессиональных навыков:

- оттачивание мастерства публичного выступления;

- выработка приемов логической аргументации;

- знание основ судебного красноречия.

По своей специфике юридическая риторика предполагает неординарный подход к изучению. По этой причине становится очевидным, что знаний, полученных на лекциях, явно недостаточно. Мастерству ритора необходимо учиться долго, обстоятельно и методично. В этой связи можно высказать предположение о том, что юридическая риторика требует выхода за рамки учебного плана. «Среди всех профессиональных навыков юриста коммуникативные навыки, навыки общения – умение слушать, говорить, убеждать, проводить переговоры, координировать свои действия с действиями своих партнеров и клиентов – наиболее высоко значимы» [2, с. 124].

Одним из основных умений будущего юриста является обладание мастерством публичного выступления. С античных времен ораторское искусство сопровождало деятельность правозащитника. Правильно и грамотно выражать свою точку зрения в различных ситуациях юридической коммуникации – чуть ли не главный показатель профессионализма юриста. В судебной практике адвокату, прокурору, судье нужно уметь точно, полно, корректно и аргументированно выстраивать свою речь, чтобы достичь целей высказывания – защитить, осудить, оспорить, доказать и т.д. «В расчет берутся мельчайшие детали: интонационный рисунок, соблюдение орфоэпических и акцентологических норм языка, знание правил лексической сочетаемости и морфологии, логики построения речи» [4, с. 121]. Для этого необходимо в полной мере знать современные языковые нормы, законы риторики, систему аргументации. Кроме этого, необходимо владеть психологическими навыками работы с аудиторией и саморегуляцией, чтобы чувствовать себя уверенно, выступая публично.

Непревзойденным образцом судебного красноречия остаются для молодых юристов ораторы Древней Греции и Рима. Немало истинных мастеров ораторского искусства знает и российская судебная практика – С.А. Андреевский, Ф.Н. Плевако, Н.П. Карабчевский, В.Д. Спасович, А.Ф. Кони и др.

Логика занимает одно из главных мест в профессиональной риторике. Логика речи, зародившись в Древней Греции и в Древнем Риме, как самостоятельная наука сложилась около 2500 лет тому назад. Логика – это наука о правильном мышлении. Если мы посмотрим на основные коммуникативные качества речи, то заметим, что логика играет в этой области важную роль. Юристам–практикам она помогает грамотно, на уровне подсознания выстраивать аргументацию, которая требуется для объяснения или консультации того или иного вида материала. Логика пронизывает всю жизнь человека: либо он думает и действует логично, либо наоборот. Но это не связано со знанием логики как науки: многие мыслят логично, не зная логики (так же, как многие говорят правильно, не зная грамматических правил).

Основными средствами, формирующими доказательное содержание защитительной речи, являются композиция и язык, так как речь предстаёт перед слушателем как целостная композиция, в которой каждый смысловой блок занимает свое место. Организация речи подчинена не только формальной схеме построения композиции, но и идейному содержанию.

Риторика в профессиональной деятельности юриста-практика является основополагающей, потому что без неё невозможны публичные выступления в суде, общение с клиентами и т. д.

В век засилья интернет-общения, месенджеров и SMS-переписок культура устной и письменной речи отходит на второй план, человеческий словарный запас оскудевает, теряется навык живого общения. Страшнее всего это для людей, обучающихся и работающих на гуманитарных направлениях, в нашем случае – на юридическом. Нынешнее поколение юристов напрочь забыло о таком важном аспекте деятельности, как знание закона «наизусть», т.к. сейчас любую информацию можно найти в интернете. В какой-то момент это может сыграть злую шутку с такими юристами, и резко изменившиеся обстоятельства могут поставить их в тупик, из которого они не смогут выбраться ввиду своей неграмотности. Чтобы избежать таких неблагоприятных ситуаций, нужно взять для себя за основу в высших учебных заведениях изучение таких дисциплин, как: культура письменной и устной речи, логика, философия, психология и многое другое.

Расширить и разнообразить изучение юридической риторики можно за счет внедрения новых приемов обучения. К их числу следует отнести:

-участие в постоянно действующих научных семинарах, организованных факультетом и проводимых под его руководством;

- участие в научно-практических студенческих конференциях с публикацией статей в сборниках научных трудов;

- участие в работе студенческих научных кружков, которыми руководят как юристы, так и специалисты-филологи;

- организация ежемесячных мастер-классов с привлечением опытных представителей профессии;

- организация экскурсий на открытые судебные заседания;

- регулярный обзор научной литературы по юридической риторике с анализом изученного материала;

- экспертная работа по анализу чужой речи и пр.

Таким образом, мы можем сделать вывод, что для молодых юристов обязателен высокий уровень навыков риторики, а для этого необходимо увеличить количество часов занятий юридической риторикой или вовсе создавать кружки, на базе которых молодые специалисты смогут отточить и приумножить своё ораторское мастерство. Только через кропотливый труд, через множество часов, проведенных за тренировкой, можно достичь результата. Чтобы овладеть навыками публичного выступления и достичь успехов на этом поприще, нужно иметь тот фундамент знаний, который закладывается еще в школе. Русский язык – один из самых сложных языков мира, и для того, чтобы юрист мог правильно выразить свою мысль, он должен в совершенстве знать все правила и трудности этого языка, уметь правильно обращаться со знаками препинания, частицами и союзами, чтобы знать и правильно применять законы логики. Только после освоения выше изложенного, юридическая риторика будет близка к идеальной и будущий адвокат, прокурор смогут достойно выступать в публичных местах.

Основные термины (генерируются автоматически): юридическая риторика, публичное выступление, Древняя Греция, ораторское искусство, риторика, риторическая аргументация, народное собрание, особое внимание, письменная речь, русский язык.

Гаспарян Нвер

В судах принято считать, что ходатайства об исключении доказательств, полученных с нарушением закона, можно заявлять при рассмотрении уголовного дела по существу, а вот при судебном разрешении ходатайств следствия о заключении под стражу или продлении сроков такое процессуальное право у стороны защиты отсутствует. Автор данной публикации попробует развенчать ошибочность этой позиции и расскажет, какие нормы призваны обеспечить исключение порочных доказательств на максимально ранних стадиях уголовного судопроизводства для того, чтобы они не смогли способствовать принятию судьями или должностными лицами правоохранительных органов незаконных процессуальных актов, в каких случаях защитник вправе ходатайствовать об исключении из доказательств результатов оперативно-розыскной деятельности, протокола допроса, рапортов, нарушение каких требований закона органом расследования позволяет это сделать.

Доводы суда и ответ защиты

Невозможность заявления таких ходатайств может аргументироваться судьями и представителями обвинения тем, что в ст. 108 УПК РФ, регламентирующей порядок заключения под стражу, и в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 г. № 41 (ред. от 24 мая 2016 г.) «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога» (далее – Постановление № 41) об исключении доказательств ничего не сказано.

Чем можно ответить нашим консервативным оппонентам, для которых рассмотрение соответствующих следственных ходатайств давно превратилось в обвинительный конвейер с почти неизменным результатом, и кому какая-то дополнительная адвокатская активность крайне нежелательна?

Начнем с того, что в соответствии с ч. 2 ст. 50 Конституции РФ: «При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона».

Рассмотрение судами ходатайств о заключении под стражу или продлении сроков содержания под стражей и есть осуществление правосудия как вид правоприменительной государственной деятельности, в результате которой и реализуется судебная власть.

То обстоятельство, что в ст. 108 УПК РФ ничего не говорится о возможности заявления ходатайства об исключении доказательств, вовсе не означает, что такие ходатайства не могут быть заявлены и соответственно рассмотрены судами. Например, в этой процессуальной норме ничего не сказано о праве сторон задавать вопросы или выступать в прениях, но ни у кого такие права не вызывают никаких сомнений и поэтому давно реализованы в судебной практике.

Если в ст. 108 УПК РФ какие-то процессуальные процедуры подробно не прописаны, то возникающий пробел легко восполняется предусмотренными уголовно-процессуальным законом общими условиями и правилами судебного разбирательства

Обязанность суда – проверить и оценить доказательства

Считаю принципиальным тезис о том, что интересы справедливого правосудия как раз требуют того, чтобы ходатайства об исключении доказательств, полученных с нарушением закона, заявлялись в судебных заседаниях при рассмотрении ходатайств о заключении под стражу или продлении сроков содержания под стражей.

Данный тезис основан на следующем:

Согласно п. 2 Постановления № 41: «Избрание в качестве меры пресечения заключения под стражу допускается только после проверки судом обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению. Обоснованное подозрение предполагает наличие данных о том, что это лицо причастно к совершенному преступлению (застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения; потерпевший или очевидцы указали на данное лицо как на совершившее преступление; на данном лице или его одежде, при нем или в его жилище обнаружены явные следы преступления и т. п.).

Обратить внимание судов на то, что проверка обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению не может сводиться к формальной ссылке суда на наличие у органов предварительного расследования достаточных данных о том, что лицо причастно к совершенному преступлению. При рассмотрении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу судья обязан проверить, содержит ли ходатайство и приобщенные к нему материалы конкретные сведения, указывающие на причастность к совершенному преступлению именно этого лица, и дать этим сведениям оценку в своем решении.

Оставление судьей без проверки и оценки обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению должно расцениваться в качестве существенного нарушения уголовно-процессуального закона (части 4 статьи 7 УПК РФ), влекущего отмену постановления об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу».

Как видно, причастность лица к совершенному преступлению может быть установлена на основании материалов и конкретных сведений, которые судья обязан проверить и дать им оценку. Проверка этих данных должна производиться в порядке ст. 87 УПК РФ, а оценка в соответствии со ст. 88 УПК РФ, согласно ч. 1 «каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела», а согласно ч. 2 «в случаях, указанных в части второй статьи 75 настоящего Кодекса, суд, прокурор, следователь, дознаватель признает доказательство недопустимым».

Исключение из доказательств результатов оперативно-розыскной деятельности

Согласно п. 21 вышеупомянутого Постановления № 41: «При продлении срока содержания под стражей на любой стадии производства по уголовному делу судам необходимо проверять наличие на момент рассмотрения данного вопроса предусмотренных статьей 97 УПК РФ оснований, которые должны подтверждаться достоверными сведениями и доказательствами».

Пленум Верховного Суда РФ недвусмысленно называет материалы, представляемые следователями, именно доказательствами, которые суду необходимо оценивать по правилам ст. 88 УПК РФ, в том числе и с точки зрения их допустимости. В развитие заявленного тезиса ч. 1 ст. 108 УПК РФ как раз и предусматривает один из видов недопустимых доказательств: «При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в постановлении судьи должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых судья принял такое решение.

Такими обстоятельствами не могут являться данные, не проверенные в ходе судебного заседания, в частности результаты оперативно-розыскной деятельности, представленные в нарушение требований статьи 89 настоящего Кодекса».

Данная процессуальная норма позволяет заявить ходатайство об исключении из доказательств результатов оперативно-розыскной деятельности, если они представлены в нарушение закона.

Никого не должна смущать ч. 4 ст. 88 УПК РФ: «Суд вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству сторон или по собственной инициативе в порядке, установленном статьями 234 и 235 настоящего Кодекса», согласно которой ходатайство об исключении доказательств может быть заявлено только в ходе предварительного слушания.

Так, Конституционный Суд РФ в своем определении от 23 мая 2006 г. № 154-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Дружинина Игоря Станиславовича на нарушение его конституционных прав статьями 75, 88, 109, 152 и 235 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» заключил, что устранение дефектных с точки зрения процессуальной формы доказательств может осуществляться не только на стадии предварительного слушания.

Более того, по своему смыслу и предназначению норма Конституции РФ о недопустимости использования доказательств, полученных с нарушением закона, призвана обеспечить исключение порочных доказательств на максимально ранних стадиях уголовного судопроизводства для того, чтобы они не смогли способствовать принятию судьями или должностными лицами правоохранительных органов незаконных процессуальных актов. Это как борьба с коронавирусом, который желательно нейтрализовать как можно раньше, чтобы пандемия не заразила большее количество людей.

В противном случае может возникнуть трагическая ситуация, когда судья, рассматривая ходатайство о заключении под стражу либо о продлении сроков содержания под стражей, не обращает внимание на недопустимость материалов и доказательств, представленных стороной обвинения в суд, и, как результат, безосновательно лишает лицо свободы на несколько месяцев при отсутствии достаточных законных оснований.

Абсолютно очевидно, что суд не может дистанцироваться от решения вопроса о допустимости при разрешении соответствующих ходатайств следователя, а если он так поступает, то вынесенное им постановление уже не может считаться соответствующим закону.

Принцип законности является ключевым в УПК РФ и согласно требованиям ч. 3 ст. 7 УПК РФ: «Нарушение норм настоящего Кодекса судом, прокурором, следователем, органом дознания, начальником органа дознания, начальником подразделения дознания или дознавателем в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой признание недопустимыми полученных таким путем доказательств».

Таким образом, причастность лица к совершенному преступлению (обоснованность подозрения) может быть установлена на основании конкретных доказательств (протоколов следственных действий, заключений экспертиз и т. д.), допустимость которых можно проверить в судебном заседании.

Исключение из доказательств протокола допроса

Если, например, следователь пытается обосновать то обстоятельство, что обвиняемый угрожает свидетелю протоколом допроса данного свидетеля, который не содержит разъяснения об уголовной ответственности по ст. 307, 308 УК РФ, то защитник вправе заявить ходатайство об исключении протокола допроса как полученного с нарушением требований ст. 56 УПК РФ, а судья обязан его рассмотреть.

Судей может остановить опасность исключения доказательств на этой стадии как предрешающая оценку доказательств при рассмотрении дела по существу. Но, как мне представляется, такие страхи беспочвенны.

Постановление судьи об исключении доказательств в силу требований ст. 90 УПК РФ не является преюдициальным и имеет бесспорную силу лишь при рассмотрении ходатайства о заключении под стражу (продлении срока содержания). Суд, рассматривающий само уголовное дело, не связан с этим решением и может иначе оценить исключенное доказательство. На это недвусмысленно указывает и ч. 7 ст. 235 УПК РФ, согласно которой при рассмотрении уголовного дела по существу суд по ходатайству стороны вправе повторно рассмотреть вопрос о признании исключенного доказательства допустимым.

При рассмотрении ходатайств следователей на основании представленных доказательств судом, как известно, могут устанавливаться следующие важные фактические обстоятельства:

  • о том, что лицо может скрыться от дознания, предварительного следствия или суда (документы, подтверждающие факты продажи принадлежащего ему на праве собственности имущества на территории Российской Федерации, наличия за рубежом источника дохода, финансовых (имущественных) ресурсов, наличия гражданства (подданства) иностранного государства, отсутствия у такого лица в Российской Федерации постоянного места жительства, работы, семьи);
  • –о том, что лицо может продолжать заниматься преступной деятельностью (документы, подтверждающие совершение им ранее умышленного преступления, судимость за которое не снята и не погашена);
  • о том, что обвиняемый, подозреваемый может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу (протоколы допросов или иные документы, которые могут свидетельствовать о наличии угроз со стороны обвиняемого, подозреваемого, его родственников, иных лиц, предложение указанных лиц свидетелям, потерпевшим, специалистам, экспертам, иным участникам уголовного судопроизводства выгод материального и нематериального характера с целью фальсификации доказательств по делу, предъявление лицу обвинения в совершении преступления в составе организованной группы или преступного сообщества).

Исключение из доказательств рапортов

Согласно п. 21 вышеуказанного Постановления № 41 предусмотренные ст. 97 УПК РФ основания должны подтверждаться достоверными сведениями и доказательствами. Достаточно часто указанные обстоятельства устанавливаются судами на основании результатов оперативно-розыскной деятельности, а именно рапортов сотрудников о том, что лицо по имеющейся оперативной информации может скрыться от следствия и суда, продолжить заниматься преступной деятельностью либо может угрожать свидетелю, иному участнику уголовного судопроизводства и т. д.

В связи с этим у стороны защиты возникает возможность заявить ходатайство об исключении рапортов как полученных с нарушением:

1. Требований ч. 1 ст. 108 УПК РФ о том, что такими обстоятельствами не могут являться данные, не проверенные в ходе судебного заседания, в частности результаты оперативно-розыскной деятельности, представленные в нарушение требований ст. 89 настоящего Кодекса.

Например, Ковылкинский районный суд Республики Мордовия в постановлении от 8 сентября 2015 г., удовлетворяя ходатайство следователя о заключении под стражу Л., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ, вывод о том, что Л. скроется от предварительного следствия, обосновал имеющейся оперативной информацией о намерении Л. выехать в г. Москву.

Верховный Суд Республики Мордовия 23 сентября 2015 г. отменил постановление в апелляционном порядке и отказал в удовлетворении ходатайства следователя, указав на то, что суд не привел в постановлении каких-либо конкретных фактических данных, не проверил и не дал надлежащей оценки оперативной информации, на наличие которой ссылался следователь. (Обзор практики рассмотрения судами ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока содержания под стражей. Утв. Президиумом Верховного Суда РФ 18 января 2017 г.).

Так, согласно надзорному определению Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 5 ноября 2013 г. № 46-Д13–23:

«Сам по себе рапорт сотрудника органа внутренних дел о том, что Гайнанов занимается незаконным сбытом, который ничем иным не подтвержден, а также не исследован судом, не может служить достаточным основанием для вывода о том, что осужденный занимается незаконным сбытом наркотических средств и совершил бы данное преступление без вмешательства оперативного сотрудника».

2. Порядка представления результатов оперативно-розыскной деятельности в суд.

В соответствии со ст. 11 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»: «Представление результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю, налоговому органу или в суд осуществляется на основании постановления руководителя органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, в порядке, предусмотренном ведомственными нормативными актами».

Я ни разу не встречал случая, чтобы рапорты как результаты оперативно-розыскной деятельности представлялись в судебное заседание при рассмотрении ходатайств о заключении под стражу вместе с постановлением руководителя органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность.

Не стоит дополнительно объяснять, каким образом и при каких обстоятельствах пишутся такие рапорты.

3. Правила п. 2 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, когда автор рапорта не может указать источник своей осведомленности. В соответствии со ст. 87 УПК РФ: «Проверка доказательств производится дознавателем, следователем, прокурором, судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство».

Представители стороны обвинения, как правило, скрывают этот источник, обосновывая его соображениями секретности.

Однако по смыслу ст. 5 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность, вправе не предоставлять суду только сведения о лицах, внедренных в организационные преступные группы, о штатных негласных сотрудниках органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, и о лицах, отказывающих им содействие на конфиденциальной основе. Иную информацию по требованию суда он предоставить обязан.

Если же оперативный сотрудник в своем рапорте указывает, что у него имеется значимая информация, но источник своей осведомленности не называет, то такой рапорт по правилу п. 2 ч. 2 ст. 75 УПК РФ должен признаваться недопустимым доказательством.

Напомню, что согласно п. 2 ч. 2 ст. 75 УПК РФ показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности, не имеют юридической силы.

В данном случае понятие «показания свидетеля» должно толковаться широко, поскольку процессуальный закон правило указания источника осведомленности адресует ко всем видам доказательств, а не только к показаниям свидетеля и потерпевшего.

Суды, принимая ничем не подтвержденные рапорты и не желая проверять их достоверность и допустимость, тем самым в нарушение требований ч. 2 ст. 17 УПК РФ придают данному виду доказательств заранее установленную силу.

На практике могут возникнуть и иные основания для признания рапортов недопустимыми доказательствами, на которые следует обращать внимание.

В случае заявления таких ходатайств представителями стороны защиты судьи с учетом дефицита процессуального времени могут уклониться от удаления в совещательную комнату с целью их разрешения, но при этом будут обязаны в окончательном постановлении дать оценку заявленным доводам. Если же они этого не сделают, то появляется дополнительная убедительная аргументация при апелляционном обжаловании вынесенного судебного акта.

В завершение хотелось бы призвать коллег к активизации своей деятельности на этом важном участке защиты прав граждан, чтобы общими усилиями попытаться сформировать приемлемую судебную практику «с человеческим лицом».

Автор статьи

Куприянов Денис Юрьевич

Куприянов Денис Юрьевич

Юрист частного права

Страница автора

Читайте также: